Вятские Поляны

Люблю слушать рассказы мамы о дедушке и бабушке, о мамином детстве и о том, как они нас растили, иногда так диву даюсь... Мама родилась в деревне в Кировской области, у нее старший брат и две младшие сестры. Их родители, кажется, друг друга действительно любили, вместе много работали в колхозе (дедушка был трактористом, а бабушка одно время даже председателем) и на своем хозяйстве, приучали к совместному труду детей – хотя в деревне по-другому никак. Мама весело вспоминает, как с братом пасли гусей на речке – а тогда была реальная опасность, что лиса может утащить птицу, приглядывали за сестрами, трудились в огороде.

Семья была дружная и между собой, и с ближайшими родственниками: дедушку растила мачеха, но не по-сказочному злая, а добрая – позднее любила и его детей тоже, угощала, была ласковой. Во время войны дед был мал для фронта, трудился в тылу, помогал заводу Молот в г. Вятские Поляны, где собирали знаменитые ППШ. (Кстати, пока писала пост, сделала поиск по тегу Вятские Поляны и нашла описание годовой давности одного велопутешествия - там в посте есть фото увала, под которым стоит родная мамина деревня). А вот старший брат дедушки вернулся с войны инвалидом, своих детей у него не было, поэтому и он, и его жена баловали племянников. Любила племянников и бабушкина сестра, которая жила в Казани: когда маме было лет восемь, ее взяли туда погостить – огромный город с большими домами и витринами магазинов произвел на нее такое впечатление, что она до сих пор вспоминает детали этого путешествия.

По меркам тех лет и места действия, их семья была довольно обеспеченной – например, закупали ткани и шили на заказ у портного одежду детям, правда, всего было по одной вещи: одно платье, одно пальто и т.д. Старались покупать, если в деревню привозили какие-то редкие продукты: конфеты, фрукты, рис или макароны – тогда в деревне это была невидаль, как у Распутина в «Уроках французского»: «Длинные желтые трубочки, уложенные одна к другой ровными рядами, вспыхнули на свету таким богатством, дороже которого для меня ничего не существовало <…> Действительно, где мать взяла макароны? Сроду их у нас в деревне не бывало, ни за какие шиши их там купить нельзя».

Мама вспоминает, как бабушка однажды купила ей лакированные туфли сливового цвета, которые каким-то чудесным ветром занесло в деревенский магазин: туфли немного жали, но мама на примерке соврала, а когда прошло босоногое лето, она вообще не смогла в них влезть – так и не поносила.

Когда маме было 15 лет, она окончила восьмой класс, выдался какой-то неурожайный год – дед сказал, мол не сможем все прокормиться, и отправил маму в педучилище, в надежде, что ее стипендия станет подспорьем семье. Когда я про это слушаю, у меня прямо сердце сжимается, так жалко маленькую маму, просто мальчик-с-пальчиковая история… В итоге никто не голодал, и даже маму еще снабжали продуктами. Кстати, надо сказать, что деревня, где они росли, – марийская, поэтому русский язык мама начала учить только в школе. Иронично, что позднее она получила высшее образование учителя русского языка и литературы, а тогда в училище над ними деревенскими посмеивались, что они неправильно говорят, например, чЕтверг. Когда мама уже закончила училище и вернулась домой, она работала в деревенской начальной школе – вела уроки у своей младшей сестры и не могла понять, как же всему ее классу удается так хорошо решать контрольные, которые она подготавливает дома.

Ну, известна истина о том, что детей тогда заводили раньше, – и мои родители не были исключением, родили мою сестру в 23 года, живя уже далеко от родных. Видимо, поэтому в то время в порядке вещей было оставлять мелких на какое-то время с чужими людьми: при необходимости закинуть ребенка соседям или отправить на прогулку с другом семьи. Или вот мама говорит, что, когда в книжном магазине был завоз, так хотелось пораньше все посмотреть, купить что-то новое – она оставляла мою маленькую сестру, спящую дома, и быстро-быстро бежала в магазин за книгами и обратно. А любимая моя история про то, как знакомые согласились посидеть с моей годовалой сестрой, отпустили их с папой в кино на вечерний сеанс, а потом в середине фильма дверь кинотеатра открылась и голос на весь зал прокричал: «Такойтовы, на выход! Забирайте ребенка!».

Видимо, времена и люди изменились, потому что я с трудом могу вообразить, во-первых, что я ради похода в кино кому-то доставлю неудобство в виде своего орущего отпрыска, во-вторых, что само чадо нормально переживет такую разлуку. Единственный раз, когда мне пришлось это сделать, – во время вторых родов. Старшему было 1,5 года – мы одни в чужой стране, я отчаянно нуждалась в присутствии мужа в роддоме, и он закинул старшего соседке на полчаса. Правда, пока он ездил, я как раз в эти 15 минут и родила, но это уже совсем другая история)

Приветствую всех! А у меня пришло неожиданное продолжение обмена подарками "Хеллоуин 2.0"! В прошлый раз моя ведьмочка Юлия не смогла отправить всё, что было задумано. А сегодня я получил просто огромное удовольствие от получения посылочки с таким ужасно мягким и вкусным подарочком. Спасибо большое Юлия, за такие положительные эмоции!!!

Кировская область, Вятскополянский район, города Сосновка. 

Все фото без фильтров и сделаны с одной точки.

Жуткие подробности рабства у маньяка из Вятских Полян, который вместе с сообщником держал в подвале пятерых женщин, рассказала единственная оставшаяся в живых жертва Ирина Ганюшкина.
Она нашла в себе силы встретиться со своим мучителем на детекторе лжи в рамках программы «Глаза в глаза» ("На самом деле. Тайна узницы вятского маньяка") 15 октября 2019 года.
Сейчас Ирине Ганюшкиной чуть больше 40 лет.
Как в свое время Элизабет Фритцль, она попала в подвал красивым подростком, а вышла из него почти старухой.
И, как и проведшая в плену целых 24 года в подвале многоквартирного дома и родившая от собственного отца-мучителя 7 детей австрийка Лиза Фритцль, Ирина Ганюшкина также скрывается от прессы, не дает никаких интервью и не пишет книги о своем тяжелом испытании.
Ее, жертву жуткого насилия и несчастную пленницу подвала в гараже, принадлежащем рабовладельцу Комину, с большим трудом удалось отыскать, чтобы пригласить на передачу.
Она давно переехала из Вятских Полян и сменила фамилию, но при упоминании о встрече с соучастником вятскополянского маньяка Александра Комина - Александром Михеевым - все еще испытывает страх.
Именно он, парень, которого она знала с детства и которого никак не ожидала увидеть в бункере, отказал ей в помощи, изнасиловал и лишил надежды.
Более того, Михеев, который, отсидев 20 лет в Кирово-Чепецкой ИК-11, уже как 2 года свободный человек.
Он сам рассказывает о том, что был соучастником убийств двух узниц.
Зал в оцепенении, но никто даже не представляет, что через несколько минут Роман Устюжанин впервые раскроет то, что Александр Михеев не рассказал даже следствию.
То, о чём молчал все 22 года.
Что на самом деле происходила в бункере и какая страшная участь постигла его хозяина Александра Комина?
В студии «На самом деле» — Ирина Ганюшкина, единственная оставшаяся в живых жертва серийного убийцы и сексуального маньяка Александра Комина.
Как ей удалось спастись из заточения?

Хотела снять квартиру, но попала в рабство

В 90-х Ирина Ганюшкина пыталась начинать свой бизнес — торговала на рынке, параллельно стояла на учете в службе занятости.
Со своим парнем они решили жить вместе и по наводке знакомых она отправилась смотреть комнату.
Ее встретила Вера Толпаева — первая узница и сексуальная рабыня Комина и Михеева.
Ее отпускали — она заманивала в страшный бункер рабынь, куда сама возвращалась добровольно.
Именно ее будут пытать и убьют первой на глазах юной Ирины.
Маньяк понял, что спивающаяся женщина ненадежный «партнер» его предприятия и может проболтаться о том, что творится в неприметном гараже.

Бункер, где пытали, убивали, насиловали

Комин заставлял участвовать в пытках и убийстве остальных рабынь и своего подельника.
Толпаевой сначала засовывали под ногти иголки, а затем решили убить женщину инъекцией антифриза в вену.
Но в вену никто попасть не мог. Тогда Вера Толопаева сказал: «Девчонки, дайте я выпью сама».
В муках она умирала больше суток.
Второй жертвой стала умирающая от рака крови и ставшая бесполезной для маньяков 27-летняя Оксана Назимова.
Взрослая женщина с разумом ребенка — так о ней говорили.
Ей казалось, что она учится в кружке кройки и шитья, а Комин — ее учитель.
Она не сопротивлялась — встать к тому времени с грязной полки она сама уже не могла.
Ей вставили в рот воронку и влили все тот же антифриз.
Ее мучения длились не долго, вспоминает Ирина.

Спасла любовь

Возможность выбраться из ада Ирина Ганюшкина увидела, когда 8 марта маньяк вдруг проявил человечность.
В женский праздник он принес узницам угощение и устроил праздник.
К тому моменту Ирина уже знала, что пытаться бежать не получится — перед ее глазами каждый день был пример неудачной попытки. Женщины, которые появились здесь ранее, имели на лицах страшные татуировки «РАБ». 

Именно 8 марта Ирина поняла, что Комину она нравится.
Более того, маньяк начал влюбляться в свою жертву и уговаривать родить ребенка, мол тогда заберет их наверх.
Но Ирина убедила его, что условия бункера не позволят выносить плод.
И вот однажды влюбленный маньяк переселил девушку к себе.
Так Ганюшкина сделала первый шаг к свободе.
Но забеременеть сразу не получалось. Комин даже использовал шприцы, чтобы оплодотворить «любимую».

Родители благословили на брак с маньяком

Однажды, когда он вывел ее на улицу с заточкой в кармане, пара случайно встретила родителей девушки.
Те поверили, что их дочь закрутила роман со взрослым мужчиной.
Комин даже сделал при них ей предложение и удочерил ее же дочь от первого брака.
В стенах же его дома, несмотря на близость свободы, Ирина все равно ощущала себя пленницей с приставленной к горлу заточкой.

Случай сбежать ей предоставился, когда маньяк заболел: Комин ушел в больницу, а она побежала в полицию. Сначала ее никто не слушал.
Хорошо, что на месте оказался ее старый приятель, работавший оперативником.
На столе у него она увидела под стеклом фото разыскиваемых и узнала в них рабынь.
Только тогда в ее рассказ поверили.

Жертвы Комина:

Глаза в глаза: жертва и мучитель встретились

После воспоминаний о месяцах, которые сломали жизнь девушки, в студию вышел ее мучитель — подельник вятскополянкого маньяка, Александр Михеев.
Отсидев по приговору суда «от звонка до звонка» всего лишь 20 лет, Александр Михеев, едва закрылись за ним ворота кирово-чепецкой ИК-11, отправился в Москву, где затерялся в гуще приезжего народа.
Но регулярно появляется в «Одноклассниках», выкладывая свои фотографии с подругами и застольями и публикуя стихи собственного сочинения:

«Кипит тихонько жизнь в Полянах.
Нет в мире лучше городка.
Где прожил жизнь, где пережил сполна.
И какой бы мы Поляны дырой не называли,
Обратно возвращаемся всегда».

Историю ныне 51-летнего Александра Михеева, подельника изувера Александра Комина, державшего в 15 метровом бункере женщин, которым собственноручно выколол на лбу слово РАБ, в конце 90-х знал не только каждый россиянин.
Михеев появлялся на экранах телевизоров так часто, как могли себе позволить российские и иностранные телекомпании, точнее, исправительные учреждения, не всегда охотно идущие на контакт со СМИ.
Причем в каждом интервью, как и в последнем для НТВ - за два года до окончания срока, Михеев твердил одно:
«Раскаиваюсь в содеянном, но был запуган».
Хотя его бывшие сокамерники говорят, что осужденного Михеева, с погонялом Крыша, вряд ли кому-то удастся запугать.

«Крыша всегда говорил, что начал работать с Коминым потому, что тот его запугал... Только никто не верил.
Характер у него твердый и жизнерадостный, руки откуда надо растут.
Врал наверное, что по образованию инженер.
Очень любил книжки читать, особенно стихи - свои тоже, и мечтать о женщинах».

«Мое сердце для тебя открыто
Словно дверца в славный, чудный мир.
Будет суета и грусть забыта.
Я волшебник, а не маг-факир».

«Как я мог тебе помочь?», - была первой его фраза Ирине Ганюшкиной, когда их столкнули нос к носу в программе "На самом деле", на детекторе лжи, в октябре прошлого года.
Впрочем, всем своим видом он не был похож на человека, который сожалеет о своих поступках или испытывает раскаяние.
«Да, я сломал ее жизнь, я с этим не спорю», - заявил он.
«Ты мог помочь!?», - не могла удержаться Ирина.
«Мог. Но я не мог рисковать своей семьей», - ответил Михеев.

Его «легенду» о том, что он помогал маньяку и был его соучастником из-за того, что боялся за семью, быстро развенчали психологи.
Как и то, что изначально строительство бункера, которое велось на протяжении более двух лет, предназначалось для подземных теплиц, где планировалось выращивать огурцы и клубнику.
«Вы изначально знали, для чего копали бункер», - настаивала профайлер Сабина Пантус.
А психолог Роман Устюжанинов напомнил Михееву фразу: «Из теплицы — в темницу».
Стало понятно: спустя 2,5 недели после начала «строительных» работ Михеев уже знал, что в бункере будут держать рабынь.
Он хладнокровно заявил, что мысли о том, чтобы держать здесь рабов для себя, приходили.

Эксперт и психолог Роман Устюжанинов, который проводил экспертизу на детекторе лжи и маньяка Александра Михеева и его жертвы, Ирины Ганюшкиной, в программе «На самом деле», рассказал о причинах, побудивших Ганюшкину обратиться в полицию.
«На могилу Комина кто-то приносил игрушки, цветы. Знаете, кто? Догадываетесь?», - обратился Роман Устюжанинов к Ирине Ганюшкиной.
После ее отрицательного ответа эксперт заметил, что здесь имеет место быть так называемый «стокгольмский синдром» - явление, когда жертва начинает испытывать положительные эмоции по отношению к своему мучителю и защищает его, даже ценой собственной жизни.
«Из оперативной информации мы узнали, что во время небольшого праздника в бункере, одна из жертв — Козикова, танцуя, берет Комина на руки.
Она начинает любить своего мучителя. Ирина Ганюшкина сама начала делать шаги к сближению с Коминым, поскольку понимала, что это ее единственный шанс выжить.
Поэтому она стала любовницей Комина, а Комина больше ничего не стало интересовать, кроме нее.
"Вне бункера вы провели три месяца.
За это время вы могли сообщить в полицию?», - пинтересовался эксперт у Ирины Ганюшкиной.
И на ее отрицательный ответ, эксперт заметил, что это — ложь.
«Из показаний Александра Михеева известно, что кроме Комина у Ирины появился еще один любовник.
Ганюшкина боялась, что если Комин узнает об этом, то он ее убьет.
И в полицию она побежала не потому, что хотела спасти оставшихся в рабстве женщин, а чтобы Комин ее не убил», - заключил эксперт.
Сама же Ирина Ганюшкина отметила, что выводы эксперта - ложь, и у нее было возможности заявить в полицию сразу же после того, как Комин забрал ее из бункера.

Из теплицы — в темницу
Еще в начале 90-х, когда Александр Михеев познакомился с Коминым в кочегарке, где оба работали, он заслушивался историями будущего подельника. Запомнилась та, услышанная Коминым, в 18-летнем возрасте попавшем в зону за хулиганство, от бывалого зека, который рассказал, как зарабатывал на воле. Якобы держал у себя в подвале нищего художника и продавал его картины и иконы, «написанные за еду».

История Михееву запомнилась, и, когда Комин предложил «держать рабов», сразу же согласился.
С маниакальным упорством почти пять лет они под гаражом Комина копали 9-метровую штольню и бункер.

13 января 1995 года в гараже появилась первая рабыня — Вера Толпаева, которую Михеев же привел в уже построенный бункер.
С ней он познакомился на улице, разговорился, предложил выпить.
Та согласилась.
И он повел ее в гараж.
По пути позвонил Комину.
Тот пришел через полтора часа, напоил водкой с клофелином и, засунув в коробку из под телевизора, спустил женщину в бункер и произнес слова, не раз ставшие приговором для рабынь: отсюда живой больше не выйдешь.
Но Вера, как говорит Михеев, «приняла это мужественно».
«Не истерила. И никогда не сопротивлялась».
Сначала Толпаева была «примерной узницей», с которой Комин удовлетворял свои властные и сексуальные амбиции, но к швейному делу, а рабовладелец решил, что женщины будут шить трусы и халаты, была неспособна.
Толпаева же порекомендовала вторую жертву - портниху Татьяну Мельникову, которая оказалась женой бывшего сокамерника Николая Малых.
Напоив обоих снотворным, Комин отправил швею в гараж, а Малых, раздев догола, выбросили спящим на 20-градусный мороз. Его тело обнаружили через неделю.

У правоохранителей подозрений не возникло: бывший уголовник выпил лишнего, заснул на улице и насмерть замёрз.

Затем в гараже появилась Татьяна Козикова, и кооператив заработал по-стахановски - каждый день по 30 халатов с работницы.
Следующей стала Оксана Назимова - взрослая девушка с разумом пятилетнего ребенка.
Ей все казалось, что учится в каком-то кружке, а Александр Николаевич ее добрый учитель.
Вскоре секс-рабыня, неспособная к обучению, надоела обоим, и Комин, влив ей в глотку тормозную жидкость, выкинул на улице по дороге к моргу.
В покойнице родные едва узнали свою дочь и сестру: бритая, худая как из концлагеря, - которая была уверена, что весь мир ее любит.
Подземный кооператив трудился ударно: халаты и трусы Комин сбывал на рынках и предприятиях и был в зените предпринимательского успеха.
Кроме обычной продукции, невольницы шили также ризы для местных священников и ткали иконы.
Также Комин заставил их выткать огромный герб России, который пытался продать в администрации Вятских Полян и руководству местной милиции.
Но денег в казне не оказалось.
Тогда же потребовалась мужская сила для земляных работ.
И в гараж приволокли пьющего 37-летнего Евгения Шишова, бывшего десантника, который отказался работать.
За что был демонстративно поджарен на электрическом стуле коминской конструкции.
Причем, убивали его все вместе: рабовладелец решил «повязать компанию смертью».
Обмотав Шишову ноги и руки оголёнными проводами, Комин подключил их к розетке и заставил Толпаеву и Мельникову нажать на два выключателя одновременно.
Как рассказал следствию Александр Михеев: «Он так - аааа!.. И всё... Вы знаете, быстро»...
Тело Шишова подняли на лебёдке наверх, и голым выбросили в лесу.
Тогда Мельникова и Козикова решились на побег.
Осуществить план было сложно: лестница, ведущая наверх, была обесточена только тогда, когда Комин находился в гараже. Улучив момент, женщины заперли мучителя в одной из комнат, но убежать не успели.
Хозяин вырвался и подавил бунт.
Он предложил на выбор: либо разрезать женщинам рты до ушей (гуинплен), либо сделать им на лицах клеймо РАБ.
Они выбрали второе.
После чего режим содержания ужесточился: когда Комин заходил в гараж, он давал сигнал лампочкой, и узницы надевали на себя ошейники и кандалы.
В январе 1997 года у Александра Комина новая рабыня — 22-летняя Ирина Ганюшкина, а Толпаева приговорена к страшной смерти - накаченная «тормозухой», женщина умирала несколько часов.
Вскоре 45-летний изувер влюбился в Ганюшкину, которую до того пытался «искусственно оплодотворить» с помощью шприца - чтобы рожала ему рабов.
Женщина, уже имевшая к тому времени маленькую дочь, притворилась, что чувства взаимны.
Но 21 июля 1997 года, улучив момент, когда маньяк покупал ей свадебное платье, сбежала.
Мы напомним, что 11 июня 1999 года суд приговорил Александра Комина к пожизненному заключению.
Но после вынесения приговора он прожил лишь четыре дня, в камере его нашли со вскрытой паховой артерией
В живых осталась только одна его жертва — Ирина Ганюшкина, которая всегда была уверена, что рабовладельцу помогли уйти из жизни.
Александр Михеев получил 20 лет лишения свободы с отбыванием первых пяти лет в тюрьме.
Дальнейшая жизнь рабынь, по их мнению, была еще хуже, чем под землей - их хотя бы кормили.
Женщины спивались, получая в забегаловках стакан за демонстрацию татуировки и шрамов от избиений, рылись на помойках в поисках еды.
На работу их не брали, отказывая даже в самой черной и грязной.
В общей сложности, Татьяна Козикова и Татьяна Мельникова, которых спасли из бункера, прожили 7 и 8 лет.
У обеих не выдержало сердце. 
Именно Козикова какое-то время приносила цветы и игрушки на могилу Комина, так как была влюблена в своего истязателя.

Как вы думаете, стоило ли вообще устраивать в рамках передачи эту встречу?