«Когда пришли за соседом, я молчал», говорили в карбоне, «а потом пришли за мной». Не очень понимаю это карбоновое моралите – если бы лирический герой не молчал, его бы забрали вместе с соседом, а так попил пиваса еще пять вечеров.
Кгбт+, Пелевин
Лукашенко. Министр обороны. Закрытый доклад.
Президент Беларуси не раз и не два повторял одну простую, ясную как летний небосвод, мысль. Мы не допустим повторения июня 1941 года.
Тогда тоже вроде как «договорились». Подписали и договор о ненападении, и договор о дружбе и границе. И Советский Союз соблюдал его свято. До последнего часа, до последней минуты войны.
Сталин, конечно же, не верил Гитлеру. Он никому в своей жизни не верил. И правильно делал. Но он был очень расчетлив и рационален. Все его доклады построены по схеме «во-первых, во-вторых, в-третьих». И такую же рациональность он предполагал и в других политиках. Холодный расчет, выгодные шаги. И он всячески рассчитывал, что нацистская Германия не нападет на СССР, не разобравшись с Англией. И резон был. Немцы после первой мировой панически боялись войны на два фронта. Все их генералы только и твердили о том, что такого расклада нужно избежать любой ценой. Но фюрер не был рациональным политиком. Он был бесноватый. Он принимал решения по впечатлениям от опер Вагнера и общения с духами Вальхаллы, а не из докладов министров. И напал.
Мы, как и тогда перед войной, делаем сейчас все, чтобы нас невозможно было обвинить в какой-либо агрессии.
Учения «Запад» — плановые, проводятся уже много лет.
Мы сократили численность. Мы не скрываем замысел маневров. Мы перенесли учения с западных границ в глубь страны. Они пройдут на полигонах под Борисовом.
Мы пригласили наблюдателей — в том числе и недружественных стран. Пожалуйста, приезжайте, смотрите, изучайте, нам скрывать нечего.
Все это игнорируется напрочь. Уже спущены темники. На Западе уже объявлено, что учения «Запад» — то ли подготовка к агрессии, то ли она сама собственной персоной.
Вместо военных атташе, наблюдателей, они шлют самолеты разведчики на нашу границу.
Вместо совместного мониторинга они гонят войска на Восток.
Из общения министра с журналистами:
«Больше всего настораживает решение польского военного руководства о создании группировки больше 30-34 тыс. военнослужащих. Это уже серьезная группировка, по нашей оценке. Надо очень внимательно смотреть (мы этим и будем заниматься) и реагировать».
Ну то есть они сосредоточили на границе войска, практически равные по численности нашей армии. И это только Польша.
А что бундесверу делать в Литве, на полигоне Побрады, буквально в нескольких десятках километров от нас? Зачем они там разворачиваются?
И целое лето они проводят учения. Одно за другим, бесконечно, они не завершаются, одно переходит в другое. Зачем?
Это и есть «желание мира» с Западной стороны?
Еще раз — не мы разворачиваем группировки, не мы везем оружие к границе. Это они пришли к нам, под Брест и Гродно, и лязгают там.
При этом поляки кричат криком о том, что хотят на своей территории американскую ядерку, а им не дают. Почему? Потому что рассчитывают на войну, а ядерка осложняет эту задачу.
А потому на наших учениях белорусские и российские военные потренируются запускать и ядреные Искандеры, и Орешники.
И это не что-то резкое, внезапное. Если есть оружие, его надо уметь применить.
Что такое «Орешник»? Это ракета, урон от которой сопоставим с ядерным оружием, но без заражения радиацией. Прекрасно рушит любые бункеры, хоть десятиэтажные. Лучше не придумаешь для центров принятия решений.
А ТЯО — прекрасный способ ликвидировать под корень любую группировку вторжения.
Западная пропаганда сама себя убедила, что «русские не применят», ссылаясь на потешные красные линии. Не применят по Украине, чего бы западникам, на самом деле, очень бы хотелось. Потому что и мы, и Россия, воспринимает эту землю как часть своей цивилизации.
А Варшава и Краков, Вильнюс и Берлин — не наша цивилизация. И существование наших стран гораздо важнее для нас, чем существование этих городов.
Это не угрозы никакие. Это просто факты.
Виктор Хренин еще раз обозначил то, что все итак знают. Ни на кого нападать мы не собираемся.
Но и 22-го июня у нас не будет.
Все будет решено 21-го.
В нашу пользу.
Автор: Григорий Азарёнок
У меня инновационный проект:
На зданиях разрушенных детских садов и школ нужно размещать мемориальные доски с QR-кодами о преступлениях против детей. Есть другие предложения?
Напишите, пожалуйста, в комментариях про ваши инновационные проекты.
Советское руководство при Брежневе практически не использовало нефтегазовые доходы для широкомасштабной технологической модернизации?
Огласите, пожалуйста, список блатных советских городов, где возле подъездов выкладывали мозаику, чтобы подчеркнуть превосходство перед жителями хрущëвок, коммуналок и бараков.
Недавно же была волна возмущений "насчёт иностранных специалистов", теперь не смогут (хотя всё работает штатно, и аудио и видео звонки)...
Фундаментальные материалисты хотят, чтобы квадратный метр жилья в километре от Кремля стоил столько же, сколько квадратный метр жилья в километре от полярного круга?
Всем пофиг, говорите?
В связи с очередными запретами очередных сервисов, естественно, "по просьбам трудящихся, на благо народа и для безопасности государства" я имею сказать одну простую вещь.
Есть люди, которые в темах о запретах бравируют тем, что "да запретили N, да и похуй, я не пользуюсь, запретили M, да и похуй, я обойдусь".
До них не доходит, что крайне нездоров сам по себе тот процесс, при котором посторонние в своих интересах решают, чем нам пользоваться, а чем нет. Одно у нас насильно отбирают, другое втюхивают.
Этим своим "похуй" они дают властям карт-бланш творить что угодно до тех пор, пока их личного мира это не коснётся, пока касается только других.
Да пофиг, они пока справляются. Они ещё достаточно технически подкованы, чтобы справиться. А миллионы людей - уже нет. Ну, не умеют они. А у них уже отобрали информацию, способы связи. За них уже решили, что им знать и с кем, и как общаться.
Но эта бравада ровно до тех пор, пока не дойдет очередь до них самих. Когда у этих людей отберут наконец, то, что важно для них. Вот тогда у них, наверное, откроются глаза. А, может быть, и нет. Но процесс к тому времени зайдёт уже слишком далеко.
Когда они пришли за мной — заступиться за меня было уже некому.
