На поляне, среди огромного леса жили-были овцы, целое большое стадо. А рядом в лесу жил волк, который каждый день съедал одну из них. Конечно же, каждая овца, которую он собирался убить, чувствовала это и начинала отчаянно сопротивляться, и её крики пугали остальных. Овцы разбегались по лесу, и волку потом приходилось тратить очень много времени на то, чтобы снова собрать их в стадо. И тогда Волк решил пойти на хитрость...
Многие слышали о резиденции Деда Мороза, которая находится в Великом Устюге. А с некоторых пор появилась и резиденция Бабы Яги – в Ленинградской области. А найти ее не составит труда. Езжайте прямо по Московскому шоссе, и по пути вы точно увидите большую девятиметровую избушку на курьих ножках. Если повезет, то она даже повернется к вам передом, а к лесу задом. А живет там заводная старушка. Это только с виду бабушка Яга ужасная, а на самом деле ну очень симпатичная! С детишками попляшет, поиграет, фокусы покажет, всяческую нечисть прогонит, и, конечно, напоит-накормит и спать уложит. В этот раз она вместе с Дедом Морозом и Снегурочкой спасала Новый год от когтистых лап Кощея Бессмертного! Кто создает эту сказку, откуда в Саблино появилась Баба Яга, и почему дети ее совсем не боятся, а очень сильно любят?
В один осенний холодный вечер, когда ветер носился по улицам, словно играл в догонялки, по пустынной улице шел маленький котенок. Его шерстка была рыжей, как осенние листья, а глазки — любопытные, но сейчас полные осторожности. Улица была освещена несколькими фонарями, чей теплый желтый свет казался единственным укрытием в этом холодном мире.
Тень дракона
Ветер срывал с земли старые газеты, бросал их в воздух, а потом с шумом кидал обратно на асфальт. Иногда по улице катились пустые консервные банки, постукивая, словно пытаясь напугать прохожих.
Котик медленно брел вдоль стены старого обшарпанного дома, внимательно осматриваясь. Он шел, поджав хвостик, готовый в любой момент убежать и спрятаться. Внезапно на него упала огромная тень.
Котик замер. Его сердце застучало, как барабан. Он поднял голову и… увидел что-то невероятное: над ним в свете фонаря пролетало огромное крылатое существо.
— Иди сюда скорее! — послышался чей-то шепотливый, но уверенный и настойчивый голос.
Котик не мог пошевелиться от страха. Он словно прирос к земле.
— Скорее! Иначе дракон тебя поймает!
Но котик по-прежнему не двигался, и тут вдруг кто-то мягко, но крепко схватил его за хвост и рывком потащил в сточную канаву.
— Мяяяяяяу! — жалобно закричал котик.
— Тихо-тихо, — зашептал незнакомец, — не шуми, а то он нас услышит!
Котик испуганно всмотрелся в темноту и увидел перед собой зверька, покрытого иголками.
— Ты кто? — прошептал он, чуть дрожа.
— Я дикобраз Васька, — гордо представился зверек. — Хорошо, что я вовремя тебя заметил. Еще бы несколько секунд, и этот ужасный дракон утащил бы тебя!
— Дракон? — переспросил котик, глаза которого стали как два блюдца.
— Тсс, я всё расскажу, но сначала пойдем ко мне. Там тепло, светло и… — Васька хитро прищурился, — чай с кренделями и сосисками.
— А как тебя зовут? — спросил дикобраз, пока они шагали по темному туннелю.
— Терракотик, — тихо ответил котенок.
Темный туннель, через который они шли, пахнул сыростью и грибами, а каждый их шаг сопровождался тихим эхом. Время от времени Терракотик испуганно оглядывался, ожидая увидеть зловещие крылья дракона.
Но вот туннель закончился, и они оказались в уютной норе дикобраза. Васькино жилище оказалось настоящим чудом: на стенах висели сухие травы, пол был застелен мягким мхом, а в центре стоял небольшой деревянный столик. Откуда-то доносился аромат ягодного чая и… сосисок!
— Ого, как у тебя тут хорошо! — выдохнул Терракотик, наконец чувствуя себя в безопасности.
Он сел на задние лапки и облизнулся.
Терракотик на кухне у Васьки
— Ты, наверное, голодный? — улыбнулся Васька.
Терракотик лишь молча кивнул.
— Ну тогда садись за стол, — пригласил дикобраз.
Котик, не теряя времени, набросился на еду. Он ел так быстро, что Васька только удивленно моргал глазами.
— Бедняжка, ты, должно быть, весь день ничего не ел, — пробормотал дикобраз, осторожно подвигая к Терракотику еще одну тарелку с угощениями.
Наконец, насытившись, Терракотик облизал лапки, сладко зевнул и свернулся калачиком прямо на мягкой подстилке. Васька накрыл его теплым одеялом.
Спокойной ночи котик
— Спи, дружок, завтра мы с тобой придумаем, как разобраться с этим драконом, — прошептал Васька и, погасив свет, тоже отправился спать.
Иллюстрация из интернета.
У красавицы-лисы
Леса местного красы
Ухажер был Кот Котович –
Во все стороны усы.
Как к ней вечером придет,
Речи сладкие ведет:
«Ты ценнее всех сокровищ,
Краше розы, что цветет!
Глаз я ночью не сомкну,
Ведь люблю тебя одну!
Пожелай, и я добуду
С неба для тебя луну!»
И лиса от слов от тех
Млела и мечтала: «Эх!
Выйду за кота и буду
Я в лесу счастливей всех!»
И гоняла со двора
Молчаливого бобра:
«И чего здесь вечно бродит?
От таких не жди добра!»
Но однажды ветер злой
С дома крышу сдул долой.
Кот исчез и не приходит,
Но пришел бобер с пилой.
Лишних слов не говорил,
Все проблемы устранил.
И задумалась лисица,
Кто ей больше люб и мил:
«Выйду замуж за кота,
Буду жить, как сирота.
Очень он горазд хвалиться,
А вот делать ни черта!
Лучше за бобра поду!
Вместе с ним не пропаду –
Буду жить в любви и счастье
И в беду не попаду!»
Верьте, дамы, не словам,
А поступкам и делам.
Не слова мужчину красят,
А помочь готовность вам.
Написать автору: olesya--emelyanova@ya.ru.
Давным-давно в более-менее независимой республике Апсны, что часто значит Страна Грёз, жил заяц по имени Апршпухзызсрык, что обычно переводится как «Очень Хитрый, Но Не Очень Умный».
Целыми днями заяц Апршпухзызсрык только и делал, что прятался от лисы, волка и медведя.
- Эй! Апршпухзызсрык, нон! – говорила ему его жена. – Ты целыми днями только и делаешь, что прячешься от медведя, от волка, да от лисы! А меж тем поле наше не вспахано, овцы наши не выпасены, детишки наши голодны! «Мать! Накорми нас!» - кричат наши зайчата! И чем же мне накормить их? Не твоей ли трусостью, Апршпухзызсрык, нон?!
- Ай, нон, жена! – отвечал Апршпухзызсрык. – Возьми и накорми детей своей материнской любовью, а у меня дело есть важное – мне от лисы с волком и медведем прятаться надо! Ты видела, какие у них огромные ноги? Если плохо спрячусь, мигом до меня на своих огромных ногах добегут! Ты видела, какие у них большие зубы? Спрячусь плохо, и растерзают меня своими большими зубами так, что ни мужа у тебя не будет, ни отца у детей наших!
И продолжалось так изо дня в день – поле Апршпухзызсрыка оставалось невспаханным, стадо – не выпасенным, дети – голодными, а жена – очень сильно недовольной. Но однажды явился в поселок, где жил заяц Апршпухзызсрык, странствующий мудрец Хайдарали Лукманович Битложусов. Узнал он от жены зайца Апршпухзызсрыка, как печально дела ее обстоят, и вызвался помочь бедной женщине.
- Эй! Апршпухзызсрык, нон! – сказал странствующий мудрец Хайдарали Лукманович Битложусов. - Ты целыми днями только и делаешь, что прячешься от медведя, от волка, да от лисы! А меж тем поле твое не вспахано, овцы твои не выпасены, детишки твои голодны! «Мать! Накорми нас!» - кричат зайчата твои жене твоей! Так ли мужчине надлежит содержать семью свою, нон?
- Ай, нон, мудрец! – отвечал Апршпухзызсрык. – Слышал я, что ты очень умен, да видно слух мой меня подвел. Как мне пахать в поле, пасти стадо и кормить зайчат, когда волк, лиса и медведь на ногах огромных за мной гоняются и зубами большими в мясо мое впиться норовят? Был бы ты и впрямь мудрец, как слухи говорят, то придумал бы что-нибудь дельное! Но нет – вижу я, слухи обманули меня, и не умнее ты других, и помочь ничем не можешь, а только пустословить горазд, нон!
- Говоришь, слух тебя подвел, Апршпухзызсрык? – промолвил странствующий мудрец Хайдарали Лукманович Битложусов, и улыбнулся так, что у Апршпухзызсрыка душа в пятки ушла. Хотел Апршпухзызсрык сбежать, но не тут-то было! Схватил мудрец зайца за уши, и как принялся уши те дергать да таскать, приговаривая: - Уж я тебе дельное придумаю, Апршпухзызсрык! Я тебе так помогу, что век вспоминать меня будешь! Я тебе такой слух сделаю, что не подведет он тебя, нон!
Как ни извинялся Апршпухзызсрык, как ни молил мудреца о пощаде, тот не выпускал его ушей, пока они не стали длинными-предлинными.
- Ай, нон, мудрец! – заплакал Апршпухзызсрык. – Зачем ты со мной так? Меня же теперь всякий засмеет! Меня же отныне что жена, что зайчата с такими ушами на смех поднимать будут!
- А нечего было дерзить мне! – ответил странствующий мудрец Хайдарали Лукманович Битложусов.
- Пожалуй, одно мне теперь остается, - сказал заяц Апршпухзызсрык. Достал он кинжал, приставил себе к горлу и совсем уж умереть собрался, чтобы позора избежать. Но, подумав, решил, что умирать ему рано еще и вообще не хочется.
- Эй! Апршпухзызсрык, ты что же остановился? – спросил мудрец Хайдарали Лукманович Битложусов. – Забыл что ли древнюю мудрость: достал кинжал – режь!
- Не до этого сейчас, мудрец, нон! – отмахнулся заяц. – Ты что, не слышишь что ли, как моя жена кричит? Медведь, волк и лиса на нее напали! Должен я ей на помощь спешить! Не уже ли, не слышишь ты, мудрец, как она зовет меня?!
- Хм, ничего не слышу, Апршпухзызсрык, - развел руками мудрец.
- Ну а я-то прекрасно слышу, нон! – воскликнул Апршпухзызсрык, и помчался прочь со всех ног, чтобы мудрец не схватил его еще за что-нибудь, и не принялся бы дергать да таскать.
Так торопился заяц сбежать от мудреца, что даже кинжал свой выронил и возвращаться за ним не стал. С той поры уши у зайца длинные, а кинжала вообще никакого нет, как и жены, потому что та, не дождавшись помощи, от Апршпухзызсрыка к медведю, волку и лисе ушла, а от тех – к сове, но это уже совсем другая сказка.
Версия в озвучке SUNO AI интересна, но, к сожалению ограничена 4 мин.
«Мистер Купер, извините», –
Мокрый нос ворвался в сон.
«Вы, наверное, не спите?»
Беспокоил пёсий звон.
Купер, уши навострив,
Распахнул обзор вполглаза.
На ступенечке сидит
Мелкий Финн, щенок – проказа.
Хвост зашелся суетой,
Моська тявкнула счастливо:
«Вы легенда, Вы герой, –
Так мне мама говорила».
«Дядя Купер, расскажите
Мне историю свою». -
Солнце жарило в зените,
Сон обрублен на корню.
«Что ж, малец-пройдоха,
Беспардонный ты кутёк,
Спящих взрослых трогать плохо –
Это первый твой урок».
Но малец довольно хитрый,
С лести начал свой запрос:
«Залезай, начнутся титры», –
Поднял морду старый пёс.
У салуна пред порогом,
Посреди чужих земель,
В городке, забытом богом,
Сказа тихая капель:
«Я родился на рассвете
С этих мест аж сотни миль,
В день, когда Большой комете
Люди подарили быль.
Рос таким же непослушным,
Но воспитан был отцом
Стать собакою пастушьей
И беречь от зверей дом.
Но однажды поздней ночью,
Словно смерчем пронеслись
Краснокожие – всё в клочья,
Лишь петух и я спаслись.
Но не дожил век пернатый
По пути в ближайший град.
Голод стал его преградой –
Помню жажды аромат.
Так запомнил наперед
Первое из правил жизни:
Кто силен, тот изберёт
Путь других бескомпромиссно».
«Дядя Купер, а вы что?
Скушали беднягу?»
«Нет, малютка, ты чего?
Разошлись мы, как бродяги.
Так, кутёнок, не мешай,
Я историю продолжу.
Весь в репейнике, лишай
И до кости стлела кожа.
Еле жив, скуля убого,
Я завидел яркий свет.
Конокрады у дороги –
Вот спасение от бед.
Джек, парнишка-предводитель,
До сих пор ведь помню я,
Как увел в свою обитель
Булку хлеба не щадя.
Так я стал на берег темный,
Помогал ворам свершать
Ритуал сей незаконный
И ночами крепко спать.
И по прериям просторным
Рассекая вдоль каньон,
Я стремился стать свободным,
Но в пути возник «Закон».
Ярким блеском отражая
На груди висел жетон.
Джека парни вмиг узнали,
Гор окрасил красный стон.
«Ой, простите, прерываю,
А тот вор, что Джек зовут,
Убежал и доживает
Век без горя и без пут?»
«Да, малыш, ему желаю,
За заботу и любовь,
Стопку виски, что без края
И «от пуза» ужин вновь.
Что за пёс неугомонный!
Ты дослушаешь рассказ?
Мне же истина покорна,
Иль отправлю слушать джаз!
Поскитавшись вдоволь вновь,
Я прибился лихо к Йорку.
Здесь почувствовал любовь,
Как щенок катался с горки.
В свете солнца встретил музу.
Ее предки из Китая.
Язык на бок – не обуза,
Хохолок был просто раем.
Жизнь, увы, столь прозаична.
Статью я не подходил.
На дворе, вполне комично,
Сапогом остужен пыл.
Но уверен, что остались
Мир топтать мои щенки.
Мы с красоткой обнимались,
Разговорам вопреки.
Я прибился к каравану,
Цель – загадочный фронтир.
Нанят стражником в охрану
Из гиен любил гарнир.
Повстречал малышку Бетти,
Весом точно двести фунт,
И запели мы дуэтом,
Волкодав и опекун.
Маршал был она от бога -
Сотни пойманных рабов.
Столь же много у дороги
Мы оставили гробов.
По пятам стремилась старость.
Нюх давно уже не тот.
Бетти ослабела малость,
Омут чужд, мы ищем брод.
Так сюда и занесло
Век лохматый доживать.
Беатрис купила дом,
Ну а я люблю поспать».
«Мистер Купер, извините», –
Тявкнул рыжий бедокур.
«Вы скучаете, скажите?
В тишине, без авантюр?»
«Приключений мне хватает,
Благо память уж не та.
Свою жизнь тебе пролаял,
Только правда ли она?»
- Она красавица! - гневно возразил ему чей-то голос.
- Очень в этом сомневаюсь, - ничуть не удивившись, ответил сэр Доберик, - у меня есть портрет, выданный в городской управе Оукбранча. Она весьма уродлива даже для ведьмы. Куча бородавок по всему лицу, малюсенькие глазки, огромный носище...
- Это у кого носище?!
Из зарослей рогоза выскочила, точно подталкиваемая сзади, костлявая старуха в заплесневелой остроконечной шляпе рыжевато-черного цвета. Всё лицо её было усыпано крупными волосатыми бородавками. Гигантский нос, похожий на красный пупырчатый огурец, был настолько велик, что почти полностью заслонял собой впалые морщинистые щёки. Два крохотных глаза казались еще одной парой бородавок. И глаза эти сверкали самым страшным блеском, какой только можно себе представить, если, конечно, у вас не самое богатое воображение
- И это называется рыцарь? Так подло клеветать на даму в её отсутствие!
Паштетик молниеносно занял боевую позицию немного позади правой ноги сэра Доберика. Убедившись, что ведьма до него не дотянется, он очень осторожно возразил:
- Во-первых, мы не рыцари.
- Да уж ты-то точно не рыцарь, - ехидно ухмыльнулась ведьма, - никчемный жирный трусливый пёс. Да и хозяин твой выглядит преизрядным мужланом, напялившим господские доспехи. Ни одному дураку и в голову не придёт принять его за рыцаря.
- Вам же пришло, - сдержанно напомнил Паштетик.
Ведьма смерила мопса взглядом настолько презрительным, что тот невольно отступил ещё на пару шагов назад.
- Я этого не говорила, - ответила она.
- Говорили! Вот только что...
- Итак, я говорю одно, а ты, маленький мерзкий лжец, утверждаешь совершенно противоположное. И кому из нас двоих я должна верить? Тебе, которого вижу впервые в жизни, или мне, которой я доверяю буквально как самой себе?
Сэр Доберик, не принимавший участия в беседе, молча разглядывал какую-то желтоватую тряпицу, которую то подносил к самому носу, то удалял от себя на вытянутой руке. Наконец, он закончил свои манипуляции и громким голосом, исполненным внушительного величия, торжественно произнёс:
Ведьма Копунция Флоргус, также известная как Сахира бинт Альмаут, губительница караванов, также известная как мадам Зугабуга, насылающая проклятия, так же известная в далеком прошлом как Красотка Коппи! Ты обвиняешься в наведении темных чар на жителей вольного города Оукбранча, в порче молока, в краже младенцев и подмене жены господина бургомистра сразу же после свадьбы!
Мог бы ограничиться одним “Красотка Коппи”, - перебила его ведьма,- и не добавлять своё противное “в далеком прошлом”. Эта тряпочка у тебя в руках, часом, не мой портрет?
Именно он. Я хотел убедиться, что передо мной именно ведьма Копунция Флоргус, также известная…
Я же сказала, что “Красотки Коппи” вполне достаточно! - рявкнула ведьма.
Паладин пожал плечами, что получилось у него весьма комично, учитывая надетый панцирь. Сэр Добберик был похож в этот момент на черепаху, втягивающую голову.
И, поскольку я уже убедился в том, что стоящая передо мною особа является никем иной, как ведьмой Копунцией Флоргус…
Он едва успел увернуться от брошенной в него сухой ветки, на лету превратившейся в большую черную гадюку. Змея пролетела в паре вершков от его лица и, шлепнувшись в грязь, опять стала безобидной веткой. Паштетик боязливо обнюхал её и, на всякий случай, помочился.
-…ведьмой Копунцией Флоргус, - невозмутимо продолжил паладин, обвиняемой во всём перечисленном, то, властью, дарованной мне…
На этот раз сэр Доберик даже не стал уворачиваться. Он просто выставил перед собой небольшой треугольный щит, украшенный эмблемой Ордена - изображением пса, защищающего ягненка от волка. Что-то бесформенное с чавкающим звуком врезалось в верхний край щита и жирной каплей стекло к ногам паладина. Упав, это нечто взорвалось россыпью бурых брызг, немного запачкавших и без того грязные сапоги сэра Доберика.
-... дарованной мне Эвраром Сабелькой, Гроссмейстером Ордена нищенствующих паладинов Серебряного Пса и магистратом Оукбранча, я объявляю тебя арестованной для препровождения к месту справедливого и беспристрастного суда!
- Самому-то не смешно? “Справедливого и беспристрастного”! Да эти тупые горожане только и мечтают о том, чтобы отправить на костер невинную женщину. У них даже карусели нормальной на площади нет. Я уже не говорю об отсутствии приличных питейных заведений, и это в городе, где куда ни плюнь, попадёшь в пивовара! Вот и получается, что все развлечения у них - публичные казни да пытки. Я не хочу умирать только потому, что жителям Оукбранча скучно или потому, что их бургомистру до свадьбы показали сильно приукрашенный портрет невесты, а вживую она оказалась страшнее твоей собачки.
- Мой друг Паштетик прекрасен!, - сурово возразил из-за своего щита сэр Доберик.
- И я не собачка!, - добавил мопс, отойдя на ещё более безопасное расстояние, а самый настоящий боевой пёс-оруженосец! Я, если хотите знать…
- Совершенно не хочу, - сухо отрезала ведьма, и я разговариваю не с тобой, пёс-блохоносец, а с твоим хозяином. Денёк-то какой погожий да ясный, - неожиданно добавила она, - прямо загляденье. Обидно будет помирать.
- Если ты желаешь сохранить свою жизнь, сдайся мне, - предложил Доберик, - и я даю тебе честное слово паладина, что не допущу никакой несправедливости по отношению к гм-м… даме.
- За даму, конечно, спасибо, но я, когда сказала, что будет обидно помирать, не про себя говорила, а про тебя и псинку твою.
Сказав эти страшные слова, ведьма сняла шляпу. Из её тульи с громким шуршанием вырвались десятки мелких зубастых тварей.
- Какой ужас, - испугался Паштетик, - у неё отвратительнейшая лысина!
Сэр Доберик ничего не произнёс в ответ. Возможно, он был слишком деликатен, чтобы обсуждать при женщине недостатки её внешности, а возможно, его отвлекли кружащие вокруг маленькие летающие чудовища. Паладин, перекинув щит на локоть, пытался вытащить что-то из кармана штанов. Другой рукой, держащей меч, он описывал вокруг себя круги с такой скоростью, что со стороны казалось, будто он держит над головой сверкающий зонт. Несколько существ попытались было атаковать его, но были сокрушены и отброшены далеко в кусты. Копунция тем временем производила над шляпой живописные пассы наподобие тех, что делает фокусник, прежде чем вытащить из своего цилиндра голубя или кролика. Новая стая, больше, шумнее и страшнее прежней, вырвалась на волю.
- Ну что, дедуля, съел? - прошипела ведьма, - Скоро ты устанешь махать своей железякой и мои миленькие питомцы обглодают твое дряблое тело до самых костей!
От большого ума лишь сума, да тюрьма.
От лихой головы лишь канавы и рвы.
От красивой души только струпья и вши.
От вселенской любви только морды в крови.
