Многие уверены, что век монументального строительства прошёл. Пирамиды, мегалиты и загадочные гробницы лежат старыми игрушками в песочнице человечества. Мы выросли из них и живём сегодняшним днём, ярким и мимолётным. Когда нас не станет — от нас останутся только колоссы древности… и ONKALO.
Однажды мой хороший друг, финский фермер 88 лет, негодовал:
Опять вызывал лесную службу, берёзы спилить. Они верхушками линию электропередач цеплять начали. И вот каждые 20 лет эта проблема — они вырастают, и их снова надо спиливать…
Финская ментальность была возмущена столь частым появлением на повестке одного и того же вопроса. Бедность ресурсов, природных и людских, научила финнов капитально подходить к любой задаче — чтобы её как можно дольше не пришлось решать ещё раз. Из вариантов “дёшево”, “быстро” и “качественно” они почти всегда выберут последнее — надолго хватит. Что породило соответственно финские цены, финскую медлительность и финское качество.
Эволюционно они променяли амбиции и адаптивность на суровую основательность. Дров готовить на две зимы, рыбы солить на три, строить на века. Это культура, стиль жизни и мышления — поэтому когда финнам потребовалось построить нечто максимально долгоиграющее… в общем у них получилось. Но обо всём по порядку.
Начиная с 1940-х, некоторые государства стали овладевать технологией ядерного деления. Довольно быстро обнаружилось, что разрушительными бомбами и автономными кораблями возможности технологии не ограничиваются. Догадались питать атомной энергией мегаполисы — во Франции, Советском Союзе, США и прочих странах. Впервые в истории человечество задействовало на свои бытовые нужды энергию, не являющуюся в том или ином виде энергией
Солнца. Очередная ступень возвышения венца творения над материальным миром, триумф!
Впрочем, ничто в этом мире не бывает просто так. Волшебный реактор зажигает миллионы лампочек, попутно производя радиоактивные отходы. Много и постоянно. Куда их девать? “Выкинуть!” — не прокатит. Лучевая болезнь не шутки, а зверюшки-растения вообще не поймут юмора. “Отправить на ракете в космос!” — увы, здесь и космический энтузиазм не уместен. Что если ракету разорвёт на старте и размажет радиацию на километры вокруг? Никто не застрахован. Да и больно это дорого. “Бросить на дно океана!” — уже лучше и гораздо дешевле. Но тогда в его водах начнёт накапливаться радиация, и рыбы выйдут своими ногами дать нам за это по башке.
Цивилизованный мир столкнулся с обманчиво простой задачей. Как спрятать что-то так, чтобы его не было? И путём перебора оригинальных вариантов пришли к банальному — закопать. Вопрос решён, следующий вопрос… ээ, не так быстро. Как закопать, куда закопать? Всё живое вокруг нашего клада помирает, а разные нехорошие дяди хотят сделать из него грязные бомбы для своих грязных дел. Так что первое время от атомного мусора избавлялись просто и со вкусом — при помощи массивных саркофагов. До поры до времени это всех устраивало, а потом…
Саркофаг. Большой, опасный, дорогой.
Первыми “тупо запаковывать в сталь и бетон” задолбались в Советском Союзе. Саркофаги дорогие, реакторов надо много, а светлое коммунистическое будущее с гамма-излучением сочетается плохо. Ядерные отходы надо было как-то обезопасить. Решение нашлось в процессе, называемом пьюрекс — его открыли ещё в рамках проекта «Манхэттан».
Ядерные отходы подвергаются сложной химической обработке, после чего часть снова становится топливом, а другая часть начинает гораздо меньше фонить. Первое обратно в реактор, второе в могильник — и Ленин за стеклом тихонько улыбается. Несмотря на большой объём необходимых химикатов, метод широко применялся и применяется до сих пор.
По иному пути пошли немцы. Совпадение или нет, но по обе стороны Берлинской стены от радиоактивных отходов избавлялись идентично — скидывали в старые шахты. За две мировых войны немецкая промышленность подчистую выгрызла некоторые месторождения соли и поташа, образовав ряд огромных и абсолютно бесполезных ям. Кинул туда отработанный уран — и молодец, йа? Поначалу йа. Потом начинает происходить некоторое шайcе — мощью преисподней шахты засыпает, подтапливает и выдавливает на поверхность. Ааааштоделать! Заражённую воду — в другие шахты, грунт тоже, а если полный капут — засыпать и молиться чтобы больше не всплыло. В общем, переливание и пересыпание из пустого в порожнее, поныне нет ему конца.
Танкеры около шахты, которыми немцы вывозят из неё по ~12 кубометров радиоактивной воды в день.
С лицом злорадной лягухи за этим наблюдают из соседней Франции. Там сделали умнее и пошли в переработку. Помимо PUREX, французы прошарили другой способ — так называется МОХ[мокс]-топливо. Переработанное таким образом топливо требует особых реакторов, но зато позволяет перерабатывать на электричество ядерные боеголовки и побочные продукты их производства — что упростило разоружение ядерных дядек вообще и Жака Ширака в частности. Переработка этим способом оказалась такой выгодной, что французы стали закупать токсичный актив за рубежом — а потом вообще научили японцев строить реакторы под МОХ и стали продавать им их же отходы обратно в виде топлива. И таки покупают, шоб они были здоровы.
Принцип работы настолько французский, что похож на рецепт: отходы двух типов измельчаем до состояния порошка, смешиваем между собой, формуем под давлением и фаршируем ими новые стержни. Вуаля!
Тем временем на другом берегу океана янки не смогли в переработку. Вообще. Они долго разорялись на саркофагах, но по мере обуздания атомного бычка излишки копились. Подумав, они решили зарыть проблему в пустыне, аки безымянного ковбоя после драки в салуне. Великолепный план, надёжный как сами знаете что. В 1987 году они нашли пустынную гору в штате Невада и стали рыть в ней тоннель… после чего к горе пришли местные индейцы и заявили что она священная. И вообще валите из нашей резервации. Энергетики, миссионеры и археологи не смогли их переубедить — а тем временем сторону аборигенов заняла местная общественность.
Хиппаны за индейцев, жители за хиппанов, мэр за жителей, сенатор за мэра… вытянули репку, в смысле зарубили строительство. Проект увяз в судебных тяжбах, проверках стандартов и прочих дебрях демократии — возможно, оно и к лучшему. После Фукусимы все вспомнили, что вокруг этой горы часто бывают землетрясения. Дебаты вокруг проекта идут до сих пор, а продукты жизнедеятельности электростанций американцы по-прежнему пакуют в саркофаги — а кое-где в силу бедности просто валят на отшибе. Так что для каноничного Фоллаута не нужно ядерной войны — достаточно пары взяток регуляторам выбросов штата Теннесси.
Чтобы мусор не украли для грязной бомбы, в бочках его смешивают с бетоном. Несмотря на неприглядность методов, отрасль чувствует себя настолько хорошо, что импортирует отходы из Германии.
Отчасти именно проблема фонящего мусора разделила во мнениях об атомной энергии страны Скандинавии. В Дании и Норвегии ядерная энергетика вне закона, и лишь в последнее время они с неохотой стали её закупать. Продаёт им её более расторопная Швеция. За период с 1971 по 1984 шведы начали эксплуатацию 12 ядерных энергоблоков, заблаговременно озаботившись вопросом отходов. Глядя на опыт других стран, шведы поняли две вещи. Во-первых, переработка — крутая тема и позволяет сокращать объёмы токсичной бяки. Во-вторых, даже после многократной переработки какая-то часть бяки останется, и от неё избавляться пока могут только немцы. Попутно танцуя с бубном, чтобы оно не воспёрло обратно. Не будучи фанатами бубнов, шведы отказались от закапывания и пошли по пути упрощения саркофагов. Остановить гамма-излучение способны 20 см свинца, полметра бетона или 8 метров воды. Дешевле всего из этого вода — поэтому шведы налили огромный бассейн и стали погружать туда фонящие контейнеры. Одно здание с сотней сотрудников — и хранилище на тысячи тонн отработанного урана готово.
Ай какие мы молодцы!
Вслед за шведами атомной энергетикой занялись финны. Построили четыре энергоблока, отходы по договору вывозили в Советский Союз. Финнам чистая природа, Советам бонусное топливо через пьюрекс — все довольны. Затем Советский Союз сломался, вывоз отходов тоже. В 1994 году парламент Финляндии принимает закон, согласно которому от всех своих ядерных отходов страна будет избавляться сама. Как? нуууу… давайте как шведы. Смотрите, берём отходы, макаем в водичку… И сколько так держать? 100 000 лет? Perkele…
Сложно сказать, что именно толкнуло финнов к своему, особому решению. Нордическая прямолинейность? Склонность к долгосрочному планированию? Желание переплюнуть шведов? Так или иначе, “сто тысяч лет” они поняли буквально — родился проект ONKALO.
Оно снаружи.
Номинально ONKALO (фин. “пещера”) — не первое захоронение окончательного хранения. И до этого были попытки закопать саркофаг поглубже, чтобы не вспоминать о нём подольше. Однако таким захоронениям как правило требуется поддержка персонала, а горизонт планирования варьировался от ста до тысячи лет. Подобные хранилища называют “окончательными” в США. Финны, однако, скептически оценили гарантии неприкосновенности этих отходов даже на 1000 лет вперёд. За прошедшую тысячу лет мир видел немало катаклизмов, способных стереть с лица земли любой рукотворный объект. Не говоря о сотнях тысячелетий, необходимых для 10 полураспадов урана и плутония, после которых они безопасны. Поэтому мы — решила финская фирма Posiva — закопаем его настолько качественно, что оно быстрее распадётся там, чем снова увидит свет! И стали строить самое окончательное хранилище в истории человечества.
Оно изнутри.
Для начала они нашли подходящую монолитную гранитную плиту и стали долбить в ней шахту. Подобным образом многие страны обустраивают себе лаборатории для ядерных испытаний. Вместо лаборатории финны пробурили многоэтажный комплекс из тысяч слотов хранения, с возможностью расширения. Само хранение решили производить по технологии, разработанной для исследовательских образцов в Швеции — запаковывать порцию отходов в герметичный медный кожух, затем замуровывать в слот бетоном. После полного заполнения репозитория всё оно густо заливается бентонитом. Навсегда.
ONKALO впечатляет размерами — 42 км тоннелей, уходящих на полкилометра в гранит и способные вместить до 12 000 тонн внушают, хотя и не тянут на феномен инженерии сами по себе. Уникальность сооружения заключается в расположении и конструкции — хранилище рассчитано на сто тысячелетий безопасного существования. Оно переживёт землетрясения, наводнения, ядерные войны и Ледниковый Период (он запланирован где-то через 60 тысяч лет). Разработчики без иронии сделали монумент на множество апокалипсисов вперёд.
Оно изнутри, расширенное и заполненное.
Абсолютная герметика, подавление химических процессов внутри репозитория, самодостаточность каждого из слоёв защиты — инженерами была проделана колоссальная работа, которая обошлась бюджету как ещё одна атомная электростанция. Однако техническая часть проекта — далеко не всё. ONKALO это тот редкий случай, когда технарям для успешного достижения цели потребовалась помощь гуманитариев. Дело в том, что, полностью защитив обитель лучевой смерти от сил природы, финны упёрлись в нечто гораздо менее предсказуемое — в самих себя. Нынешнее правительство Финляндии и вообще цивилизация вряд ли протянут сто тысяч лет — а вот Хомо Сапиенс как вид вполне может. Создатели ONKALO встали перед задачей переиграть собственных потомков, не допустив разгерметизации ими “пещеры”. Что делать, если люди будущего полностью или частично утратят знания о содержимом хранилища? Они могут, случайно или намеренно, раскопать его — что означало бы провал проекта по окончательному захоронению.
Для индивида, не знакомого с понятием “окончательного захоронения ядерных отходов”, ONKALO может выглядеть как древняя гробница или грот. Вход в хранилище может быть частично размыт тысячелетиями текущей воды, из перемешанного веками ландшафта могут торчать пластиковые ошмётки бурильных коммуникаций, даже визуально бентонитовая плюха в центре гранитной плиты привлекает внимание. Бентонит — устойчивая к влаге, но в целом довольно податливая глина, и для её раскапывания не требуется технологий серьёзнее тех, что были у рудокопов древности. Кроме того, из-за своих свойств он имеет промышленную ценность — поэтому не слишком осмотрительная цивилизация может принять ONKALO за месторождение.
И раздолбать динамитом например. Наконец, обрывочные и неточные сведения об “особенном” месте могут сподвигнуть кого-то его изучить. При этом ни нюх, ни слух, ни свет не помогут опознать опасность заранее — для этого нужен счётчик Гейгера или сложный химический анализ. Всего лишь один маленький конец света с откатом технологического прогресса на жалкие пару веков — и спасительный мусорный бак превращается в жуткую ловушку для наших потомков. Не катит — решили финны и стали интенсивно думать.
Кураторы проекта обратились к имеющимся наработкам на эту тему. Оказалось, что пока в США индейцы бодались с геологами за многострадальную гору, один из участвующих в приготовлениях институтов занялся исследованием вопроса. Планируя своё хранилище на дилетантские 1000-10 000 лет вперёд, специалисты из Sandia National Laboratories всё же задумались, что будет если за это время случится [ДАННЫЕ УДАЛЕНЫ] и репозиторию потребуется самостоятельно убеждать посетителей держаться подальше. Командой инженеров и антропологов было разработано т. н. гештальт-сообщение: система маркеров, которая всей своей сущностью сообщает об опасности, и которая должна остаться распознаваемой очень долго.
Передаваемая информация была поделена на четыре “уровня сложности”.
I. Рудиментарная информация: “Здесь нечто рукотворное”
II. Предостерегающая информация: “Здесь нечто рукотворное и опасное”
III. Базовая информация: отвечает на основные вопросы. Что? Где? Для чего? Почему?
IV. Подробная информация: детальные данные о содержимом хранилища, включая диаграммы, схемы и карты.
Даже сообщение первого уровня передать не так просто, как может показаться. Авторы исследования выбрали для этого земляные насыпи неестественной формы, например в форме символа радиации. Чтобы они хоть какое-то время не разрушались, их высота должна быть порядка 10 метров. На поверхности и внутри насыпей предполагалось оставить необычные, не встречающиеся в природе материалы — обладающие диэлектрическими или магнитными свойствами. Для привлечения внимания и подтверждения рукотворности.
леденящие душу примеры
Один из вариантов окружения — Угрожающие Валы, формой напоминающие молнии или языки пламени. В центре один из вариантов сообщения III уровня — карта мира с отмеченными на ней хранилищами.
Ландшафт из Колючек призван напугать и оттолкнуть на эмоциональном уровне.
Похожая метода — Поле Шипов, менее агрессивных и более устойчивых
Конструктивно шипы приспособлены под превозмогание невзгод: основание не даст им упасть, сцепка между блоками предотвратит разрушение, а поперечные каналы будут отводить ветер и дождевую воду.
Альтернативный вариант маркировки репозитория — Квадрат Малевича Чёрная Дыра. Разогреваемая солнцем чёрная плита будет слишком горячая, чтобы на ней находиться, а визуально чернота призвана производить зловещее, угрожающее впечатление.
Заградительные Блоки — лабиринт массивных бетонных блоков, стоящих плотно друг к другу. Между ними тесно и горячо, их ликвидация трудозатратна — гарантия, что никто не будет селиться здесь. Как более дешёвый вариант предложена ограда из таких блоков, окружающая гору строительного мусора.
Куча Обломков — торжество практичности. Просто навалить в центр огромную гору битого камня, и обкопать рвом. Внушительно, труднодоступно, дёшево. Даже ходить по этому месту будет проблематично, тем более строить, выращивать или выкапывать что-либо.
Ну и классика. Авторы проекта по достоинству оценили передающую способность такого носителя информации, как каменная пирамида. Форма максимально устойчива к превратностям среды, а если исписать сообщением все блоки — их шансы найти своего читателя кратно возрастают. Немного портит картину цена — исследователи оценили стоимость возведения современной пирамиды в $64 000 000.
Авторы учли современный опыт создания подобных сооружений — таких как Кратер Роден, оборудованный под монумент кратер спящего вулкана в штате Аризона.
Другой пример — Звёздная Ось, архитектурно-художественный проект Чарльза Росса. Эта каменная обсерватория построена таким образом, чтобы давать обзор на окрестности и одновременно указывать шпилем на истинный север, упрощая наблюдение за небесными телами.
Читабельность резьбы по камню эксперты оценили по аналогичным артефактам прошлого — эту голову вырезали примерно 9000 лет назад в Иордании. Большую часть этого времени голова стояла под открытым небом в климате, похожим на американский.
Далее, возле насыпей предполагается возведение гигантского гранитного монолита, который исполняет желания имеет вогнутую форму. Так внутренняя поверхность защищена от осадков, монолит сложнее использовать в строительстве… а ещё так он “кажется менее почётным, нежели вертикальная стела”. На монолит наносится информация II и III уровня. Текст должен быть расположен достаточно высоко, чтобы его не занесло наслоениями земли и было непросто намеренно стереть. Вокруг главного “материнского” монолита может быть несколько монументов поменьше, одновременно очерчивающих площадь опасной зоны. Одни высокие и узкие, чтобы дольше торчать из песка, другие низкие и мощные, чтобы их было сложно уничтожить. Были предложения сделать в монолитах отверстия, чтобы ветер, проходя через них, издавал свист и таким образом привлекал внимание...
Продолжение...
Подпишись, чтобы не пропустить новые интересные посты!
