Летчики

В один из февральских дней истребитель Мессершмитт BF-109G элитной немецкой 52 истребительной эскадрильи (JG-52), управляемый германским асом люфтваффе №2 Герхардом Баркхорном (по немецким «подсчетам» 301 сбитый самолет) не возвращался на базу так долго, что его уже собирались записать в пропавшие без вести. Однако, в самый последний момент "Мессершмитт" всё-таки дотянул до аэродрома, практически рухнув на начало взлетной полосы. Из самолёта немецкого аса вынесли на руках, сам он идти был не в состоянии.
В последствии в ноябре 1966 года, будучи генералом немецкого бундесвера, Баркхорн признался в единственном интервью британскому авиационному журналу Flight International. На вопрос репортёра описать самый памятный для себя бой, во время Второй Мировой, он, не особо задумываясь, вспомнил обстоятельства воздушной дуэли в период "Сталинградской катастрофы", с "красноносым ЛаГГ-3". Баркхорн не знал имени лётчика, лишь отметив, что "красный" довел его до полного физического истощения и что это была рекордная по времени воздушная дуэль, в которой ему доводилось принимать участие: "Я был мокрым от пота, как будто только что вышел из душа. Мы выписывали в воздухе все мыслимые и немыслимые фигуры, но так и не смогли достать друг друга. Оба наших самолета вышли из большой акробатической игры, и ни один не смог задеть другого. Он был из гвардейского полка, и весь нос его самолета был окрашен в красный цвет. Увы, не имею никакого представления, кто бы это мог быть. Интересно, было ли русскому летчику так же трудно, как и мне?"
Русскому лётчику тоже пришлось не просто. Алексей Алелюхин, который был тогда за штурвалом ЛаГГ-3 тоже вспомнил этот бой. В тот день начальство в кои-то веке разрешило ему вылет на "свободную охоту". С самолетом Баркхорна он встретился уже возвращаясь домой. По его подсчетам, смертельная карусель с "Мессершмиттом" немецкого аса длилась около сорока минут и потребовала максимальной концентрации. На родной аэродром лётчик прилетел полностью обессиленным, с пустыми топливными баками, но без повреждений.
Любопытно, что сам Алелюхин этот бой самым сложным в своей карьере не считал. Наиболее памятной для него была схватка в небе Сталинграда сразу с четырьмя "мессерами", из которой наш лётчик, применив несколько головокружительных маневров, вышел победителем, сбив один BF-109G, после чего остальные покинули место боя. Всего за войну Алексей Алелюхин лично уничтожил 40 немецких и румынских самолетов и ещё 17 в группе. Лишь однажды за всё время ему пришлось покинуть горящую машину. При том, что его визави Баркхорн был сбит девять раз, семь из которых на Восточном фронте.

Итоги схватки, говорят еще и о том, что при прочих равных, опытные советские пилоты ни в чем не уступали германским асам, даже на ЛаГГ-3, имевших не лучшую репутацию в советских ВВС. Просто одни занимались "свободной охотой" и всеми правдами, и чаще неправдами стараясь повысить личный счёт ради очередного Abschussjubiläum, или, грубо говоря, круглой цифры. А другие просто выполняли свою работу, от сопровождения бомбардировщиков, до штурмовки наземных позиций немцев и о личных счетах сбитых самолетов заботились лишь постольку-поскольку.

Под Сталинградом Алелюхин был командиром эскадрильи 9-го Гвардейского истребительного авиационного полка. Этот полк специально формировался для завоевания господства в воздухе. 23 августа 1943 года Алексей Алелюхин получает звание Героя Советского Союза. Вторую Золотую Звезду Алексей получает 1 ноября 1943 года. В этот период Алексей летал уже на Аэрокобре, любил ее за мощное оружие и хорошую радиосвязь. Последний свой бой Великой Отечественной войны Алексей Алелюхин провел над Балтикой 27 марта 1945 года и сбил два истребителя ФВ-190. За время войны Дважды Герой Советского Союза командир эскадрильи Алексей Васильевич Алелюхин выполнил 601 боевой вылет, провел 258 воздушных боев. В 1948 году окончил Военную Академию им. Фрунзе. Участвовал в войне в Корее, командовал истребительной авиационной дивизией, но сам боевых вылетов не выполнял. Освоил реактивный МИГ-15. В 1954 году окончил Военную Академию Генштаба. Служил на командных должностях в ВВС СССР. С 1985 года в отставке. Жил в Москве. Умер 29 октября 1990 года, похоронен на Новодевичьем кладбище, рядом с другими известными летчиками.

Генерал-майор Алелюхин А.В.

Авиаторские и наручные часы появились одновременно. Если быть точным, то первые авиаторские часы послужили популяризации наручных часов в целом. Произошло это благодаря дружбе пилота Альберто Сантос-Дюмона (фото выше) и ювелира Луи Картье (фото внизу).

Сантос-Дюмон, французский конструктор и пилот, был настоящей звездой и большим эксцентриком – сажал дирижабли на парижских бульварах, раздавал деньги беднякам, поражал всех яркими нарядами.

В 1901 году Сантос-Дюмон поставил рекорд – за полчаса долетел на дирижабле от пригородного парка Сен-Клу до Эйфелевой башни.

Празднуя получение премии в 100 000 франков в ресторане Maxim, Сантос-Дюмон рассказал Луи Картье, насколько неудобно пользоваться карманными часами во время полета.

Картье вошел в положение – его фирма разработала часы с ремешком для ношения на руке. Это и были первые авиаторские часы, познакомившие массы с самой идеей наручных часов.

К тому времени (начало XX века) часы уже носили на руках, но только женщины, и это было в большей степени украшением, нежели практичным инструментом.

Небольшого размера, в тонком корпусе со сглаженными углами часы, созданные Картье для Сантос-Дюмона в 1904 году, были мало похожи на то, что сегодня принято считать авиаторскими часами.

Зато циферблат был легко читаемым, часы хорошо сидели на запястье – в общем, сам Альберто Сантос-Дюмон остался доволен и в дальнейшем их не снимал.

В 1911 году Cartier запустили модель (получившую имя Santos) в производство. Коммерческим хитом эта новаторская модель не стала, но спустя 65 лет пережила второе рождение, обретя в итоге культовый (иначе не скажешь) статус.