Creepy Reddit

Я практически не вылажу из интернета. Когда мне скучно, я гуглю разные штуки и различных людей. Я и до этого гуглил свое имя, а также друзей, знакомых, теории заговора и всякие случайности в интернете.

Но сегодня вечером я впервые набрал в «Гугле» имя своей жены.

И я нашел то, что никогда не забуду.

Первым результатом оказался некролог. Конечно, я предположил, что это человек с таким же именем. Мою жену зовут Эмили, а фамилия довольно распространенная (я не собираюсь делиться ею здесь, потому что не хочу, чтобы нас вычислили), но я все равно нажал на ссылку, просто из любопытства.

Сердце сразу упало в пятки, когда я увидел фотографию моей жены.

Светлые волосы. Темные глаза. И даже даты совпадали - 1986-2012.

Согласно некрологу, она умерла в 26 лет.

А я познакомился с женой, когда ей было 27.

Этого не может быть, подумал я. Должно быть, это просто кто-то похожий на нее. С ее именем. С ее годом рождения.

Но я понимал, что было слишком много совпадений, чтобы это было простым совпадением.

Прочитав некролог, я лишь сильнее поверил в это. В нем упоминались любовь Эмили к лошадям, волонтерская работа в столовой при церкви и работа в качестве аспиранта-биолога. Так много деталей совпадало, что это никак не могло быть случайностью.

– Что смотришь?

Не заметив как Эмили вернулась из кухни, я подпрыгнул на месте, когда она села рядом. Инстинктивно я захлопнул ноутбук.

– Ничего, - сказал я. Затем, осознав, насколько подозрительно это выглядит, добавил - выбирал подарки на твой день рождения.

На секунду ее лицо застыло, что заставило меня забеспокоиться о том, что она не купится на мою ложь. Но затем она улыбнулась. Той теплой улыбкой, которую я так любил, с морщинками у уголков глаз.

– Это так мило! - сказала она, устраиваясь рядом со мной.

Я сглотнул.

– Ага.

Эмили прижалась ко мне, но я чувствовал себя совершенно не в своей тарелке. Тепло ее кожи больше не казалось мне уютным и манящим. По спине пробежал холодок.

– Что-то мне нехорошо, - солгал я, высвобождаясь из ее объятий. - Пойду прилягу.

– Оу, ладно, - сказала она, недовольно надувшись.

Прежде чем она успела сказать что-либо еще, я поспешил уйти наверх. Оказавшись наедине, я вновь открыл некролог, уставившись на зернистое изображение ее лица. Это определенно была она. Таже теплая улыбка, теже загадочные темные глаза. Это никак не мог быть кто-то другой.

Я пролистал другие результаты поиска. И понял, что некоторые из них тоже связаны с ее смертью. В соцсети была, посвященная ей, мемориальная страница. На ней писали друзья, имена которых я не узнавал, оплакивая ее потерю более десяти лет назад. Университет, в котором она работала, тоже опубликовал заявление с соболезнованиями.

Но потом я обнаружил кое-что, от чего сердце заколотилось еще быстрее. Новостная статья, расположенная в самом конце страницы с результатами поиска.

Эмили не просто умерла.

Она была убита.

У меня отвисла челюсть, пока я читал статью. В голове запечатлелись фразы: «Нет следов взлома», «Частично расчленена», «Убийца все еще на свободе». В статье не было фотографии Эмили, что дает мне надежду, что это была другая Эмили. Так и должно быть. Это не могла быть моя Эмили, которая сидела на диване в гостиной и смотрела телевизор...

Резкий звук вывел меня из задумчивости.

Дверь в спальню со скрипом открылась.

Эмили стояла в дверном проеме, странно неподвижная. Свет в коридоре был выключен, из-за чего ее лицо скрывала тень.

– Э-эмили? - спросил я дрожащим голосом.

– Я пришла проведать тебя, - сказала она мягким, прохладным голосом.

– Спасибо, очень мило с твоей стороны, - сказал я, быстро выключая телефон и пряча его за спину. - Мне уже намного лучше.

– Рада это слышать, - сказала Эмили, и ее голос стал ниже.

Стараясь сохранять спокойствие, .я наблюдал как она забирается ко мне в постель. И вот лежа в постели, скованный и холодном поту, я не мог думать ни о чем другом как о том, что она прижимается ко мне все сильнее.

– Я люблю тебя, малыш, - прошептала она.

– Я тоже тебя люблю.

И вот мы здесь. Я пишу этот пост со своего телефона, а Эмили спит рядом со мной. Я не знаю, безопасно ли здесь. Я не знаю, с кем или с чем я имею дело. В голове проносятся всевозможные безумные сценарии. У Эмили был идентичный близнец, который умер, и она взяла на себя его личность? Неужели она... какое-то ужасное существо из древних сказок, которое убило Эмили и приняло ее облик?

Чем больше времени проходит, тем более дикими становятся мои теории. Но ни одна из них не имеет смысла.

Я уверен только в одном.

Кто бы ни спал рядом со мной, это не настоящая Эмили.

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевел Березин Дмитрий специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Это началось, когда мы посмотрели комедию “Ты водишь” в 2018. Если вы о нем не слышали, он основан на реальных событиях о группе друзей, которые играли в бесконечную детскую игру. Думаю, тогда мне понравился фильм, сейчас я не могу вспомнить. После нескольких лет постоянно усугубляющегося ада, я каждый раз содрогаюсь, вспоминая концепцию, вдохновившую моего мужа, Эллиота.

– Давай попробуем, – сказал он.

– Извини? – усмехнулась я. – Прямо здесь?

– Нет, – он рассмеялся, закатив глаза, – не это. Пятнашки. Бесконечная игра в пятнашки.

– Мы живем вместе, так что думаю… наверное, это будет не так увлекательно, как в кино, – сказала я. – Мы закончим, сидя на диване, постоянно “догоняя” друг друга.

Эллиот задумался над моими словами, задумчиво постукивая пальцем по губам. Он всегда был увлекающимся человеком, и если на чем-то зацикливался, переубедить его было трудно, мне нравилось наблюдать, как он морщит лицо, напрягая извилины. Но на этот раз мое удовольствие было недолгим.

– Хорошо, – наконец сказал Эллиот, когда мы садились в машину, – можно сделать игру интереснее. В день можно ловить только одного человека. Игра останавливается до полуночи, потом ведущий может отметить соперника.

Я рассмеялась.

– Полночь? Ну, думаю, мы оба понимаем, что отмечать друг друга мы будем в кровати?

Муж улыбнулся. На мой взгляд, улыбка не была отталкивающей, но задним числом все выглядит по-другому.

– Кто сказал, что я буду лежать рядом? – ответил он.

Даже тогда, когда я считала его предложение несерьезным, от того, как он произнес эту фразу, у меня волосы встали дыбом.

– Нет, мы не будем одной из этих пожилых супружеских пар с раздельными кроватями! Почему бы нам не начинать в шесть вечера? – спросила я.

– Хорошо. Хочешь начать?

– Конечно, – сказала я, – кто первый?

– Ты, – ответил Эллиот, – я ведь джентльмен…

– Ты попался! Твоя очередь! – воскликнула я, смеясь и игриво хлопая его по плечу.

Эллиот улыбнулся, продолжая следить за дорогой.

– Сейчас уже восемь. Видимо, мне придется подождать до завтра. Тебя будет легко поймать.

И на следующий день он доказал это. Ровно в шесть вечера муж бесшумно появился из-за дивана и отметил меня.

Я вскрикнула, схватившись за грудь.

– Я не слышала, как ты вернулся домой!

– Я не был сегодня в офисе, – хихикнул Эллиот, – прятался несколько часов.

На следующий день, придя домой, я ждала, когда муж откроет дверь, чтобы взять реванш. В шесть часов он не явился. В семь я написала Эллиоту с вопросом, когда он будет дома. Он ответил, что будет спать в офисе, чтобы не быть пойманным. И когда он не появился на следующий день, я сказала, что если больше его не увижу,эта игра может стоить наших отношений. Его ответ привел меня в ярость:

Хорошая попытка. Ультиматумы не работают. Я не хочу быть ведущим.

Когда я сказала, что лучше бы ему вернуться домой, от его ответа по всему телу побежали мурашки.

О, но я дома, дорогая. Просто ты меня не видишь.

Затем из шкафчика под раковиной донесся тихий скрип. Открыв дверцу, я обнаружила супруга. И в обычной ситуации это было бы забавно, не так ли? Просто игра в пятнашки, которая достигла невероятного уровня нелепости.

Но вы не видели его лицо. Это был не Эллиот. Не мой Эллиот. Выпученные, немигающие, налитые кровью глаза. Безумная улыбка, пена на губах. Это хихиканье.

С того дня, как он предложил мне играть в пятнашки, мужчина, которого я знала, исчез. Во время карантина игра стала немного проще, учитывая, в какой тесноте мы жили, но каждый день Эллиот терял частичку себя. Я пыталась переключить его на что-нибудь другое. Бесполезно.

Однако, когда мы отмечали друг друга и игра приостанавливалась, муж приходил в себя. Тогда я решила, что перестану играть – это был единственный способ вернуть его. Итак, Эллиот поймал меня, но на следующий день я не ответила ему тем же. Через несколько месяцев все пришло в норму. Но однажды в местном ресторане он снова поднял эту тему.

– Лиза… – начал Эллиот.

– Что? – спросила я.

– Я ведь прямо перед тобой, – сказал он, – почему ты не хочешь меня поймать?

Я вздохнула.

– Ты пугаешь меня, Эллиот. Когда ты водишь, то перестаешь быть собой.

От мимолетного блеска в его глазах к горлу подступил тяжелый комок страха. Это была искра жестокости, три года таившаяся в глубине его холодных, бесчувственных глаз. Взгляд, которого я надеялась избежать, если перестану играть в проклятую игру.

Настоящий ужас только начинался.

– Так не годится, Лиза, – прошептал он голосом, лишь едва напоминавшим его собственный, – я был терпелив. Думал, ты планируешь решающий шаг. Я ввожу новое правило. Если один игрок пойман, он должен предпринять попытку отметить другого. В противном случае ведущим становится второй игрок.

Я усмехнулась.

– Слушай, я буду рада поиграть, если ты будешь вести себя нормально.

– Конечно. Я не буду воспринимать это слишком серьезно. Это весело, Лиза. Вот почему я хочу поиграть, – улыбнулся Эллиот.

Этот разговор состоялся чуть больше года назад, и ничего веселого за ним не последовало. Я не могла понять, чего боюсь больше: когда я ловлю Эллиота или когда он ловит на меня. С одной стороны, факт того, что Эллиот может притаиться в любом из углов дома, вселял в меня непреодолимый ужас. С другой, когда он выслеживал меня, так же страшно становилось от мысли о том, что произойдет, когда он меня поймает. И однажды мой страх оправдался.

– Эллиот! – закричала я.

Я лежала на полу, корчась от того, что муж отметил меня. Вернее, от того, как “отметил”. Эллиот ударил меня по руке битой для крикета. Ударил так сильно, что я не могла ею пошевелить, и позже обнаружила, что рука сломана.

– Новое правило, – сказал Эллиот, хрустнув шеей в жуткой, нечеловеческой манере. – Каждая последующая отметка креативнее предыдущей.

Неконтролируемо дрожа, я, наконец, не выдержала. Я дала этому мужчине не один шанс, но физическое насилие? Он перешел черту. Он пересек ее, и пути назад уже не было. Пришло время разорвать брак.

– Ты ударил меня… Это конец, – сказала я. – Я ухожу. Ты не тот мужчина, за которого я вышла. Он никогда не навредил бы мне.

Эллиот замер и произошло кое-что необъяснимо жуткое – его глаза почернели. Потемневшие зрачки слились с белками глаз.

– Ты думаешь, игра закончится, если мы разведемся? – спросил Эллиот, зловеще хихикнув. – Ты все еще водишь. И если ты не попытаешься…

– Что с тобой происходит, Эллиот? – воскликнула я, хватаясь за сломанную руку и отползая от нависшей надо мной обезумевшей фигуры. – Мы больше не играем в пятнашки.

– Да? Хорошо. Новое правило, – сказал он, – игра закончится, когда я в следующий раз тебя поймаю.

– Нет… ты уже не можешь меня запятнать. Я вожу, – прошептала я.

– Ах, ах, ах. Вспомни правило. Ты остаешься ведущим, только если предпримешь попытку, – радостно воскликнул Эллиот, направляясь ко мне. – Ты будешь пытаться?

Я бросилась прочь из дома. Левая рука безвольно болталась, правой я достала из кармана телефон и позвонила сестре, стоя на обочине оживленной дороги. Она убедила меня позвонить в полицию, но когда полицейские добрались до дома, Эллиот уже сбежал.

Я не могла перестать думать о тьме, поглотившей его глаза. И попала на онлайн-форум, где обсуждались почерневшие глаза и перемена личности. От комментария одного пользователя у меня мурашки побежали по телу:

У него Червоточина. Он перестанет играть только когда один из вас умрет.

Ужаснувшись, я решила, что оставаться у сестры небезопасно. Если комментатор прав, то слова Эллиота об окончании игры определенно означают мой конец. Под вымышленным именем я переехала в домик на берегу озера, намереваясь держаться подальше от Эллиота, пока не придумаю, что делать дальше.

Я проснулась в четыре часа особенно ветреного декабрьского утра. На весь домик звучало хихиканье, я содрогнулась. Подойдя к краю балкончика, я посмотрела вниз и увидела посреди гостиной ужасающее зрелище. Из-за спинки дивана выглядывала голова.

– Ку-ку, – хихикнул Эллиот.

Я закричала и потащила свое застывшее тело к лестнице, направляясь к входной двери. Но как только моя рука взялась за ручку, что-то схватило меня. Я обернулась и увидела на полу Эллиота, он сидел, опираясь на руки и ноги, одной рукой сжимая мою лодыжку. И он ухмылялся. Эта ужасная ухмылка.

– Поймал, – прошептал он. – Игра окончена.

Он открыл рот, обнажив ряды неестественно острых зубов. Приготовившись к прыжку, Эллиот снова усмехнулся с яростным блеском в глазах. Я взвизгнула и ударила его ногой в челюсть.

Демоническое существо отшатнулось, я выбежала из дома и уехала как можно дальше. Это было несколько месяцев назад. Я знаю, что Эллиот все еще меня ищет. Игра не окончена. Как сказал пользователь форума:

Он перестанет играть только когда один из вас умрет.

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевела Регина Доильницына специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

1) - да вроде бы очевидно - автор в итоге наконец-то смог принять горькую правду об их отношениях и наконец-то избавиться от этой нездоровой фиксации на той девке
2) - то, каким образом это произошло:

а) буквально так и было: пришла странная женщина и сделала эту странную мистическую фигню

б) у гг засвистела кукуха немного от этой всей ситуации, но это вылилось даже в плюс

в) это просто необычная метафора на всю эту ситуацию с девчонкой и её принятие

Это уже на суд читателя

вот и всё

Мне повезло. Моим родителям приходилось иметь дело со всякими сумасшедшими, которые появлялись у их дверей и пытались что-то продать или хотели поговорить о религии, а мне нет.

Большинство торговцев перешли в онлайн, а получение личного сообщения в Instagram или Facebook никогда не будет таким пугающим, как появление абсолютно незнакомого человека прямо перед вашим домом с требованием поговорить. Несколько раз в детстве я открывал дверь коммивояжеру, и это напугало меня. Я всегда боялся, что если я откажу им, чего бы они ни хотели, они попытаются ворваться силой или потом будут преследовать меня, потому что знают, где я живу. Они, вероятно, не хотели причинить мне вреда, но чего боишься, того боишься.

Когда я переехал и начал жить один, я всегда немного нервничал, когда кто-то стучал в мою дверь.

Но однажды ко мне в дверь постучала женщина, и я понял, что она, должно быть, коммивояжер.

Она не была курьером или кем-то, кого я просил зайти. Ей было лет 40, может быть, даже чуть больше 50, но женщина была потрясающе красива. У нее были длинные волнистые темные волосы с седыми прядями и большие голубые глаза, и она была одета в темно-синий брючный костюм и туфли с блестящими темными каблуками. Коммивояжер прижимала к груди журнал, но когда я впервые ее увидел, то не мог заметить, какой именно. Я был слишком сосредоточен на ней.

«Простите, сэр», — сказала она мягко. «У вас есть минутка поговорить о женском нижнем белье?»

Она произнесла это медленно, как будто это были три разных слова. Бе – е - лье. Как бы жалко это ни показалось, мне действительно было сложно вынести разговор с привлекательной женщиной о нижнем белье. Мое лицо покраснело, и я знал, что она это заметила. Ее сияющие глаза встретились с моими

«Я не собираюсь покупать никакого нижнего белья», — быстро сказал я.

«Я не пытаюсь ничего продать, сэр»

Я взглянул на ее журнал и понял, что это не какой-то там каталог покупок. На обложке была изображена женщина, широко раскинувшая ноги, в темно-синем комплекте нижнего белья, искоса глядящая в камеру, кривые зубы были видны под пухлыми губами. Заголовок вверху гласил «РАНЧО ШЛЮХ».
Тогда мне стало ясно, что она на самом деле вообще против нижнего белья.
«Вы против нижнего белья, да?» — спросила я.

«Да. Я знаю, что это может показаться странным, но если бы вы могли просто выслушать меня… может, пригласите меня войти?»

Я пригласил ее внутрь, не особо задумываясь о последствиях. Единственное, о чем я думал, так это о том, что хорошо бы моя гостиная была немного чище. Несколько тарелок, оберток и банок были разбросаны по полу и столу.
Коммивояжер не обратила на это внимания, села на мой диван и аккуратно положила свой экземпляр «Ранчо шлюх» на стол, поправив обложку большими пальцами. Ее глаза опустились, чтобы посмотреть на журнал, и внезапно она стала выглядеть намного старше и ранимее.

У меня возникло желание обнять ее или спросить, что случилось. Мне хотелось как-то ее утешить, но это было бы совершенно неуместно, если бы только ситуация и так не была достаточно неуместной.

«Как вас зовут?» — спросил я ее.

«Вероника», — сказала она едва шепотом. Я знал девочку по имени Вероника. Это было странное имя, старомодное.
«Это так длинно», сказал я ей, «неужели нет варианта короче?»

«Некоторые называют меня Ронни», - сказала она, «Но, мне кажется, это звучит как мужское имя»
Ту девочку я называл Рональдом, в шутку, но никогда не говорил этого ей в лицо. Мы никогда так не шутили, мы никогда не смеялись вместе.
Я хотел бы увидеть, как она смеется.
Может быть, мне удалось ее рассмешить однажды.
Я вроде бы помню, как она смеялась, но, быть может, ее рассмешил кто-то другой. Может быть, это было на уроке. Она когда-нибудь смеялась, когда мы были только вдвоем? Я когда-нибудь называл ее Рональдом?
Ей бы это не показалось забавным.

«А как тебя зовут?» — спросила женщина, я резко вернулся в реальность и посмотрел в ее широко открытые глаза. Казалось, она могла читать мои мысли, слышать их движение.
Как будто она могла заглянуть мне в голову и узнать обо всем, что произошло между мной и Ронни.

«Кори», — сказал я.

Посетительница открыла один журнал. На одной стороне страницы было сотня маленьких фотографий женщин, извивающихся, с блестящими губами, расположенных рядом со словами вроде «непослушная» и «возбужденная» и множеством коротких, легко набираемых одной рукой, телефонных номеров. На другой стороне находилось оглавление, они мало что предполагали о своей аудитории. Даже оно было усеяно изображениями женщин разной степени обнаженности. Жалкое зрелище. То же самое с порносайтами, они располагают всю эту рекламу по всей странице и перед видео. Обычно это отталкивает меня и мешает ходу мыслей. Я так долго ищу то, что мне нравится, а потом мне на глаза попадается то, что мне совсем не нравится.

«Ты часто сбиваешься с мысли, не так ли?» — спросила меня женщина.

«Это оттого, что ты сказала, что тебя зовут Вероника. Я знал девушку с таким именем, вот и все»

«Это необычное имя», — сказала она. «Старомодное. Она была пожилой женщиной?»

«Моего возраста», — пробормотал я. Я так сказал, и мы действительно родились в один год, но теперь мы уже совсем не одного возраста. Когда я думал о Ронни, у меня возникало желание сбежать и напиться до беспамятства. Это все, чего я хотел в тот момент. Я знаю, мне следовало попросить женщину уйти.

«Мне жаль. Я вижу, что ты не хочешь об этом говорить», — сказала она многозначительно, как будто она хотела, чтобы я об этом рассказал. Некоторые люди хотели, чтобы я рассказал об этом об этом, мои друзья, они говорили: «Подожди, это не та девушка, с которой ты встречался?»
Я даже не помню.
Мы были просто детьми. Я даже не думаю о ней.
Это грустно, но я не видел ее много лет. Она все равно была никчемной. Грустно, что она умерла такой молодой, но это ничего для меня не значит.

«Да», — сказал я прямо. Я знал, что это лучший способ дать кому то понять, если не хочешь говорить о чем то.
«Может быть ты расскажешьмне о… о чем ты собиралась мне рассказать?»

«Нижнее белье», — сказала она. Было что-то гипнотическое в том, как она это произнесла, снова, так медленно. Бе-ель-йооо. Я повторил это в голове.
Теперь я сосредоточился на этой мысли: «Что это значит для тебя? Тебе нравится, когда твой партнер носит такое? Когда вы близки?»

«Нет», — сказал я.
***
На самом деле, я это ненавидел. Была еще одна девушка, Дэни. Дани была милой, но я не люблю заниматься сексом. Я думал, что поскольку Дэни более чем застенчива и похожа на гика, она никогда не поднимет эту тему или, может быть, даже окажется асексуальной. Я действительно думал, что у нас все могло получиться, мы встречались около 5 месяцев, даже не поднимая тему секса. Но, оказалось, у нее было желание, и она мне сказала об этом.
«Просто чтобы ты знал, Кори», — сказала Дэни, — «я ко всему готова. Я хочу сделать тебе приятное». В тот момент мы смотрели телешоу, которое нам очень нравилось, а она все испортила. Я выпил еще пива, может, если я достаточно напьюсь, то смогу что-нибудь изобразить. Дэни потянулась, чтобы прикоснуться ко мне. Я не был возбужден. Она поняла, что ошиблась и затихла.

В следующую ее попытку, все было совсем по-другому. Она купила нижнее белье и приблизилась ко мне в вульгарных ярко-розовых стрингах и прозрачной майке. Дани выглядела прекрасно, я имею в виду на самом деле, она была похожа на богиню, а я всегда думал, что она немного невзрачна. Вот что, оказывается, может сделать женское нижнее белье. Оно превращает женскую фигуру в нечто иное. В нижнем белье все могут выглядеть красиво. То, как она двигалась, как приближалась, было необычно. Я знал, что не смогу. На меня нахлынули ужасные воспоминания.

«Почему бы и нет?» — спросила она меня. «Разве не всем нравится видеть своего партнера в нижнем белье?»

«А тебе?» — огрызнулся я.

«У меня нет партнера, Кори. Что тебе в этом не нравится?»
Я не мог сказать ей правду:
«Я думаю, это явный признак неуверенности. Ты будто не считаешь свое тело достаточно привлекательным само по себе для занятий сексом, будто его необходимо наряжать. Я думаю, если бы девушка просто пришла ко мне голой или просто в... просто в обычной одежде. Мне бы это понравилось больше».
***
«А ты когда-нибудь представлял себя в нижнем белье?»

«Иногда, но не знаю, понравится ли кому-нибудь видеть меня в нем»

«Почему бы и нет? У тебя прекрасное тело. Подозреваю, что ты считаешь это неправильным, так как ты мужчина»

«Пожалуй так. В любом случае, разве ты не должна быть против нижнего белья?»

«Не уверена, что ты поймешь, почему»

«Испытай меня»

Она пролистала страницы журнала. Я не стал смотреть, а вместо этого сглотнул, сосредоточившись на чем-то в углу комнаты. «Мне кажется, это заставляет тебя терять здравый смысл. Когда ты его носишь, то становишься кем-то совсем другим. Кем то мерзким и отчаянным. Посмотри на этих женщин...»
Я подошел ближе и посмотрел на страницы как она предложила.
Все, что я мог видеть, были мертвые глаза, перекошенные выражения лиц и кривые зубы. Она была права: они все носили нижнее белье. Это действительно превращало кого-то в того, кем он никогда не был бы просто голым или в одежде. Отчаявшееся существо на грани между достоинством и полным унижением. Это как разница между телом только что умершего и скелетом, телом, которое уже на полпути к разложению.

Я начал плакать. Я не мог поверить, прошли годы с тех пор, как я плакал на глазах у другого человека, не говоря уже о незнакомке. Она посмотрела на меня, и ее глаза казались такими успокаивающими. Они были такими большими и такими голубыми, похожими на глаза моей собственной матери. Я задавался вопросом, поможет ли она мне, но она, казалось, просто смотрела. Я поднес кулаки к глазам и попытался отгородиться от всего этого.

«Слушай», — тихо сказала женщина, поднимаясь на ноги. Ее рука коснулась моего плеча, и по мне пробежал холодок. «Ты доверяешь мне, не так ли? Я думаю, тебе нужно поспать»
Я только что познакомился с ней, но инстинктивно ей доверял. Она взяла меня за руку и повела наверх, в мою спальню. Я помню только ее руку поверх моей, а затем я обнаружил, что падаю в кровать. Женщина подошла ко мне и натянула на меня одеяло. Мои веки отяжелели, и я уснул.

Я проснулся вспотевшим и потерянным, не понимая толком, бодрствую я или сплю. Я попытался собраться с мыслями. На улице уже было темно, так что я, должно быть, спал какое-то время. Я задавался вопросом, была ли Женщина все еще внизу. Когда я думал о ней, то внутри у меня холодело. Она была совершенно незнакомым человеком, а я не только впустил ее в свой дом, я позволил ей уложить меня в постель. Я доверял ей, но почему? Что ей могло понадобиться от меня?

Я спустился вниз. Свет был выключен, и по всему дому раздавался глухой гул. Спускаясь вниз, я почувствовал что-то под ногой. Что-то кружевное, что-то скомканное. Я глубоко вздохнул и поднял это. Это были кружевные черные стринги, и я прижал их к себе. Я пробежался по ним пальцами и увидел свою собственную кожу под материалом. Держа их в руках, я представлял, мысленно создавал вокруг них человека, я видел только тазовую часть, в этом идеальном кружеве.
Если взять эту часть человека и сжечь дотла, идеальная кружевная ткань все равно останется идеальной и кружевной. Если все тело, которое скрывалось под стрингами, бюстгальтером и чулками исчезнет, они упадут на землю и останутся прежними. Другая одежда превратится в тряпку, когда вы ее сбросите. Нижнее белье останется нижним бельем.
Следовало бы спросить, почему именно стринги, но я этого не сделал. Я взял их с собой, направляясь к ней. Я скомкал их в кулаке, зная, что вскоре разверну их и буду держать перед собой часами, думая о теле под ними, пока меня не вырвет.

Я нашел женщину на своей кухне, под резким светом ламп над духовкой. Она стояла лицом к стене, и я видел, что рукой она прикрывает глаз. Ее тело немного вздрагивало как будто ей было больно.

«Ты в порядке?» — спросил я.

«Назови мое имя», — прошептала она.

«Я не помню»

«Нет, помнишь. Ты просто не хочешь этого говорить. Скажи. Скажи прямо сейчас». «Вероника», — сказал я едва шепотом.

«Ронни», — выдохнула она. Я сжал кулак, она не могла так издеваться надо мной. Я не позволю ей добраться до меня.

«Ронни. Я не боюсь произносить это имя»

«У меня что-то в глазу», — сказала мне женщина, ее голос дрожал. «Довольно больно. Ты не мог бы взглянуть? Как только удастся это вытащить, я оставлю тебя в покое».
«Конечно», — сказал я и подошел к ней. Она повернулась ко мне и убрала руку от глаз. Я ожидал увидеть проблему, но не мог. С ее глазами все было в порядке.

«Какой глаз?» — спросил я. Она указала на левый глаз, и я присмотрелся. Из-под белка ее глаза выглядывал волосок, торчащий из-под нижнего века. Я медленно вытащил его и у меня в руке остался длинный золотисто-светлый волос.

«Я думаю, там есть еще»

«Еще волосы?» — спросил я, чувствуя, что начинаю дрожать.

«Я чувствую их. Внутри меня так много волос, целая голова, может быть, внутри моего глаза целый человек. Представляешь, каково это?»

«Я уверен, что могу себе представить», — слабо прошептал я. «Я помогу тебе»

Я раздвинул ее нижнее и верхнее веки, увидев, как ее небесно-голубая радужная оболочка просто теряется в море белизны. Я провел пальцем по красноватой слизистой под веком. Она даже не дернулась. Сжав кончики пальцев, я ухватил еще волоски. Я потянул сильнее и вытащил клок длинных золотистых волос. Как только я отпустил эти волоски, они просто повисли из ее глаза вдоль щеки. Когда я снова потянул их, они перестали вытягиваться. Они словно были к чему-то прикреплены.

Я отступил назад и окинул ее взглядом. Женщина была совершенно нормальным человеком, она была обычного роста, в ее внешности не было ничего даже отдаленно странного, но, похоже, внутри ее глаза действительно был заперт человек. Она вежливо улыбнулась.
«Ты только что вытащил основное. Как только справишься с этим маленьким препятствием, остальное будет проще»

Я взял прядь волос, свисавшую с ее глаза, и провел по ней пальцем. Я уже дотрагивался до этих волос раньше. Мне нравилось гладить пальцами ее волосы. «Тебе это нравится?», — прошептал я Ронни.
Наверное, я хотел, чтобы это звучало соблазнительно. Она просто смотрела вперед, ее глаза были совершенно пустыми. Она бы она сказала «да», было бы это правдой? Может, ей бы больше нравилось, если бы это был кто-то другой? Парень, с которым она встречалась после меня, кем уж он был? Я был возмущен, когда увидел их вместе, совершенно взбешен. Почему я стал ей безразличен? Какие у него передо мной преимущества? И я даже не потерял ее, о нет. Она хотела пойти со мной в отель и принесла свое нижнее белье. Но ведь у тебя теперь есть парень? Да, но я хочу тебя.

«Ты преодолел преграду, Кори. Тебе больше не нужно прятаться от этого. Ты не хочешь снова увидеть свою девушку?»

«Я не хочу ее видеть».

«Ты бы хотел ее увидеть. Прошло 6 лет с тех пор как ты ее виде; 3 года с тех пор , как ты мог ее увидеть, 3 года, как она мертва. Я знаю, что ты о ней думаешь, но ты бы сделал все, чтобы увидеть ее снова»

С этими словами палец с легкостью высунулся из глазницы женщины. Он ткнул ее в щеку, ощупывая пространство вокруг. Следом показались остальные пальцы, потом из ее глаза появилась целая рука. Остальная часть ее лица недвигалась, пока рука выползала из ее глазницы. Даже ее глазное яблоко не шевелилось. Кажется, между ее глазным яблоком и веком была пустота, через которую могло пролезть абсолютно все, что угодно и любого размера.

Я посмотрел на руку, которая свисала из ее глазницы. Женская рука с длинными пальцами и обкусанными ногтями. Я держал эту руку раньше. Может быть, Ронни хотела от меня только одного , но когда я шел с ней, я всегда держал ее за руку, даже если она начинала капризничать. А что, если кто-то из друзей моего парня окажется здесь и увидит, как мы держимся за руки? Я надеялся, что они, черт возьми, действительно окажутся здесь, и я надеялся, что они все увидят. Если бы я знал, кто этот ублюдок, я бы сам ему сказал, и я бы вернул ее. Может, она была бы теперь жива, если бы я это сделал
Рука шевелила пальцами, словно звала меня. Я взял ее за руку, ее живую, идеальную, теплую и липкую руку, и потянул, пока вся ее рука до плеча не показалась из глазницы женщины. Даже тогда это никак на нее не повлияло. Ее лицо было неподвижно, ее глаз и веко были совершенно не повреждены, хотя оттуда уже целиком выбиралась женщина.

Другая рука Ронни появилась, сжимая верхнюю часть глаза женщины. В конце концов я увидел, как показалась ее голова, и я помог ей, потянув за обе ее руки, пока все ее тело не выскользнуло из глаза этой женщины на пол. Ронни лежала на кухонной плитке в куче прозрачной, слегка красной жидкости. Было трудно осознать, что я вижу: та, кого я знал, была мертва, та, кого я знал, была кремирована, та, кого я мог увидеть только на фотографияхувидеть только на фотографиях, лежала на полу моей кухни.

Я посмотрел на гостью в поисках объяснений. Я не мог поверить. Ее глаза выглядели точно так же, как когда она пришла, совсем не как глаза, которые только что родили взрослого человека. Застенчивая улыбка появилась на ее лице:

«Спасибо, что рассказал об этом. Я чувствую большое облегчение. До свидания», - и с этими словами она вышла через заднюю дверь.

Меня даже не волновало, что она ушла. Я опустился на колени рядом с Ронни или, может быть, с чем-то, что было похоже на нее. Она была прекрасна, как и всегда. Когда я был моложе, я часто фантазировал о том, как мы снова найдем друг друга, будучи взрослыми. Мы бы говорили о том, как повернулась наша жизнь, и как мы ошибались в колледже. Мы всегда должны были быть вместе, просто тогда мы этого не понимали. Я представлял, как бы она выглядела, став старше, и был уверен, что она была бы по-прежнему прекрасна. Думаю, это было самым печальным в ее смерти. На фотографиях она была молодой женщиной. Она умерла всего через 3 года после окончания колледжа. Она никогда не станет старше.

Ронни, казалось, не могла пошевелиться. Она просто лежала, вздрагивая. Я намотал прядь ее длинных волос на палец, как мне нравилось делать раньше. Я не хотел плакать, но глаза щипало.

«Ронни, проснись», — прошептал я.

Ее тусклые серые глаза открылись, и она посмотрела на меня мутным взглядом. «Кори?»

«Да, это я», — прошептал я в ответ, мой голос дрожал от слез.

«Я... вау. Я думала, что увижу свою семью»

«Это всего лишь я»

Она подняла руку и коснулась моего лица все еще слабой рукой, но коснулась на самом деле

«Ты словно настоящий, Кори»

«Я настоящий», — выдавил я.

«Полагаю, ты тоже умер».

Я покачал головой.
«Ты умерла много лет назад, Ронни. Я не знаю, как ты здесь оказалась»

Она шмыгнула носом и подняла руку, чтобы вытереть лицо.
«Как странно»

«Мне жаль, что я тогда так с тобой обошелся», — сказал я. «Я знаю, что могу быть жестоким»

«Я тоже была жестока с тобой, Кор».

Я засмеялся, она так меня назвала только один раз. В первый раз, когда мы встретились, нам поручили работать над проектом вместе в классе. Я сказал ей, что никто никогда в жизни меня так не называл. Она сказала, что, по ее мнению, мне это подходит.
«Я знаю, что разбила тебе сердце. Я видела твое лицо, каждый раз когда ты видел меня с Нилом. Держу пари, ты думаешь, что меня это не задевало»

«Ну, задевало. Но ты хоть представляешь, что чувствовал я? Я даже не понимаю. Я могу заниматься с тобой сексом, но я недостаточно хорош, чтобы быть твоим парнем?»

«Я просто не думала, что у нас много общего, помимо секса. Я думала, что это все, что было нужно и тебе тоже»

«Почему ты не спросила меня, что мне было нужно?»

«Думаю, я спрашивала, но ты никогда мне не говорил. Не думаю, что ты сам знаешь, чего хочешь. В этом разница между тобой и мной».

«Ты тогда хотела умереть?»

«Я всегда говорила тебе, чего хочу»

«Ты жалеешь об этом?»

«Не особенно. Думаю, мне не нужно было ни о чем беспокоиться, когда я умерла. Я ненавидела свою жизнь». Ронни колебалась, ее глаза поднялись вверх.
«Знаешь, я говорила тебе некоторые вещи, которые никогда никому не говорила. Я говорила тебе вещи, которые не понравились бы ни одному другому парню в мире, но тебе я все равно нравилась».

«Тогда почему бы просто не быть со мной?»

«Вот в чем твоя проблема. Ты так сильно меня любил. Ты все время хотел, чтобы я стала лучше, и я думаю, я знала, что на самом деле тебе нужен кто-то получше. Я знаю, ты говорил жестокие вещи, Кори, но я на самом деле думаю, что ты был хорошим человеком. Ты был таким чувствительным. Я думаю, ты действительно заслуживал девушку, которая была бы... хорошей. Я вообще не хорошая. И я хочу сказать тебе сейчас, ты, наверное, думаешь, что если бы мы остались вместе, я бы не прыгнула. Я бы все равно сделала это, независимо от того, с кем я была и что бы там ни было. Ничто не могло меня остановить»
Я заплакал, и она протянула руку, уронив ее безвольно на мою. Я сжал ее, сплетя их со своими.

«Ронни, я хочу, чтобы ты знала, что тогда я любил тебя больше всех на свете»

«Я не хочу лгать тебе, Кори, не сейчас. Я не любила тебя».

В 18 лет я бы подумал, что эти слова разорвут мое сердце на куски. Но сейчас мне казалось, что осколки моего сердца снова собираются воедино.

«Я сожалею только о том, что не была с тобой просто честна. Я продолжала внушать тебе, что люблю тебя, что однажды мы можем быть вместе, но это было не так. Мне просто нравилось твое внимание. Ты никогда ничего не значил для меня».

После этих слов, я был свободен. Ронни больше не была той большой любовью, которую я потерял. Она была просто заблудшей, симпатичной девчонкой, которой нравилось привлекать внимание парня, который был немного чудаковатым и никогда не думал, что сможет ее получить. Ей нравилось заниматься со мной сексом, потому что я вел себя так, будто это был самый большой подарок, который я когда-либо получал. Я обращался с ней, как с особенной. Она носила кружевное белье, чтобы я нервничал, и тогда оначувствовала себя лучше. Я нравился ей, потому что я боготворил ее. Кроме этого, она считала меня невероятно скучным. Всякий раз, когда я пытался поговорить с ней о моем творчестве или о каком-то фильме, от которого я в то время был без ума, она полностью отключалась. Когда я пытался спросить ее о чем-то личном, я получал короткий ответ или просто «а?».

Раньше я хотел видеть ее смеющейся, оживленной девчонкой, какой она была со своими друзьями, но так и не увидел. Теперь было ясно как день, она меня не любила.

Я протянул к ней руки, и мы обнялись. Я прошептал ей на ухо: «Знаешь, когда мы были в одном классе много лет назад… я смог тебя рассмешить, не так ли?»

«Ты мог», — сказала она. «Я действительно думала, что ты был немного забавным»

«Я бы хотел, чтобы мы были просто друзьями. Я бы хотел, чтобы у нас никогда не было секса».

«Да. Так было бы лучше»

Я лежал с ней на кухне всю ночь, а утром ее снова не стало.

Я взял свой телефон и снова просмотрел некролог Ронни. Она не была моей девушкой, она не была любовью всей моей жизни, которая ушла. Она была просто старой подругой по колледжу, которая потеряла свою жизнь слишком рано.
И мне больше не нужно было, чтобы она меня преследовала.
~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевела Ксения Кузнецова специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Меня зовут Клайд, и несколько десятилетий назад мой город был охвачен ужасом из-за печально известного серийного убийцы, имя которого я теперь слишком боюсь упоминать. С этого момента я буду называть его только «Х». X до сих пор является хорошо известной легендой здесь, в моем родном городе, поскольку многие из его убийств произошли в нашей местности или поблизости . К сожалению, мне пришла в голову блестящая идея провести ночь в доме, где, как полагают, он убил множество своих жертв.

Скорее всего, большинство людей знают, кто такой X, или, по крайней мере, слышали его имя. Я расскажу вам вкратце. Х был одним из самых известных серийных убийц современности. Он признался, что убил по меньшей мере 33 женщины по всей стране, но есть подозрения, что на самом деле его число его жертв насчитывает 80 или более человек. Х признался в 12 убийствах только в моем родном городе. Записи местной полиции, которые с тех пор были опубликованы, показывают, что он, возможно, совершил как минимум 17 убийств. После долгого процветания убийств и террора Икс наконец закончил свою участь на электрическом стуле.

Теперь вернемся ко мне. Я запустил канал на YouTube, который пытаюсь развивать. Поскольку имя X было довольно громким, я подумал, что создание специального видео на Хэллоуин, посвященного проведению целой ночи в Подвале, где X убивал своих жертв, соберет тысячи кликов и подписок. Я буду сожалеть об этом решении до конца своих дней.

Многие местные жители моего и близлежащих городов, как минимум, посещали это место, будучи подростками. Несмотря на попытки сохранить адрес в тайне, местонахождение объекта широко известно.

Хотя сам X на самом деле жил в другом месте города, в маленькой квартирке, в которой до сих пор кто-то живёт, городская легенда гласит, что его убийства произошли в маленькой хижине. Она расположена сразу за входом в прекрасный лесной каньон. В результате проверки оказалось, что хижину с тех пор снесли, но Подвал и вход в него все еще сохранились. В том Подвале он, очевидно, пытал и убивал своих жертв.

Чтобы не привлекать к себе внимания, я припарковал свой «Субару» примерно в миле отсюда, в начале тропы. Убедившись, что никто не смотрит, я свернул с тропы и направился в лес, к своему истинному месту назначения.

В этом каньоне действительно красиво. Я смотрел на закат, пробивающийся сквозь оранжевые и желтые осенние листья. Было очень тихо, я едва мог слышать отдаленный шум проезжающих по соседней дороге машин. Единственным другим звуком был шелест листьев на прохладном осеннем ветру. Сложно понять, как у кого-либо могут возникнуть жестокие намерения в мирном одиночестве этого леса.

После 45-минутной прогулки я наконец нашел его. Это был вход в Подвал, одиноко стоявший на тихой лесистой поляне. Он был выкрашен в белый цвет, с красной пентаграммой, нанесенной снаружи. На деревянной двери висел толстый замок, но посередине была большая дыра, как будто ее кто-то проломил. Рядом с ним виднелся фундамент, очерчивающий небольшую хижину, которая когда-то находилась здесь.

Закат был идеальным временем для начала съемок. Я вытащил камеру из рюкзака. Вытянув руку, я направил камеру на себя. «Добро пожаловать обратно на Канал и счастливого Хэллоуина. Сегодня мы делаем нечто поистине ужасное. Мы сейчас стоим у руин хижины убийцы Х. Я перевернул камеру, чтобы показать подвал. «Внутри, вниз по лестнице, он пытал и убил 11 женщин. Здесь я проведу ночь. Пойдемте внутрь?»

Честно говоря, я даже не был уверен, действительно ли это подвал Х. Существует много противоречивой информации, но не так много подтвержденных фактов. Скорее всего, истории о хижине, где происходили убийства были ничем иным, как местной городской легендой, которую распространяли подростки, ищущие острых ощущений. Хотя зрителям не обязательно было об этом знать, но это делало для меня ситуацию менее пугающей.

Я взял камеру с собой и спустился по мрачной лестнице в сырой подвал. Было темно, поэтому я включил фонарик, прикрепленный к камере. Я направлял камеру на различные части маленького подвального помещения. Показывал цементные стены, покрытые граффити, грязный пол и старые ржавые трубы. При этом я рассказывал зрителям истории и легенды о печально известных убийствах Х, стараясь сделать их настолько драматичными и ужасными, насколько возможно.

Включив большой фонарь, чтобы осветить все помещение, я осознал, на чем стою. На бетонном полу была нарисована большая красная пентаграмма. Это был не такой же небрежный рисунок из баллончика, как я видел снаружи, у входа в подвал.

Это была идеально пропорциональная пентаграмма. Это действительно должно было подсказать мне, что нужно уйти.

Уже наступила ночь, и было совсем темно. Пришло время начинать шоу. Я установил камеру на штатив и сфокусировал изображение на центре пентаграммы. Из рюкзака я вытащил реквизит, который должен был привлечь внимание — старую доску для спиритических сеансов, купленную на eBay. Я, честно говоря, не верил, что что-то произойдет. Мой план состоял в том, чтобы просто двигать планшет самостоятельно и притвориться, будто со мной разговаривают призраки жертв X.

Я показал доску на камеру и зажег несколько свечей, чтобы создать жуткую атмосферу. Положив доску в середину пентаграммы, я описывал указателем круги, повторяя: «Уиджи, Уиджи, Уиджи». Google подсказал мне, как нужно начинать.

«Есть ли здесь духи, которые хотели бы пообщаться?» Я спросил громко, обращаясь к одной лишь камере. Я медленно перемещал указатель, пока он не остановился над надписью: «Да». Я потрясенно посмотрел в камеру. "Как вас зовут?" — спросил я воображаемого духа.

Я медленно поднес планшет к буквам, намереваясь показать по буквам имя одной из жертв Х. Р-О-З…. В этот момент я почувствовал небольшой рывок указателя. Я перестал двигаться к букве А. Хотя я и прекратил движение, указатель продолжал двигаться по дуге к краю доски. Я больше не контролировал указатель, он двигался сам по себе. Теперь я по-настоящему испугался, этого не должно было произойти.

Указатель завершил дугу и пересек центр доски по диагонали, затем снова двинулся вверх. В следующий момент он ускорился, завершил восьмерку и начал новую. В ужасе я убрал руку, но указатель продолжал двигаться восьмерками. Он ускорялся, двигался все быстрее и быстрее.

Довольно. Это было уже слишком, и пора было уходить. Я встал и направился к лестнице, как вдруг все изменилось. Внезапно темнота вокруг изменилась, и сразу стало так холодно, что от дыхания стал виден пар. Я не мог поверить своим глазам и ушам, но все вокруг меня стало другим. Все звуки перестали существовать. У меня было такое чувство, будто я наелся кислоты и перенесся в другое измерение где-то между Землей и Адом.

В тот же момент вокруг меня появились тени. Это были тени чудовищных крылатых существ. Тени двигались по помещению, приближаясь ко мне. Слух вернулся с удвоенной силой. Теперь я мог слышать ужасающие звуки криков боли и рыдания в сочетании с жутким смехом мрачных существ.

Я устремился к лестнице, но прямо передо мной возникла отвратительная кричащая тень, и мне сдавило грудь. Я отшатнулся назад, поскользнулся на деревянной доске. Я упал на землю, ударившись головой о цементный пол. Все погрузилось во тьму

Придя в себя, я обнаружил, что иду по дому, который не узнавал. Я с ужасом осознал, что не могу контролировать свои движения. Потянувшись к дверной ручке, я увидел, что мои руки — это совсем не мои руки. Я как будто находился в ярком сне, наблюдая от первого лица чью-то чужую жизнь.

Мы тихо вошли в комнату за той дверью, за партой сидела молодая красивая девушка-брюнетка и читала учебник. У меня промелькнула мысль, что я могу быть в сознании Х или каким-то образом находиться в его воспоминаниях. Половица скрипнула под моей левой ногой, или под чьей бы то ни было левой ногой, и девушка перестала читать. Как только она подняла голову, мы ударили ее тяжелой металлической трубой, вырубив ее прежде, чем она успела закричать. Все снова потемнело.

Теперь мы снова были в подвале, а я все еще наблюдал чужими глазами, не имея никакого контроля над движениями. Красивая девушка уже очнулась, ее руки и ноги были туго связаны толстыми черными веревками. Она плакала, умоляла и просила нас отпустить ее. За всю свою жизнь я никогда не видел, чтобы кто-то выглядел таким напуганным. Я увидел, как поднялась рука Х с кухонным ножом.

НЕТ! Я попытался закричать, но не смог. Я пытался взять тело под контроль, но оказался бессилен. Я с ужасом наблюдал, как Х вонзил нож в девушку. Он вырвал нож, забрызгав наше лицо кровью. Он продолжал колоть девушку, нанося удары ножом снова и снова. Я слышал, как ее ребра хрустнули под силой ножа, кровь была повсюду. Как бы я ни старался, я не мог даже закрыть глаза. Я был вынужден наблюдать за этим жестоким убийством. Наконец, сразу после того, как она сделала свой последний булькающий вздох, все снова потемнело.

Я пришел в себя на полу подвала, солнечный свет уже проникал через дыру в двери подвала. Моя голова раскалывалась после падения. Я сел, припоминая этот кошмарный сон. Было приятно снова оказаться самим собой. Я вспомнил тени существ и подумал, что, возможно, призрак X показал мне во сне одно из своих убийств. Раздосадованный, я сел и понял, что на мне нет ботинок. Кроме того, я был весь мокрый. Все вокруг было мокрым, как будто я спал в луже.

Посмотрев вниз, я понял, что действительно лежу в луже, луже крови. С ужасом я понял, что весь в крови. Мои руки были частично покрыты засохшей кровью, как и моя одежда. В панике я встал чтобы осмотреть кровавое месиво.

На земле лежала та самая девушка из сна. Она была бледной, холодной, вся в крови и мертва. Я уставился на некогда прелестную и жизнерадостную девушку, теперь всю в крови и ранах от ножа. "НЕТ!", – закричал я громко. Упав на колени, проверил ее пульс, как будто был хоть один шанс, что она еще жива. Ни к чему и говорить, что пульса не было.

Я поспешил к камере, которая все еще была на штативе. Аккумулятор разрядился. Я торопливо порылся в своем рюкзаке. Внизу я нашел дополнительную батарею и вставил ее в камеру. Надеялся, что смог хотя бы заснять настоящего убийцу. Я воспроизвел видео.

Это был не X, не серийным убийцей и не тени. На жутких кадрах видно, как Я САМ тащу беспомощную девушку вниз по лестнице в подвал. Я видел, как Я САМ использую шнурки, чтобы связать руки и ноги девушки. Я наблюдал, как Я САМ поднимаю нож и наношу удары , пока она плачет, кричит и умоляет.

Мои руки задрожали, а ноги, казалось, вот-вот перестанут держать меня. Каждая частичка меня хотела рухнуть, но необходимо было выбираться оттуда. Я схватил фотоаппарат и рюкзак и побежал к выходу. Остановившись, еще раз оглянулся на девушку. «Мне очень жаль», — сказал я ей сквозь слезы. Затем развернулся и побежал обратно к своей машине.

Добравшись до дома, я снял окровавленную одежду и засунул ее в черный мешок для мусора. Даже мои носки и нижнее белье были пропитаны насквозь. Я поспешил в душ и начал яростно стирать кровь со своего тела жесткими щетками и даже металлической мочалкой. Лужа крови, в которой я лежал, впиталась в мою одежду и полностью покрыла меня, покрыла каждую часть моего тела кровью.

После того, как я, наконец, почувствовал себя спокойнее и чище, я пошел и сел у окна спальни, чтобы трезво подумать. Мне нужно было постараться максимально расслабиться, чтобы осознать события прошедшей страшной ночи. Я не знал, смогу ли я когда-нибудь справиться с тем фактом, что именно я убил девушку, пусть даже и не мог ничего контролировать. Однако я не заслуживаю тюрьмы за это, поэтому решил, что мне нужно замести следы, хотя мысль о возвращении в подвал пугала меня.

После наступления темноты я поехал обратно к той же тропе, но припарковался сзади, прямо у опушки леса. Я застелил багажник пластиковыми и 50-галлонными мешками для мусора. В моем рюкзаке теперь находились клейкая лента и 2 галлона отбеливателя. План был прост. Забраться внутрь, залить тело и нож отбеливателем, упаковать тело в мешок и выбросить все в случайный мусорный контейнер. Ни тела, ни ДНК, ни обвинения в убийстве.

С неохотой, но осторожно я пошел тем же путем к подвалу. Лес больше не давал того чувства безмятежности, которое было раньше. Теперь вместо покоя я ощущал панику и страх, заставлявшие меня подпрыгивать при каждом звуке. Я огляделся вокруг в параноидальной подозрительности ко всему. Наконец я был совсем рядом. Когда показался вход, меня чуть не стошнило при мысли о том, что я собираюсь сделать.

Еще раз осмотревшись, дабы убедиться, что один, я тихо, но быстро побежал к входу. Когда я уже был готов войти, то понял, что дыры в деревянной двери больше нет. На самом деле дверь была даже не деревянной, а цельнометаллической. Я пошарил вокруг в поисках способа открыть дверь, но не было ни ручки, ни замка. Металлическая дверь была заварена со всех четырех сторон.

Я сделал шаг назад и осознал, что подвал выглядит совершенно иначе, чем вчера. Вчера вечером он был белым, сегодня — серым. Даже граффити были другими. Вместо красной пентаграммы там была нарисована красочная панда-скейтбордист. Я осмотрелся, сначала подумав, что оказался не в том месте, но в остальном все было точно так же. Я стоял на той же поляне, у тех же остатков фундамента. Я определенно был в том же самом месте.

Я подошел к задней части входа в подвал и испытал повторный неловкий шок. Там была доска для спиритических сеансов, моя доска для спиритических сеансов, которую я использовал вчера вечером, аккуратно прислоненная к внешней стене подвала, как будто доска знала, что я вернусь. Рядом с доской лежал указатель. Я поднял доску и понял, что на ней все еще была кровь. Кровь даже не полностью высохла.

Краем глаза я заметил свет. Мое внимание переключилось. Я увидел, как кто-то идет ко мне с фонариком в руке. "ЭЙ! ЭТО ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ. УБИРАЙТЕСЬ ОТСЮДА К ЧЕРТУ, ПОКА Я НЕ ВЫЗВАЛ КОПОВ!» - кричал мужчина. Мне не нужно было говорить дважды. Я сунул доску для спиритических сеансов под мышку и побежал так быстро, как только мог, обратно к машине, ветки хлестали меня по лицу в темноте.

Сейчас я дома и пытаюсь мыслить рационально, насколько это возможно в моем нынешнем эмоциональном состоянии. Я провел расследование и выяснил, что этот печально известный Подвал был заварен много лет назад. Так что, черт возьми, со мной случилось? Я просмотрел видеозапись, на которой ясно видно, как я убиваю девушку. На кадрах даже виден тот самый лес вокруг, я даже сравнил его с существующими фотографиями объекта. Это то же самое место, но как вчера вечером там могла быть другая дверь?

Хуже всего то, что в местных новостях появилась информация о пропавшей девочке, которую, судя по всему, похитили. Я видел ее фотографии и знаю, что это та девушка, которую убил Х, или, по-видимому, убил я. Здесь, в моей спальне, находятся все улики. Мешок с окровавленной одеждой, окровавленная доска для спиритических сеансов и, самое главное, карта памяти, на которой записано, как я убиваю девушку. Все, что мне нужно, чтобы знать: это действительно произошло, и это все, что потребуется присяжным, чтобы вынести мне смертный приговор.

Я знаю, что, хотя убийство физически совершил я, но я не делал этого. Я ничего не мог контролировать, словно злой дух самого Х завладел моим телом, и я был вынужден наблюдать преступление от первого лица. Полиция, конечно, воспримет это иначе.

У меня есть всего два варианта. Я могу либо уничтожить все эти улики и попытаться продолжить свою жизнь, либо отнести все улики в полицию и сдаться в надежде, что присяжные сочтут меня сумасшедшим. Часть меня считает, что мне в любом случае следует лечь в психиатрическую больницу. Очевидно, со мной что-то не так, и я боюсь идти спать. Что, если Х снова захватит мое тело, и я убью кого-нибудь еще?

Мне понадобится некоторое время, чтобы принять решение, но я пишу этот отчет, чтобы рассказать правду о том, что произошло на случай, если меня все-таки арестуют. Я понимаю, что в это трудно поверить.

Я просто надеюсь, что мне поверят моя семья и друзья.

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевела Ксения Кузнецова специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.

Наш турагент был прав: виды на Северо-Западе Канады стоили того, чтобы отправиться в поход. Бекки, Роб, Софи и я шли по туристической тропе до самого заповедника Наханни, но после этого решили спуститься вниз по реке. Маршрут нам подсказала канадская пара, с которой мы познакомились в хостеле недалеко от Ураниум-Сити. Нам пообещали, что мы будем единственными людьми за последние сто лет, которые увидят эту удаленную тропу. Если бы я тогда знал, куда они нас отправляют, я бы убил их обоих на месте голыми руками.

Тем утром все было хорошо. Мы проснулись и, как обычно, принялись суетиться в лагере. Бекки развела костер, а Роб сварил кофе. Мы с Софи сняли свою палатку, потом Бекки и Роба. Через тридцать минут после восхода солнца мы уже позавтракали и были готовы отправиться в путь. Даже в начале лета на Северо-Западе может быть холодно. Однако мы вчетвером были в прекрасной форме, с достаточным запасом провизии, отличным уровнем подготовки и с багажом опыта.

Природа в Национальном парке Наханни была потрясающей. Массивные красные дубы и березы тянулись к небу, угрожая зацепиться за облака. Их корни переплетались между собой, образуя жесткие сплетения, которые проверяли наши ботинки и нашу сосредоточенность на прочность. К западу быстро и спокойно текла река Наханни, ее глубокие воды были полны жизни. Мы последовали за ней в глубь долины, которая разделялась острым сине-белым горным хребтом.

Долина Наханни имеет обидное прозвище: Долина безголовых людей. Но мы не собирались проводить слишком много времени в ней. Местные гиды нарисовали для нас карту, которая должна была привести в отдаленную долину, расположенную между Наханни и близлежащей горой. Это было небольшое, но красивое место, полное ледяных ручьев, форели, сосен и мягких зеленых полей. Так нам сказали супруги из Ураниум-Сити.

Нам потребовалось почти все утро, чтобы найти начало «скрытой» тропы, ведущей из долины. Роб первым заметил вытоптанный кустарник, обозначавший начало окольной дорожки. Здоровяк подскочил, как маленький ребенок, и закричал.

– Сюда, Джимми, – крикнул он мне. – Кажется, я нашел Дорогу из желтого кирпича.

Бекки хихикнула и поспешила к нему. В то время как Роб был размером с настоящего медведя, его жена едва достигала пяти футов даже в сапогах. Мы с Софи вместе пошли к тропе. Погода была прекрасной и ясной, но в тени долины становилось все холоднее. Роб вел нас по тропе, его длинная дубовая трость стучала в такт беззвучной песне, которую он напевал. Тропинка была настолько узкой, что нам пришлось идти друг за дружкой. Бекки шла следом, делая снимки каждые несколько минут, пока мы поднимались к вершине долины. И наконец, Софи, а за ней я.

Пока мы шли, температура продолжала падать. Длинные послеполуденные тени простирались над нами, облака сгущались на сапфировом небе, пока не стали такими серыми и низкими, что можно было почти дотянуться до них. Мы шли около часа, прежде чем начались странности. Девушки обсуждали, как лучше развести костер, когда Софи замерла на месте.

– Мы уже проходили мимо этого дерева, – сказала она, указывая в сторону от тропы, на дуб, пораженный молнией.

Мы вчетвером замерли. Ветер снова усилился, заставляя деревья по обе стороны тропы гнуться.

– Это дерево кажется мне знакомым, – сказал я.

Дуб был высотой футов тридцать, с голыми ветвями и выжженным узором по стволу.

– Не думаю, – сказал Роб. – Мы поднимались практически по прямой. Не может быть, чтобы мы петляли.

– А вот рубец от молнии, - пробормотала Софи.

– Здесь много деревьев, наверное, в них бьют молнии во время бурь, - сказала Бекки. – Давайте продолжим идти. Держу пари, через час мы перевалим через ближайший хребет и сможем отдохнуть.

В течение следующих трех часов мы еще дважды проходили мимо дуба, в который ударила молния. В первый раз Роб попытался посмеяться над этим, сказав, что мы, должно быть, идем через лес молниелюбивых деревьев. Но в следующий раз, когда мы подошли к дубу, никто уже не смеялся.

Бекки осмотрела дерево и убедилась, что на нем есть метка, которую она нацарапала ножом во время предыдущего захода.

– Я не понимаю, - сказала она. - Я проверила компас. Мы постоянно движемся на запад. Как же мы вернулись назад?

– Думаешь, та парочка в городе направила нас по какому-то хитрому пути? - спросил Робби.

Я сильнее натянул воротник. Холод стал почти невыносимым, проникая через каждый оголенный участок кожи. Но хуже всего был постоянный ветер. Деревья колыхались в такт каждому порыву. Казалось, что они машут руками.

– Нам нужно вернуться, – предложил я. – Если мы просто повторим наши шаги, то выйдем в долину Наханни.

Софи посмотрела на облака в поисках солнца.

– Пока мы спустимся, уже стемнеет. Нам придется разбить лагерь в долине.

– Прекрасно, – пробормотал Роб. – В любом случае, других вариантов немного. Включай задний ход. Мы идем за тобой, Джимми.

Я кивнул и сделал глоток воды. После чего направился обратно по тропинке.

В этом не было никакого смысла. Как только мы повернули, чтобы вернуться к реке Наханни, мы перестали проходить мимо дерева молний. Вместо этого мы стали двигаться по кругу, проходя одну и ту же незнакомую местность снова и снова каждые пятнадцать-двадцать минут. Все шло как по маслу: то тропа вильнет, то мы пройдем мимо пары переплетенных деревьев, которых я не помню, то бесплодный участок без растительности, то небольшой пруд, которого совершенно не было, когда мы поднимались по тропе в первый раз.

– Что, черт возьми, происходит? – спросила Бекки, и в ее словах слышался оттенок паники.

Она заставляла нас останавливаться через каждые двести ярдов, чтобы проверить компас. Я наблюдал, как стрелка медленно вращается, двигаясь по часовой стрелке, хотя мы стояли на месте.

– Наверное, мы сошли с тропы, – сказал Роб, потряхивая своим компасом. – И, возможно, мы стоим над какими-то железными отложениями или чем-то еще, что может повлиять на магнитные поля.

Софи присела, глядя на замерзшую грязь.

– Мы буквально шли по своим следам обратно в долину. Мы все еще на тропе.

– Мы не можем… - огрызнулась Бекки. – Этого... этого просто не может быть.

Закончила она шепотом. Я прекрасно понимал, что она чувствует. Моя собственная связь с реальностью начала ослабевать. Деревья вокруг нас даже начали выглядеть неестественно. Они сгибались почти пополам при каждом порыве морозного ветра, а затем откидывались назад, и их ветви оставляли за собой четкий след. Облачность опустилась и слилась с поднимающимся туманом, оставив весь лес в густой дымке, которая, казалось, стремилась к тропе.

– Я устала, - внезапно сказала Бекки. – Ребята, я выдохлась. Мы можем отдохнуть?

Мы с Софи переглянулись, но Роб уже снимал рюкзак.

– Давайте сделаем перерыв на пятнадцать минут и просто переведем дух, - сказал он.

Софи облизнула потрескавшиеся губы.

– Через два часа стемнеет. Мы должны либо продолжать идти, либо найти место для ночлега.

– Нигде не видно равнины, – сказал я. – Только этот неприятный хребет, огромные деревья, и это озеро...

– Нельзя разбивать лагерь у озера, - сказала Бекки. Она сидела на своем рюкзаке. – В воде что-то есть, что-то не так. Разве ты не чувствуешь запах? – Я покачал головой, и она вздохнула. – Дай мне несколько минут отдохнуть, и мы сможем двигаться дальше. Либо мы найдем выход из долины, либо хорошее место для лагеря.

Мы с Софи осматривали местность, пока Бекки и Роб отдыхали. Мы тоже устали, но что-то, какое-то чувство, заставляло меня опасаться передышки. Туман был тяжелым и холодным. Просто идти сквозь него, казалось, истощало те крохи энергии и тепла, которые у нас оставались.

– Ты не пробовал вызвать помощь? – спросила Софи, когда мы отошли на несколько шагов от тропы, но все еще находились в поле зрения остальных.

Я кивнул.

– Уже три раза. Но сигнала нет.

– Джимми, нам нужно поскорее найти место для лагеря, иначе мы замерзнем.

– Я знаю. Этот ветер...

Деревья трещали теперь еще громче. Сначала они как будто приветственно махали руками, но теперь казалось, что они неистовствуют. Когда мы с Софи вернулись на тропу, нам потребовалась почти минута, чтобы разбудить Бекки и Роба. Оба заснули, сидя на своих рюкзаках.

– Мы не можем здесь оставаться, – сказала Софи. – Думаю, нам стоит сойти с тропы и разбить лагерь, сразу же, как только найдем подходящее место.

Стоило нам сойти с тропы, как земля раскисла под ногами. Это было похоже на прогулку по грязи, несмотря на то что грязь подмерзла. Земля тянулась за сапогами, ставила подножки, казалось, не желая отпускать нас каждый раз, когда мы пытались сделать шаг. Мы шли по густому, туманному лесу, казалось, даже ветки и корни тянутся за нами, хотят схватить нас. Когда мы добрались до небольшого ручья, все четверо опирались на трости.

– Я не могу идти дальше, - сказала Бекки, опускаясь на землю. – Мне очень жаль. Я просто не могу.

Софи помогла ей снять рюкзак.

– Все в порядке. Здесь, наверное, самое подходящее место для лагеря.

Я заметил, что у обеих девушек что-то не так с кожей. Она была потрескавшейся и серой, а лица - шершавыми. Посмотрев на Роба, я понял, что с ним происходит тоже самое. Я стянул перчатки и заметил, что моя кожа тоже стала серой и потрескавшейся.

– Нам нужно установить палатки,-- сказал я.

Из-за ветра было практически невозможно растянуть ткань палатки, а мерзлая земля сопротивлялась колышкам. Мы с Софи медленно, но упорно продвигались к цели, однако когда я взглянул на Роба с Бекки в их уголке между двумя деревьями, то заметил, что они практически ничего не сделали. Пара сидела, обнявшись, и оба спали. Странно, но в этот момент их кожа стала совершенно серой, а ноги, казалось, погрузились в землю. Я догадался, что это уловка тумана.

Софи поняла, куда я смотрю, и поспешила на помощь друзьям.

– Подожди, - сказал я, с трудом переводя дыхание. – Нам нужно... закончить... с палаткой... сначала. Потом... помочь.

Софи закусила губу, но кивнула. Кое-как мы установили палатку и залезли внутрь. Внутри было теплее, хотя ветер рвал и терзал нашу маленькую нейлоновую крепость.

– Я так устала, – сказала Софи, прислонившись к моему плечу. – Я так измотана.

Ее кожа была такой же, как у Роба и Бекки. Когда она сняла перчатки, то показалось что ее пальцы переплелись во что-то единое.

– Эй, эй, не спи, – умолял я, тряся Софи. – Мы не можем спать. Что-то ужасное... Софи? Софи?

Это было бесполезно. Ничто не могло заставить мою жену открыть глаза. Ее тело было застывшим и холодным. Я долго лежал, держа ее в объятьях. Почему у меня хватало сил на то, чтобы продолжать что-то делать еще какое-то время, я никогда не узнаю. В конце концов, когда Софи перестала дышать, я открыл дверь палатки, чтобы выглянуть наружу. Сквозь туман было трудно что-либо разглядеть дальше нескольких футов, но я увидел достаточно от того, что осталось от Роба и Бекки, чтобы непроизвольно закричать от ужаса.

Там, где должны были быть мои друзья, из земли поднималась пара переплетенных берез. В узлах и витках обоих деревьев все еще проступали человеческие черты - спящие лица, то тут, то там прикрытые клочками одежды. Закрыв палатку, я откинулся на спину. Взглянул на Софи.

Она быстро менялась. Ее кожа стала похожа на кору, тело вытянулось, шея удлинилась, ноги погрузились в грязь сквозь пол палатки.

– Софи? – спросил я.

Тень моей жены не ответила.

Сейчас я наблюдаю, как она, минута за минутой, становится все меньше похожа на человека. Я чувствую, как изменения происходят и со мной. Мои суставы затекли, поэтому я записываю все это так быстро, как только могу. Закончив, я положу дневник в непромокаемый пакет и брошу его в ручей. Надеюсь, его воды текут в реку Наханни, и кто-нибудь найдет этот мой последний рассказ о нас. Если вы читаете это, я знаю, что вы не поверите. Я бы тоже не поверил, до сегодняшнего дня. Но это правда.

Роберт и Ребекка Астрос. Софи и Джеймс Харден. Когда люди придут нас искать, они не найдут никаких тел. Только четыре березы, растущие на месте лагеря. В конце концов, боли, по крайней мере, не было. Я брошу эту книгу в ручей, а потом вернусь, прижму к себе Софи и усну.

Если вы когда-нибудь будете исследовать долину Наханни, не ходите по необозначенным тропам. Пожалуйста. Когда вы увидите, как деревья покачиваются на ветру, знайте, что это не приветствие.

Это предупреждение.

***

Я нашла этот дневник в магазине в Торонто. Похоже, он действительно прошел через все описанные в нем испытания. Кто-нибудь может подтвердить, есть ли какие-нибудь известные опасности в окрестностях долины Наханни?

Гугл говорит, что это жуткое место, но я бы хотела услышать о них от местных или тех, кто бывал там.

~

Оригинал

Телеграм-канал чтобы не пропустить новости проекта

Хотите больше переводов? Тогда вам сюда =)

Перевел Березин Дмитрий специально для Midnight Penguin.

Использование материала в любых целях допускается только с выраженного согласия команды Midnight Penguin. Ссылка на источник и кредитсы обязательны.