Заканчиваем знакомиться с книгой Джошуа Оливера.
Предыдущие части выложены в серии.
На суде обвинение велось по трём линиям. Первая: FTX и Аламеда с самого начала были заговором, в то время, как инвесторам и прочей публике говорилось, что Аламеда – просто клиент, один из многих. Второй аргумент касался использования денег клиентов без их позволения. И, наконец, прокуроры упирали на то, что SBF сознательно вводил публику в заблуждение, говоря, что всё нормально, в то время, как знал об обратном. Сэм отбрехивался, как мог, говоря, что он сам не знал глубины ямы, в которой находился. Автор ставит под сомнение его искренность, ведь говорить на голубом глазу о надёжности активов, номинированных не в долларах, а в своём же койне FTT – откровенное лукавство. Метаданные Гугля говорили о том, что SBF раскрывал документы, содержавшие корректное описание положения вещей. Бывшие соратники говорили, что он был в курсе дела. Кому верить? После пяти недель судебных заседаний присяжные признали его виновным по всем обвинениям.
В последней главе автор выдвигает тезис, что несмотря на то, что Сэм заплатит дорогую цену за свои действия, в этой истории есть ещё виновные. Виновата система, которая позволила заниматься подобного рода злоупотреблениями.
Иррациональность пузыря крипты, отсутствие финансовых регуляторов и большая доля прессы – всё это сыграло свою роль.
Какие ещё можно сделать выводы? Прямые убытки инвесторов и клиентов при лопании пузыря превысили сотню миллиардов. Многие из них знали, на что шли, и не потеряли последнее, хоть были и исключения. Также и «умные» фонды не очень сильно пострадали. Пенсионный фонд матери автора, хоть и потерял несколько миллионов, легко пережил эту потерю. Также избежала серьёзного ущерба и экономика в целом. Автор надеется, что после краха люди будут более скептически относиться к криптовалютам. Крипте ещё предстоит доказать свою полезность, помимо того, чтобы служить для спекуляции и преступных сделок.
Есть те, кто видят потенциал крипты в третьем мире, где традиционная финансовая индустрия не так хорошо развита. Иногда биткойн смог бы служить заменой доллару. Также криптотехнология может быть использована в CBDC. Некоторые страны, включая Китай, уже далеко продвинулись в плане цифровых валют. То, что предлагается, является противоположностью мечтам оптимистов крипты: государство в результате сможет без труда отследить любую транзакцию. Нетрудно понять, какие последствия это будет иметь для конфиденциальности частных лиц. Такое будущее становится всё более вероятным. Правительства, банки, корпорации – все они воспользуются блокчейнами для своих нужд, выбросив на свалку истории мысль о децентрализации. Но спрос на скрытые транзакции никуда не денется, и потому биткойн, децентрализованные финансы и некоторые сегменты криптоэкономики сохранят свою нишу. Это будет ниша, но не основной рынок.
Те, кто пережили финансовый кризис 2008 года, могли потерять доверие к финансовой отрасли, как преступной бесцельной игре. Автор, понимая их недовольство, говорит, что мы вынуждены полагаться на финансовую систему, а также заинтересованы в том, чтобы сделать её лучше. Она, как лондонская подземка, не всегда приятно выглядит, но делает нужное дело. Криптовалютами увлекаются те, кто больше не доверяет демократическим институтам общества. Крипта – это альтернативные финансы, а вернее – финансовый популизм. Она для тех, кто не верит установившимся источникам истины. Но, подобно популистам, она может пока лишь только обещать сделать что-то лучше.
Прошёл год после публикации книжки, и в декабре 2024 года Джошуа написал краткое, но информативное послесловие для издания в мягкой обложке. Конечно, он не мог обойти стороной взлёт биткойна выше 100 тысяч после победы Трампа на президентских выборах. Конечно, он не мог закрыть глаза на любимца криптоиндустрии Маска в рядах ближайших соратников президента. В этом он видит подтверждение своим словам о финансовом популизме. Автор признаёт, что не ожидал такого скорого возрождения крипты. Осмелюсь предположить, что большие деньги вернулись в индустрию и чувствуют себя там неплохо.
Но, глядя на Маска, Джошуа не мог избавиться от впечатления, будто смотрит на SBF. Того тоже считали супергением, способным сотворить подвиги бизнеса. Новые друзья-товарищи Трампа не только нашли возможность приумножить свои капиталы, попав во власть, но и прилагают усилия, чтобы ослабить регулирование финансовой отрасли. Последствия будут хуже, чем в 2022 году.
Алекса Машинского признали виновным по двум пунктам обвинения. 9 мая 2025 года ему дали 12 лет. Нишад Сингх и Гари Уонг избежали тюрьмы в обмен на признание вины и сотрудничество со следствием. Кэролайн Элисон получила два года, после того, как чистосердечно раскаялась и помогла в обвинении против SBF. CZ отсидел четыре месяца в Калифорнии. Он явно легко отделался, в сравнении с Сэмом, которому дали 25 лет.
Поборники крипты склонны указывать пальцем на не наказываемые преступления в традиционных финансах, но автор считает эту критику неуместной. Ведь многих банкиров посадили за их махинации. Не говоря уже о том, что это не оправдывает самих криптомахинаторов.
Автор одобрительно отзывается о компенсации клиентам FTX, выплаченной в процессе процедуры банкротства. И всё равно не все останутся довольны: ведь она выплачивалась долларами, а была номинирована в биткойнах. А биткойн-то с тех пор подрос. На что я возражу автору: а ведь мог бы и упасть!
Пиная Маска и республиканцев, получивших донаты от криптоиндустрии, Джошуа смог бы вспомнить, что в числе крупнейших доноров Байдена и демократов вообще входил не кто иной, как главный герой его книги – Сэм Бэнкман-Фрид. SBF вкидывал сотни миллионов в предвыборные кампании. В ответ американские законодатели мягко отнеслись к регулированию криптоиндустрии.
Кстати, кого посадили после кризиса 2008 года, что-то я не уловил? Более того, арена для сомнительных практик сохранилась, и глобальное финансовое казино продолжает работать в полную загрузку. Следующий кризис и схлопывание пузыря неизбежны, как неизбежен завтрашний восход Солнца. Когда это случится, люди потеряют доверие к долговым распискам, ценным бумагам и национальным валютам. Но что-то сохранит человеческое доверие. Может быть, это будут вещественные активы: золото, топливо, продовольствие. Но трудно и опасно разъезжать по свету с золотым слитком в кармане. В этом смысле криптовалюты могут оказаться полезными. Я не призываю читателя вкладываться, но советую просто поразмыслить по поводу того, что мало на свете абсолютно вредных вещей. Да, крипта сжирает ресурсы. Да, она ничем, кроме доверия, не обеспечена (а чем обеспечен тот же доллар?). Да, с ней имеют дело в том числе и жулики. Но она имеет преимущества! Пусть у нас в распоряжении будет больше преимуществ. С криптой лучше, чем без неё.
Я не вижу принципиальных отличий между традиционными финансами и криптоиндустрией. И там, и там люди играют в азартные игры. И там, и там есть место мошенникам. И там, и там не всех адекватно наказывают. Сэму дали 25 лет, а Мейдофф отделался вчетверо меньшим сроком. И там, и там не хватает контроля и слишком либеральные правила игры. А потому с ними следует обходиться по правилу: или всё, или ничего. Не хотите злоупотреблений? Ставьте в жёсткие рамки и традиционные финансы тоже. Иначе – пусть крипта конкурирует с государственными деньгами. На то и кот, чтобы мыши не дремали.
