Ударил сослуживца ножом
Мы служили в части, которая относилась к полигону ПВО. Молодой призыв, через две недели учебки отправили нас в эту часть, карантин, какая-то дополнительная учеба, присягу принимали там же. Попали в роту охраны, которая охраняла ПВО-шную технику. Это было в 1990 году.
В части нам старослужащие, разумеется, обрадовались. В первую же ночь дембеля и деды напились, построили нас, молодых, и избили. Просто так, без всякого повода, в качестве знакомства со службой, чтобы "мёдом не казалась". Да она и так не казалась мёдом, а тут ещё и это. Колотили нас почти каждую ночь. Если в какую-то из ночей не били - это было счастьем. Утром на поверке если какой-нибудь офицер или прапорщик заметит синяки и ушибы, то все говорили - сам упал с лестницы или ударился об угол, потому что считали, что если скажешь правду - вообще убьют.
Ещё до нас был случай там, когда один молодой дал сдачу деду, так они его толпой загнали на крышу казармы, схватили, взяли за руки за ноги и просто выбросили с высоты на плац. А потом сказали, что сам прыгнул, не выдержал тягот службы и всё такое, в общем, суицид, да так дело и замялось.
На посты нас ещё не выставляли, мы учили Уставы и ходили в наряды по столовой, роте и уборке в штабе. Так вы не поверите, в наряд по столовой парни рвались, потому что несмотря на то, что там нужно убираться и чистить вручную целые горы картошки и морковки - была надежда, что вернёшься поздно, когда дембеля и деды уже угомонятся, "натренируются" на остальных и лягут спать.
И вот служили в моём призыве Судоплатов из Москвы и Аброськин из Саранска, это в Мордовии. Судоплатов был огромный парень, очень сильный, хвастался, что родственник у него во время Великой Отечественной руководил всей контрразведкой Красной армии. А Аброськин - тихоня, ничего о себе никогда не рассказывал, низенький, белёсый, ничего особенного в нем не было.
И поставили нас троих в наряд по столовой. Уже вечером чистим мы картошку и морковку и надеемся, что вернемся поздно, и авось пронесёт, не заметят нас и спокойно спать ляжем.
Сидим, значит, чистим овощи, а Судоплатов очищает морковь и кладет её в рот, затем берёт следующую, очищает и снова кладет её в рот, а рот у него как огромная мясорубка, в неё всё помещается. Похрустел и следующую морковь чистит и так примерно вот уже пару часов. Лопнуть уже можно было от этой моркови, а он чистит и ест, чистит и ест.
Аброськин смеётся, говорит, ох и большой у тебя рот, Судоплатов! А того почему-то задело это, почуял в этом выражении какой-то подвох или оскорбление. Да и набросился на Аброськина. Навис над ним. А Аброськин, недолго думая, вгоняет ему нож, которым чистил картошку, по самую рукоять, в брюхо.
Судоплатов закричал и отвалился с этим ножом. А Аброськин говорит, а что мне было делать? Он здоровый, я с ним по другому не слажу!
Судоплатов лежит, стонет, Аброськин не знает, что делать. А надо ведь помощь оказывать. Я побежал к повару. Он с хлеборезом чай пили, дагестанцы. Говорю, там Судоплатов с ножом лежит. Дагестанцы сразу в отказ - это не мы! Да ясное дело, что не вы, но что-то же надо делать. Прибежали они, вытащили нож, кровь хлынула, давай её тряпками затыкать. Видим, что дело серьезное.
Судоплатов верещит, кровь не унимается, а в столовой из всех медицинских средств только зелёнка. Решили, что надо сообщить в роту. А как сообщить? Ведь это получается вроде как преступление. Дагестанцы говорят, надо говорить так, что он чистил морковку, поскользнулся и упал на свой нож. Такое часто бывает.
В общем, сообщили в роту, а там пьянка как раз. Надо дежурного по части вызывать, а все деды и дембеля бухие. Пришлось им бежать на очки и два пальца в рот, трезветь. Был у нас санинструктор в роте, сержант Жадов. Он спрашивает, нож грязный был? Ну, конечно, грязный, им же овощи чистили. Тогда будет сепсис, ну ладно, в госпитале разберутся. Сходил он в столовую, перевязал Судоплатова.
Сообщили дежурному, тот прибежал. Повезли солдата в гарнизонный госпиталь, на дежурной машине.
Никакого дознания в роте не было. По крайней мере, не помню такого. Видимо, это был частый случай, когда солдат случайно на нож падал. Но Аброськина с тех пор деды и дембеля не трогали. Старались обходить стороной, кто знает, что у него на уме, всем хотелось дожить до дома (дагестанцы, со слов Аброськина, рассказали сержантам, как дело было). А Судоплатова починили в госпитале, но больше мы его не видели.
В то время как раз комитеты солдатских матерей входили в силу, что-то требовали. И мать Судоплатова пригрозила командиру части, что будет жаловаться на неуставные отношения и от греха подальше этого парня перевели служить в Москву, домой. Он так и не признался, что это Аброськин его пырнул ножом. Сказал, что поскользнулся случайно и упал на нож.
Я к чему эту историю вспомнил. Недавно разыскивал своих сослуживцев через социальные сети. Ностальгия какая-то пробила, дай думаю, узнаю, как у них дела. И выяснилось, что и Судплатова и Аброськина давно нет в живых. Через их родственников выяснил, что Судоплатов разбился на мотоцикле в ДТП, а Аброськин перевернулся пьяным на тракторе, да и утонул в болоте. То есть, ни виновника, ни жертвы уже нет. Поэтому и решил вам рассказать эту историю. Всем добра.
Больше таких историй - в нашем дзен-канале Военвед (легко находится по поиску)
