Ну и кто здесь самый мнительный?
Я сохраняю билеты с электрички. Ну а вдруг чего случится? А у меня - алиби.
Я сохраняю билеты с электрички. Ну а вдруг чего случится? А у меня - алиби.
Дело в том, что сначала мы не знаем, что он женат. Любовь-морковь и так далее. Плотная эмоциональная связь создана. И тут мы узнаем, что он женат. И дети есть. Шок. Ужас. Далее он говорит, что с женой он не спит, что он только из-за ребенка. Вот ребенку станет 3, 6, 10, 17, 18, 90 и он сразу от жены уйдет. И мы верим. Потому что этот человечек сидел под пледом с нами и смотрел на дождь. Потому что он чувствует, как никто. Он - особенный. Он врать не станет. А жена его - меркантильная жирная корова, которая только обманом и залетом могла заполучить такое тонкое чувствующее существо. И она его не ценит. А мы то ценим. Вот. Теперь ты годами можешь жрать помои от женатого.
П.С. История из юности. У меня хватило яиц расстаться, хотя он долго меня доставал с любовью. С женой не развелся и приживал новых детей.
К нам в школу, классе в 6-ом, пришла тренер по академической гребле. Сказала, что у нас в городе есть гребной бассейн и она набирает в секцию. При этих словах мне представился огромный бассейн, в котором мы будем грести, и я записалась. Бассейн оказался крохотным. Просто лодка и чуть-чуть воды вокруг для имитации гребли. Но мне все равно очень понравилось. Когда ты гребешь в унисон - такая дивная первозданная божественная сила пробуждается. Ты уже не ты, а больше, чем ты. Но гребной бассейн, к сожалению, был только один раз в неделю. По вторникам. В остальные дни была жесткая физическая подготовка: бассейн, зал.
Все было нормально. Но наступила зима. Лыжи. Обязательная программа. Мы поехали в академгородок, там взяли лыжи напрокат. Выстроились за тренером и пошли по лыжне. Когда я поняла, что отстаю, уже стемнело. Я шла последней, и впереди уже не было видно никого. Темнота наступила. Снег подсвечивал лыжню, но она разветвлялась. Я наобум поворачивала по лыжне, но к людям не приближалась. Часа два я так петляла. Выбилась из сил. Начала орать. Бесполезно. Вдруг прибежала веселая мохнатая собака, попрыгала возле меня и унеслась обратно. Я пошла в сторону собаки и вышла к людям.
С тех пор я решила, что спорт высоких достижений - не про меня.
Не знаю, не знаю. Школу я не любила. Муторно и скучно. Особенно внеклассные занятия: мытье класса, отдраивание парт, мытье окон (несмотря на этажность), всякие пионерские линейки, собрание бумаги - металлолома, помощь ветеранам (да, я училась в СССР). Школа у нас была образцово-показательной по пионерии, и нас этой внеклащиной напрягали просто жестко. Практически каждый день, каждый день, после уроков были какие-то пионерские активности, которые все делали со стоном. И которые никому нафиг не были нужны, кроме очумевшей тетки - главной пионервожатой, словившей звезду, то есть государственную премию. Даже учителя поджимали губы - типа, дайте детям учиться!
Но это было еще ничего. Хуже всего была физкультура. Зимой. Потому что это были лыжи. Ты перлась в школу со своими лыжами, палками, ботинками. В школе же нельзя оставить - сопрут. Да, это вам не один рюкзак. И, в середине расписания, был сдвоенный урок физкультуры. Ты переодевалась и тащилась в парк, который нефига не рядом со школой. Там недолго каталась по плохой лыжне, вытирая сопли. Потом волочилась с лыжами обратно в школу. А следующий урок - математика. Контрольная. А ты вся потная, пар из ушей еще не вышел, в добавок с горки наебнулась два раза. Таращишься, как совушка на доску, ничего не понимаешь. Сколько просили физкультуру последней поставить - нельзя. Последняя она у более привилегированных классов, вроде класса "А". Мы то "В", чего нам ловить.
А вот институт уже был с огоньком. Институт мне уже очень понравился!
Поздний СССР. Моя мать работает на двух работах. Я учусь во вторую смену и вообще ее не вижу. Мое первое блюдо в первом классе - я пожарила рыбу без масла на сковородке. Все спалила. Получила пиздюлей. В четвертом классе я выиграла олимпиаду по Аркадию Гайдару. Тогда уже училась в первую смену. Вдохновилась и пожарила рыбу и сделала картошку пюре. Все получилось. Тогда я увидела, как моя мать плачет.
Вижу соседку. Ей под 90. Пьет, курит. Какой там здоровый образ жизни. В своем уме. Вижу других, которые никогда не пили и по праздникам приголубливали. Уже за 60 инсульт. Вообще, алкоголики от своей смерти не умирают, несчастные случаи. Максимум от внутренних - цирроз. Но это надо бормотуху глотать. В чем дело? Нам врут?
Тут на днях, видела вопиющую ситуацию. Вечернее время. На остановке в городской автобус заходят трое детей, лет семи. Два мальчика и девочка. Два мальчика прикладывают проездные, девочка нет, не суть важно. Мальчик и девочка среднеазиатской наружности садятся вдвоем на сиденья, третий мальчик, пухленький, темненький, но не среднеазиат. Может, кавказец, может русский, садится позади них на два сиденья. На пустое место рядом с собой кладет недопитую бутылку колы 0,5. На следующей остановке автобус заполняется полностью. Вокзал. Вечер. Пригородная электричка из Москвы. Мальчик не убирает колу с сиденья. К нему подходит пожилой мужчина и просит убрать бутылку, чтобы сесть. На что мальчик пафосно заявлет, что здесь занято. Мужчина даже сначала теряется. Но весь автобус заполнен. А ему хочется сесть. Он несколько раз повторяет просьбу. Мальчик начинает орать, что здесь занято. Мужчина говорит, что сейчас выкинет эту бутылку в окно. Мальчик орет: не имеете права! Весь автобус включается в конфликт. Все говорят мальчику, что мужчина весь день работал, ему хочется сесть. Мальчик прям нагло со всем автобусом спорит, говорит, что убрать его бутылку незаконно и он пожалуется в полицию. И люди в автобусе просто не знают что с этим делать. Переполненный автобус стоит, и мальчик семи лет едет один на двух сиденьях...
Я вышла на следующей остановке, не знаю, что дальше было. Но до сих пор в шоке. Не могу и вообразить, чтобы в семь лет у меня была бы наглость спорить с целым злым автобусом с пригородной электрички.
Одно время, на ниве искусства, работала со старым знаменитым евреем. И как-то он ко мне попривык, что стал при мне своих евреев же поливать:
- А этот Еврей Евреевич, тоже фильмы хочет снимать, а сам ни в зуб ногой! Ты видела какой у него носяра?! Зато мой папа гежиссел! - коверкая слова, издевался он по соратниками по цеху искусства, тоже евреями, прошедшими по блату.
Сам он был ашкенази, белая кость, без выдающегося носа и европейской наружности, чем очень гордился. Все "черные" евреи были не то. Мне страшно было думать, как он про себя обзывается про нас, гоев. И как то он старательно обходил эту тему. Один раз решила его потроллить, и сказала, что мой папа - еврей. Благо, фамилия подходит. Он моментально взвился и сказал:
- Вот поэтому, ты такая умная! Поэтому я тебя сразу разглядел!
Работаю в искусстве давно, евреев видела много. Вот где расисты, так расисты.