Стрельцы

Сравнивать янычар и стрельцов начали давно, и ныне это модно. Соответственно кое-какие мыслишки лезут наружуПервое сравнение было ещё в середине 16 в., в компилятивном сочинении Тьеполо. Однако там же есть запись, что московиты тренируются в стрельбе из аркебуз по немецким правилам.
Как род пехоты стрельцы и янычары действительно можно отнести к одному типу (стрелки, или преимущественно стрелки, действующие с опорой на полевые укрепления). Этот «восточноевропейский тип пехоты» можно одновременно возводить и к «османской пехоте образца Никопольской битвы 1396 г.» и к «гуситской пехоте». Т. е. опосредовано янычары на стрельцов как род пехоты в любом случае повлияли. Да и термин «енычане» мелькал в период начала стрелецкого войска (впрочем, в пописе литовского войска 1567 г. «янычарами» называли некоторых драбов – может быть это было такое «престижное» наименование).
Другая сторона сравнение – «политическая». Тут есть высказывания, что может стрельцы и не формировались по образцу янычар, но в «схожих политических системах» играли одинаковую роль. Даже если не учитывать, что государственная система Османской державы и Русского царства существенно отличалась, можно посмотреть на события по существу.
Янычарские бунты – это системные явления, у которых даже сформировались свои обычаи. Янычары, как и многие прочие гулямы и мамелюки, были самостоятельной политической силой. Известно только три стрелецких бунта политического уровня – 1682, 1689 и 1698 гг. И это были мятежи рядовых стрельцов, которых использовала определенная политическая сила. При этом собственно лейб-гвардия – Стремяной полк сохранял верность власти. В дворцовых переворотах Смуты, 1605-1610 гг., стрельцы практически не участвовали.
Здесь следует обратиться к «политической» составляющей «офицерского корпуса». Помимо чисто военного (руководство в бою, поддержание боеспособности солдат) у офицерского корпуса отмечается и функция контроля над «солдатской массой», офицеры были связаны в первую очередь между собой, а не со своими подразделениями и частями.
Иначе говоря, солдатский бунт без оторванных от них офицеров уже не получался организованном в военном отношении мероприятием. Наиболее яркий пример – Сипайское восстание, когда восставшие полки уже не проявляли боевых качеств, которых проявляли в войнах. Это не так ярко, но видно и по другим бунтам в армии и на флоте в 18-20 вв.
Поддерживаемая оторванной от солдатской массы «орденом офицеров» дисциплина и боевая сплоченность в случае бунта автоматически рушилась, и сохранившиеся под контролем политической элиты части были объективно сильнее мятежников. «Бунт ландскнехтов» в 16 в. – это явление, которой могла противостоять только равная сила.
Ещё от классиков 19 в. сохранилась фраза, что командиры ландскнехтов – это ещё предводители банд наемников, а реформа Морица Оранского привела к появлению офицеров – руководителей солдат. Хотя про военные реформы Морица Оранского – это прежде всего пиар, и к военным революциям или великим реформам «гениальных личностей» дело не сводилось, но суть в том, что в Европе в 16-17 вв. (уже после 30ЛВ) сформировался «офицерский корпус».
Подобного, например, в римском легионе не было – центурионы, командиры подразделений и частей (чуть ли не полковники), по меркам 18-19 вв. были унтер-офицерами, выдвинувшиеся из солдатской массы и органично связанные с ней (тут я, разумеется, утрирую, если смотреть на весь период существования и все формирования римской армии). Командиры янычар также выдвигались из рядовых янычар и были с ними органично связаны. Соответственно «бунт янычар» - это также действие силы, имеющую свою автономную военную организацию, это проявления этой самой организации.
Если посмотреть на военные реформы России в середине 16 в., то как раз можно увидеть признаки формирования «офицерского корпуса» для контроля над армией. У тех же стрельцов изначально сотники и головы назначались из дворян, для которых это обычно было лишь одним из назначений (сегодня стрелецкий голова – завтра городской воевода или наоборот). 1552 г. – сотенная реформа дворянского войска, когда были организованные сотни, во главе которых назначались сотенные головы из выборных дворян.
Над нанятыми в Поле казаками назначались головы из дворян…. Хотя это всё же всего лишь процесс, но, тем не менее – процесс по ликвидации всякого рода серьезной «военной автономии»…
Стрелецкие бунты эпохи политической Смуты конца 17 в. начались с требования выдать своих полковников на расправу. Этот момент наиболее показателен в чем стрельцы отличались о сменяющих султанов/императоров янычар/преторианцев.
Автор - Олег Комаров

При Иоанне Васильевиче «Грозном», сформировавшем стрелецкое регулярное войско около 1540 годов, стрельцов было (в начальный период) до 12 000 человек личного состава, из которых около 5 000 человек жили в Москве и его уезде.

Боевое крещение московские стрельцы приняли во время осады и штурма Казани в 1552 году и в дальнейшем являлись непременными участниками всех основных военных кампаний. В мирное время стрельцы московские и городовые несли гарнизонную службу, выполняя в городах функции полиции и пожарных.

Стрельцы участвовали в боевых операциях во время смутного времени с 1598 по 1613 год, многочисленных войнах с Речью Посполитой и Крымским ханством. Стрельцы участвовали во многих сражениях Ливонской войны, после победоносного похода 1577 г., когда русские войска овладели почти всей Прибалтикой, именно они, наряду с детьми боярскими, составили гарнизоны вновь завоеванных городов и замков. Стрельцы в немалой степени поспособствовали победе российской армии во Втором Азовском походе Петра I в 1696 году.

На вооружении стрелецкого войска были пищали, бердыши, полупики, сабли и шпаги, ручные гранаты, к концу 1670-х годов пики, в том числе для устройства заграждений (рогаток), у городовых стрельцов бывали и копья, луки и арбалеты, что было нормально для Европы, особенно в отдалённых заокеанских гарнизонах. Из особых стрелецких атрибутов следует отметить перевязь («берендейку») с привешенными к ней пенальчиками-натрусками с пороховыми зарядами, сумку для пуль, сумку для фитиля, рог с порохом для натруски пороха на зарядную полку пищали.

Стрелецкий полковник Никифор Колобов. Прославился карательными рейдами против сторонников старого обряда, некоторое время нес городовую службу в Киеве, был смещен стрельцами во время бунта 1682 года "за многия неправды", что позволило ему в дальнейшем не оказаться на виселице, а стать воеводой в Тюмени. Дожил до 18 века, упоминается в 1703 году на какой-то должности в Москве, ТРИ переулка между Трубной и Петровкой носят имя этого сукиного сына. В одном из переулоков наш офис.
Купить оловянного Колобова можно сегодня примерно за 20 евро.
Думаю - взять, не взять... 😄

ТРАДИЦИИ КРЕМЛЕВСКОГО КАРАУЛА

Издревле в мире существует воинская традиция выражения почета и уважения правителям, монархам, полководцам, воинам-героям выставлением караула. Со временем первоначальный обычай охраны жизни, здоровья и спокойствия государей претерпел существенные изменения, дополнившись парадно-церемониальными функциями. Почетный караул в концентрированном виде выражает глубокое уважение сограждан, из лучших чувств желающих воздать должные почести людям, заслужившим это своими ратными подвигами или повседневными трудовыми делами.

Эстетическое совершенство всех элементов парадного караула, доведенное до высшего уровня качества годами специальной строевой подготовки, стало отличительной чертой, своего рода символом признания заслуг здравствующего государственного деятеля во многих странах мира. Вооруженные силы ведущих стран мирового сообщества по праву гордятся специальными подразделениями, сформированными для проведения ритуалов встреч и проводов глав иностранных делегаций, отдания военных почестей при открытии памятников, мемориалов и погребений, участия в национальных торжественных и праздничных церемониях, других общественно значимых мероприятиях.

Возникновение и развитие института государственной охраны первых лиц Российского государства всегда рассматривалось в контексте становления системы безопасности самого русского государства, проходившего в ожесточенной и яростной борьбе с многочисленными врагами отечества. Постепенно к функциям обеспечения безопасности первых лиц государства стали прибавляться представительские функции, эстетически оформлявшие сакральность верховной власти на Руси. Именно этим объясняется пристальное внимание к внешнему, подчас вычурному облику сотрудников охраны, активно привлекавшихся к парадно-караульной службе иногда даже в ущерб основным обязанностям.

Многовековые традиции несения парадно-караульной службы в Московском Кремле формировались вместе с развитием Российского государства, укреплением его авторитета и могущества. В годы правления первого русского царя Ивана Грозного почетную службу в кремлевской резиденции несли выходцы из поместных дворян, блиставшие при дворе во время приема послов, торжественных выходов и церемоний в ярких костюмах, обильно украшенных каменьями.

Из стольников и стряпчих отбирались и так называемые рынды, на которых возлагались обязанности одновременно и оруженосцев царя, и его драбантов (телохранителей), почетным эскортом сопровождавших государя в его паломнических путешествиях и поездках по дальним загородным дворцам. Поэтому грозное по тем временам вооружение рынд – топоры, секиры и шестоперы (холодное оружие ударно-дробящего действия, разновидность булавы, к головке которой приварено шесть металлических пластин – «перьев»), сочеталось с эффектным и нарядным одеянием. В гардероб рынды входили кафтаны из парчи, бархата или шелковой китайской ткани с узорами. Поверх кафтанов рынды носили шубы из горностая на восьми завязках с серебряными кистями, на головах – высокие белые рысьи и песцовые шапки, на ногах – остроносые сафьяновые сапоги. Две золотые цепи, закрепленные крестообразно на груди, довершали внешний облик рынд, придавая ему особую торжественность, создающую ощущение незыблемости царской власти. Именно рынды стояли караулом в парадных одеждах и с бердышами по обеим сторонам от царского трона во время торжественных церемоний в Кремле.

РУССКАЯ ВОЕННАЯ ЭЛИТА

Со второй половины XVI столетия парадное сопровождение царя обеспечивали стрельцы, любившие покрасоваться в цветном «служилом платье». Когда-то древнеславянским словом «стрелец» называли воина- лучника. Второе рождение это слово получило в середине XVI столетия, когда при Иване Грозном стали формироваться подразделения первых регулярных войск России. Стрельцы – новый тип вооруженных сил. Летом 1550 года в рамках военной реформы в Москве указом царя были созданы особые отряды стрельцов, быстро ставшие основой славной русской рати.

Московские стрельцы, составлявшие личную вооруженную охрану русского царя, получали ежегодное денежное довольствие и дворы в дворцовой Воробьевской слободе. Одним из первых царедворцев, вставших во главе Стрелецкого приказа, был дьяк Григорий Григорьевич Колычев, известный воевода большого полка, и «как дворовый человек, получавший большой оклад (200 рублей)». К государеву двору было приписано около 2 тыс. стрельцов. За безопасность царской особы и его дворца отвечали стрельцы, набранные из бывших опричников и размещенные в слободе вдоль берега реки Неглинной напротив Кремля. Ежедневно караул в Кремле несли 500 стрельцов, бдительно и надежно охраняя покой царя и его близких. Днем и ночью с заряженными пищалями и зажженными фитилями несли они охрану Кремля у входных дворцовых дверей, во дворе и у казны. Дворовые стрельцы также были обязаны сопровождать государя во время его перемещений по стране.

образцы военной униформы в России в концеXVIIвека. Слеванаправо — стрелец, начальный человек (сотник), драгун поселенного полка. Внизу — вооружение русского войска конца XVII века. Цифрами обозначены: 1) стяг, 2) шестопер, 3) булава, 4) засапожный нож, 5) кистень, 6) алебарда, 7) европейская дага — кинжал для левой руки, 8) сабля с еланем, 9) боевой топор, 10) стилет, 11) бумажная стеганая шапка-шлем, 12) шлем, 13) сабля с гардой, 14) стрелы в колчане, лук в саадаке, 15) стрелецкая пищаль, 16) стрелецкий бердыш, 17) палаш, 18) пистолет в ольстре — седельной кобуре, 19) чекан, 20) и 21) пороховницы, 22) и 23) пистолеты с колесцовыми замками.

Отличившихся своей удалью стрельцов государь жаловал золотой деньгой с изображением Св. Георгия. Само пожалование «золотыми» или ценными подарками являлось всего лишь формой денежного вознаграждения за ратные труды. Полученные золотые монеты хотя и обладали определенной нарицательной стоимостью, воспринимались символическим актом признания высшей властью воинских заслуг награжденного и побуждали его сделать пожалованную царем награду зримее для окружающих. Поэтому награжденные часто нашивали золотые деньги на кафтаны или шапки как свидетельства царской щедрости и милости. Эта зарождающаяся традиция русского воинства не ускользнула от бдительного ока иностранцев, запечатлевших в своих заметках уважительное отношение стрельцов к знакам царского внимания.

Стрельцы воспринимались народом как элита русского войска. Этому способствовал постоянный рост боеготовности стрелецких подразделений. Стрелецкие командиры назначались преимущественно из дворян указом самого царя. Стрелецкие головы, пожалованные званиями полковников, одновременно возводились в ранг стольника. В деятельности Стрелецкого приказа происходило постепенное разделение военных, полицейских и охранных (дворцовых) функций. Создание системы обеспечения безопасности и охраны царя обычно связывают с именем талантливого государственного деятеля, «ближнего боярина» Артамона Матвеева, обособившего от других стрелецких дел «заботы» по охране царской особы и членов его семьи. Именно по инициативе Матвеева в Соборное уложение царя Алексея Михайловича были включены установки, касающиеся защиты жизни, здоровья и достоинства царя. Эти положения, действовавшие немногим менее 200 лет, прошли проверку временем и легли в основу системы государственной охраны.

ЧАСОВЫЕ КРЕМЛЯ

Бдительному оку и твердой руке «стенного» караула, в который ежедневно заступал один из стрелецких приказов, были вверены главные объекты охраны, к коим помимо царских покоев в Кремле относились и узловые звенья городских укреплений. В первую очередь посты устанавливались по внешнему периметру царского дворца. У парадного Красного крыльца всегда красовалась караульная стрелецкая сотня. Другую сотню командир выводил к дворцовым Красным воротам со стороны Боровицкой башни Московского Кремля. Неполная сотня стояла у Дворцового и Постельного крыльца, а также у Сретенских и Курятиных ворот.

Стрелецкий караул, или «вахта», назначался на сутки. В подклетах Грановитой палаты у Красного крыльца в главном караульном помещении ежедневно составлялись «дневальные записки», в которых регистрировались все выезды царя за охраняемый периметр, а также визиты важных вельмож и иностранных послов. Общий порядок караульной службы определял лично глава Стрелецкого приказа. У всех дворцовых лестниц и ворот выставлялись стрелецкие посты. Постоянные стрелецкие караулы численностью от 2 до 30 человек охраняли помещения приказов, пушечного наряда и Патриаршего дома, размещенных на территории Кремля, а также пыточного застенка, находившегося в Константино-Еленинской башне. В праздничные дни численность стрельцов, привлекаемых к охране Кремля, существенно возрастала. В эти дни особым проявлением царской милости являлась раздача «с царского стола» обильной еды и напитков. Иногда царь жаловал караульных стрельцов подачей денег. При этом сопровождавшие его стрельцы получали по рублю, а стоящим на постах, мимо которых шествовала царская процессия, раздавалось по полтине.

Вторая линия охраны проходила по стенам и башням Московского Кремля. Стоявшие на посту стрельцы были постоянно готовы к отражению нападения заговорщиков и злоумышленников. Периодически стрелецкие наряды обходили закрепленные за ними участки стен. На караульных постах, расположенных с внутренней стороны кремлевских ворот, находилось по десятку стрельцов. По полдесятка стрельцов стояло с внешней стороны – у Боровицкого моста через Неглинку, у Отводной (Кутафьи) башни, у мостов, перекинутых через крепостной ров со стороны Красной площади.

В задачу «стенного» караула входила также охрана ворот Китай-города и других стратегических объектов в центральной части столицы. Многолюдные караулы (20–30 стрельцов) находились поблизости от Английского двора, здания тюрем у Варварских ворот, а также у Посольского двора. Всего таких обязательных караулов в Москве насчитывалось около 50.

Деятельность «стенного» караула по охране кремлевской резиденции русских государей дополнялась по мере необходимости участием «прибылого» караула для охраны царя и его близких во время внезапных выездов царской фамилии за пределы Московского Кремля для совершения паломнических и богомольных странствий. Ежедневно для несения службы в «прибылом» карауле назначались две-три сотни стрельцов. Местом постоянной дислокации «прибылого» караула были запасные дворы близ Спасских и Никольских ворот Кремля и на Лыковой горе.

Стрелецкие караулы обеспечивали порядок и предотвращали проникновение в центр города нежелательных лиц благодаря постоянно организованному дежурству у всех ворот Белого и Земляного городов. Эти объекты находились в зоне ответственности «недельных» караулов, набиравшихся из стрельцов приказов, расселенных в близлежащих слободах. Стрелецкий десяток во главе с десятником заступал в наряд на целую неделю. Пристально оглядывая всех въезжающих в город, стрельцы немедленно хватали вызывающих подозрение людей и отправляли их для дознания в Стрелецкий приказ.

Важной категорией стрелецкого караула, выполнявшего скорее полицейские функции и обеспечивавшего порядок на столичных улицах и площадях, был «очередной» караул. Стрелецкие патрули этого типа караула направлялись к популярным питейным заведениям, в имеющие дурную славу переулки, выставлялись близ сомнительных злачных мест и надзирали там за сохранением общественной тишины и спокойствия, за безопасностью от огня и за тем, чтобы в городе не было драк, грабежей, разбоев, воровства и пр. Стрельцы должны были проверять личности ночных прохожих и сопровождать их по Москве до следующего караула. В «очередной» караул стрельцы разных приказов заступали на сутки. Однако часто стрельцы, приписанные к «очередным» караулам, использовались при проведении всевозможных торжественных мероприятий, которыми становились выходы царя и царицы из Кремля в близлежащие храмы на праздничные богослужения. «Очередные» караулы обеспечивали беспрепятственное движение царской процессии по маршруту.

СТРЕЛЬЦЫ В ОБРЯДАХ И ЦЕРЕМОНИЯХ

Событиями общегородского масштаба становились обожаемые царем и царицей выезды из Кремля в ближние дворцы и монастыри для краткого отдыха и богомолий. Сюда же можно отнести и визиты в Кремль иностранных послов. Торговый и ремесленный люд столицы с восторгом относился к возможности посмотреть на это красочное и продолжительное действо. Особой зрелищности событию добавляли именно стрельцы, многие сотни которых в разноцветных кафтанах и с оружием в руках выполняли эскортные функции. Несколько стрельцов шли впереди процессии и несли посольские дары. Москвичи толпами заполняли улицы и переулки, создавая толчею и давку. Наиболее упорные из них заблаговременно занимали места на заборах, забирались на деревья и крыши домов. Во избежание беспорядков в такие дни по обеим сторонам улиц выставлялось оцепление из стрельцов разных приказов.

ОПАЛА И ЗАБВЕНИЕ…

Период наивысшего расцвета стрелецкого войска пришелся на события, последовавшие вслед за смертью царя Алексея Михайловича, когда вспыхнула яростная борьба за власть между молодым Петром Великим и его сводной сестрой Софьей. Неожиданно стрельцы ощутили себя политической силой, способной скорее определять судьбу правителя, нежели служить ему охраной и надежной опорой. «Стрельцы разнуздались, не чувствуя над собою никакой силы», – указывал Сергей Соловьев в «Истории России с древнейших времен».

Непоследовательность действий, нестабильность настроений, выражавшихся в том, что нередко одна часть стрельцов активно участвовала в народных волнениях, а другая – не менее активно эти волнения подавляла, не укрылась от внимания властвующих группировок. Именно стрельцов Софья собиралась использовать для расправы над собственным братом, но именно стрельцы предупредили Петра об угрозе заговора, готовившегося в окружении правительницы, что позволило ему без проблем перебраться в безопасное место. Попытка стрельцов перебежать на сторону Петра успеха не имела. Молодой царь не забыл учиненного ими разгрома и кровопролития в Кремле. Он постарался удалить склонных к бунту стрельцов не только от себя, но и от Москвы, направив их в южные края для строительства фортификационных сооружений. Разумеется, к выполнению охранно-караульных функций стрельцы более не привлекались.

Замыслы Петра по поводу устроения будущей России никоим образом не связывались со стрельцами. Новое время требовало новых героев. Делом охраны государя предстояло заниматься нарождающейся несгибаемой императорской гвардии.

Поступательное движение России, основанное на реализации последовательной имперской политики, должно было опираться на образцовую регулярную армию нового образца. Стрельцы, тормозившие этот процесс, должны были исчезнуть с исторической арены. Их время закончилось.

источник