Доводы законодателей за изменение закона
Сенатор Андрей Климов, возглавляющий в Совете Федерации временную комиссию, занимающуюся вопросами защиты суверенитета России и предотвращения вмешательства в ее внутренние дела, внес в ноябре 2020 г. предложение закрепить в Федеральном законе «Об образовании в Российской Федерации» возможность увольнять преподавателей учебных заведений, которые в время работы были замечены в разжигании розни, побуждении к экстремизму и к противоконституционным действиям.
По мнению сенатора Андрея Климова, в российское законодательство необходимо ввести понятие «просвещение». Целью таких изменений должно стать регулирование государством просветительства, то есть деятельности, которая не входит в образовательные программы, но занимается обучением, распространяет знания и дает ценностные установки. Кроме того, в задачи государственных органов будет входить контроль международного сотрудничества в сфере образования.
В учебных заведениях под видом просветительской работы среди школьников и студентов проводятся пропагандистские мероприятия, получающие поддержку иностранных государств. Они ставят задачи:
- дискредитировать политику России;
- фальсифицировать исторические факты;
- подрывать конституционный строй РФ.
Поэтому в стране назрела острая необходимость регулирования сферы просвещения путем ужесточения закона об образовании.
В целях защиты от «негативного иностранного вмешательства в образовательный процесс» учреждения образования не должны подписывать соглашения о сотрудничестве с зарубежными организациями без заключений, выданных федеральными властями.
Андрей Климов доказывает необходимость принятия Законопроекта № 1057895-7 21, чтобы пресечь воздействие на умы молодежи «просветителей» из тоталитарных сект. Сегодняшний закон об образовании, по мнению сенатора, такими возможностями не располагает.
Изменение закона об образовании должно регулировать контакты по программам студенческого и школьного обмена с другими странами, так как в сложных ситуациях возникает необходимость их разрешения на основе российского законодательства: например, после закрытия границ государств из-за пандемии нужно было срочно возвращать домой участников обмена из ряда стран мира.
Внося в законодательство термин «просвещение», авторы предложения не собираются что-то «запрещать и согласовывать», а полагают, что это определение, в числе прочего, поможет поддержать просветительство.
Андрей Климов считает, что критике законопроекта и противодействию его принятию способствовало воздействие зарубежных подстрекателей на «научное сообщество» России.
Доводы ученых против принятия закона
Одна из важнейших ценностей человеческой цивилизации - знания. Получать и распространять их научное сообщество считает главным делом жизни, своим профессиональным и гражданским долгом. Поэтому для просветительства и популяризации знаний ученым, преподавателям и журналистам не нужны чьи-то разрешения. То, что государство поднимает вопрос о регулировании просветительской деятельности, работники науки и образования считают крайне оскорбительным.
Принятие нового законопроекта вызовет проблемы с просветительской деятельностью, так как под его определение подходят многие проекты: YouTube-каналы, просветительские фонды, научно-популярные лекции. Часто популяризаторы научных знаний - энтузиасты, просвещающие народ в свободное время. Лицензирование может убить их деятельность на корню, а также препятствовать работе самозанятых в этом направлении, что приведет к снижению сбора налогов.
В поправках к закону об образовании ничего не говорится о намерении законодателей оказывать поддержку просветительству. Все их предложения упираются регламентирование, тогда как, по мнению астрофизика Сергея Попова, она вообще регулированию не подлежит, а любое просвещение происходит в рамках закона.
Михаил Гельфанд, доктор биологических наук, соавтор Декларации ученых и популяризаторов науки, обнаружил, что в отдельных местах законопроекта содержится повторение уже принятых положений «об экстремизме». В свете законов об «иноагентах» ученого беспокоит также требование согласовывать все контакты с иностранцами.
По поводу политических мотивов законопроекта мнения ученых и политологов не всегда совпадают:
- Михаил Гельфанд: в ограничении просветительства заинтересовано не столько государство, сколько чиновники, не имеющие отношения к образованию и стремящиеся «выслужиться перед начальством».
- Политолог Екатерина Шульман: ужесточение ограничения контактов с иностранцами связано с победой Байдена в выборах президента США и его стремлением вмешиваться во внутренние дела России.
- Астроном Кирилл Масленников: законопроект вызван намерением государства ограничить распространение информации, поскольку России сейчас не требуются люди, умеющие мыслить.
- Александр Панчин, популяризатор науки: рациональное научное мышление и возросший во время пандемии интерес людей к объяснениям ученых противоречат некоторым трендам российских политиков, например клерикализации общества и конспирологической теории о внешних врагах.
Против законопроекта выступили академики РАН. У них появились вопросы в ряде пунктов: об ограничениях в подписании международных договоров, о проведении международных конференций и др. Академиков насторожило, что власти намерены полностью контролировать «просветительскую деятельность», как в советское время, когда страну окружал «враждебный капиталистический лагерь».
Александр Панчин - противник регулирования любых проектов, так как высоко ценит свободу слова. По его словам, законодателям стоило бы обратить внимание на распространение дезинформации с телеэкранов. Однако над предложением регулировать антинаучные телепередачи вроде «Битвы экстрасенсов» он бы как следует подумал, поскольку нет гарантии, что сегодняшний запрет поддерживать бредовую гипотезу не распространится завтра на серьезную научную теорию.
В правовом отношении законопроект неоднозначен. Адвокат Константин Добрынин недоумевает, как этот документ сумели согласовать в Минобрнауки и ряде других федеральных органов. По его словам, авторы, вероятно, забыли, что по существующему закону образовательные организации являются автономными. К тому же неправда, что для реализации изменений не нужно дополнительного финансирования: потребуется большой штат работников и значительные средства из федерального бюджета. Если бы авторы указали на это, законопроект не прошел бы бы согласование в Минфине.
