НКВД

Тайные дневники первого председателя КГБ, найденные через 25 лет после его смерти / Под ред., с коммент. и прим. Александра Хинштейна
Глава 12. Бой после Победы. 1946-1947 годы
1946 год. Апрель
На днях имело место в Потсдамской опергруппе происшествие, которое представляет интерес с точки зрения отношений, развивающихся с союзниками. Дело было в Потсдаме.
Для организации оперативной работы, в основном, контрразведывательной, у меня были оперативные группы, в частности, в Потсдаме, где дислоцирован штаб фронта, где проходила Потсдамская конференция, где дворец Вильгельма Сан-Суси, куда был большой приток туристов и, особенно, разведчиков от союзников, так как в этом районе дислоцировались наши некоторые части. Начальник опергруппы был толковый особист, полковник Пименов, который мне хорошо помог в Варшаве, в захвате Окулицкого.
Приезжает ко мне Пименов и докладывает: «Товарищ генерал, у меня с явки не вернулся офицер, переводчик и шофер вместе с „виллисом“».
Я начинаю выяснять, в чем дело. Оказывается, их арестовали американцы. Вот так союзнички!
В районе Потсдама есть узенький поясок территории, примыкающей к американскому сектору, на этой территории имеется небольшая ст[анция] ж[елезно]-д[орожной] электрички, идущей из Берлина. Народу выходит много, вот тут и решил сотрудник провести встречу с немкой — девкой, работающей у американцев в администрации. Она, видимо, была «двойником» и рассказала им о предстоящей встрече с нашими.
Наш сотрудник подъехал. Встретил немку и повез в другое место. ...Его перегнал американский «виллис» «МП» (военная полиция), встал поперек дороги, а сзади подъехал «Додж 3/4», в котором сидело 10 сотрудников «МП».
Немку высадили к себе, а нашим предложили следовать в военную тюрьму, там же, в Потсдаме.
Я разозлился, дал указание: завтра к вечеру в районе Сан-Суси, куда ездят американцы на экскурсию, захватить 6 американских офицеров с женами (око за око, за зуб — два зуба).
Моих трех задержали, а их 6 задержим. Пименов смутился, так как это впервые случилось, но откозырял и уехал.
Наутро мне доложил, что задержано 4 офицера и 2 женщины. Я ему приказал задержать еще парочку и выяснить, где содержатся наши.
Оказалось, что из военной тюрьмы отправили в американский штаб во Франкфурт-на-Майне. Вон куда!
Днем я подготовил записку генералу Клею, заместителю Эйзенхауэра, от имени Соколовского, о задержке наших в[оенно]сл[ужащих]. Василий Данилович подписал, и мы ее отправили.
На следующий день Клей ответил, что он проверил у МП, которая сообщила, что таких советских военнослужащих задержано не было.
В тот же день вечером получена Соколовским В. Д. записка от Клея, о том, что нашей военной полицией задержаны 4 американских офицера с женами. Просит проверить и освободить.
Я подготовил ответ (переписал дословно ответ американцев), что Советская военная полиция никого из американских военнослужащих не задержала, и ничего об этом неизвестно.
Когда пришел на подпись к Соколовскому, он спросил: «А что, наши задержали кого-то?» Я, грешным делом, глазом не моргнул, говорю: «Нет».
К вечеру было уже задержано 10 американцев, из них двое — при фотографировании наших солдат около помещения артполка (ничего в этом секретного нет).
Через три дня пришла вторая записка Клея о задержании остальных американцев. С ответом я задержался. Дней через 7 американцы ответили, что действительно М. П. задержала 3-х советских военнослужащих в подозрении в шпионаже и готова их передать в Хофф (пограничный город, где происходит пропуск немцев).
Я перепечатал их ответ из слова в слово и дал на подпись т. Соколовскому, что «При проверке оказалось, что действительно 4 американца были арестованы нашей военной полицией по подозрению в шпионаже (фотографировали артполк), мы их готовы передать в Хофф. Остальных разыскиваем».
Соколовский поглядел на меня и говорит: «Иван Александрович, ведь ты же говорил, что мы не задерживали американцев?» Я ему отвечаю: «Василий Данилович, если бы я тебе сказал, что задержали, то ты бы дал указание немедленно освободить во избежание недоразумений, тем более что отношения с союзниками стали прохладнее. Ну, уж кстати, скажу, что еще задержано б человек, которые содержатся в культурных условиях с женами».
Он, смотрю, надулся. Я ему говорю, что если бы я их не задержал, то они бы на нашу записку об арестованных наших офицерах и до сих пор не ответили. А сейчас они и ума наберутся и поймут, что нельзя нас зря трогать. Он подписал записку и сказал, чтобы не тянул с передачей остальных.
В общем, через неделю сообщили, что нашлись и остальные 6 человек, после того, как наши прибыли из Франкфурта-на-Майне. Вот так мы с союзничками и расквитались.
Я смотрю на них, на их работу, уж очень они похожи на немцев. То же нахальство, то же высокомерие, только храбрости мало. Немцы похрабрее.

Май
После Тюрингии были в Дрездене. Там Хрущев запросился в зоопарк. Поехали туда. Вначале ходили, все нормально. Потом, когда Хрущев увидел громадное количество зверей и животных, то начал мне говорить: «У нас из Киевского зоопарка немцы вывезли всех этих зверей и животных». Я слушаю его.
Затем подходим к слоновнику, и тут Хрущев говорит: «Вот этот слон, — показывая на самого громадного, — вывезен от нас из Киева». Ну, я ему говорю: «Ну, так заберите его!» Хрущев: «Спасибо!» Подходим к жирафам, он опять указал на двух красивых: «Это тоже киевские». Затем стал уже подряд указывать на зверей, заявляя, что это киевские.
Ну, я вижу, у него аппетит пришел вовремя, и говорю: «Отберите, что нужно для киевского зоопарка, выделите своего человека, и пусть отправят поездом отобранные экземпляры в Киев».
Хрущев повеселел, тут же дал команду Старченко, у которого нашелся нужный человек для этого дела. Я приказал коменданту Дрездена, который ходил с нами, выделить вагоны и назавтра отправить. <...>
Ну, я в этом вопросе считаю, что правильно поступил. Несомненно, немцы из наших городов вывезли сотни всяких животных, поэтому надо восполнять наши зоопарки. <...>

Из примечаний
...Серов в данном случае действовал в полном соответствии с постановлением Совмина СССР № 1017419сс от 13 мая 1946 г., в котором говорилось: «Обязать заместителя Министра внутренних дел т. Серова создать необходимые условия для нормальной работы конструкторских бюро, институтов, лабораторий и заводов по реактивной технике в Германии (продовольственное снабжение, жилье, автотранспорт и др.)». Всего на территории советской зоны оккупации было налажено четыре завода по производству компонентов и сборке ракет Фау-2 (они же — A4): на заводе № 1 в Зоммерде (Эрфурт) производились корпуса ракет, завод № 2 «Монтанья» в Нордхаузене занимался ракетными двигателями, завод № 3 в Кляйн-Бодунгене — технологией и оборудованием для сборки Фау-2, завод № 4 в Зондерхаузене — аппаратурой систем управления. Советскими специалистами обследовался также подземный завод по производству ракет Фау-2 «Миттельферк» в Нордхаузене, но его решили не восстанавливать. Поскольку в описанном Серовым эпизоде речь шла о сборке ракет, можно предположить, что история эта связана с заводом в Кляйн-Бодунгене.

Гельмут Греттруп — специалист по ракетным системам управления, был одним из ближайших сотрудников В. фон Брауна. Вместе с другими специалистами он находился в руках у американцев и должен был отправиться в США, однако через свою жену он связался с советскими представителями и заявил, что при условии сохранения ему полной свободы он готов начать сотрудничество с русскими. Ему организовали побег. Согласно воспоминаниям Б. Е. Чертока Греттруп «скептически отозвался о немецком контингенте нашего института „Рабе“, кроме Магнуса и Хоха». Греттруп был одним из руководителей работ по восстановлению производства Фау-2 в Германии, а затем выехал в СССР, где работал до 1953 г.

СМЕРШ… Эту аббревиатуру, расшифровывающуюся как «Смерть шпионам», пожалуй, знает каждый, кто хоть немножко знаком с историей Великой Отечественной войны. Грозное подразделение, ставшее советским джокером тайной войны, было создано 19 апреля 1943 года для борьбы со шпионами и диверсантами, террористической и подрывной деятельностью иностранных разведок в частях и учреждениях Красной Армии. Сотрудники СМЕРШа проверяли военнослужащих, побывавших в немецком плену и в окружении противника, боролись с дезертирами и выполняли специальные задания Наркомата обороны.

Фашисты не с полной отдачей готовили тех, кому предстояло отправиться в советский тыл, через линию фронта. Этих агентов набирали среди людей, склонных к предательству, среди военнопленных, которые соглашались сотрудничать с немцами за лишнюю пайку, за возможность избежать концлагеря. Немцы прекрасно понимали, с каким человеческим материалом они имеют дело. И агентов готовили в больших количествах – как расходный материал, даже в Абвере понимали, что рассчитывать на людей, которые уже один раз совершили предательство, не стоит, и старались взять количеством: если забросить как можно больше агентов-парашютистов, кто-то да и сумеет выполнить задание.

Документы

Советские контрразведчики научились выявлять таких лиц, используя один из простых, но эффективных методов, связанных с проверкой документов.

Дело в том, что удостоверения, которые выдавались немцами своим агентам, имели скрепки из нержавеющей стали, тогда как красноармейцы имели документы с железными скрепками, уязвимыми к ржавчине. Именно такая банальная мелочь позволяла быстро выявить вражеского диверсанта.

В книге, выпущенной издательским домом «Комсомольская правда», собраны уникальные, недавно рассекреченные оперативные документы из государственных и ведомственных архивов, в том числе ФСБ России

«По внешнему виду эти документы часто новые, не изношенные, тогда как дата их выдачи 2-3-месячной давности. Скрепки документов книжного образца изготовлены из нержавеющей стали, в то время как наши документы скрепляются железной проволокой и на бумаге оставляют следы ржавчины. В материале обложки есть шелковая нить, чего нет в наших документах», — говорилось в инструкции.

Про скрепки на самом деле, такие случаи были не редки, но действительно они были в начале войны, не нужно считать немцев совсем уж клиническими идиотами.

Также выдавали шпионов и фотографии: излишне качественный глянцевый снимок сразу бросался в глаза. Также в инструкции перечисляются и другие особенности документов: другой цвет обложки у удостоверений и партбилетов, написание букв, а также орфографические ошибки.

Также у поддельных документов, а именно командировочных и отпускных удостоверений, отсутствовал цифровой шифр перед исходным номером.

Когда у гражданина СССР паспорт, военный билет и трудовая книжка имеют одинаковую степень износа (или заполнены одним почерком) - налицо явный признак шпионажа. Когда все документы были заполнены одним почерком и одинаковыми чернилами - в нормальной жизни такого никогда не бывает, потому что документы человек получает в разное время жизни и в разных местах.

А ещё немцы любили указывать в графе "Место рождения" несуществующие населённые пункты. Сотрудники НКВД таких быстро вычисляли. Если шпион оказывался крепким орешком находили людей из его родного села или города. Словом, отвертеться было крайне сложно.

Четвёртого февраля 1945 года боец пограничных войск, проверяя документы у проезжавшего через заставу капитана, заметил, что на удостоверении личности нет номера приказа о присвоении воинского звания, а командировочное предписание заверено печатью с номером части, а не полевой почты. Задержанный «капитан» тут же сознался, что его забросили в советский тыл с рацией для шпионской работы.

Слова и пальцы

Во время Зимней войны с финнами наших разведчиков вычисляли при помощи ужасающего слова Höyryjyrä. А вот для немцев у нас были простецкие «грабли»: ведь ничего сложного нет в слове, скажем, «дорога». Но погорел на этом слове конкретно не один немецкий шпион: немцы никак не могли правильно произнести кодовое слово «дорога». Они произносили этого слово «тарока».

Об этом упоминает в своей книге легендарный снайпер Василий Зайцев: как скажет немец, переодетый в нашу форму «тарока» — так он и попался».

По произношению немцев проверяли не только в СССР. В Голландии немца легко выдавало слово «Scheveningen» — первые буквы фрицы читали как Ш, традиционное  же голландское произношение — Сх. Американцы и англичане ловили немецких шпионов на словах, начинающихся на букву «W».

В английском языке «дабел ю» произносится, как что-то среднее между «У» и «В», в то время, как в немецком это просто звонкая В.

По жестикуляции, если немцу надо показать число три, то будет оттопырен большой палец, русские же начнут с указательного.

Враги, воспитанные в иных культурных традициях, использовали чуждые советскому уху выражения. Внезапная проверка реакции на нецензурную брань могла выявить шпионов.

Скарб

Если у беженца было много денег, медикаментов, вещей про запас, то это так же вызвало подозрение.

Награды

В блокадном Ленинграде был эпизод, когда патруль заметил двух подозрительных офицеров с неправильно повешенными наградами. Под предлогом проверки документов они все вместе закурили - офицеры достали кисеты, скрутили самокрутки и закурили, после чего сразу были арестованы

Табак

Также для выявления вражеских шпионов сотрудники контрразведывательного ведомства проверяли сигареты личного состава. Дело в том, что немцы часто давали своим агентам папиросы, тогда как среди красноармейцев их имели лишь офицеры, а рядовые и младший командирский состав получали махорку.

Обувь

Во Второй мировой войне в обоих армиях учили ухаживать за обувью. Но русская натура пропускала важную деталь, которую считала бессмысленной.

Русские не чистили пятку обуви. И поэтому на мероприятиях было сразу заметно кто не свой.

Картотека

СМЕРШ не просто ловил немецких агентов – велась очень подробная картотека, в которую включались данные о каждом бывшем военнослужащем, перешедшем на сторону гитлеровцев. Чем больше агентов ловили на нашей стороне, тем более подробной и эффективной становилась и эта картотека. В некоторых случаях еще до заброски очередной группы смершевцы знали все подробности: время, место и количество агентов, отправленных на очередное задание.

Картотека пополнялась, прежде всего, силами самих немецких агентов: как только они оказывались на советской территории, то первым делом бежали в ближайшее отделение милиции и сообщали, что они являются немецкими шпионами, заброшенными со специальным заданием. После этого незадачливых шпионов брали в оборот контрразведчики, вытряхивая из них всю необходимую информацию. В первую очередь интересовали данные о составах разведшкол, о местах их дислокации, преподавательском составе и методах обучения. Но активнее всего смершевцев интересовал личный состав курсантов абверовских разведшкол: на каждого из них заводилось специальное досье, и после этого судьбу «гостей с той стороны» отслеживали внимательно, вплоть до поимки или ликвидации.

К примеру была группа немецких диверсантов, которую ловили в осташковских лесах зимой 1944 года.

Раскрыть ее удалось благодаря поимке в районе города Печоры двух немецких агентов. Это были советские военнопленные Кучуб и Никулин. Их ещё и опознали партизанские связные, которые видели их в составе группы военнопленных, отобранных для обучения в разведшколе на территории Белоруссии.

Ещё через несколько дней в районе Осташкова была взята группа немецких агентов-парашютистов из числа советских военнопленных, выпускников немецкой разведшколы «Остланд». Во время задержания трое из членов группы оказали активное сопротивление и в результате перестрелки были убиты на месте. Четвертый сдался в плен. Им оказался бывший военный врач по фамилии Петров. После допросов он был перевербован, а впоследствии командование даже согласилось задействовать его в хитрой комбинации советской военной разведки, включающей заброску Петрова обратно к немцам. О дальнейшей его судьбе ничего не известно.

Например, перед Курской битвой немцы забросили для диверсий на железной дороге 15 групп общей численностью 98 человек. Из них 25 сдались сами, а благодаря их показаниям поймали ещё 63.

Не знание, знание

Шпион мог проколоться на излишней вежливости и дисциплинированности, которая не была характерна для обычных советских граждан. Подозрение вызывало знание полного названия советских учреждений и незнание их народных сокращений (например, ЖКХ вместо жилищно-коммунального хозяйства). Или любой советский колхозник умел пользоваться самоваром и не пытался бы залить воду в дымовую трубу!

На карандаш также брали всех, кто демонстрировал экстраординарные навыки: умел читать топографические карты, ориентироваться по компасу, стрелять или владел навыками рукопашного боя, не являясь при этом спортсменом или военным.

Еда

Ещё одним "симптомом" была любовь к коктейлям и изысканной кухне. В Советском Союзе предпочтение всегда отдавалось чистым напиткам и простым блюдам. Выдать шпиона могло даже отсутствие привычки есть хлеб во время обеда.

Допрос

Начиналась череда бесед со следователями с кучей уточняющих вопросов по представленной легенде:

где был;

как сбежал;

кого видел в плену.

И так далее, список этот можно продолжать бесконечно. Рано или поздно диверсант начинал путаться. Банальная психология – человек не в состоянии запомнить большие объемы собственного вранья, и в какой-то момент давал осечку, показания становились противоречивыми, странными, слишком путанными.

Кроме того, следователи пристально наблюдали за реакциями человека, за его жестикуляцией, выражением лица, частотой моргания, дыханием и пр. В том, что перечислено выше, можно обнаружить несколько десятков признаков вранья.

Одновременно с этим шла детальная проверка документов, представленных подозреваемым - которые подтверждали или опровергали слова, опрашивались потенциальные свидетели его пленения.

Одежда

Интересна и инструкция Юго-Западного фронта по выявлению агентов разведшколы «Орион». Вот краткий перечень из нее: «под шинелью ватные телогрейки, а не меховые безрукавки как у наших командиров, нижние рубашки, пошитые из советской бязи, имеют разрезы по бокам - на рубахах наших военнослужащих таких разрезов не существует, шерстяные носки имеют поперечную белую или розовую полоску – в нашей армии таких не выдают»…

Радиоигра

К примеру, игра «Контролеры» началась 2 августа 1943 года в Москве и велась от имени радиста и его напарника. Попавшие в начале войны в немецкий плен, оба шпиона дали свое согласие на сотрудничество с германской разведкой. Самолетом их перебросили через линию фронта и парашютировали в окрестностях столицы. Их заданием было собрать информацию о Московском железнодорожном узле, но агенты добровольно сдались чекистам. В течение длительного времени они передавали немцам дезинформацию о движении грузов по железным дорогам северного направления – на Мурманск и Ленинград. Благодаря им были захвачены две пары агентов-курьеров.

Заключение

В концлагерях среди доведенных до отчаяния истощенных людей вербовались легионы шпионов и диверсантов, пропагандистов и провокаторов. Многие из них шли на сотрудничество с немцами с одной целью: выжить и, при первой возможности, сдавались органам государственной безопасности (таковых было более трети агентов). В первые годы войны немцы делали ставку на массовость заброски агентуры (руководство абвера полагало что деятельность агентуры успешна, если удавалось осуществить хотя бы 20-30% акций), но в 1943-м тактика вербовок изменилась: предпочтение отдавали не просто военнопленным, согласившимся сотрудничать с врагом, а на бывших карателей, на тех, у кого были конфликты с советской властью… - эти уж точно не пойдут сдаваться.

Итогом трехлетней работы СМЕРШа стала нейтрализация свыше 30 тысяч шпионов и диверсантов противника. Такими результатами не может похвастаться ни одна разведка мира.

Ставьте лайки, подписывайтесь на канал, делитесь ссылками в социальных сетях. Спасибо за внимание!

https://dzen.ru/a/aB8wuz0QN0TIZpoO

Тайные дневники первого председателя КГБ, найденные через 25 лет после его смерти / Под ред., с коммент. и прим. Александра Хинштейна
Глава 8. Предпоследний год войны. 1944 год
Ноябрь
Продолжаю записи в связи с назначением меня в первых числах ноября уполномоченным по 1-му Белорусскому фронту. Конечно, как и всегда, никто меня об этом назначении не спросил, да я и не возражал, так как во время войны не спрашивают.

...Он [Рокосовский] рассказал, что в ГОКО обсуждался вопрос о том, кто должен брать Берлин. Сталин настоял, чтобы командующие были русские, а не поляки или украинцы. И сам назвал Жукова и Конева. Координацию 1-го и 2-го Белорусских и 1-го Украинского фронтов Сталин взял на себя.

Охота на «Вилка». 1944 год (июль)
...В результате я выяснил следующее: Лондонское эмигрантское «польское правительство», возглавляемое Миколайчиком, видя успешное наступление Советской Армии, вовсю развернуло подпольную работу на территории Польши, которую возглавил генерал Бур-Комаровский (правильно: Бур-Коморовский. — Прим. ред.), и назывался главнокомандующим Армии Крайовой. Он издал приказ оказывать сопротивление Красной Армии, когда она в Польше попытается устанавливать власть, организовывать диверсии и т. д.
Сам Комаровский (псевдоним «Бур») в гражданскую войну участвовал в походе на Киев, командуя уланским полком, и при этом отличился. Сейчас «лондонское правительство» присвоило ему звание дивизионного генерала.
Были получены данные, что поляки в какой-то степени были связаны с немцами. Довольно при странных обстоятельствах Гиммлер освободил сына Миколайчика из немецкого плена *.
Весной 44-го года из южной Италии в район Варшавы были сброшены с парашютами министры лондонского эмигрантского правительства вместе с британским советником.
* В июне 1942 г. 15-летний сын Станислава Миколайчика Мариан был арестован гестапо. Согласно официальной версии, польские подпольщики его выкупили и тайно переправили вначале в Венгрию, а затем в Великобританию.

Миссия выполнима. 1944 год (октябрь)
...В стране была «Крайова Рада Народова», которая объединяла все антифашистские организации Польши. У неё была создана «Армия Людова», которой руководили польские коммунисты.
Вместе с этим ставленники буржуазии и польские националисты, бежавшие в Англию, создали в Лондоне «правительство Польши», куда вошли генерал Сикорский, который затем «погиб» при аварии английского самолёта, а может быть, его англичане «погибли», так как он стал сближаться с СССР *.
После Сикорского «премьер-министром» стал Миколайчик, заместителем — генерал Окулицкий и другие, численностью 15 человек. Они организовали на территории Польши большую сеть подпольных организаций, снабжавшихся из Англии денежными средствами и директивами, с целью восстановить буржуазную Польшу. Для вооруженной борьбы была создана «Армия Крайова», во главе которой стоял вице-премьер генерал Окулицкий.
* Премьер польского правительства в изгнании Владислав Сикорский погиб в авиакатастрофе 4 июля 1943 г. над морем близ Гибралтара. С его смертью польское сопротивление окончательно взяло курс на Лондон, увеличивая разрыв с Москвой.
В этом смысле версия Серова о подстроенной англичанами катастрофе отнюдь не лишена здравого смысла. В другом варианте записок он обосновывает ее более подробно: «...что бросилось мне в глаза, летчик остался жив, катапультировался] и его подобрали в море. Видимо, Сикорский не устраивал англичан (Черчилля), и они решили убрать его. Потом ходили слухи, что самолет „Либерейтер“ взорвался в воздухе без летчика. Вероятно, это правда. Сикорский прилетал в Москву, и отношения установились вначале нормальные».
Кстати, уже в 1990-е гг. американские историки обнаружили в архивах стенограмму телефонного разговора Черчилля с Рузвельтом, состоявшегося после смерти Сикорского 29 июля 1943 г. и перехваченного «слухачами» «Абвера». В них британский премьер прямо признавался, что авиакатастрофу подстроили англичане. Показательно также, что управлявший самолетом британский летчик, никогда прежде не использовавший спасательный жилет, именно в этом полете надел его и сумел спастись.

Тайные дневники первого председателя КГБ, найденные через 25 лет после его смерти / Под ред., с коммент. и прим. Александра Хинштейна
Глава 8. Предпоследний год войны. 1944 год
из примечаний
В основном на территории Белоруссии пришлось вести борьбу с польскими отрядами, подчинявшимися лондонскому правительству (Армией Крайовой) и совершавшими террористические акты, диверсии и нападения на учреждения и предприятия, а также проводившим агитацию, распространявшими листовки. В отчете, направленном Берией Сталину, Молотову и Маленкову, от 14 октября 1944 г. приводятся такие данные: «При проведении операций по ликвидации белопольских банд убито 444 и захвачено живыми 927 бандитов; арестовано антисоветского элемента и дезертиров из Красной Армии — 9670». (Доклад народного комиссара внутренних дел СССР Л. П. Берия И. В. Сталину, В. М. Молотову и Г. М. Маленкову об итогах работы по ликвидации националистического подполья по западным областям Украины, западным областям Белоруссии и по Литовской ССР // Владимирцев Н. И., Кокурин А. И. НКВД-МВД СССР в борьбе с бандитизмом и вооруженным националистическим подпольем на Западной Украине, в Западной Белоруссии и Прибалтике (1939-1956). М.: Объединенная редакция МВД России, 2008. С. 188.) Собственно белорусское националистическое подполье было далеко не столь многочисленным и организованным, как польское.
В борьбе со своими противниками чекистские отряды нередко действовали под видом банд, выдавая себя за ушедших в леса повстанцев и т. п.

Задачу непосредственно заняться борьбой с оуновским бандпольем Серов получил в начале марта 1944 г. после того, как бандеровцы унчтожили кортеж командующего 1-м Украинским фронтом Н. Ватутина вместе с самим генералом и его охраной. По приказу Берии Серов вместе с другим зам. наркома ВД С. Кругловым был откомандирован на Украину. В их подчинение поступило 38 тыс. бойцов войск НКВД.
Были установлены места базирования бандгрупп, входивших в состав Украинской повстанческой армии. Для их ликвидации Серов и Круглов создали 7 оперативно-войсковых групп под руководством опытных чекистов.
Боевые действия начали разворачиваться 7 марта 1944 г. В течение месяца было проведено 109 чекистско-войсковых операций, в ходе которых 2594 бандита убито, 760 ранено, 3256 захвачено в плен. При раскрытии подпольных организаций арестовано 926 оуновцев, находившихся на нелегальном положении. Были полностью блокированы и уничтожены крупные отряды УПА Богуна, Черноморца, Лебедя, Олега и Гамаля. Бой с отрядом последнего у ровенского села Липки, например, 27 марта 1944 г. длился 6 часов. Во время него погибло более 400 бандитов.
Благодаря усилиям Серова и Круглова деятельность УПА в Ровенской, Волынской и Тернопольской областях оказалась почти полностью прекращена. (Богданов Ю. Министр сталинских строек. М.: Вече, 2006. С. 157-158.)

Дивизия войск СС «Галичина» (по-русски точнее её называть «Галиция») была сформирована из местных добровольцев в западных районах Украины. Начиная с осени 1943 г. дивизия активно участвовала в карательных операциях и боевых действиях против партизан во Франции, Польше, Югославии и Западной Украине. Зафиксировано неоднократное участие подразделений «Галичины» в целенаправленном уничтожении мирного населения и других военных преступлениях. В боевых действиях против советских войск дивизия участвовала весной и летом 1944 г. в районе Тернополя и у города Броды, где попала в окружение и была почти полностью уничтожена. Зная, что от советского трибунала им пощады не ждать, бойцы «Галичины» предпочитали погибнуть, но не сдаваться в плен Красной Армии. Большая часть оставшихся в живых бойцов дивизии в последние дни войны сдалась американцам и англичанам.

После освобождения Украины от фашистских войск на её территории оставалось большое количество хорошо вооружённых и обученных подразделений Украинской повстанческой армии, созданной совместно гитлеровцами и украинскими националистами. Общая численность этих подразделений по немецким оценкам доходила до 100 тыс. человек. (Владимирцев Н. Кокурин А. И. НКВД-МВД СССР в борьбе с бандитизмом и вооруженным националистическим подпольем на Западной Украине, в Западной Белоруссии и Прибалтике (1939-1956). М.: Объединенная редакция МВД России, 2008. С. 135.) «К концу 1944 г. основные крупные вооруженные формирования У ПА (курени, сотни) были разгромлены». (Там же. С. 138.) Немалая заслуга в этом принадлежит Серову как одному из организаторов чекистско-оперативных мероприятий на Украине.