Давным-давно в тридевятом царстве, в тридевятом государстве жил-был слон. Был он большим и очень симпатичным. И хотя в справках по боевому и численному составу восьмой сторожевой заставы он проходил, как Т-62, все на заставе звали его просто просто Слоном.
Тридевятое царство располагалось на горе Тотахан (отм.1641 м.) в десяти километрах южнее Баграма. И состояло из второго взвода шестой роты 180-го мотострелкового полка, миномётного расчета и танкового экипажа. На Тотахане размещалось управление шестой мотострелковой роты и станция радиоперехвата из четвёртой роты дивизионного разведбата. По соседству на выносном посту (8а) нёс службу гранатомётно-пулемётный взвод.
Метрах в двадцати от позиции Слона стоял огромный прожектор. Поговаривали, что когда-то давным-давно прожектор работал. Кто-то придумал, что Слону по ночам будет не так грустно, если у него появится новый друг Прожектор. И они вместе будут искать по ночам себе новых друзей.
Нет, вы не подумайте, что Слон скучал от безделья. Работы ему всегда хватало. Бывало, он выпускал по двадцать снарядов за день. А то и больше. Помогая дивизионному разведбату, разведроте 345-го парашютно-десантного полка или афганскому полку "Коммандос", работавшим неподалёку.
Разумеется, их действия прикрывала и дивизионная артиллерия. Но ей приходилось вести огонь за десять-пятнадцать километров. По району, в котором мирные кишлаки и духовские укрепрайоны плавно переходили друг в друга. А любые ошибки могли стоить слишком дорого. Слон же, находившийся на дальности прямого выстрела и на постоянной связи, в данных обстоятельствах был просто незаменим.
К тому же, тридевятое царство находилось в совершенно сказочном месте. Возвышаясь над окружающей местностью на сто с небольшим метров, силами одного только слона, это царство легко могло провести точечный удар практически по любой цели в радиусе до пяти километров. И накрыть её с первого выстрела.
Проблем с корректировкой стрельбы не было. На заставе стояла труба зенитная командирская с двадцатикратным увеличением ТЗК-20 (штатные ТЗК были десятикратного увеличения, эта труба, видимо, была экспериментальной). Труба тоже дружила со Слоном. И днём они всегда могли повеселиться от души.
Нет, скучать Слону было некогда. Разве что по ночам, когда над Тотаханом вспыхивали миллиарды ярчайших звёзд. Когда бескрайнее небо перечёркивали ниточки трассирующих пуль. А за хребтом Зингар начинали своё движение духовские караваны с оружием и боеприпасами. Слон любил смотреть на звёзды. И, разумеется, он догадывался об этих караванах. Но помешать им не мог.
Просто он был слишком старым. И плохо видел по ночам. Тогда-то и возникла идея подружить его с Прожектором. Их союз обещал быть очень плодотворным. Он мог, если не прекратить, то, по крайней мере, заметно осложнить поставки оружия и боеприпасов в местные банды.
И вот однажды наступила ночь их первой совместной работы. Два сержанта-пограничника, прикомандированных к шестой роте, запустили генератор. И «волшебный» луч впервые разорвал ночное покрывало над степью Татарангзар. Он пробежал в сторону кишлака Чашмайи-Харути. Осветил двадцать вторую сторожевую заставу. На мгновение замер над Лангаром. И устремился дальше. В Карабагкарез, Джарчи и Петаву...
Слон внимательно следил за перемещением «волшебного» луча, но ничего интересного так и не обнаружил. Он не переживал по этому поводу. Рано или поздно, но вдвоём с Прожектором они обязательно теперь кого-нибудь найдут. В этом Слон не сомневался. Он знал, что вскоре работы ему прибавится. На Тотахан и его окрестности придут новые времена. И новые перемены. И, втайне, радовался этому.
Что почувствовали братья-моджахеды из местных банд, при виде «волшебного» луча сказать сложно. Быть может, мистический ужас? Страх перемен? Или, скорее всего, чувство необычайной радости от того, что больше им не придётся блуждать в потёмках? Или вообще не придётся больше блуждать по ночам? Я не знаю. Но, как бы то ни было, уже на следующую ночь в честь этого события ими был дан первый салют.
Со стороны хребта Зингар по Тотахану душманами было произведено около сорока пусков эРэС-ов (реактивных снарядов). Из Лангара по заставе работал миномёт и два крупнокалиберных пулемёта. Из других кишлаков тоже пытались достать до вершины горы из стрелкового оружия и крупнокалиберных пулемётов, но они находились слишком далеко для этого. Такое единодушное приветствие со стороны ранее враждовавших банд было необычным.
Был в этом «салюте» один маленький плюс – до того момента, как Слон подружился с Прожектором, душманы регулярно обстреливали реактивными снарядами штаб 108-й мотострелковой дивизии и аэродром Баграм. Обстрелы эти были довольно неприятными. Но после первого же светового шоу со стороны кишлаков Джарчи и Петава они сразу же прекратились. Теперь у душманов появилась новая цель – Слон и Прожектор. И духи всячески стремились разлучить их. Хотя сделать это было очень и очень непросто.
Но на третью ночь, когда был включен Прожектор, салют повторился снова. В этот раз по заставе было выпущено уже около семидесяти реактивных снарядов. И снова работали крупнокалиберные пулеметы и стрелковое оружие. Всё это действительно было очень необычным. Никогда раньше душманы так активно не подставлялись.
У них не было ни малейших шансов победить в этом огневом противоборстве. Вести огонь из стрелкового оружия от подножия горы по её вершине - было полным безумием. К тому же, безумием абсолютно бессмысленным. И не результативным. Хотя попасть в Прожектор они, конечно же, могли.
Чтобы этого не произошло Слон сразу же открывал ответный огонь снарядами ОШ-6 (на воздушном разрыве) и обычными осколочно-фугасными снарядами. Его поддерживали огнём своих тридцатимиллиметровых пушек три БМП-2, что располагались на заставе. И 82-миллиметровый миномёт. Да, они могли работать и без помощи Прожектора. Но с Прожектором работать им, конечно же, понравилось куда больше.
К тому же, Слон в любое время мог запросить поддержку артиллерии или авиации. И, если огнём не по целям, то по площадям, они помогли бы ему непременно.
Два года спустя так оно и будет. Когда душманы расстреляют «заблудившийся» БТР с нашими военнослужащими, наше командование предложит им выдать тела погибших. Душманы ответят категорическим отказом. Чтобы убедить их передумать, Слон получит приказ сделать несколько выстрелов по их укрепрайону. В ответ, тем же вечером, душманы обстреляют реактивными снарядами сторожевую заставу, на которой жил Слон.
На второй день Слон вместе с дивизионной артиллерией быстро и доходчиво объяснят душманам, что они были неправы. И тогда душманы пришлют на заставу пастуха с письмом, в котором будут угрозы, что если огонь не прекратится, они вырежут соседнюю девятую сторожевую заставу (огонь по духам вела восьмая, а не девятая застава, но достать восьмую заставу у духов были руки коротки) и ближайший кишлак.
На третий день по духовскому укрепрайону будут вести огонь не только Слон и дивизионная артиллерия. Но и авиация проведёт несколько бомбоштурмовых ударов. И даже маленький 82-х миллиметровый миномёт, живущий на Тотахане, внесёт свою маленькую лепту в этот «концерт».
Вечером на заставу снова поднимется пастух и принесёт очередное письмо. В этом письме братья-моджахеды будут клясться в вечной дружбе, брать на себя повышенные «социалистические обязательства» по не обстрелу наших застав и не установке мин на дорогах. И выдадут тела погибших. Так будет через два года. Но это будет уже совсем другая история.
А пока кто-то из вышестоящего командования принял решение о прекращении световых шоу. О том, что Слон может веселиться и днём, и ночью. А вот Прожектору прописали отдых. Это был странный приказ, но это был Приказ.
Через несколько недель уволились в запас сержанты-пограничники. Прислать им замену почему-то забыли. Генератор забрали на КП (командный пункт) батальона. А Прожектор, ласково укрытый брезентовым чехлом, остался стоять без дела за кухней. И простоял там до самого вывода наших войск. Включать его по ночам больше не пытались.
Слон долго грустил о своём друге. Но даже он понимал, что в том приказе был определённый смысл. Потому, что нельзя ставить противника в абсолютно безвыходное положение. Там, где ему нечего терять, враг может стать по-настоящему опасным.
Да, Слон многому научился на этой войне. И многое узнал. Одно было ему непонятно – почему местные жители не приняли его друга. Ведь Прожектор делился с ними не только светом, но и новыми знаниями, которые могли бы сделать их жизнь лучше.
Тогда Слон еще не ведал, что очень скоро и в его родной стране правители ложью и предательством смогут погасить Прожектор, который многие годы был путеводной звездой для всего человечества. И который назывался Социализмом. Просто в темноте этим правителям будет проще и безопаснее разворовывать и разрушать то, что было создано и построено другими. А весь мир будет блуждать в потемках, круша и разрушая всё вокруг, как слон в посудной лавке. И будет стремительно катиться в пропасть…
Да, тогда Слон всего этого не ведал. Но у него всегда было много друзей. Среди них – Железная Птица, которая однажды в дождливую погоду сказала ему, что за облаками всегда чистое небо. Был друг Трактор, который всю свою жизнь занимался настоящей мужской работой – пахал землю, выращивал хлеб. Участвовал в строительстве домов, в которых жили большие и дружные семьи. Прокладывал новые дороги, которые раздвигали горизонты. И всегда помогал людям в трудную минуту.
Слон верил, что когда-нибудь он снова с ними встретится. И обязательно познакомит их со своим новым другом - Прожектором. И что Прожектор снова вернет людям свет. Подарит им новые знания и поможет найти правильный Путь.
А все вместе они смогут сделать мир чуточку добрее и лучше. Для тех, кто честно трудится на нашей земле, кто служит и защищает её.
Александр Карцев, http://kartsev.eu
