В 1733 году после смерти Августа II в Речи Посполитой развернулась борьба между двумя претендентами на престол: Станиславом Лещинским, в своё время изгнанным Петром I из Польши, и саксонским курфюрстом Фридрихом Августом, сыном Августа II. Вполне естественно, что Россия не могла оставаться равнодушной к вопросу, кто же станет преемником Августа II – ставленник Франции и Швеции Лещинский, чья дочь к тому времени вышла замуж за французского короля Людовика XV, или «ничтожный жуир» Август III Саксонский. Основной задачей русской дипломатии того времени было сохранение своего влияния на Речь Посполитую и блокирование любых попыток усиления королевской власти – слабый сосед предпочтительнее сильного.
1 (12) сентября 1733 года на сейме в Варшаве Лещинский был избран королём, после чего в Польшу вступила русская армия под командованием фельдмаршала Б.-К. Миниха. 24 сентября (5 октября) на территории, занятой русскими войсками, магнаты и шляхтичи, придерживавшиеся русско-австрийской ориентации, провозгласили королём Фридриха Августа[249]. Гданьск (Данциг), где укрылся Станислав Лещинский, был осаждён русскими войсками и 26 июня (7 июля) 1734 года капитулировал. Франция объявила войну Австрии, но военные действия велись нерешительно. 22 сентября (3 октября) 1735 года был заключён прелиминарный мирный договор, согласно которому король Франции Людовик XV обязался склонить Станислава Лещинского к отречению от польской короны, что и произошло в январе 1736 года.
При Августе III ослабевшая Речь Посполитая уже не играла активной роли на международной арене, следуя в фарватере русской политики. При этом Российская Империя не стремилась к разделу Польши, предпочитая оказывать закулисное влияние на своего западного соседа. Однако в царствование Екатерины II ситуация изменилась. Виной тому стал «диссидентский вопрос». В Речи Посполитой XVIII века «диссидентами» называли христиан-некатоликов.
Польские диссиденты постоянно подвергались всяческим гонениям и издевательствам. Это касалось не только православного населения, но и проживавших в Речи Посполитой немцев-протестантов.
Один из самых вопиющих инцидентов, прогремевший на всю тогдашнюю Европу, произошёл в расположенном на западе Польши городе Торне (нынешняя Торунь), населённом преимущественно немцами. 16 июля 1724 года во время крёстного хода ученик местного иезуитского училища избил лютеранина, посмевшего не снять шапки. Начавшись с выходки хулиганствующих подростков, торунское дело закончилось трагически. Иезуиты подали жалобу в суд за «осквернение святыни». В результате бургомистр Ян Рёснер и девять человек горожан были приговорены к смертной казни, многие другие брошены в тюрьму.
Торуньское дело вызвало значительный резонанс в Европе. Англия, Дания, Швеция, Пруссия и Голландия выступили с протестами. Протестовал и Пётр I. За приговорённых вступился даже папский нунций. Однако поляки, как и положено, оказались святее папы римского. Приговор был утверждён сеймом и приведён в исполнение в Торне 5 декабря того же года.
После смерти Августа III с русской финансовой помощью на польский престол 7 сентября 1764 года был возведён Станислав Понятовский – Екатерина II нуждалась в спокойном и послушном западном соседе для войны с Османской империей за выход к Чёрному морю.
Уступая ультимативным требованиям России, сейм был вынужден 24 февраля 1768 года предоставить «диссидентам» равные права с католическим населением Польши. Это сразу же вызвало бешеную реакцию шляхты, привыкшей видеть в православных украинцах и белорусах бесправное быдло. Свободолюбивые поляки начали готовиться с оружием в руках отстаивать священное право издеваться над «схизматиками».
Тем временем подстрекаемый Францией турецкий султан Мустафа III потребовал вывести русские войска из Польши и прекратить поддержку «диссидентов». 6 октября 1768 года Турция объявила войну России.
В ответ 15 мая 1769 года в Польшу во главе пехотной бригады был направлен А. В. Суворов. Будущий генералиссимус одержал серию блестящих побед над конфедератами, увенчавшуюся капитуляцией Краковского замка. Однако положение России оставалось сложным. Боевые действия против Турции, хотя и успешные для русской армии, тяжким бременем ложились на экономику страны. Ситуацию усугубляло начавшееся восстание Пугачёва. В этих условиях, чтобы нейтрализовать враждебную позицию Австрии, Екатерина II согласилась на предложенный прусским королём Фридрихом II частичный раздел территории Речи Посполитой.
Нетрудно догадаться, что большинство шляхтичей такое положение никак не устраивало, и они ждали только случая, чтобы вывести страну из российской сферы влияния.
В конце 1780-х годов казалось, что настал благоприятный момент. К этому времени Россия находилась в тяжелейшей ситуации, так как была вынуждена вести боевые действия на два фронта: в 1787 году началась война с Турцией, в 1788-м – со Швецией. Шведский флот угрожал Петербургу.
Грех было упускать подобный шанс, и так называемая «патриотическая партия» в польском сейме попыталась избавиться от ненавистной русской опеки. 22 апреля (3 мая) 1791 года сейм принял новую конституцию, согласно которой «либерум вето» отменялось и в стране вводилась наследственная монархия, причём после бездетного Понятовского престол должен был занять курфюрст Саксонский Фридрих-Август III.
29 декабря 1791 (9 января 1792) года был заключён долгожданный Ясский мир с Турцией[266]. Ещё раньше, Верельским мирным договором 3 (14) марта 1790 года закончилась русско-шведская война[267]. И тут выяснилось, что поляки жестоко просчитались. Разобравшись с внешними врагами, Россия весной 1792 года направила в Польшу свои войска, и уже к лету русская армия контролировала всю территорию Речи Посполитой. Что же касается Пруссии, то вместо «взаимопомощи» она предложила новый раздел Польши, договор о котором был подписан с Россией 23 января 1793 года. На этот раз Россия получила Белоруссию (Минск, Слуцк, Пинск) и Правобережную Украину (250 тыс. кв. км), а к Пруссии отошли Гданьск, Торунь, Познань и значительная часть Великой Польши (58 тыс. кв. км).
Уязвлённое самолюбие шляхтичей не могло смириться с национальным унижением, и 13 (24) марта 1794 года страну охватило восстание под предводительством Тадеуша Костюшко. Поначалу восставшим сопутствовал успех: 6 (17) апреля они заняли Варшаву, устроив там беспощадную резню русских. Однако 14 августа в Польшу прибыл Суворов, и всё сразу встало на свои места. Поляки начали терпеть одно поражение за другим. 24 октября (4 ноября) Суворов взял штурмом Прагу – укреплённое предместье Варшавы, после чего конфедераты сложили оружие и капитулировали. За этот успех наш великий полководец был произведён в генерал-фельдмаршалы и назначен главнокомандующим русскими войсками в Польше.
Следует отметить гуманность Суворова. Так, во время взятия Праги он приказал разрушить никем не защищаемые мосты через Вислу, чтобы разъярённые штурмом войска не ворвались в Варшаву. Захваченные пленные, среди которых оказался и будущий наполеоновский генерал Ян Домбровский, в массовом порядке отпускались по домам под честное слово.
24 октября 1795 года Россия, Австрия и Пруссия подписали соглашение об окончательном разделе Речи Посполитой. Россия получила Западную Волынь, Западную Белоруссию, Литву и Курляндию (120 тыс. кв. км), Австрия – Западную Украину и Краков (47 тыс. кв. км), а Пруссия – Центральную Польшу с Варшавой (48 тыс. кв. км)
В результате разгрома Наполеона и нового передела Европы на Венском конгрессе 1814–1815 годов бóльшая часть бывшего Варшавского герцогства была передана под власть Российской империи в качестве автономного Царства Польского.
Неукоснительно ставя мнение «просвещённой Европы» на первый план по отношению к интересам России, император Александр сразу же даровал новым подданным максимальное количество льгот и привилегий.
Фактически Царство Польское представляло собой независимое государство со всеми присущими ему атрибутами, связанное с Россией лишь личной унией. Оно имело конституцию, разработанную польскими сановниками Чарторыйским, Шанявским и Соболевским и принятую 15 (27) ноября 1815 года, в то время как в самой России конституции не было. Польша сохраняла выборный сейм, своё правительство, собственную армию, национальную денежную единицу – злотый. Польский язык носил статус государственного.
Важнейшие правительственные должности занимались поляками, большинство из которых начинали свою административную карьеру ещё во враждебном России Герцогстве Варшавском.
Казалось, Александр I сделал всё возможное, чтобы ублажить национальное самолюбие местного населения. Однако не тут-то было. Во-первых, шляхта желала не просто польского государства, а непременно восстановления Речи Посполитой в границах 1772 года, то есть присоединения украинских и белорусских земель. Во-вторых, её не устраивали слишком широкие полномочия монарха, тем более что этим монархом был русский царь.
Поначалу Александр I был склонен удовлетворить и эти польские притязания. Как рассказывает Н. Тургенев:
«В присутствии нескольких лиц и между прочим дам, с которыми Государь любил беседовать, Император объявил о своём твёрдом решении отделить от Империи прежние польские провинции и соединить их с только что восстановленным Царством Польским. Одна из его собеседниц слезами протестовала против такого раздробления Империи. “Да, да, – с ударением подтвердил Александр, сопровождая свои слова значительным жестом. – Я не оставлю их России; что за великое зло, – прибавил Он, – отделить от России несколько провинций. Разве она не будет ещё достаточно велика?”»
Однако общественное мнение России решительно воспротивилось такому «проекту». Н. М. Карамзин, узнав о намерении императора, 17 октября 1819 года подал Александру I в Царском Селе записку, озаглавленную им «Мнение русского гражданина». В этом письме знаменитый историк напоминал увлечённому идеями абстрактного «человеколюбия» монарху, что, как русский царь, он в первую очередь обязан заботиться о русских.
Если отдать Польше белорусские и украинские земли, то дальше, по той же логике, следует восстановить Казанское и Астраханское ханства, Новгородскую республику, Великое княжество Рязанское и т. д.
В одном из писем, датированных 1819 годом, будущий московский генерал-губернатор Арсений Андреевич Закревский (сам происходивший из древнего польского рода) справедливо заметил:
«Царство сумасбродное Польское никогда не может русских любить, чем хочешь их ласкай»
В беседе с французским послом бароном Полем де Бургоэном в 1831 году, сразу после подавления польского восстания, Николай I с горечью заметил:
«…покойный брат мой осыпал благодеяниями королевство Польское, а я свято уважал всё, им сделанное. Что была Польша, когда Наполеон и французы пришли туда в 1807 году? Песчаная и грязная пустыня. Мы провели здесь превосходные пути сообщения, вырыли каналы в главных направлениях.»
Это не пустые слова.Таможенный тариф 1822 года установил для товаров, вывозимых из Польши в Россию и обратно, ничтожные пошлины. Таким образом, польская шерстяная промышленность успешно сбывала свои произведения в Россию. Польские сукна транзитом попадали даже в далёкую Кяхту на границе с Китаем. За четырёхлетие с 1824 по 1828 год, по сравнению с 1820–1824 годами, добыча железной руды увеличилась на 62 %, каменного угля на 233 %, выплавка железа на 30 %, цинка на 300 %.
«Вы ответите, что это только материальные благодеяния, и что в сердцах таятся другие чувства, кроме стремлений к выгодам, – продолжил российский монарх. – Очень хорошо! Посмотрим, не сделали ли мы, мой брат и я, всего возможного, чтобы польстить душевным чувствам, воспоминаниям об отечестве, о национальности и даже либеральному чувству. Император Александр восстановил название королевства Польского, на что не решался даже Наполеон. Мои-то дары они и обратили против своего благодетеля. Прекрасная армия, так хорошо обученная братом моим Константином, снабжённая вдоволь всеми необходимыми предметами, вся эта армия восстала; литейни, оружейные заводы, арсеналы, мной же столь щедро наполненные, послужили ей для того, чтобы воевать со мной».
Успешной подготовке восстания существенно помогла бесхребетная политика Константина Павловича. Великий князь не верил поступающей информации о заговоре, освобождал арестованных заговорщиков, а когда началась русско-турецкая война 1828–1829 годов – добился для польской армии права в ней не участвовать. Поляки расценивали всё это как слабость русских.
Восстание началось в ночь на 17 (29) ноября 1830 года с нападения на дворец Константина. Вместо того чтобы подавить мятеж в зародыше, великий князь бежал из Варшавы, уведя с собой русский гарнизон и распустив преданные ему польские части.
25 января (6 февраля) 1831 года в Польшу вступила русская армия. К сожалению, командовавший ею генерал-фельдмаршал И. И. Дибич-Забалканский действовал недостаточно решительно. Так, одержав 13 (25) февраля победу в сражении при селе Грохове, он имел возможность взять оставшуюся незащищённой Варшаву, однако вместо этого приказал отступить.
Вскоре началась эпидемия холеры, жертвами которой стали как великий князь Константин, так и русский главнокомандующий. Ликвидацию мятежа пришлось довершать назначенному на место Дибича генерал-фельдмаршалу И. Ф. Паскевичу. 26 августа (7 сентября), в годовщину Бородинского сражения, Варшава была взята штурмом, особенное ожесточение которому придала учинённая поляками 15 (27) августа зверская расправа над русскими пленными.
Верное либеральным традициям, российское «образованное общество» вовсю сочувствовало мятежникам. Заступаясь за поляков, престарелый академик Егор Иванович Паррот обратился к Николаю I с проникновенным письмом следующего содержания:
«Прежде чем написать вам эти строки, я пал ниц перед Божеством. Я просил его очистить моё сердце от всякой слабости, а мой ум – от всякого предубеждения. Я умолял его осенить меня, чтобы подать вам совет. Почтите, государь, эту мольбу бескорыстного старца, который имеет в виду лишь вас, ваши истинные интересы, вашу славу. Я вопрошал своё сердце, соразмерял настоящее и будущее, и вся моя душа взывает к вам: милосердие! милосердие! Конфисковать имение мятежников – это значит обогащаться гнусным способом. Желать отомстить русскую пролившуюся кровь – заблуждение. Казня живых, нельзя воскресить мёртвых. Месть – проявление страстей.»
Что самое интересное, настоящие европейцы, как в то время, так и позже, вовсе не стеснялись самым зверским образом расправляться с бунтующими неграми или индусами, неуклонно ставя прагматические интересы выше всякого вздора насчёт «великодушия и сострадания». Однако эта простая и очевидная истина не укладывалась в головы антинационально настроенной российской «образованщины». Им, воспитанным в духе презрения ко всему русскому, сама мысль о том, что высшей ценностью являются интересы России, а не абстрактные моральные принципы, казалась дикой и нелепой.
Урока хватило надолго, и вплоть до окончания царствования Николая I поляки сидели смирно. Однако стоило взошедшему на престол Александру II дать послабление, объявив амнистию участникам восстания 1830–1831 годов, как в Польше тут же начались волнения.
Окончание русско-японской войны заставило лидера польских националистов Юзефа Пилсудского заняться поисками новых потенциальных врагов России, которым можно предложить свои услуги. Таковые нашлись в Европе. Пообещав властям Австро-Венгрии поддержку польского населения в случае конфликта с Российской империей, будущий маршал и диктатор осел в Галиции, где занялся организацией полувоенных формирований. В 1910 году им была создана организация «Стрелец».
С началом Первой мировой войны каждая из воюющих сторон попыталась сыграть на польских национальных чувствах. 16 августа правительство Австро-Венгрии объявило о создании польских легионов под командованием Пилсудского. Первоначально было сформировано два легиона: Восточный – во Львове и Западный – в Кракове.
Хотя все три государства, делившие Польшу – Россия, Австро-Венгрия и Германия – стремились заручиться поддержкой поляков, ни одно из них не собиралось в случае победы предоставлять Польше реальную независимость. Речь шла максимум о широкой автономии. Таким образом, сторонники Пилсудского воевали не за свободу Польши, а за замену русской власти на германскую или австрийскую. Что, впрочем, вполне укладывалось в традиции местного «национально-освободительного движения». Разглагольствуя о «неподлеглости Ойчизны», польские националисты всегда были готовы, в зависимости от обстоятельств, лечь под немцев, французов или, как сегодня, под американцев – лишь бы досадить при этом «пшеклентым москалям».
Разумеется, польские историки утверждают, будто Пилсудский ещё в 1914 году гениально предвидел, что в ходе войны Россия потерпит поражение от Германии и Австро-Венгрии, которые затем сами будут побеждены странами Антанты.
Летом 1915 года русская армия вынуждена была оставить Польшу. 5 августа германские войска вступили в Варшаву. Царство Польское было разделено на две зоны оккупации: германскую с центром в Варшаве и австрийскую с центром в Люблине. Под чутким руководством германских военных властей началось формирование польских войсковых частей, всего было набрано до 300 тыс. человек.
После Февральской революции препятствий к образованию независимой Польши со стороны Антанты больше не было, польские националисты оказались заинтересованными в поражении Германии. В России с июля 1917 года формируется 1-й польский корпус под командованием генерал-лейтенанта Юзефа Довбор-Мусницкого, включавший в себя три пехотные дивизии, несколько кавалерийских полков и артиллерийских частей, всего 25 тыс. человек. Тем временем Пилсудский фактически занялся саботажем, в результате чего за призыв к легионерам не принимать присягу, содержащую клятву верности военному союзу с Германией и Австро-Венгрией, был в июле 1917 года арестован немцами и заключён в военную крепость в Магдебурге.
Провал летнего наступления 1918 года положил конец надеждам стран германского блока если не выиграть войну, то хотя бы добиться почётного мира. В этих условиях в Польше нарастало революционное движение: было создано около 120 Советов, кое-где появились и отряды Красной гвардии, крестьяне требовали проведения аграрной реформы. Чтобы не допустить развития событий по российскому образцу, требовалось сделать ставку на национализм. Нужен был харизматический лидер. 10 ноября 1918 года в Варшаву прибыл освобождённый немцами Пилсудский.
Как справедливо отметил Д. Ллойд-Джордж, едва появившись на свет, новорожденное польское государство, развязало вооружённые конфликты со всеми соседями, стремясь максимально раздвинуть свои границы. Первой жертвой стало население входивших в состав Австро-Венгрии украинских областей. Уже 1 ноября 1918 года восставшие польские легионеры захватывают Львов. 9 ноября была провозглашена Западно-Украинская народная республика (ЗУНР), включавшая в себя Восточную Галицию, Лемковщину, Закарпатье и Буковину. В тот же день взятием поляками Перемышля началась польско-украинская война.
Следующей жертвой стали немцы. Накануне своего освобождения из Магдебургской крепости Пилсудский заверил представителя германского правительства графа Г. Кесслера, что поляки не будут претендовать на Познань и другие немецкие территории. Однако теперь, когда Германия проиграла войну, хранить верность своему обещанию было бы вопиющей глупостью. 27 декабря 1918 года начались столкновения польских легионеров с германскими войсками в Познани. После упорных 10-дневных боёв 6 января местный немецкий гарнизон капитулировал.
Однако этим дело не закончилось. Ободрённые успехом поляки 17 августа 1919 года подняли восстание в юго-восточной части Верхней Силезии. Не получив открытой поддержки правительства Польши, избегавшего конфликта с западными державами, оно вскоре было подавлено немцами, однако затем по требованию Антанты с территории Верхней Силезии были выведены германские войска, заменённые французскими, итальянскими и английскими «миротворческими силами». В октябре 1921 года решением Лиги Наций, утверждённым Верховным Советом Антанты, Польше была передана часть германской Верхней Силезии, включавшая в себя 29 % её территории и 46 % населения.
Конфликт с Чехословакией разгорелся вокруг территории бывшего Тешинского княжества. Однако поскольку чехи тоже ходили в любимчиках Антанты, здесь результат оказался несколько иным.
1 января 1919 года под предлогом защиты польского населения войска Пилсудского заняли провозглашённый столицей независимой Литвы город Вильно. 2 января поляки расстреляли миссию российского Красного Креста. 1 января 1919 года под предлогом защиты польского населения войска Пилсудского заняли провозглашённый столицей независимой Литвы город Вильно. 2 января поляки расстреляли миссию российского Красного Креста.
Из книги "Польша гиена Восточной Европы". Автор Пыхалов И.В.
