Мир кошмаров и приключений

После жаркого полудня, покряхтывая от усилия, Борис выбрался из своей земляной норы. Он встал вначале на четвереньки, а потом поднялся на ноги и осмотрелся вокруг. Предосторожность прежде всего. Не заметив никого и сопя, он шагал по лесу добрых десять минут, пока не вышел на опушку, за которой через поле лежала его родная деревня. Выйдя из стены деревьев, он пристально посмотрел в сторону домов. Увидев вдалеке квадратики деревенских строений, грозно зашипел и потёр чешуйчатой лапой вымазанную почвой морду. И в шипении этом можно было одновременно различить и злость, и грусть по нормальным, настоящим людям, теперь живущим на том месте, где когда-то стояла его родная изба, а ныне выстроились ровные ряды кирпичных домиков.

В той избе, без малого две сотни лет назад, он родился и жил обычным ребенком со своей матерью Настасьей, которую местные величали ведьмой, а его – пятилетнего Бориску, сучьим ведьминым выкормышем, нагулянным от змея лесного. Его называли и похлеще, хотя тогда он ничем не отличался от бесшабашной деревенской ребятни. Разве что бледноват был, да кожа временами, особенно летом, целыми клочьями с него сползала. И это случалось даже без солнечных ожогов, как бывало у заработавшихся в жаркую погоду мужиков. Помнил до малейшей детали, как его чурались все кроме старостиной рыжеволосой дочери, Алёнки, не раз вступавшейся за него перед жестокими детьми. Мать Борьки была нрава далеко не кроткого, однако лечила местных травами, испуг у детей заговаривала, точно указывала, где найти пропавший в лесу скот. За деньги занималась и заговорами, возвращала неверных мужей и жен в семьи, что и стало ей самой впоследствии приговором.

Как-то летом приехал к ведьме зажиточный престарелый торговец и предложил немалую сумму за то, чтобы та помогла чужую жену увести, втрое младше его по возрасту. Ведьма категорически ему отказала, на что проситель взбеленился, обругал ее последними словами и уехал из деревни. А через неделю, под вечер, в округе появились двое здоровенных бородатых типов, смахивающих на преступников. Местным денег дали, подначили их ведьму богопротивную изгнать. С толпой подогретых алкоголем и рублем мужиков эти двое явились к ведьминому дому, и люд, размахивая факелами и рогатинами под закрытыми ставнями окон, потребовал у матери Бориса убираться из деревни. Ответа им сначала не было.

А потом… Самый ярый горлопан вдруг смертельно побледнел, упал, пуская пену изо рта и испустил дух. Увидев смерть товарища, взревел второй вожак и поджег угол избы. Его примеру последовали и другие. Запылало жилище ведьмы.

Схватила тогда мальчишку Настасья и вырвалась из объятого пламенем дома. Прорвалась сквозь разъяренную толпу израненная и обожжённая, бросилась к лесу. А за ней четверо рванули, добить ведьму и мальца. У самой опушки, брошенная вслед рогатина пробила беглянке спину, вышла окровавленным рогом из груди. Последним, предсмертным усилием Настасья дотащила саму себя и ребенка до гущи деревьев, опустилась на колени, захлебываясь кровью выдавила из себя запретные, магические слова. Слова те были адресованы перепуганному мальчишке и смысла он их тогда не познал. Понял лишь только: «Беги».

Что сталось с матерью дальше Бориска не знал. Ломанулся он тогда, весь забрызганный материнской кровью, в густую чащобу и затих. Прятался малец несколько дней в лесу, не решаясь вернуться в деревню, а потом заметил в себе странные перемены. Ни есть, ни пить почти не хотел, зато чувствовал всё вокруг себя более остро, чем обычно. Не найдя матери на том месте, откуда он ночью убежал, двинулся к ближайшему озерцу. Разглядел свою личину Борис в отражении водной глади и поразился. Кожа из просто бледной, стала бледно-зеленой, а местами и вовсе покрылась чешуей, нюх и зрение обострились, под зеленоватым покровом рук забугрились мощные мышцы, пальцы удлинились, ногти превратились в когти, зубы – в смертоносные клыки. Изменились и черты лица: нос словно запал, образуя две дыхательных темных дыры, уши заострились по-звериному, а глаза округлились, пожелтели и навыкате стали. Отпрянул Борис от чудовищного отражения, завыл. Нет, такому нет места в деревне. Засопел тяжело, развернулся и ушел в чащу.

Так и жил с тех пор в лесу, изредка пробираясь к деревне и глядя по вечерам на огоньки деревенских окон. За год он вымахал во взрослого двухметрового монстра. Лесное зверьё ему бед не причиняло, но и расположено не было. Медведи, кабаны и волки его стороной обходили. Местным мстить Борис не стал, а вот мужика, того из двоих предводителей, который уцелел, выследил пьяного у соседней деревни и развесил его частями на ближайшем плетне.

Охоту на него объявили тогда с собаками и ружьями, но не нашли. Да и поди найди его в лесу, если он замрет недвижно как змея, цвет окрестности примет и не дышит почти, а магический запах ни одна псина не берёт. Днем на дереве, ночью в земляную нору забивался. Три сезона охотились на лесное чудовище люди без всякого успеха, потом угомонились. Потянулись для лесного получеловека годы и десятилетия. По теплу он охотился на мелкую живность, хотя ел совсем редко, а на зиму, подобно косолапому, в спячку впадал. В еде и воде почти не нуждался Борис, силы его подпитывали иные.

А вот разум через пару веков затуманился, погасли старые образы знакомых и близких, с трудом он новую жизнь людей в родной деревне понимал. Иной год только на весну-лето и просыпался, да и то из желания взглянуть как железные машины по полям, да дорогам, близко к лесу расположенным снуют. Дивился на гудящих железных птиц в небе и тоскливо вздыхал, что летать не умеет. Собирал возле деревни выброшенную негодную одежду или вовсе ночью воровал белье, забытое сушиться на веревках у домов. На себя напяливал, потому что на человека хотел походить.

Но помнил и про то, что людей опасаться надо, ибо зла в них немерено. Охотников и собирателей грибов в лесу за километр обходил или замирал как камень, но к деревне его всё так же тянуло.

Вот и сейчас, выбравшись из земляной норы и прогулявшись к опушке, собрался Борис вначале к ручью воды попить, а потом к другому краю леса, за которым поле пшеничное начинается. Посмотреть хотел как одна железная машина едет и в другую зерно сыпет из изогнутой трубы. Зрелище – не оторваться. В его понимании…

Почистившись от налипшей почвы, он побрел к лесному ручью на прогалине. Борис, как и раньше ел крайне мало, а вот воды пил вдоволь, особенно летом. Потому и вырыл себе дополнительную нору у подземного источника, чтоб далеко не бегать. Поплескаться в небольших лесных озерцах любил. А вот собственное отражение терпеть не мог, со временем оно лучше не стало. Где-то в глубинах памяти он ещё помнил себя нормальным мальчишкой и осознавал каким он должен был стать, какую жизнь прожить. Пусть короткую, но человеческую. Вспоминая это, тут же гнал от себя печальные размышления, чтобы не войти в конфликт с собственным сознанием. По словам бродячего лешего, случайно встреченного им сорок лет назад, он знал, что вот так нелюди и превращаются в абсолютных монстров, сходя с ума. Трансформируются в бессмысленные машины для убийств и тогда за ними, рано или поздно приходят настоящие охотники. И это совсем не те глупые людишки, которые приходят в лес выпить водки, пострелять по зверью и намусорить, а является неумолимая кара для монстров.

Даже если убить одного охотника, за ним придет, другой, третий и история все равно подойдет к логическому финалу. Борису тот леший поведал о двух самых известных людях, с которыми точно не стоит встречаться – Артёме Чернове и мужике по прозвищу Трактор. От этих двоих еще никто из нелюдей, перешедших черту, живым не уходил.

Посмеялся тогда на бродячим лешим Борис, а теперь задумался. Насколько он далек от красной черты и кто за ним придет, если он её переступит. Так в глубоких раздумьях он и доплелся до ручья.

Только собрался склониться над бьющим из-под земли ледяным источником, как почуял чужой, человеческий запах, топот шагов и сбитое, отрывистое дыхание бегущих людей. По слуху он различил троих. Причём, одного человека бежавшего отдельно, Борис определил как женщину. Об этом ему сообщил едва ощущаемый запах изысканного парфюма. Двое других, тяжелых, грузных, похоже ее преследовали. И вся троица бежала как раз сюда – в направлении ручья.

Борис инстинктивно спрятался за вековое дерево и замер, приобретя древесный цвет подобно хамелеону. Он слился с лесом и ожидал, что будет дальше.

Через полминуты на прогалину выбежала растрепанная рыжеволосая девушка в разорванной окровавленной одежде, с резанными ранами на плече и бедре и синеватыми следами от веревки на тонких запястьях. Она поскользнулась на влажной почве, полетела кувырком и со всего маху впечаталась в ствол ближайшего дуба. Совсем рядом с тем, за которым спрятался Борис. Моментально вскочив на ноги, она тут же осела, вскрикнув от боли. Её лодыжка оказалась вывихнута, вне всякого сомнения. Но еще за миг до того, как несчастная бессильно опустилась к подножию дуба и с ужасом посмотрела в сторону шума, издаваемого её преследователями, прятавшийся Борис едва не выдал себя, шумно выдохнув от удивления.

Перепуганная девушка была до невозможности похожа на ту рыжеволосую старостину дочку, которая постоянно спасала его от нападок жестокой детворы, когда он был маленьким человеком. Или же память играла злую шутку с затуманенным веками разумом лесного монстра?

В любом случае, Борису было некогда размышлять о сходстве беглянки с ушедшей в глубину времени его подруги. Из ближайших кустов вывалились двое рослых мужчин в камуфляже и тут же бросились к раненной девушке. В руке одного блеснул нож с каплями крови на длинном лезвии, второй сжимал в руках пистолет.

Что такое огнестрельное оружие Борис знал и понимал, насколько оно опасно даже для него – чрезвычайно долгая жизнь и невероятная для человека мощь не спасли бы его от точного выстрела. Во время большой войны его зацепило пулей, когда местные партизаны вели бой в лесу с пришлыми, чужими людьми в серой заграничной форме. Тогда, получив шальную пулю в плечо, он забился в нору и не показывался оттуда несколько месяцев до полного излечения раны. Боялся Борис огнестрельного оружия как огня. Но выбора у него не было…

Защищая рыжеволосую, он оторвался от ствола, вмиг потеряв скрывающую его маскировку и бросился между преследователями и жертвой. Оба мужчины ненадолго остолбенели, потом завопили от ужаса и ярости, переполнявшей их. Но наутек не бросились. Короткой заминки Борису хватило, чтобы вцепиться когтями и клыками в ближайшего, замахнувшегося ножом. Острые когти вспороли грудную клетку человеку и вывернули наружу рёбра, укус оторвал врагу половину его лица. Соскочив с обмякшего мертвеца, Борис устремился ко второму… И грянул выстрел. Потом последовали остальные. Второй мужчина высадил весь магазин в чешуйчатую грудь монстра, но тот одним прыжком оказался возле стрелка, повалил на землю и попросту оторвал руку с пистолетом от самого плеча. Клыки, вцепившиеся в горло противника, довершили дело.

Борис, впавший в боевое безумие и ослепленный болью от полученных ран сумел подняться. Его грудь нестерпимо жгло, светло-зеленая кровь лилась из пробитых пулями дыр, но он, покачиваясь, дошагал до девушки, а та, едва взглянув на него – потеряла сознание.

*************

Он нёс её через лес к асфальтной дороге, примыкающей к опушке. Тяжелораненый, ведомый лишь волей и остатками древней магии, поддерживающей в нём жизненные силы, Борис упрямо тащил раненую девушку, взвалив её на залитое кровью плечо. Она несколько раз приходила в себя и взглянув на чудовищную голову и торс своего спасителя снова отключалась. Так и провела всю дорогу без сознания. В отключке оставалась и тогда, когда Борис бережно положил ее у обочины дороги, увидев на горизонте силуэт несущегося большого грузовика.

Оставив девушку и собрав последние силы, монстр быстрым шагом направился к лесному массиву. Бежать уже не было сил. На короткий миг, у самой опушки, он обернулся, чтобы удостовериться, что машина остановилась возле раненой. Увидел, как из кабины выпрыгнул седой мужчина и тут же залез обратно, выбравшись во второй раз к пострадавшей уже с небольшой квадратной сумочкой с красным крестом на боку.

Борис отвернулся, растянул в болезненной улыбке бледную обескровленную пасть и долго брёл к своей норе, иногда хватаясь за древесные стволы, чтобы не упасть. Он знал, что если сможет туда добраться и залечь на долгие-долгие годы, то у него будет шанс справиться с ранами и продолжить теперь уже небессмысленное существование. А может быть, исцелившись и сохранив до тех пор человеческое сознание, он спасёт ещё чью-то жизнь…

Автор: Дмитрий Чепиков https://www.litres.ru/dmitriy-chepikov-21842323/

Пенсионер Анатолий Павлович Ветров рыбалку обожал с детства. Отвлекала она его от жизненных невзгод и печальных мыслей на разных этапах жизни. Любил Анатолий эти небольшие пруды и речушки, которые в изобилии были разбросаны вокруг его деревни. Даже сообщающуюся водную систему в них некую усматривал, мол соединяются все прудки и речки подземными перетоками. Статью про это на стареньком ноутбуке написал уже на пенсии. Популярностью она, правда не пользовалась, и творческий труд Ветрова заглох.

Множество рыбных мест в округе посетил старик, кроме одного пруда - Солотинского, пользующегося дурной славой еще с царских времен. Там, по рассказам стариков, помещик Солотин ради забавы провинившихся крестьян топил. Помимо того, душегуб оккультизмом занимался и всё грозился устроить ад селянам «как только получит достаточно магической энергии». Черная магия кровопийце не помогла. Как только красная революция захлестнула страну, за все прегрешения Солотин был поднят на вилы разъяренными мужиками и в собственный пруд сброшен. Повозились тогда с барином мужики пока не прикончили; рослый был мерзавец, богатырского телосложения.

Особняк помещичий, стоящий на изрядном удалении от деревни, люди на кирпичики потом разобрали, портреты хозяина пожгли, а пруд остался – куда он денется. Впрочем, один портрет в краеведческом музее каким-то чудом оказался после развала СССР. Неприятная физиономия у Солотина была, бородатая, наглая, мерзкая. Как и пруд - только отвращение вызывал своей желтоватой, протухшей водой. Никто из местных там не купался и рыбу не ловил по вышеописанным причинам ни до, не после революций и войн. Хватало мест для подобного времяпрепровождения и без того.

Так и вышло, что везде рыбачил Анатолий, а на тот пруд не совался. Хоть и убежденным атеистом был, а из опаски перед неведомым предпочитал не посещать Солотинский или Солотин пруд, как его короче называли деревенские. Впрочем, не только слухов боялся пенсионер. Были и другие причины.

Пять лет назад Анатолий остался один. Оба сына давно выросли, уехали работать и жить в городе, а жена умерла раньше срока и не своей смертью. Произошел с ней несчастный случай. Ехала гражданка Ветрова на велосипеде перед грозой от подруги из соседней деревни. Путь ее пролегал по грунтовке как раз мимо злосчастного Солотинского пруда, поросшего по берегам кустами шиповника. После жаркой декады первого месяца лета с самого утра в тот день собирались на небе грозовые тучи. И дождались своего часа. Не повезло женщине тогда – первая же молния прямо в нее ударила, когда у пруда проезжала. Пропала женщина в обед, а нашли ее только на следующее утро, потому что свалилась она вместе с велосипедом с дороги в кусты под самым водоемом.

Год привыкал Анатолий Павлович к жизни в одиночестве, даже выпивать начал. Сыновья, конечно, навещали, но за три сотни километров часто не наездишься в гости. И снова пенсионеру Ветрову на помощь рыбалка пришла, скрасила его трудное время. Вновь пенсионер все окрестные водоемы посетил, даже Солотинский пруд себе наметил для очередной ловли, чтоб перевернуть для себя эту страшную страницу жизни.

Только всё никак не решался, пока зоотехник Корчин не наплёл ему за бутылкой самогона, что проезжал недавно он мимо того места и видел, как там крупная рыба плескалась. Дескать, сходил бы, пока другие не выловили или живность не перевелась. Пока они обсуждали пропавшего неделю назад бухгалтера Бурмича, тоже рыбака, кстати, Корчин не переставал старику про запретный пруд напоминать. Также вспоминал зачем-то про то, что пропавший бухгалтер странноват стал с тех пор, как нашел на чердаке тетрадь с описанием тёмных ритуалов, оставшуюся от его бабки-ведьмы. И вроде как Бурмич той тетрадью зоотехнику целый месяц хвалился, а потом замолчал до самого исчезновения. Постращал, подначил, в общем, зоотехник Ветрова, а тот возьми и ляпни, что запросто пакет карасей ему из Солотина на днях притащит и не бывает никакой, стало быть, мистики. Сгоряча наобещал Анатолий Павлович товарищу, что прямо на днях дело будет сделано. После, по пути пожалел, но обещано уж, чего делать. Мужик обещал – мужик должен сделать…

На следующий день собрался Анатолий на рыбалку затемно: до жары и порыбачить, и вернуться надо успеть. Взял снасти, банку с накопанными с вечера червями, термос с компотом, завернул в фольгу пирожки, которые заботливая соседка вчера принесла, покурил и отправился заводить старенький мотоцикл с коляской «Урал». С третьей попытки мотоцикл завёлся и поехал пенсионер навстречу своим страхам и жирным карасям Солотинского пруда. До полного рассвета оставался ещё целый час, а значит времени с учетом получаса езды по виляющей среди холмов и полей грунтовке, было более чем достаточно. Ветров неторопливо ехал, выхватывая светом фары все кочки и повороты.

К месту Анатолий Павлович добрался, когда небо на горизонте заалело и кромка тёмных ночных туч медленно поползла, отступая перед рассветом. Съехал старик с дороги и прокатил еще несколько метров по мокрой от росы траве. Заглушил двигатель, нервно огляделся, и взяв из коляски снасти и провизию направился к водоёму. Тишина стояла полнейшая: ни листочек не пошевелился на прибрежных кустарниках, ни малейшая рябь не попортила поверхности пруда, только невесомый туман клочьями стелился над водой. Возле берега громко плеснулся крупный карась. Пошли круги по воде, через несколько секунд достигнув сползающего в воду колючего куста. Солотинский пруд то не слишком большой – и половины футбольного поля не будет, но судя по повторным всплескам рыбы тут навалом.

- Тем лучше, быстрее справлюсь, - сказал сам себе мужчина, сыпанул прикормки и уселся на привезённый раскладной стульчик. Пусть кругом тишь и благодать, а не очень ему хотелось здесь лишнее время торчать. Вот только нос проныре Корчину утрёт и ноги его больше на Солотине не будет. Не то это место, где от рыбалки удовольствие получаешь. Явно не то. Неспокойно тут душе. Ну а всякий стресс, как положено, нужно заесть. Пока рыба на прикормку приплывёт да рассветет окончательно, можно позавтракать, а там и клёв начнется. Заметил пенсионер, что под самым бережком обрывки размокшей бумаги плавают, исписанные растёкшимися чернилами, так что не разобрать ничего. Ругнулся Ветров, что тут кто-то до него побывал и намусорил.

Однако спокойно перекусить Анатолию Павловичу не пришлось. Едва он открыл термос, как услышал справа от себя в кустах равномерные всплески. Будто кто-то бредёт по мелководью в его направлении. Но кто это мог быть, здесь вдалеке от деревни и в такое раннее время? Никакого транспорта, например других рыбаков, помимо его мотоцикла в округе не наблюдалось.

На секунду мужчина отвлёкся от всплеска, потому что поплавок его удочки моментально утонул.

-«Здоровенная рыбина», - с проснувшимся азартом подумал Ветров, вскочил со стульчика и принялся осторожно выбирать леску, натянувшуюся струной. Удилище выгнулось дугой и пенсионеру стоило немалых усилий тащить к берегу тяжелую добычу. А потом она частично показалась из воды, и Анатолий Павлович выпустил удочку из ослабевших рук, вмиг покрывшись холодной испариной несмотря на прохладное утро.

Всего на краткий миг узрел рыбак то, что он тащил из воды и тут же предмет погрузился обратно. Но старик успел, к своему ужасу, признать в нём потемневшее и распухшее лицо утопленника. Знакомого утопленника. Чудовищное лицо того самого бухгалтера, пропажу которого они обсуждали с Корчиным совсем недавно.

- Как он оказался здесь? Где его транспорт? У бухгалтера Бурмича тоже был мотоцикл и его точно нет возле пруда, иначе бы его за это время заметили – дорога то всего в нескольких десятках метрах от Солотинского пруда. А может примерещилось?

Ветров чуть успокоился и нащупал в кармане джинсовой жилетки-безрукавки кнопочный мобильный телефон, глядя как потерянная им удочка медленно дрейфует к тому месту, где только что виднелось кошмарное лицо. Звонить в 112 или почудилось? Если примерещилось – поднимут же на смех всей деревней, когда выяснится, что крючок за гнилую корягу зацепился. Приедут МЧСники, а от него еще перегар чувствуется. Нет, так дело не пойдёт.

Все эти вопросы молниями метались в голове старика. Он уже сомневался в увиденном и телефон так и остался в кармане. Теперь план действий был следующим: залезть в воду, достать удочку, благо та всего метрах в пяти от берега болтается. А потом уж аккуратно потянуть, вытащится чего – тогда и решать.

Вроде план простой, а страх не отпускал мужчину. А если в воде всё-таки труп и не почудилось? Ужасно не хотелось лезть в воду за удочкой, но ситуация побуждала к действиям и выяснению положения с потенциальным трупом. Анатолий Павлович нерешительно снял кроссовки, стащил носки. Попробовал пяткой воду. Тёплая. Там, где удочка болтается – глубина примерно по пояс, значит придется раздеваться полностью, не быть же потом в мокрой одежде.

Едва успел пенсионер жилетку с футболкой с себя стащить, как в тех же кустах справа, нависших над водой захлюпало, затрещало ломаемыми ветками и… зарычало утробно. А потом на замершего человека вывалилось из кустов нечто невообразимое, леденящее разум.

Навстречу Анатолию Павловичу, плюхая по мелководью черными, увитыми водорослями костьми ног, надвигался громадный, покрытый грязным илом скелет, бывший на голову выше рослого пенсионера. Весь остов монстра выглядел охваченным странным, синеватым свечением, а на лицевой части черепа подергивалась, словно искаженный кадр старого черно-белого телевизора, картинка с виденного Ветровым портрета в краеведческом музее. Портрета помещика Солотина, хозяина проклятого пруда. Не дав времени на размышления, монстр протянул костлявые руки, чтобы схватить ошеломленного рыбака.

Закричать хотел старик – но пропал голос, бежать хотел – но ноги не слушались. А вот ясность сознания не пропала. Напротив, моментально сообразил мужчина что к чему. Вмиг понял и про утопленного Бурмича, про обрывки тетради с ритуалами возле берега, и кого бестолковый бухгалтер поднял со дна пруда богохульной магией. Ради чего? Да разве важно это сейчас?

Будто со стороны, видел Анатолий Павлович как его почти касаются лишенные плоти фаланги пальцев чудовища, чувствовал, как обдает его адским невидимым жаром от близкого присутствия твари. Взмолился Ветров любым силам небесным и земным, чтобы спасли его от жуткой смерти, избавили от участи убитого монстром Бурмича и зажмурился.

А когда открыл глаза – окружение изменилось. Яростно рыча, скелет пятился, отступая в воду, прочь от берега. Вокруг демонической твари метался настоящий белый вихрь из бестелесных невесомых созданий, лишь изредка обретавших подобие вытянутых человеческих тел. Новые существа врезались в монстра и вспыхивали, погибая, но нанося ему увечья и заставляя отступать всё глубже. Они атаковали с такой яростью, что изумленный Анатолий понял, что у них к Солотину личные счёты, что это он их когда-то погубил без жалости. И смерть помещика в те далекие времена не искупила вину. Последний акт кошмарной трагедии разыгрывался прямо сейчас на глазах у единственного зрителя из нормального, привычного мира. Рой светлых тел слабел, теряя силу. Из десятков мстительных душ осталось не более семи-восьми.

Но и монстр доживал последние мгновения своей неестественной жизни. Обе костлявые руки были оторваны, половина рёбер выбита, на изломанном черепе больше не мерцал образ помещика, да и магическое свечение исчезло. Они отправились в небытие, на дно Солотинского пруда вместе: последние два светлых сгустка и черный распадающийся скелет. С минуту ещё расходились круги над пенящейся поверхностью пруда. Поднявшееся над горизонтом солнце, изгнало ошмётки седого тумана и остатки страха из спасшегося человека.

Ничего теперь не боялся Анатолий Павлович, даже вновь всплывшего и теперь ритмично покачивающегося на поверхности пруда утопленника. Пенсионер натянул снятую одежду, обулся, выудил из кармана телефон и набрал службу спасения. Он сухим, спокойным голосом сообщил об обнаруженном трупе, объяснил как проехать и сказал оператору, что подождет на месте пока прибудут спасатели-водолазы.

Потом достал из мятой пачки сигарету с зажигалкой, поднял опрокинутый раскладной стул, уселся на него и закурил. Так, периодически затягиваясь едким дымом и глазея на утопленника, он до самого приезда властей размышлял о превратностях судьбы и о том, что ни одно неправедное дело не останется безнаказанным…

Автор: Дмитрий Чепиков https://www.litres.ru/dmitriy-chepikov-21842323/

Сидели мы как-то у меня дома, выпивали с друзьями. Немножко выпивали, после майских праздников уже не особо лезло, так - пивом немного расслаблялись. Четверо нас было, тридцатилетних мужиков-одногодок. Я, Витька-электрик, Саня из Подгорного, да Сёмка Алкаш из деревни Топольки. Алкашом Сёмку мы из стёба изредка называли, ему с молодости ни капли спиртного нельзя принимать было по состоянию здоровья. На такой дружеский подкол – он не обижался. Тем не менее Семёну нравилось в компании нашей бывать. Хоть он и не употреблял, однако всегда праздновал с нами, попивая компоты и соки, да мистические байки всяческие рассказывал. Чушь, конечно, несусветная, но мы веселились на всю катушку. Порой даже занимательно было, пробирало, особенно под градусом.

Правда, последняя рассказанная им история никому не понравилась, глупой и нестрашной показалась. История про чертей в горошек. Про то, как его бабка еще в советские времена из деревни в райцентр ездила, а по пути назад водитель грузовичка наклюкался и пришлось ночевать прямо в лесу, пока он проспится. Так вот, вроде как та бабка уже под утро проветриться вышла из кабины, да на группу чертей на лесной дороге наткнулась. Черти издалека выглядели как людишки, а рыла то вблизи оказались нечеловеческие, звериные рыла прямо скажем. И одеты они были в одежду в горошек. Отсюда и название дурацкой байки. Нечистые песни напевали и бабку к себе чуть не затащили. Насилу убежала от них и после кому ни попадя эту историю рассказывала. Народ похохатывал и пальцем у виска крутил от её россказней.

Мы с мужиками исключением не стали, поусмехались над байкой про чертей, предложили Сёмке чего поинтереснее рассказать. А он возьми да обидься на нас, говорит - сам недавно тех чертей виднел, прямо днем, на окраине леса за его деревней двое шатались. Сказал наш товарищ, что в позапрошлое воскресенье, после дождичка, в лес поперся за жердями на раритетном тракторце Т-16, в простонародье «шассиком» называемым. Ну тот, что с кузовом впереди. Там двух мужиков встретил, у завала из деревьев, что в прошлом году буря повыворотила из земли. Оба в кепках, надвинутых на самые глаза. Один мужик, в пятнистом свитере и джинсах, высокий и худой, как жердь, второй, в синем спортивном костюме, грязью заляпанном, едва до плеча ему и упитанный.

Всех в Топольках знает Семён, а этих из трясущейся кабины трактора не признал. Остановился спросить, кто такие и чего надо тут. Вылез из кабины, не глуша двигатель, и приблизился к незнакомцам. Вплотную подошел и обомлел, рыла то у мужиков мохнатые, рожи вытянутые и глаза без зрачков жёлтым светом пламенеют.

Он так и стоял столбом, пока один из нелюдей, тот, что ростом пониже, хриплым голосом не приказал: «Денег дай и вали отсюда».

Ни жив, ни мёртв, Сёмка в карманах порылся, выгреб несколько монет и дрожащей рукой чёрту протянул. Тот жадно монеты выхватил звериной лапищей, чуть кисть сёмкину не оторвал. Потом ошалевшего тракториста развернул и здоровенного пинка отвесил ему, отправив в направлении грохочущего трактора. Без жердей вернулся Сёмка домой и сам себя потом сутки валокордином отпаивал, еле в себя пришёл. Неделю, говорит, спать не может нормально, черти эти снятся. Вот он нам и рассказывает, думает полегче ему будет, если не в себе держать. Потом добавил, что в прошлое воскресенье снова видел тех двоих издали, но приближаться уже не рискнул.

- Носов у них ещё не было, вот! – дополнил байку рассказчик.

Посмеялись мы с Семёна, вынесли вердикт, что его история, конечно, получше бабкиной, но тоже так себе. Я же вообще не утерпел и в лицо ему расхохотался, на «двоечку» говорю, рассказик, давай следующий.

Насупился Сёма, зло из-под кучерявых патл своих глазами на приятелей посверкивает. Потом вскакивает из-за стола и орёт: «Ну поехали покажу, погодка подходящая, пасмурная, и воскресенье опять же, точно нечистые там будут. Коли черти там, с нас ему бочка солярки, если нет – с него следующая поляна. Тут полчаса езды всего до места».

- А давай! – веселился я. – Парни, погнали с Алкашом, на следующей неделе на халяву отдыхаем. Лови брехуна на слове! Саня, Витёк, поехали пока он не передумал.

- Только мелочи в карманы запасите, - ядовито заметил наш трезвый друг. – А то черти могут и не отпустить. Вон, старуху Аркадьевну в начале апреля на окраине леска мертвой нашли. Фельдшер заключение написал, что сердце не выдержало у пенсионерки, а я иначе думаю, потому как дело тоже в воскресенье после дождя было.

- У меня есть мелочишка, - ухмыльнулся я и добавил, обращаясь к приятелям. – Мужики вам монет отсыпать, а то вдруг Сёмка передумает?

- Не, не надо, так от чертей отобьюсь, пол-литрой, - ржал в голосину Витёк, тряся наполовину опустошенной бутылкой.

- Сами едьте, там места в кабине нет, а в кузове грязно, - заявил Саня. – Я лучше за пивком сгоняю на велике, пока вы катаетесь.

На том и порешили. Сёма трактор завел, мы по-быстрому втроем набились в кабину. По-быстрому – потому что из туч, которые с самого утра кругами ходили над нашей деревней, дождь накрапывать начал, а мокнуть не хотелось. На дворе хоть и май-месяц, а прохладно всё-таки, особенно под моросящим дождём. Простудиться враз можно. Тепла еще недели две не предвидится по прогнозу погоды. Покрутил Саня педали в сторону магазина, а мы на «шассике» потарахтели к лесу, который деревню Топольки с трёх сторон обступает.

Прикатили мы, значит, на опушку, где Сёмка по его уверениям чертей видел. Остановились. Дождь усилился, по не слишком чистым стёклам кабины струйки воды неровно стекают, сгоняет их вбок порывами ветра, ухудшая и без того нечеткий обзор из трактора. В кабине тесно, неудобно, там и для двоих то не очень места, а трое взрослых мужчин внутри уж совсем как кильки в банке.

- Давайте вылезем, осмотримся. Убедимся, что тут никаких чертей нет и на магазин рванем Сёму раскошеливать, - предложил я, и мы гуртом вывалили из тесного пространства. Двигатель не глушили, попробуй его потом заведи в сырую погоду.

Поначалу мы ничего не увидели. Ну лес шумит ветвями, ну пасмурно и холодный ветер пронизывает, ну есть какое-то неприятное ощущение от то льющего, то моросящего весеннего дождя. И всего-то! Никаких обещанных тебе чертей и прочего. Да и не могло быть. Это нас Сёмка на понт взял, вроде как нам лень будет поехать с ним, посмотреть.

- Нету чертей Сёма, гони деньгу, - повернулся я к другу, напряженно смотрящего в сторону леса. – Хоть и не карточный долг, но, как говорится, дело чести. Будь добр рассчитаться.

Сёма молчал, ни слова от него не донеслось. Он так пристально вглядывался в ближайший бурелом, что его напряжение и мне передалось. Ещё более странным мне показалось, что мой второй товарищ, Витёк, тоже молчит, и стоит не шевелясь, только горбится под холодными каплями. Оба смотрели в одну точку. Взглянул туда внимательнее и я.

Не холодок, а настоящий мороз прошелся у меня по коже, и сердце затрепыхалось так, будто хотело выпрыгнуть из груди и сбежать отсюда раньше своего хозяина.

Впервые в жизни я не верил своим глазам, глядя как от темной опушки леса отделились и зашагали уверенным шагом к нашей троице две знакомые по описанию Сёмки фигуры. Одна тощая и высокая, другая толстая, приземистая чуть пониже меня ростом. Одежда на обоих такая же как в семеновской байке, кепки, надвинутые на глаза, спортивный костюм и свитер с грязными круглыми пятнами.

- «В горошек…» - мелькнула стынущая мысль. Я еще втайне лелеял надежду, что это розыгрыш, что Сёма подговорил заранее каких-то знакомых, чтобы нас попугать.

Эта надежда растаяла, когда оба силуэта подошли к нам на расстояние пары шагов, и я уже отчетливо видел остевые звериные волосы на их сплюснутых безносых мордах, саблевидные клыки, торчащие из кроваво-черных прорезей ртов и светящиеся желтым огнем глаза. Без зрачков, как и ранее говорилось. Я ясно видел всё это, потому что дождь вмиг прекратился, когда появились эти твари.

Три человека и два монстра замерли друг напротив друга. Они разглядывали нас, а мы не могли сойти с места, прикованные чужой недоброй волей. Я всей кожей чувствовал, что добра от этих двоих ждать не стоит.

- Денег дай! – проревел тот, что пониже, и протянул ко мне чудовищную четырёхпалую ладонь. Мой разум отметил, что каждый из четырёх так называемых пальцев протянутой длани заканчивался крючковатым чёрным когтем, как минимум длиной сантиметров пять.

Не с первого раза мне удалось запихнуть руку в собственный карман джинсов и выудить оттуда имеющиеся металлические кругляши. Всё остальное тело было непослушным, на моих ногах словно повисли двухпудовые гири.

Я содрогнулся от омерзения, когда высыпал монеты в протянутую ладонь. Едва прикоснувшись кончиками пальцев к черной морщинистой коже ладони, я почувствовал нестерпимое жжение и поспешно отдернул руку. Хорошо хоть руки действовали.

Та же процедура с монетами произошла и с Сёмой, который хоть и был бледен, но по нему видно, что подобная встреча ему не впервой. А потом очередь подошла к Витьку…

У Витька мелочи в карманах не было, только почти пустая пивная бутылка в судорожно сжатой руке. Наш товарищ выпучил глаза и бормотал нечто бессвязное. Кажется, пытался произнести слова из «Отче наш», но от одновременного опьянения и испуга у него ничего путного не выходило.

- Нееетуу деньги! – взвыл толстый монстр и дернул за рукав свитера высокого. Тот, не издав не звука, вдруг схватил Витька за голову обеими лапищами и поднял легко, словно пушинку в воздух. Витек судорожно заорал. Его ноги беспомощно трепыхались в полуметре над землей, а потом…

Потом пойманный мужчина начал чернеть лицом и жутко выть, из его глаз повалил светлый дымок. Подвывая, Витек вертел обожженной и уже практически слепой головой во все стороны, то и дело утыкаясь в нас невидящим взглядом. Мы завопили словно по команде и тут нас словно отпустило.

Не разбирая дороги, бросив трактор, нашего друга и мучавших его чудовищ мы рванули аки спринтеры в сторону деревни. Поскальзываясь и спотыкаясь на мокрой после недавнего дождя траве, мы бежали без оглядки, охваченные абсолютной паникой и ужасом. Впрочем, не совсем без оглядки. Один раз я всё-таки обернулся глянуть – вдруг наш товарищ сумел вырваться из хватки обладающих неимоверной силой существ.

Но остатки моей храбрости испарились, когда я увидел, что безвольное тело Витька, два чёрта, или то, чем они были, волокут в сторону лесного бурелома. Больше я не оглядывался до самых Топольков.

Прибежав в деревню, мы вломились в ближайший дом, где сбивчиво объяснили хозяевам ситуацию и те вызвали полицию. Правда, хозяин дома, вызвал стражей порядка скорее для собственной безопасности, поскольку от нас разило перегаром. Но хотя бы так.

Прошло два месяца. Витька-электрик так и не нашелся. Зато нас всех троих, включая не поехавшего в тот злополучный день на тракторе Саню, каждую неделю таскали на допросы в райотдел. Подозревали, что мы по пьянке кокнули своего приятеля и просто несли околесицу насчет чертей. Но потом, слава богу отстали, не найдя ни трупа, ни повода, ни оружия убийства, которого разумеется и не могло быть.

Семён похоже двинулся рассудком. Он и так жил один с престарелым отцом-инвалидом и странноват был, а теперь его, бормочущего что-то непонятное себе под нос на скамейке у отцовского двора, и подавно десятой дорогой местные обходили. Саня не поверил нашей истории про Витька, и больше никаких дел с нами иметь не стал.

Ну а я… я вовремя сообразил, что хватит всем про чертей рассказывать, а то недолго и в психушку угодить. Ищу клиента для продажи своего дома, ведь моя деревня всего в получасе езды от того проклятого места, а я хочу убраться отсюда как можно дальше. Желающих купить тут дом немного, захолустье ведь, потому продажа жилья затянулась. А ещё засела у меня в голове одна назойливая мысль и я ей неумолимо следую.

Дело вот в чём - пока дом продается, я хожу с ружьем каждое воскресенье, в пасмурную погоду, к тому месту, где черти в горошек утащили Витька. Близко не подхожу, хоть и вооружен. Просто пытаюсь осознать и принять открывшуюся мне иную реальность, но пока не очень выходит. Особенно после того, как однажды, издали всё-таки увидел знакомые фигуры у злосчастной опушки. Только их было не две, а три. И третья фигура до боли знакомая. Видать Витёк третьим стал.

Больше я туда не возвращался…

Автор: Дмитрий Чепиков https://zen.yandex.ru/id/622e1beb4481912b6a274a0d

- Ещё кого-то ждём? – с подозрением покосился на свободные порции еды гость.

- Да, Коля Махов будет. Он с вами пойдёт за Олей. Не могу же я отпустить мужа в компании только тебя, как бы ты хорош не был в своём деле, - возмутилась хозяйка, обезоруживающе улыбаясь. В подтверждение её слов раздалась трель домофона и Анжела поспешила к устройству.

- Я ещё бомжа видел на скамейке. Давай тоже возьмём в команду, а то толпа больно маловата, - с мрачным выражением лица съязвил Чернов. Аклевцов же сделал вид, что очень занят пережевыванием горячей отбивной и восхитительного рисового гарнира с овощами.

- Привет, бойцы! О, Анжела ужин сообразила, есть хочу как волк! – громогласно поприветствовал едоков новоприбывший гость.

Артём бегло оценил пополнение спецотряда. Николай Махов выглядел вполне убедительно. Высокий, коротко стрижен, хорошо сложён, пожалуй, покрепче самого Артёма будет, одет со вкусом. Двигается как кошка, каждое движение выверено, это заметно даже в непринужденной домашней обстановке.

- Я Коля, можно Колян, а вы, видимо, Артём Чернов, - коротко представился Артёму мужчина. Перед тем как усесться за стол, Махов шмякнул на пол кухни чёрную спортивную сумку, звонко лязгнувшую железом. Затем протянул руку для приветствия Чернову, довольно сильно сжав парню ладонь, словно проверяя на крепость. Расплылся в улыбке, убедившись, что визави не уступает ему в медвежьей хватке.

- Рад знакомству. Я взгляну? – поинтересовался Артём, указывая на сумку. Махов согласно кивнул, витая мыслями где-то далеко.

Змейка сумки поползла в сторону, открывая взору ствольные крышки двух АКСУ-74, блеснувшую металлом телескопическую дубинку, пистолетную рукоять и несколько больших охотничьих ножей в защитных чехлах. Артём удовлетворенно хмыкнул, закрывая сумку, а хозяйка испуганно ойкнула, оценив смертоносное содержимое, и инстинктивно прижала руку к сердцу, прижимая ладонь к месту когда-то полученной раны, о которой новичок в опольцевских делах ничего, разумеется, не знал.

- Подойдёт к нашей нестандартной ситуации? – осведомился у Чернова Николай, приступая к своей порции ночного ужина.

- Теоретически… - пожал плечами Артём, - Сразу определимся – руковожу операцией я. Это крайне важно, поскольку будет слепая охота. Один из тех неприятных случаев, когда противник и его возможности неизвестны. Связь с Ольгой оборвалась очень не вовремя. Поэтому потащим на себе всё, что сможет пригодиться. И побольше медикаментов. Там могут быть и другие похищенные, а моего быстрозаживляющего средства осталось всего пара флаконов. Едва на нас хватит. Я не рассчитывал на столь многочисленную компанию. И ещё. Крайне не рекомендую распространяться о нашей работе, хотя бы пока я не покину Опольцево. Как минимум, сутки. Если всё пройдёт удачно.

После слов Артёма все ели молча, каждый раздумывая о завтрашнем деле. Точнее, уже о сегодняшнем, так как часовая стрелка на циферблате настенных круглых часов, уже наполовину переползла цифру «два».

- Так, давайте немного поработаем с боекомплектом. Подъём в пять. Выход в пять тридцать, - по-военному скомандовал Чернов, отправляя в рот последний кусочек пироженного. После обработки боезапаса «смесью» Тёма и Николай отправились отдыхать, а Олег с Анжелой еще некоторое время оставались на кухне. Аклевцов что-то потихоньку, успокаивающе шептал жене, а та только грустно вздыхала.

За оставшиеся считанные часы, никто из опольцевских так толком и не поспал, и виной тому был не молодецкий храп Артёма. Встреча с неизведанным уже оставила в душе Махова и Аклевцова глубокую зарубку, а Анжела, и без того впечатлительная, помимо мужа, переживала за всех вместе взятых и в отдельности за Ольгу, чьё положение виделось ей особенно кошмарным.

В пять утра запищал будильник на телефоне Чернова, и он вскочил с мягкого дивана. Артём умел высыпаться за пару часов так, как обычный трудяга и за сутки не отоспится. Тем более поспал вчера в машине. Молодой человек чувствовал себя прекрасно, был полон энергии и желания начать охоту. Увидел в углу зала, в котором ночевал, двадцати четырех килограммовую гирю. Бодро поднял её с десяток раз и вдруг остановился. Он понял, чего ему не хватает…

Чувство связи с Ольгой Лаврик исчезло. Это было плохим предзнаменованием. Парень быстро натянул на себя одежду, схватил за переносную ручку любимый рюкзак и выглянул из комнаты. Члены команды в полном составе уже распивали на кухне черный кофе, рассевшись за столом. Мужчины на вид были спокойны, а вот мрачная, встревоженная Анжела старательно мерила шагами кухню с третьей или четвертой кружкой горячего напитка в руке. На её цветастом сарафане расплылось свежее кофейное пятно, случайно выплеснутое из чашки в дрожащих руках. Нужно было её непременно чем-то озадачить и Артём обдумывал подходящее поручение

.

- Успокойся, Анжел, - попробовал утихомирить супругу Олег, - Сходи на пробежку, а то твой трехмесячный садистский график тренировок накроется.

- Анжела, у меня для вас есть задание, - нарочито веселым голосом сказал Артём, поздоровавшись с Колей и Олегом и выпросив себе чашку зеленого чая.

- Какое? – Аклевцова ещё больше разволновалась, хотя казалось, куда уж ещё.

- Позвоните по контакту «ДП», если мы не вернемся до шести вечера. Сообщите тому, кто ответит пару слов «Красный сигнал» и ответьте на вопросы, которые…

- В смысле, не вернетесь? – вскинулась Анжела, вцепившись побелевшими пальцами в протянутый резервный мобильник Чернова.

- Задержимся, возможно, или будем оказывать помощь другим людям. Не переживайте, - последняя фраза Тёмы явно звучала глуповато и фальшиво.

«Ага, всё бросила и перестала волноваться» - подумала про себя Анжела, но вслух металлическим голосом произнесла «Хорошо. Сделаю» и сунула телефон в карман испачканного кофе сарафана.

Полностью экипировавшись и нацепив тяжеленные рюкзаки троица покинула гостепримную квартиру. Они быстро спустились по лестнице во двор восьмиэтажки, не желая сталкиваться с жильцами в таком облачении. Там Коля повёл Олега и Артема к оранжевым Жигулям-копейке, с двумя черными полосами на капоте и багажнике. Полосы, на манер гоночных, а также литые диски с эмблемой «Формулы-1», конечно скорости и мощи «тазику» не придавали, но смотрелись весьма оригинально.

- Ты где этот раритет откопал? – рассмеялся Аклевцов, - Она то хоть до оврага доедет?

- Зато неприметная, - буркнул Колян, распихивая рюкзаки в багажник. В недра багажника влезло, и то с великим трудом, только два рюкзака, как ни старался Махов затрамбовать туда третий. В итоге оставшаяся кладь была перемещена в салон автомобиля, к неудовольствию Артема, расположившегося на заднем сиденье и уже стеснённого несколькими удочками и пакетом с водкой и закусью. Рыболовные снасти и алкоголь Николай расчетливо взял «для отвода глаз». Полноценную проверку их спецотряд, разумеется, не пройдёт, но тут и ехать до удобного спуска километров шесть всего.

Артём только собрался сообщить коллегам, что потерял связь с пропавшей Ольгой (не мог же он при находящейся на грани срыва Анжеле такое заявить), как на него нахлынула волна легкой тошноты, в висках противно застучало. Он снова ощущал направление, ведущее к цели поисков.

- Поехали, - по-гагарински объявил Махов и «копейка» на удивление резво покатила с импровизированной парковки, распугав рёвом выхлопной трубы двух дерущихся котов.

- Ни хрена себе! Да это и правда пропасть, мать твою! – только и мог воскликнуть Артём, когда гордость отечественного автопрома семидесятых годов медленно подкатила к самому краю обрыва, густо поросшего зеленью гигантского оврага, изгибы которого терялись где-то на линии горизонта. Круто уходящие вниз стенки оврага не предвещали легкого спуска вниз, к едва видной на тридцатиметровой глубине едва видной, змеящейся тропинкой на дне. Ширина же природного углубления в этом месте была никак не меньше половины футбольного поля. Ничего себе – удобный спуск. Шею свернуть запросто можно.

- Спокойно, Артём. Видишь же там внизу протоптано, значит, люди туда спускаются и поднимаются обратно, - уверенно сказал Олег, застегивая карабины шестидесятилитрового рюкзака на груди, - Колян, ну что ты там возишься? Хрен с ним с замком, никто в эту колымагу не полезет.

- Ну есть же имбецилы, которые в овраг за черметом наведываются? –возразил ему Махов, наконец справившись с крышкой неподатливого багажника.

- Ладно, пошли. Только, тихо. Место дурное, я всей шкурой чувствую, -Чернов, молча слушающий перебранку опольцевских, хотел было возразить, что тропка может и вовсе не людьми протоптана, поскольку на противоположном краю оврага его зоркое зрение отметило клубящуюся стаю крупных бездомных псин, но передумал и просто махнул ребятам, призывая следовать за ним. Спускались мужчины цепочкой, хватаясь за ветки сплетённого местами кустарника, и с величайшей осторожностью, ступая по подсохшей после вчерашнего дождя почве почти след в след за проводником.

Если сорваться вниз и покатиться кубарем, то есть все шансы завершить на этом спасательную операцию досрочно и с мрачным результатом. Один только спуск занял около десяти минут, и наконец, оказавшись у тропки, компания устроила недолгую передышку. Зелень здесь поднималась по пояс, местами по грудь, а серая глинистая почва дышала влагой, испуская слегка дурманящий запах. Тут же все трое убедились, что тоненькая дорожка, виляющая между кучами разнородного хлама на дне оврага, действительно вытоптана многочисленными отпечатками звериных лап. Впрочем, среди них попалась и цепочка отпечатков кроссовок с небольшой, явно женской или детской ноги.

- Её следы? – спросил у сопровождающих Артём, держа ладонь на отполированной рукояти АПС и одновременно щупая взглядом шевелящиеся легким ветерком чахлые заросли акации. Но спутники не могли ничего сказать по этому поводу. Ни Олег, ни Николай не знали, во что была обута исчезнувшая женщина, которая ещё, собственно, и в розыск-то не попала. Троица продолжила путь, держа наготове оружие и огибая препятствия. В одном месте, помимо прочего мусора и кусков металла, щедро разбросанных по днищу Собачьего яра, как его мысленно окрестил Чернов, обходить пришлось даже перевернутый и насквозь проржавевший тёмный «Мерседес». Николай заглянул в смятый и сплющенный салон автомобиля, насколько позволяла небольшая щель между вдавленной в почву крышей и лопнувшей дверцей, но никого и ничего интересного там не обнаружил. Несколько давно отстрелянных, потускневших гильз внутри салона за находку можно было не считать.

Аклевцов, наоборот, подальше обошел искорёженный автомобиль. Однажды, ради собственных корыстных интересов он побывал в овраге, рискуя жизнью и натерпевшись страху от чьего-то незримого, омерзительного присутствия, неведомых ледяных взоров, выедающих саму суть его сознания. Тогда, пышущий страхом овраг милостиво выпустил его и Олег, добившись необходимого результата, поклялся самому себе, что больше никогда не вернется сюда. Сейчас, у него прочно сложилась в голове неприятная догадка, почему он тогда не пострадал и невредимым вернулся к любимой женщине. Это место, его сущность, ЗНАЛА, что никуда расчетливый человечишка не денется и спустя определённое время, Олег будет обязательно ступать по дну балки, обливаясь холодным потом от прояснившегося бытия. Дважды, задрав голову на ближнюю кромку обрыва, казалось подпирающую небесную безоблачную лазурь, Аклевцов засёк четырёх матёрых дворняг, неслышно и без единого рыка бредущих параллельно людям, продвигающимся внизу. Он жестом указал на животных товарищам, но те, также молча отмахнулись. Видели лохматый эскорт, мол, не до псин сейчас, пусть себе бредут, к нам же не лезут.

Минул час извилистого пути по оврагу, прошедший не без приключений. Так Чернов, несмотря на предельную внимательность зацепился берцем за торчащий параллельно земле арматурный прут и довольно чувствительно приложился правым боком о небольшую кучку колотых кирпичей. Это было ещё полбеды: справа-то на ремне висели драгоценные фиалы с лечебным магическим средством. После падения же, редчайшее снадобье разбилось, изрезав ногу Артёма, и растеклось бесполезным жирным фиолетовым пятном по джинсам и мелким ранкам, тут же исцелив их. Однако, группа осталась без экстренного лекарства, могущего избавить от куда больших проблем, чем мелкие порезы от стекла.

Следующим, в неприятности влип, а вернее сказать, впутался Колян, незначительно отклонившись от тропы, он застрял в разлезшихся мотках колючей проволоки, разбросанных в густом ковре прежде зелёной, а в данном месте коричневатой поросли. Товарищи с трудом сумели высвободить его из царапающей и рвущей одежду ловушки. При этом, Тёма ещё умудрился заметить и смахнуть с шеи застрявшего мужчины белого паука размером с кулак и угрожающе выглядящим красным крестом на лоснящемся брюшке. Как паукообразное незаметно подобралось к шее рослого мужчины, когда растительность в этой части оврага достигала максимум пояса и Махов двигался посередине, постоянно находясь на виду у замыкающего Аклевцова, тоже было неясно.

Впрочем, Олегу Аклевцову досталось больше всех, хотя и не в плане физического ущерба. Плетясь в конце их маленького отряда, он ощутил жгучий взгляд на своей спине. Олег стремительно обернулся и обомлел, вглядываясь в размытую, но, тем не менее, достоверно узнаваемую фигуру убитого им, спятившего разведчика. Он только собрался окликнуть спутников и обратить их внимание на паранормальное явление, как разведчик растянул рот в щербатой улыбке, лишенной сгнивших губ, поблёк и растёкся в воздухе тонкими струями черной дымки.

- Не отставай, - шикнул на Аклевцова обернувшийся Николай, - Чего застрял?

- Ничего, - прохрипел внезапно осипший Олег, - Проверял, нет ли кого сзади.

- Не отставай, - повторил Махов. – Артём говорит, что уже близко и в таком паршивом самочувствии он ещё не работал. Наверное, эта…связь, выматывает.

- Ага, такое было, - выдавил из себя Олег. – Ну, пошли.

Ещё за полчаса ходьбы путь Аклевцову трижды преграждали мертвенные миражи знакомых ему людей, к смерти которых он был в какой-то мере причастен, хотя бы тем, что мог, да не спас их. Они тянули к нему бесплотные руки, трепетали, шептали неразборчивые слова. Но теперь ярость гнала вперёд мужчину. Сцепив зубы, он шел напролом, врезаясь в призраков и проходя сквозь них, сжимая оружие до боли в руках. Аклевцов не стал отвлекать товарищей, описывая фокусы оврага. Время было дорого. И овраг отстал от него, перестав подбрасывать его зрению пугающие сюрпризы. Либо отстал, либо это гиблое место готовило для Олега, что-то более грозное и впечатляющее…

Третий час упорного продвижения вымотал Артёма. Прежде он мог полдня без устали преследовать какую-нибудь сверхъестественную тварь. Вот только попробуй проделать тоже самое, если твои виски раскалывают выбивающие дробь молоточки, к горлу подкатывает тошнота, а перед глазами периодически плавает тёмная паутина. Ну и удружила сестрёнка с работой, молодец! Ещё и эти двое позади, последние полчаса топают как слоны, забив на соблюдение тишины, а по верху треклятого оврага тащатся как привязанные, одичавшие собаки. Молча тащатся, ни разу ни рыкнув. Чего им надо? Может вальнуть их из «Стечкина»? Бесят уже, конкретно!

Чернов поймал себя на мысли, что он не контролирует себя психологически. Это было хреново. «Ясность духа и контроль» - неустанно повторял в далёком прошлом Пётр Васильевич тринадцатилетнему Тёмке, впервые отправляя его одного в лесной домишко полупризрачного пожирателя людской плоти. Артём ясно вспомнил, как на него осоловело воззрился раздувшийся, несносно воняющий толстяк с окровавленным ртом и с кастрюлей с человеческим мясом в грязных волосатых руках. Столбняк тогда на секунду хватил юнца и людоед, посчитав его легкой добычей, бережно поставил ёмкость и за время, недоступное обычному человеку, покрыл расстояние между собой и непрошенным гостем. И тут же получил удар от мальчика прямо в сердце дядиным подарком, старинным арабским кинжалом с рубином в навершии. Артёму тогда повезло. Первая охота не стала последней.

Молодой человек мотнул головой, усилием прогоняя поток юношеских воспоминаний и других памятных событий океаном нахлынувших на него. Чернов давно понял, что овраг играет с ним и возможно, с его спутниками, нащупывая уязвимые места в защите. Вон, Аклевцов, белый как стена идёт, не разбирая дороги, да и Махов чувствуется, что весь на нервах. Привал бы сделать, чаю из термоса выпить, только время не терпит, надо идти.

Размышления проводника оборвала вновь исчезнувшая направляющая связь. Как и утром, в квартире Аклевцовых, скорее всего это означало, что Ольга потеряла сознание, или… про второй вариант и думать не хотелось. Артём огляделся, наконец избавившись от мерзкой сетки перед глазами и довольно хмыкнул. Помимо двух предыдущих вариантов существовал третий ответ – они пришли!

Чернов остановился, огляделся и показал полусогнутой рукой кулак, направленный вверх, сигнализируя сзади идущим остановиться. Потом ткнул указательным пальцем в густые заросли колючего кустарника и подсохших тонких черных деревьев, растущих в двадцати метрах от группы. Почти на самом извороте оврага, чуть выше подножия откоса балки, посреди волнуемых ветром кустов зияло тёмное овальное пятно, охваченное по краям странного вида растительностью, наподобие вьюнка, только багрово-оранжевого оттенка. По центру отверстия свисал толстый электрический кабель. Точь-в-точь, как во сне Артёма. Никакого движения рядом с подозрительной дырой в глинистой почве не наблюдалось. Через секунду лёгкий ветерок донес до мужчин гнилостный сладковатый запах, смешанный с чем-то терпким и вдобавок пахнущим жженым полиэтиленом.

Спутники Артёма рассредоточились: Махов заходил к провалу в нескольких метрах слева, а Аклевцов справа, беря в полукольцо потенциальное место, где могла находиться Ольга. Чернов мысленно похвалил своих нынешних коллег, тактическая военная выучка пришлась как нельзя кстати. Впрочем, если бы он знал мысли Олега и Николая, он не был бы так комплементарен в их отношении. Оба спутника молодого человека, сбросив на траву тактические рюкзаки, продирались сквозь цепляющийся за одежду кустарник к глиняной пещере с одинаковой, морозящей их души мыслью, что непременно встретят там Мясорубщика – жестокого сверхъестественного маньяка, терроризирующего местное население продолжительное время. Хотя, согласно финальным событиям того громкого дела, неестественное чудовище сгинуло навсегда.

Схема действия по проникновению в пещеру была несложной. Артём, как опытный профессионал в своем деле проникает внутрь, а его спутники остаются снаружи, прикрывают спину Чернову и вмешиваются только по сигналу охотника. Молодой человек расправляется с похитителем, вытаскивает разыскиваемую женщину, в каком бы состоянии она не находилась, и вуаля! Дело завершено. Нарисовав в себе в уме такой план, Чернов быстро объяснил членам группы порядок действий несколькими тихими, едва слышными словами и парой жестов. Те понимающе кивнули. Ни Аклевцов, ни Махов, будучи без сомнения отважными бойцами, не горели особым желанием оказаться в логове похитителя. Для того и позвали специалиста, чтобы он устранил эту проблему…

Прекрасно продуманный, простой план действий рассыпался в пыль, когда из пугающей дыры до ушей спасателей долетел надрывный женский крик и Артём, послав к чёрту осторожность, молнией влетел в чёрный зев провала со «Стечкиным» в одной руке и арабским кинжалом в другой.

В тот же момент, спутников охотника атаковала четверка громадных псов с налитыми кровью бешеными глазами. Злобные животные лаяли, точнее ревели, переполненные лютой ненавистью. Чернов отлично слышал суматоху с рычанием и шквальной стрельбой за спиной, но ничем не мог помочь Аклевцову и его другу. К тому же, у него была своя, обязательная задача. Включив угловой фонарь, закрепленный на нагрудном клапане облегченного бронежилета, и дыша через раз из-за сильной падальной вони, он переступил через иссушенный труп мужчины, лежащий ничком в нескольких шагах от входа. По одежде охотник определил, что это был тот несчастный, с помощью которого с ним связалась женщина-экстрасенс. Выглядело невероятным, что это мумифицированное тело менее суток назад было живым. Времени разглядывать не оставалось, женский крик, перешедший в визг, подтолкнул Чернова действовать быстрее.

Через пару десятков шагов округлый тоннель расширился, бегающий по мокрым стенам луч фонаря выхватывал вздувающиеся и опадающие разнокалиберные пузыри. Любопытное явление. Коридор словно дышал в такт чьему-то сердцу или сердцам, потому как пульсация иногда сбивалась и шла вразнобой. Со спины до Артёма всё также доносилась пальба, рык, лай, маты и визг раненных животных.

«Раз не стихло, значит ребята живы и дерутся», - подумал Тёма и поскользнувшись на мокрой глине, проехал на заднице несколько метров по резко уходящему в уклон тоннелю. Измазавшись с головы до ног вонючей, прилипшей грязью, он вскочил на ноги и, покрутившись на месте, обшарил снопом света круглую подземную камеру диаметром около пятнадцати метров и довольно высоким скошенным потолком. Обнаружил следы работы человеческих рук – три мощные деревянные подпорки и груду пустых склянок под ногами. Потом, зло выматерился, когда луч фонаря наткнулся на обезображенных мертвецов и фрагментированные части хаотично разбросанных тел. Как один, трупы были залиты бело-желтой клейкой слизью, щедро охватывавшей сковывающими путами руки и ноги некогда живых людей.

- Оля! – крикнул молодой человек, нарушая одно из священных правил охотника – не выдавать себя, пока не обнаружен противник. Однако, по всей видимости хозяин подземного помещения отсутствовал, и следовало найти женщину и вернуться к Махову и Аклевцову. Рык и редкие выстрелы всё еще проникали в подземелье. Чернов ещё раз похвалил себя, что не поленился опустошить магазины оружия новых друзей и тщательно протереть весь боекомплект губкой, пропитанной дядиной «смесью».

- Ольга! – ещё раз заорал он. Слышался ведь отсюда женский крик! Ответом ему был слабый стон с противоположной от входа стены подземной камеры. Чернов едва-едва смог разглядеть шевеление прямо в стене, на уровне колена от скользкого и вязкого пола. Затем стенка скрытой ниши с тихим шорохом осыпалась, открывая метровую дыру. Оттуда бессильно вывалилась женская рука и снова раздался полный боли и ужаса стон.

Но Артём уже не смотрел туда, потому что прямо перед ним глиняный пол подземелья забугрился и вздыбился, поднимаясь могучей волной практически в его рост. Из рыхлой груды и тянучей слизи перед охотником, с шипением выбиралось на свет нечто еще никогда невиданное им. Молодого человека передернуло от омерзения…

Шипящую тварь нельзя было отнести ни к одному виду из известных Артёму сверхъестественных существ. Монстр пирамидальной формы, и ещё пока неясной величины (поскольку весь пол камеры заходил ходуном под ногами охотника), был явно прямым следствием чьих-то магических, не вполне удачных экспериментов. Или же гостем из «сквозняков», как обозвал дыры в пространстве дядя Артёма, когда какая-нибудь особо упрямая тварь пробивала барьер между мирами.

Впрочем, рассуждать о происхождении монстра у Чернова совсем не было времени. Кажущаяся неуклюжей массивная особь, с копной вросших в её тушу мертвых людских конечностей, блеснула открывшимся единственным голубым глазом, не имевшим зрачка и размером с крупную тарелку, расположенным вверху отвратительной пирамиды, занявшей как минимум четверть логова. Затем, что-то выплюнула из четырех пульсирующих отверстий, расположенных на том, что Артём определил как грудь чудовища. Парень лишь благодаря молниеносной реакции смог увернуться от летящих в его сторону смертоносных комков, влипших в подпорку за его спиной. Слизь, попавшая на сырое дерево, мгновенно проела в подпорке изрядную дыру и опора треснула, надломившись под давлением породы. Разъяренная тварь атаковала не только физически. Помимо потянувшихся к Чернову десятка деформированных рук невероятной длины, в голове у охотника стоял шум сотен колоколов. Однако человека, некогда пережившего укус мёртвого паука под Ровнами, такая мелочь не остановила.

Проявляя чудеса устойчивости на зыбкой поверхности, Артём скользнул немного левее монстра и опустошил магазин автоматического пистолета, находя цель для каждой пули. Промахнуться в огромную тварь в ограниченном пространстве было невозможно. Рой девятимиллиметровых, обработанных «смесью» пуль, с чавканьем впился в беснующееся существо. Глаз чудовища лопнул и вытек продолговатым синим, фосфоресцирующим ручейком на отвратительную тушу. Однако монстр не был убит, хотя ментальное воздействие прекратилось. Раненый хозяин логова предпринял другой ход.

Ногу Артёма, находящегося на безопасном отдалении, как он считал, схватили две сросшиеся вместе руки, и потянули в темноту. Охотник машинально ткнул в цепкую конечность кинжалом, проткнув буроватую кисть, и хватка ослабела, давая возможность вырваться.

Не обращая внимания на шипящего, ослеплённого урода, крушащего подпорки, Чернов хладнокровно перезарядил оружие и вновь выпустил весь магазин в монстра. В этот раз, вероятно, пули достигли жизненно важных органов чудовища и оно затрепетало в агонии, скребя отвратительными руками глину и сипло хрипя. Артём не стал разглядывать агонию врага. С потолка один за другим сваливались комья глины. Он подбежал к нише, вытащил Ольгу и рванул с ней к выходу из подземной камеры. Как только он покинул обиталище твари, потолок с шумом осел, хороня и монстра, и убитых им жертв.

Подняться по скользкому тоннелю вверх, да ещё и с потерявшей сознание женщиной на руках, стоило молодому человеку немало сил и ловкости. Через минуту он уже вдыхал относительно свежий воздух в компании Аклевцова и Махова, опустив на приготовленную плащ-палатку начавшую приходить в себя спасенную Олю. Оба товарища Артёма были на взводе, исцарапаны и заляпаны звериной кровью. Их поверженные противники бездыханной грудой лежали рядом со входом в разрушенное логовище.

«А ведь, если бы не они, мне бы хреново пришлось» - проникся уважением к опольцевским Чернов. Впрочем, мозг тут же услужливо подсказал, что если бы не опольцевские, он бы и вовсе здесь не оказался.

- Хорошая работа, мужики, - улыбнулся Артём коллегам по теперь уже удавшейся спасательной операции, - Ольга цела, гм…, физически. Хотя ей придется пообщаться с психотерапевтами, думаю. Но баба она необычная и сильная, думаю, победит пережитое.

- А остальные? И тот, кто там был, он что? – Олег, ещё находясь в запале недавней схватки, был готов крошить целые армии врагов. Колян Махов вопросов не задавал. С момента, когда Артём, появился из жерла пещеры с Ольгой Лаврик на руках, Николай обдумывал над тем, что он скажет о случившемся, если начальство и ещё кое-кто, посерьёзнее, узнают всё, что произошло.

- Там всё! – жизнерадостно и ёмко сообщил Аклевцову Артём и принялся нацеплять на себя рюкзаки, поскольку его товарищам предстояло тащить спасенную женщину. Обвешавшись рюкзаками и оружием, как новогодняя ёлка он добавил, - Труп одного мужика там с краю лежит, но до остальных без техники не добраться. Я бы вообще не рекомендовал туда лезть и забыть об этом месте.

- Слушай, а как там мужик оказался? – не унимался Олег, - Эта гадина же приманивала исключительно женщин.

- Наверное, по оврагу слонялся. Случайная жертва, - произнес Чернов и тихо добавил, - Но очень полезная для нас, иначе бы черта с два мы знали, где искать.

- Ну и работенка у тебя. Не позавидуешь, - усмехнулся Махов, поднимая нагруженную плащ-палатку вместе с Аклевцовым. Ольга была лёгкой, но пронести её несколько километров по очень пересеченной местности и выбраться из оврага – то ещё мероприятие.

- Нормальная, - совсем разулыбался охотник, - Я своё дело сделал и свободен, а вам последствия разгребать.

Артём был прав. Опольцевским предстояло доставить пострадавшую к автомобилю, и, помимо того, немедленно устроить несчастную под больничный присмотр. Причём, не вызвав ни у кого при этом нездорового интереса, что само по себе почти невозможно, учитывая болтливость Анжелы. После, пытаться жить обычной жизнью, учитывая события в овраге, да и предыдущие дела были вовсе не мёд. А работа Артёма – это дело семейное и привычное. Должен ведь кто-то её делать. Вот он и делает.

Артём на ходу очистил руки влажной салфеткой, поглядывая как двое мужчин впереди него, с упорством бульдога начали пробираться по дну оврага, осторожно неся Ольгу. Молодой человек достал из кармашка куртки смартфон и, сняв блокировку, быстро набрал сообщение в соцсети сестре:

«Я справился. Мы в расчёте…»

Конец первой книги. Продолжение следует...

Автор: Дмитрий Чепиков https://vk.com/id139622482

В придорожном кафе, расположенном на асфальтированной площадке сразу у съезда с оживленной магистрали, царил полнейший разгром. Невесомая рыжеватая взвесь, ненадолго заполнившая пространство, медленно оседала и искрилась внутри раскуроченного чудовищной силой помещения. Среди опрокинутых столиков, пластиковых стульев и начавших шевелиться и подниматься с пола посетителей, полусидел, опёршись спиной о барную стойку и хлопая обалдевшими глазами, Артём Чернов. Молодому человеку повезло больше той несчастной молоденькой официантки, которая в момент слепящей белой вспышки, подносила ему и Марии, пиццу с морепродуктами и пару бумажных стаканов с колой. Теперь официантка в задравшемся бордовом фартуке, лежала в паре метров от стойки, нелепо раскинув руки и ноги, а вокруг её светловолосой головы медленно расползалась ядовито-алая лужица крови, подтекая под лежащего рядом, без сознания, упитанного лысого посетителя. Остекленевшие глаза девушки уставились в медленно вращающийся вентилятор на потолке кафе, лениво разгоняющий остатки оранжевой пыли.

Артём попытался встать и взвыл от резкой боли в лодыжке правой ноги. Осмотрел рану: промокшая от крови штанина разодрана, зияет рваная дыра сантиметров в пять и на удивление слабо кровоточит, а кость, кажется, цела. Побаливает еще много где, но по сравнению с ногой – ерунда. Он закрыл глаза и попробовал восстановить в памяти картину произошедшего. Кадры только что минувшего события медленно потекли, пробивая себе путь сквозь острую боль в ноге и ноющую в затылке, которым Чернов приложился, отлетев к стойке. Замечательно, еще и сотряс, скорее всего, получил.

Итак, вот он сидит за столиком с весело щебечущей Марией, и слушая её в пол-уха, пялится в экран недавно купленного смартфона, с волнением читая сообщение от сестренки Ксюши о том, что её хорошему знакомому, Олегу, потребовалась помощь по его части. Артём как раз дочитал до момента, где в сообщении упоминалось, что данный Олег сам его разыщет и объяснит суть проблемы, когда пыхнуло белизной, тут же погасло, воздух загустел, посерел, и стало нечем дышать. Потом возникло из ниоткуда посреди кафе нечто оранжево-рыжее, звероподобное, со светящимися ярко-зелёными огнями глаз. Это самое нечто мелькнуло стрелой, с лёгкостью расшвыривая всё, что попалось на пути, врезалось в остолбеневшую ведьму и… пропало вместе с ней. Каким именно, было существо, Артём не успел рассмотреть, черты объекта расплывались и менялись. Да и времени всё действо заняло не больше пары секунд. Хотя он запомнил немало за такой короткий промежуток времени. И ошарашенное лицо Маши, и отбрасываемых от воздействия огромной энергии людей и мебель, и даже выпавший на пол собственный телефон. Со временем определённо что-то было не так, но сейчас не это повисло главной проблемой.

Вначале предстояло убраться отсюда, потом связаться с дядей и начинать поиски Маши. Тёма ни на миг не сомневался, что именно ведьма из прошлого стала виновницей случившегося в кафе. Но вначале нужно уехать. Бармен с разбитым лицом уже истерично вопит в телефон, вызывая «скорую» и полицию. А у Чернова в багажнике отремонтированной после аварии «Нивы» уместился арсенал, с которым можно Форт Нокс смело штурмовать.

Молодой человек, постанывая от боли, сумел таки подняться, перед этим подобрав смартфон (еще не хватало, чтоб он попал в руки полиции), и припадая на покалеченную ногу, захромал к выходу из кафе, к «Ниве», спрятавшейся на стоянке за огромной «Тойотой Тундра» бежевого цвета.

- Эй, парень, подожди, «скорая» уже едет, тебе помогут! – крикнул ему в след бармен, но тот только ускорил шаг. Ага, помогут. Особенно после того, как выяснится, что Чернов прикончил любителя детской плоти, упыря в полицейском мундире и высоком звании. Упыря в прямом и переносном смысле. Следов он вроде бы там не оставил, но чем чёрт не шутит. Собирался залечь на дно на какое-то время и не отсвечивать попусту. Судя по последним событиям – однозначно не получилось. Еще и дело сестры, с которой он был уже три года в неладах, так некстати подвернулось. Интересно, с чего это Ксюша, не желающая ни под каким соусом влезать в «семейную работу» обратилась к нему, нудному и невыносимому тирану-старшему брату? Сказала же ведь при последней встрече – видеть тебя с твоей чертовщиной не хочу, желаю жить как нормальный человек, а не валяться располосованной в клочья в какой-нибудь канаве или тухнуть, разлагаясь в вонючей подземной норе сверхъестественной твари. Крепко тогда они разругались. В придачу, у Чернова ещё висел личный должок перед ней. Такой, что деньгами не решишь…

Артём с трудом взгромоздился на водительское сиденье «Нивы». Под звук приближающихся сирен открыл бардачок, извлёк из аптечки шприц с обезболивающим и флакон с фиолетовой целебной жидкостью. Затем зубами вытащил пробку, вылил содержимое прямо на рану и тут же дополнительно вколол промедол. Чернов завыл от боли, когда тягучая жидкость впиталась в плоть и началась активная грануляция живой ткани. Ничего не поделаешь, промедол полностью подействует только минут через десять, не раньше, и будет обезболивать часа три-четыре. Этого хватит для полного излечения травмы. Рана практически целиком затянулась за несколько секунд, но молодой человек знал, что боль будет донимать еще некоторое время, если не принимать мер.

Он повернул ключ зажигания и «Нива», порыкивая форсированным двигателем, понеслась прочь от начавшего дымиться разгромленного кафе, едва не столкнувшись с поворачивающим на стоянку автомобилем «скорой помощи». Где-то вдалеке раздавался вой сирен машин экстренных служб. Из остановившегося реанимобиля выбежали двое медиков и рванули внутрь помещения, окна которого уже начали лизать синевато-желтые языки пламени. Похоже, что где-то замкнула и загорелась проводка. Учитывая, какая сила там выплеснулась, удивительно, что пожар не начался раньше.

В другой бы ситуации Чернов кинулся на помощь, но не сейчас. Со многим стоило разобраться, и уж точно без помощи полиции, чьи два экипажа свернули на съезд к кафе, едва Артём встроился в нужную полосу на магистрали.

Он не заметил, как бежевая «Тундра» пристроилась ему в хвост, следуя за ним на почтительном расстоянии, однако, профессионально не упуская из зоны видимости. Артём набрал дядю, и коротко описал Петру Васильевичу случившееся. Тот молча выслушал его, затем сообщил что перезвонит. Через несколько минут смартфон Артёма заиграл, отобразив номер эксперта.

- Я посмотрел сканы дневников, Тёма. Написанное изменилось. Она вернулась в своё время. К своим друзьям, - в голосе дяди, не чествовавшего Марию, слышались оттенки облегчения, - И слава богу. Неизвестно, что она бы здесь могла понатворить. Я знаю, что ты к ней неровно дышал, но не делай даже попыток вернуть её. Ты меня понял?

- Понял, понял, - грустно произнес молодой человек, ловко обгоняя грохочущий длинномер с водопроводными трубами, - Всё, дядь Петь, за мной кажется, едут. Надо проверить.

Повторяющий перемещения «Нивы» преследователь теперь был достоверно зафиксирован Черновым. Молодой человек не сразу заметил «хвост» лишь по причине расслабляющего воздействия анальгетика и разговора по телефону. Но как только увидел мелькающую в боковых зеркалах «Тойоту», то и дело скрывающуюся за попутными машинами и тут же появляющуюся снова, моментально перестроился в правую крайнюю полосу. Через пару километров «Нива» снизила скорость, шмыгнула на съезд с магистрали на недостроенный отводок, а затем через полсотни метров, когда свежеположенный асфальт закончился, автомобиль рванул по грунтовке к курчавящейся листвой лесополосе за гречишным полем. Иномарка повторила его маневр, но приотстала, и отечественный внедорожник юркнул в тесный проезд, зажатый наваливающимися на дорогу молодыми кленами, ненадолго скрывшись из виду водителя «Тойоты». Затем Артём дал резко по тормозам, развернул машину, едва не опрокинув её, и буквально выкатился из «Нивы» на обочину, на ходу выхватывая «Стечкин». Он успел скрыться в придорожных кустах, прежде чем из проезда лесополосы вынырнула «Тойота» и среагировав на перекрывший грунтовку автомобиль Чернова, затормозила перед самым «кенгурятником» препятствия.

Артём не отрывая глаз следил за остановившейся «Тундрой». Секунд десять оттуда никто не показывался, потом дверца машины распахнулась и наружу выбрался человек, водя стволом «ПээМа» по прилегающим к дороге кустам. Преследователь был один, максимально насторожен и готов при малейшем признаке опасности открыть стрельбу. Чернов навскидку оценил потенциального противника: мужчина в белоснежной футболке-безрукавке и парусиновых серых штанах, среднего роста, чуть пониже самого охотника, коротко стриженные, тёмные с проседью волосы. На вид довольно крепок, хотя мускулатурой всё-таки Артёму немного уступает. Двигается профессионально, но не как охотник, с которыми у молодого человека порой бывали проблемы, а скорее каждым движением выдает бывшего военного. Ага, вот и подтверждение, на руке держащей пистолет, красуется татуировка военной разведки.

«Неужели ответка за полицейского упыря?» - с тоской подумалось Артёму. Ему ой как не хотелось ввязываться в дальнейшую вендетту, однако он бы снова и снова прикончил ту тварь, не смотря на её высокое положение в обществе.

- Артём, выходи! – миролюбиво позвал его незнакомец, сунул пистолет в подмышечную оперативную кобуру и поднял кверху руки. Его голос был ровным и не выражал агрессии, но Чернов всегда готов к любому подвоху и от людей и от монстров, а иногда и действующих заодно. Поэтому молодой человек пока помалкивал и не двигался, хотя был слегка сбит с толку тем, что его назвали по имени.

- Выйди, поговорим, - снова дружелюбно сказал мужчина, - Я от твоей сестры, Ксении Черновой, по важному делу, которое нужно разрешить как можно быстрее. Пока не погибли люди.

- Откуда я знаю, что ты точно от нее? – осведомился, выйдя из куста Артём, не убирая прицела с корпуса незнакомца, - Ты кто, вообще такой, откуда взялся и как меня нашел?

- Я Олег. Олег Аклевцов из Опольцево. Тебя сестра должна была предупредить насчет меня. Да опусти ты пушку, выстрелит, не ровен час! – в голосе мужчины проскользнули беспокойные нотки, видя как при упоминании «Опольцево» лицо Чернова помрачнело. Впрочем «Стечкина» Артём поставил на предохранитель и сунул за пояс. Он скрестил руки на груди и выжидательно смотрел на Олега, захлопнувшего дверцу «Тойоты»

- Не люблю ваше Опольцево, - подтвердил наблюдение Аклевцова молодой человек, - У меня там знакомый пропал. Хороший охотник. Он помимо нашей основной работы, бывало, занимался выбиванием долгов. Незаконно, разумеется. Я этого не одобряю, но нам всегда нужны деньги на оборудование, лекарство, информацию и прочее. В прошлом году, Серый, между делом, решил через другана за процент от должников подработать. Бабу они какую-то искали, да так и не вернулись. Вся бригада в Опольцево исчезла, насколько мне известно. Знаешь что-нибудь об этом?

- Может кто и пропадал, но сейчас, прямо сейчас, под угрозой жизнь одной моей подруги, которой я очень обязан, - лёгкая тень пронеслась по лицу Олега и он перевёл разговор на другую тему, - Садись ко мне в машину, расскажу в чём проблема, нечего на жаре тут стоять.

- Сейчас, свою красавицу с дороги уберу, а то вдруг въедет кто, - пробурчал Чернов и пошел к «Ниве».

Аклевцов терпеливо ожидал его, усевшись за руль. Он никогда не встречал охотников и теперь с любопытством разглядывал отогнавшего машину Артёма. С виду парень, как парень. Похож на него, только лет на десять помоложе. Постоянно следит за округой и незаметно за ним, даже не показывая этого. Что-то было в охотнике такое, чего Олег толком не мог понять. Сознание Аклевцова словно потрогали ледяными руками. Знакомый маркер, или если хотите – аура, непременно сопутствующая тем, кто постоянно соприкасается со сверхъестественными вещами. И неважно при этом, сам ли ты выходишь за рамки привычного бытия, или тот, с кем ты находишься на расстоянии вытянутой руки. Самому Олегу пришлось немало вытерпеть и о смысле многого задуматься, когда на Опольцево творились дела, нисколько не относящиеся к обыденной реальности. Да и тётка Олега, Катерина Аклевцова, царство ей небесное, была не из простых. Как ни крути, в племяннике тоже частица необычайного имелась.

- Так что случилось? Насколько я знаю, ребята из вашего района не любят просить о помощи и особенно чужаков? – спросил, усевшись на пассажирское сиденье Артём.

- Может по пути расскажу? – поспешил снова увильнуть Аклевцов, - Время дорого. Твою машину бросим на платной стоянке, перегрузим все нужное ко мне.

- Неа, - покачал головой Чернов, - Не двинусь с места, пока не буду знать, что и как.

- Ну ладно, - примирительно улыбнулся Олег, завел двигатель и включил климат-контроль. В салоне сразу посвежело и легче задышалось, - Значит, слушай. Предупреждаю, многое тебе покажется странным.

- Странным! – хохотнул Артём, - Ну да…говори уже, тем более, как ты говоришь – время дорого.

- Ты наверно слышал историю о Мясорубщике, - начал Аклевцов, оценивающе поглядывая на реакцию собеседника.

Тот безразлично кивнул, мол, в целом, в курсе, но не в деталях. Есть территории, куда охотники не суются и местные сами предпочитают разрешать свои вопросы. А также, в зоны, контролируемые военными. Это – табу. Чернова не покидало чувство, что новый знакомый втянет его в крупные неприятности. Хотя, что такое для охотника очередная неприятность?

Аклевцов, тем временем продолжал: С Мясорубщика началось, а продолжилось теми, кто спровоцировал дополнительные смерти. Но всё потихоньку улеглось и почти год в Опольцево тишь да гладь была. В необычном смысле, конечно. Так, разумеется, бывают разборки, но мы их сами утрясаем. Тишина закончилась месяц назад. Бесследно пропали одна за другой шесть женщин от двадцати до пятидесяти. Разного социального положения, замужние и незамужние, продавщицы, уборщица, парикмахерша и даже одна бизнес-леди. В общем, ничего общего между ними кроме пола. Пропали своеобразно. Просто ушли из дому посреди ночи.

- Хм. Ну тут не ко мне, а в полицию, - Артём вставил новую сим-карту в смартфон.

- Полиция…, - поморщился Олег, - Полиция носом рыла землю, да и мы не отставали. Бестолку. В конце концов решили, что предполагаемый маньяк совершил серию убийств, припрятал трупы и свинтил из района. А вчера пропала Ольга, моя знакомая-экстрасенс.

- Значит, официально семеро пропало? – перебил Аклевцова Чернов, оторвавшись от настроек нового телефона. Про экстрасенса ему не понравилось. Не доверял он им.

- Нет, официально, шестеро, - произнёс Олег, чуть протягивая слова, будто подготавливая собеседника к необычной информации, - Ольга, она пропала только вчерашней ночью. Когда я дремал в объятиях супруги после обеда, вчера же, она мне приснилась и сказала, что я должен найти её в ближайшие два дня, или ей конец. То, что её вытащило из постели и заставило уйти в овраг, убьет её или сделает, что похуже. Ещё Оля сказала, что без тебя ничего не выйдет и обозначила как найти твою сестру. Это всё, что помню из сна – остальной смутно и бред какой-то. Опольцевский овраг – это место, куда местных под пулеметами не загонишь разыскивать кого-то. Место гиблое, к тому же что я скажу ребятам или упаси боже – полиции? Что мне явилась во сне женщина, которая официально даже не числится пропавшей и велела её искать в двадцатикилометровом овраге, усеянном разбитыми бетонными блоками, торчащей арматурой, сброшенными машинами, боеприпасами времен Великой Отечественной и ещё хрен пойми чем? Этот чёртов овраг больше пропасть напоминает, если честно, а сейчас ещё и зеленкой зарос минимум по пояс, так что не видно куда идешь и на что наступаешь. Короче, там Ольгу искать надо, но одному соваться не вариант, тем более она тебя упомянула в качестве спасителя. Будет солидная компенсация за труды. Ты готов?

- Нет, - резко ответил Артём, глядя на пухлую пачку стодолларовых банкнот, появившуюся в руке Аклевцова, - Опольцевский овраг не для людей. Одно из трёх мест в нашей стране, куда если я сунусь и выживу, то дядя меня сам убьет. Трупу деньги не нужны, убери.

- Ожидал такой ответ, - вдруг широко улыбнулся Олег, пряча деньги в кожаную барсетку, - Тогда вариант второй: поможешь мне и у твоей сестры к тебе нет претензий. Она так сказала.

- Что ещё она тебе сказала? – лицо Чернова посуровело, сделалось каменным. Пальцы сжались в кулаки, а взгляд испытующе сверлил нового знакомого.

- Это всё, - коротко сказал Олег, - Ксения сказала, что ты поймёшь. Так как, едем?

- Едем, - скрипнул зубами молодой человек, - До Московской области я на своей машине за тобой, там надежному человеку сдам её и с кое-какими вещами к тебе пересяду. Я же правильно понимаю, что светиться на районе мне не следует.

- Правильно понимаешь, - согласился Аклевцов, - Всем интересующимся будешь говорить, что ты мой племянник из Курска. И моей жене ни слова. Анжелу не втягиваем в это, натерпелась она уже от местного мистического колорита. Хватит с неё. Сам придумаю, что ей сказать, поскольку ты у меня остановишься. С ней болтай поменьше, договор?

- Окей, дядя Олег, - усмехнулся Чернов. Он хотел поинтересоваться: Что, разве жена не знает всех родственников мужа, тем более столь великовозрастных как он? Но не стал. Раз Аклевцов сказал, что этот вопрос решит, то пусть у него голова и болит. До Опольцево часов шесть отсюда добираться, есть время придумать легенду. Ему не впервой играть роль. Но хватит ли времени у той, которую нужно спасать?

- Она ещё жива, - словно прочитал его мысли Олег и сам напрягся, испугавшись своей сверхпроницательности, - Я чувствую, что она жива. Между прочим, это некомфортно – чувствовать чью-то жизнь. Полагаю, когда мы спустимся в овраг, я буду ходячим компасом. Вооруженным компасом…

- Есть её фотка? – деловито поинтересовался Чернов, ничуть не смутившись тем, что его мысли прочитали. Новоиспеченный дядя молча достал телефон и, потыкав пальцем с отбитым синим ногтем в экран, добрался до нужного изображения, продемонстрировав его парню.

С экрана «лопаты», как Артём называл смартфоны несуразно большого размера, на него смотрела миловидная голубоглазая блондинка лет сорока в обтягивающем коротком синем платье. Её лицо показалось молодому человеку знакомым, но он никак не мог вспомнить, где видел эту женщину раньше. Несомненно, лично Чернов с ней не встречался, иначе бы он точно запомнил. В принципе какая разница? Если за спасение блондинки Ксюша перестанет на него дуться, прекратив почти трехлетний раздор, то он и бомжа поедет вызволять из беды на край света. Дядя Петя и сестра – больше у него никого не осталось.

До знакомого в Московской области на двух машинах добирались изредка болтая друг с другом по выданной Аклевцовым рации. То, что у его нового знакомого неплохие связи в правоохранительных органах, Артём сообразил, когда их тормознули на посту ДПС уже в Подмосковье, и грозного вида усатый инспектор, обменявшись парой слов с Олегом, хмуро кивнул и пожелал счастливого пути. Хотя сначала явно намеревался досмотреть багажники «Тойоты» и «Нивы».

Сдав автомобиль, забитый оружием, дядиному знакомому в Жуковском, и запихнув увесистую сумку с самым необходимым в машину Олега, Артём продолжил путь к Опольцево уже на заднем сиденье иномарки, кое-как улегшись и пытаясь подремать вполглаза. Мало ли, что ждет его в месте обитания опольцевских аборигенов, а он и так сутки на ногах.

Тем временем, погода испортилась, небо затянуло полчищами грозных горбатых чёрных туч, напирающих друг на друга, и вскоре первые крупные капли расплющились о лобовое стекло «Тундры». Спустя пару минут хлынул такой мощный ливень, что дворники едва успевали смахивать льющиеся из развёрстых небес потоки воды. Зато под аккомпанемент барабанящего по автомобилю дождя и редкие громовые раскаты спалось Чернову замечательно. Даже не в полглаза, как он собирался дремать со всеми мерами предосторожности, а с полным отключением от суетного мира и тянучим мрачным сном, наполненным необычайно четкими образами и неотличимыми от настоящих физическими ощущениями. Сон, а точнее кошмар, захватил Артёма полностью. Он лежал на боку в полутёмной земляной пещере, с сереющим округлым пятном выхода наружу, поросшим по краям травой и со свисающим толстым проводом, делящим выход на две неравные части. Снаружи, как и в реальности, гудел ветер и шумел дождь, трепля косыми струями растительность, оплетающую пятно спасительного проёма. Он лежал и не мог пошевелиться, боль накатывала волнами от ног и выше. Руки, вытянутые по швам, словно приросли к телу, намертво приклеенные к грязным штанам желтой клейкой слизью. А вот обеих ног ниже колена у него не было. Только темные от крови обрывки штанин и удивительно белые обломки костей. Его костей, начисто лишённых недавно содранной плоти, со следами чьих-то зубов. Артём чувствовал, как из него, вместе с потерей крови уходит жизнь. И в тоже время он осознавал, что это всего лишь дрянной сон.

«Помереть бы быстрее или проснуться» - подумал Чернов. И тут перед ним колыхнулся овал чьего-то лица, потом его схватили за плечо и безжалостно развернули вглубь пещеры. На секунду парень забыл об адской боли, увидев прямо перед собой вцепившуюся в него светловолосую женщину, со склеенными как у него ногами, но её руки были свободны. Артём тут же узнал её. Та самая блондинка с фотографии. Грязная, как чёрт, синяк на пол-лица, разбитые, сочащиеся кровью губы что-то шепчут ему, а в глазах нет ничего кроме абсолютного страха и слабой, очень слабой надежды. Стопроцентно – это Ольга.

- Прости, что я тебя использую, но ты все равно умираешь, - нервный, приглушенный голос блондинки грозил вот-вот сорваться в истерику. Эти слова явно были обращены не к Артёму Чернову, а к тому человеку, который погибал рядом с ней в пещере. – Артём, я теряю связь с Олегом. Он обычный парень и нить скоро оборвется. Тогда вы меня никогда не найдёте! А он…это скоро вернется! Не дарит лёгкой смерти никому…

Блондинка тревожно стрельнула глазами на вход, в котором Чернову почудилось размытое движение. Впрочем, сложно было понять, есть ли кто-то там, за этим проёмом. Раскаты грома и шум дождя надежно прятали все звуки снаружи, да и к тому же в права вступали сумерки. Это было неважно. Важно было собрать информацию. В сновидении, в своем он находится теле или в чужом, а Артём должен узнать о том, что утащило Ольгу в эту земляную дыру. Здесь нет дядиной библиотеки и бесценного архива со способами борьбы.

- Как тварь выглядит? Какие размеры? Сколько конечностей? Когда спит? – слова короткими порциями выходили из немеющих губ Чернова. Лицо женщины колебалось в пространстве и расплывалось.

- Не знаю, как описать! – всхлипнула блондинка, - Ни на что не похоже. Не человек. Разумное и большое. Очень редко выходит отсюда, и ненадолго. Кажется, ядовитое и гипнотизирует жертв. Меня только тут отпустило, остальные тоже сами пришли. Оно – последствие идиотских ритуалов, я так думаю. Всё смешалось! Выыытащи меня отсюда! У меня времени – самое большее до завтрашнего полудня!

- Там есть ещё люди? Они живы? Сколько их та…? – голос Чернова сник, обескровленные губы застыли, а лицо Ольги уплыло далеко-далеко.

- Не умирай! – завопила блондинка и принялась трясти его за плечи из всех сил. Но он уже ничего не ощущал.

- Эй, приятель, хорош кошмариться. Просыпайся, приехали! – Олег сильно тряс Артёма за плечо, - Ну ты и дрыхнешь! Еще и стонешь, и бормочешь во сне. Еле добудился. Последствия работёнки?

Тёма уселся на сиденье, усиленно растирая сонные глаза и стараясь понять, насколько он вырвался из объятий Морфея. Невольно взглянул на ноги. Слава богу, целы. Чернов поежился: на улице сильно похолодало, через открытую дверь тянуло ночной свежестью.

- Нет, не из-за работы. Ольга снилась, болтала как раз о ваших последствиях. Времени у нас завтра до полудня, - сообщил он вмиг напрягшемуся Аклевцову. Потом ткнул пальцем в сторону мозаично светящихся в ночи оконных квадратов многоэтажек, - И походу я теперь компас, а не ты. Овраг ведь там? За этими домами?

- Ага, - буркнул Олег, - То-то я думаю, как камень с души упал. Хотя наша невезучая баба еще в беде.

- Так она не в первый раз встревает в неприятности? – скорее утверждая, чем спрашивая, произнес Чернов.

- Пойдём в квартиру, там всё расскажу. Ночью искать кого-то в овраге – это все равно, что сразу себе пулю в башку пустить. Сейчас нас Анжела ужином покормит, а утром двинемся в спасательную экспедицию. Готовит она шикарно. Я предупредил её, пока ты дрых. И уж извини, пришлось ввести её в курс дела. Не знаю, как она меня разговорила, - сконфузился на последней фразе Олег.

Артём снисходительно хмыкнул. Тоже мне вояка, взывал к секретности, а тайну не удержал в себе и двух суток. Без пыток и сыворотки правды всё жене выложил. А что знает одна женщина – через короткое время знает ещё пять. И так далее, в геометрической прогрессии. В общем, работу надо тут делать быстрее и валить, пока местные не пришибли и на спецкладбище, о котором дядя рассказывал, не прикопали.

Мысли стремительным клубком молний носились в черепной коробке Тёмы, пока они с Аклевцовым, тащили тяжелые сумки на шестой этаж по пахнущему кошачьей мочой лестничному маршу. За пару минут до этого, коллега по поискам Ольги Лаврик посмотрел на Чернова как на умалишенного, когда тот предложил оставить сумки до утра в машине. В квартире их встретила эффектно выглядящая, с лёгкими нотками тревоги на привлекательном личике, Анжела. Без лишних расспросов, она усадила мужчин за стол, накрыв его аппетитно пахнущими блюдами на четыре персоны.

Продолжение следует...

Автор: Дмитрий Чепиков https://zen.yandex.ru/id/5b0d0b6677d0e6697af3cfb7

— Спасибо, дядь Вась, — Пётр попытался сгрести карты со стола, но помещик шлёпнул его по рукам.

— Куда хватаешь, Петька. Не видишь – карты на ладан дышат. Сейчас Глаша принесёт бумаги и перья, рисовать будете, вспоминать детство. Обе карты до вечера полностью перерисуете, — хозяин имения разошелся, голос стал грозным, командирским, глаза его засверкали. Карты были его личным сокровищем и раздавать их кому-то, даже Беловым, он не собирался.

— Времени маловато, Василий Матвеевич… — начал было Петр, но видя жесткий взгляд Татаринцева тут же осёкся. Что же, как ни крути, а они тут гости и забывать об этом не следовало. А карты им для поисков, ой, как нужны!

Рисование карт помимо вечера, заняло ещё полночи, а выдвигаться в ночь хозяин ребят не отпустил. Пришлось гостям отсыпаться до утра и выехать на большак только после плотного завтрака, загрузив дорожные сумки провизией и сменной одеждой. До михайловского перекрёстка Беловых сопровождали вооружённые слуги Татаринцева, а потом и они развернулись, предоставив двум всадникам самостоятельно продолжить путь.

Дорога в Ростовский уезд прошла у князей Беловых без особых происшествий, не считая ночной драки с пьяными гусарами в придорожном трактире «Царица Екатерина». Наскоро намяв хмельным воякам бока, братья остановились на ночлег там же, заплатив трактирщику серебряный рубль за вполне приличную комнату и сломанную мебель, а затем спокойно прохрапели до самого утра. Утром, переступив через валяющиеся на полу заведения помятые, сонные тела вчерашних задир, Пётр и Фёдор продолжили путь.

Нужный лес найти было непросто, припойменных лесов вдоль рек хватало, но к ближе морю простиралась лишь степь, на которой не то, что дерева, приличного куста не сыщешь. Братья сверялись с картой, следуя по указанным на ней отметкам, однако никакого Лукоморья и в помине не было. Князья уж сомневаться начали в наличии волшебного леса, якобы давным-давно виденного издали Татаринцевым.

— Может, спутал Василий Матвеевич или карту неправильно прочитал и метки поставил? — в очередной раз сокрушённо вопрошал у брата Пётр, когда жаркое солнце перевалило за полдень. Отводок от главного тракта, по которому они следовали больше трех часов, начал теряться, пропадать в густой степной траве. Вскоре от дороги осталась едва заметная, примятая колея от недавно проехавшей повозки. Через двести саженей показалась и сама повозка, вернее архаичного вида коляска с откидным верхом с парой впряжённых гнедых, завалившаяся на одну сторону. Отскочившее с оси колесо валялось тут же неподалёку, а взмыленный пожилой кучер изо всех сил пытался приподнять пострадавший транспорт, чтобы подсунуть деревянный упор под ось и вернуть на место колесо. Тщедушного вида пышноволосая девица, в неподобающем для местности кружевном платье, тоже ухватилась за остов коляски и силилась помочь своему слуге.

— Позвольте-ка помочь, добрые люди, — со смешком произнёс Фёдор, по-молодецки спрыгнув с лошади и скинув рубаху.

— Посторонитесь, сударыня, — Пётр последовал примеру своего брата, заголившись по пояс и уцепившись за ось.

Девушка, вблизи оказавшаяся весьма красивой, отодвинулась от коляски, уступая место двум крепким молодым мужчинам. Она с удовольствием разглядывала их загорелые, бугрящиеся натренированными мышцами торсы и руки, застенчиво заулыбалась, слегка прикрыв грязной от налипшей пыли ладошкой рот. А когда Фёдор заметил её реакцию и подмигнул, то девушка и вовсе раскраснелась от смущения, но своих пронзительных синих глаз от молодых князей так и не отвела.

— Готово, прошу, — довольно потёр руки Пётр, когда злосчастное колесо было водворено на отведённое ему место, а кучер ловко вбил удерживающую шпильку.

— Не знаю, как и благодарить вас, господа. Меня Софья Андреевна Алексеева зовут, а вас, дорогие друзья? — девушка отвесила небрежный полупоклон.

— Белов Пётр, а это мой брат, Фёдор. А вы, значит, дочка того самого..? — начал было молодой человек.

— Того самого, только не дочка, а племянница. Да, мой дядя коллежский советник и губернатор, — Софья гордо выпрямилась.

— И что же такая благородная дама делает в дикой степи, на старой повозке, без охраны и слуг? Это небезопасно, — покосился Фёдор на видавшую виды коляску.

— Дама позволила себе сбежать из-под дядюшкиной опеки и поехать к морю, пусть поищет меня, — в глазах девушки сверкнули искорки озорства и своеволия, добавляя ещё обворожительности к её милому образу. — А насчёт безопасности, не беспокойтесь. У меня пистолет в саквояже. Так чем могу отплатить за помощь? Денег, я так полагаю, у дамы вы брать не будете.

— Нет, конечно, — рассмеялся Фёдор и в шутку добавил. — Разве что вы нам дорогу к Лукоморью подскажете.

— А пистолет при себе держать надо, а не в саквояже, — Пётр вставил свою копейку в непринуждённую беседу. — Мы можем сопроводить вас в безопасное место, если пожелаете.

— Не надо мне никаких сопровождающих и опекунов, — Софья даже немножко разозлилась. Потом успокоилась и добавила: — Про Лукоморье мне кормилица сказывала, а ей – её бабка, что оно действительно в наших местах, да только мало найти его. Без ключа в него не попасть и даже не увидеть, хоть ты прямо на нем стой. Ну да ладно, сказки это, а мне всё-таки пора вернуться, не то дядя и впрямь осерчает не на шутку.

Фёдор помог благородной девице забраться в отремонтированную коляску, и через минуту транспорт двинулся в сторону большака, подминая колесами степную траву.

— Ты думаешь о том же, о чём и я? — задумчиво спросил Пётр у брата. — Шкатулка – это ключ?

— Наверное, — неуверенно ответил Фёдор. — По карте мы уже давно вокруг нужного места кружим. Открывай подарок кошачий, ничего не теряем…

Пётр вынул коробку из дорожной сумки, нажал на секретные кнопки и рычажки. Крышка отщёлкнулась и переливающееся сияние вновь вырвалось на свободу. Только магический свет теперь не разливался вокруг коробки, а вопреки всем законам науки собирался в изогнутый конус аршинной длины, с острым багровым навершием. Молодой человек повертел открытую коробку в руках, но светящийся конус упрямо не менял положения своего острия, изгибаясь и подобно стрелке компаса указывая в одном направлении.

— Ты глянь – чё, Федь! — радостно воскликнул Пётр, восхищенный коробкой, словно ребенок.

Но брат смотрел не туда, не на волшебную штуковину. Взгляд Фёдора был направлен на возникший из ниоткуда, меньше чем в трёхстах шагах от них, могучий, густой лес. Грандиозные стволы деревьев, толщиной в три обхвата, рвались ввысь, увенчиваясь раскидистыми кронами, подпирающими само небо. Про деревья такой высоты, князья только слыхивали и видели на картинках, что те, дескать, пятидесяти саженей в высоту могут достигать и растут они за океаном, а чтоб одно такое дерево повалить, артели лесорубов не один день потребуется. И вот сейчас перед ними, воочию, колыхалась, шевелила листвой под порывами тёплого ветра целая армада таких деревьев. Разве что не стройных секвой, лишенных до половины ствола веток, а мощных и разлапистых дубов и лиственниц. Из леса, выступающего дугой в сторону большака, доносились заливистые трели птиц, пронзительные незнакомые крики зверей.

— Закрывай, табакерку, пора навестить Баюна, — Фёдор вскочил в седло и его спутник, захлопнув шкатулку, последовал его примеру.

Неспешной рысью, держа наготове оружие, всадники приближались к зачарованному лесу. Ближайший к незваным гостям участок лесного массива дважды озарился белой вспышкой, столь яркой, что, казалось, достигала небес. Лукоморье предупреждало своих обитателей о незнакомцах, желающих переступить пограничную черту.

У самой кромки дубовой рощи лошади встали на дыбы, заржали, попытались сбросить седоков. Братьям едва удалось справиться с ними, но пришлось опять спешиться. Перепуганные животные ни в какую не хотели пересекать границу Лукоморья. Беловы стреножили лошадей и, прихватив плечевые сумки, вошли в лес.

Как только они ступили под сень могучих деревьев, что-то в воздухе незримо изменилось. Сонмы лесных запахов и множество невиданных растений всех оттенков предстали перед отчаянными путешественниками. Внутренняя часть рощи жила своей жизнью, мягкая зелёная трава и синеватый мох под ногами глушили шаги молодых людей. Странно, но трава и мох не удерживали своего цвета, каждую минуту принимая красноватый, рубиновый отблеск, а листья причудливой формы, упавшие на почву, неожиданно вспыхивали серебристыми огнями и снова гасли, возвращая первоначальный цвет. Островки реликтовых папоротников развернули свои стебли и вытянулись в сторону прибывших людей, словно живые.

Впрочем, Беловым было не до разглядывания местных лесных красот и чудес. Ломая грузным телом папоротниковые заросли, навстречу братьям устремилось чёрное, жирное существо, напоминающее гигантскую ящерицу с толстыми, но короткими лапами. Усеянная тремя рядами мелких, кинжальных зубов пасть разверзлась, вывалив раздвоенный белый язык и тут же спрятав обратно. С каждым шагом монстра из его пасти капала мутная слюна, тут же принуждая желтеть и высыхать травинки, на которые она попадала.

Тихонько выругавшись, Пётр потянулся за саблей, а Фёдор за пистолетом, но тварь, внимательно оценив вооруженных гостей абсолютно чёрными глазами, зашипела и попятилась, отступая под защиту зарослей папоротника.

— Фууух, — утёр пот со лба Пётр, когда кусты перестали шевелиться. — Я уж думал, схлестнёмся с этим гивоитом. Мерзкая тварь и ядовитая причем. В книжице тетушкиной видал такую.

— Слышишь? — спросил Фёдор, остановившись и напряженно вслушиваясь в звуки, издаваемые лукоморским лесом.

Откуда-то сверху до братьев донёсся нежный, едва различимый, девичий, щебечущий смех. Несколько гибких фигур, блеснувших в солнечных лучах зеркальной чешуей, стремительно пронеслись по верхним ветвям тысячелетних дубов, напоследок махнув рыбьими хвостами.

— Русалки? На деревьях? — недоумевал Пётр, когда они двинулись дальше, вглубь чащи.

— Подожди, здесь ещё не то увидим, — мрачно пообещал ему брат.

В тот же миг, подтверждая его слова, мимо охотников неспешно проплыли, не касаясь земли призрачные силуэты. Не меньше десятка. Бестелесные, невесомые фигуры не почтили живых вниманием. Они пронесли свои почти прозрачные, слегка отдающие синевой тела, сквозь кусты и деревья, целенаправленно куда-то двигаясь. Призраки, облаченные в мерцающие архаичные доспехи, вскоре исчезли в чаще, не причинив никому вреда и оставив за собой ненадолго заиндевевшую траву.

— Расскажу обо всём этом великолепии одному знакомому поэту. Талантливый парень, так стихи слагает – слушаешь и оторваться не можешь. Сашкой зовут, пусть и про Лукоморье напишет, — констатировал наблюдение Пётр, ощупывая взглядом очередные заросли, через которые лежал их путь.

На ходу он изредка приоткрывал крышку шкатулки, позволяя ненадолго вырваться тонкому направляющему лучику, чтобы не сбиться в поисках. Шкатулка оказалась незаменима в лесу, где не действовали привычные законы природы, а сквозь пышные кроны пробивался свет сразу от двух небесных светил, да и те чуть ли не каждые пять минут меняли свое положение. Дважды братья натыкались на странных существ, похожих на людей, но почти целиком покрытых листьями и коричневыми шишковидными наростами, на свободных от растительности участках тела. Оба раза местные обитатели предпочитали не связываться с охотниками, хотя были более многочисленны и вооружены короткими копьями. Они ретировались так быстро, что Беловым не удалось выяснить даже какого они пола.

Не меньше четырёх часов брели охотники по лесу, следуя указаниям магического компаса. Они уже собрались сделать привал и перекусить, когда лесная чаща посветлела и Лукоморье начало редеть. В лицо людям пахнуло морской свежестью, до слуха долетел едва слышный шум прибоя. Дубовые стволы и кустарники с крупными фиолетовыми ягодами расступились, и братья вышли на небольшое плато, возвышающееся над раскинувшейся внизу морской гладью, по которой пробегали легкие гребешки волн. В центре плато рос исполинский дуб таких размеров, что все виденные до этого деревья в волшебном лесу, показались Беловым незначительными карликами. Вершина могучего дерева, терялась где-то в синеве ясного неба, а по толстым ветвям, увешанным массивными жёлтыми цепями, носились сотни существ разного размера и наружности, переполошенные появлением незнакомцев.

— Древо Знания, — непроизвольно вырвалось у Петра, едва он увидел гигантский дуб.

— Петя, осторожнее. Незваным гостям тут не рады, — едва слышно произнёс Фёдор, не выпуская рукояти пистолета, заткнутого за пояс. Он решил пока не доставать оружие, чтобы не

провоцировать хозяев Лукоморья, но был готов в любой миг подарить горячий свинцовый подарок, тому, кто рискнёт на него напасть.

Фёдор не зря призывал к осторожности брата. То тут, то там на низенькой траве аккуратными кучками лежали человеческие останки. Побелевшие от времени, высушенные съедающим плоть морским ветром, они громоздились друг на друга. И чем ближе к основанию дуба, тем больше скелетов в разной степени сохранности лежало на пути Беловых. Братьев не пугали мертвецы, облаченные в пробитые, разваленные латы, камзолы, кирасы. Наоборот, Фёдор даже подобрал со скелета в мундире французского драгуна причудливого вида кривой длинный кинжал с красным драгоценным камнем в широкой рукояти. На идеально сохранившемся лезвии вспыхнула арабская вязь, как только кинжал очутился у человека в руке. Увидев неодобрительный взгляд родственника, Фёдор заткнул кинжал за пояс.

— Эй! Баюн, мы к тебе за помощью и с подарком! — зычно крикнул Пётр, задрав голову вверх, обращаясь куда-то в гущу зелени, в которой кипела жизнь странных существ. Снова среди ветвей мелькнул русалочий хвост, на миг показалось невероятной красоты милое личико в обрамлении ореола золотых волос и тут же спряталось.

Братья еще несколько раз крикнули, призывая хозяина Древа Знаний.

— Что-то котяра не торопится нас встречать, — плюнул себе под ноги, не дождавшись ответа Фёдор, оценивая высоту древесного ствола и возможность взобраться по нему наверх. Ради Марии он готов был последовать в саму преисподнюю, а тут подумаешь – большое дерево, кишащее неизвестным зверьём. Значит, полезут наверх.

Глухой шлепок и шуршание раздались позади охотников, сигнализируя о том, что с ветвей дуба спрыгнуло нечто большое и довольно тяжелое. Беловы одновременно развернулись к источнику звука, инстинктивно выхватив оружие. И тут же его опустили. Перед братьями предстал необычайный зверь, размером и мастью огненно-рыжего оттенка похожий на сибирского тигра, разве что пушистая шкура была без тигриных полос. Баюн не сводил четырёх глаз малахитового цвета от дерзнувших явиться на его территорию охотников. Выгнув по-кошачьи спину, зверь нервно застучал длинным хвостом о землю, зарычал, обнажая длинные, в полторы ладони клыки.

«Долгою дорогой

Двое в лес пришли.

Путь их был напрасен –

Смерть свою нашли».

Чарующий, усмиряющий, бархатный голос сам собой возник в голове у людей, гипнотизируя их и подчиняя сознание. Слова исходили от зверя, висли в воздухе, острыми дротиками впивались в мозг охотникам. При этом, Баюн даже не разевал клыкастой пасти. Он всего лишь не отрывал от них взгляда светящихся, даже при свете ясного дня, глаз. Руки Беловых ослабели, оружие вот-вот норовило выскользнуть из них.

— Он… он усыпляет нас. Петя… шкатулка. Открой, — с трудом ворочая непослушным языком выдавил из себя Фёдор. Его веки тяжелели с каждым услышанным словом. Звуки уже не складывались в слова, сплетаясь в монотонный гул, обладающий снотворным эффектом.

— Сейчас. Держи, котище, подарок и выполни нашу просьбу, — Пётр распахнул магическую шкатулку, сделал несколько шагов вперёд к коварному зверю и поставил дар Морсума перед ним.

Разноцветное сияние в тот же момент слилось с пульсирующей рыжевато-золотистой аурой Баюна. Завидев поднесённый подарок, кот вмиг прекратил своё пагубное воздействие на охотников, вернув округе благословенную тишину. Зверь склонил морду поближе к шкатулке, и вдруг обо всём позабыв, погрузил пасть в россыпь драгоценных камней. Сокровища захрустели, крошась на частицы под усилием челюстей Баюна. Питаясь, зверь трижды поменял свой окрас: с рыжего на желтый, с желтого на зеленый, а затем снова на рыжий. Когда шкатулка опустела, Баюн довольно заурчал, потом уселся в расслабленной позе и принялся поочерёдно вылизывать подушечки крепкой лапы. Ни дать, ни взять – домашний кот, только гигантского размера.

— Нам помощь нужна, — стараясь добавить в свой голос как можно больше дружелюбия, повторил Пётр и извлёк из плечевой сумки великолепно расшитый женский платок. — Верни Машу, вот её вещь.

Баюн урурукнул, с сожалением отрываясь от приятного процесса вылизывания лап, и осторожно взял зубами из руки охотника предложенную вещь. Братья, позабыв об осторожности, вплотную приблизились к зверю. Они смотрели во все глаза, следя за дальнейшими действиями сверхъестественного животного. Но кот уже не обращал на непрошенных гостей никакого внимания. Кошачьи изумрудные глаза теперь горели тем самым белым, магическим огнём, подобно когда-то полыхавшему энергией шару в руках ныне поверженного Кощея. Потом зверь собрался в единую пружину, изготовившись к скачку через владения Хроноса. И прыгнул, едва не снеся стремительным движением изумлённых Беловых.

Животное не приземлилось на мягкую траву. На середине своего прыжка Баюн полностью стал ослепительно белым и исчез. Воздух в окрестности загустел, стал серым и спёртым, не давая дышать людям, которые начали задыхаться. Но прежде, чем братья приготовились принять смерть от удушья, вновь посвежело и стало собираться марево, стекаясь в пространстве в единый клубок, размером с бочку. Клубок задёргался в воздухе, пыхнул белым, выпуская обратно зверя, тащившего за шиворот бежевого свитера свою добычу, и пропал. Вернувшийся из временного путешествия, Баюн приземлился на все четыре лапы, а затем аккуратно положил у ног братьев бессознательное, изящное тело девушки. Потом Баюн метнулся к опустевшей шкатулке, уцепил её за откинутую крышку и устремился к Древу Знания, с поразительной ловкостью взбираясь вверх по стволу. Ещё несколько секунд виднелся его рыжий силуэт, пока не исчез в листве грандиозного дерева. Зачем ему была нужна пустая шкатулка? Одному кошачьему богу ведомо. Не зря ведь коты обожают коробки…

— Маша, очнись! — тряс за плечи ведьму Фёдор, а Пётр плеснул водой из походной фляжки в лицо бесчувственной девушки. Этот приём оказался эффективным. Красавица открыла глаза, бессмысленно озираясь по сторонам и пытаясь сообразить, где она находится. Увидев знакомые, радостные лица Петра и Фёдора, она вмиг просияла и тут же попыталась обнять сразу обоих парней.

Однако сил у неё было маловато. Подняться с земли девушка смогла только при помощи обоих Беловых, а ведь троице предстояло проделать обратный путь через всё Лукоморье, полное невероятных существ и коварных опасностей…

Автор: Дмитрий Чепиков https://boosty.to/mirkoshmarov