Вторая Мировая

«От нечестивого органиста — гимн ненависти»

Самое громкое информационное событие 1938 года произошло 29 сентября, когда четыре государственных деятеля встретились в мюнхенском доме Фюрера, чтобы перекроить карту Европы. Тремя государственными деятелями, посетившими эту историческую конференцию, были премьер-министр Великобритании Невилл Чемберлен, премьер-министр Франции Эдуард Даладье и диктатор Италии Бенито Муссолини. Но, несмотря ни на что, доминирующей фигурой в Мюнхене был немецкий хозяин, Адольф Гитлер.

Фюрер немецкого народа, главнокомандующий немецкой армией, военно-морским флотом и военно-воздушными силами, канцлер Третьего рейха, герр Гитлер в тот день в Мюнхене собрал плоды смелой, вызывающей, безжалостной внешней политики, которую он проводил в течение пяти с половиной лет. Он разорвал Версальский мирный договор в клочья. Он перевооружил Германию до зубов - или настолько, насколько это было возможно. Он украл Австрию на глазах у охваченного ужасом и, по-видимому, бессильного мира.

Все эти события были шокирующими для стран, которые всего 20 лет назад победили Германию на поле боя, но ничто так не напугало мир, как безжалостные, методичные, управляемыми нацистами события, которые в конце лета и начале осени угрожали развязать мировую войну из-за Чехословакии. Когда он без кровопролития превратил Чехословакию в марионеточное государство Германии, вынудил к радикальному пересмотру оборонительных союзов Европы и получил свободу действий в Восточной Европе, получив обещание “развязать руки” от могущественной Великобритании (а затем и Франции), Адольф Гитлер, без сомнения, стал человеком 1938 года года.

Большинство других мировых деятелей 1938 года утратили свою значимость по мере того, как год подходил к концу. Казалось, что “почётный мир” премьер-министра Чемберлена, как никогда ранее, не принес ни того, ни другого. Все большее число британцев высмеивало его политику умиротворения диктаторов, считая, что ничто, кроме унизительной капитуляции, не может удовлетворить амбиции диктаторов.

Среди многих французов возникло ощущение, что премьер-министр Даладье несколькими росчерками пера в Мюнхене превратил Францию во второразрядную державу. Подражая Муссолини в своих жестах и копируя кричащий комплекс триумфатора Гитлера, некогда либеральный Даладье в конце года был вынужден прибегать к парламентским уловкам, чтобы сохранить свой пост.

В 1938 году диктатор Муссолини был всего лишь младшим партнером в фирме "Гитлер и Муссолини Инкорпорейтед". Его шумная агитация за то, чтобы отторгнуть Корсику и Тунис от Франции, была расценена как слабый блеф, непосредственными целями которого были не более чем снижение платы за проезд итальянских судов по Суэцкому каналу и контроль над железной дорогой Джибути - Аддис-Абеба.

Ушел с международной арены Эдуард Бенеш, в течение 20 лет считавшийся “Самым умным маленьким государственным деятелем Европы”. Последний президент свободной Чехословакии, теперь он был больным изгнанником страны, которую помог основать.

Благочестивый китайский генералиссимус Чан Кайши, "Человек года" 1937 года, был вынужден отступить в “Новый” Западный Китай, где он столкнулся с возможностью стать всего лишь респектабельным номинальным главой всеохватывающего коммунистического движения.

Если бы Франсиско Франко выиграл гражданскую войну в Испании после своего великого весеннего похода, он вполне мог бы стать лучшим материалом для "Человека года". Но победа все еще ускользала от генералиссимуса, а усталость от войны и недовольство правых сделали его будущее сомнительным.

На американской арене 1938 год не был годом одного человека. Конечно, это был не год Франклина Рузвельта: его чистка потерпела поражение, а его партия потеряла значительную часть своего влияния в Конгрессе. Госсекретарь Халл запомнит добрососедский 1938 год как год, когда он увенчал свои усилия по заключению торгового договора британским соглашением, но история не будет связывать мистера Халла конкретно с 1938 годом. В конце года в Лиме его план континентальной солидарности двух Америк потерпел крах.

Но фигура Адольфа Гитлера шествовала по съежившейся Европе со всей развязностью завоевателя. Не тот простой факт, что фюрер подчинил своей абсолютной власти еще 10 500 000 человек (7 000 000 австрийцев, 3 500 000 судетцев), сделал его Человеком 1938 года. Япония в то же время пополнила свою империю десятками миллионов китайцев. Более значительным был тот факт, что в 1938 году Гитлер стал самой большой угрозой, с которой сталкивается сегодня демократический, свободолюбивый мир.

Его тень простиралась далеко за пределы Германии. Небольшие соседние государства (Дания, Норвегия, Чехословакия, Литва, Балканы, Люксембург, Нидерланды) боялись обидеть его. Во Франции нацистское давление было отчасти причиной некоторых антидемократических указов, принятых после Мюнхена. Фашизм открыто вторгся в Испанию, спровоцировал восстание в Бразилии, тайно помогал революционным движениям в Румынии, Венгрии, Польше, Литве. В Финляндии министру иностранных дел пришлось уйти в отставку под давлением нацистов. После Мюнхена во всей Восточной Европе наметилась тенденция к уменьшению свободы и усилению диктатуры. Только в США демократия к концу года почувствовала себя достаточно сильной, чтобы одержать верх над Гитлером.

ФашИнтерн, во главе которого стоял Гитлер, а за ним - Муссолини, Франко и японская военная клика, возник в 1938 году как международное революционное движение. Сколько бы он ни разглагольствовал о махинациях международного коммунизма и международного еврейства, сколько бы ни твердил, что он всего лишь пангерманец, пытающийся объединить всех немцев в единую нацию, фюрер Гитлер сам стал №1 в интернациональной революции - настолько, что если сейчас и произойдет часто предсказываемая борьба между фашизмом и коммунизмом, то только из-за двух диктаторов-революционеров. Гитлер и Сталин слишком велики, чтобы позволить друг другу жить в одном мире.

Но фюрер Гитлер не считает себя революционером; он стал им только в силу обстоятельств. Фашизм обнаружил, что свобода прессы, слова, собраний представляет потенциальную угрозу его собственной безопасности. В фашистской фразеологии демократия часто ассоциируется с коммунизмом. Фашистская борьба против свободы часто ведется под ложным лозунгом “Долой коммунизм!” Прошлым летом одна из главных претензий Германии к демократической Чехословакии заключалась в том, что она была “форпостом коммунизма”.

Поколение назад западная цивилизация, по-видимому, переросла основные пороки варварства, за исключением войн между нациями. Коммунистическая революция в России способствовала распространению классовой войны. Гитлер довершил ее другой, межрасовой войной. Фашизм и коммунизм возродили религиозную войну. Эти многочисленные формы варварства привели в 1938 году к проблеме, из-за которой люди, возможно, скоро снова будут проливать кровь: проблема цивилизованной свободы против варварского авторитаризма.

Более мелкие люди года казались ничтожными по сравнению с фюрером. Бесспорным жуликом года стал покойный Фрэнк Дональд Костер ("Мошенник года"), а Ричард Уитни, который сейчас находится в тюрьме Синг-Синг, занял второе место.

Спортсменом года стал теннисист Дональд Бадж, чемпион США, Англии, Франции, Австралии.

Авиатором года стал 33-летний Говард Робард Хьюз, неуверенный в себе миллионер, который трезво, точно и безошибочно пролетел 14 716 миль вокруг вершины мира за три дня, 19 часов и восемь минут.

Человеком года на радио был признан молодой Орсон Уэллс, который в своей знаменитой передаче "Война миров" напугал людей меньше, чем Гитлер, но больше, чем когда-либо пугало радио, продемонстрировав, что радио может быть огромной силой в разжигании массовых эмоций.

Драматургом года стал Торнтон Уайлдер, ранее известный литератор, чья первая пьеса на Бродвее "Наш город" была не только остроумной и трогательной, но и имела большой успех.

Габриэль Паскаль, продюсер "Пигмалиона", первой полнометражной картины, снятой по мотивам многословных драм Джорджа Бернарда Шоу, был удостоен звания "Кинематографист года" за то, что обнаружил богатый драматический материал, когда другие знаменитые продюсеры потеряли всякую надежду когда-либо его использовать.

"Людьми года", выдающимися в области всесторонней науки, были признаны три исследователя-медика, которые обнаружили, что никотиновая кислота является лекарством от пеллагры у человека: доктора Дж. Том Дуглас Спайс из больницы общего профиля Цинциннати, Марион Артур Бланкенхорн из Университета Цинциннати, Кларк Нил Купер из Ватерлоо, штат Айова.

В религиозном отношении две выдающиеся фигуры 1938 года резко отличались друг от друга, за исключением своей оппозиции Адольфу Гитлеру. Один из них, 81-летний папа Пий XI, с “горькой грустью” рассказал об антисемитских законах Италии, преследовании итальянских католических инициативных групп, приеме, который Муссолини оказал Гитлеру в мае прошлого года, и с грустью заявил: “Мы пожертвовали своей прежней жизнью ради мира и процветания народов”. Проведя большую часть года в концентрационном лагере, протестантский пастор Мартин Нимоллер мужественно свидетельствовал о своей вере. Примечательно, что лишь немногие из этих людей года могли бы свободно реализовать свои достижения в нацистской Германии. Гении свободной воли были настолько подавлены гнетом диктатуры, что выпуск поэзии, прозы, музыки, философии и искусства в Германии был действительно скудным.

Человек, который несет наибольшую ответственность за эту мировую трагедию, - угрюмый, задумчивый, невзрачный 49-летний аскет австрийского происхождения с усами Чарли Чаплина. Адольф Гитлер, сын мелкого австрийского таможенного чиновника, был воспитан любящей матерью как избалованный ребенок. Постоянно проваливая даже самые элементарные занятия, он вырос полуобразованным молодым человеком, не подготовленным ни к какому ремеслу или профессии и, казалось бы, обречен на провал. Блестящую, очаровательную, космополитичную Вену он научился ненавидеть за то, что называл ее "семитской"; ему больше нравился однородный Мюнхен, его настоящий дом после 1912 года. Для этого человека без профессии и с ограниченными интересами Великая война была долгожданным событием, которое дало ему какую-то цель в жизни. Ефрейтор Гитлер участвовал в 48 боях, был награжден немецким железным крестом первого класса, один раз был ранен и один раз отравлен газом, находился в госпитале, когда было объявлено перемирие 11 ноября 1918 года.

Его политическая карьера началась в 1919 году, когда он стал партийцем № 7 малочисленной немецкой рабочей партии. Обнаружив свои ораторские способности, Гитлер вскоре стал лидером партии, изменил ее название на Национал-социалистическую немецкую рабочую партию и написал антисемитскую, антидемократическую и авторитарную программу. Первый массовый митинг партии состоялся в Мюнхене в феврале 1920 года. Месяцем позже вождь намеревался принять участие в попытке монархистов захватить власть, но для этого неудавшегося путча фюрер Гитлер прибыл слишком поздно. Еще менее успешная попытка национал-социалистов - знаменитый Мюнхенский пивной путч 1923 года - привела к гибели части "мучеников", а герра Гитлера посадили в тюрьму. Заключение в Ландсбергской крепости дало ему время написать первый том “Майн кампф”, который теперь стоит "обязательно" на каждой немецкой книжной полке.

Объявленная вне закона во многих округах Германии, Национал-социалистическая партия, тем не менее, неуклонно увеличивала число своих членов. Проверенные временем методы Таммани-Холла по оказанию множества мелких услуг сочетались с шумным терроризмом и кричащей патриотической пропагандой. Усердно культивировался образ мистического, воздержанного, харизматичного фюрера.

Только в 1929 году национал-социализм впервые получил абсолютное большинство на городских выборах (в Кобурге) и впервые продемонстрировал свои значительные результаты на выборах в провинции (в Тюрингии). Но с 1928 года партия почти постоянно набирала силу на выборах. На выборах в рейхстаг в 1928 году она набрала 809 000 голосов. Два года спустя за национал-социалистских депутатов проголосовали 6 401 016 немцев, в то время как в 1932 году число проголосовавших составило 13 732 779. Несмотря на то, что ему все еще не хватало большинства голосов, голосование, тем не менее, стало впечатляющим доказательством силы этого человека и его движения.

Ситуация, породившая это демагогическое, невежественное, отчаянное движение, была присуща зарождению Германской республики и стремлению значительной части политически незрелого немецкого народа к сильному, властному руководству. Демократия в Германии была зачата в условиях военного поражения. Именно Республика поставила свою подпись (неохотно) под унизительным Версальским договором, и это позорное клеймо никогда не изгладилось из памяти немцев.

Ни для кого не секрет, что немецкий народ любит униформу, парады, воинские формирования и легко подчиняется властям. Фридрих Великий - герой самого фюрера Гитлера. Это восхищение, несомненно, проистекает из военной доблести Фридриха и его автократического правления, а не из любви к французской культуре и ненависти к прусскому хамству. Но, в отличие от утонченного Фридриха, фюрер Гитлер, начитанность которого всегда была очень ограничена, приглашает в гости немногих великих умов, и фюрер Гитлер не согласился бы с утверждением Фридриха о том, что он “устал править рабами”.

В плохих условиях, не смотря на хорошую погоду, Германская республика рухнула под тяжестью депрессии 1929-1934 годов, во время которой безработица в Германии возросла до 7 000 000 человек, несмотря на общенациональный поток банкротств и неудач. Призванный к власти в качестве канцлера Третьего рейха 30 января 1933 года престарелым президентом-маразматиком Паулем фон Гинденбургом, канцлер Гитлер начал выворачивать рейх наизнанку. Проблема безработицы была решена с помощью:

• 1) широкомасштабной программы общественных работ;

• 2) интенсивной программы перевооружения, включая создание огромной постоянной армии;

• 3) принудительного труда на государственной службе (немецкий трудовой корпус).;

• 4) заключение политических врагов и работников-евреев, коммунистов и социалистов в концентрационные лагеря.

То, что Адольф Гитлер и компания сделали с Германией менее чем за шесть лет, вызвало бурные и восторженные аплодисменты большинства немцев. Он избавил нацию от послевоенного пораженчества. Под знаменем свастики Германия была объединена. Это была не обычная диктатура, а скорее диктатура огромной энергии и великолепного планирования. “Социалистическая” часть национал-социализма могла вызывать насмешки у ярых марксистов, но нацистское движение, тем не менее, имело массовую основу. Построенные 1500 миль великолепных автомагистралей, программы по продаже дешевых автомобилей и простых пособий для рабочих, грандиозные планы по восстановлению немецких городов вызывали у немцев чувство гордости. Немцы могли есть много продуктов-заменителей или носить эрзац-одежду, но они ели. То, что Адольф Гитлер и компания сделали с немецким народом за это время, повергло цивилизованных мужчин и женщин в ужас. Гражданские права и свободы исчезли. Противодействие нацистскому режиму стало равносильно самоубийству или еще худшему. Свобода слова и собраний - это анахронизмы. Репутация некогда прославленных немецких учебных центров исчезла бесследно. Образование было сведено к национал-социалистическому катехизису.

Темп ускорился. 700 000 евреев Германии подверглись физическим пыткам, у них отняли дома и имущество, лишили возможности зарабатывать на жизнь, прогнали с улиц. Теперь их удерживают ради “выкупа” - гангстерский трюк, который использовался веками. Но пострадали не только евреи. Из Германии прибывает постоянный, постоянно увеличивающийся поток беженцев, евреев и неевреев, либералов и консерваторов, католиков и протестантов, которые больше не могли терпеть нацизм. На обложке журнала TIME органист Адольф Гитлер исполняет свой гимн ненависти в оскверненном соборе, в то время как жертвы висят на колесе Св. Екатерины под взглядами нацистских иерархов были нарисованы бароном Рудольфом Чарльзом фон Риппером, католиком, который считал Германию невыносимой страной. Тем временем Германия превратилась в нацию униформистов, шагающих гусиным шагом под дудку Гитлера, где десятилетних мальчиков учат бросать ручные гранаты, где к женщинам относятся как к машинам для размножения. Однако самую жестокую шутку Гитлер и компания сыграли с теми немецкими капиталистами и мелкими бизнесменами, которые когда-то поддерживали национал-социализм как средство спасения буржуазной экономической структуры Германии от радикализма. Нацистское кредо о том, что человек принадлежит государству, распространяется и на бизнес. Некоторые предприятия были полностью конфискованы, с других был взят налог на капитал. Прибыль строго контролировалась. Некоторое представление об усилении государственного контроля и вмешательства в бизнес можно получить из того факта, что в прошлом году 80% всех строительных и 50% всех промышленных заказов в Германии были получены от правительства. Испытывая острую нехватку продовольствия и финансовых средств, нацистский режим захватил крупные поместья и во многих случаях коллективизировал сельское хозяйство - процедура, в корне схожая с русским коммунизмом.

Когда Германия захватила Австрию, она взяла на себя заботу о 7 000 000 бедных родственников и их пропитании. Когда поглотили 3 500 000 судетцев, нужно было кормить гораздо больше ртов. К концу 1938 года появилось много признаков того, что нацистская экономика валютного контроля, бартерной торговли, пониженного уровня жизни, “самодостаточности” давала трещину. Не было недостатка и в признаках того, что многим немцам не нравились жестокости их правительства, но они боялись протестовать против них. Испытывая трудности с обеспечением населения хлебом, фюрер Гитлер был вынужден устроить для немецкого народа еще один развлекательный цирк. Пресса, контролируемая нацистами, прыгала через скакалку по приказу министра пропаганды Пауля Йозефа Геббельса, выкрикивая оскорбления в адрес реальных и воображаемых врагов. И темпы становления немецкой диктатуры ускорялись по мере того, как с заводов сходило все больше и больше оружия, а сливочного масла производилось все меньше и меньше.

За пять лет, проведенных под руководством президента 1938 года, Германия превратилась в одну из крупнейших военных держав мира. Британский военно-морской флот по-прежнему лидирует на море. Большинство военных считают французскую армию несравненной. Наибольший вопрос вызывает численность авиации, которая меняется день ото дня, но большинство наблюдателей считают, что Германия превосходит их в военной авиации. Несмотря на нехватку подготовленных офицеров и материальных средств, армия Германии превратилась в грозную машину, победить которую, вероятно, можно только объединением противоборствующих армий. Как свидетельство могущества своей нации, фюрер Гитлер мог оглянуться на прошедший год и вспомнить, что, помимо приема бесчисленных государственных деятелей (например, трижды мистера Чемберлена), он лично засвидетельствовал свое почтение трем королям (шведскому Густаву, датскому Кристиану, итальянскому Витторио Эмануэле) и принимал двоих (Борис 3 из Болгарии, Кароль 2 из Румынии, не считая регента Венгрии Хорти).

Тем временем примерно 1133 улицы и площади, в частности Ратушная площадь в Вене, получили имя Адольфа Гитлера. Он произнес 96 публичных речей, посетил одиннадцать оперных спектаклей, победил двух соперников (Бенеша и Курта фон Шушнига, последнего канцлера Австрии), продал 900 000 новых экземпляров "Майн кампф" в Германии, а также широко продал ее в Италии и мятежной Испании. Единственной его потерей было зрение: ему пришлось начать носить очки на работе. На прошлой неделе герр Гитлер принимал на рождественской вечеринке 7000 рабочих, которые сейчас строят новое гигантское здание Берлинской канцелярии, и сказал им: “Следующее десятилетие покажет странам с их патентованной демократией, где можно найти истинную культуру”.

Но другие страны решительно присоединились к гонке вооружений, и среди военных возникает вопрос: “Будет ли Гитлер сражаться, когда станет окончательно ясно, что он проигрывает эту гонку?” Динамика диктатуры такова, что немногие, кто изучал фашизм и его лидеров, могут представить себе бесполого, неугомонного, инстинктивного Адольфа Гитлера, доживающего свой зрелый возраст в своем горном шале в Берхтесгадене, в то время как довольный немецкий народ пьет пиво и поет народные песни. Нет никакой гарантии, что неимущие нации уснут, когда они получат то, что им сейчас нужно от имущих. Тем, кто наблюдал за заключительными событиями года, казалось более чем вероятным, что Человек 1938 года может сделать 1939 год запоминающимся.

https://time.com/archive/6598257/adolf-hitler-man-of-the-yea...

Вот и прошло 9-е мая, День Победы — как мы все знаем, это Праздник со слезами на глазах.

Но всё-таки ПРАЗДНИК. Однозначно радостное событие, однозначный повод улыбнуться — хотя бы уже потому, что смеёмся в итоге мы, потомки отстоявших свою землю победителей, а не враг-захватчик.

Впрочем, смех врага тоже иногда бывает к месту. И об этом я расскажу историю, доставшуюся мне в наследство от деда.

В первой половине войны служилось особенно тяжело. И не только потому, что враг наступал и нашим частям приходилось учиться на собственных (кровавых!) ошибках, но и от элементарной сумятицы, беспорядка и дефицита снабжения. Деду, например, выдали потёртую форму и слишком большие сапоги — размеров на пять больше нужного. И набивай их ветошью как хочешь, потому что других нет и в обозримое время не будет.

Ну да это не беда, всё равно ведь на танке ездить, а не пешком на параде маршировать. Обувь на фронте — не самая большая проблема. Можно вытерпеть и другие тяготы-лишения, но вот если по танку вдарила болванка, то дела уже идут плохо.

А болванка вдарила. И танк загорелся.

Дед покидал бронемашину последним. И хотя дым от соляры резал глаза, он всё же смог оценить весьма невесёлую обстановку: перед танком стоит трое немцев-автоматчиков. Уже расстреляли весь экипаж — парни лежат мёртвые на броне, — а теперь дожидаются и его, простого русского парня Васю. А куда он денется? Не в горящем же танке отсидится. Вылезет. Вот и не спешат фрицы, экономят патроны, воздухом дышат…

Точно! Вот оно! Воздухом дышат! Стоят с наветренной стороны, чуть левее, а густой дым тянется по полю вправо и назад. Если быстро выпрыгнуть в нужную сторону, а потом сразу нырнуть в дымовую завесу, то может ещё и не попадут. Нужно использовать такой шанс, и быстро, а то уже давно нечем дышать, да и кожа на спине натянулась от жара…

Конечно же, всё пошло не так. Сперва чёртовы сапоги зацепились за какой-то рычаг и помешали выбираться из люка. Потом скользнули на броне, отчего дед болезненно упал на распаханную гусеницами мокрую землю. К счастью, не потерял направления, а потому вскочил, — с трудом, скользя по глине (опять эти сапоги!), и побежал в сторону дыма. Побежал как мог, тяжело, будто бы на ногах пудовые гири вместо этих десять раз проклятых сапог! Побежал уже без надежды; смирившись с тем, что сейчас в спину ударит очередь.

Но вместо выстрелов услышал позади дружный гогот в три арийские глотки.

Представьте картинку: из танка, будто на пружинке, вылетает чумазый гном в огромных сапожищах. Плашмя, звёздочкой, шлёпается в огромную лужу. Булькает там, подскакивает, почти садится на шпагат, а потом вприпрыжку начинает убегать — и на каждом шаге из сапогов бьют трёхметровые фонтаны грязной воды. Конечно, наглую немчуру согнуло пополам от ужимок этого забавного унтермерша!

А пока они надрывали животики, дед благополучно добежал до дыма и скрылся. И в Берлине, в 1945 году, смеялся последним, позвякивая орденами на груди.

Так что пусть они все и сейчас смеются. И побольше, позаливистее. Но смеются первыми.

А нас — с прошедшим Днём Победы!

Воспоминания коллеги о времени оккупации в 1942 году. Тогда ему было 6 лет.

"Чем дальше те события, тем ярче вспоминаю ту страшную картину увиденного и пережитого в детстве. И не дай Бог, другому поколению быть свидетелем увиденного и пережитого.
После неудачи советских войск под Харьковом немецко-фашистские войска начали продвигаться к Сталинграду и прорвались на Кубань.
Огромная территория оккупированной Кубани и предгорье северного Кавказа.
: Краснодар, Адыгея, Армавир, Кропоткин, Анапа, Новороссийск, Ейск, Темрюк, Тамань, десятки маленьких и больших кубанских станиц и хуторов, и единственная дорога на побережье Черного моря и кавказской нефти через Ростов и Краснодар. Везде и всюду немцы, немцы, их сателлиты румыны и венгры. Мотоциклы, собаки, длинные громадные машины. Танки, тягачи, пушки, дальнобойные орудия на колёсах и на гусеничном ходу, санитарные машины, лошади, повозки, полевые кухни. Всё в движении и ужасный страх! На детские плечи моего поколения колесо войны обрушилось всем ужасом своей жестокости. По мере приближения фронта фашистские лётчики с садистской хладнокровностью усиливали бомбёжки по нашей станице. Уже в начале лета 1942 года в небе над нашей станицей появились первые фашистские самолёты, упали первые фашистские бомбы. А 12 августа 1942 года наши войска оставили город Краснодар. Через центральные улицы станицы хлынул громадный поток из военной техники, отступающих красноармейцев, огромного количества беженцев и разного рода домашнего скота. С ожесточённой бомбардировкой фашистская авиация начала бомбить эти потоки, не различая войсковые колонны и мирных беженцев. На обочинах дорог валялось множество трупов людей и животных. Убирать их было некому, да и не успевали потому, что немцы стремительно наступали на Новороссийск.
Отступающие красноармейцы выглядели очень измотанными, уставшими и грязными. Жители станицы, чем могли, помогали им. Это была тягостна картина, все старались молчать. Люди лишь спрашивали: «Где немцы?» Солдата старались не отвечать. Только отдельные из отступающих красноармейцев подходили к стоящим у дороги станичникам и старались хоть как-то успокоить их добрыми словами. Поток беженцев, отступающих красноармейцев, техники и скота был настолько велик, что на улицах станицы воцарился полный хаос. Первая, самая страшная бомбардировка по станице была в середине августа 1942 года. Было воскресение. В центре станицы собралось много народа, большое количество беженцев и солдат отступающих частей, внезапно в небе появились немецкие самолеты и начали сбрасывать бомбы прямо по скоплению людей. Через считанные минуты площадь и центральные улицы станицы окутались пылью, грязью и обагрились кровью. В результате этого варварского налёта было убито более 30 мирных жителей станицы, в основном женщины и дети. Количество убитых и раненых среди красноармейцев и беженцев было еще больше. Раненные люди кричали и взывали к помощи. Раненные животные бились в агонии. Внутренности животных и людей были разбросаны взрывной волной и висели на проводах телефонных столбов и на заборах. В одной подводе среди колонны беженцев было убито 4 женщины и один мужчина обе лошади также были убиты. В разбитой и окровавленной телеге среди одеял и подушек чудом уцелела 3-х летняя девочка. Она была в шоке, плакала и все время повторяла; «Где мама? Где мама». Тело матери было разорвано на три части.
Живые, знайте и помните!
Те страшные минуты, когда после каждой бомбёжки уцелевшая мать прямо в огороде закапывала фрагменты тела своего ребёнка. Пока в разуме, помните! Я это видел!
Вечером на большой скорости в нашу станицу ворвалась группа немецких мотоциклистов. Они что-то кричали, размахивали автоматами и без разбора стреляли в разные стороны. Видимо это была немецкая разведка, призванная проверить, нет ли в станице советских войск. На перекрёстке улиц Весёлая и Подгорная они наткнулись на группу отступающих в горы раненных беспомощных красноармейцев, многие из которых передвигались на костылях и даже при помощи обычной палки, фашисты тут же их расстреляли в упор из автоматов.
Наша станица Северская превратилась в сплошной гул, лязг, шум и суету. Казалось всему конец, и нет ни чего родного. Немецкая речь, немецкие флаги со свастикой и немецкие порядки, немецкие законы, немецкие паспорта и немецкие деньги. На заборах станицы появились листовки с приказами, за нарушение которых одна мера-расстрел. Передвижение по станице разрешалось лишь до 18 часов. Всякое передвижение с вечера до утра по станице запрещалось, за нарушение расстрел как партизана. Сотни жителей подвергались задержанию и аресту по малейшему подозрению в нелояльности к оккупационному режиму. Допросы в гестапо, это неминуемая смерть. На допросах широко применялись изощрённые пытки. Особо опасных для фашистов лиц отправляли в Краснодар, где находился главный отдел гестапо. В комендатуре началась регистрация всех жителей станицы, на предмет благонадежности к новой власти с обязательной отметкой в паспорте свастика с орлом. При регистрации всё население делилось на ряд категорий с точки зрения благонадёжности. Ежедневно под арестом или следствием находилось 200-250 человек. После регистрации начались массовые аресты всех «неблагонадёжных», с точки зрения оккупантов жителей станицы. В первую очередь были схвачены активные сторонники советской власти. Только в первые дни в гестапо было замучено 15 взрослых мужчин и 11подростков в возрасте 13-14 лет за подозрение в связи с партизанами и диверсии, и всем этим мероприятием курировал районный комендант майор Шульц. Для проведения карательных операций фашисты очень нуждались в пособниках из числа местных жителей. Кроме фашистской комендатуры в станице была создана управа, и назначен староста управы Калашников, бывший офицер Белой армии. Начальником полицейской управы был так же назначен бывший офицер Белой армии, житель станицы, Репин. Полицейские Седельников, Гусев, Исаева, Бондаренко, Костогрыз, Шкуро, Шакун, Иващенко. Шевченко. Люшня, Ткаченко. Каждому полицейскому, прямо на сходе станичников, Калашников обещал за усердие службы новым властям, одну дойною корову, одного барашка на мясо и один пуд муки в месяц. Конечно же, за счет грабежа местного населения. Полицейские занимались самим разнузданным поведением и грабежом, без всякой санкции могли арестовать любого человека. Всем жителям станицы на сходе, было объявлено, что за каждого убитого полицейского будут расстреливать 12 заложников из местных жителей. Эти люди шли на службу к фашистам из разных побуждений. Одни ненавидели советскую власть за то, что силой загоняли в колхоз, Другие, ещё в Гражданскую войну, воевали против Красной армии. Третьи были судимы за криминальные проступки, имели судимости и были обозлены на власть, некоторые под страхом наказания и смерти вынуждены были служить оккупантам. Но во все времена их называли предателями.
После освобождения нашей станицы от немецких оккупантов решением суда 8 полицейских были приговорены к высшей мере, расстрелу, Некоторые были приговорены к разным срокам заключения, некоторые исчезли бесследно, Шакун Алексей, сам повесился у себя дома в саду, до появления первых красноармейцев
Все посевы, виноградники, бахчевые, огороды с посадками и овощами в первые часы появления немцев и военной техники, превратились в сплошные дороги, стоянки военной техники и ремонтные площадки. В нашей станице немцы появились на рассвете, а к полудню все было уничтожено. Фруктовые деревья вырубались для маскировки военной техники. Ни кто не у кого не спрашивал и не думал, где будут жить настоящие хозяева и их дети. В считанные часы, уцелевшие и лучшие хаты, заняли немцы и их сателлиты. В здании родильного дома расположился немецкий штаб и главный каратель комендант майор Шульц. Полицейское управление разместилось в здании НКВД. Во дворе районного исполкома фашисты оборудовали лагерь для военнопленных. Сотни голодных красноармейцев томились под палящим солнцем, многие из которых были ранены и нуждались в медицинской помощи. Рядом с лагерем был общественный колодец, и охранники разрешали за 3 яйца брать местным женщинам воду. Большой страх и риск, но это давало возможность хоть, что то передавать пленным. Уцелевших коров, коз, свиней, овец, кур немцы и румыны забирали в первые дни появления и отправляли на свои кухни. Дойных коров брали не всех, но с каждой оставшейся коровы надо было сдать на кухню немцам 170 литров молока в месяц и 5 яиц в неделю с оставшейся курицы несушки. Советские деньги были отменены, но фрицы брали их. Чтобы изъять советские деньги немцы обложили местное население не вероятными поборами, надо было уплатить налог на собаку 110 рублей за кошку 60 рублей и общий налог со двора в размере 300 рублей. Это были огромные суммы, уплата которых обрекала людей на голодную смерть. Под предлогом поиска партизан и красноармейцев немцы начали обыск во всех домах станицы. Немцы, как саранча, врываясь в дома жителей, брали всё ценное, что им попадалось и, что хотели. Костюмы, бельё, обувь, ценные вещи. Продукты, зерно, муку, обретая местное население на голод. У моей бабушки забрали самовар, у тёти патефон. У соседки Радченко забрали последнею овцу. Не посчитались, даже, с тем, что у этой женщины было 6 детей. В поборах особо свирепствовали румынские солдаты, которые часто ударялись в загул и жестокий разбой. Только за то, что моя мама не отдавала им ботву кукурузы, румын прикладом винтовки разбил ей голову. А 13 летнего Алёшу Ляшова румынские солдаты жестоко задушили просто за то, что оказывал сопротивление, не отдавая корову. Чтобы посеять страх фашисты усилили репрессии. Прямо у себя в доме были расстреляны семья стариков Коваленко и дедушка Митрофан Вовченко за то, что укрывали советского разведчика. Дома была расстреляна мать пятерых детей тётя Настя Тарасова за то, что не хотела отдавать корову немцам. У себя дома был убит дедушка Степан Ефимович Шандала. Рано утром фашисты вывели в одних рубашках 2-х измученных девушек и на виду станичников расстреляли их. Кто они, эти безымянные девушки?
Живые, знайте и помните. Нет давности времени этому преступлению!
На сходе, жителей станицы, от имени установившейся власти на ломанном русском языке и с помощью переводчика, всегда выступал майор Шульц, и как всегда начинал словами: «Красная армия разбита. Власть великой германии установлена навсегда, колхозы распущены, вы свободны». Передовые немецкие части продвинулись до станицы Крымская (сегодня город Крымск). Наш район стал тылом и плацдармом для пополнения и укрепления передовых позиций немецкой армии и позицией постоянных бомбёжек советскими самолётами. Днём движение поездов, техники и солдат немного затихало, начиналось самое страшное, налёт и бомбёжка советскими самолётами. Гул груженых бомбардировщиков наводил на нас ужас, а сброшенные бомбы не разбирались, уничтожали одинаково и оккупантов и местное население, и взрослых и детей, а след той жестокости военного детства, огромный шрам на моём теле от немецкого солдата, механика самоходки. Передвижение по станице и общение взрослого населения только при наличии документа с орлом и немецкой свастикой. Школы не работали, дети в школу не ходили. Некоторые школы оборудовали в немецкие столовые, лазареты и канцелярии. В классных комнатах школы № 44, имени Крупской, и в здании зимнего кинотеатре немцы устроили конюшни для лошадей и там же в казармы для проживания своих солдат. В здании школы № 43 имени Кирова, фашисты организовали заведение для господ офицеров, куда доставляли (как обычно после ареста) красивых девушек и молодых женщин для развлечения и утехи господ офицеров. Казалось бы, всему, к чему казачество привыкло за сотни лет, конец! Но взрослые всё равно верили в будущее Красной армии. Даже в этих страшных условиях местное население имело связь с партизанами, и использовали детей в качестве связных. Одно слово «партизан» для немца наводил ужас. При упоминании этого слова неминуемые допросы и пытки в гестапо. Так они схватили худого сгорбленного старичка и с видом победителей без суда и следствия повесили его у всех на виду. На груди у него висела табличка «Я партизан», а у его босых ног была прибита табличка, где было написано чёрной краской «Всем будет это, кто будет скрывать партизан» Даже на маленьких детей фриц тыкал пальцем и кричал: «Партызана! Пух, пух». Чтобы добывать, сведения о противнике партизаны вынуждены были, с большим риском для жизни, посылать в станицу разведчиков и использовать детей в качестве связных. Используя их информацию, они регулярно наносили удары по объектам фашистов в станице. Только после войны мне мама рассказывала и показывала место явки, партизан с жителями на краю станицы за кладбищем. Дети днём, если не было бомбёжки или обстрела, по станице передвигались свободно, ни кто нас не трогал. Лето, жара, мама надевает на меня майку и под каким-то предлогом отправляет к тете Паше, которая жила на краю станицы, не далеко от кладбища, а домой возвращался, майка уже была перевернута передом назад. Когда тетя Паша переворачивала на мне майку, она говорила, что так лучше, пусть мама увидит, что ты не грязнуля, эта сторона чистая, и только когда я, уже был взрослым мне, мама часто напоминала, что это был сигнал, понятным только взрослым, кто поддерживал связь с партизанами. Если я возвращался домой в перевёрнутой майке, спим в хате спокойно, если майка оставалась не перевёрнутой, все спим в окопе, там тесно, но не страшно. Сигнал перевёрнутой майки означал, что партизаны будут вести обстрел по железнодорожному вокзалу и железной дороге на Новороссийск. По маслозаводу и МТС, где выполнялись работы по ремонту и восстановление военной техники. В таком случае смерть была не минуемая только от прямого попадания снаряда или мины в окоп. Окопы рыли буквой «Z» они спасали от осколков разорвавшихся мин, снарядов и бомб. Благодаря таким сигналам предупреждения и взаимодействия партизан с местным населением многие дети и взрослые остались живы. Бомбёжки днем и ночью, обстрелы днём и вечером, привыкали, но было очень страшно. По звуку самолёта мы хорошо научились понимать, чей самолёт, наш или немецкий, пустой или с бомбами. После разрыва первых бомб, кто оставался, жив, молился Богу и ждал последний «заход» самолета. После каждой такой бомбёжки, кто оставался, жив, ходили в разбитые хаты собирали и хоронили мертвых. Ни кто не знал, кто будет убитым в следующую бомбежку. Когда наступало затишье, большую часть времени, мы подростки, проводили рядом с немецкими солдатами, возле военной техники, нам это было интересно, а немецким солдатам было интересно фотографироваться с нами. До прихода Красной армии все, фотографии, где мы были с немецкими солдатами, и немецкие деньги взрослые, почему-то уничтожали. Наша обязанность заключалась в том, что бы собирать и таскать на кухню разные дрова, хворост, воду, мыть лошадей, бить вшей. Во дворе валялся кусок рельса, на котором камнем или простой железкой мы били вшей на немецких мундирах или мундиры обливали кипятком. Но самая нудная работа была для нас это сворачивать в рулончики бинты после стирки. В первый день, в нашей хате немцы установили радиостанцию, возле которой два или три солдата сутками сидели в наушниках, менялись, но там же и спали. Мы собирались кучей у открытой двери и наблюдали за этой «штукой». Мы не понимали, что это такое, но нам было интересно смотреть, как там мигают десятки лампочек разного цвета, что-то свистит, хрюкает, скрипит, непонятная мужская речь, крики и много красивых тонких и толстых проводов разного цвета. При удобном случае нам удалось утащить маленький аккумулятор с красивыми проводами и лампочками, сами не знали зачем, просто нам интересно было, потом лампочки подключать к аккумулятору. Рядом с хатой росло высокое дерево груши, немцы закрепили на этом дереве антенну, а к ней опять красивые провода. На соседней улице жил Ваня Шкира, он на год, два был старше меня, и разводил голубей. Кто-то из взрослых нам сказал, что этой штукой (антенной) солдаты хотят уничтожить всех голубей. Что бы немцы ни видели, ее надо вечером свалить с дерева и поломать, мы так и сделали, а немцы, это увидели только утром. Часто по вечерам, в большой комнате в бабушкиной хате, собирались немцы и до глубокой ночи устраивали коллективную пьянку. В комнате духота, жара, полураздетые фрицы в нательных рубашках. На столе водка, консервы, сигареты. На подоконниках пистолеты, в углу автоматы, винтовки. Пьют, курят, что-то орут, поют, сплошной дым, да ещё и патефон с пластинкой на немецком языке. Через стенку, в маленькой комнате бабушка кипятила воду, и только под утро после такого застолья я уже полусонный с бабушкой убирали, мыли посуду и доедали то, что оставалось на столе. Дети не понимали, взрослые не знали, зачем и за что расстреляли совсем молоденьких двоих парней и одну девушку. Они были не местные, так, наверное, и остались безымянными. Они стояли возле хаты со связанными руками сзади, на куче, годами не убираемого, старого навоза. У каждого на груди висела, какая то фанерка или картонка, спокойно смотрели на толпу народа, молчали. Помню, перед расстрелом, (это была весна, холодное и сырое утро, стоял туман) на перекрестке улиц Черноморская и Красная много народа, женщины плакали, переговаривались, а мы, дети, ни чего не понимали. Что говорил и читал немецкий длинный и тонкий офицер в очках, я не знаю, но стреляли трое румынские солдата, я это хорошо видел и помню. После залпа трёх румынов один парень и девушка свалились с кучи, а один под стенку хаты, кто-то стрелял дважды. Близко ни кого не подпускали, в оцеплении стояли немецкие солдаты с автоматами. С наступлением сумерек керосинки зажигать запрещалось. Керосинка, это стреляная гильза снаряда сплюснутым концом, внутри лоскут шинели и бензин. Каждый вечер приходил полицай (его, мы звали Митяка) и сообщал, куда и в какое время завтра выходить на сход или на работу. Ежедневные принудительные работы до предела изнуряли людей. И только одно послабление, фашисты разрешили, открыть церковь. И так почти семь месяцев в оккупации под немцами и их сателлитами и десять месяцев под постоянными бомбёжками и снарядами. Война изуродовала многие детские судьбы, поэтому поколение детей войны до конца своих дней будет люто ненавидеть фашизм.
Страшная картина увиденого и пережитый страх в детстве, осталась в моей памяти на всю жизнь. Лето, жара десятки, а может сотни не убранных по станице и вдоль дорог разлагавшихся трупов животных, красноармейцев и беженцев разного пола и возраста. Распухшие от давности и жары трупы напоминали толстые бесформенные брёвна. На разорванных частях тела, там, где было лицо и глаза сотни разной мошкары, рой мух и стаи птиц. Только по оставшимся клочьям одежды можно было различить труп красноармейца от цивильного беженца. Ветер разносил по станице ужасный смрад. Немцы близко не подходили. Очистить станицу от трупов было, приказано жителям под руководством местных полицаев, перешедшим на сторону немцев. О захоронении не думали. Таковых условий не было. Вилами или палками трупы укладывали на доски или на листы железа волоком тащили в вырытую яму или в ближайшую воронку от бомбы. Сбрасывали и засыпали землёй. Кто эти люди? Откуда они, кто и где оплакивает их долгие годы, в надежде увидеть живыми?
Господи! А сколько таких ям и воронок, наполненных безымянными людскими трупами на бывшей оккупированной фашистами территории? Вечная память им!
Поколение детей войны, пережившее ужасы и страх войны в детстве, вечно будет благодарны, всем кто приближал так долгожданный День Победы!
Вечная слава павшим в застенках гестапо, в лагерях смерти и умершим от ран.
Живые, храните память о тех, кто избавил нас от ужасов и страха войны!
Павел Петрович Черкасов."

Каждый год Павел Петрович делает рассылку по электронной почте всем коллегам. Каждый раз из его воспоминаний мы узнаем что-то новое, что было упущено в предыдущий раз. Есть у него воспоминания о послевоенном времени. Если Вам будет интересно, то я напишу еще один пост.