Лига египтологов

Продолжаю тему, начатую в предыдущем посте. Египтологи, правда, тут какие-то неактивные, как будто и не египтологи вовсе. Но не оставляю надежд разбудить их и побудить немного поболтать, что ли…

Сегодня поговорим о том, какое значение имел Ка для египтян.

Как я уже говорил, Ка выполнял функции собеседника, наставника, но прежде всего, это было явное присутствие божественного во всех аспектах жизни египтянина. Ка был прямым свидетельством участия сакрального во всех событиях, но мало того, если самого бога встретить жителю Долины Нила удавалось нечасто, а может быть и вообще никогда (да кто их считал, эти встречи), то с Ка любого бога можно было видеться и общаться когда угодно. Достаточно было подумать о боге, и его Ка являлся и начинал разговор. Напомню, что Ка кого-либо для египтян был его образ, который появлялся в сознании при мыслях о его хозяине.

Тут надо отметить, что в Древнем Египте, в отличие от Месопотамии, лепка, как таковая, не была распространена, хотя, конечно, встречалась в быту и керамика, и глиняные статуэтки, а при строительстве использовались кирпичи. Бедняки часто делали посуду, а иногда даже строили дома из самого доступного в Нильской долине материала — ила. Но намного чаще встречались предметы из камня — каменная посуда, каменная скульптура, а начиная с III династии в обиход строительства всё шире и шире входили камни.

Использование камня вместо глины — это вообще говоря, целая философия. Изготавливая предмет из глины, человек брал не имеющий формы пластичный материал и руками придавал ему форму. Чем-то подобным занимался бог Хнум, когда лепил людей на гончарном круге — из бесформенного получал идеальную форму.

Резьба по камню в корне отличается от лепки — резчик работает с уже заключённой в материале формой, которую просто нужно освободить, сняв (срезав, срубив) с неё всё лишнее.

Культура работы с камнем в Древнем Египте достигла невероятной высоты. Всем известны египетские барельефы, на которых с невероятным мастерством изображены тончайшие детали — повторение формы драгоценностей, подробнейший орнамент одежды и украшений, даже форма мышц на обнажённых участках фигуры. Неслучайно одним из титулов величайшего в истории Египта медика, архитектора и государственного деятеля Имхотепа был «ваятель каменных ваз». Кстати, в пирамиде Джосера, которую строил как раз этот архитектор, найдены каменные (а не керамические) сосуды общей массой 90 (девяносто) тонн.

Работа с камнем в исполнении египетских резчиков мало отличалась от техники рисунка. Собственно говоря, начиналась она с того же — с нанесения на каменную глыбу контуров будущей статуи или барельефа. Отличие египетской работы с камнем от техники ассирийских или индийских мастеров заключено в самом названии профессии ваятеля — резчик, а не скульптор.

И весь этот труд, вся эта техника, всё умение и опыт резчика были посвящены Ка. Из камня делались кое-какие бытовые предметы, вроде посуды, но прежде всего, это был материал для создания погребальных комплексов.

Обычная египетская гробница состояла из двух важнейших элементов и нескольких вспомогательных. Главными были собственно гробница, то есть место, куда ставился саркофаг с мумией, и сердаб — помещение для жизни Ка.

Гробница была нужна для временного пребывания в нём умершего — до того времени, когда его Ба (одна из душ человека) выйдет и через Ра-Сетау отправится в опасное путешествие в Дуат. Это путешествие, как и его итог, не является темой сегодняшнего разговора, так что о нём как-нибудь в другой раз.

А вот сердаб был необходим для того, чтобы Ка человека нашло постоянный приют в созданном для него мире. Этот мир — вовсе не помещение сердаба как таковое, как может показаться человеку с западным подходом к эсхатологии. Мир Ка, мир-Двойник, создавался в рисунках, статуях и барельефах во внутреннем убранстве сердаба.

Центральным объектом сердаба был рисунок, барельеф или статуя (в зависимости от достатка при жизни) обладателя погребального комплекса. Этот объект был необходим для того, чтобы в него вошёл Ка умершего. Ка входил в сердаб через ложную дверь — контур в стене обычно (но не всегда) с западной стороны помещения.

«Вселение» Ка в новый объект сопровождалось ритуалом отверзания уст и очей, подробности этого ритуала мы рассмотрим в следующий раз, здесь же скажу только то, что этот момент был вторым рождением Ка. Первый раз Ка рождался вместе с человеком, а во второй — во время ритуала отверзания уст и очей.

Всё остальное в сердабе обеспечивало загробный мир Ка. Для того, чтобы сделать его максимально комфортным, стены расписывались рисунками и барельефами, сопровождаемые надписями следующего характера:

Смотрение на болота, ловлю рыбы и птицы, которые лучше всего для Осириса Имярека.

Смотрение на всякую полевую работу в его дворах и селениях Верховья и Низовья Осириса Имярека.

Смотрение на всякое доброе удовольствие сердца для Осириса Имярека

Смотрение на доставку вина для Осириса Имярека

И так далее. Причём тут Осирис? — да просто после смерти каждый египтянин становился Осирисом. Правда, это только примерно с IV-V династии — после того, как изменилась техника захоронения. Осирис понадобился в своей чисто практической ипостаси (об этом в следующий раз). Предназначение всех этих рисунков, барельефов и надписей состояло в том, чтобы создать наиболее удобный и максимально подробный мир для Ка умершего — настолько подробный, чтобы он как можно больше был похож на мир, знакомый ему при жизни.

Так создавался мир-Двойник. Особенностью этого мира была его полная изоляция, хотя в нём могли и должны были присутствовать те, кого покойный желал после смерти видеть так же, как и при жизни. Для этого их имена перечислялись на стенах сердаба, а иногда они сопровождались и соответствующими рисунками.

Понятно, что многие люди, перечисленные в таких настенных росписях, оказывались во многих мирах-Двойниках одновременно, но каждый отдельный мир существовал полностью автономно. Именно так египтяне решили проблему «шума», порождаемого людьми, о котором идёт речь в «Тёмных водах» — их загробные миры не могли влиять друг на друга.

Погребальные комплексы египтянами строились при жизни, причём, обязанностью сына было возведение достойной гробницы для родителей, если таковая ещё отсутствовала. Если хватало средств, то иногда для умершего строили несколько гробниц — в одной из них было похоронено тело, а в остальных жил его Ка. Египтологи называют такие гробницы без тела кенотафами — ложными гробницами.

Как на рисунках, так и на вырезанных из камня статуях и барельефах особое внимание уделялось глазам. Почему именно глазам, и для чего в погребальные комплексы ставились статуэтки факелов, я расскажу в следующем посте.

«Хроники Чёрной Земли»
«Тёмные воды. Зимний апокалипсис»

Тема Ка настолько объёмна и важна для понимания того, в каком информационном пространстве на протяжении трёх тысячелетий жили египтяне, что одним постом я здесь не обойдусь, да это и не нужно. Категория Ка — одна из тех, что формировали отношение жителей нильской Долины и Дельты ко всему, что их окружало. И я собираюсь рассматривать это отношение постепенно, в нескольких постах. Сегодня попробуем разобраться что такое Ка вообще.

Что такое Ка?

В классическом понимании, Ка — одна из душ, оболочек человека, его двойник. Но такое объяснение ничего ровным счётом не объясняет, скорее усложняет — тут с одной-то душой не разобраться, куда там с множеством… Попробуем сделать это с помощью египтологов и антропологов.

Начнём с Ка другого человека. Очень убедительное и подробное исследование этого феномена провёл наш выдающийся египтолог Андрей Олегович Большаков. Его монография на эту тему очень объёмна, я приведу только некоторые, наиболее важные её выводы. Исследовав большое количестве древнеегипетских текстов и изображений, он показал, что Ка — это представление о человеке (или предмете), его образ, который возникает в сознании человека в момент воспоминания. Египтянин получал образ в сознании и выносил его оттуда в материальный мир, делая частью окружающего и после этого воспринимал это воспоминание как совершенно реальное существо, которое разве что потрогать нельзя, а, например, говорить с ним можно, можно и нужно кормить его, заботиться о нём. Это и был Ка человека (предмета).

Здесь надо отметить существенную разницу в менталитетах — современном европейском (нашем с вами) и древнеегипетском. Говоря, «портрет оживает в памяти», мы сегодня, в первую очередь, имеем в виду — в памяти. А приоритетом египтянина было то, что он оживает.

Таким образом, чей-то Ка для египтянина был его образом, хранимым в памяти. У этого есть интересное следствие, не рассматриваемое в египтологии, но очень интересное и заметное при сравнении разных мифологий. В книге «Тёмные воды. Зимний апокалипсис» есть эпизод, где герои обсуждают насылаемые богами бедствия, и одной из причин этих кар является тот шум, который создают на земле люди. Этим шумом, как разобрались герои позже, является взаимное влияние миров людей друг на друга — влияние, непрерывно генерирующее хаос. Так вот египтяне нашли способ устранить такое влияние, но об этом я расскажу в посте, посвящённом Ка умерших.

Теперь давайте разберёмся, чем являлся для египтян свой собственный Ка. Логично предположить, что если можно было видеть и говорить с чужим Ка, то свой-то Ка должен был быть даже доступнее. Нам поможет теория (или гипотеза) Джулиана Джейнса о бикамеральном разуме.

Упрощённо суть этой теории в том, что примерно до первого тысячелетия до новой эры, люди не обладали сознанием в том смысле, в котором оно присуще нам. Сознание человека тогда делилось как бы на две части — одна половина осознавала себя как отдельного индивидуума, а вторая изучала первую половину со стороны. В свою очередь, первой половиной вторая осознавалась как внешняя сущность. Эта сущность могла разговаривать с человеком, давать ему советы, указания, упрекать в неправедности, делиться собственным опытом. Подобными примерами этому просто кишит Ветхий завет, где на каждой странице пророки получают указания от некоего сакрального божества и фанатично исполняют их. Уклонившихся же от исполнения воли божества ждёт наказание. Подробно в этот вопрос я здесь вникать не стану, поскольку он достоин отдельной серии статей. Отмечу только, что резкое снижение количества пророков как раз совпадает с временной границей, указываемой Джулианом Джейнсом — около 1 тысячелетия до н.э.

Некоторые исследователи — антропологи, психологи, историки говорили о другой стороне того же явления — мифологическом сознании древнего человека.

Так вот для египтянина эта вторая «палата» или «камера» и являлась своим собственным Ка. С ним велись непрерывные диалоги, выслушивались монологи. Иногда Ка полностью подавлял личность и выступал монопольно, становясь уже не наставником, а владыкой своего двойника. Ка являлся для египтянина персональным божеством, которое не только оберегает, но и карает. Ближайшим аналогом Ка в христианстве можно назвать ангела-хранителя, который выполняет при человеке сходные функции.

Современный человек, который лишён мифологического мышления и вообще тотально атеист (сколько бы свечек не ставили, сколько бы не осеняли себя крестным знамением, сколько бы не целовали руки иереям), в противоположность древнему, научился сам подавлять это второе Я, которое частенько пытается вступать в споры с первым. Вместе с этим Я частенько подавляются слабеющие порывы совести и призывы к возвращению в некие морально-нравственные рамки, находиться в которых для людей каменного и бронзового веков было требованием богов, а потому состоянием совершенно естественным и обусловленным наличием космических сил. Карл Густав Юнг, говоря об этом божестве, дал ему имя Анима или Анимус и отдельно пояснял, что эти сущности не подчинены нашему сознанию, а существуют автономно и могут проявлять как снисходительность и покладистость, так и гнев.

Но так или иначе, мы научились загонять свой Ка под лавку. Хорошо ли это — вопрос дискусионный. Достоевский говорил об этом «Если Бога нет, всё позволено». Сегодня мы воспринимаем это внутреннее божество как внутренний голос и называем мышлением, тем самым наделив его удобным для нас именем и обуздав его.

***

Таким образом, египтянин каждый день, каждый час, каждую минуту убеждался в существовании Ка — как своего собственного, так и Ка третьих лиц. А раз персональное божество — как собственное, так и божество окружающих — всегда доступно, то сомневаться в его существовании не приходилось. Ну а где есть место одному богу, найдётся место и для остальных. Таким образом мифологическое сознание подпитывало само себя, извлекая из коллективного бессознательного образы и деяния богов. В книге «Хроники Чёрной Земли» я постарался рассказать, каково это — жить под присмотром божества и каждый день искать общения с ним, а если и не искать, никуда не денешься, будешь общаться.

Откуда брался Ка?

На этот вопрос можно ответить, почитав папирус Весткар (назван по имени первых египетских владельцев). В нём изложен миф о рождении трёх мальчиков — будущих фараонов Египта (V династии). Богиня Исида, присутствующая при родах, произносит имя каждого из них, после чего младенец оказывается в её руках. Здесь же находится и бог Хнум, который на храмовых барельефах неизменно выступает как создатель Ка фараона.

В «Мемфисском теологическом трактате» повествуется о том, как бог Птах создал мир путём называния вслух вещей. Тем самым Птах создавал образ этих вещей (Ка) ещё перед тем, как они появлялись в материальном виде. Процесс этот заключался, по-видимому, в том, чтобы представить себе вещь и назвать её. То есть вещь, животное, растение и человек создавались по образу Ка, сравните с библейским «И сотворил Бог человека по образу Своему».

Таким образом, Ка рождался вместе с человеком в тот момент, когда произносилось его имя.

Какое место занимал Ка в жизни и смерти египтянина? Об этом я расскажу в следующем посте.

«Хроники Чёрной Земли»
«Тёмные воды. Зимний апокалипсис»

Приветствую всех египтологов! Я опять к вам. Сам я не египтолог, но уже даже жалею об этом, поскольку Древний Египет оказался настолько интересным, что, как я уже сообщал в предыдущем посте, я даже написал о нём книгу, вот эту: «Хроники Чёрной Земли». Эта книга является второй в цикле «Тёмные воды», но об этом в конце. А сегодня я хочу поделиться с вами своим пониманием того, как египтяне относились к свои богам, почему у них такая запутанная мифология и космология и возможно ли восстановить недостающие части мифологии по обрывочным сведениям.

Вообще говоря, «сферы ответственности» египетских богов довольно условны, обычно они очень широки, да к тому же и изменялись от эпохи к эпохе. Например, Хатхор — богиня не только любви и красоты, как греческая Афродита, но и Млечного пути, работ на рудниках (одним из её эпитетов был «Малахитовая»), танцев, а в некоторых контекстах она приобретала черты богини войны, ярости, отмщения.

Так же и Тот (Джехути), которого греки отождествляли с Гермесом — это бог мудрости, письменности, Луны, государственного порядка, покровитель писцов, учёных и библиотек, одна из важнейших фигур на посмертном суде и так далее.

Некоторые боги у египтян появлялись уже в историческое время. Во-первых, это все фараоны, а во-вторых, наиболее значительные фигуры, оставившие след в египетской культуре. Да, египтяне умели ценить гениев! Скажем, архитектор первой египетской пирамиды, гениальный медик, строитель, скульптор и администратор Имхотеп был обожествлён и ему даже выстроили храмы в Мемфисе и Филах. Греки, разузнав о нём побольше, объявили, что это хорошо известный им бог Асклепий. Однако «обязанности» Имхотепа выходили далеко за пределы покровительства медицинским наукам. Он «отвечал» за благополучие писцов, скульпторов, олицетворял мудрость и образование, отхватив немалую часть поля деятельности у древнего Тота.

Немудрено, что при таком значительном круге обязанностей полномочия богов неминуемо пересекались. Скажем, главными богами царства мёртвых в разное время, а то и одновременно у египтян были Упуату, Хенти-Аменти, Осирис, Анубис, Гор и другие помельче. Сравните с единственной фигурой царя загробного мира Аида в греческой мифологии. Количество богинь плодородия в Древнем Египте вообще подсчитать нелегко — в таком качестве в разное время и в разных регионах выступали, наверное все египетские богини.

У такого положения вещей множество причин. Во-первых, египетское государство долгое время было раздробленным, и мифология формировалась хотя и не без влияния соседей, но в каждом случае индивидуально. В Древнем Египте существовало три тысячи богов. Логичным было бы при укрупнении регионов за счёт слияния с соседними или при объединении всей страны в единое целое приводить мифологию к общему знаменателю, но, похоже, египтяне не видели никаких противоречий, например, в том, что в одних регионах Сет является олицетворением Зла, а в других почитается как величайшее божество, несущее благо. В ряде случаев Сет объединялся со своей противоположностью Гором в единое божество, которое изображалось с головой о двух лицах — Херуифи. Это, между прочим, свидетельствует о том, что религия и мифология египтян довольно диалектичны — в единстве и борьбе противоположностей содержится источник развития, и египтяне это если не осознавали, то точно чувствовали.

Сознание обитателей нильской долины — отдельная тема, здесь я её касаться не стану, скажу только, что в моей книге феномену бикамерального разума, впервые описанному Джулианом Джейнсом, уделяется много внимания.

Со временем религиозные представления упорядочивались и систематизировались: скажем, существовали культы Огдоады и Эннеады (объединения соответственно восьми и девяти богов — наподобие греческого Олимпа), но все региональные представления естественным образом вписывались в эти возникающие системы, продолжая автономное существование.

Культурно египтяне составляли единство и одновременно были разрозненными. Это хорошо видно на примере языка. Система иероглифов, которая и в Долине, и в Дельте составляла письменный язык, была очень сложной. Каждый иероглиф мог означать отдельную фонему, слово (предмет) или класс предметов, когда иероглиф выступал в роли детерминатива. У египтян почти не было иероглифов, означающих гласные звуки и в этом они не одиноки — с помощью одних согласных писали все народы Ближнего Востока. И это создало интересную ситуацию — египтяне на всём протяжении русла Нила отлично понимали письменный язык, а при устном общении часто не понимали друг друга, потому что в разных местностях в словах использовались разные гласные. Представьте себе, что прохожий на улице спрашивает у вас: «Кук перуйоти ви бубелоетук?» Сразу ли вы поймёте, что гражданин ищет библиотеку?

Сравнивая греческую и египетскую мифологии, я удивлялся логичности и последовательности первой и разбросанности, архаичности, хаосу во второй. Греческая мифология словно летопись, шаг за шагом повествующая об истории определённого государства — Олимпа и его взаимодействии с окружающими странами. А египетская мифология иногда кажется плодом воспалённого сознания пациента психиатрической лечебницы. Подумав, я понял, что греческую мифологию мы знаем именно такой, благодаря популяризации. Огромную работу по сбору и систематизации греческих мифов провёл Николай Альбертович Кун. Однако, если где-то прорывается нечто, не внесённое им в свой сборник легенд и мифов, то из такой лакуны на нас смотрят всё те же хаос и хтоническая ярость. Я использовал некоторые из таких «куновских лакун» в своей первой книге — «Тёмные воды. Зимний апокалипсис», где в мифологических отступлениях изложил несколько фрагментов греческих мифов, сохранивших девственность, потому что Кун до них не добрался.

Популяризация всегда упрощает. Египетскую мифологию пытались систематизировать, но к счастью, не нашлось энтузиаста, который решил бы свести её воедино. Иначе мы сегодня читали бы «Легенды и мифы Древнего Египта» и не знали, что каждое божество Дельты и Долины имеет множество разных лиц — от поражающих своей красотой до внушающих ужас. В результате, культура Древнего Египта утратила бы загадочность, а вместе с ней и самобытность. Получился бы ещё один вариант европейской культуры, а ведь культура Древнего Египта вообще стоит особняком, имея определённые общие черты, пожалуй, только с культурой народов Двуречья.

Впрочем, попытки упростить египетскую мифологию неоднократно предпринимались и, по моему мнению, уже успели навредить пониманию этой развитой системе верований, сведя её, по сути, к фетишизму и тотемизму. Вероятно, создатели такого взгляда исходили из того, что изображения египетских богов с головами животных свидетельствует именно о принадлежности к этим религиозным системам. Между тем, создание границ, неизбежное при систематизации, вообще всегда упрощает, а в этом конкретном случае попытки втиснуть египетскую культуру в столь тесные рамки сродни перевозке птиц в специальных клетках-переносках. Кто видел, как это происходит, тот мою аналогию поймёт. А для остальных скажу, что после извлечения из таких клетушек птица ещё долго не похожа на птицу.

Дело в том, что в отличие, скажем, от христианской мифологии, египетскую, по своему происхождению даже нельзя назвать мифологией. Это не сказки, не легенды — это то информационное пространство, в котором жили люди, населявшие берега Нила. Они не верили в то, что есть боги. Боги были их соседями, египтяне просто знали, что боги всегда рядом и могут как помочь, так и навредить. Они относились к этому как к обыденности — как мы к соседям, прохожим, коллегам по работе.

Очень важным богом был Ка — персональный бог каждого египтянина. Именно он создавал ощущение постоянного присутствия богов в жизни людей. Ка — это настолько интересный бог, что я думаю написать о нём отдельный пост.

Ещё одной важной причиной путаницы в египетских мифах является то, что только некоторые из них дошли до нас сколько-нибудь полными. Египтология оперирует обрывками сказаний и легенд, которые, как я уже говорил, ещё и отличаются в разных местностях. По сути, мы имеем информацию об очень малой доле египетской мифологии, скорее всего, не превышающей нескольких процентов.

Однако мифология хороша тем, что она более или менее универсальна. Архетипы, которые сохраняются в мифах, совпадают в разных регионах планеты. Поэтому (а также и по причине заимствований там, где это возможно) мифологии разных стран удивительно похожи. Поэтому неизвестные нам части египетских мифов при желании можно восстановить, ориентируясь на тенденции мифологий других стран. Коллективное бессознательное человечества повсюду хранит одни и те же архетипы и мотивации, которые обычно находятся за пределами логики, поскольку актуальны для иного бытия. Об этом я тоже пытаюсь говорить в своих книгах.

Но это другая тема, о ней как-нибудь потом.

Свою серию я для себя называю циклом романов о коллективном бессознательном. Потому что именно там, в глубинах человеческой психики, описанных Карлом Густавом Юнгом, коренятся все архетипы, рождающие богов и демонов, чудовищ и героев. Буду очень рад, если среди читателей этого поста появятся и читатели моих книг.

«Хроники Чёрной Земли»
«Тёмные воды. Зимний апокалипсис»

Ну что, египтологи, готовы проснуться?

Дело в том, что я написал роман про Понтия Пилата, действие которого происходит в Древнем Египте. Писал я его год, а до того ещё год готовился — учил матчасть, изучал эпоху, собирал материалы и так далее. По отзывам, получилось увлекательно и исторически вполне достоверно. Время действия — конец раннединастического Египта, место — Средний Египет. Большинство событий происходит в пределах двух номов — Заячьего и Антилопьего, ненадолго действия переносятся в Дендеру — центр культа богини Хатхор. В романе мелькнёт и сама богиня, кстати. А так же и бог Джехути — надеюсь, все тутошние египтологи знают, кто это?

Перейдём к делу.

Словом исключительно тёмная эпоха.

Так это видится из школьных учебников и потому в детстве у меня было стойкое отвращение в Древнему Египту и даже шире — ко всему древнему Востоку. Мне это казалось даже более отвратительным, чем инквизиция. Поэтому о Древнем Египте я знал только отдельные слова: Нил, пирамиды, рабы, фараоны… да и всё, пожалуй. Когда я уже в зрелом возрасте прочитал о Египте у Платона:

в нашей стране вода ни в такое время, ни в какое либо иное не падает на поля сверху, а, напротив, по природе своей поднимается снизу

то, помнится, даже не сразу понял, о чём тут речь. Словом, такую личную неприязнь испытывал я с детства к Древнему Египту, что кушать не мог…

Однако при более глубоком знакомстве с темой выяснилось, что это даже не легенды. Это сплошное враньё. Один из главных авторов этого вранья — замечательный исследователь (это не ирония) академик Струве, который так хотел вписать Древний Египет в классовую теорию, что жизнь посвятил подгонке к ней истории и общественных отношений в Египте и почти до конца жизни перед всем научным сообществом отстаивал свои взгляды. А когда захотел было отказаться от них или хотя бы частично поступиться (всё-таки он был блестящим учёным!), пути назад уже не было — его работы были столь отточены и так прекрасно иллюстрировали правоту марксистов, что теперь уже позади выстроился целый загрядотряд идеологов, которые подобных уступок допустить не могли.

Однако, как я уже сказал, настоящая жизнь Древнего Египта вовсе не была такой мрачной. Разумеется, не была она и райской, разумеется, была и эксплуатация, были и войны, были и надсмотрщики и рабы. Но всё это в совершенно иных, куда меньших масштабах. Скажем, рабов в Древнем Египте вообще было очень мало — в том числе, а может быть, особенно — в эпоху строительства пирамид. И не потому, что египтяне были принципиально против рабства, а просто потому, что рабы стоили очень дорого. Иметь раба в Древнем Египте было равноценно тому, чтобы в наше время иметь личный самолёт — это возможно? Разумеется. А многие ли имеют?

Быт египтян был очень ярким и отличался крайним своеобразием. Они любили красивую одежду разных цветов, женщины в волосах, на шее и на одежде носили самые разные украшения. Дома египтян, даже бедняков, раскрашивались яркими красками и содержали сюжеты из жизни богов или просто ажурные узоры. Дома зажиточных горожан даже украшались коврами. Они умели веселиться и сама религия внушала им философское отношение к смерти. Кладбище в Древнем Египте было не символом трагедии и горя, а олицетворением надежды на достойный путь умершего. Кстати, египтяне не называли своих покойников умершими — они говорили «ушедший» или «успокоившийся».

Египтяне часто строили дома с тремя стенами — когда с одной стороны дома стены не было вовсе. А помещения на кровле практически всегда были таковыми. О чём это говорит? Вероятно о том, что они не боялись вторжения в свои жилища, а значит, их безопасности мало что угрожало.

Вся жизнь египтянина была пронизана религией — но не в том понимании, как мы сейчас её себе представляем. Для нас религия — отдельная часть жизни, которая занимает в ней ровно столько места, сколько мы желаем и эта часть надёжно отделена от остального быта. Собственно говоря, мы сами регулируем, сколько её будет в нашем быту, и чётко отделяем посещение храма от прогулок в парке. Для египтянина же даже не было отдельного понятия религии, потому что боги, сверхъестественные сущности, демоны, мифы и рассказы о богах были такой же неотъемлемой частью их жизни как ужин, работа, отдых. Египтяне считали, что они живут среди богов, и если и не видят бога каждый день, то только потому, что бог временно отлучился, но обязательно вернётся.

С другой стороны, было божество, которое всегда было с египтянином, а если человек становился безумным или слабоумным, то это было свидетельством того, что оно покинуло его. Это был Ка — персональный бог каждого египтянина. Ка — это двойник человека, с которым он постоянно вёл диалог, и который выступал в роли своего рода наставника или даже руководителя. Такие внутренние диалоги и монологи мы сейчас называем мышлением, а египтяне считали, что говорят с внешней сущностью.

И точно ли египтяне заблуждались?

Этот феномен впервые был описан Джулианом Джейнсом в работе «Происхождение сознания при распаде двухпалатного разума». Я об этом уже не раз писал, поэтому не стану (пока) вдаваться в тонкости этой теории, которую эволюционный биолог Ричард Докинз оценил как абсолютно гениальную или полный бред.

Возвращаются ли ушедшие боги? — один из главных вопросов моего романа. Я отвечаю на него положительно, но открытым остаётся вопрос о том, какими они возвращаются — милосердными или грозными?

Ответ на этот вопрос будет дан в следующих книгах цикла. А первые две уже доступны, ссылки ниже. Первая книга цикла, «Тёмные воды. Зимний апокалипсис» — это постапокалипсис с уклоном в метафизику. Не удивляйтесь такому жанровому разнообразию, связь между книгами есть, она будет понятна по прочтении.

«Хроники Чёрной Земли»
«Тёмные воды. Зимний апокалипсис»

Кстати, значительная часть дней содержала текст «сегодня нельзя работать», так что если бы кеметизм был государственной религией, возможно, у приверженцев древнеегипетской веры было бы мно-о-ого законных выходных :)

Дни, объявленные принудительными выходными, считались очень плохими и обозначались такими иероглифами:

А дни, объявленные очень благоприятными, отмечались так:

Древнеегипетский календарь делился не на четыре сезона (зима-весна-лето-осень), а на три: ахет, перет и шему.

Время половодья (ахет) — время, когда Нил выходит из берегов, разливается и затопляет обрабатываемые поля. К сезону ахет относятся месяца Техи (Тот, бог мудрости), Менхет («Одеяния», также имя богини-львицы Менхит), Хут-Херу («Путешествие Хатхор» в честь богини любви и небес) и Нехеб-Кау («Наградитель многих Ка», змей с человеческими ногами и один из 42 стражей Дуата).

Время всходов (перет) — время, когда Нил постепенно входит в свои берега и освеженная земля покрывается зелеными всходами. К сезону перет относятся Шеф-Бедет («Набухание пшеницы»), Рекех-Вер («Большой пожар»), Рекех-Неджес («Малый пожар») и Ренен-Утет («Кормящая змея», «Дающая имя» или «Жаркая», богиня плодородия и жатвы).

Время засухи и жатвы (шему). К сезону шему относятся Хонсу («Небесный путник», бог луны), Хенет-Хети-Перти («Фестиваль месяца в долине»), Ипет-Хемет (Богиня-гиппопотам) и Упет-Ренпет или Месоре («Месут Ра» — «Рождение Солнца»).

Окей, с сезонами понятно, но почему новый год начинался летом?

В древнеегипетской традиции начало нового года было символически привязано к природным и астрономическим событиям, так что он начинался либо с разлива Нила, либо с гелиакического (предрассветного) восхода звезды Сотис (Сириус). События эти часто совпадали — хотя во многом зависело от положения наблюдателя. Естественно, что на разных широтах дата наблюдения Сириуса меняется.

А что насчет високосных лет?

Вплоть до введения Птолемеем III Эвергетом Канопского декрета египтяне не учитывали существование високосных лет — так что предсказания на 29 февраля в календаре нет, а ещё иногда это приводило к путанице (т.к. сезонные праздники сдвигались).

В чем смысл древнеегипетского календаря для современных людей?

Как минимум, это прикольно :)

Но нам он был интересен с точки зрения установления «кошачьих» праздников. Самые известные (но далеко не единственные) кошачьи богини Древнего Египта – львица Сехмет и кошка (но иногда тоже львица) Бастет, так что первое, что я сделала, найдя материал – выписала «кошачьи» даты.

Кому любопытно, список.

Если вы хотите почитать ежедневные предсказания от календаря-гороскопа, я цитирую его здесь:

https://vk.com/horoscopegypt

https://t.me/horoscopegypt

А основной проект кошачьего культа называется «Миут» (что значит «Кошка»):

https://vk.com/miwt_bast

https://t.me/miwt_bast