Татаро-монголы

Считается, что битва русских с половцами против монгол на Калке довольно позорное и печальное сражение, где русские безнадежно просрали все полимеры, русские с половцами были слишком ничтожной силой, а монголы слишком круты и ничего с ними сделать было нельзя. На самом деле русские чуть не выиграли битву, но в шаге от победы сдались на милость победителям - монголам.

С чего это? Что за ерунда, скажите вы?

Дело в том что русские князья сразу нашли очень верное и хорошее средство против монгол, от которого у них не было никакого контр приема, ни тогда, ни потом, это будущие “Оружие победы” Именно этот тактический прием, потом будут широко использовать против монгол и других кочевников, но только лет через сто разнообразные государства.

Одна часть татарского войска пустилась преследовать бегущих, а другая осадила великого князя киевского Мстислава Романовича. Последний является вторым, после галицкого князя, виновником поражения. Не видно, чтобы он пытался поддержать значение своего старейшего стола и водворить единодушие в русском ополчении. Напротив, есть известие, что, надеясь на собственный полк, он предавался беспечности и похвалялся один истребить врагов. Он расположился на возвышенном каменистом берегу Калки и, огородив свой стан телегами, три дня отбивался здесь от нападения татар. Варвары прибегли к обычному коварству. Они предложили великому князю дать за себя окуп и мирно удалиться с своим полком. Воевода бродников Плоскиня на кресте присягнул в исполнении договора. Но едва киевляне покинули укрепленный стан, как татары ударили на них и произвели беспощадное избиение.

Дело в том, что укрепленный лагерь из телег, за которыми скрывается качественная и высоко мотивированная пехота - это прообраз Вагенбургов, разработанный еще Чехами против рыцарской конницы или Гуляй-город по русски. Потом их будут широко будут использовать казаки с татарами в ходе русско-польских войн против друг друга и засевшею за ней армию, можно было выбить только за счет артиллерии, то что не всегда даже удавалась сделать. Мало того, под защитой телег, войско умудрялось еще и сбежать от значительно более сильного противника (перевесом в коннице), идя колонной-лагерем и катя по краям телеги.

Артиллерии у монгол не было, им в такой ситуации, оставалось только кусать с досады локти, пол мира прошли, чтобы здесь застрять.

Якобы сверхвысокая точность монгольских лучников (хотя у половцев и свои револьверы имелись), как хороших лучников переставала играть свою главную роль, ибо коняшка и так занимает много места, делая построение армии неплотным, так еще и движется, короче, с нее очень трудно попасть, а вот пехота сидящая за телегами, благодаря высокой плотности, спешенности и стационарности, получает над ними преимущество, а высокая дисциплина монгол начинала даже играть против них же, так как получив команду атаковать, они атаковали неся тяжелые и бессмысленные потери.

Время тоже начинало играть против монгол, дело в том, что союзники - половцы разбежались, но не факт что далеко, вполне вероятно толковый командир их мог начать собирать, от маленьких, до больших отрядов типа рязанского отряда Евпатия Коловрата, и начать наносить им большие потери их тылу, более опасные и эффективные, чем его рязанский отряд. Русские воевали чисто поразвлечься в степи, по старому, по феодальному, за честь и подарки (хотя и объясняли стратегическими интересами) и желание пограбить удачливых монгол, слишком уж резво русские князья на это дело собрались, а вот половцы за свою жизнь (вернее жизнь элит, так как монголы элиту вырезали, а остальных кочевников присоединяли). Было из-за чего нервничать!

Как монголы могли справится с импровизированным вагенбургом? Что бы они делали в таких ситуациях?

Посмотрим битву на Молодях (Битва русских при Иване Грозном с крымскими татарами, где русские выиграли)

Основные позиции русских войск находились у Серпухова. Гуляй-город представлял собой щиты в полбревна размером со стену сруба, укреплённые на телегах, с бойницами для стрельбы и составленные кругом или в линию
После этого произошло то, на что надеялся Воротынский. Узнав о разгроме арьергарда и опасаясь за свой тыл, Девлет Гирей развернул своё войско. Отряд Хворостинина столкнулся со всей крымской армией, и правильно оценив обстановку, молодой воевода мнимым отступлением заманил противника к гуляй-городу, развёрнутому уже к этому времени вблизи Молодей в удобном месте, расположенном на холме и прикрытом рекой Рожаей.
В гуляй-городе находился большой полк под командованием самого Воротынского, а также подоспевшие казаки атамана Черкашенина. Началась затяжная битва, к которой крымское войско было не готово. В одной из безуспешных атак на гуляй-город был убит Теребердей-мурза.
После ряда небольших стычек 31 июля Девлет Гирей начал решающий штурм гуляй-города, но он был отбит. Его войско понесло большие потери, в том числе был взят в плен крупный военачальник и правая рука крымского хана Дивей-мурза. В результате крупных потерь крымцы отступили. На следующий день атаки прекратились, но положение осаждённых было критическим — в укреплении находилось огромное число раненых, кончалась вода, русские ели лошадей, которые должны были передвигать гуляй-город (из мемуаров Г. Штадена).
2 августа Девлет Гирей вновь послал своё войско на штурм. В тяжёлой схватке погибли до 3 тысяч русских стрельцов, защищавших подножие холма у Рожайки, понесла серьёзные потери и русская конница, оборонявшая фланги. Но приступ был отбит — крымская конница не смогла взять укреплённую позицию. В бою был убит ногайский хан, погибли трое мурз.
И тогда крымский хан принял неожиданное решение — он приказал коннице спешиться и атаковать гуляй-город в пешем строю совместно с янычарами. Лезущие вверх крымцы и османы устилали холм трупами, а хан бросал всё новые силы. Подступив к дощатым стенам гуляй-города, нападавшие рубили их саблями, расшатывали руками, силясь перелезть или повалить, «и тут много татар побили и руки поотсекли бесчисленно много».
Уже под вечер, воспользовавшись тем, что враг сосредоточился на одной стороне холма и увлёкся атаками, Воротынский предпринял смелый манёвр. Дождавшись, когда главные силы крымцев и янычар втянутся в кровавую схватку за гуляй-город, он незаметно вывел большой полк из укрепления, провёл его лощиной и ударил в тыл крымцам. Одновременно, сопровождаемые мощными залпами пушек, из-за стен гуляй-города сделали вылазку и воины Хворостинина.

То есть татаро-монголам, в подобной ситуации, за неимением пушек, тоже надо было спешиться и атаковать киевлян! Как говорится, принять коленно-локтевую позицию и что-то пытаться сделать. Что принесло мы им просто гигантские потери и не гарантировало успех.

То есть лучшая борьба русских против татар-кочевников - это гуляй-город и высоко мотивированная пехота, засевшая там - у Ивана Грозного это были стрельцы. Тактику которую Русь вырабатывала столетиями борясь со степью, а здесь киевляне ее сходу выработали, благодаря полководческому дару Мстислава Романовича.

Думаете это только сугубо русская тактика? Так ее же использовал и Тамерлан!

Битва на Тереке (Битва татаро монгол Золотой Орды Тохтамыша против войск тюрок-монголов Тамерлана, где Тамерлан чудом выиграл сражение)

Опрокинув авангард Тохтамыша под командованием эмира Казанчи, Тимур продвигался вперёд, и уже в первой половине апреля 1395 года обе армии стояли друг против друга на противоположных берегах Терека. По приказу Тимура был сооружён укреплённый лагерь. Тохтамыш не решился атаковать войска Тимура. Сражение состоялось 15 апреля.

Тамерлан тоже делал ставку на укрепленный лагерь и как он без пехоты!

Армия Тамерлана подразделялась на конницу и пехоту. Основу конницы составляли тюрко-монгольские конные лучники. В частности, пехота была незаменима при осадах укреплений противника, несмотря на то, что большей частью играла вспомогательную роль. Несмотря на это, в армии Тамерлана имелись и отряды тяжеловооружённой пехоты. В городах формировались отряды ополчения, называвшиеся сардабар. Они были ненадёжны, в их среде постоянно существовала угроза бунтов и мятежей. Отряды городского ополчения обороняли города во время осад, а также участвовали в походах армии Тамерлана против соседей.

То есть вся та же тактика как у русских - ставка на более легкие гуляй-города, установка в поле туров, против золотоордынцев

Армия Тамерлана имела мощный укреплённый центр, имевший свой авангард. Позади центра располагалась ставка командующего и резервы, игравшие важнейшую роль в сражении. Фланги, укреплённые отрядами боевого охранения (канбулы), также играли заметную роль. Канбулы, в задачи которых входили не только помощь флангам, но и предотвращение их окружения противником, формировались из числа наиболее храбрых воинов под руководством опытных командиров. Пехота в бою защищалась окопами и большими щитами-чапарами. Вся армия, как и в сражении при Кондурче, состояла из 7 отдельных корпусов.
В самом начале битвы, когда сражение кипело ещё не на всех участках фронта, на левый фланг армии Тамерлана обрушился удар крупных сил золотоордынцев. Положение было спасено контрударом 27 отборных кошунов (подразделений численностью 50—1000 человек) резерва, которыми предводительствовал сам Тимур. Ордынцы отступили, и многие воины тимуровских кошунов начали преследовать обратившегося в бегство противника. Вскоре ордынцы сумели собрать и сконцентрировать разрозненные силы, нанеся противнику мощный контрудар. Тимуровские воины, не выдерживая напора ордынцев, начали отступление.
С обеих сторон к месту разгоравшегося боя подтягивались свежие силы. Воины тимуровских кошунов, подходившие к месту боя, спешивались и, сооружая заграждения из щитов и арб, начинали обстреливать ордынцев из луков. Тем временем к месту сражения подоспели отборные кошуны мирзы Мухаммеда Султана, стремительной конной атакой обратившие противника в бегство.

Благодаря импровизированной игре от обороны (телегах и пехоте), Тамерлан выиграл битву с Тохтамышем, который оказался не так прост и чуть его не обыграл.

Везде мы видим, что против татар воюют с помощью гуляй городов, легких или импровизированных и если нет пехоты, то само конница спешивается и обороняет их.

Соответственно, противник вынужден тоже использовать спешенную конницу, получая тактическое пенальти, так как для него это дико и непривычно.

В принципе тот же прием успешно использовали более малочисленные англичане против французов, спешив своих рыцарей и поставив их среди лучников, с полевыми заграждениями -частоколами и "кротовьими ямами", та же импровизированная высоко мотивированная пехота (битва при Креси и Пуатье). Позднее это приемы возьмут на вооружение швейцарцы, которые стали кончать с безусловном господством конницы на полях сражений.

По мере развития огнестрельного орудия и роста численности армии, от гуляй-городов стали избавляться, как устаревшее и заменять их на пехотное каре, которое опять прекрасно себя показывала еще в наполеоновских войнах против конницы.

В этом походе для защиты от нападений татарской конницы вместо щитов малоподвижного "гуляй-города" впервые были использованы легкие рогатки – ряды соединенных между собой заостренных кольев, способных остановить атаки татарской конницы. 1677 г.

Например османы удачно использовали свою многочисленную пехоту без всяких спецсредств. Правда слили сражение, но нервов Тамерлану попортили изрядно, если бы не его любимые слоники и предательство татарами османов, он мог бы и проиграть в знаменитой Ангорской битве (Битва османов против тюрок-монголов Тамерлана, на территории современной Турции, поражение османов продлило существование Константинополя еще лет на 100)

Невзирая на высокие боевые качества турецкой гвардии, тактическое и численное преимущество было целиком на стороне Тимура — его тумены стремительно окружали оставшиеся султанские части, нападая на неприятеля со всех сторон. Завязался упорный бой и «пешие стали бросаться на конницу и заработали топоры и острые мечи. На этом поле сражения было около пяти тысяч воинов, они рассеяли столько же [противников] и погубили равное количество [врагов]", — сообщает нам хронист Ибн Арабшах.

Кстати, в этом сражение себя неплохо показала сербские рыцари, аналог русских витязей, они у османов были главной ударной силой.

также входили корпуса покорённых Балканских народов (самым крупным, кстати, был сербский корпус — одно из последствий Косова поля)
Бой завязала легкая конница, а затем авангард правого крыла армии Тимура безуспешно атаковал немногочисленных сербских рыцарей. Тимур бросил в бой все силы своего правого крыла, но сербы продолжали упорно сопротивляться, чем вызвали восхищение Тимура.

И пример более поздних времен, лебединая песня тактики с гуляй-городами, против конницы. Вот пример интервью о Русско-польской войне 1654–1667 гг.

Пример применения русскими больше импровизированного подвижного "Гуляй-города" в схожих условиях (пехота против конницы) с которым поляки могли справится только артиллерией, да не смогли. Который русский стали передвигать, отступая в нужную сторону, что могли сделать и киевляне на реке Калке.

Хмельницкий всё-таки недооценил противника, вот явно недооценил. Может быть, он не знал о приходе крымской орды, может быть, он не считал, что поляков столько может быть – зимой, на Украине! Откуда вы взяли, мы только что всех там положили за несколько лет до этого?
И вот он двинулся, и когда он это увидел, конечно, они с Шереметевым поняли, что, в общем-то, всё, это конец, потому что, во-первых, их больше, у них есть артиллерия и ещё есть крымские татары, которые сейчас просто перекроют нам всё. Конечно, единственным решением в этой ситуации было садиться в вагенбурги, создавать эти, ну, не гуляй-городы, а фактически вагенбург: из возов, из саней они сделали гигантский лагерь и засели в глухую оборону поначалу, 19-го числа, причём эффект от этой обороны поначалу какой-то был, когда ещё штурмовали вот так, пытались его пробить, и вот здесь тоже, кстати, сказывается, что очень большие потери пехота польская понесла (а у них и так-то немного) именно вот в этих штурмах, потому что очень холодно было, даже это сражение потом называли «сражение на Дрожи-поле», потому что они все дрожали, или потому что от пушек дрожала земля – как хотите называйте, но Дрожи-поле это второе законное название битвы под Охматовом. В какой-то момент поляки подтащили артиллерию и просто пробили брешь в этих возах, куда врывается польская кавалерия и, в общем-то, ситуация всё, швах, потому что теперь уже совсем всё плохо. Здесь разгорается гигантское какое-то месилово внутри уже этого вагенбурга. Вообще трудно представить, какого он размера был ещё, чтобы укрыть туда 20-30 тысяч человек.
Да-да, и вот это сражение крайне кровопролитное заканчивается относительно успешно, потому что удаётся каким-то образом всё-таки поляков выбить и обратно этот стянуть…
Николай Смирнов. Вот, и решили отступать уже – чего делать-то? Потому что, во-первых, понятно, что сила солому ломит, и рано или поздно сами поляки могут нас дожать. Во-вторых, татары тоже могут в какой-то момент...
Клим Жуков. Надоест им ездить – заинтересуются.
Николай Смирнов....да, заинтересоваться: а что у вас тут, ребята, творится? Плюс, понятное дело, что вот этот гарнизон, хотя бы Охматов надо как-то деблокировать, поэтому вместо стоячего обоза создаётся мега-передвижной вагенбург, т.е. по описаниям это три ряда телег гигантскими колоннами, внутри которых движется многочисленная конница. Можно только представить, с какой медленной скоростью они двигались.
Клим Жуков. Ну там 2 км/час хорошо если.
Николай Смирнов. Да-да-да, хорошо если, но медленно и уверенно двигались и как-то вот эти атаки отражали. Само по себе это движение, благодаря, наверное, степным районам, всё-таки не требовало, вот как потом под Чудновом проблемы были, что надо было просеки рубить, там ещё что-то – пока двигались худо-бедно нормально. При этом атаки продолжались, и, по-видимому, ночью не двигались, а ночью останавливались, и вот это всё, эта битва 20-го – 21-го продолжалась, но, наверное, не с такой интенсивностью всё-таки, потому что...

P.S. Историки 17 века, вопрос с монголами сильно мифологизировали, превратив их в супер умных неубиваемых людей, создавших непобедимую армию. На самом деле, вся их мощь заключалась только в дисциплине “наемного” войска, так как у ханов не было власти над большинство монгол, да и какая власть может быть над свободными кочевниками, которые не знают чувства иерархии, воспитываемого у земледельческих народов веками, целыми поколениями феодалов? Вся власть ханов держалась на возможности грабежа чужих народов, а именно земледельческих народов, так называемые “Кочевые Империи”, накрепко экономически привязанные к грабежу земледельцев. А возможность грабежа давала только большая армия кочевников.

Основной принцип войны монголов народа-войска, повторил позднее лидер наемников Валленштейн в Европе - собрать самую большую армию, которая будет сама себя кормить и которую никто не сможет остановить, погрузив Европу в ад тридцатилетней войны, соизмеримый с монгольским нашествием.

Появление монголов - это неизбежный исторический момент, так как развитие феодализма укрепляла и увеличивало земледельческие народы (развитие производства). В момент появления монголов, старые маленькие кочевые армии, уже не представляли для данных народов серьезной опасности, с другой стороны для кочевников внеэкономическое принуждение земледельцев к “обмену”, было жизненно необходимо! Что привело к рождению крупных и эффективных кочевых армий, как говорится победа или смерть.

Стратегия монголов отличалась крайней тупизной простотой , поработить погрязший в гражданской войне Северный Китай и бросить его укрепляться против них дальше, а самим ломанутся в Среднюю Азию, которая тоже сразу погрузилась в гражданскую войну, победить ее, а потом ломанутся в Северо-восточную Европу, покорять горных и лесных бомжей (Восточная Европа тогда - очень бедный регион, район незаконченной колонизации или незаконченное "бегство на холмы"), но огрести от них так сильно, что испугаться грабить более богатую и сильную Западно-Восточную Европу, после чего ломанутся покорять опять спешно укрепляющий против них Китай. Итог - маловразумительные метания туда-сюда.

Возможность штурма крепостей монголами тоже сильно преувеличена, города в Средней Азии, были слабо укреплены и рассчитаны лишь на задержку малых отрядов осаждающих, после чего к городу подходили дружественные кочевники, которые в степи разбирались с нападающими. Города на Руси, также были слабо укреплены, часто представляющие из себя банальные частоколы. Стратегия тех времен была простая, как у Спартанцев - самые лучшее стены - это сами люди.

Весь секрет штурма монголов - подход действительно крупных сил и заградотрядов, которые гнали покоренные народы на штурм стен, невзирая на потери (Вопрос как эти заградотряды мотивировали людей, не понятен, вероятно это был расчет на межплеменную вражду). Основной способ уничтожения стен - это их банальный поджог, что практиковалось русскими еще при Иване Грозном, который использовал ту же тактику, но неудачно, под Полоцком (пушки это страшно дорого!). Поэтому попытки штурма монголов каменных стен вело к обидному фиаско, они это прекрасно понимали - ни одной каменной крепости Руси, они так за всю историю не смогли взять, кроме наскока, когда ворота забывают закрыть. По видимому, по этой причине, монголы сбежали из Западной Европы - старые способы штурма деревянных крепостей не работали как надо, с каменными крепостями. Сами европейцы присутствия монголов особо не заметили, они видели только их передовые линии заполненные покоренными народами из половцев и русских, а монголы сидели в заградотрядах.

Больше армия работала против монгол, чем больше она была - тем меньше она могла оставаться на одном месте - местность просто выжиралась под корень, отсюда и тактика, которая называлась "полет орла". То есть армия могла жить, пока двигалась. Причем двигалась - желательно - не по разоренным территориям. Поэтому малейшая остановка даже у Козельска, угрожала гибели армии всех монгол, что уж говорить про Западную Европу, где осады требовались более продолжительными, что делало нереальным ее завоевание монголами.

"Армию двигает вперед ее живот". Наполеон

Про китайских инженеров с их осадными машинами, которые как семечки вскрывали города, это придумка, с целью подогнать историю ближе к реальности, информацию полученную историками 17 века. Дело в том, что сами осадные машины, тех времен были рассчитаны, только на одну осаду, после чего безнадежно ломались, когда в Европе появились пушки, несовершенные, неточные и громоздкие, которые могли пережить только десяток выстрелов, европейские военные были от них в полном восторге, дело в том что катапульты, требушеты и т.д. ломались в ходе осад еще быстрее, к концу осады в итоге “дарвиновского отбора” выживали только чудовищно ненадежные пушки, хотя бывал и равный счет. То есть вся “китайская машинерия”, уже бы кончилась при штурме Рязани. Попытки реконструкторов сейчас сделать эти машины только подтверждают данный факт - строятся они долго и дорого, ломаются очень быстро, буквально от первого выстрела.

Вдобавок, прискакавшие после покорения Руси монголы, которые там, якобы, широко использовали китайские осадные машины, резко забыли, как их использовать в Корее, где монголы для себя, внезапно выяснили, что не могут брать крепости, хотя Китай рядом! Бери оттуда сколько хочешь китайских инженеров, если вы их на Руси порастеряли, но нет им пришлось заново учится этому искусству! В итоге Корея сама сдалась, признав, что император от монгол -есть Китайский император, и в принципе это верно! Южный Китай покоряли сами китайцы при помощи монгол. Ну чего такого, что династия монгольская, так какая разница? С таким же успехом, можно сказать про Русь, что Казань брали скандинавы, а Русь - это скандинавское иго. Рюриковичи же ведут род оттуда, согласно истории о призвание варягов.

Непонимание этого, у массового читателя часто рождает сюрреалистическую картину, как монголы спустившись с коня и разобрав кибитку, сразу начинает строить океанский военный флот, для завоевания Японии, выполняя кучу сложнейших заданий. После чего читатель восклицает - ну не это бред какой-то! Ну напридумывают же чуши эти кабинетные историки!

На самом деле флот для завоевания Японии строили китайцы, под управлением монгольской династии, а моряками на нем служили корейцы, монголы только ЦУ раздавали, где и кому сколько денег дать или кому постучать по голове в случае срыва сроков.

Доходит даже до абсурда, монголы поднимали даже восстания против монголов, вернее против китайцев, которыми управляла монгольская династия и которые подавляли степных монголов, в китайских интересах.

Выводы

Битва на Калке характеризовалось новым тактическим изобретением русских против монголов “Оружие победы” - прообраз гуляй-города с сильной пехотой, на которую у татаро-монгол не было адекватного ответа. Но слитое сражение не дало возможности использовать этот удачный опыт.

Гуляй-города были сильным оружием против конницы, но для этого должна быть высоко мотивированная пехота и ее должно быть много, в средневековых масштабах конечно.

Сербские рыцари с успехом сражались против татар, так что русские рыцари также при должном их использование имели шансы на победу.

Монголы для русских не представляли серьезной опасности, для самих русских самую большую опасность представляли сами русские, вернее соседи. Поэтому монгольское завоевание никак не отразилось на вооружение русских феодалов. Но как только с феодальной раздробленностью Руси было покончено при Иване Грозном, степным кочевникам был дан адекватный ответ - русская феодальная армия моментально полностью преобразилась, став многочисленной, но слабо вооруженной, не сильно отличаясь внешне от татар. После чего “кочевые империи” вследствие исторического прогресса и развития производственных отношений полностью потеряли свой смысл существования- нет внеэкономического принуждения к обмену земледельцев (грабежа), нет кочевого государства, земледельцы стали уже слишком сильными.

——————

Сноска

За́сека или засе́ка — оборонительное сооружение из деревьев, поваленных рядами или крест-накрест, вершинами строго в сторону противника. Лес, где устраивалась засека, назывался заповедным, охранялся и имел строго определенные границы. В него было запрещено заходить, охотиться, рубить деревья. В мирное время в засеках любили селиться разбойники.

---------------------

Я проснулся от толчка каким-то острым предметом.

Испугался. Я всегда боялся боли.

И всегда боялся, в свою очередь, причинять людям и животным боль.

Даже курице я не способен отрубить голову. Поэтому я не ем мяса.

В сожженный город, где я жил один, уже который год,

даже лихие люди, — разбойники, не заходили.

Иногда, правда, мне кто-то оставлял хлеб и иные припасы.

И один раз я увидел стайку девушек, удаляющихся в лес.

Они убегали, оглядываясь, и я встретился с ними взглядом.

Одна из них мне даже улыбнулась, а некоторых из них я даже хорошо рассмотрел и запомнил.

Видимо они приходили из потайного города, который основали когда-то давно и неведомо кто,

в глубине непроходимого леса, за высокими горами…

Открыл глаза.

На меня смотрел маленький кривоногий монгол,

с жидкой бороденкой и в остроносой шапке.

В одной руке он держал короткое копье, в другой повод,

на конце которого была низкорослая монгольская серо-желтая кобыла.

– Урус, вставай, а! – Произнес он.

Я вылез из своей берлоги, которую соорудил четыре года назад.

Собрал доски, солому, шкуры и бревна, в единственно оставшуюся после набега, целую, каменную кузню.

Строить я не умел.

Да я вообще ничего толком не умел делать.

Ни драться, ни мечом махать.

Меня и били все детство и ровесники, и младшие.

Но издевательства меня не подтолкнули к мечте стать сильным,

они во мне разбудили ненависть ко всем, кто сильнее и умнее меня.

А это были все вокруг!

– Урус идем со мной, – сказал кривоногий и я пошел за ним.

А еще я был страшный трус.

Я боялся всего на свете.

Ночных шумов, ровесников, татар, даже на коне ездить боялся…

поэтому ходил пешком и знал все тропинки нашего леса.

Потому и выжил один в сожженном татарами городе.

Я не охотник, я боюсь боли, и боюсь причинять боль,

поэтому на животных не охотился.

Летом собирал : ягоды, грибы, орехи.

Зимой грабил беличьи склады-запасы.

Тем и жил.

Кривоногий привел меня в большое стойбище монголов.

Это было то место, где испокон веков было много родников.

Горожане, когда-то понарыли здесь много колодцев, облагородили их для себя и вишь татары теперь ими пользуются.

Юрт, кибиток, жилищ ихних, было пруд-пруди.

Никогда столько не видел.

Меня привели к самому главному монголу и ударом по спине поставили перед ним на колени.

– В землю смотри! Поднимешь голову, когда к тебе обратятся, раб! – услышал я.

Мне было очень страшно, так страшно, что я боялся пошевелиться.

Прошло какое-то время и у меня начали затекать ноженьки.

Кочевники всегда воняли потом, своим и конским.

Мыться по их поверью — силу терять.

И их, этот специфический запах, резко разбудил во мне то, что я пытался забыть!

-------

…Я отчетливо вспомнил события четырехлетней давности.

Тогда, перед концом зимы, монголы появились у наших границ.

Город наш, когда-то давно основали на месте, которое местные пастухи звали долиной ста колодцев. Слухи о приближающейся беде к нам пришли за месяц до прибытия основных сил монгол.

Беженцы прибывали сотнями и рассказывали, что окрестные города пали один за одним.

Таким образом мы были предупреждены и все готовились, как могли.

Заготавливали припасы и лед в погреба, рубили дрова, ковали мечи.

Последние два года я помогал кузнецу.

Носил ему воду, чистил навоз за его четырьмя конями-жеребцами.

Отныне кузня работала и день и ночь.

Только успевал я и еще два помощника наполнять повозки мечами,

шлемами и кольчугами.

Предчувствие непоправимого усиливалось с каждым днем.

Как-то ночью мы увидели на горизонте зарево.

Старики сказали, что так может гореть только город, который был в нескольких днях пути от нас.

Беда приближалась. Приближалась в образе монгол, или тартар.

Демонов в человечьем обличье.

Тартария — это подземная страна, где живут демоны и утягивают к себе людей.

О них так же ходили слухи, что они не боятся смерти,

(как можно не бояться смерти!) едят человечину,

и их стрелы пробивают любую броню!

Но паники в городе не было.

Все занимались своими делами.

Кто точил меч, кто латал старую кольчугу, кто делал стрелы,

все вместе укрепляли городские стены…

Сначала начала дрожать земля. Она дрожала безостановочно.

У меня хороший слух. И я слышал эту дрожь, прикладывая ухо к земле.

Потом на горизонте зажглись тысячи костров.

И вот у стен города появились послы.

С очень важным видом они предложили – сдать город на милость победителя без боя,

тогда нас всех помилуют, но мы будем платить дань орде:

— Скотом, женщинами и воинами.

Половина нашего войска пойдет дальше с монголами и

будет убивать тех, кого прикажут.

Даже своих.

Наш князь ответил им отказом.

Сказал, что лучше быть мертвым, чем подлым.

Легкое чувство гордости за нашего князя появилось на секунду, где-то глубоко, очень глубоко внутри … и исчезло…

О глупец! – Подумал я. — Лучше жить, жить при любых обстоятельствах!

Какой бесстрашный, но глупый у нас князь…

Гонцы монгольские, так же предупредили князя, что когда их непобедимое войско подойдет к городу и если хоть одна стрела вылетит от нас в их сторону, то они, монголы, вырежут всех, даже кошек и голубей.

Так оно и произошло.

Город начал обороняться.

Но демоны на штурм не пошли.

Сначала они окружили город частоколом.

Частокол, это срубленные и заостренные стволы деревьев, закопанные в землю тупым концом, плотно к друг-другу.

Это значит, чтобы никто ночью выбраться из него не смог.

Потом с помощью пленных, которых они наловили в окрестных селах, хворостом и молодыми деревьями засыпали ров с болотистой водой, который окружал наш город.

Потом привезли стенобитные машины.

Они и пробили в стенах города дыры величиной с коня.

И только потом пошли на штурм.

И город пал.

Монголы казнили всех. Казнили страшно.

Женщинам вспарывали животы, детям отрубали головы.

Мужчин, сдавшихся в плен, живьем закидывали в глубокие, сухие колодцы.

Потом бросали к живым еще мужикам тела их убитых стариков и детей.

Бросали, пока колодец не заполнится до верху…

…только перед этим отрезали убитым правое ухо, для счету, что ли.

Умирали мужчины в колодцах долго и мучительно…

Тем, кому повезло больше, просто перерезали горло и они умирали без мучений.

Оставили в живых только несколько сотен молодых женщин и совсем маленьких детей,

ну и угнали их в рабство.

Меня же обнаружили тогда, когда они подожгли весь город, все дома, подожгли кузню,

где я прятался, и едкий дым, от которого не было спасения внутри, выгнал меня на улицу.

И вот и валяюсь на земле, обняв от ужаса голову руками, и рыдаю от страха.

Монголы не стали меня убивать. Они начали смеяться.

Десятник осмотрел меня, посмотрел на мои мышцы, руки, и, не найдя мозолей, ни от тетивы лука, ни от меча, ни следов от кольчуги, сказал своему сотнику:

— Этот урус не воин, это женщина в облике мужчины, — и ударил меня.

Отлетев от удара в голову к стене, — я завизжал от страха, и это их очень развеселило!

Тысячник, к которому привели меня решать мою судьбу, сказал:

– Этот получеловек, полумужчина, останется жить. Будет рассказывать всем, кто будет смотреть на пепелище этого города, что все, кто будут сопротивляться нам, будут казнены! Живи, раб!

Так я остался жить.

И жил все четыре года, пока меня не разбудили.

------

Сейчас я нахожусь в холодной воде колодца.

Одного из сотен, которые находятся вокруг нашего города,

и куда приходили на водопой не только с окрестных сел,

но и с дальних мест, когда была засуха.

Мне страшно и холодно. Я умираю.

Я кричу монголам, кричу, что я готов предать, предать кого угодно, предать своих, чужих и привести их в тайный город, а они меня не слышат и не поднимают меня наверх!

Несколько ранее, их главный, Темник, обратился ко мне.

Мне предложили показать, где в лесу, среди гор, может находиться большое поселение урусов, наших значит. Они знают, что оно есть, и предполагают, что я их туда смогу провести.

Если нет, то с меня живым спустят шкуру и скормят своим собакам!

Я очень боюсь боли! И я боюсь смерти. Я видел, как выглядит смерть.

Тела убитых кочевниками жителей города не давали мне покоя до самой зимы.

Вонь стояла неимоверная.

Я очень боялся мертвяков. Особенно детей.

Но все имеет свойство проходить. Прошло и это.

Мертвые перестали вонять. Я перестал их бояться. Улицы поросли травой.

Уже следующей весной от десятков тысяч жителей моего города остались одни безголовые скелеты.

Головы, теперь черепа с остатками кожи и волос, монголы собрали красивыми, жутковатого вида, пирамидками.

Детские отдельно. Мужские отдельно. Женские отдельно.

В стороне черепа кошек, собак, и других домашних животных.

Теперь эти пирамидки развалились почти полностью, от дождей, снегов и ветра.

Я очень хотел жить и сказал, что я найду потайное место, где прячутся в непроходимом лесу, за засеками,* жители спрятанного города, но я не знаю точно, где оно находится. Посмеялись монголы злым смехом.

И тогда меня связали и опустили на веревке в ледяную воду колодца,

сказав, что, как придумаю, как найти потайной город, чтобы крикнул, и меня сразу вытащат.

И вот я кричу, а меня не слышат! Я очень хочу жить!

Я обычный трус. Мне страшно!

И мне холодно! Холодная вода убивает медленно, но верно.

Сначала ты пытаешься шевелиться, чтобы согреться, потом понимаешь, что это не помогает.

Чуть позже наступает оцепенение, организм устает от того, что постоянно из запасов энергии вырабатывает тепло на поддержание жизни… Потом он выключает мышцы, которые отвечают за дыхание, а перед этим, за секунду, отключается мозг, которому уже просто не достается энергии для мышления и осознания, что без дыхания жизнь в теле прекращается..

И в этот миг веревка зашевелилась.

Наконец-то! Неужели я останусь жить!

Железный обруч из ледяной воды, которым сдавлена была моя грудь, отпустил меня!

Я снова могу дышать!

И меня начали поднимать вверх.

Когда меня достали, то Темник сказал мне, что подарят коня, девку из тех рабынь, которых они пленят в тайном городе, лук со стрелами, чтобы я мог охотиться и маленькую передвижную юрту-кибитку, чтобы мог жить.

И назначат меня князем сожженного города.

Им нужен такой хороший урус, в качестве князя.

Я повел их войско потайными своими тропами туда, где по моему разумению мог скрываться этот город.

Много восходов и закатов мы прошли, но я его нашел! Нашел среди леса, гор и хитрых, запутанных тропинок.

С меня не спустят шкуру! Я останусь жить!

Меня похвалили – похлопали по спине!

Потайной город сопротивлялся изо всех сил.

Но пал.

В рабы из пленных отобрали юношей и девушек, лет до двадцати и совсем маленьких деток, не выше тележного колеса.

Ведь из них можно вырастить хороших воинов, так сказал Темник, и добавил, что если хочешь победить своего врага —воспитай его детей!

Остальных жителей города казнили. Не пощадили никого. Ни детей, ни стариков, ни домашних животных.

Я попросился на казнь не смотреть.

Пошел в лес. Послушать, как поют птицы. Но они не пели. В лесу стояла гробовая тишина.

Как и обещали, мне подарили рабыню, коня, лук и кибитку.

Темник потрепал меня по щеке и сказал:

– Кароший урус, ты теперь князь, – и он засмеялся, потом продолжил, – бери девку, рожай детей, и жди, мы через четыре года опять приедем за новыми рабами, – и они уехали в орду, угоняя стонущих, плачущих и проклинающих монгольское племя, девушек.

Юноши шли в полон молча.

К вечеру о происходящих событиях уже ничего не напоминало, разве только вытоптанная трава и пыль, поднятая конями и людьми угоняемыми в плен, которая осела на ближайшую листву деревьев и оставленную мне кибитку.

Рабыня смотрела на меня непонимающим взглядом.

Она не понимала кто я и почему ее не убили и не угнали в полон.

Мне ее черты лица показались знакомыми.

Нет. Не может быть! Это была одна из тех девушек, которые в голодные для меня времена подбрасывали мне тайно хлеб и припасы… Этого просто не может быть!

И тут ее глаза вспыхнули страшным звериным блеском, она подняла с земли двумя руками большой камень и,

подняв его над головой, со страшным криком-воплем кинулась на меня!

Она меня тоже узнала! И она обо всем догадалась!

Она поняла, кто привел беду к ней в дом!

Я бросился на утек в лес!

Девушка бежала за мной и выкрикивала мне в след, какие-то ужасные проклятия!

Преследование продолжалось до тех пор, пока солнце не опустилось за верхушки деревьев и в лесу не наступил сумрак.

В конце концов она отстала и затихла.

Я прислушался.

Тихий вой, со смешанным стоном, хрипом и причитаниями доносился откуда то из глубины леса.

Но потихоньку становился тише и тише. Где-то рядом заухала сова.

Приближалась ночь. Запахло сыростью и грибами.

Вокруг что-то шуршало и шевелилось и мне с каждой минутой становилось страшнее и страшнее.

В свете восходящей луны мерещились какие-то тени и призраки.

Немного обождав, я, умирая от страха, окольными путями пробрался к своей кибитке.

Конь мой был привязан. Но при моем появлении начал вести себя беспокойно.

Не привык еще ко мне. Накидав ему возле морды сена я залез в кибитку, вооружился луком, и стал прислушиваться, не идет ли кто в мою сторону. Но все было тихо. Пели сверчки и под их мирный стрекот я задремал.

Проснулся с первыми лучами солнца.

Вышел, огляделся.

Лес вокруг продолжал жить своей жизнью:

ветер колыхал верхушки деревьев, пели в лесу птицы-жаворонки.

В поле летали ласточки. Трава покрыта красивой росой, которая переливалась в лучах восходящего солнышка.

День начинался, как обычно. Как будто бы вчера ничего и не было.

Не было безнаказанного убийства тысяч людей.

Не было тысяч и тысяч предсмертных стонов.

Не было сотен детских воплей:

«Мама, за что, за что меня убивают!»

Вернее крик был, но он был только в моих ушах, стучал и отдавался в голове нестерпимой болью и тысячекратно повторяющимся эхом…

Повернул голову в сторону леса.

На лесных жителях вчерашнее уничтожение целого города тоже никак не отразилось.

Там, в лесу, кипела и просыпалась жизнь.

Муравьи бегали по своим муравьиным делам. Жужжали пчелы.

Цветы отдавали свое благоухание всем желающим.

Не изменилось ничего!

Ручей не прекратил свой бег. Солнце не прекратило свое движение по небосклону.

Только над местом, где когда-то жили люди, кружили с шумом и карканьем бесчисленные стаи стервятников и ворон…

Непонятные звуки, что и вчера, — завывание и странное пение, все так же доносилось с той же стороны леса.

Тот, кто их издавал, — шумел, хрустел ветками и шел в мою сторону.

Я взял лук со стрелой, приготовился к отражению атаки и начал всматриваться в гущу леса.

Зашевелились ветки и на мою поляну вышла та самая девушка, вчерашняя рабыня, подаренная мне Темником.

Взгляд у нее был странный, даже и не взгляд вовсе.

Просто глаза, смотрящие в одну точку.

Она вроде смотрела, а вроде и не смотрела.

Шла, спотыкаясь, смеялась, плакала, рычала и кричала одновременно.

Я все понял. Эта девушка сошла с ума.

У нас в городе жил один полоумный, Вася-юродивый, у него был такой-же взгляд.

Я помню. Но его тоже убили монголы.

Вернее они не хотели его убивать, но он плюнул в лицо Темнику, когда тот, в шутку,

подарил ему отрубленную голову нашего князя…

Вася плюнул ему прямо в рожу, но ему за это тоже отрубили голову.

Полоумные есть буйные, а есть тихие.

Она тихая. Ее можно не бояться.

Дурочка подошла ко мне, обошла вокруг, задала себе какой-то вопрос,

сама же ответила на него.

Потом села на землю, назвала меня «тятя» и попросила пить.

Я понял, что меня она уже не узнает. Слава Богу.

————

Теперь мы живем втроем.

Я, конь и моя сумасшедшая.

Имени ее я так и не узнал.

Сначала я хотел покончить с жизнью, потому что отныне и по сей день, мне снятся защитники потайного города, — их очень много, все в крови, с оружием в руках, они молча смотрят на меня, как будто чего-то ждут:

– воины, старики, дети..

Да, даже дети погибали там с мечом в руке… .

Но мне не хватило силы воли наложить на себя руки.

И если я умру, то кто будет ухаживать за моей полоумной дурочкой.

Я не умею стрелять из лука.

Я боюсь боли.

Я боюсь меча.

Я боюсь всего.

Но я умею отличать хорошие грибы от дурных.

И я знаю, что надо делать.

Теперь я знаю ради чего мне надо жить.

Монголы должны прийти еще раз. И они придут. Они обязательно придут.

Не могут не прийти! Придут опять через четыре года.

Ведь они сильные и непобедимые, и они придут за новыми рабами.

Придут убивать, грабить и сеять вокруг себя ужас и смерть…

Четыре года я буду собирать дурные грибы и делать из них отвары…

Я не буду терять ни секунды, и начну делать свою работу.

И делаю я ее хорошо.

Прошло три года.

Дурочка мне охотно помогает, и мне иногда кажется, что временами у нее даже светлеет в голове.

Что-то мы сушим и растираем в пыль, что-то отвариваем.

От постоянного контакта с дурными грибами у меня стали слепнуть глаза, и кожа часто покрывается язвами, но это неважно!

Зрение падает – слух обостряется.

Хороший слух это хорошо, ведь теперь все будет зависеть только от него, а еще от быстроты моих ног и от дурного яда.

Его должно хватить на всех этих демонов в человечьем обличье!

И настигнет их кара, которую я уготовил этим, уверенным в своей непобедимости, убийцам!

Я пересчитал все колодцы, каждому из них дал имя.

Теперь они носили имена тех жителей моего сожженного города, кого я знал и помнил.

Когда настанет время, я заражу ядом из дурных грибов их все, все колодцы, из которых берут воду монголы, когда встают здесь стойбищем.

Я услышу за день подход их войска, ведь я научился слушать землю.

Она меня предупредит, она будет дрожать!

Мне хватит и нескольких часов превратить воду в яд!

Они придут и обязательно возьмут воду для себя и для своих коней.

Возьмут из уже отравленных мной колодцев…

И придет к ним возмездие за их черные дела, и оно неминуемо!

Яд убьет их всех.

Но не сразу.

Дурной яд дурных грибов действует медленно, но верно!

Сначала они все ослепнут. И кочевники, и их кони, и их собаки.

После этого я спрячу в лесу коня, а мы с моей дурочкой залезем на самое высокое дерево и будем наблюдать.

Мы увидим, как они сойдут с ума. Все!

Кони будут срываться с привязи, собаки будут безостановочно выть, монголы есть собственные испражнения!

Ну а потом они сдохнут. Сдохнут, как бешеные псы. Сдохнут без боли.

Захлебнутся во сне в собственной блевотине.

Ведь умалишенные не чувствуют боли.

А я очень боюсь делать больно, кому бы то ни было.

Ну где же вы, люди-демоны? Я жду. Я готов. Приходите.

© Г. Веретельников.

---------------------

Есть аудио версия в свободном доступе

Режиссер: Ростам Мосафир (Скиф)

XIII век. На пути хана Батыя и его войска встал небольшой город, защитники которого отказались сдаваться. Семь недель город не давал ханскому войску продвинуться дальше. Семь недель и днем и ночью шли бои. Грозному хану все же удалось войти в город уничтожив всех защитников и жителей крепости, но, потеряв при этом тысячи воинов и множество осадных орудий. В ярости Батый повелел именовать город-крепость - «Злым городом».
В основе фильма - легендарная защита Козельска. Из пяти месяцев зимней кампании против Руси два месяца Батый потратил на этот город. Вопреки воле грозного завоевателя, в веках остался Козельск, как символ стойкости и мужества, героизма и доблести.

Премьера в следующем году.

Это не единственный ближайший проект, посвященный татаро-монгольскому нашествию. В 2021 году ожидается выход исторического фильма "Суверенное государство Российское" Алексея Золотова. Фильм охватит все этапы ига от вторжения монголов до стояния на Угре.