Приветствую! Кажется, иногда нужно с чего-то начинать, так почему бы не поделиться одной небольшой зарисовкой по Сталкеру? :)
Маленькая преамбула: рассказ посвящен моему весьма еще молодому и зеленому братцу. Немножко наивно и не совсем правдоподобно, но тут уж не судите строго — автор не чукча, но и не выдающийся писатель. Конец преамбулы.
Расскажу-ка я вам про одного своего старого знакомого.
Был, значится, в Зоне мужик один, Романом его в миру звали. В Зону ходил во времена первой катастрофы. Сначала ликвидатором был, потом мародерил… Ну так это потому, что многие местные, кто зону отчуждения покинул, просили вынести что-то из жилищ. На горькую, что б ее, память о былых счастливых днях. Кому люстру, кому альбом с фотографиями, а кому и вовсе дверь с петель снимать пришлось. Уже тогда за Романом хорошая репутация закрепилась, и выверенные дорожки он никому не доверял. Наверно, потому его ни разу не поймали, хоть и пытались.
Потом уже грянула вторая катастрофа, а там и диггеры в Зону потянулись. Многих одиночек на Кордон провел Ромка. Да что греха таить, он и меня провел, а потом паре тропок выучил. За это его и нарекли Дядей, так и пошло дядь Ром да дядь Ром. Авторитетный мужик, не заносчивый был. Ни разу зеленых в качестве отмычек не пользовал, но и не привечал особо. Немногословный был, особняком держался.
Однажды дядь Рома из Зоны ушел, и что-то около года не появлялся. Сгинул ли аль на Большой Земле прижился… Никто не знал, почему он ушел, немногие помнили то, как он вернулся. Помнится, тогда полушутливая легенда хаживала о черном сталкере, даже стала анекдотом натурально. Это ж надо как мужику не повезло! Да что говорить, вы небось сами не раз слыхивали об этой байке.
Потом, значится, вернулся я из глубокого рейда, и встретил дядь Рому неподалеку от Дикой Территории. Помнится, тогда еще хабар собрал неплохой, м-да. И, значится, завязался у нас небольшой разговор.
— Здорова, дядь Ром, — хлопнул я товарища по плечу, — ты ж завязал?
— Ничего с собою сделать не могу, — говорит, — Зона обратно звала. Станция по ночам снится.
Вид у Ромки был, скажем так, потрепанный: седой как старикан, изможденный какой-то и в глаза натурально мертвые. Как зомбаку смотришь, а сердце обмирает.
Я тогда и подумал, уж не собирается ли к Саркофагу идти? Никто туда не знает ни верной дороги, ни неприметной тропки. Тогда еще группы Стрелка не было, зато туда добрались Болотный Доктор и Семецкий. А принесло ли им это счастье? Один едва ли не каждый раз от всякой херни умирал, а другой лечит всех без разбору. Поди пойми этот булыжник. Говаривали, что еще один мужик туда добрался задолго до других, да только чухня все это. Тогда-то я дядьку в сторонку отвел да спросил, а он как заведенный:
— Пойду, пусть даже смерть меня там ждет — все равно пойду.
Черт его знает, на что он надеялся и что за шарики зашли за ролики. Однажды взял свой неизменный автомат, ружьишко с картечью, провизии чуток и ушел. Лишь напоследок мессегу отправил, мол, не поминайте лихом коли не вернусь.
И не вернулся.
Дальше уже от одного ученика его слышал, тот за дядь Ромой по следу пошел. Жалко стало наставника. До Припяти дошел вообще без проблем: ни тебе аномалий, ни мутантов, ни фанатиков. Хошь верь, хошь не верь! — будто сам Шухов за руку вел. Погода еще тогда так и шептала на верную дорожку. Солнце освещало мрачные колдобины и холмы аж душа в ладушки играла натурально! А дядь Ром мчался едва ли не бегом. И ведь поди, скажешь тоже, что ему полтос стукнул.
Ну, нагнал его ученик почти возле самого Универсама, а тот — оп, — и пропал. Все! Словно не было тут дядьки и в помине. Вообще никого. А малый тот только сутки спустя вернулся: облучился сильно и на матерого чернобыльца нарвался.
И тут через какое-то время парни начали небылицы рассказывать, мол, в самых безвыходных ситуебинах видели черный, мать его, плащ. И тут вы скажите: «Скобель, да ты натурально охуел — нам тут такие бредни на серьезных щах заливать!» Вот только было бы это все бреднями, то беспредел бы в Зоне происходил натуральный. А так… Считай, что Черный Сталкер уберег. В общем-то тогда среди вольных и пошла присказка, что Черный Сталкер пусть и одиозная фигура в местном «творчестве», да только руку помощи мог протянуть нуждающемуся, а кому и пулю в лоб влепить по совести. И если бы это все было так просто…
Я потом еще по Зоне месяца три так проходил. Ни разу больше такой погоды хорошей не видывал как тогда. Зона почти всегда была слезливой как мамка на присяге, м-да.
И как-то потом мне сон приснился. Ну подумаешь сон и сон, напиздеть мог, алкаш старый. Может оно и так, но такое и в пьяном бреду не придумаешь.
Значит, снится мне Станция. Вот прям как с фотографии в альбоме. Красочная и живая, разве что птицы не поют и деревья не цветут. И погода такая, прям как тогда. Вижу, значится, дядь Ром на хорошем таком отдалении от Станции стоит, и никого вокруг не видать: ни зверья, ни сталкеров других, ни фанатиков. Только я как бы за его спиной зашхерился, а сам дернуться боялся.
— Ну вот и свиделись, — говорит. — Здравствуй, постылая.
И пошел как домой, натурально.
Не, я как-то невзначай по зеленке спрашивал дядь Рому, мол, такой матерый мужик и на Станции не был? А он, значится, отмахнулся и говорит, мол, работал там до первой аварии в восемьдесят шестом. Потом быстренько тему перевел, так я настаивать тогда и не стал. Оно и настаивать было не зачем — заболтался так, что чуть было в Мясорубку не улетел.
Только перед самым последним своим походом дядь Ром и рассказал. В апреле он повез жену с маленькой дочкой на Черное море, поди первая семейная путевка досталась. Кто же знал, что ЧАЭС рванет? Не хай мирный атом, товарищ, да куда ж там?.. Вернулся и сразу же добровольцем, а его не пустили. Молодой, семейный, а на кого семью молодую оставишь? Даже и не посмотрели, что на станции работал, завернули, и дело с концом. Пришлось гостевать у тетки под Киевом. Вот только не хотел дядь Ром малую родину покидать, потому и нашел ведомые лишь ему одному тропки в тогдашнюю тридцатикилометровую зону отчуждения. Все это время вину свою искупить хотел, потому и станция ему снилась. Разве что какая вина у него может быть перед рванувшей на хер махиной? Но раз так думал, то наверняк были. И часто, клятая снилась, звала к себе. Так о чем я? А, ну вот!
Стоит дядька Ром у Станции, и никого рядом не видать. Идет дальше — никого нет. Уже на территорию, через ворота развороченные вошел, к Саркофагу направился. Только счетчик Гейгера как заведенный трели выдает. А виды-то какие, виды! Футуристические! Где ты видывал ясно солнышко над самим Саркофагом. Нет, конечно, говаривали, что первые послеаварийные дни над АЭС и Припятью тучки разгоняли, да кто свидетель? Впрочем и этому сну. Лишь я один.
Значится, дядь Рома в сам Саркофаг проник, а я будто бы за ним иду. Тишина звенящая, только радийка о себе знать дает. Ни тебе монохрома, ни тебе даже крыс завалящих. И глядь — дядька возле Монолита стоит. Черная такая, как смола, огроменная плита, и над ней разлом. Не, ну вот натурально — монолит. Антрацитовый кристалл, чтоб его. Дядь Ром к нему руки возвел, и говорит:
ДАЙ МНЕ СЧАСТЬЯ!
Эх вы, молодо-зелено, думаете, мол, глупо и наивно? Да если бы оно все так и было! После первой катастрофы на Большой Земле у дядь Ромы жизни не было — дочь умерла от острого лейкоза, а жена с ума от горя сошла. Новенькая квартирка, в аккурат возле того Универмага осталась в прошлой жизни, а родительский дом в Калинковичах и подавно. Вот так вот дядькины дом и счастье в Зоне остались.
А потом, шутка иль злая ирония? — загадочный Черный Сталкер пакостничать перестал, а нуждающимся и вовсе давал шанс выжить. Главное понять его.
И заслужить.
