Я (30,М) и у меня есть шестилетняя дочь. Я не являюсь её биологическим отцом, у нас нет кровного родства.
С её матерью мы были друзьями большую часть моего детства. Между нами никогда не было романтических отношений — только дружба. Её дочь родилась, когда ей было 23, а её мужу — 25. Когда моей дочери было всего три месяца, её родители погибли. Не хочу вдаваться в детали из соображений приватности, но это был шутинг на рабочем месте (п/п: shooting – массовая стрельба, когда преступник открывает огонь в людных местах). Моя подруга и её муж работали в одном здании, и оба погибли.
Моя подруга и её муж оба выросли в далеко не идеальных семьях и не имели братьев или сестёр, поэтому не было «ближайших родственников», к которым можно было оставить на попечение их дочь. Однако, поскольку я был близок с ними, мне удалось её удочерить. Несмотря на то, что я сомневался, заводить ли детей, я не хотел, чтобы их дочь росла в приёмной семье или среди людей, которые не знали её биологических родителей, поэтому я взял на себя эту ответственность.
Мои родители и братья сёстры знают, что Лили — не моя биологическая дочь. Сама Лили тоже знает, что она приёмная. Я никогда не скрывал этого факта — она знает, что её настоящие родители погибли, что их убил «плохой человек», но подробности я расскажу ей, когда она подрастёт.
Лили совсем не похожа на меня. Она — точная копия своей матери и биологического отца. Большинство людей считают, что я её биологический отец, а она просто унаследовала внешность матери. Обычно я не поправляю людей, если они делают такие предположения, потому что в этом нет особого смысла.
Мой брат встречается со своей невестой уже около двух лет. Несколько недель назад мы все собрались у родителей, и моя невестка увидела старую фотографию, на которой были я, моя подруга и её муж. Она указала на мою подругу и спросила, кто это, и я объяснил, что это мать Лили. Невестка замолчала и какое-то время стояла перед фотографией. Я тогда не придал этому особого значения. Чтобы прояснить, она знала, что моя подруга погибла, но, видимо, не знала, что у неё был муж, или что Лили не моя биологическая дочь. Думаю, она решила, что Лили — это моя биологическая дочь от моей подруги.
Моя невестка сделала ДНК-тест моей дочери за моей спиной. Она использовала ДНК моего брата для теста, и когда выяснилось, что они не родственники, она поняла, что мы с Лили тоже не родня. Она подошла ко мне с результатами, размахивая ими перед моим лицом, и заявила, что я воспитываю «ребёнка от любовника умершей женщины». И сказала это прямо перед моей дочерью. Я просто смотрел на неё некоторое время, а потом не выдержал и рассмеялся.
Я сказал ей, что знаю, что Лили не моя биологическая дочь, и что существует такая вещь, как усыновление. Её лицо покраснело, и она ушла в гневе. Мой брат зол на меня за то, что я поставил его невесту в неловкое положение, но я сказал, что это она сама себя опозорила, когда сделала ДНК-тест чужому ребёнку, а потом ещё и размахивала результатами передо мной. Чего она ожидала? С какой целью? Она хотела чтобы это меня сломало и я бросил свою дочь? Брат сказал, что она думала, что поступает правильно, и назвал меня мудаком. Но я не чувствую себя виноватым, особенно учитывая, что именно невестка сунула нос туда, куда не следовало. Мне интересно узнать мнение Reddit (в основном для того, чтобы получить поддержку)
МЛЯ?
Обновление
Спустя три дня
Моя невестка в итоге пришла ко мне домой, извинилась и рассказала всю правду. Оказалось, что это мой брат подтолкнул её к тому, чтобы сделать ДНК-тест.
Когда я впервые удочерил Лили, мой брат почему-то был уверен, что она моя биологическая дочь. Он думал, что я был вместе с её матерью, но мы просто никому об этом не говорили. По его мнению, когда она забеременела, мать Лили сказала мне, что это мой ребёнок, но она будет всем говорить, что это ребёнок её мужа, а я просто согласился с этим, потому что на самом деле не хотел детей.
Невестка думала, что я сам верил, что Лили — моя биологическая дочь. Увидев фотографию матери Лили и меня, и уточнив, кто она, она решила, что мы были парой, а потом начала подозревать что-то неладное, когда увидела, что другой человек на фото (настоящий биологический отец Лили) очень на неё похож. Я хочу пояснить, что не сказал ей, что на фотографии был биологический отец Лили, потому что она указала на её мать, и я просто предположил, что она знала, что Лили была удочерена. Я не знал, что мой брат почти два года рассказывал ей бредни.
Она сделала ДНК-тест из-за своих подозрений, а мой брат помог ей, потому что думал, что результаты покажут, что я действительно биологический отец Лили. Он манипулировал ею, заставив поверить, что это развеет все сомнения, хотя на самом деле пытался доказать, что я биологический отец и вру о причинах удочерения. Конечно, результаты показали, что я не являюсь биологическим отцом Лили, и что мой брат ошибался. Брату было слишком стыдно признаться своей невесте, что он соврал о всей ситуации, и именно поэтому она предъявила мне результаты.
Моя невестка также извинилась за то, что показала мне результаты при Лили. Она рассказала, что её мать изменила отцу, забеременела от другого мужчины и позволила её отцу верить, что ребёнок его. Когда отец узнал правду, это его сильно потрясло, и с тех пор невестка начала презирать женщин, которые так поступают со своими супругами. Она хотела сесть и поговорить со мной наедине, без моей дочери, но когда увидела меня с Лили, ей сорвало башню — она решила, что я верю в то, что воспитываю свою биологическую дочь, хотя на самом деле растил ребёнка другого мужчины. В итоге она не сдержалась, взорвалась и сразу же начала размахивать результатами у меня перед носом.
Моя невестка чувствует сильную вину и злится на моего брата за то, что он наврал ей. Я не злюсь на неё за тест, потому что она думала, что поступает правильно. Я также простил её за то, как она рассказала мне о результатах, потому что ясно, что измены — это болезненная тема для неё, и я понимаю, почему она так вспылила. Я почти уверен, что теперь она планирует расстаться с моим братом, и я не виню её за это.
Когда я позвонил и спросил у брата обо всём этом, он признался. Когда я спросил, почему он так думал, он сказал, что не мог представить, чтобы мужчина, который не хотел детей, добровольно усыновил бы ребёнка, не связанного с ним кровным родством. Он сказал невестке, что я биологический отец Лили и что я знал об этом. Он пошёл ещё дальше и заявил, что я и мать Лили были вместе в момент её зачатия.
Теперь и я, и мои родители стараемся меньше общаться с братом. Я знаю, что в конце концов прощу его, но не сейчас. Он действительно поверил, что я мог быть таким ублюдком, чтобы изменить с замужней женщиной, сделать её беременной, не взять на себя ответственность, позволить ей выдать ребёнка за чужого, а потом взять ответственность только потому, что её мать погибла.
