Когда до порта оставалось всего пара дней в море случился сильный шторм и всех пассажиров спустили в трюм. Одна из женщин плакала, её обнимал муж, а пара офицеров, которых отправили вниз следить за порядком и чтобы никто не ударился в панику, сами были бледны и напуганы. Пруденс села в уголочке, сцепив ладони в замок. Корабль бросало из стороны в сторону и всех в трюме тоже. Кто-то вцепился в сети, кто-то налетел на бочки и громко охнул. Но все заглушил грохот снаружи: гром гремел так, что содрогалось море.
— Милостивый Господи! С сердцем сокрушенным и смиренным молю тебя, не гнушайся грешного моления моего, не отринь слез моих и воздыхания, услышь меня, — по лицу Пруденс покатились слезы. Снаружи бились о борта корабля волны. Тихая молитва срывалась с сухих губ Пруденс. — яви, мне, грешной, великую милость человеколюбия Твоего. Ризою Твоею честною защити, помилуй, и подкрепи меня. Да все посылаемые от Тебя беды и…
Пруденс открыла глаза как раз в тот момент, чтобы увидеть, как большой металлический крюк, которым были закреплены сети отцепился и летел прямо в её голову.
