В записи с напоминанием артефакторам о необходимости регистрации всех сотворённых артефактов было много неоднозначных комментариев. В связи с этим напоминаем о важности соблюдения пунктов Чародейского Кодекса и Пограничного Пакта.
Чародейский Кодекс — основа порядка внутри магического сообщества.
Пограничный Пакт — позволяет людям и потусторонним существам сосуществовать мирно.
13 апреля 1941 года – день триумфа советской дипломатии! В тот самый день был подписан Пакт о нейтралитете между СССР и Японией. Сегодня либерастская и прочая антисоветская шваль пытается мямлить, что знаменитый Договор о ненападении между СССР и Германией (т.н. Пакт Молотова-Риббентропа) был злом. НО!
Во-первых, никто из них в принципе не упоминает про Договор о нейтралитете с Японией. А ведь ложь состоит не только в том, чтобы говорить неправду, но и в том, чтобы НЕ говорить правду или же говорить НЕ ВСЮ правду.
Зачем говорить об успехах Сталинской дипломатии – об удачном договоре с Японией, когда можно говорить только о договоре с Германией, создавая при этом лживый стереотип, что он якобы был ошибкой; ведь мало кто будет рыться в исторических фактах, аргументах. 1-2 человека, может, и будут, но 8-9 на веру воспримут ложный стереотип: ложь гораздо более живуча, чем Правда.
А договор с Японией – действительно великое достижение, самый главный результат которого в том, что японцы во время Великой Отечественной войны военную агрессию к СССР применять не стали, благодаря чему Советский Союз был избавлен от необходимости сражаться на два фронта – для этого у нас не было ни сил, ни средств.
Возможное нападение Японии как минимум очень сильно осложнило и отсрочило бы нашу победу в Великой Отечественной войне. Наличие же Пакта о ненападении позволило СССР осенью 1941 года перебросить под Москву дивизии из Сибири и Дальнего Востока, сыгравшие в итоге большую роль в разгроме немцев под Москвой.
На высоте здесь оказались и сталинские спецслужбы, превосходно осуществившие контрразведывательное обеспечение той переброски большого числа советских военных и техники таким образом, что японской разведке об этом известно не было.
Очень важно и то, что тот апрельский договор был подписан на выгодных для СССР условиях: Северный Сахалин был сохранён за нами, а не отдан японцам, что изначально было одним из условий Мацуоки – министра иностранных дел Японии, уполномоченного подписать данный Пакт.
В тот же день была подписана Декларация о взаимном уважении территориальной целостности и неприкосновенности границ Монгольской Народной Республики и Маньчжоу-Го, а также была достигнута договоренность о разрешении вопроса о ликвидации японских концессий на Северном Сахалине.
Так что 13 апреля – действительно большая дата в истории отечественной дипломатии!
Что же касается непосредственно договора с Германией, то и он стал великим достижением Сталинской дипломатии!
Если вкратце, то, во-первых, было выиграно время: Советский Союз получил почти 2 года на перевооружение и на преодоление индустриально-технического разрыва между Россией, которая ещё в начале 30-х годов была отсталой аграрной страной, и мощной индустриальной Германией, на которую к тому же работала тогда промышленность почти всей Европы.
Во-вторых, было выиграно пространство: граница СССР была отодвинута на Запад на 300 км. Также были заблокированы возможности для Японии и Турции напасть на Советский Союз путём открытия фронтов на Дальнем Востоке и Кавказе соответственно.
В-третьих, ситуация была крайне провокационной: откажись СССР от подписания, это дало бы немцам повод сказать: "Они не хотят подписывать Договор о ненападении, значит имеют против нас какие-то агрессивные замыслы!".
После этого Германия могла с "чистой совестью" начинать военные действия против "потенциального агрессора", а англосаксы могли смотреть на это сложа руки и не оказывать СССР никакой помощи.
Наконец, подобные договоры с Германией заключили на тот момент почти все страны Европы⬇
Декларация о неприменении силы между Германией и Польшей (1934)
Англо-германское морское соглашение (1935)
Англо-германская декларация Чемберлена-гитлера (1938)
Франко-германская декларация Бонне-рибентропа (1938) и др.
Так что и договор СССР с Германией, и договор СССР с Японией, с одной стороны, были явной удачей, с другой – явной необходимостью и с точки зрения тогдашнего настоящего, и с точки зрения планов на будущее!
Ещё больше интересных материалов⬇
Вопрос о разделе «европейского наследства». США хотят делиться тем, что не смогут доесть сами. Мы – берем только «свое». «А остальное – китайцам» (В.С.Высоцкий). Ну, я упрощаю, конечно.
Стихотворение было написано 17.02.2024, в процессе написания вдохновлялся композицией Two Steps From Hell – Heart of Courage
Нет, здесь преамбулы не будет,
Да в ней и смысла вовсе нет...
О недоверии забудь ты –
Я сам составил документ.
Не удивляйся, что смотрю
Я в корень сути слишком жгуче:
Я самого себя люблю,
А ты – как я, но в чём-то лучше.
Хоть ты есть ты... Всё ж, без сомнений
Жизнь принимая на таран,
Своим порывистым движеньем
Меня ты часто вдохновлял.
И чтобы это возвратить,
А также кратно преумножить,
Я предлагаю заключить
Пакт, что когда-то был отложен.
"Ну а зачем?" – меня ты спросишь –
"И так всё, вроде, хорошо".
Да, хорошо, но с ним мир сможет
Запомнить то, что мы не лжём.
...Не только твой, не только мой,
А каждый!.. В свете документа,
Что подтверждает: я с тобой
Взял абсолют, а не фрагменты.
13 апреля – день триумфа советской дипломатии. В 1941 году в этот день был подписан Пакт о нейтралитете между СССР и Японией. Сегодня либерастнутые псевдоисторики пытаются мямлить, что знаменитый Договор о ненападении между СССР и Германией (т.н. Пакт Молотова-Риббентропа) был злом. НО!
Во-первых, никто из них в принципе не упоминает про Договор о нейтралитете с Японией. А ведь ложь состоит не только в том, чтобы говорить неправду, но и в том, чтобы не говорить правду или же говорить не всю правду.
Зачем говорить об успехах Сталинской дипломатии – об удачном договоре с Японией, когда можно говорить только о договоре с Германией, создавая при этом лживый стереотип, что он якобы был ошибкой; ведь мало кто будет рыться в исторических фактах, аргументах. 1-2 человека, может, и будут, но 8-9 на веру воспримут ложный стереотип.
А договор с Японией – действительно великое достижение, самый главный результат которого в том, что японцы во время Великой Отечественной войны военную агрессию к СССР применять не стали, благодаря чему Советский Союз был избавлен от необходимости сражаться на два фронта – для этого у нас не было ни сил, ни средств.
Возможное нападение Японии как минимум очень сильно осложнило и отсрочило бы нашу победу в Великой Отечественной. Наличие же Пакта о ненападении позволило СССР осенью 1941 года перебросить под Москву дивизии из Сибири и Дальнего Востока, сыгравшие в итоге большую роль в разгроме немцев под Москвой.
На высоте здесь оказались и сталинские спецслужбы, превосходно осуществившие контрразведывательное обеспечение той переброски большого числа советских военных и техники таким образом, что японской разведке об этом известно не было.
Что ещё важно, тот апрельский договор был подписан на выгодных для СССР условиях: Северный Сахалин был сохранён за нами, а не отдан японцам, что изначально было одним из условий Мацуоки – министра иностранных дел Японии, уполномоченного подписать данный Пакт.
В тот же день была подписана Декларация о взаимном уважении территориальной целостности и неприкосновенности границ Монгольской Народной Республики и Маньчжоу-Го, а также была достигнута договоренность о разрешении вопроса о ликвидации японских концессий на Северном Сахалине. Так что 13 апреля – действительно значимая дата в истории отечественной дипломатии.
Что же касается непосредственно договора с Германией, то и он стал великим достижением Сталинской дипломатии! Если вкратце, то было выиграно время: Советский Союз получил почти 2 года на перевооружение и на преодоление индустриально-технического разрыва между Россией, которая ещё в начале 30-х годов была отсталой аграрной страной, и мощной индустриальной Германией, на которую к тому же работала тогда промышленность почти всей Европы.
Было выиграно пространство: граница СССР была отодвинута на Запад на 300 км. Были заблокированы возможности для Японии и Турции напасть на Советский Союз путём открытия фронтов на Дальнем Востоке и Кавказе соответственно.
А потом ситуация таила в себе провокацию: откажись СССР от подписания, это дало бы немцам повод сказать: "Они не хотят подписывать Договор о ненападении, значит имеют против нас какие-то агрессивные замыслы!". После этого Германия могла с "чистой совестью" начинать военные действия против "потенциального агрессора", а англосаксы могли смотреть на это сложа руки и не оказывать СССР никакой помощи.
К тому же подобные договоры с Германией заключили на тот момент почти все страны Европы:
Декларация о неприменении силы между Германией и Польшей (1934),
Англо-германское морское соглашение (1935),
Англо-германская декларация Чемберлена-гитлера (1938),
Франко-германская декларация Бонне-рибентропа (1938) и др.
Так что и договор СССР с Германией, и договор СССР с Японией, с одной стороны, были явной удачей, с другой – явной необходимостью и с точки зрения тогдашнего настоящего, и с точки зрения планов на будущее!
Ещё больше интересных материалов⬇
В 1651 году в Англии был издан так называемый Навигационный акт. Этим документом устанавливалось исключительное право британских кораблей на перевозки любых товаров из колоний в Англию и из Англии в колонии. Кораблям других стран подобное запрещалось под страхом уничтожения.
Наглость? Наглость. Однако островное государство сделало ставку на мощный военный флот — и не прогадало. В любой точке Мирового океана корабли иных государств, даже обладавших собственным флотом, опасались вступать в схватку с английскими кораблями. Надо сказать, что слава законченных «отморозков» была британскими моряками вполне заслужена, да и нравы на кораблях Ее величества царили такие, что любой пират ужаснулся бы.
Тем не менее, это было еще не все. Навигационным актом предусматривалось право любого военного корабля под английским флагом остановить и досмотреть не только любое торговое судно, но и военный корабль! Более того, любой военный корабль, встретив в море англичан, обязан был отдать им почести, спустив свой флаг. Если же капитан корабля этого не делал, британские моряки обязаны были вступить в бой и силой принудить нарушителя к исполнению ритуала. Что не раз и происходило — не всегда с победой английского флага.
Россия, согласно Навигационному акту, также имела статус колонии. Напрямую это не заявлялось, однако любые товары из России в Англию доставляли только британские корабли. Разумеется, это крайне мешало развитию российского мореплавания, но англичане не шли ни на какие уступки. Тут многие презрительно усмехнутся: что там ценного имела отсталая «рашка»? Ну да, ну да. Один только воск являлся стратегическим товаром, ведь каждый час (!!!) в Европе сжигались сотни тысяч восковых свечей. Но были еще лен, пенька, строевой лес, соль. А уж в русских соболях и куницах и вовсе ходили все европейские короли.
Ну и настал момент, когда Навигационный акт был отменен де-факто. Русский флот вышел в море. И хотя он многократно уступал британскому, русским морякам было строжайше запрещено спускать флаг перед кем-либо. К бойкоту вскоре подключились голландцы и испанцы. Не сразу, но англичане поняли: если они не хотят непрерывно и с переменным успехом драться (а к тому моменту на первый план вышла торговля с дальними колониями, а не война), на выполнение Навигационного акта лучше «забить». С тех пор британские капитаны делали вид, что никакого такого российского корабля на горизонте и нет вовсе. А затем появился ритуал, согласно которому корабли при встрече приветствовали друг друга кратким приспусканием флага и пушечным салютом.
Юридически Навигационный акт продержался дольше — до 1849 года, когда стало ясно, что закон скорее мешает торговле. Ведь другие страны (и Россия в том числе) мириться с монополией англичан вовсе не собирались. А после «отвала» североамериканских колоний стало ясно, что могущество империи, над которой никогда не заходит солнце, несколько меньше, чем казалось.
Также в ведомстве заявили о предложении Москвы Вашингтону восстановить профильные каналы диалога по предотвращению хакерских атак, в том числе на высоком уровне.
Комментируя ситуацию в сфере киберугроз, в министерстве выразили мнение, что "одним из первых шагов в верном направлении могла бы стать реакция Вашингтона на предложение восстановить российско-американский диалог в сфере международной информационной безопасности (МИБ), изложенное в заявлении президента Российской Федерации Владимира Путина от 25 сентября 2020 года".
Кроме того, в ведомстве подчеркнули, что в предложение Москвы также входит заключение глобальной договоренности о принятии политического обязательства государствами о ненанесении первыми удара с использованием ИКТ друг против друга.
Пакты в моде.
Накануне Второй мировой войны пакты были в моде. Едва ли не первым соглашением, названным именно пактом, стал совместный политический акт Германии и Японии (Антикоминтерновский), подписанный в ноябре 1936 года. Тогда только разгорелась гражданская война в Испании и подняли голову красные в Юго-Восточной Азии, считавшейся зоной интересов Японии.
До этого была ещё неудачная попытка сформировать на старом континенте некий Восточный пакт с участием СССР, Германии, Чехословакии, Финляндии, Польши и стран Балтии. А к Антикоминтерновскому пакту присоединилась Италия, причём Муссолини сделал это словно нарочно 7 ноября 1937 года, как подарок Сталину к двадцатилетию Октябрьской революции.
Направленность тройственного соглашения стран Оси против Коминтерна даже высмеял Сталин в речи на XVIII съезде ВКП(б) весной 1939 года. Вождь народов чётко определил, что военный блок Германии, Италии и Японии направлен против интересов США, Англии и Франции. СССР, как можно было понять, только следовал за ними, а «очаги» Коминтерна, по словам Сталина, было «смешно искать в пустынях Монголии, горах Абиссинии и дебрях Испанского Марокко» – тогдашних горячих точках.
Подписание Тройственного Берлинского пакта, 1940 г.
Тот факт, что Антикоминтерновский пакт был в 1940 году заменён Тройственным Берлинским, уже антиамериканским, ничего не менял по сути. Были ещё и пакты русских с французами, немцев с поляками и, разумеется, пакт Риббентропа — Молотова, расцененный в Японии как предательство идей Антикоминтерновского пакта.
Гитлеру осенью 1939 года стоило немалых трудов, чтобы убедить подданных микадо в том, что японцам рано уходить из пресловутой Оси Берлин — Рим — Токио. Но это только казалось, что пасьянс взаимоотношений в уже сложившихся блоках менялся слишком часто. Даже война с Финляндией, а затем присоединение трёх прибалтийских государств к Союзу ССР не заставили Вашингтон и Лондон пойти на прямой разрыв с Москвой.
Слишком уж обнадёживающей была перспектива того, что нацисты всерьёз (пусть и ненадолго) застрянут в России. Пауза была крайне необходима не только Британии, едва устоявшей под угрозой немецкого вторжения, но и США, где военная промышленность только-только набирала обороты.
Впрочем, американская позиция слишком сильно зависела от того, когда удастся переубедить изоляционистов в том, что отсидеться за океаном и в этой европейской войне нельзя. Тем более что, в отличие от Первой мировой, где в колониях дрались всё же незначительные контингенты войск, вторая оказалась уже отнюдь не только европейской.
Старый континент почти полностью подмяли под себя гитлеровцы вместе с примкнувшей к ним Италией. Сегодня уже нет необходимости доказывать, что, демонстрируя зачастую показное безразличие к многочисленным немецким провокациям, администрация Ф. Д. Рузвельта сделала всё для того, чтобы японская экспансия на Дальнем Востоке стала для широкой публики реальным раздражителем.
Но важнее не это. Конкуренцию со стороны неожиданно поднявшегося восточного колосса уже не мог не замечать американский бизнес. Да, подготовка США к войне развернулась на полную мощь только после того, как гитлеровский вермахт напал на СССР, но свою сторону в мировом конфликте американцам пришлось занять намного раньше.
В Японии вряд ли кто-тот рассчитывал на создание великой Восточной империи без противодействия со стороны США. Однако для того чтобы выстоять в борьбе с такой державой, даже если она и воюет на далёкой периферии, было необходимо обеспечить надёжный тыл.
Китайский фактор в Токио действительно всерьёз не принимали, гоминдановцев Чан Кайши рассчитывали приручить, среди прочего предлагая им «вместе бить коммунистов». Однако как раз в это время и случились два конфликта с новой Россией – своего рода разведка боем. Ведь ещё за три-четыре года до этого в Японии, не в последнюю очередь с подачи прессы, приходили к выводу, что Советы на далёких фронтах воевать не готовы.
Одно из столкновений, на озере Хасан, оказалось локальным, но раздутым до масштабов небольшой войны, другое же, на монгольском Халхин-Голе, напротив, слишком серьёзным, чтобы тщательно его вуалировать. Они фактически вынудили японских политиков хотя бы на время сменить вектор.
Дипломатический блицкриг Ёсуке Мацуоки
Это же диктовал и бизнес, о роли которого в японском нейтралитете написано на страницах «Военного обозрения» (Тайна японского нейтралитета). Оборонные заказы поступали к предпринимателям по нарастающей, и для их выполнения остро не хватало ресурсов, прежде всего нефти.
У империи Ямато своя нефть закончилась уже к 1920-м годам, и до войны большая часть её, до 90%, покупалась у США. Но с ними явно предстояло воевать, и нужна была альтернатива. Оставался только один вариант — в Советском Союзе, на Сахалине.
Ещё осенью 1940 года японский министр иностранных дел Ёсуке Мацуока предлагал В. Молотову, на тот момент главе советского правительства, договор о нейтралитете взамен на сохранение сахалинских концессий. Предварительное согласие было получено, хотя пакт о нейтралитете не позволял поставить вопрос о возвращении Южного Сахалина и Курил. Тогда они нам не принадлежали.
Однако в Кремле тянули с конкретикой из-за необходимости обосноваться в Прибалтике и Молдавии, а также закрепиться на Карельском перешейке. В это время Сталин планировал сменить Молотова на посту председателя СНК, и Мацуоке, несмотря на то, что он не мог знать об этом, фактически пришлось пойти по второму кругу.
Мацуока не забыл унижения, которое испытала Япония за два года до этого, когда пакт о ненападении с Молотовым подписал Иоахим Риббентроп, немецкий министр иностранных дел. Советские дипломаты и лично Сталин делали реверансы в сторону Германии, а о японцах и не вспоминали. Немцы же их просто бросили, оставив без союзников, когда война на Востоке могла начаться в любую минуту.
Мацуока, специально для этого приехавший в Европу, не стал в Москве даже заикаться о последствиях недавних военных конфликтов с русскими, получив в ответ предложение расширить договор о ненападении до уровня пакта о нейтралитете. Фактически тогда у советского руководства и оказались развязаны руки, а японскому министру, по свидетельству В. Молотова, его напористость обошлась очень дорого.
Ёсуке Мацуока подписывает в Кремле пакт о нейтралитете с СССР
Много лет спустя советский нарком вспоминал: «Эти проводы стоили того, что Япония не стала с нами воевать. Мацуока у себя потом поплатился за этот визит к нам…» Молотов, конечно, имел в виду знаменитый приезд на Ярославский вокзал к поезду императорского министра самого Сталина, который на глазах у германского посла Шуленбурга был демонстративно любезен с Мацуокой, сказав ему: «Вы азиат, и я азиат... Если мы будем вместе, все проблемы Азии могут быть решены».
Главное же заключалось в статье 2 подписанного пакта:
"В случае, если одна из договаривающихся сторон окажется объектом военных действий со стороны одной или нескольких третьих держав, другая договаривающаяся сторона будет соблюдать нейтралитет в продолжение всего конфликта"
Странный нейтралитет
Реакция союзников Японии на пакт с Советами была отнюдь не позитивной: они же теряли союзника в предстоящей схватке с ними. Гитлер был просто в бешенстве, заявив, что не собирается вместо японцев воевать с США. Хотя фактически занимался именно этим, тщетно пытаясь разыграть карту американского изоляционизма.
Мацуока после Москвы посетил союзников по Оси в Берлине и Риме, где не скрывал своего большого дружелюбия и уважения к Соединённым Штатам. Но даже от Муссолини он был вынужден выслушивать требования к Японии занять более твёрдую антиамериканскую позицию.
Не менее оригинально отреагировали на советско-японские договорённости в США. Пакт Мацуоки — Молотова в американской прессе тут же назвали странным нейтралитетом. Кремлю припомнили не только последние столкновения с Японией, но и не позволяли забыть про антикоминтерновский пакт, поддержку гоминдановского режима, а заодно с Чан Кайши и медленно, но верно набиравших очки китайских коммунистов.
На тот момент в Вашингтоне ещё не планировали оказывать прямую помощь Красной России, хотя как могли, предупреждали её лидера о реальности германской угрозы. Но это случится уже очень скоро, а пока там скорее трезво расценили договорённости с японцами как попытку Москвы избежать удара в спину.
Тем более что, помимо японцев, наступлением с тыла сталинской России могли угрожать и турки, и даже иранцы. Последних, как показала почти бескровная оккупация Персии английскими и советскими войсками летом 1941 года, опасаться вовсе не стоило, а вот турки, похоже, за двадцать лет так и не забыли советскую помощь и поддержку в начале 20-х годов. А с Гитлером наследники Мустафы Кемаля просто не сторговались, так как хотели слишком уж многого, вплоть до возрождения Османской империи.
Очевидно, если случилась «странная война», то и «странный нейтралитет» приходилось принимать как данность. Но если странная война закончилась, как только Гитлер развязал себе руки для наступления на Западном фронте, то странный нейтралитет затянулся, так как был выгоден и Японии, и СССР.
Странный нейтралитет не мешал Советскому Союзу получать помощь от прямых противников Японии. При этом нефть с Сахалина почти до последних дней войны поступала в Страну восходящего солнца. Интересно, что японцы сами предлагали разорвать нефтяные концессии, чтобы «нейтралитет» был не таким странным.
Но решение этого вопроса было оттянуто до 1944 года в связи с тем, что Германия напала на СССР. Но ещё до окончания войны стороны согласовали дополнительный протокол к «Пакту о нейтралитете», по которому японские нефтяные и угольные концессии передавались в собственность СССР.
Главная причина такой перемены лежала на поверхности – правительство Микадо уже не имело возможности затягивать процесс ещё дальше, так как японские ВМФ уже не могли обеспечить безопасную транспортировку добытой на Сахалине нефти на архипелаг. Американский флот уже перекрыл все возможные маршруты, которые только на карте кажутся такими короткими.
Ну а высказанные впоследствии многократные требования Берлина к японцам просто развязать войну против СССР означали бы для дальневосточного союзника неминуемое поражение. Впрочем, были и среди японцев те, кто считал удар по Пёрл-Харбору, обозначивший начало войны с США, самоубийственным. А после Сталинграда немцам выступление японцев уже вряд ли могло бы что-то дать.
Москве же с военной точки зрения приходилось исходить из того, что против возможной японской агрессии нужно только для начала продержаться некоторое время, а решать дело уже после подхода подкреплений из западной части страны. Не потому ли только на конференции в Тегеране в конце 1943 года Сталин дал понять Рузвельту и Черчиллю, что Россия не собирается уклоняться от выполнения принятых на себя союзнических обязательств.
Это вряд ли стоило расценивать как ответ на твёрдое решение США и Великобритании открыть Второй фронт в Европе. Только 6 ноября 1944 года, накануне очередной годовщины Великого Октября, когда была уже практически освобождена Франция, Сталин пошёл на прямое нарушение советско-японского нейтралитета.
Он прямо назвал Японию в числе агрессивных государств, которых ждёт неминуемый разгром. В Токио всё поняли правильно, перепечатали речь советского вождя почти без купюр, приступив тем самым к психологической подготовке населения к неизбежному. Среди советских дипломатов даже имела место уверенность в том, что японцы вскоре покинут Германию как союзника, однако с нацистами союзники успели разобраться на полгода раньше, чем с империей Ямато.
Автор:
Алексей Подымов, Андрей Словесный
Использованы фотографии:
