– Опасаться нечего! Возле Черепашьих Камней никогда не бывает больших волн. Успеем, – сказал он уверенно.
Как бы я хотел сейчас вернуть все обратно, но тогда только разозлился.
– Марина, неужели ты не понимаешь, что ему все равно. Он хочешь лишь заработать денег.
Но жена была уже на взводе, поскольку до этого мы ругались еще и по бытовым мелочам. Все остальные старались не вмешиваться в наш разговор и молчали.
– Ну и едь! – в сердцах плюнул и отправился в прибрежный кафетерий, надеясь, что Маринку хватит морская болезнь и она глубоко пожалеет о своем решении.
Дочек я обнял и расцеловал в обе щеки, а теще помахал рукой. Тогда бы и подумать не мог, что вот так все обернется, клянусь.
Как назло, шкипер задерживался - сначала у него зацепился трос, потом он что-то протирал на палубе.
Марина сидела на палубе рядом с тещей, а девочки фотографировались рядом. Я же, насупленный, заказал себе пива и без удовольствия его цедил.
В какой-то момент море разволновалось так, что катер слегка подняло и ударило о мостик.
Я вскочил и кинулся к нему, крича, чтобы Ксюша и Оля остались со мной, а Маринка если так хочет, то пусть едет сама. Но в этот миг капитан завел судно и оно оперативно отчалило, оставляя за собой белый пенный след и меня, стоящего на берегу.
Черепашьи камни находились довольно далеко от берега, но в обозримом пространстве, поэтому я не сводил глаз ни на секунду, наблюдая за белой точкой.
Налетел ветер и пляж практически опустел. Все разумные люди поспешили уйти от опасной воды.
У какой-то девочки слетела розовая кепка и я сделал шаг вперед, чтобы ее поймать. В этот миг потерял катер из вида, а когда поднял глаза, то с ужасом понял, что вижу лишь бушующие волны и далекие острые камни называемые Черепашьими.
Еще несколько секунд я выжидал, в глубине души надеясь, что все будет хорошо, что вот-вот покажется белая точка, которая на всех парах мчит к берегу. Но ничего не происходило.
Я побежал к спасательной вышке в поисках хоть кого-то. В небольшой будке нашел двух юношей, один из них доставал спасательные жители - видимо, это предполагалось правилами во время начинающегося шторма.
Услышав шум, я выглянул наружу, но это был другой катер - его капитан бежал и что-то кричал.
Дальнейшие события происходили довольно быстро, и только спустя час я осознал все. Капитан рыбацкого катера видел, как волна опрокинула белое прогулочное судно и всех, кто на нем находился, смыло в море.
Сам он в этот момент уже причаливал к берегу, поэтому мгновенно отправился назад, вызвав помощь. Конечно я поехал вместе с ним.
Несмотря на то, что плавал я хорошо, это не помогло. На месте предполагаемого крушения мы не обнаружили ни катера ни людей.
Я нырял, пытаясь разглядеть хоть что-то в глубине, и чуть сам не утоп. Прошло больше часа, как меня практически силой затащили обратно и мы вернулись на берег.
Затем помню состояние шока, нашатырь и полицейского в гражданской форме. Я не мог вернуться к себе в номер, ведь там были вещи моей семьи - практически собранные, на завтрашний вечер у нас лежали купленные билеты домой.
Что и говорить, я сидел в прострации в будке спасателей и отказывался шевелиться. Через несколько часов море успокоилось, я по-прежнему вглядывался в стекло воды и вдруг увидел белую точку.
Не знаю почему, но я уже знал, что это они! Сработала внутренняя чуйка и она не подвела.
Как ненормальный, бегал вдоль берега и даже полез в воду от нетерпения. Все было так! На палубе стояла моя семья. Целая и невредимая, ну, как я думал на тот момент. Радости не было предела!
Подплыв к берегу, все выгрузились на берег, а я тут же кинулся с расспросами.
– Марина...! Что случилось? Рыбак видел, как ваш катер перевернулся и вас смыло в воду. Я там нырял, но ничего не нашел. Был уверен, что ваши тела унесло. Где вы были?
Пока я частил вопросами, целовал дочек, но они почему-то выглядели очень спокойными и даже отстраненными. Это не было на них похоже - всегда улыбчивые и открытые, они доверяли мне все свои секреты.
Но в этот раз поцелуи были какими-то механическими что ли. Я несколько раз их горячо поцеловал и, не получив ответной реакции в ответ, слегка удивленно отпустил от себя.
– Капитан решил плыть вперед. На большой глубине волн почти не было, – Марина отвечала, даже не смотря на меня.
Но было еще кое-что, что меня до усирачки пугало - ее глаза. Они не моргали.
– Марин, – испуганно прошептал я.– У тебя шок?
Она медленно перевела на меня взгляд, словно задумалась о чем-то.
– Тогда почему ты не моргаешь? Ты просто смотришь в одну точку.
Единственный, кто вел себя более-менее привычно - теща. Ирина Алексеевна пожаловалась, что у нее мерзнет кожа и закуталась сразу в несколько своих костюмов. Да, она стала похожа на городскую сумасшедшую, но хотя бы ее взгляд оставался теплым.
Она рассказывала, как они видели бурю и ничего, кроме нее. Берег и все остальное на некоторое время просто исчезло!
Из номера мне пришлось отлучиться, чтобы написать заявление о том, что претензий я не имею к гос властям. Может и стоило бы подать в суд на капитана, который пренебрег опасностью, но мои мысли были заняты другим.
Вернулся я уже после ужина. Моя семья просто сидела за столом, находясь в прострации. Я сел на свое место и сказал:
– Я беспокоюсь за вас. С вами точно все хорошо?
– Милый, – Маринка вдруг положила руку мне на плечо, хотя раньше она так никогда не делала и не называла меня “милым. – Не беспокойся. Мы немного напуганы, но все пройдет. Попробуй свою еду!
Я опустил взгляд в тарелку. На ней лежал кусок сырой неочищенной моркови и замороженное куриное филе.
– Спасибо, я не голоден, – ошарашенным голосом произнес и встал из-за стола.
Выбежал из номера, чуть не плача сел на скамью. Вечер был теплым и приятным, но меня знобило. Пришло понимание, что мне действительно страшно возвращаться туда. К моей семье.
Если подумать и разобраться, то станет ясно, что они пережили в море стресс и все станет хорошо, нужно показать их врачам. Я твердо решил так и поступить - это же моя любимая семья. Мои родные дочки.
Но, переступив через порог, я понял то, от чего так бежал. Это была уже не моя семья. Они также по-прежнему сидели на своих местах, а размороженное филе растаяло и выглядело неприглядным куском мяса.
– Почему вы не двигаетесь? – закричал я. – Да что с вами там случилось?
Все одновременно повернули головы ко мне и Марина сказала, проигнорировав мой вопрос:
– Милый, ты разве не голоден? Тогда мы сейчас уберем.
У тещи тряслись руки и я дотронулся до ее лба - холодный как лед.
– Твою ж мать! Ирина Алексеевна. Я сейчас вызову скорую помощь. Как вы себя чувствуете?
Ирина Алексеевна была похожа на укутанный в несколько костюмов гриб.
– Пашенька, все хорошо. Не волнуйся. Не нужно никого вызывать, это лишнее. Просто. Я. Замерзла.
Я все-таки бросился в нашу с Мариной спальню, но своего телефона там не нашел.
– Ты что-то ищешь? – голос Марины был чересчур слащавым. Она говорила точно, как разговаривают в фильмах ужасов. – Давай ложиться спать. Сегодня был тяжелый день, я слишком устала.
Моя жена. Всегда такая эмоциональная сейчас была похожа на рыбу с выпученными глазами.
Это существо практически подперло меня к стене, я был вынужден лечь отдыхать, лишь с надеждой на то, что смогу сбежать. У меня бесконечно шли мурашки по спине от ее немигающего взгляда.
Женщина моргала лишь тогда, когда я пристально смотрел на нее, словно вспоминала, что должна это делать, если хочет быть похожей на человека.
Я лег в кровать даже не раздеваясь, но она это не заметила. Моя Марина. Которая убила бы меня раньше за то, что я забрался на постель в кроссовках. Нет, это точно была не она.
Монстр, который сейчас лежал рядом, дышал медленно и равномерно. Через час комнату осветила луна и я осторожно встал. Кожа Марины слегка подсвечивалась мерцающим светом, словно рыбья чешуя.
В ту ночь я так и не решился сбежать. Как не решился сбежать и потом. Что, если они однажды очнутся, придут в себя? Как я мог их бросить?
Уже дома я начал подмечать все больше странностей в их поведении. Теща не сразу уехала жить к себе домой, и они предпочитали теперь держаться вместе.
Просто собирались стайкой и тихо сидели друг возле друга. Я включал телевизор и они невидящими взглядами смотрели какое-то дурацкое шоу.
Через несколько дней мне наконец удалось найти частного врача, который бы согласился осмотреть мою семью. Вызвать доктора из государственной клиники было нереально - я не мог описать симптомы, а решиться рассказать все как есть - было бы глупо.
Частному врачу я все же поведал о том, что после шторма семья вернулась будто сама не своя, упомянул и про странности в поведении. Однако, доктор ничего сверхъестественного не обнаружил - Марина даже согласилась замерять давление, оно было слегка пониженным, как и у всех остальных. Но на этом все.
Частный психиатр отметил, что вероятнее всего это последствия посттравматического стресса, а перед уходом я заметил, что они о чем-то разговаривают с Мариной и странно посматривают на меня.
– Дружище, – доктор положил мне руку на плечо, – твоя жена сказала, что ты себя странно ведешь после случая, как семья застряла в море. Может быть тебе тоже стоит провериться?
– Мне? – его предположение меня удивило. Тут бы стоило рассказать о странном поведении моей семьи в виде поедания сырого мяса и рыбы, но Марина стояла с улыбкой в дверях комнаты, скрестив руки, так что я не отважился обсудить этот вопрос.
Вы можете спросить меня, чувствовал ли я угрозу? Нет. Я не считал, что моя семья стала опасна для меня. Просто. Они стали другими.
Но вскоре все как будто бы наладилось. Я привык к их поведению, а с дочерьми у нас наладился даже контакт, словно мы подружились заново. Они рассказывали как у них дела в школе, и я даже порывался их обнять, замирая на половине пути. Их кожа была слишком холодна и бледна.
У младшей синие вены просвечивали все больше и она стала носить всегда кофты с длинными руками, чтобы ее не дразнили в школе. Теща уехала жить к себе и перестала кутаться. Появились новые увлечения - Ирина Алексеевна занялась выращиванием аквариумных рыбок, черепах и всяких морских гадов.
Подолгу наблюдал теперь за ними. Марина вдруг полюбила интеллектуальные игры вроде шахмат и шашек. Мы могли часами с ней так проводить вечера, и я тайком следил за ней.
С подругами она порвала всякое общение, перестала тратить деньги на бессмысленные покупки. Это был несомненно плюс.
Дочки учились на отлично. Мне казалось, что моя новая семья обвыклась с нашим миром и теперь многое стало для них обыденным. Все свои наблюдения я записывал в свой личный дневник.
Особенно запомнился день рождения Ксюши.
Ей исполнялось тринадцать лет и мы поехали с Мариной выбирать ей подарки. Марина как всегда в последнее время, была малоэмоциональной и практичной - она купила дочке одежду и светящийся обруч на голову с мерцающими шариками. Мне напомнило это подсветку у глубоководных рыб.
А вот на праздничный ужин мы заехали в магазин.
– Ксюша любит морское. Хотелось бы купить свежих моллюсков.
Я не удивился, привыкая к тому, что семья теперь практически всегда ела что-то рыбное. Свежих моллюсков мы не нашли, но зато купили замороженных улиток, креветок, мидий и разных видов рыб, из которых и был приготовлен ужин, который все ели с удовольствием.
В глубине души я скучал по своей прежней семье, а к рыбе начал испытывать отвращение. Питался я теперь только вне дома, в основном, фастфудом.
А в те моменты, когда Марина спала на своей половине кровати, завернутая в плед, я, бывало, смотрел на нее при свете луны, наблюдая за мерцающей кожей.
Когда мне казалось, что я теряю связь с реальностью, то дотрагивался до нее, осторожно проводя рукой и затем долго рассматривал ладонь, полную холодной рыбьей слизи.
Домой я старался приходить пореже. Несмотря на то, что моя семья сейчас была образцово-показательной, я знал, что это лишь фасад.
Вернувшись однажды раньше, чем обычно, я понял, что Марина в ванной, где она любила в последнее время проводить очень много времени.
Я бы не стал заглядывать, чтобы выяснить, чем она там занимается, но дверь была немного приоткрыта. Видимо, она не заметила висящее длинное полотенце, которое не дало двери захлопнуться.
То, что я там увидел, ошарашило меня.
Моя жена или точнее то существо, которое сейчас ей было, просто лежало под водой, не двигаясь. Я кинулся было в ванну с криком, как она открыла глаза и я увидел у нее вертикальные зрачки. Женщина мгновенно вынырнула из воды, немного хмурясь:
– Павел. Что случилось? Ты меня напугал, – зрачки видоизменили форму и приобрели привычный округлый вид.
– Извини, просто ты долго была под водой и не шевелилась…, – я все еще не мог придти в себя.
– Все хорошо, – ответила она.
Так она отвечала теперь всегда и никогда не ругалась.
Прошел целый год. Я не знал, что мне делать. А что бы вы сделали на моем месте? Для посторонних все выглядело хорошо, странности в поведение и новые увлечения - разве это преступление?
Близких друзей у нашей семьи не было, а со знакомыми Марина перестала общаться сразу же, оборвав все связи.
Один из моих друзей, которому я рассказал свою историю - посмеялся, сказал, что я всегда был не в себе. В интернете я тоже не нашел никакой информации или хотя бы похожих случаев. И может все оставалось как есть, если бы не метаморфозы, которые начали происходить с их телами.
