Попался пост Интересное об Аляске - 1

И вспомнилось. 1976г. Вышел трехсерийный фильм по мотивам произведений Джека Лондона “Смок и Малыш” Мы смотрели этот фильм запоем, еще бы, Клондайк, золотая лихорадка, отважные старатели в диких просторах севера США и Канады, собачьи упряжки и салуны… Романтика. Давайте вспомним как это было в действительности.

В 1896 году началась золотая лихорадка на Клондайке — пожалуй, самая известная в истории. Она доказала: чтобы заработать на золоте, совсем не обязательно его добывать. 5 сентября 1896 года пароход Alice Коммерческой компании Аляски подплыл к устью реки Клондайк. На его борту была сотня старателей из ближайших поселков. Они шли по следам Джорджа Кармака. Тремя неделями раньше тот привез из этих мест чехол от винчестера, полностью набитый золотым песком. Так началась самая известная и масштабная золотая лихорадка в истории...

«Открытие» Клондайка не было случайным. Старатели подбирались к нему медленно, но верно. Золото на тихоокеанском побережье Канады находили и раньше 1896 года. Первыми драгоценный металл в местных реках заметили миссионеры и торговцы пушниной еще в 40-х годах XIX века, но промолчали. Первые — из-за страха, что наплыв старателей пошатнет моральные устои только-только обращенных в новую веру индейцев. Вторые — потому что считали торговлю пушниной бизнесом более выгодным, чем добыча золота.

Но все же в начале 50-х на реке Фрейзер в Британской Колумбии появились первые старатели. Их было немного: прииски здесь были не слишком богатые, а кроме того, в разгаре была золотая лихорадка в Калифорнии. Но по мере того как в Калифорнии запасы истощались, миграция старателей усиливалась. С переменным успехом они исследовали русла канадских рек, постепенно продвигаясь на север, к границе с Аляской.

В начале августа 1896 года трое жителей канадской провинции Юкон, граничившего на севере с Аляской, отправились на поиски запропастившихся Кейт и Джоржда Кармаков. Через пару дней те отыскались в устье реки Клондайк, где они заготавливали на зиму лосося.Затем эти пять человек немного побродили в окрестностях и натолкнулись на богатейшие россыпи золота, которое просто сверкало в ручье, и его можно было собирать голыми руками.

5 сентября Джордж Кармак привез в поселок Серкл-Сити пару килограммов золотого песка, чтобы обменять его на валюту и необходимые товары. Серкл-Сити, в котором проживало около тысячи человек, мгновенно опустел — все ринулись в устье Клондайка. Точно такое же умопомрачение охватило и жителей всей округи. Таким образом на добычу золота в места его наиболее богатых залежей осенью 1896 года собралось около трех тысяч человек. Именно им удалось ухватить за хвост птицу счастья. Золото лежало буквально под ногами, и собирать его было можно, не встречая ожесточенного сопротивления конкурентов. В 1896 году золота на Клондайке хватало всем.Такой лафе эти счастливчики были обязаны удаленностью региона от цивилизации и отсутствию в холодное время года транспортной и информационной связи с крупными городами, находившимися значительно южнее. Вот именно эти три тысячи человек, за редким исключением, намыли золота на многие тысячи долларов. Однако далеко не все они разумно распорядились нажитым, у большинства золотой песок протек между пальцев.

К прилично заработавшим следует еще отнести от силы тысячу-полторы тех, кто впоследствии прибыл в Юкон из других регионов мира, включая даже Австралию. Этим уже приходилось буквально драться за золото. И терпеть неимоверные тяготы, поскольку они не были приспособлены к тяжелому труду в суровых условиях севера.

Надо признать, им повезло. Начиналась зима, связи с «большой землей» не было, никто не мог ни приехать на Юкон, ни уехать отсюда, и широкие круги американской общественности узнали о новых месторождениях золота только летом следующего года. Тысяча старателей получила возможность полгода намывать золото на самых плодородных участках, не беспокоясь о конкурентах.

Настоящая золотая лихорадка началась лишь после того, как с началом лета эти старатели привезли свое золото на «большую землю». 14 июля 1897 года в порт Сан-Франциско зашел пароход Excelsior. Он совершал рейс с Аляски. У каждого пассажира на руках было золотого песка на сумму от $5 тыс. до $130 тыс. Чтобы понять, что это значит в современных ценах, смело умножайте на 20. Выйдет, что у самого бедного пассажира рейса в кармане было $100 тыс.А через три дня, 17 июля, другой пароход, «Портлэнд», зашел в порт Сиэтла. На борту «Портленда» находилось три тонны золота: песок и самородки в грязных холщовых мешках, на которых восседали, сияя обветренной улыбкой промеж обмороженных щек, их законные владельцы. После этого Соединенные Штаты Америки (а затем и весь остальной мир, цивилизованный и не очень) хором сошли с ума. Люди бросали работу и семьи, закладывали последние пожитки и устремлялись на север. Полицейские уходили с постов, вагоновожатые оставляли трамваи, пасторы — приходы. Мэр Сиэтла, находившийся в командировке в Сан-Франциско, телеграфировал о своей отставке и, не возвращаясь в Сиэтл, бросился на Клондайк. Почтенная тридцатилетняя домохозяйка Милдред Бленкинс, мать троих детей, выйдя за покупками, не вернулась домой: забрав из банка общие с супругом сбережения, она добралась до Доусона и щеголяла там в суконных штанах, занимаясь перепродажей продовольствия и стройматериалов. Кстати, старушка Милли не прогадала: через три года она вернулась к семье, принеся с собой в качестве искупительного дара золотого песка на 190 тысяч долларов. «Настало время отправляться в страну Клондайк, где золота так же много, как опилок», — написала на следующий день городская газета The Seattle Daily Times. И наступила цепная реакция. На север пошли десятки судов. К сентябрю из Сиэтла на Аляску отправились 10 тыс. человек. Зима поставила лихорадку на паузу, но уже следующей весной по тому же маршруту поехали более 100 тыс. охотников за удачей.

Конечно, мало кто понимал, на что он идет. Самый легкий маршрут до Клондайка выглядел так: несколько тысяч километров по океану до Аляски, потом переход через перевал Чилкут высотой километр, очередь в несколько тысяч человек. Да еще преодолеть его можно было только пешком — вьючные животные не могли подняться по крутому склону. Лошади и собаки на склоне оказывались бессильны. Правда, имелись индейцы, которых можно было нанять на переноску из расчета доллар за фунт поклажи. Но такие деньги водились только у эксцентричных миллионеров, которые, впрочем, попадались на Юконе чаще, чем в ресторанах Ниццы. Дополнительная трудность: во избежание голода власти Канады не пускали через перевал, если с собой у старателя не было как минимум 800 кг продовольствия. Некоторые по сорок раз мотались вверх и вниз, чтобы перетащить на себе груз. Ползли так плотно, что, выпав из очереди, можно было прождать пять-шесть часов, чтобы снова встать в строй. Частые лавины погребали под собой и людей, и пожитки.

Дальше — переправа через озеро Линдеман и 800 км сплава по усыпанной порогами реке Юкон до Клондайка.

Те, кто преодолел Чилкут, рубили лес, строили плоты, лодки — короче, все, что держало на плаву их и запасы, и готовились к последнему броску по реке Юкон. В мае 1898 года, как только река освободилась ото льда, флотилия из семи тысяч так называемых судов пустилась в 800-километровое плавание вниз по течению.

Пороги и узкие каньоны разбили мечты и жизни многих: из 100 тысяч авантюристов, выгрузившихся в Скагуэе, только 30 тысяч достигли Доусона — в то время невзрачной индейской деревушки. Из них состояние на добытом золоте сделали в лучшем случае несколько сотен.

Статистика продолжавшейся два года золотой лихорадки, охватившей и Юкон, и перекинувшейся на Аляску, весьма печальна. За этот период в северных краях попытались найти свое финансовое счастье около 200 тыс. человек. Счастье нашли, как было сказано, 4 тыс. человек. Но тех, кто нашел тут смерть, было гораздо больше — по различным оценкам от 15 до 25 тыс.

На месте людей поджидал суровый климат с крепкими (до 40 градусов) морозами зимой и изнуряющим зноем летом. Люди умирали и от голода, и от болезней, и от несчастных случаев во время работы, и от стычек с конкурентами. Ситуация усугублялась тем, что на добычу золота приехало значительное количество «белых воротничков» — клерков, учителей, врачей, непривычных ни к тяжелому физическому труду, ни к бытовым невзгодам. Это было вызвано тем, что Америка в тот период переживала далеко не лучшие экономические времена.

А труд, действительно, был тяжелым. После того, как быстро собрали золото с поверхности земли, необходимо было перелопачивать грунт. А он большую часть года был промерзшим. И его приходилось прогревать кострами. Во время калифорнийской золотой лихорадки старателям было значительно легче.

Решил попытать счастье и начинающий писатель Джек Лондон, который был вынужден уйти из Калифорнийского университета из-за невозможности оплачивать учебу. В 1897 году, в 21 год, он добрался до приисков и застолбил с товарищами участок. Но золота на нем не оказалось. И будущий знаменитый писатель был вынужден просидеть на пустой делянке без надежды на обогащения, дожидаясь весны, когда можно будет выбраться из проклятых провидением краев. Зимой заболел цингой, обморозился, спустил всю имевшуюся у него наличность… И нам, читателям, здорово повезло, что он выжил, вернулся на родину и написал великие романы и блистательные циклы рассказов.

Надо сказать, что намытого за 2 года лихорадочной добычи золота оказалось не так уж и много в расчете на каждого старателя. В современном масштабе цен это 4,4 млрд. долларов, которые следует разделить на 200 тыс. человек. Получается всего лишь 22 тыс. долларов.

Но одним из самых разумных и прозорливых предпринимателей оказался Джон Ладю. За 6 лет до начала золотой лихорадки он основал торговый пост на севере Канады, снабжая всем необходимым местных жителей, а также старателей, которые в ту пору добывали золото в очень скромных объемах.

Когда в сентябре 1896 года все окрестные жители ринулись к устью Клондайка на открытые Кармаком россыпи, Ладю в стороне не остался. Но он купил не золотоносный участок, а некому не нужные 70 гектаров земли. Затем завез на них запасы продовольствия, построил дом, склад и лесопилку, основав поселок Доусон. Когда весной следующего года десятки тысяч ловцов удачи ринулись к устью Клондайка, то все и жилые дома, и здания инфраструктуры строились на земле Ладю, что приносило его громадные прибыли. И совсем скоро Ладю стал мультимиллионером, а поселок разросся до размеров города с 40-тысячным населением.

По расчетливости с Джоном Ладю может сравниться разве что еще один человек. Отставной капитан Уильям Мур за десять лет до начала золотой лихорадки скупил земли в бухте Скагуэй. Бывший моряк, он обратил внимание, что это единственное на сотню миль место, где фарватер позволяет подходить к берегу крупным судам. Десять лет он с сыном неспешно строил в Скагуэй пристань, склады и лесопилку. Расчет Мура был прост: старатели исследуют все реки южнее, а значит, когда-нибудь доберутся и до этих мест. Прогноз оправдался сполна: за два года клондайкской лихорадки через Скагуэй прошли больше 100 тыс. человек, а хутор Уильяма Мура превратился в крупный по тем временам город.

Хуже пришлось золотоискателям, только начинавшим путь к Клондайку. на Аляске. С весны 1898 года каждый месяц через Скагуэй проходили около тысячи старателей, направлявшихся в Доусон. Перенаселенные поселки на юге Аляски превратились в прибежище для тысяч мужчин, томящихся в ожидании отъезда на север. Чтобы развлечь эту беспокойную публику, в Скагуэе возникли многочисленные "салуны" и просто притоны.

Королем этого теневого мира Аляски был человек по прозвищу "Скользкий" (Soapy). Подлинным его именем было Джефферсон Рандольф Смит Второй. К 1884 году "Скользкий" претендовал на роль короля преступного мира в Денвере, организуя фиктивные лотереи. За чрезмерные претензии конкурирующие банды пытались в 1889 году прикончить Смита, но он сумел отбиться. Дошло до того, что мэрии Денвера пришлось отражать нападения гангстеров с помощью орудий. Смит понял, что противостоять артиллерии его банда не сможет, и предпочел в 1896 году перебраться на Аляску.

"Скользкий" опередил основную волну золотоискателей на год и успел к ней хорошо подготовиться. Действовал он привычным способом. В Скагуэе он для начала организовал в "салуне" игорное заведение. Затем Смит наладил прием телеграмм, устроив рядом игру в покер, которая заканчивалась почти прогнозируемым проигрышем отправителя телеграммы. Доверчивым золотоискателям и в голову не приходило, что до ближайшего телеграфного столба были сотни миль. Далеко не все понимали, что их надули. А те, кто понимали, слишком спешили к заветному Клондайку, чтобы тратить время на жалобы.

Спустя год у Смита появились сильные конкуренты. В мае 1898 года под руководством канадских инженеров началось строительство узкоколейки White Pass & Yukon, которая должна была соединить Скагуэй c поселком Уайтхорс. "Скользкий" понял, что золотоискатели, переходящие без задержки с трапа парохода в вагон поезда, не станут его клиентами, но бороться с железнодорожной компанией было непросто. Стали смелее и сами золотоискатели. Вечером 8 июля 1898 года в Скагуэе было созвано собрание "вигилантов" (граждан, занимавшихся самосудом). Подвыпивший Смит отправился на это собрание, но его туда не пустили. Началась словесная перепалка, плавно перешедшая в перестрелку, в ходе которой "Скользкий" был убит. Криминальному царству в Скагуэе пришел конец.

Но все же самые большие состояния на клондайкской лихорадке сколотили те, кто разбирался в механизмах торговли. В разгар золотого бума цены на товары в Доусоне и других старательских поселках были не просто высокими, они были баснословно высокими.

Начать с того, чего стоило добраться до Доусона. Индейцы-носильщики в разгар лихорадки брали $15 тыс. по нынешним ценам за то, чтобы перенести тонну груза через перевал Чинкук. Для наглядности мы и дальше будем оперировать ценами сегодняшнего дня. Лодку, позволяющую сплавляться 800 миль по Юкону, нельзя было купить дешевле $10 тыс. Будущий писатель Джек Лондон, оказавшийся летом 1897 года на Юконе, зарабатывал на том, что помогал проводить лодки неопытных старателей через речные торосы. За лодку он брал по-божески — около $600. И за лето заработал $75 тыс. Для сравнения: перед отъездом на Клондайк Лондон работал на джутовой фабрике и за час работы получал $2,5. Это $170 в неделю и 2300 за три месяца. То есть в тридцать раз меньше, чем на торосах Юкона.

Как солдаты на войне, жители Доусона жили настоящим. Хозяйка канкана Герти Брильянтовый Зуб (увеселительный бизнес шел так хорошо, что она себе такой вставила) точно обрисовала ситуацию: «У этих несчастных просто все чешется, чтобы спустить побыстрее денежки, — так они боятся отдать Богу душу, прежде чем выкопают все, что там еще осталось». Боль, отчаяние и заледенелые трупы в вымороженных хижинах преотлично уживались с шансонетками, стоявшими по щиколотку в самородках на сцене «Монте-Карло». Одичавшие старатели тратили состояния за право потанцевать с сестрами Жаклин и Розалиндой, известными под кличками Вазелин и Глицерин. Конечно, цены можно объяснить сложностями доставки в богом забытые районы. Но свою роль играли, конечно, жадность и монополия. Так, поставку продуктов в Доусон практически полностью контролировал один человек — канадец Алекс Макдональд по прозвищу Большой Алекс. Через год после начала золотой лихорадки состояние Большого Алекса оценивалось в $5 млн, а сам он получил титул «короля Клондайка». Он не только скупил десятки "заявок", но и нанял разорившихся старателей для работы на своих приисках. В итоге Макдональд заработал 5 миллионов долларов и получил неофициальный титул "короля Клондайка". Правда, финал скупщика недвижимости оказался печальным. Сосредоточив в своих руках огромные земельные участки, Макдональд не захотел вовремя с ними расстаться. В итоге цена на горы и леса с истощившимися месторождениями упала, и "король Клондайка" обанкротился.

Была в Доусоне и своя «королева» — Белинда Малруни. Она начинала со спекуляции одеждой - привезла обносившимся старателям одежду на 5 тысяч долларов, которая была продана за 30 тысяч долларов, а потом переключилась на виски и обувь, продавая резиновые сапоги по $100 за пару. И тоже стала миллионершей. Узнав об открытии золота в районе Нома, "королева" Клондайка тут же перебралась на Аляску. Она по-прежнему была изобретательной и предприимчивой. Трон "королева" Белинда не получила, но ей удалось выйти замуж за французского афериста, объявившего себя графом. Деньги Малруни были вложены в Европейскую пароходную компанию. "Королева Клондайка" жила в Лондоне, ни в чем себе не отказывая, вплоть до 1914 года, когда война привела к краху судоходства и разорению многих компаний. Белинда Малруни умерла в бедности.

Причем эти люди не были первопроходцами. О том, как правильно зарабатывать на золотой лихорадке, предприимчивые люди знали давно. Несколькими десятилетиями ранее, когда лихорадка охватила Калифорнию, первым миллионером стал отнюдь не какой-то парень с киркой и лопатой, а тот, кто парням эти лопаты продавал. Звали его Сэмюэль Бреннан, и он оказался в нужное время в нужном месте.

Двоеженец, авантюрист, алкоголик и глава общины мормонов Сан-Франциско Сэмюэль Бреннан среди прочего «прославился» фразой: «Я отдам вам деньги Господа, когда вы пришлете мне квитанцию за его подписью». А дело было так. В разгар золотой лихорадки в Калифорнии туда приехало много мормонов. Религия обязывала их отдавать богу десятую часть заработанного. Десятину от намытого золота старатели-мормоны приносили именно Сэмюэлю. А тот обязан был переправлять его в Юту, в штаб-квартиру церкви. Но никаких посылок с золотым песком из Калифорнии не приходило. Когда из Юты Бреннану намекнули на то, что присваивать деньги бога нехорошо, он и ответил той самой фразой о расписке.

К тому времени Бреннан мог себе позволить такую наглость. Он уже ни от кого не зависел. А все потому, что однажды к нему — тогда еще скромному пастырю и владельцу небольшого магазина — зашел первооткрыватель калифорнийского золота Джеймс Маршалл. Он нашел золото за пару месяцев до этого, но хранил свою тайну. Однако, оставшись без денег, как-то расплатился в магазине Бреннана золотым песком. И чтобы доказать, что золото настоящее, признался, где его нашел.

Пастор использовал ситуацию себе во благо. В следующие несколько дней он скупил по округе все лопаты и прочую хозяйственную утварь. А потом в своей газете напечатал заметку о том, что на реке Американ Ривер нашли золото. С этой заметки и началась калифорнийская золотая лихорадка. Расчет Бреннана был прост: его магазин — единственный по дороге от Сан-Франциско к приискам, а значит, старатели заплатят столько, сколько он запросит. И расчет сработал: уже очень скоро он продавал за $500 лопаты, скупленные им по $10. За сито, которое обошлось ему в $4, он просил $200. За три месяца Сэмюэль заработал свой первый миллион. Прошло еще несколько лет, и он уже не просто самый богатый человек в Калифорнии, но и один из «столпов общества», владелец газет, банков и пароходов, сенатор штата Калифорния.

Впрочем, конец Сэмюэля был печален. Видимо, Господь, постеснявшись отправить ему квитанцию на десятину, нашел другой способ напомнить о справедливости. Несколько рискованных финансовых операций и скандальный развод обанкротили первого миллионера Калифорнии. Старость он встречал, ночуя в задних комнатах местных салунов.

Примерно так же закончили свою жизнь и большинство старателей. Даже намыв миллионы на реках Юкона, они не могли справиться со своими страстями. Салуны, бордели, казино — сфера услуг знала, как вытащить деньги из их карманов. Писатель Брет Гарт, прославившийся описанием быта старателей, рассказывает о человеке, который, выгодно продав свой участок, за один день проигрывает в казино Сан-Франциско полмиллиона долларов.

Свидетели золотой лихорадки в Австралии в своих мемуарах делились воспоминаниями о персонажах, которые в местных кабаках прикуривали трубки от пятифунтовых купюр (это как пятитысячная в нашей реальности) и платили извозчикам горстями золотого песка.

Дяденька верхом на боевом (нет) скакуне. Обычный такой ездовой лось. Фото снято на Юконе, и называется соответственно "Лось на Юконе"

В принципе ничего удивительного для Канады. В начале прошлого века там на лосях ездили чаще, чем на автомобилях

И поговаривают, что даже сам Теодор Рузвельт на лосях езживал и доволен был:)

Никакого глубоко смысла в посте нет, просто интересный факт

Пост без рейтинга, ибо рейтинг на Пикабу утратил свое значение и дискредитировал себя как система оценки труда авторов

П.С. Модератор запретил использовать тег "без рейтинга", но это не влияет на мое мнение о том, что рейтинг на Пикабу утратил свое значение и дискредитировал себя как система оценки труда авторов.

Источник https://vk.com/club202825699?z=photo-202825699_457246222/album-202825699_00/rev

Ему 30 тысяч лет!

Золотодобытчик нашёл мумифицированного детёныша шерстистого мамонта на традиционной территории Трондек-Хвечин в канадском Юконе.

Тр'ондэк Хвэч'ин Нун чо га, что на языке хань переводится как «большой детёныш животного»– именно такое имя старейшины первой нации (так называют коренных жителей Канады) дали мамонтёнку-самке, которого обнаружили в Канаде на золотом прииске.

Нун чо га – самая полная мумия мамонта, когда-либо обнаруживавшаяся в Северной Америке. Когда-то этот малыш топал по Юкону, где скакали дикие лошади, рыскали пещерные львы и ступали гигантские степные бизоны. После смерти мамонтёнок тысячи лет пролежал в вечной мерзлоте на протяжении ледникового периода.

Детёныша мамонта нашёл молодой золотодобытчик во время раскапывания навоза. Доктор Грант Зазула, палеонтолог правительства Юкона, заявил, что это «самое важное открытие в палеонтологии в Северной Америке».

Мамонтёнок сохранился практически в идеальном состоянии

Исследователи предполагают, что мамонтёнок слишком далеко отошёл от матери и намертво (буквально) застрял в грязи. По словам профессора Дэна Шугара из Университета Калгари, участвовавшего в раскопках, сохранность мумии детёныша поражает. У мамонтёнка сохранились хитиновые наросты на ногах (аналог ногтей), шкура с шерстью, туловище и даже кишки, по содержимому которых удалось определить, что последней трапезой животного была трава.

Юкон широко известен той коллекцией находок ледникового периода, которые там обнаружили, но такие безупречные и хорошо сохранившиеся экземпляры попадаются крайне редко.

«Как палеонтолог ледникового периода, я всю жизнь мечтал встретиться лицом к лицу с настоящим шерстистым мамонтом. Эта мечта сбылась сегодня. Нун чо га прекрасна и является одним из самых невероятных мумифицированных животных ледникового периода, когда-либо обнаруженных в мире», – сказал Грант Зазула.

Шерстистые мамонты размером с африканских слонов бродили по планете еще 4 000 лет назад. Первобытные люди охотились на них, питались их мясом и использовали мамонтовые кости и бивни для первых «проб» в искусстве, создания инструментов и украшения жилищ. Учёные расходятся во мнениях относительно того, что привело к вымиранию мамонтов: охота или изменение климата.

Источник

Ученые извлекли из образцов почвы, собранных в зоне вечной мерзлоты в Канаде, древнюю ДНК мамонтов. Как оказалось, эти животные обитали на Юконе еще пять тысяч лет назад — на тысячи лет больше, чем предполагалось ранее.

Анализ показывает, что популяция шерстистых мамонтов и североамериканских диких лошадей находилась в состоянии упадка еще до наступления климатической нестабильности. Однако эти животные не исчезли, как считалось ранее. Охотившиеся на них люди также не смогли уничтожить популяции.

Предыдущие исследования показали, что мамонты вымерли около 10 тысяч лет назад. Небольшая популяция на острове Врангеля в Северном Ледовитом океане могла исчезнуть последней около 4300 лет назад. Новые данные показывают, что в Северной Америке мамонты исчезли всего на 700 лет раньше, около 5000 лет назад.

Использованы материалы EurekAlert!

Вокруг Света -  https://www.vokrugsveta.ru/articles/uchenye-utochnili-srok-i...

1.

Скажи, дружище, ведь не даром?

Оставив за холмом хибару,

Погодок и жену,

Ты, тяжело навьючив мула,

Башкой качающего снуло,

Как висельник шагнул со стула

В волшебную страну?

2.

Клондайк. О нем во всех газетах.

Бродяги, шулеры, поэты,

Позёры и рвачи

Рысят койотами на падаль

И не раздумывая - надо ль?

Пустышка, или Эльдорадо?

Без мáла богачи...

3.

В стада безумные сбиваясь,

Туда, где жилами вздуваясь

Колышется Юкон!

И ты туда же и за тем же,

И путь твой долог и заснежен,

И небосклон ночной процежен

Старательским лотком

4.

Спустя три месяца, обросший,

Как Гензель - тропами из крошек

Драконьего песка,

Доковылял до перевала,

Таких немерено сновало

Вперед и вверх по бурым скалам,

Штурмуя облака

5.

Кромсают спину волокуши

(Воды галлон, маиса бýшель,

веревка и ружьё),

Вгрызаясь вшами в Кордильеры

Ползут цепочкой пионеры,

Конквистадоры, флибустьеры...

В погоне за рыжьём

6.

Зарос как гризли, худ, простужен,

Чилкýт¹ таких как ты на ужин

По нескольку за раз.

А у тебя - бобы из банки,

Остывший чай из толокнянки,

Цингá и мокрые портянки,

И по колено грязь

7.

Плюясь густой табачной жижей

С трудом переставляешь лыжи

Всугóнь с проводником,

Потом кончаются припасы

Но ты не покидаешь трассы,

Ведь человеческое мясо

Почти что как бекон

8.

Спустился вниз. Теперь пороги

Еще чуть-чуть, совсем немного..

Трещит, танцует плот.

Уже почти. Сороковáя ².

На берегу собаки лают

Должно быть недоумевая

Куда вас всех несёт...

9.

На месте. Всюду копошатся

Немыслимые оборванцы,

Воняет как в аду

И каждый день, в четыре смены

Лопатят, скорбны и согбенны,

Замызганные джентльмены

Треклятую руду.

10.

Ты застолбился. Бросил якорь.

Соседи фыркают - "Чечáко! ³

Забавный гастролёр..."

Всё лето впахивал как лошадь,

Кормил собой зловредных мошек,

Но выручал не многим больше

Чем шлюха и тапёр

11.

Ночами булькающий кашель,

Истоптаны ботинки в кашу -

Ни к чёрту не годны́

Пусть будут ангелы добрее

К пройдохе старому еврею,

Что парусины не жалеет

На крепкие штаны

12.

Кирка с восхода до заката

Грохочет appassionato ⁴

Прогладывая штрек,

По вечерам - лоскутный город,

Визжат, как корни мандрагоры,

Хмельные недотерпсихоры

Со сцены кабаре

13.

Здесь золото дешевле соли,

Жратва - дороже алкоголя,

Блистательная глушь!

И всякий здешний голодранец:

Канадец, янки, мексиканец...

Лобзая "дóусонский палец" ⁵

Надеется на куш

14.

Однажды кончится веселье,

Кому-то складень в подреберье,

Других сглотнет река.

В сугробе закемарив кто-то

Своею захлебнется рвотой,

И вокруг шеи у кого-то

Затянется пенькá

15.

Пока же - радуйся, приятель!

Всегда найдётся покупатель

На золотую пыль.

Мы ляжем в братские могилы

Но это завтра, друг мой милый,

Не хнычь, не будь таким унылым,

Передавай бутыль!

¹ Чилкутский перевал - самый короткий, но наиболее трудный маршрут к Клондайку шел через перевал Чилкут высотой более 1200 метров. Самые азартные и торопливые преодолевали этот перевал даже зимой, причем поначалу таких было немало. Многие из них так и остались там навсегда.

² Сороковая миля (Forty Mile) - первое постоянное не индейское поселение на Юконе. Расположен на одноименной реке 40 миль вверх по течению от Доусона - столицы клондайкской Золотой лихорадки.

³ Чечáко - ("Чи" - из чинукского язык t'shi 'только что' + "чако"  chako 'приходить') - презрительное прозвище новичков на Юконе.

⁵ "Дóусонский палец" - В Доусон едут со всего мира, чтобы попробовать коктейль, который готовят в салуне при отеле «Даунтаун». Сначала в стакан наливают крепкий спиртной напиток (капитан Дик Стивенсон, придумавший рецепт, предпочитал 80-градусный юконский виски с медом, но это вопрос вкуса). Затем на дно бросают главный ингредиент — почерневший отрезанный палец с человеческой ноги. По традиции гость салуна должен опрокинуть коктейль как можно скорее и не отрываться от стакана, пока засохший палец не коснется губ. При этом глотать палец ни в коем случае нельзя. Бармен всякий раз выуживает его из опустевшего стакана и прячет в контейнер с солью до следующего раза. До сих пор эта традиция существует. Такие вот ебанутые люди живут Северной Америке. А еще нас учат в носу не ковырять. Кому интересно подробнее - внизу видео прицеплено.

P.S. Когда речь заходит про Клондайк, про Золотую лихорадку на Юконе, все сразу вспоминают Джека нашего Лондона. И вполне заслуженно, надо признать. Никто не сделал столько для романтизации американского Севера как автор "Белого безмолвия", "Через стремнины к Клондайку" и "Смока Беллью" (который, если честно, так себе). Ну, почти никто. Позволю себе напомнить вам, о существовании такого, не побоюсь этого слова, охерительного поэта, как Роберт Уильям Сервис. Сам недавно только на него наткнулся и влюбился в его писанину как четырнадцатилетняя ссыкуха в творчество Цветаевой.

С удовольствием делюсь с вами этой вкуснятиной

Ну и небольшая подборка фотографий той эпохи, для полноты восприятия