В целом, в его словах, была доля правды. Поработав уже без малого десяток лет в разных конторах , связанных с ОРД, знаешь, что порой бывает нужно нарушить закон. Как бы это ни звучало, нужно и практикуется такое для дела. Ну, например, я знаю ценного агента по линии наркоты, который информацию о барыгах сливал только за героин. И его контакту, оперу, ставшему уже начальником отдела, приходилось придерживать изьятый на обысках «хмурый» для получения новой инфы. И таких случаев полно и в экономике, и в розыске и даже, прости господи, контрразведке… Или вот, патроны Виталиковские… Нужны ведь для дела , хоть и противозаконно. А если кто стуканёт, могут и за хобот взять.
Кстати о стукачах. Как оказалось, в недавней моей неудачной вылазке в Мордор, информацию по Пашкной «зафире» рубщикам слил непосредственно Полухин, начальник Синьковского РОВД. Судя по биллингу, он скинул полученный номер ещё кому-то из ментов (разумеется, я все номера контактов сохранил и рано или поздно мы узнаем кому), ну, а дальше дело техники. Глыбина Полухин (как, впрочем, и меня, и Алексеича, и Виталика, давно работающий начальник РОВД со временем знакомится со всеми областными операми, если не дурак, конечно, а Полухин дураком не был) знал, так что устанавливать ему там было и нечего. А установив, Полухин позвонил Корчевскому и благодушно, не шифруясь, сказал, что идя на работу по Синьковке, лично видел как приехал бэпник с области, и предложил найти Пашу, чтоб проконсультироваться, по каким то личным вопросам. Вот и всё. Безобидненько и просто. Хрен что докажешь.
Ну ладно, ничего, поразнюхаем.
-Не, Слава, – вывел меня из мыслей выпутавшийся Курлыга – нам разрешили взаимодействие с вертолётным полком! Подписали всё, что надо. Теперь мы и с воздуха злодеев ловить будем!
Алексей Борисыч, несмотря на то, что жил с мамой, характером обладал креативным и настойчивым. Однажды, он поднял голову к небу и увидел там военный вертолёт, бесцельно летающий по своим бесполезным военным надобностям. Он выяснил, что в сорока километрах от нас располагался военный полк, в котором проводят переобучение лётчиков на разные типы вертолётов. И зона их полётов совпадает с двумя кусками области, где воруют лес ( к сожалению мой «Мордор» к ним не относился). С тех пор подполковником овладела идея приспособить слоняющихся по небу военных к нашим полицейским делам. И он пробивал её всеми силами, аж на протяжении шести месяцев. Бомбардировал и УВД и армейцев письмами, проводил совещания. И вот, наконец, сбылась мечта идиота. Военное руководство, в аж генерал-лейтенантском звании пошло Курлыге на встречу, и подписало совместный план проведения профилактических мероприятий. Первый вылет, конечно же, с военной неумолимостью, был объявлен на завтра. Теперь оставалось только выбрать жертв лётных наблюдателей.
Сырников, изначально скептически относящийся к этой идее, вернее к вероятности её воплощения в жизнь, сейчас же тему подхватил. Недолго думая, в первый полёт было решено отправить присутствующих при оглашении шикарной новости, то есть собственно Курлыгу(инициатива ебёт инициатора), меня и Павла. Виталик отскочил, так как сегодня был в отгуле.
Курлыга принял решение с собачьим энтузиазмом. Вот прям чуть хвостом не вилял. Похуист Паша хмыкнул и пожал плечами. Со мной же возникла проблема.
Надо сказать, что летать я дико боялся. Меня пугало полное отсутствие контроля над этим процессом, когда ты просто сидишь привязанный к стульчику, а какой-то взрослый полностью распоряжается тобой. Как в детском саду «Журавлик», ей-богу. Поэтому летал я только по необходимости отдохнуть в Египет или в какую командировку. Это сейчас я несколько пообвык, а тогда я был абсолютно не приучен к перелётам. Поэтому на роскошное предложение Курлыги от меня последовала целая волна обоснованных и не очень отказов, доводов, контрпредложений и матерных выпадов, которые, немного понаслаждавшись ими, пресёк Сырников.
- Ладно, хватит пездеть. Не ссы, милиционер! Никто, кроме тебя – и он щелчком отправил бычок в окно, чуть не попав в спину шедшему к патрульке расхристанному пэпэеснику. Пришлось принять сложившуюся обстановку как данность.
Следующий день полностью перевернул мои представления о полётах.
С утра пораньше мы впятером, ибо Виталик и Сырников не отказали себе в удовольствии посмотреть как нас таскают по небу, оседлали «Соболь» и, в сопровождении наших гаишников, которым предстояла роль быстрого реагирования на то, что мы углядим с неба, выдвинулись в сторону военной части. Вёл микроавтобус Паша и всю дорогу Алексеич с Виталиком, поглядывая на меня, травили анекдоты про авиапроисшествия и вообще на авиационные темы. Было весело и немного нервно.
Утро было великолепным. Сухое и очень тёплое для начала октября. Солнце светило как не в себя, подсвечивая прямо таки хрестоматийно Левитановскую золотую осень.
В полку нас встретили как родных. Без каких-либо инструктажей и другого ненужного хлама, нас сопроводили на посадочную площадку огромного по своей площади вертодрома, где уже шумел двигателями камуфляжный Ми-8 с большой звездой на боку. Под шум движков нас представили командиру вертолёта - толстому лысому полковнику, по совместительству заместителю командира полка, и второму пилоту –молодому старлею, который вообще не обратил на нас никакого внимания.
- Ну что, пехота, полетаем? - улыбнулся кэвээс и сделал приглашающий жест рукой – грузимся, кто летит.
Мы забрались в тесный, заваленный каким-то, несомненно секретновоенным, барахлом салон и расположились у иллюминаторов, половина из которых были открыты.
- Надо закрывать? – спросил Курлыга у залезшего последним полковника.
- А нахуй? – вопросом на вопрос ответил тот – мы выше километра сегодня не полетим, у нас второй полёт, человек только осваивается. Вы, если что надо будет или увидите, к нам заходите, или бортача пните, он сейчас залезет. Ты у них старший?
- Нууу… да я, наверное – засомневался Курлыга.
- Порядочки у вас, гражданских - беззлобно осудил военный – зовите меня Степаныч, я с вами летать буду. Вернее летать будут молодые, как этот – последовал кивок в сторону кабины экипажа, где в наушниках уже сидел старлей - а я их учить не падать. Короче надо будет ниже, или остановиться, или выйти – полковник заржал – говори. Только громко.
И военный пошёл дальше в кабину.
- Ну что покойничек, покувыркаемся?! – донеслась до нас фраза оттуда а остальное заглушили раскручивающиеся турбины.
В кабину заскочил молодой, промасленный бормеханик в старом выцветшем камуфляже, закрыл дверь и мы полетели.
Самое неожиданное для меня, что страха не было. Обстановка в ми-восьмом внутри крайне напоминала мне старую, добрую буханку. Смехуёчки и пиздохаханьки Степаныча (который был лётчиком с опытом боевых полётов длинною во все три наших сознательные жизни вместе и ещё Героем России, обладателем двух «мужиков» и вообще целого иконостаса наград), не вызывали тревоги, у наоборот успокаивали.
Взлетев по самолётному, мы сделали крюк над вертодромом и невысоко, метрах на пятистах, пошли в сторону Заозёрского. Внизу мелькали дороги, реки и леса, сверху напоминающие тайгу. Было настолько круто, что я даже высунул руку в открытый иллюминатор, навстречу холодному солнечному ветру. А потом и рыло. А потом и фотоаппарат, прихваченный собой для фотодокументирования порубок.
Вертолёт не летел прямо. Мы рыскали в разные стороны, то снижаясь, то поднимаясь. На высоте с километр (или выше) было особенно красиво. Никакого сравнения с пассажирским самолётом.
Примерно через час Степаныч высунулся из кабины и замахал нам. Я с Курлыгой подорвались, Паша же откровенно бездельничал, пялясь на виды.
- Вон там – проорал Степаныч, показывая вперёд и вправо через блистер- дым идёт!
- Туда давай! – это уже старлею.
Действительно это была рубка. Законная или нет, мы не знали, сверху не проверишь. Однако выглядело это всё как кусочек леса, окружённый полем, в середине которого был костёр. И трактор.
- Снижаемся? – рыкнул полковник.
- Не, не надо! – прокричал в ответ я – координаты у нас какие, где мы? Я просто позвоню нашим на земле!
Летнаб из меня был ещё хреновый, я совсем не ориентировался сверху.
- Тут примерно! – второй пилот протянул мне планшет в скартой и тут же получил пиздюлей от командира.
- Не отвлекайся, я говорить буду! Тут примерно – Степаныч ткнул похожим на сосиску пальцем в ту же точку.
- Спасибо! – я ушёл передавать Сырникову месторасположение порубки, а курлыга так и остался в кабине экипажа. Лицо его светилось счастьем.
Прилетев обратно, никого из наших мы в части не обнаружили. Бесцельно поболтавшись по территории, хотели было уходить, но были пойманы Степанычем, который затащил нас в столовку и накормил вкуснейшим (голодному человеку всё вкусно) борщём с гречкой и котлетами. И даже налил самогона собственного изготовления, которым явно гордился (жуткий брандахлыст был, почти первак, но все похвалили). Зачётный мужик. Надо ему будет в следующий раз коньяка привезти, что ли.
Часа в четыре позвонил Алексеич и сообщил, что рубка была незаконной, троих людей прихватили, Виталик с гайцами остались её оформлять, а он едет за нами. О как, ещё и палочку сделали.
На обратном пути Сырников с Курлыгой были в явной эйфории, радовались как дети и на следующий полёт порешали действовать ещё смелее, попробовать десантироваться. Мы с Пашей переглянулись и тот покрутил пальцем у виска.
Однако следующие три полёта результатов не дали. Степаныч, которому я всё же вручил намученный в БЭПе контрабандный «Хенесси» в количестве трёх бутылок (а его варварски хотели уничтожать), старался как мог, но успеха первого полёта повторить не мог. Войдя в раж, он даже заговорил о ночных полётах. В части как раз были новые Ми-28 с ночным оборудованием, и возможности на них полетать. Но потом пошли дожди.
В середине октября стало посуше и мы, вчетвером, Алексеич, Паша, я и Виталик, появились в части снова. Наземным составом сегодня работал Курлыга со своими подчинёнными.
На этот раз нас загрузили в самый настоящий боевой «крокодил», Ми-24, который, судя по внешнему виду, гонял ещё моджахедов со всякими рэмбами в Афганистане.
- Я тут летал недавно, покажу вам одну точку – сообщил нам перед полётом Степаныч – очень странная. Проверим?
- Конечно – азартно ответил Сырников – если что, снижайтесь, мы попробуем сегодня десантироваться.
Сырников своих идей так просто не оставлял, хотя и я и Паша и даже Виталик, были противниками этого. Всё же нужны какие-то тренировки и опыт, а нас никто подобному не учил.
- Алексеич… – начал Паша, но Сырников упоролся.
- Я всё сказал! Мы будем прыгать если что! – самодурски закусил губу он.
- Бляяядь – только и вырвалось у меня, и, как эхом, у Виталика.
- Не хотите, не надо, я один полечу! – надулся Сырников.
Алексеича, несмотря на некоторые закидоны, мы уважали. Поэтому всё же, попездев, полетели.
Степаныч наблюдал за нашим балаганом хитро и по доброму, как Николай Дроздов, наблюдающий стайную жизнь сурикатов.
«Двадцать четвёртый», по моим личным впечатлениям сильно отличался от пузатой «восьмёрки» в полёте. Тесный, хищный и быстрый. С квадратными иллюминаторами, в которые быстро проносились земля и леса. До точки мы долетели за считанные полчаса. «Точка» была интересной. Среди лесов, у небольшого круглого озерца находилась обнесённая квадратным забором одинокая ферма, к которой подходила грунтовка. А на территории за забором стояли автомобили. Около десятка и даже более.
На этот раз засуетился Виталик.
- Это же типичный «отстойник» для ворованных тачек! – тыкая пальцем в машины сообщил он - Хотя может, конечно, автосервис…
Автосервис, в лесу, далеко за пределами городов…Хотя что только в жизни не бывает.
- Ща убедимся - ответил Степаныч и начал резко снижаться. Не надо было , конечно, проще было сразу улететь и посмотреть потом , по тихому, но никто сказать это Степанычу не успел. А он принимал решения по военному быстро и без базаров. Люминий, значит люминий.
Мы оказались прямо над домом. Метрах в тридцати. Да, автосервисом тут и не пахнет, машины свежие, и никаких строений, кроме небольшого дома и нет.
Из дома выбежал человек и закрывшись рукой от ветра уставился на боевой вертолёт.
-У меня у свояка, такие пидоры машину угнали недавно! – проорал Степаныч, я снижаюсь! Давайте, работайте! А я вам помогу! Будем крутить воронку!
У кого-то явно начались флэшбэки с чеченской.
Вертолёт опустился почти на грунтовку перед домом, поднимая тучу пыли.
И не у него одного как оказалось.
- Вперёд, пошли!!! – в тон ему подорвался Сырников – на землю!
Ебать, в этот момент он пиздецки смахивал на Дейви Джонса из «Сундука мертвеца», орущего «На дно!!!»
И Сырников выпрыгнул первым!
Расстояния было метро два, подполковник приземлился удачно, и даже не упал, только пробежал, сильно посунувшись носом вперед. За Сырниковым, как верный Панчо выпрыгнул Виталик. Самый спортивный из нас, он приземлился совсем без последствий и побежал к дому.
Я заорал «ёбанаврот!!!» сел на край вертолёта свесив ноги и под Пашин крик «Да вы тут охуели все?!» спрыгнул, немного зацепившись курткой за край. Упал, на коленки, испачкал камуфляжные штаны в грязи. Я выжил, ура, отметил мозг, впрочем без особой радости.
Отбежал в сторону, когда за мной тяжёлым мешком свалился Паша. Приземлившись на ноги, он заорал и упал на бок, схватившись за лодыжку.
-Помоги ему! – показал на Пашу Сырников и, развернувшись, побежал к дому, вытягивая из кобуры Макаров.
Вертолёт пошёл вверх. Стало тише. Но не сильно
- Ёбаный Алексеич! – орал всегда невозмутимый Паша держась за ногу - идёт он нахуй со своими замутами! Какого хуя я повёлся на вас, дебилов! Да в пизду вас всех с вашей ментовкой и ёбучими авантюрами!
Он был во многом прав, в своей эскападе. Что хотел сделать Сырников было непонятным. Тема не наша, если она вообще есть. Ломится в дом? А какие основания? А если там всё законно? Авантюра чистой воды. Реакции охотничьей собаки без мыслей.
Ми-24 поднялся невысоко и стал облетать дом по кругу держась мордой к нему. Со двора летели тучи пыли, ветки , какой то мусор.
Представляю, как охуевали внутри.
Я помог Паше подняться, и он, хромая, пошёл к дому. Делать нечего, надо поддержать своих. Я пошёл следом.
Закончилось всё, на удивление хорошо.
В доме действительно оказался отстойник краденого автотранспорта, за которым следил хозяин дома, пятидесятилетний алкоголик и рецидивист. Он, решивший что менты теперь на вертолётах прилетели по его душу, был в таком изумлении, что раскололся прямо во дворе, и даже написал явку с повинной. С областного УВД были вызваны опера с ОБКАТ розыска, которые с удовольствием легитимизировали мероприятия, записав себе на счёт с десяток «палочек». Алексеич услышал много нового от Паши, принял это в штыки, и эти двое минут пятнадцать орали друг на друга во дворе фермы. Однако позже, уже по дороге домой, Сырников с некоторым даже смущением извинился.
Хитрый Паша сразу же воспользовался тем, что загнал начальника в моральные долги, взяв долгий больничный на лечение якобы распухшей лодыжки. За лодыжку же он получил и страховку. И я точно знал, что эти две недели больничного он провёл на страховые деньги в Сочи с одной белорусской барышней, с которой там же и познакомился.
Я (и Виталик тоже) получил ненужную бумажную благодарность и бесценное осознание того, что и у неплохих начальников есть куча тараканов в голове.
Десантирований больше не было, хотя на вертолётах мы летали до ноября, пока не пошли затяжные дожди. Думали продолжить по зиме, но зимой в Москве сменилось командование, которое новый совместный план не подписало.
Кому надо, ссылка на рассказы по эшникам : Начало
Для тех, кому непонятны сокращения: Глоссарий
