Трагичная судьба декабриста Сергея Трубецкого
Судьба была к Сергею Трубецкому ужасно несправедлива.
Он не только отправился в Сибирь как государственный преступник, но и в народной памяти остался как «предатель и трус», загубивший всё дело прогрессивных дворян-революционеров.
Князь действительно был выбран заговорщиками «диктатором» восстания.
И в решающий день 14 декабря не явился на Сенатскую площадь.
Но прежде, чем обвинять Трубецкого во всех смертных грехах, стоит выяснить, каковы же были изначальные намерения мятежников.
Накануне 14 декабря полковник Трубецкой составил очень толковый план действий в день восстания.
Вполне логично, что автора плана декабристы и избрали «диктатором» — руководителем мятежа.
По замыслу Трубецкого, самая главная воинская часть заговорщиков — морской Гвардейский экипаж — первым делом должна была занять Зимний дворец и арестовать царскую семью.
Остальным восставшим полкам местом сбора назначалась Сенатская площадь.
Захват Зимнего дворца и пленение Николая |однозначно гарантировало успех восстания.
Старая власть была бы обезглавлена и парализована.
Казалось, план был безупречен и вполне надёжен — если только не произойдут какие-то непредвиденные обстоятельства.
Но они-то и произошли…
Операция по захвату Зимнего дворца была поручена декабристу Александру Якубовичу.
На капитана Якубовича тайное общество возлагало большие надежды.
Только он мог, как считали декабристы, увлечь за собой солдат и офицеров Гвардейского экипажа, а также Измайловский полк.
Но в 6 часов утра 14 декабря Якубович приходит к Александру Бестужеву и заявляет, что гвардейских моряков он на Зимний дворец не поведёт.
Весь план Трубецкого рухнул, не успев начаться!
Без захвата Зимнего дворца все остальные действия теряли смысл.
Да, Трубецкой не явился на Сенатскую площадь.
Всё утро 14 декабря 1825 года князь «кружит» вокруг Дворцовой площади.
«Диктатор» надеется на чудо: может, Якубович одумается?
Но чуда не произошло.
Площадь перед Зимним была пуста.
После полудня у Трубецкого произошёл нервный срыв.
В крайней депрессии он отправился в дом австрийского посланника Людвига Лебцельтерна, где и был этой же ночью арестован.
Могло ли присутствие князя на Сенатской площади повлиять на исход восстания? В этом есть большие сомнения.
Те, кто взваливают на Трубецкого вину за поражение восстания, забывают о том, что мятежные части прибывали к Медному всаднику далеко не одновременно.
Что в таких условиях смог бы сделать «диктатор» Трубецкой?
Весь его план держался на факторе внезапности.
Нужно было первым неожиданным ударом обезглавить царское правительство.
Ранним утром 14 декабря этот замысел мог удаться.
Но к полудню на Сенатской площади стояли только 800 мятежных солдат.
Прорываться с этими силами к Зимнему дворцу было самоубийством.
Оставалось только ждать подхода подкреплений.
В середине дня число восставших возросло до трёх тыс. человек. Но и правительство успело к тому времени окружить площадь вчетверо превосходящими силами.
Фактор внезапности теперь уже полностью улетучился.
Значит, нужно было ждать ночи, когда на сторону мятежников могли перейти другие части, а также «простонародная чернь».
Так действовали декабристы Евгений Оболенский, Пётр Каховский и Иван Пущин, распоряжавшиеся на площади.
И так же, скорее всего, действовал бы и Трубецкой.
Но этой-то спасительной темноты Николай I мятежникам не дал.
Залпы картечи положили конец попытке «дворянской революции».
Князя Сергея Трубецкого можно упрекать в отсутствии тяги к «героическому самопожертвованию» (а руководство заведомо проигранным мятежом нельзя назвать иначе).
Но обвинять «диктатора» в проигрыше восстания несправедливо.
Восстание закончилось бы поражением, независимо от присутствия или отсутствия Трубецкого в рядах мятежников.
Князь Трубецкой пережил многих более молодых декабристов.
Но до конца своих дней никакой вины за собой не чувствовал.
«Знаю, что много клеветы было вылито на меня, но не хочу оправдываться.
Я слишком много пережил, чтобы желать чьего-либо оправдания…» — писал в одном из посланий Сергей Трубецкой.
