Серия «Друзья-товарищи»

Эта история началась в 2012 году, когда моя подруга на ровном месте заболела и после обследования услышала самый пугающий диагноз. Но опускаю подробности, они здесь не нужны.

Через полгода ситуация такая. Моя Ленка после лечения и облучения всё время должна находиться в пешеходной близости от унитаза. Сама она врач, всё происходящее в её организме прекрасно понимает, всё соблюдает и, будучи по природе жизнерадостным человеком, пытается не отчаиваться и надеется на лучшее. Но никуда не ходит, кроме как в аптеку в своём доме. А организм всё никак не возвращается в нормальный режим, и боязнь отойти далеко от туалета стала привычной.

...В тот приезд в Москву я застаю свою любимую подругу с грустными глазами и  зачастую с унынием на бледном лице. Я очень люблю этот тёплый гостеприимный дом. Я очень люблю свою Ленку и всю её дружную семью. Корни этих отношений - в общем сибирском детстве и дружбе не разлей вода с детского сада, одного двора и школы. И мне до слёз больно видеть её такой поникшей... 

Тут подворачивается повод выдернуть подругу из этого депресняка. У её младшего зятя через несколько дней юбилей. Что дарить - сломали голову, потому что это тот случай, когда у человека вроде как всё есть.

Решили ждать какого-нибудь озарения со стороны нематериальных ценностей. А пока оно не снизошло, я предложила выпустить для зятя крутую стенгазету. Ну просто сногсшибательную! Что я - зря, штоле, в журналистах числюсь?! Идея понравилась и работа тут же закипела. Ленка моя от свалившихся непривычных хлопот заметно оживилась.

Младшая дочь в тайне от мужа скинула нам мильён фотографий. Отобрали нужное, напечатали в ближайшем салоне. Выпотрошили в доме все журналы для смысловых и дизайнерских задач и на склеенных кусках обоев стали ваять "газету". Изначально она задумывалась как смешная абракадабра из жизненных вех юбиляра, его семьи и друзей. При этом никакой хронологии и буквального следования реальной биографии - сплошной сюрреализм и всякие хохмы.

Изготовление коллажей и собирание "рубрик" длилось два дня с перерывами на покушать. Из картинок, фоток и вырезанных заголовков мы придумывали всякую дичь про бедного зятя, заливаясь хохотом. Задействованы были все: кто вырезал, кто печатал, кто клеил, кто заголовок рисовал, кто просто выдвигал креативные идеи.

К утру третьего дня мы имели рукотворный оригинал не сказать чтобы "газеты", а какого-то безумного плаката во славу зятя-юбиляра и иже с ним. Было решено этой ханд арбайт придать настоящий полиграфический вид. Благо, есть знакомый спец по фотошопу и прочим колдунствам. Надо ехать!

И тут Ленка моя упёрлась: "Вот ты затеяла это всё, ты и ехай! Это ведь не на полчаса, куда я от дома?" Ленкин муж звонит тут же тому приятелю с вопросом - где у них в офисе туалет? Ответ удивлённого приятеля был жизнеутверждающим: а буквально соседняя дверь! Ленка сдалась и мы поехали.

В офисе наше творение было сфотографировано, и часа два мы уже на компьютере улучшали качество коллажей, ликвидировали всякие мелкие огрехи, пили кофе (я с коньяком) и опять много смеялись. Про унитаз никто даже не вспомнил.

Доведённый до безупречности шедевр был отпечатан в соседнем салоне на глянцевом плотном материале, гарантирующим бессмертие в веках. Когда мы с большим рулоном стояли на улице, ожидая машину, я с радостью отметила, что за эти три дня подруга стала прежней смешливой Ленкой, и за очками блестят знакомые озорные глаза.

Стенгазета наша произвела фурор на юбилее. Я на нём не была, но как "автор проекта" получила свою минуту славы и испытала гордость за всю нашу "редакционную группу".

А Ленка после этой опупеи стала быстро избавляться от депресняка и страха перед пространствами без туалетов.

Много ещё чего интересного переделали мы с ней в тот мой приезд, но об этом как-нибудь в другой раз расскажу, есть о чём. Мою подругу половина Каширки знает - она больше тридцати лет проработала участковым педиатром в одной и той же поликлинике. Идёшь с ней по улице и чуть не каждый десятый здоровается с почтением.

А самое главное, что в этом сентябре при очередном плановом обследовании ей сказали замечательные слова: "Елена Владимировна, Вы здоровы." И сняли с онкологического учёта. И это для меня самое радостное событие уходящего 2021-го года. 

Так что улыбайтесь, господа, улыбайтесь! Смейтесь и чаще веселите близких! Это работает.

Ну и наша "стенгазета" ещё до полиграфического воплощения, при котором она ещё как-то раздалась в размерах.

Ах, да - чуть не забыла! Подарком зятю стал сертификат на какие-то чумовые полёты в аэродинамической трубе в Красногорске.

Всем - здоровья и хорошего настроения в свете надвигающегося Нового года!

Размышляя, в каком сообществе опубликовать этот пост, решила, что лучше здесь, где всё о медицине. Хотя я ни разу не медик и полезными советами не поделюсь.

А рассказать я хочу про свою подругу, которая как раз медик.  С ней я дружу с детского сада, да и жили мы в одном доме, квартира над квартирой,  в одном классе учились и звать нас одинаково. Она знает всё про меня, а я про неё. Живём мы сейчас, увы, очень далеко друг от друга...

И вот вчера, 1 июня, в День защиты детей, у неё был юбилей - 65 лет. Я была уверена, что она будет его праздновать в кругу коллег и родных, может, даже в ресторане. Она очень известный в городе Сосновоборске человек, потому что вот уже 41 год работает в одной и той же больнице врачом-терапевтом, и почти все эти годы заведующей отделением. Так что в день рождения её телефон раскаляется от бесчисленных поздравлений. Ну и я её с самого раннего утра поздравила и, надеюсь, самой первой. У нас была ночь, а в Красноярском крае - раннее утро.

Вечером звоню и слышу усталый родной голос. Нет, никаких юбилейных торжеств, обычный рабочий день. И всё очень непросто, больных много, ковид, и отделение полно пациентов с пневмонией, после проверки на вирус сортируем - кого оставляем, кого в ковидное.

Так что Ольга Юрьевна Матвеева свой юбилей провела на рабочем месте, получив, конечно, поздравления от коллектива и более вкусно пообедав.

Этой зимой Ольга моя очень тяжело переболела ковидом. Так тяжело, что непонятно было, как оно будет со здоровьем потом. Чудом удержалась. И я думала, что она после этого уже не будет работать. Отнюдь. Отлежалась, оклемалась и ведь снова пришла в своё отделение. Говорит, что пока  просто не представляет себе жизни без работы. Вот не представляет и всё.

Я не знаю, хорошо это или плохо. Она не ездит в санатории и на чужеземные курорты. Отдушина после больницы - маленький домик в соседней деревне, где ведёт хозяйство муж Андрей.

А каждое лето Ольга Юрьевна садится в поезд (непременно в поезд!) и едет в городок Приволжск, на родину своих родителей и дедов, где похоронена и её мама, она тоже была врачом. Там ещё жив (едва) деревянный дом (больше ста лет!), в котором более-менее пригодна одна комнатка. 

Туда же приезжает её двоюродная сестра. И вот они так проводят отпуск. Наводят возможный в тех условиях уют, носят воду из колодца, ходят на пруд полоскать бельё. И моются в городской бане, сохранившейся в нетронутом виде с советских времён - женский день, мужской день, кабинки для переодевания, тазики и прочие помывочные блага...

В прошлом году лето у моей подруги прошло без Приволжска. Из-за ковида, конечно. Работы было очень много. Сейчас она уже дни считает до отъезда. Соседи, что присматривают за домом, сообщили, что и кровати лихие люди утащили. Задавать Ольге вопрос, к чему такой экстремальный туризм, бессмысленно. Говорит, что будет туда ездить до конца дней своих. Ну, что ж... У каждого свои представления об отдыхе и счастье. А места там очень красивые - левитановские пейзажи за каждым поворотом, и мостки на пруду с кувшинками...

Но и свой Сосновоборск, в который приехала после интернатуры, она тоже любит. Городок вырос вместе с заводом автоприцепов, директором которого был её отец - Юрий Иванович Матвеев, личность легендарная и колоритная. Его именем названа площадь в городе.

Город разросся за эти десятилетия новыми микрорайонами. И если раньше с Ольгиного балкона мы смотрели в чисто поле, то вот уже много лет напротив - многоэтажки, многоэтажки... В них живут "понаехавшие" люди. Живут, болеют, стареют... И если что - попадают в городскую больницу, в том числе и в отделение к моей подруге. И каждому достанется тепла и света её прекрасных карих глаз - часто усталых, но неизменно очень добрых.

...Всем я желаю встретить такого человека и врача как моя подруга. Медикам же, изо дня в день самоотверженно работающих в больших и маленьких больницах,  желаю здоровья и благополучия!

А если б на меня свалился миллион, я бы с радостным сердцем отдала его Ольге. Пусть бы она восстановила свой приволжский дом, уж коли он ей так дорог...

Про Ольгу Юрьевну я уже писала в

Люблю подругу и грибы здесь ни при чём

Но про хорошего человека можно и ещё раз - тем более в юбилей!

Сосновоборская городская больница, 40 лет назад.

Полезный букет для врача...

Старый дом ждёт внучку...

Моя рукодельная подруга Галя - мастерица на все руки: и шьёт, и вяжет, и готовит, и даже ремонт сама делает. Ещё она из тех самых граждан, что с активной гражданской позицией. Но с сегодня только о её замечательном умении из ничего создать арт-объект.

На эти коврики у неё уходит любой трикотаж - старый, или просто вышедший из моды и залежавшийся в шкафу. Вяжет Галя, как правило, долгими зимними вечерами и ночами, одним глазом посматривая кино. Все её знакомые радостно несут ей ненужные вещи, а она им потом радостно дарит свои шедевры.

Я тоже насобирала уже пару кулей, и жду, когда она приедет ко мне в гости на юг из Красноярска. За ради любого такого коврика я готова помогать ей резать тряпки на полоски, хоть и совсем не склонна к конвейерному труду. Но долгими летними вечерами, сидя под навесом с подругой, в окружении дремлющих собак - почему бы и нет?..

Всем рукодельникам и их почитателям привет! И всем радости от творчества, в каком бы виде они ни было!

Про другое, правда, хотела написать под впечатлением от недавних обсуждений, типа про "двух верных сестёр - любовь и разлуку", но ночной звонок от далёкой подруги планы развернул. Похоронили они там очередного нашего коллегу. И снова от рака, и не старый, и болел недолго. Перечислила Таня, кого видела, кто как выглядит, рядом с кем закопали, кому из наших попутно тоже цветочек положили, кого с поминок до машины еле дотащили...

А ночь у них там уж к утру ближе. А ты чё не спишь-то, спрашиваю. Да вот, говорит, на поминках не пила - за рулём же! - а дома на рюмашку еле нацедила, и не берёт, не засну, блин! Напереживалась за такой день...

Во дворе у подруги круглосуточный магазинчик. И, если не пошла за вином, значит, у неё с деньгами совсем швах. И такие ночные звонки от неё для меня не редкость. Она знает, что я полуночница. Слушаю её всегда безропотно, рассказы её многословны и длинны, с навороченными подробностями. Часто мне кажется, что ей даже не важно моё участие в разговоре, потому что она выступает только в жанре монолога. Да и какие, собственно, у меня новости? Ну, Зоська ощенилась, ну, зимой у нас не пахнет, ну, ремонт в погорелой комнате доделали.

Говорю ей: "Нюся на стене свои детские рисунки скопировала, классно вышло!" Таня на минуту фокусируется на этом известии, но, едва я хочу похвалиться своей Нюсей, тут же начинает с жаром рассказывать про дочь одной нашей знакомой художницы, очень здорово устроившейся в Израиле, и про саму художницу, и про зятя другой нашей знакомой, у которого была премьера в театре в Москве, и что, слава богу, не будет новогоднего приёма у губернатора из-за ковида, а то не знала бы, что надеть, ни во что не влажу...

"Хорошо тебе - не толстеешь..." - со стихающим энтузиазмом завершает ночной сеанс связи Таня. В голосе слышны слезливые вибрации. Спрашиваю: "Может, тебе рублей 500 на карточку кинуть?" "Не, не спасут. Да поджидаю тут один гонорар уже второй месяц...Тянут, сволочи. Прокопия уже не знаю, чем кормить... Ну кинь!"

Прокопий - Танин котейка сказочных размеров и сибирской красоты. Во время наших ночных созвонов он незримо присутствует в Таниных попутных увещеваниях: "Сына, ну иди сюда! не трогай цветочек!" Или "Сына, щас пойдём кушать, вот поговорю и пойдём, сыночка кушать захотел!" Явственно слышно могучее мяуканье сыночки...

Прощаемся. Я знаю, что Таня сейчас накинет пальтецо и по-домашнему сбегает в свой магазинчик. Купит себе вина, и чего-нить Прокопию. Ну пусть уже заснёт со своего стаканчика. Вроде как красное вино полезно в небольших дозах. Особенно в таком городе, где наряду с обычными метеопрогнозами в ходу зловещий термин "режим чёрного неба".

...Я бы тоже сейчас выпила, да есть у меня плохая черта - не умею пить одна.

В моём южном селе наступила самая настоящая весна. Значит, воскликнув "Все - в сад!", можно не сомневаться, что это услышит и скоро приедет подруга Люда. Как она говорит - на субботник. Ей надоело за зиму сидеть в однокомнатной городской квартире, и она по мне соскучилась. Да и я тоже.

Приезжает. После радостной встречи переодеваемся и идём на участок. Субботник у нас каждый раз проходит по одному и тому же сценарию. Он начинается с горестного возгласа: "Хоспаде, да когда же ты здесь порядок  наведёшь?!" Вопрос этот не требует от меня конкретного ответа, но предполагает, что работы у нас непочатый край, и что я делала всю зиму - непонятно.

Люда резко останавливается, и я утыкаюсь носом в её широкую спину. "А это что за могилка Чингисхана?" Люда указывает на холмик, укрытый потрёпанным полиэтиленом. "Щебень, бетонные обломки всякие, - объясняю. - Буду расширять поднавесное пространство, в фундамент уйдёт." Люда во всём реалистичнее меня: "Я тебя умоляю! Когда это будет? Давай в какой-нибудь угол перетащим, некрасиво ведь и на самом виду." Ага, шас! Из угла и перетащено

ближе к фронту работы.

Ей неймётся. Предлагает снять с круглого стола под навесом старую клеёнку и облагородить холмик. Ради бога, давай! Холмик расцветает вангоговскими подсолнухами, придавленными старыми кирпичами. По мне - так себе икебана, но Люде нравится.

Переходим ближе к летнему санузлу. "Зачем тебе эти пни?"- строго спрашивает подруга, указывая на стенку из разнокалиберных спилов абрикоса и ореха. Воздвигнутая мною конструкция примыкает к стене постройки и частично ограждает крошечный огородик от собак, которых у меня три. Люда фыркает: "То же мне шедевр, места столько занимает. Сейчас такую хорошенькую зелёную сетку продают. Вот здесь к стене прибила, тут на колышек намотала, тут до дерева  протянула..."

Люда входит в азарт, машет руками, меряет шагами расстояния между деревьями,  умножая сантиметры и метры на рубли - и всё не так уж и дорого выйдет! Я послушно вникаю в эти жаркие речи, семеня за деловой гостьей по своим трём соткам. Сосед Вася замер, опершись на лопату, и, должно быть, думает, что я пригласила для консультации известного специалиста по садово-парковому дизайну.

Люда рисует мне прекрасные перспективы правильного участка с широкими грядками по Митлайдеру и вечноцветущими куртинами из садов Ллойда. В нём не будет места этим старым вёдрам, вкопанным в глину и куч срезанных веток. Не будет мешков с созревающим компостом и тачки без колеса. Не будет старой ванны между грушей и персиком. Не будет ящиков  с шишками и выварки с древесной золой. Не будет холодильника "Бирюса", притулившегося к деревянному туалету, ставшему "сарайчиком" за неимением настоящего сарая. Не будет сухих зарослей не выкопанного топинамбура и... И много ещё чего там не будет!  А будут сплошные висячие сады Семирамиды.

Обойдя, спотыкаясь, все закоулки моих угодий, всё распланировав и утешившись сжиганием будылок от подсолнуха и мелкого хвороста, мы с Людой возвращаемся под навес, варим кофе и усаживаемся в кресла, помнящие мезозой. Блаженно вытянув ноги и затягиваясь сигареткой, Люда говорит: "Хорошо у тебя всё-таки!.."

Да, у меня - хорошо.

У меня есть подруга детства. Выросли в одном дворе, садике, школе. Эта моя Ольга замечательна тем, что выучившись на врача-терапевта, всю жизнь работает в одной и той же больнице в небольшом сибирском городке. И много лет работает зав. отделением терапии. Я живу далеко от неё, к сожалению, и поэтому она мой врач по телефону.

У Ольги есть доставшийся от родителей дом-дача в соседней деревне. Там вовсю хозяйствует её муж Андрей, агроном по профессии. Кроме сада-огорода, где всё растёт и плодоносит, Андрей держит корову, кур, каждый год выращивает кабанчика. Ольга в деревню приезжает на выходные, умотавшись вдоску на работе. Работы у неё с годами очень прибавилось: городок разрастается новостройками, сюда едет много северян-пенсионеров. Работу свою подруга моя любит, уже несколько лет на пенсии, но без своей больницы жизни себе не представляет. А Андрей любит работу на земле, любит корову и её телят, делает сметану и творог, у него своя клиентура в деревне и городке. Вот такая пара. И я их обожаю.

Этим летом они наконец-то в новых телефонах завели Вацап, и поток обмена информацией просто углубился и расширился несказанно. В ответ на мои дары природы типа таза с персиками Андрей шлёт вёдра со смородиной, на мои груши - кучи грибов из леса. Этими грибами, которых я здесь, утомлённая солнцем, не вижу, они меня просто допекли. Зависть чёрная! Андрей на мои восхищения и возмущения, пообещал насушить и выслать.

И вот Ольга мне звонит: посылку с грибами отправили, и извинилась, что немного. Вчера наконец-то посылка доехала до моей деревне (долгонько шла, однако!). Получаю: тяжёленькая! Ничёсе вес для грибов! Дома открываю - опа! Мешочек грамм в триста с грибами, а ещё большая коробка конфет, большая шоколадка, дорогой крем для лица, и - следите за руками! - бутылка коньяка "Арташаван" 5-летней выдержки. Бутылка крепко замотана в три маленьких махровых полотенчика, в две наволочки и маленький вязаный коврик. Утомлять фотографиями содержимого не собираюсь, хотя и коты и собаки вокруг меня присутствуют. Просто сидела и любовалась на эти свалившиеся в полный штиль гостинцы и думала: ёлы-палы, а ведь для счастья действительно так мало надо!

И если кто-то из читающих попадёт в больницу Сосновоборска, что неподалёку от Красноярска, то знайте, что зав.терапией Ольга Юрьевна Матвеева - моя дорогая подруга. И я её очень люблю! А её отец - Юрий Иванович Матвеев строил здесь завод автоприцепов, был его первым директором и немало сделал для этого славного городка. Его именем названа одна из площадей Сосновоборска. Вот такая история. И грибы здесь - дело десятое.