Старый добрый Голливуд
36 постов
AloneInTheFuck
230К
рейтинг
310 подписчиков
5 подписок
161 пост
141 в горячем
Награды:
Серии постов
Закреплено
Ах, да! Последний момент: вы слышали, что тюрьма меняет людей?
20 лет назад закончился сериал о гениальном сыщике лейтенанте Коломбо, который начался 55 лет назад. А это значит, что настало время его уже и посмотреть, решил я.
Успех «Коломбо» с трудом поддается объяснению: ни динамичного сюжета, ни красавчика следователя, ни даже обычного вопроса «Кто убил?». Нам сразу показывают кто и как. А "Шерлок Холмс" тут помятый персонаж второго плана. В чём же успех сериала? Смотрим.
«Коломбо» удерживает прежде всего атмосферой – как нельзя лучше подходящей для тихого домашнего вечера. Ни мобильных устройств, ни компьютеров – наблюдение за расследованием лейтенанта переносит в ушедшую в прошлое эпоху, где можно увидеть дисковые телефонные аппараты, старомодные платья(только на женщинах) и автомобили без электроники – это ретро-мир, наблюдение за которым захватывает и сейчас. Сериал снят в полном смысле слова в приглушенных тонах, он малодинамичный, без сцен с жестокостью и насилием, без чересчур откровенных эпизодов.
Старые добрые времена телефонов без интернетов, но с дисками.
Главная, лежащая на поверхности идея сериала – то, что он «перевернутый», то есть зритель узнает о том, кто и как совершил убийство, не в конце эпизода, а в самом его начале. Основной интригой становится само расследование, которое ведет некий Коломбо из полиции Лос-Анджелеса, довольно заурядный на первый взгляд следователь, не отличающийся ни харизмой, ни отвагой, ни даже каким-то ярким чувством юмора. Да и сам сюжет разворачивается неторопливо, без драматизма, сцен насилия – помимо самого совершившегося в начале преступления. Зритель наблюдает интеллектуальный поединок между свалившейся из ниоткуда настырной ищейкой и, уже как будто родным нам, преступником.
Беседа о совершенном преступлении даже не напоминает допрос – тем более, что лейтенант Коломбо постоянно отвлекается на посторонние, казалось бы, темы, рассказывая между делом о себе и о своей семье, поддерживая имидж болтуна-простака, что часто вынуждает преступника к излишней откровенности. Как правило, злодей-убийца – представитель высшего общества, богатый, успешный и знаменитый, и на детектива в дешевом костюме и мятом плаще он смотрит свысока, пренебрежительно. Потому обнаружение истины и становится для преступника неожиданностью – лейтенант оказывается не таким тугодумом, каким казался на протяжении эпизода, и становится победителем в схватке, хотя по сути – просто выполняет свою работу.
Звание лейтенанта в мериканской полиции предполагает довольно высокий профессиональный уровень сыщика – и не случайно Коломбо выезжает на расследование громких дел в высшем обществе. А маска недотепы служит хорошим подспорьем для того, чтобы расположить к себе собеседника-подозреваемого, как и вежливость, обходительность, готовность согласиться с предложенной версией происходящего. Коломбо много спрашивает, и на первый взгляд легко принимает ответы, успокаивая бдительность преступника, который начинает смотреть на лейтенанта свысока – а значит, недооценивать.
Недотёпа в мятом плаще на самом деле – очень наблюдательный и упорный, блестящий знаток человеческой психологии.
Благодаря сериалу появился «метод Коломбо», предполагающий постоянные уточнения, дополнительные вопросы – его используют в реальной жизни и криминалисты, и психологи, и специалисты в разных областях бизнеса.
Да и сам сыщик добивается блестящих результатов, постепенно заманивая преступника в ловушку и разоблачая его.
В отличии от известных сыщиков, мы не знакомы с Коломбо. Он "мимопроходил". Появляется из ниоткуда, выполняет свою работу и исчезает в никуда.
Что же мы знаем о нём из этих редких встреч?
Лейтенант Коломбо курит сигары – самые дешевые, ездит на стареньком и вечно ломающемся кабриолете Пежо, постоянно упоминает в разговоре свою жену – которую зритель не увидит ни разу. Детектив часто насвистывает во время расследований мелодию детской песенки «Этот старик», которая считается неофициальным саундтреком к сериалу. А его фирменное «да, есть еще кое-что» - постоянные возвращения с дополнительным вопросом – вообще едва ли не самая главная черта сыщика, за которую его крепко недолюбливают подозреваемые в преступлении. В некоторых сериях Коломбо сопровождает его пес, ленивый и малоподвижный, прекрасно вписывающийся в атмосферу неторопливого расследования.
Прослужив 40 лет в полиции, лейтенант Коломбо так и остался лейтенантом. Это и немудрено, ведь если и можно кого признать «человеком на своем месте», то именно Коломбо, с его дотошностью, вниманием к мелочам, умением разговорить всех причастных к расследованию.
Да и самому лейтенанту, как признавался он очередному подозреваемому, очень нравилась его работа, как нравились и люди, с которыми она его сталкивала.
Что ж, проведённый отпуск с Коломбо понравился и мне. За просмотром буквально отдыхаешь. Прекрасный образец старого доброго сериала.
В рамочку и на стеночку.
Показать полностью
10
Лес
Комары там с кулак.
Показать полностью
1
Айвазовский
Творчество Айвазовского своего рода морская энциклопедия. Из неё можно в деталях узнать о любом состоянии, в каком пребывает водная стихия — штиль, легкое волнение, шторм, буря, производящая впечатление вселенской катастрофы. В его работах можно увидеть море в любую пору суток — от светозарных восходов до лунных ночей; и в любое время года насчитать десятки оттенков, окрашивающих морские волны — от прозрачных, почти бесцветных через все мыслимые нюансы голубизны, синевы, лазури до густой черноты.
Айвазовский прекрасно умел передать раскат волны на песчаном берегу, чтобы было видно прибрежный песок, просвечивающий сквозь пенистую воду. Он знал множество приемов для изображения волн, разбивающихся о прибрежные скалы. Но воспроизвести море таким, как оно есть, Айвазовский считал невозможным и потому никогда не писал с натуры, полагаясь лишь на воображение.
Было бы у меня такое воображение, я может и не женился бы...
Море предстает в его картинах многоликим, то стихией, не подчиняющейся никаким законам, сокрушающей человека, то манящей далью, символом романтической мечты. Перед зрителем – безграничное морское пространство и бескрайнее небо над ним. На первом плане – волна с гребешками пены – "волна Айвазовского", как называли ее современники. Палитра необычайно богата, она сгущается от зеленоватых, серебристых, изумрудных оттенков до глубокой, чернеющей синевы у горизонта. В центре – одинокий парус, символ ничтожности человека перед мирозданием и одновременно знак романтической жажды странствий.
Кинематограф, не иначе.
Родившийся в Феодосии, Айвазовский чувствовал, как его притягивает море. Несмотря на то, что у художника есть картины с пейзажами суши, море для него является настоящей родной стихией. Он понимает и раскрывает её лучше, чем кто-либо другой. Айвазовский с лёгкостью передает зрителю «настроение» морских вод: их двойственность, тишину или ярость. Его картины просто зачаровывают. Глядя на полотна, зритель готов просто раствориться в морских пучинах.
К раннему периоду творчества Айвазовского, отмеченному стремлением передать особое состояние природы, относится леген
дарная картина “Девятый вал” (1850).
В ней передана сила, пробужденная в человеке стихией. Возвышенное романтическое чувство передано в колорите — в контрастах насыщенного темно-зеленого цвета волн, марева, окутавшего рассветное солнце, в оттенках пенных гребней бушующего моря, в ярком пятне заката на фоне грозных, бушующих волн.
Несмотря на драматизм сюжета, картина не оставляет мрачного впечатления; наоборот, она полна света и воздуха и вся пронизана лучами солнца. Картина написана самыми яркими красками палитры, которая включает широкую гамму желтых, оранжевых, розовых и лиловых оттенков в небе в сочетании с зеленым, синим и фиолетовым в воде. Яркая, мажорная гамма цветов звучит радостным гимном мужеству людей, побеждающих слепые силы страшной, но прекрасной в своем грозном величии стихии.
Эта картина нашла широкий отклик в сердцах современников и до наших дней остается одной из самых популярных в русской живописи.
Но были у Айвазовского и другие шедевры.
В творчестве Айвазовского можно проследить появление ряда картин, изображающих открытое море в полуденный час, написанных в голубой красочной гамме. Сочетание холодных голубых, зелёных, серых тонов придает ощущение свежего бриза, поднимающего зыбь на море. Прелесть этих картин заключается в хрустальной ясности, искрящемся сиянии, которое они излучают. Этот цикл принято называть “голубыми Айвазовскими”.
Многочисленные пейзажи, запечатлевшие восходы и закаты на море просто грандиозны. Небесная чистота и сияние солнечных отблесков на безмолвной поверхности воды на картине «Утро на Море» ,
«Рыбаки на берегу моря»
Если бы Айвазовский жил на сто лет позже, он бы снимал фильмы. Ты только посмотри как это кинематографично!
Шестидесятые и семидесятые годы принято считать периодом расцвета творческого дарования Айвазовского. В эти годы он создал ряд замечательных полотен: “Буря ночью” (1864), “Буря на Северном море” (1865), которые относятся к наиболее поэтическим картинам Айвазовского.
О ней писал Ф.М. Достоевский: «В его буре есть упоение, есть та вечная красота, которая поражает зрителя в живой, настоящей буре. И этого свойства таланта Айвазовского нельзя назвать односторонностью уже и потому, что буря сама по себе бесконечно разнообразна.»
В поздние годы своей жизни Айвазовский переживал новый расцвет своего таланта. В самом начале восьмидесятых годов, когда вполне окрепло и расцвело реалистическое направление пейзажной живописи, когда выступила могучая плеяда пейзажистов, Айвазовский написал «Черное море» (1881). Суровая реалистическая правда этой картины вполне созвучна живописи той эпохи.
Море изображено в пасмурный день; волны, возникая у горизонта, движутся на зрителя, создавая своим чередованием величавый ритм и возвышенный строй картины. Она написана в сдержанной красочной гамме, повышающей ее эмоциональное воздействие. Айвазовский умел видеть и чувствовать красоту близкой ему морской стихии не только во внешних живописных эффектах, но и в едва уловимом строгом ритме её дыхания.
В картине "Чёрное море" основное место занимает безграничное морское пространство и такое же бесконечное небо над ним. Поднимается ветер, мерно катятся волны, уже вскипают барашки пены на гребнях. Изменчив и разнообразен цвет темнеющей воды. От зеленовато-серых, серебристых и светло-изумрудных оттенков в центре цвет сгущается до темно-синей, почти черной густоты, уводящей взгляд в бездонную глубину моря. На горизонте виден крошечный парус рыбачьей лодки, спешащей домой.
О, сюжет!
Современники называли эту картину лучшей у Айвазовского. 10 из 10!
Проходят годы.
Грандиозный холст «Волна» – яркий образец позднего творчества художника. Живописец отходит здесь от ранней романтической «цветистости» и приближается к реалистическому решению. Интересно заметить, что это полотно он создает в возрасте 72-х лет.
Представляя горловину водоворота, кипящего в бурном движении волн, Айвазовский любуется мощью природы и как будто сравнивает с ней тщету человеческих усилий – низко нависли над волнами тяжелые свинцовые тучи, пучина вот-вот поглотит разбитый корабль; вероятно, нет надежды и у пытающихся спастись моряков.
Центр композиции мастер выделяет белым сгустком пены, озаренным вспышкой молнии; в целом же колорит полотна холоден и мрачен.
Изображая бурное движение волн, живописец любуется циклопической мощью природы и как будто сравнивает с ней тщету человеческих усилий: низко нависли над волнами тяжелые свинцовые тучи, пучина вот-вот поглотит разбитый корабль, нет надежды и у пытающихся спастись моряков...
Небо всегда занимало большое место в композиции картин Айвазовского. Воздушный океан — движение воздуха, разнообразие очертаний облаков и туч, их грозный стремительный бег во время бури или мягкость сияния в предзакатный час летнего вечера иногда сами по себе создавали эмоциональное содержание его картин.
С каждым мазком художника, картины Айвазовского передают все больший драматизм. И успех мастера как раз в огромных возможностях передавать шокирующую реалистичность происходящего. Зритель будто начинает видеть сквозь безбрежные просторы волн, где показываются обломки погибших кораблей. С такими великолепными работами можно смело утверждать, что картины Айвазовского – это произведения влюбленного в природу и море великолепного мастера. Ему удалось на каждом полотне сохранить незабываемую экспрессию и очарование душевной теплоты и света. И именно эта верность необычному стилю и волнующим сюжетам пленяет каждого ценителя шедеврального таланта мастера.
Маэстро привлекали необычные эффекты света, отраженного в плоскости воды, не случаен и излюбленный романтиками мотив радуги. В картине Айвазовского зависшая над штормовым морем радуга окрашивает водяные брызги, а просвечивающая сквозь них морская вода приобретает розоватый оттенок. Высокая волна закрывает линию горизонта, и преображенная радужным светом морская стихия, с которой борются люди, спасающиеся с тонущего корабля, становится главным героем полотна.
Молодой и дерзкий художник Архип Куинджи взорвал интеллигенцию 19 века! В картинах может быть включён СВЕТ.
Свет как идея играет в творчестве Айвазовского значительную роль. Изображая море, облака и воздушное пространство, художник фактически изображает свет. Свет в его искусстве — символ жизни, надежды и веры, символ вечности.
Айвазовский был близок со многими передвижниками. Его блестящее мастерство высоко ценили Крамской, Репин, Стасов и Третьяков. Айвазовский стал устраивать выставки своих картин в Петербурге, Москве, во многих других больших городах России задолго до организации передвижных выставок. В 1879 году Иван Константинович посещает Геную, где собирает материалы об открытии Америки Колумбом. В 1880 году Айвазовский открыл в Феодосии первую в России периферийную картинную галерею.
В 1898 году Айвазовский написал картину “Среди волн”, которая стала вершиной его творчества. Художник изобразил бушующую стихию — грозовое небо и бурное море, покрытое волнами, как бы кипящими в столкновении одна с другой.
Он отказался от обычных в своих картинах деталей в виде обломков мачт и гибнущих кораблей, затерявшихся в безбрежном морском просторе.
Он знал много способов драматизировать сюжеты своих картин, но не прибег ни к одному из них, работая над этим произведением. "Среди волн" как бы продолжает раскрывать во времени содержание картины "Черное море": если в одном случае изображено взволнованное море, в другом - уже бушующее, в момент наивысшего грозного состояния морской стихии.
Это плод долгого неустанного труда и поисков всей жизни мастера. Оно написано, как и большинство его произведений, свободным импровизационным методом. Картина полна движения и экспрессии. Только большой художник мог так поразительно легко, буквально на одном дыхании, изобразить на полотне кипящий, движущийся и пенящийся водоворот волн.
Живописная палитра состоит из серовато-голубовато-зеленоватого цвета с тончайшими оттенками и нюансами. Луч солнца, проходящий по диагонали холста, усиливает цветовой строй настолько, что узкая полоса грозового неба не нарушает общего мажорного колорита. Мастерски прописанная белоснежная невесомая кружевная пена придает полотну особое состояние радости и приподнятости чувств. В душе художник до последних дней жизни оставался романтиком. Это полотно можно отнести к феноменальному явлению в изобразительном искусстве.
Мастерство картины "Среди волн" - плод долгого и упорного труда всей жизни художника. Работа над ней протекала у него быстро и легко. Послушная руке художника кисть лепила именно ту форму, какую хотел художник, и клала краску на холст так, как это подсказывал ему опыт мастерства и чутье большого художника, не исправлявшего раз положенного мазка. Видимо, сам Айвазовский сознавал, что картина "Среди волн" значительно выше по исполнению всех предшествующих работ последних лет. Несмотря на то, что после ее создания он еще два года работал, устраивал выставки своих произведений в Москве, Лондоне и Петербурге, эту картину он не вывозил из Феодосии, завещал вместе с другими произведениями, находившимися в его картинной галерее, родному городу Феодосии.
12 из 10.
По мере того как накапливался творческий опыт и мастерство Айвазовского, в процессе работы художника произошел заметный сдвиг, сказавшийся на его подготовительных рисунках. Теперь он создает набросок будущего произведения по воображению, а не по натурному рисунку, как он это делал в ранний период творчества. Не всегда Айвазовский сразу удовлетворялся найденным в эскизе решением, например, имеются три варианта эскиза к последней его картине “Взрыв корабля”. Айвазовский говорил о методе своей работы: “Набросав карандашом на клочке бумаги план задуманной мною картины, я принимаюсь за работу и, так сказать, всею душой отдаюсь ей”.
С неутомимостью и поразительной быстротой художник работал до конца своих дней. Он скончался в Феодосии 2 мая 1900 года во время работы над картиной «Взрыв турецкого корабля».
Показать полностью
18
Одержимый Демоном
Несмотря на свой великий дар, при жизни он так и не был понят. Вся его живопись была наполнена тайной. Редкий дар граничил с безумием. И за свой талант художник заплатил немалую цену.
Он дал на своих полотнах пристанище демонам, а быть может, это демоны захватили его. Но, так или иначе, именно Михаил Александрович Врубель создал реальные демонические образы обитателей потустороннего мира.
Всё странно в творчестве Врубеля. Свой крестный путь профессионального художника он начинал с иконописных росписей Кирилловского храма в Киеве. Он, животворивший демонов, писал с такой же одержимостью иконы, творил в красках Христа и Богоматерь, и многочисленных святых. Эти судорожные метания от Христа к демонам мрака будут сопровождать Михаила Врубеля всю жизнь.
Примечательно, что в качестве натуры для апостолов с фрески «Сошествие Святого Духа» Врубель срисовал лица больных из психиатрической больницы. В истощённых силуэтах, в смятенных взглядах умалишённых он улавливал некое запретное знание, недоступное «нормальному» и, следовательно, ограниченному разуму. Врубель считал, что сумасшедшие знают нечто такое, чего не ведают здоровые, что они, отрезанные безумием от всего обыденного, способны пережить истинное духовное просветление.
Строительный комитет, который заказал Врубелю роспись на тему «Воскресения Христова» стены северного придела алтаря Владимирского собора в Киеве, работу художника не принял. Не была принята и роспись плафона на тему «Пятого дня сотворения мира — отделения воды от тверди». Не хорош, по мнению заказчиков, оказался и набросок «Воскресение. Эскиз росписи Владимирского собора».
И когда творческие неудачи наложились на личные проблемы, когда алкоголь сделался спасением и бедствием, демоническое стало тонкой змеистой струйкой втекать в душу художника, искушать, беспокоить, требовать своего воплощения.
А затем была опера А. Г. Рубинштейна «Демон». Для Михаила Врубеля, потрясённого дивными голосами певцов и самой постановкой, это стало рубежом, через который он с лёгкостью перешагнул.
Как изобразить ДЕМОНА? Вот отзыв об одном из первых демонов Врубеля: «Демон мне показался злою, чувственно отталкивающей натурой. Демон — это дух, соединяющий в себе мужской и женский облик. Дух, не столько злобный, сколько страдающий и скорбный, но при всём том дух властный, величавый»!
Эскиз же самого первого Демона Врубель уничтожил, недовольный сделанным. Отчаявшись написать Демона маслом, он попытался изобразить его в скульптуре, вылепить демоническую плоть руками. Но одна скульптура развалилась, вторая показалась художнику утрированной.
И лишь в мае 1890 года Врубель вдруг ощутил в себе силу творить ДЕМОНА. Он жаждал воплотить светлую божественность Демона, ангела богорожденного, но замаранного выхолощенным христианским мифом, жаждал показать миру Демона как добро, освободившееся от безгрешности.
Врубель работал точно одержимый. И написанная плоть оживала, наполнялась реальной силой. Демон на глазах всё рос и рос, придвигался к краю картины, заполнял собой весь холст, не умещался на холсте, и Врубель собственноручно подшивал новые куски. Но Демон перерос и увеличенный холст — верхняя часть его головы кажется срезанной.
«Демон сидящий» — это пришелец, сидящий на краю иной Вселенной, где цветут прекрасные и безжизненные кристаллические цветы. Темное лицо, лиловый рот, чёрная масса волос, красные отблески в глазах и за ухом — признаки демонической натуры.
Никто и никогда до Врубеля не сумел так поразительно сочетать холодные и тёплые плоскости красок, как это было сделано в «Демоне сидящем». Мазки, точно стёклышки калейдоскопа, сверкают на полотне, сливаясь в объёмные фигуры. Своей кистью Врубель открыл двери мёртвого мира.
И не случайным, а вполне закономерным и даже, наверное, неизбежным стал полученный Врубелем заказ на иллюстрирование готовящегося к изданию собрания сочинений М.Ю.Лермонтова.
Демон, живший до сего момента лишь в поэтических строчках, обрёл, наконец, свою красочную плоть. Демон Врубеля абсолютно соответствовал Демону Лермонтова в последнем варианте поэмы.
Это уже был не тоскующий юноша с огненным взором. Это был мятежный злобный, алчущий дух, чья плоть — от плоти скал. Это был Демон приземлённый, чувственный и страшный в своём беспощадном стремлении разрушать и покорять.
Демон объявился в жизни Михаила Врубеля спустя десять лет. В 1901 году у Врубеля, женатого к тому времени на актрисе театра Надежде Забеле, родился сын Савва. На лице мальчика выделялись синие и невероятно огромные глаза. Он родился с уродливой заячьей губой. Обвинив в уродстве сына себя, Врубель стал меняться. Художник сделался задумчивым, рассеянным, несговорчивым, у него стали случаться приступы дикой агрессии. Все прежние творческие замыслы вдруг увяли. И только один-единственный образ неистово взывал к действию.
Демон.
Когда-то Врубель экспериментировал с фотографией кавказских гор, он часто переворачивал карточку и всматривался в перевёрнутый мир, как будто искал грани иной реальности. Эта летящая вниз реальность чётко обрисовалась на картине «Демона поверженного».
Врубель с маниакальным упорством пытался ухватить зыбкий образ адской красоты. Накладывал мазок за мазком и, не дожидаясь, когда краска подсохнет, залеплял неудавшиеся части картины кусками газет, а после рисовал прямо по газетам — поверхность получалась неровной, будто изрытой, именно такой, какой и должна быть реальность Демона.
Разум художника неумолимо погружался во мрак. Однажды он сообщил, что Демон явился ему во сне и потребовал, чтобы полотно было названо «ikone» (икона). «Прекрасному поверженному злу» должно преклоняться, как поклоняются другим образам мучеников.
«Демона поверженного» отправили на выставку. Врубель поехал следом. И даже когда картина уже висела на стене, художник прямо на глазах у публики вносил всё новые и новые исправления. Демон высосал у своей жертвы все силы, опустошил душу и погрузил разум во тьму безумия. Михаила Врубеля поместили в психиатрическую клинику.
Это были страшные месяцы хаоса. Врубель воображал себя то Христом, то Пушкиным, он собирался стать московским генерал-губернатором, превращался в государя российского, становился Скобелевым или Фрином. Он слышал хоры голосов, утверждал, что жил в эпоху Ренессанса и расписывал стены в Ватикане в компании с Рафаэлем и Микеланджело...
Из клиники Врубель вышел ненадолго.
Нельзя просто так взять и уйти из Ада.
Через несколько месяцев умирает от крупозной пневмонии его двухлетний сын Саввушка.
Огромное горе затопило отца целиком.
Опалённый разум не выдерживал отвратительной беспощадной реальности, и Врубель сам попросил жену поместить его снова в психиатрическую клинику.
Там одна мучительная галлюцинация сменялась другой: художнику виделись враги, жаждущие его смерти, его оглушал хор призрачных голосов, обвиняющих в преступлениях. Врубель впадал в отчаяние и кричал, что его уже НИЧЕГО не ожидает, или корчился в приступах буйства.
Когда наступало затишье и просветление, Врубель рисовал с натуры.
В августе 1904 года Врубель вышел из клиники. В том же году создана ещё одна знаменитая работа Михаила Врубеля «Шестикрылый серафим» (Азраил). Зеленоватое лицо, на котором вместо глаз сверкают голубые ледяные кристаллы, мертвенно-чеканные оледенелые черты, лишённые страстей. И занесённый блистающий меч... Если это и ангел, то ангел смерти.
Как бы ещё приколоться? А что, если лишить художника зрения? Эй, Врубель, лови!
Он начал постепенно слепнуть. Полуслепым пытался рисовать, потом лепить. А затем наступил непроницаемый мрак.
Последние годы жизни Михаил Врубель провёл в абсолютной тьме. В клинике он бредил о «сапфировых» глазах, которые ему должен кто-то даровать.
Врубеля не стало 1 апреля(иронично) 1910 года.
Он перешагнул тонкую линию, отделявшую бытие от небытия, и кто его встретил за той последней чертой — ангелы или демоны — ты узнаешь потом.
Показать полностью
10
Художник, что рисует свет
Слава пришла к нему не сразу: Айвазовский не брал его в ученики, Академия художеств не принимала даже в вольнослушатели. Однако он стал одним из самых известных художников эпохи, его полотна покупали коллекционеры и члены императорской семьи, а на выставках выстраивались очереди. И никто не мог понять - как? Как он включает свет в картине?
Впечатляет? Эта картина 19 века называется «Христос в Гефсиманском саду».
Энергия этого полотна была настолько велика, что спокойно реагировать на него мало у кого получается. Толпа туристов затихает, даже дыхания не слышно, лишь раздаются робкие всхлипы и тихие рыдания.
«Сделайте так, чтобы иначе и сделать не могли, тогда поверят».
Куинджи А.И.
И все поверили. Поверили в Свет!
Рано осиротевший сын сапожника, он приехал в Петербург с пустыми карманами и стал к 40 годам миллионером. Провинциал-самоучка, над чьей техникой рисования потешались столичные снобы, довольно быстро завоевал славу главного русского пейзажиста. У Куинджи была железная хватка. Если он видел цель, то не останавливался, пока не добивался своего: по выражению Репина, «буравил землю насквозь». Пожалуй, за всю свою жизнь он проиграл лишь одно сражение — с мироустройством. Безнадежный идеалист Куинджи верил, что мир можно сделать лучше. И не жалел ради этой утопической задачи ни денег, ни времени, ни здоровья.
Архип Иванович Куинджи родился на окраине Мариуполя в семье грека, бедного сапожника. Фамилия Куинджи была дана ему по прозвищу деда, что по-татарски означает «золотых дел мастер». Рано осиротев, мальчик жил у родственников, работал у чужих людей: был слугой у хлеботорговца, служил у подрядчика, работал ретушером у фотографа.
Основы грамоты Куинджи получил от знакомого учителя грека, а затем занимался в городской школе. Любовь к рисованию проявилась у него в детстве, он рисовал везде, где приходилось — на стенах домов, заборах, обрывках бумаги.
Говорят, первая персональная выставка Куинджи состоялась, когда ему исполнилось 11. Архип работал на строительстве церкви и некоторое время жил на кухне своего нанимателя. Само собой, стены кухни были сплошь расписаны углем. Хозяева не возражали и даже приглашали «на вернисаж» соседей. Публике также были представлены гроссбухи и книжки по приемке кирпича, изрисованные юным дарованием вдоль и поперек. Особым успехом пользовался портрет местного церковного старосты. С тех пор все жители поселка (кроме, разумеется, церковного старосты) раскланивались с парнишкой, как со знаменитостью.
«Для того, чтобы стать хорошим художником, надо даже спать с альбомом и карандашом».
Куинджи А.И.
В 15 лет Куинджи устроился прислуживать в дом зажиточного хлеботорговца, и тот, заметив его страсть к рисованию, посоветовал ехать в Феодосию к самому Айвазовскому. Слухи об отзывчивости мэтра оказались слишком преувеличенными: учить Куинджи он отказался. Впрочем, Айвазовский доверил ему покрасить свой забор. С таким резюме, не сомневался Куинджи, ему одна дорога — в Петербургскую Академию художеств!
Но не сразу ему удалось стать учеником Академии: слабой оказалась художественная подготовка. Он дважды держал экзамены и оба раза безрезультатно. Но это не могло остановить упорного и настойчивого юношу. В 1868 году на академическую выставку он представил картину «Татарская сакля», за которую получил звание неклассного художника, от которого Куинджи отказался, попросив взамен разрешения быть вольнослушателем. Так в 1868 году 28-летний художник, наконец, был зачислен вольнослушателем в Академию.
Куинджи окунулся в атмосферу художественной жизни. Он дружит с И.Е.Репиным и В.М.Васнецовым, знакомится с И.Н.Крамским — идеологом передовых русских художников. Лиричность пейзажей Саврасова, поэтическое восприятие природы в картинах Васильева, эпичность полотен Шишкина - все открывается перед внимательным взглядом молодого художника.
Куинджи начинает искать самостоятельные пути в искусстве. Созданная им в 1872 году картина «Осенняя распутица» своей реалистической направленностью была близка картинам художников-передвижников, к обществу которых он примкнул.
Лето 1872 года Куинджи провел на Ладожском озере, на острове Валаам. В результате появилась картина: «Ладожское озеро» (1872).
Неторопливо, спокойно ведет художник в своих картинах повествование о природе острова, с его гранитными берегами, омываемыми протоками, с темными густыми лесами, упавшими деревьями. Эту картину можно сопоставить с былинным эпосом, живописным сказанием о могучей северной стороне. Серебристо-голубоватый тон картины сообщал ей особую эмоциональную приподнятость. После выставки 1873 года, на которой это произведение было показано, о Куинджи заговорили в прессе, отмечая его самобытный и большой талант.
Однако Куинджи совершил внезапный поворот. Этому несомненно способствовали его поездки в Западную Европу и знакомство с последними достижениями живописи.
В 1876 г. он показал картину «Украинская ночь», в которой сумел передать чувственное восприятие южной летней ночи, с невиданной для своего времени смелостью обобщая цвет и упрощая форму.
С огромной поэтической силой открылась удивительная красота украинской ночи. На берегу небольшой речушки примостились озаренные лунным сиянием украинские хатки. Ввысь устремились тополя. Тишина, спокойствие разлиты в природе. На синем, словно из бархата, небе мерцают яркие звезды. Для того, чтобы так естественно и выразительно передать лунное сияние, мерцание звезд, художнику понадобилось решать сложнейшие живописные задачи. В картине все построено на виртуозной разработке тональных отношений, на богатстве цветовых сочетаний. В 1878 году «Украинская ночь» была показана на Всемирной выставке в Париже. «Куинджи, — писала французская критика, — бесспорно самый интересный между молодыми русскими живописцами. Оригинальная национальность чувствуется у него еще более, чем у других».
Картина стала сенсационным событием художественной жизни, а за нею последовали другие, не уступавшие ей в вызывающей декоративности: «Березовая роща» (1879),
«Лунная ночь на Днепре» (1880), «Днепр утром» (1881) и др.
Но наибольший успех на выставке выпал на долю картины «Березовая роща».
Толпы людей часами простаивали у этого полотна. Казалось, будто само солнце проникло в помещение выставочного зала, освещая зеленую поляну, играя на белых стволах берез, на ветвях могучих деревьев. Работая над картиной, Куинджи искал прежде всего наиболее выразительную композицию. От эскиза к эскизу уточнялись расположение деревьев, размеры поляны. В окончательном варианте нет ничего случайного, «списанного» с натуры. Передний план погружен в тень — так подчеркивается звучность, насыщенность солнцем зеленой поляны. Художник сумел, избежав театральности, создать декоративную картину в лучшем понимании этого слова. Куинджи с огромным вдохновением воспевает в ней красоту и поэзию природы, ослепительную яркость солнечных лучей, несущих радость людям.
В 1880 году в Петербурге на Большой Морской была открыта необычайная выставка: демонстрировалась одна картина(!) — «Лунная ночь на Днепре». Она стала настоящей сенсацией. Беспрецедентную выставку одной картины, устроенную в Обществе поощрения художеств, сопровождал невиданный ажиотаж.
Она вызвала бурю восторгов. У входа на выставку стояла огромная очередь.
В то время, когда в России даже персональные выставки еще казались в диковинку, шаг этот был сопряжен с громадным риском, но успех выставки, собиравшей толпы зрителей, превзошел все ожидания. Отныне даже недоброжелателям стало ясно, что как бы наивно ни было рисование Куинджи, как колористу ему нет равных. Он сделался знаменит в Европе и укрепился в звании главного русского пейзажиста.
Что бы ни изображал Куинджи, главным в его картинах был свет, из которого создано мироздание.
У гениальности Куинджи не было научного объяснения. Многие художники теряли покой, пытаясь повторить его палитру, достичь той достоверности, с которой Куинджи рисовал тени и свет. Говоря о картине «Украинская ночь», Крамской писал в письме Репину: «Я — совершенный дурак перед этой картиной. Я вижу, что самый свет на белой избе так верен, так верен, что моему глазу так же утомительно смотреть на него, как на живую действительность: через пять минут у меня глазу больно, я отворачиваюсь, закрываю глаза и не хочу больше смотреть».
Между тем, секрет «куинджевских красок» был проще, чем казался. Он видел иначе.
В 1881 году художник создал картину «Днепр утром».
В ней нет игры света, яркой декоративности, она привлекает спокойной величавостью, внутренней мощью, могучей силой природы. Удивительно тонкое сочетание чистых золотисто-розовых, сиреневых, серебристых и зеленовато-серых тонов позволяет передать очарование цветущих трав, бесконечных далей, раннего степного утра. «Днепр утром» – была спокойной и простой и уже не вызывала тех восторгов, что «Ночь». Эта относительная неудача укрепила его в мысли, что участвовать в бегах за славой и восторгами публики противно природе художника.
И он замолчал.
На тридцать лет! Больше не было никаких выставок, даже друзьям после этого много лет не показывал новых работ. Его многочисленные почитатели, потеряв терпение, стали говорить, что он полностью исписался, выдохся как художник.
Но они ошибались. Ни дарование, ни желание творить никуда не исчезли. Куинджи успел создать ещё около пятисот живописных и трёхсот графических работ, которые оценили после его смерти в полмиллиона рублей. Хватило бы на десяток-другой популярных художников. Но на долгие годы его единственным зрителем стала его жена Вера.
Друзья не понимали причин, волновались. Куинджи же сам объяснял так: «...Художнику надо выступать на выставках, пока у него, как у певца, голос есть. А как только голос спадет надо уходить, не показываться, чтобы не осмеяли. Вот я стал Архипом Ивановичем, всем известным, ну это хорошо, а потом увидел, что больше так не сумею сделать, что голос как будто стал спадать. Ну вот и скажут: был Куинджи, и не стало Куинджи! Так вот я же не хочу так, а чтобы навсегда остался один Куинджи».
Став состоятельным человеком (заработки его были очень высоки), он мог теперь работать так, как ему хотелось, — не спеша и вволю экспериментируя. Среди исполненных работ были не только пейзажи, продолжавшие начатое ранее, такие как «Вечер на Украине» (1878-1901)
и другие, но и совершенно необычные крохотные картинки, в которых он остро, с удивительным лаконизмом передавал свои впечатления от природы («Лунные пятна на снегу», «Цветник» и пр.).
По сравнению с десятилетием активного участия на выставках, за остальные тридцать лет Куинджи сделал сравнительно немного. По воспоминаниям друзей художника, в начале 1900-х годов Куинджи пригласил их к себе в мастерскую и показал картины «Вечер на Украине», «Христос в Гефсиманском саду», «Днепр» и «Березовая роща», которыми они были восхищены. Но Куинджи был недоволен этими работами и на выставку их не представил.
«Ночное» — одно из последних произведений заставляет вспомнить лучшие картины Куинджи времени расцвета его таланта.
В нем также чувствуется поэтическое отношение к природе, стремление воспеть ее величавую и торжественную красоту.
Куинджи не стал затворником. В 1894 г. он охотно принял предложение быть профессором пейзажной мастерской в Академии художеств, только что радикально реформированной. За дело он взялся увлеченно, преподавал по хорошо продуманной системе и успел воспитать прекрасных мастеров: А.А.Рылова, К.Ф.Богаевского, Н.К.Рериха. Дискутировал за чаем о настоящей живописи с Шишкиным.
К сожалению, его преподавание длилось недолго: уже в 1897 году он был отстранен от службы за то, что общался с участниками студенческих волнений. Но со своими учениками он продолжал заниматься частным образом, а на следующий год устроил им на собственные средства поездку в Западную Европу.
Немного позже он пожертвовал Академии художеств капитал, проценты с которого шли ежегодно на выплату премий молодым художникам. Последним его добрым делом было основание в 1909 году Общества имени Куинджи — независимого объединения художников, которому он пожертвовал 150 000 рублей и 225 десятин земли в Крыму, да еще завещал все свои картины и деньги. Общество просуществовало до 1930 года, а Куинджи умер несколько месяцев спустя после его открытия.
«Иллюзия света была его богом, и не было художника, равного ему в достижении этого чуда живописи. Куинджи - художник света.»
Репин И.Е.
«Куинджи был не только великим художником, но также великим Учителем жизни.»
Рерих Н.К.
Показать полностью
16
Ёлки - палки, это ж Шишкин!
Имя его стало нарицательным. Картины его мы помним с детства, а может и не с детства. А может и не помним, но будем вспоминать...
Иван Иванович Шишкин родился 25 января 1832 года в Елабуге, что в Вятской губернии, в семье купца второй гильдии Ивана Васильевича Шишкина. Иван Васильевич — автор изданной в 1871 году в Москве «Истории города Елабуги» — за заслуги в области археологии удостоился звания члена-корреспондента Московского археологического общества. Заметив увлечение сына родной природой, он направил молодого Шишкина учиться живописи. В 1858-1859 годах Шишкин часто бывает на Валааме, суровая, величественная природа которого ассоциировалась у юноши с природой малой родины. А нынешнему зрителю может напомнить природу из Ведьмака 3.
В 1860 году за два валаамских пейзажа Шишкин получает Большую золотую медаль и право на заграничную командировку.
Но за границу он ехать не спешил, вместо этого отправившись в Вятский край. В родных местах Шишкин неустанно работал. Любил он это дело - лес родной, живопись и уединение.
Всё же Шишкину пришлось стажироваться за границей — главным образом, в Германии и Швейцарии. В Дюссельдорфе он много писал в Тевтобургском лесу и среди местных жителей пользовался огромной популярностью. По возвращении в Россию в 1865 году художник за картину "Вид в окрестностях Дюссельдорфа" получил звание академика.
Посмотри на это небо!
Между тем в русском изобразительном искусстве в это время происходили знаменательные события. Еще в 1863 году группа молодых живописцев-реалистов во главе с И.Н. Крамским с большим шумом («дело 14-ти»), отказавшись писать картину на заданную тему, покинула Академию в знак протеста против засилья мертвого академизма. «Бунтовщики» основали Артель художников. С этой Артелью живописец в конце 1860-х годов сблизился.
«Громче всех, — вспоминал Репин, — раздавался голос богатыря Шишкина. Публика, бывало, ахала за его спиной, когда он своими могучими лапами ломового и корявыми от работы пальцами начнет корежить и затирать свой блестящий рисунок, а рисунок точно волшебством каким от такого грубого обращения выходит все изящней и блистательней».
Из Артели в 1870 году и выросло Товарищество передвижных художественных выставок, ставшее символом новой художественной эпохи. Шишкин был одним из его учредителей. Идеалам передвижничества он не изменял никогда, до самого смертного 1898 года участвуя в каждой передвижной выставке. Особенно близкие отношения сложились у художника с И. Крамским. Именно Крамской сказал о Шишкине точнейшие слова:
«Когда он перед натурой, то точно в своей стихии, тут он и смел, и не задумывается, как, что и почему; это единственный у нас человек, который знает природу ученым образом».
Крамской даже предоставил Шишкину собственную мастерскую, когда тот готовил для академической выставки свою работу "Полдень. В окрестностях Москвы". Она была первая шишкинская картина, приобретенная Павлом Третьяковым.
Невероятно философская картина, с которой, собственно, и началась мировая слава художника.
Личная жизнь художника складывалась трагически.
Он два раза был женат по любви: сначала на сестре рано умершего талантливого пейзажиста Федора Васильева (которого он опекал и учил азам мастерства), Елене; потом — на художнице Ольге Лагоде. Обе они умерли молодыми: Елена Александровна — в 1874 году, а Ольга Антоновна — в 1881-м. Потерял Шишкин и двоих сыновей.
Претерпев после смерти отца в 1872 году кризис и на время оставив живопись, художник нашел в себе силы вернуться к творческой жизни.
Он жил только родной природой, ставшей его главной темой в живописи и рисунке, много ездил по России: писал этюды в Крыму, в Беловежской пуще, на Волге, на Балтийском побережье, в Финляндии и нынешней Карелии. Постоянно выставлялся — на персональных, академических, передвижных, торгово-промышленных выставках.
В 1894 году Шишкин возглавил пейзажную мастерскую в Академии. О столкновении методов преподавания двух профессоров, знаменитых художников — Шишкина и Куинджи ходили легенды. Странно, что до сих пор об этом не снят фильм "Шишкин vs Куинджи".
Великие художники являлись антиподами по своим взглядам на методы преподавания, на технику работы и на идейную сторону творчества. И.И. Шишкин был необыкновенным знатоком и любителем леса. Он до совершенства знал анатомию деревьев разных пород, всегда говорил, если видел неправильность в рисунке дерева: “Такой березы не может быть” или “эти сосны бутафорские”. Некоторые упрекали его в сухости. Такое мнение, пожалуй, может быть оправдано по отношению к некоторым офортам, над которыми он проводил много времени в последние годы жизни. Но живописные его работы, несмотря на применение сложнейшей техники, всегда смотрелись свежо. Казалось, вы внезапно вошли в лес, ощущая как глазами, так и всем телом его близость…
Шишкин как был, так и до сих пор является крупнейшим русским художником-реалистом, знатоком лесного царства. И, как это ни странно, из его многочисленных учеников лишь Андрей Николаевич Шильдер был действительно крупным мастером. Он обладал прекрасной техникой как в рисунке, так и в живописи, но самостоятельной — не шишкинской.
Во время летних работ, когда совместно с профессором писали несколько его учеников, он по очереди подходил смотреть их работы и делал свои замечания. Некоторые из учеников, несмотря на ценность каждого его критического слова, готовы были, как говорится, провалиться сквозь землю. Шильдер сам рассказывал, что он, человек нервный, иногда, завидя издали фигуру Ивана Ивановича, направляющегося в его сторону, не мог удержаться и, оставив этюд и палитру, буквально уползал в кусты, как уж, а потом изворачивался, как мальчишка, объясняя свое отсутствие. Ученики боялись художника - богатыря Шишкина.
Другим профессором пейзажной мастерской был талантливейший художник Архип Иванович Куинджи. Он был педагогом, не имевшим по методу преподавания ничего общего с Шишкиным.
Задачей Куинджи во многих его работах было передать явления природы, не поддающиеся длительному писанию с натуры, как, например, пейзажи, освещенные ночным лунным светом, хатки, озаренные последними лучами заходящего солнца, которые можно наблюдать лишь в течение нескольких минут. В этих вещах использованы приемы, усиливающие эффект освещения. Но это была не натура, а иллюзия.
В мастерской Куинджи зажигались такие «звезды» живописи, как Богаевский, Вроблевский, Зарубин, Химона, Калмыкова, Рушиц, Пурвит, Краузе, Рерих, Рылов, Борисов, Вагнер, Чумаков и другие.
У каждого из этих творцов была своя дорога в мастерскую Куинджи. Латри привел его дед, Айвазовский. Бровар и Кандиуров пришли к Куинджи после окончания Академии художеств. «Неспособный» Богаевский был принят Архипом Ивановичем в пейзажную мастерскую вольнослушателем.
Куинджи был педагогом от Бога, обладал врожденными способностями к преподаванию. Его обучение не представляло из себя стройной системы, но в педагогическом процессе были продуманность и определенность. В конце концов, важен результат: сонм прекрасных живописцев, которых выпестовал Куинджи, потрясает. По пятницам с 10 утра до 14 часов дня Архип Иванович открывал двери мастерской для всех желающих консультироваться по вопросам пейзажной живописи. Часто в стенах помещения оказывалось трудно дышать: набивалось более 200 человек, которым Куинджи читал лекции.
Мастерскую – в широком смысле слова – Куинджи представлял себе как единую семью, объединенную общим интересом к искусству. Во главе такой семьи должен стоять наставник, старший товарищ, мудрый друг, а не строгий профессор. Учеников своих Архип Иванович уважал и любил.
Иван Иванович Шишкин был художником большого труда. Его нельзя было встретить на вечерах художников. Но к завтраку, когда делал часовой перерыв в работе, мог встретится в Академии со своим извечным антагонистом Куинджи. И начинался очередной горячий диалог двух Титанов русской живописи о искусстве за чашкой ароматного чая.
По мнению Куинджи, главное было передать в полную силу впечатление от эффектов освещения в природе, какими бы средствами это ни было достигнуто. Шишкин же требовал передачи красоты форм разных деревьев и особенностей пятен и складок на коре, свойственных разным породам. Это, по его мнению, оживляет и освещает лес.
Откушав и выслушав мнения друг друга, художники возвращались в свои мастерские, каждый при своём. Куинджи - к фанатично любящим его ученикам, Шишкин - к очередному пейзажу.
Царь леса, художник - богатырь Иван Иванович Шишкин все свои последние дни посвятил работе и умер за мольбертом в собственной мастерской.
Творческая деятельность Ивана Ивановича Шишкина была завершена величественной композицией «Корабельная роща» (1898, Государственный Русский музей), в которой опыт и мастерство художника выразили неизгладимые впечатления детства.
Показать полностью
16
190 лет родоначальнику импрессионизма
Новаторские приемы искусства Мане, вызывающие сопротивление публики, притягивали к нему молодых художников, ищущих новые выразительные средства в живописи. Вокруг Мане начали группироваться Дега, Писсарро, Клод Моне, Ренуар и Сислей. Им импонировало не только новаторство Мане, но и его образованность, глубокие познания в истории живописи, владение всеми приемами живописной и графической техники. Непосредственными ученицами Мане являлись Б.Моризо, Е.Гозалес и М.Кэссет, но он оказал значительное влияние на всю группу художников импрессионистов.
Мане говорил: «Наш долг – извлечь из нашей эпохи все, что она может нам предложить, не забывая о том, что было открыто и найдено до нас».
Показать полностью
2
Филипп
Странно, что я не встречал ни одного казаха с именем Филипп.
Филипп (греч. «любитель коней»).
