— Ты больше не любишь меня?

— Перестань.

— Почему эти ребята так жестоко дрались? — спросила она.

— История занятная.

— Тебе хватит двадцати минут?

Он вернулся на балкон, облокотился о прогретую солнцем балюстраду и, закурив, заговорил с напускной деловитостью:

— Два года назад Муссолини был свергнут, а Италия перешла на сторону союзников и воевала уже против Германии. Позже немцы вызволили Муссолини и поставили его во главе марионеточного государства. В общем, получилось так, что во время войны итальянцы сражались по обе стороны. Сейчас Милан, как и вся страна, поделен на два лагеря: на одной улице, соседствуя, могут жить те, кто сотрудничал с фашистами, и те, кто был в Сопротивлении. А дети недавних врагов выясняют отношения: с одной стороны — «дети дуче», у кого родители были пособниками Муссолини, с другой — «сыны Италии», мальчишки из семей участников Сопротивления.

— Как интересно, — сказала она.

— Милан вообще интересен. Оглядись вокруг: война только закончилась, город в руинах — это занимательный период, итальянцы зовут его dopoguerra, буквально «после войны». Разруха, вонь, мухи, нужда в еде, одежде, нет работы — это и есть Милан сорок пятого. Униженная личность на фоне разбитой красоты эпох.

— Ты так и назовешь статью? — спросила она.

— Сейчас меня интересует фотография, — ответил он.

— Тут много солнца, — улыбнулась она.

— И голуби, голуби, голуби.

— Ты все не можешь простить им шляпу? — засмеялась она.

— Плевать мне на шляпу, плевать на войну. Я готов, детка.

2

Приятели Карло на прощание похлопали его по плечу и со взрослой прямотой посоветовали готовиться к трепке дома. Как-никак, а новые брюки и рубашка теперь годны разве что на тряпки.

— Ничего, мы им еще зададим!! — крикнул напоследок Сесто. Он всю драку активно болел за товарищей, но мудро не вмешивался.

Карло брел домой. Тело ныло от боли, ум переживал, душа в смирении сложила крылья. «И почему мы вечно проигрываем? Разве мы слабее? Силы равны, но мы опять повержены. Почему?» — думал он.

Карло замечал сочувствующие взгляды тетушек, что развешивали мокрое белье, скучали в открытых окнах, чистили рыбу на скамьях. Жалость и сострадание. Но жалость не тот наставник, который научит тебя боксировать. Отец говорит, что каким бы тяжелым ни было поражение, главное — к этому не привыкнуть. Так узрите же, матери: «сыны Италии» опять побиты, но опять «сыны Италии» подняли голову, и разбитый нос для них — тьфу, просто урок стойкости. Ведь никто не рыдал и не просил пощады! «Сыны Италии» приняли удар достойно, как и подобает чадам Сопротивления.

Мальчик спустился по широкой лестнице к каналу и глянул на свое отражение. Из мутной воды на него смотрело серьезное лицо. Под правым глазом наливался горестным свинцом синяк. Карло хотел умыться, но до воды не достать. Проклятье! Даже тут неудача! Тогда он перешел по мосту и уверенно зашагал вдоль деревянного забора. Повернув за угол, он нашел чугунную колонку, где тонкой струйкой из пасти бычка текла водица.

Рядом стояли двое мужчин лет пятидесяти. Один был в майке и шляпе и бойко жестикулировал перед лицом хмурого долговязого собеседника.

— Да я тебе говорю, он спятил! — Мужчина в шляпе перекрестился. — Богом тебе клянусь! Тоже мне, великий поэт выискался! Дармоед, иждивенец!

— Но где же он живет теперь? — промямлил долговязый.

— Напротив фонтана Пьермарини. Ух паршивец! — выпалил мужчина, показывая открытую ладонь. — Там дом в два этажа, и окна у него обычные, а одно круглое! И наш Леопарди, да простит меня Господь, поселился в убогой комнатушке за этим окном на первом этаже.

— А-а, — протянул долговязый. — Видал я то окно, оно зарешеченное.

— Так его и прозвали «поэт за решеткой». Он знаменитость у нас теперь, сидит стишки сочиняет да советы пустые раздает. А то, что братья, не разгибая спины, вкалывают как проклятые за гроши, — это его не волнует! Он, видите ли, выше грязной работы!

— Но на что он живет? — спросил долговязый.

— На подачки, друг мой. На подачки матери да сердобольных старушек. Тридцать девять лет идиоту!

Карло умыл лицо, шею, оттер пятна на штанах и уловил урчание в животе. Драка вымотала его и разогрела аппетит. Кровь остановилась, и он побрел дальше, оставляя позади громкие жалобы на поэта. Мальчика не беспокоил поэт — его беспокоило другое.

Навстречу шли партизаны, парни и девушки, мужчины и женщины, одетые не бог весть как, не бог весть во что. Вооруженные. Счастливые. И сколько искреннего жизнелюбия, сколько радости, сколько отваги было в их лицах! Они победители, они шествуют здесь хозяевами, громко чеканя шаг по грубой мостовой. И Карло стало стыдно, ему вдруг почудилось, что неунывающие триумфаторы вот-вот начнут подтрунивать над его слабостью. Герои проникнутся к нему презрением и прогонят из города как недостойного сына своего отца. Его отец был в народной бригаде, командовал партизанским отрядом. Да, сейчас он стал гражданским и тянет семью, но они-то, вооруженные партизаны, конечно же, знают Роберто Кавальери по прозвищу Сокрушитель. Но знают ли они, что это его сын плетется побитый и опустивший голову? Того гляди и заревет, как девчонка. Не вешай нос, Карло, выше голову! Еще выше!

А вот и его двор, уложенный каменными плитами и взятый в окружение четырехэтажными белыми фасадами. В плиты врезаны округлые бордюры, что служат ограждением для отстоящих друг от друга одиноких лип. В открытых окнах виднеются горшки с цветами, слышатся крики малышей да сетования на разный лад. Жизнь тут бурлит цветами и детьми. В маленьком палисаднике тетушки Бертини уже вовсю цветет ладанник, разливая по округе аромат медовой смолы. Как говорит тетушка, постой у кустов с минуту — и будешь пахнуть, как цезарь. Что тут скажешь? Простые окна, простые двери, простые истории, простые люди. И каким-то чудом вся эта простота избежала бомбежек.

3

Карло поднялся на второй этаж. Перед ним коридор, по четыре входа слева и справа. За каждой дверью живет семья, и много детей в тех семьях. А за последней по правую сторону живет его семья, но состоит она из трех человек: отец, мама и Карло. Вообще здесь принято иметь много ребятишек. Карло знает, откуда берутся дети, однако квартира мала, а с родителями он спит в одной комнате, не вповалку, конечно, но все же при таких обстоятельствах братика или сестренку увидит он нескоро.

Мальчик тихонько приоткрыл дверь и прислушался. На кухне льется вода и слышны удары теста о стол — мама готовит. Медленно, как любопытный котенок, вполз он в прихожую, прикрыл за собой дверь, благо та не скрипучая, и, обливаясь потом от волнения, на цыпочках подкрался к проему. Заглянул за угол, в кухню. Мама стояла перед ним, глаза их встретились — сквозняк выдал Карло.

— Ох ты! Ну и ну! Да как же это! Что с лицом? А новая рубашечка! Брючки-то! — всплеснула руками мама.

Карло уставился в пол насупившись, крепко сжимая кулаки. Не любил он этих оханий.

— Я заработаю, — буркнул он.

— Чего ты заработаешь? Еще тумаков?

— Тысячу лир, — утер нос Карло. — На новую одежду.

— Ну посмотри на меня. — Мама подошла и присела на корточки. — Кто это сделал? Опять Микеле?

— Не скажу, — обидчиво пробурчал мальчик.

— Мы так устали, Карло. Я и твой отец, поверь, мы очень устали от войны. Устали драться. И не только мы. Взрослые хотят мира. Мирной жизни. А вы всё сражаетесь. Считаете, что продолжаете наше дело?

— Но они, — всхлипнул Карло, — они же чернорубашечники.

— Все закончилось. Нет больше «свой — чужой», есть Италия. Я думаю, многие осознали ошибки, и мы должны научиться прощать и идти дальше. Как вы зовете их?

— «Дети дуче», — ответил он.

— Они наши соседи, и им тоже приходится несладко. Ты знаешь, что их семьи живут в ожидании ареста? А многие уже арестованы. Я видела, как их отказываются обслуживать в лавках. На их домах пишут ругательства. Они ограничены в правах. Но я верю, что вскоре мы вновь станем одним народом. Все забывается, сынок. Оставьте в покое соседей, прошу тебя.

Карло молчал.

— Пойдем, — сказала она. — Тебе нужно умыться.

Из разговора с мамой Карло кое-что усвоил. «Дети дуче» чувствуют себя отвергнутыми, а это делает их более ожесточенными — вот в чем кроется секрет их силы, их упорной свирепости. Всеобщая ненависть для них как топливо для танка.

4

Усталость набросила на плечи мальчика тяжелый плащ, и, завернувшись в него, точно в кокон, он улегся спать в самый разгар солнечного дня. То был сон лечебный, сон мирный, настоящий, глубокий — о таком старики лишь мечтают. То был сон из тех, что годы так несправедливо отбирают у тебя в обмен на житейскую мудрость, ведь как ни крути, а бессонницей ты расплачиваешься за понимание многих вещей.

Закрыв глаза, Карло увидел себя на вершине колокольни где-то на небесах, а внизу, уходя за горизонт, распушился облачный океан. Плотные пенистые ярко-белые облака клубятся и наплывают тихими волнами на деревянный остов, отчего башня мерно качается вперед-назад. У мальчика приятно кружится голова, будто он снова оказался в колыбели, убаюканный ласковой рукой матери. Колокол за его спиной бесшумно отплывает назад, а вернувшись, мягко толкает Карло, и тот летит вниз, без страха.

Под облаками цветет зеленая земля, напитанная озерами и реками, насыщенная густыми лесами и лугами. Земля, крещенная любовью солнца. Карло оказывается в поле у леса, вокруг колосится рожь и кипит крестьянский труд. Вот местные парни рубят и тут же обтесывают вековые дубы, из которых построят церкви и амбары. Вот дородные женщины косят осоку; усталые, но веселые, останавливаются они иногда, чтобы стереть пот со лба, испить воды да переброситься парой слов; благоухание свежескошенной травы разливается повсюду, точно здесь пролилась амброзия. Вот маленькая девочка подносит Карло только что испеченный хлеб, круглый, теплый и приятный на ощупь. А какая хрустящая корочка! Надавишь на нее — и словно райские меха выдувают дивный аромат мякоти. Запах из божьей пекарни, не иначе! Он с благодарностью принимает дар и, вознеся хлеб к солнцу, просит лазурное небо благословить эту землю и людской труд. Рядышком резвятся молодые разноцветные козочки. Бодаясь и толкаясь, запрыгивают на ветви огромного дерева и мекают в шелестящей листве, вообразив себя стайкой озорных птиц. Вдали же, на склонах зеленеющих гор, виднеются пашни, а рядом устроились на перерыв мужественные пахари. Они отдохнут немного, подкрепятся молоком и козьим сыром, возьмут в руки плуги, лопаты и мотыги и вновь примутся поднимать целину. Все здесь гармонично и складно, все здесь ладится и дышит честным трудом, а оттого и счастливы эти люди, и бесхитростны они, и порядочны. Ни дать ни взять — идиллия.

Но холодный ветер проносится сквозь стога и нивы. Цикады утихают, птицы больше не щебечут, коровы вдруг уходят с лугов, унося в тишину звон колокольчиков. Надвигается туча. Огромна она и тяжела. Неповоротливо выползает ее темное тело из-за вершин горной гряды. Несет она гром и молнии да дождь стылый. Морозным будет дождь, побьет он урожай и переполнит реки, и выйдут те реки из русел и разольются по цветущим лугам да по земле кормящей. Сокрыла туча солнце, и дух беды лег тенью мрачной на крестьянские лица.

И видит мальчик старика, что взирает в небо бесстрашно, с вызовом, как Моисей на воды Красного моря. «Как пережить нам ненастье?» — спрашивает Карло. Старец отвечает: «Молчанием. Лишь утаив слова, мы сможем вынести урок и остаться в мире, который так дорог нам. И в тишине пройдет над головами туча, и вернется все на свои места. Но как порой тяжело, мой мальчик, закрыть слова в себе». «Но я не понимаю, — протестует Карло, — разве молчание может остановить грозу?»

И тут он замечает алый цветок в палисаднике, где растет красный клевер. Этот цветок питается бурями — решает Карло и открывает глаза.

Рианнон Льюис (Элла Пернелл) закрытая и боязливая девушка, которую будто не замечают окружающие. Ни коллеги по работе в местной газете, ни босс, который не даёт ей повышение в пользу сына, ни парень, который ей нравится, ни продавщица в мини-маркете, что всегда не рада помочь, ни сестра, что не отвечает на сообщения. Всех их она хотела бы убить. Это конечно не больше, чем размышления.

Но всё меняется, когда умирает её отец - единственный, кто всегда её поддерживал. Плюс в её жизнь возвращается Джулия - школьная хулиганка, что издевалась над ней все годы учёбы. Тогда у Рианнон срывает крышу. Тихоня превращается в психопатку, а злость и ненависть, что зрели в ней годами высвобождаются и она решает убивать своих обидчиков.
Но с кого же начать?

Постепенно вернув веру в себя она добивается внимания босса и коллег по работе, сестры да и в общем всех, кто до этого её не замечал.

Экранизация одноименной серии книг Си Джей Скьюз.

«Дорогуша» - триллер с элементами чёрной комедии. Эдакая смесь «Чёрного лебедя» и «Американского психопата» - так бы я охарактеризовал. События начинают развиваться динамично без тягомотины, главная героиня убедительна в перевоплощении из заморыша в психопатку.

Я так до конца и не сформировал мнения. Вроде и неплохое развлечение на вечер с клёвым саундтреком и приятным визуалом, но и обязательным к просмотру не назову. Начало прям интриговало, но к финалу интерес поугас.

Есть задел на 2 сезон.

Приятного просмотра 🔪

У меня есть телеграм канал "Шляпа Мистера Хайзенберга", если тебе там удобнее читать мои обзоры на сериалы.

Трейлер на русском:

"Ну и что-о-о?")) Это не помешало мне продолжить танцевать:)

Салют вообще в тему к барабанам получился)

За деньги можно заказать музыку, но я не богат, танцую под то, что играет, под Лепса) Классная песня, кстати, не слышал ранее, лучше чем про водку на столе.

Встретил Пикабушника на набережной:)

Потом ещё +20км на велосипеде и можно отдохнуть.

Нога распухла, пришлось потратить день на восстановление.

Но не в пустую — собрал мобильную стрим-студию из двух телефонов, колонки и селфипалки и провёл трансляцию в формате обзоров — смотрели и обсуждали видеоролики с ютуба про путешествия, любовались закатом из окна:

И строили планы на ближайшие дни:

Хочется снова в горы на Розу-Хутор, подняться выше облаков:

Но пока я восстанавливаю ногу внизу у моря. Сегодня будет стрим на пляже, устрою свою онлайн-вечеринку и ,возможно, шашлыкинг)

А это я пляшу ранее на набережной Сочи, пляж Маяк, тут тоже крутое барабанное шоу:

Давно я так не колбасил))) а без алкоголя, так вообще никогда))

Спасибо, Сочи! 🤟

Это отрывки из прямой трансляции на Твиче, которые я провожу ежедневно.

Ну, и как это стало модно на Пикабу, чтобы пост попал в горячее — вот ссылка на телегу