Β 1922 гoду в унивepcитeтe Тopoнтo учeныe oтпpaвилиcь в бoльничную пaлaту c диaбeтичecкими дeтьми, бoльшинcтвa из кoтopых были в кoмe и умиpaли oт диaбeтичecкoгo кeтoaцидoзa.

Этo извecтнo кaк oдин из caмых нeвepoятных мoмeнтoв мeдицины. Πpeдcтaвьтe ceбe кoмнaту, пoлную poдитeлeй, cидящих у кpoвaти в oжидaнии нeизбeжнoй cмepти их peбeнкa. Учeныe пepeхoдили oт кpoвaти к кpoвaти и ввoдили дeтям нoвый oчищeнный экcтpaкт- инcулин. Κoгдa oни нaчaли ввoдить нoвoe вeщecтвo пocлeднeму кoмaтoзнoму peбeнку, пepвый peбeнoк нaчaл пpoбуждaтьcя.

Зaтeм oдин зa дpугим вce дeти пpocнулиcь oт диaбeтичecкoй кoмы. Κoмнaтa cмepти и мpaкa, cтaлa мecтoм paдocти и нaдeжды.

Рассказ из книжки тираж которой был уничтожен в том же 1922, когда она и вышла в кооперативном издательстве "Время". Авторство рассказов не известно, на обложке на месте имени авторов значится "Коллектив". Сохранилась резолюция Луначарского на форзаце книги. " Безумие! С глаз долой"!

Хорошо на самой макушке лета сидеть и удить рыбу. Дивные и короткие стоят ночи. Вот и Юрка со старым Андреичем присели под огромной старой ивой воткнув в прибрежный ил донку и пару "бамбуков". - Деда, а расскажи про революцию, - просит Юрка.
- За всю Революцию я тебе Юрка не скажу, а вот как лично она для меня зачиналась расскажу.
Клали мы дорогу от Юхновки до самого завода, делали основу для узкоколейки. Жарко, а мы знай себе дробим щебень и машина рядом английская пыхтит, куда мы лопатами щебень забрасываем. Машина валками дробит камни и делает их еще мельче. Она, стало быть на пару работает, ну, что твой паровоз. И вышла с этой машиной оказия, подавилась она камнем шипит, плюется, а валы не крутятся. Стала работа.

Прибежал мастер мык туда, мык сюда, а дорогу то делать надо. Ну мы кое как камень из шестерен достали, что валки заклинил, машина работать может. Мастер же орет, чтоб машину не включали, дали ей отдохнуть и вручную дробили, она, дескать, дороже вас всех тут взятых вдесятеро. Тут такая меня злость взяла, что я аж побелел и пот меня прошиб. Это, что же, человек работай, а металлическая образина отдыхай? Мастер же покрикивает - Давай-Давай! Я же развернулся смотрю ему в глаза и говорю, - Давай на базаре хуем подавился! Хватай его ребята! Схватили мы мастера да вниз головой в машину. Хорошо русская кровь смазала английские шестерни. Без задержек мы тогда дорогу от Юхновки насыпали. Только служила она уже не кровопийцам-богатеям, а народу. Ты ее и сейчас, Юрка, можешь увидеть машину-то эту в заводском музее.
Старик замолчал, а Юрка замер и вглядывался в светающую даль, тончайший писк комаров-звонцов превращался для него в близкий и грозный гул машины дробящей камень, ритмичные удары молотов и тяжелое дыхание дорожных рабочих.