ЗРИ В КОРЕНЬ - ИЩИ СУТЬ!

"Два чувства Богом нам даны…"

Из 10-й главы новой книги Анатолия Штаркмана "Александр Сергеевич Пушкин".

"На том же листке, где набросан план "Моей родословной" Пушкин начинает переписывать набело черновик другого стихотворения "Два чувства Богом нам даны".* Во многих изданиях стихотворение проходит  под названием "Два чувства дивно близки нам…"

Два чувства дивно близки нам,
В них обретает сердце пищу:
Любовь к родному пепелищу,
Любовь к отеческим гробам.

Животворящая святыня!
Земля была б без них мертва.
Как Иудейская пустыня
И как алтарь без Божества.**

Данные Богом чувства не подлежат удивлению, они присущи человеку. Фразы "Два чувства богом нам даны" и "Два чувства дивно близки нам" не соответствуют по смыслу, не Пушкин это. Чувствуется, что кто-то заинтересованный, но не профессионал приложил свою руку. К тому же, в официальных изданиях вместо названия пустыни стоит многоточие (пр. авт. курсив «Иудейская" выделен мною). Неужели Александр Сергеевич не знал название пустыни, о которой писал? Другого названия к ней, к пустыне, как Иудейская подобрать невозможно по рифме и по содержанию. Смысл стихотворения всё-таки не удалось изменить, и он ясен.

-------------
*Болдинская Осень. М. "Молодая гвардия". 1974. с.195
**А. С. П. "Два чувства дивно близки нам". т.3. с. 214, 468, 515

Оазис этой пустыни, как и всего мирозданья – Иерусалим, поэтому и стремился поэт в этот город-символ от своей первой юношеской поэмы «Монах» и до последних дней своей жизни. Иерусалим был захвачен римлянами и сожжён в 70 годах нашей эры, но остался в молитве народной, в псалмах Давида ещё с разрушения Первого Храма, со времён Вавилонского пленения: "Если я забуду тебя, о Иерусалим, пусть отсохнет десница моя (правая рука). Да прилипнет язык мой к небу моему, если не буду помнить тебя, если не вознесу Иерусалим на вершину веселья моего".** Псалмы Давида в семье Пушкина знали, потому и родились слова: "любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам".
В Иудейской пустыне похоронены Авраам и Сара, в той же пустыне Моисей получил от Бога, написанные на скрижалях основы мироздания - Десять Заповедей, они и есть "животворящая святыня". Именно их имел в виду Александр Сергеевич Пушкин в первоначальных строках второго четверостишья.

«На них основано от века
По воле Бога самого
Самостоянье человека,
Залог величия его».*

В русских словарях слово "самостоянье" отсутствует, оно только у Пушкина в применении к человеку – "самостоянье человека". Пушкин учился в еврейской школе, знал Тору, потому и ввёл в русский язык это слово, по смыслу подходящее и созвучное со словом "мирозданье".

-------------
*А. С. П. "Два чувства дивно близки нам". т.3. с. 214, 468
**Псалом 137 – упоминается в молитве, произносимой стоя.


https://www.proza.ru/2012/12/04/1875

Вольга и огненный меч

Жил Святослав девяносто лет,
Жил Святослав, да переставился.
Остовалось от него чадо милое,
Молодой Вольга Святославгович.
Стал Вольга ростеть, матереть,
Похотелося Вольги да много мудростей:
Щукой-рыбою ходить Вольги во синих морях,
Птицей-соколом летать Вольги под оболоки,
Волком рыскать во чистых полях.

Богатырь родился «в городе во Чернигови…не простого он роду был-боярского». Выдавал он себя за племянника и крестника киевского князя Владимира. Вольга (Волхв) Всеславьевич появился на свет от княжны Марфы Всеславьевны. Едва родившись, он уже говорит «как гром гремит», его пеленают «в латы буланные», кладут в колыбель «злат шелом» и «палицу в триста пуд». В семь лет чудо-ребенок постигает грамоту, а к десяти годам разные хитрости-мудрости. Вольга владел сокровенным знанием и мог, сказав заветное слово, обратиться в муравья, принимал, если требовалось облик волка, оленя, барана, сокола, щуки. Создавая образ русского былинного героя, Васильев указал на его преемственную связь с древним славянским богом Сварожичем – бога огня и огненных ремесел. Видимо художник считал в силу каких-то внутренних симпатий, что наиболее зримый  и мощный символ – это огонь как дар, низведённый на землю.

Богатырь передает небесный огонь людям, поражая своим мечом всякую скверну и возжигая жаждующие гореть сердца. Кольчуга с большим стальным диском на груди – символом солнца. За спиною трепещет, словно стяг, огненно-красный плащ, в левой руке – большой круглый щит с изображением волчьей головы. Все остальные облики, который мог принимать Вольга – щука, баран, сокол – обрамляют картину.

Есть трио, есть дуэт, есть соло...

Мир Цвето-музыкою полон!