«Я переименовал свою поэму в «Песни Гипериона». Речь в ней шла вовсе не о планете, но о гибели самозваных титанов, именуемых людьми. О невероятном самомнении расы, бездумно уничтожившей свой собственный дом, а затем, в преступной гордыне своей, устремившейся покорять звезды, но лишь затем, чтобы вызвать гнев божества, ею же и порожденного» (с)
Об ответственности ученых за свои научные эксперименты неплохо высказался Курт Воннегут в своей книге «Колыбель для кошки». Безответственность может привести к непредвиденным последствиям, - как к фатальным, так и к последствиям умеренной катастрофичности (мягко говоря). В «Гиперионе» Симмонса, вследствие научных косяков некой «Киевской группы» (как иронично), погибает планета Земля, и начинается Большой Исход человечества на ближние и дальние планеты Вселенной, чтобы в далеком будущем основать Гегемонию (подобие государственного образования,но охватывающего множественные планеты во многих галактиках и системах).
Спустя многие века к полудикой планете на задворках цивилизации Гиперион, к Гробницам Времени (где время течет вспять – из будущего в прошлое), с перспективой встречи с главным антагонистом первых двух книг тетралогии Шрайком, отправляются 7 паломников, 6 из которых – консул, священник, детектив, поэт, солдат и учёный – рассказывают по пути к точке прибытия свои истории. Каждая из них имеет свой «изюм», в каждой из них содержится краеугольный камень паломничества автора истории на Гиперион, каждая из них в той или иной мере открывает нам грани мира, в который нас приглашает писатель.
Душевная история любви и революции Консула;
Жуткая миссионерская история священника с чумовым финалом;
Динамичный детективный киберпанк сыщицы;
Загадочный космический экшн «От солдата к полковнику»;
Ироничная поэтическая история поиска музы и торга с судьбой за создание литературного шедевра;
Полная любви, радости, изумления, боли, безысходности и надежды (именно в таком порядке), трагичная, бенджаминобаттоновская история учёного.
И пока космолёт-древо «Иггдрасиль» с паломниками держит курс на Гиперион, параллельно в мире колонизируют одни планеты, подавляют восстания на других, терраформируют (для тех или иных целей) третьи. Где-то в отдаленные районы Гегемонии вторгаются мутировавшие предки человека, - Бродяги. Население Гегемонии использует технологии, подаренные человечеству изобретенными ним же искусственными интеллектами (ИскИнами), и без которых существование цивилизации уже не представляется: перемещение между галактиками и планетами с помощью порталов (Нуль-Т), сверхсветовая связь (Мультилиния), мгновенный доступ ко всей известной человечеству информации (Инфосфера), продление жизни (Поульсенизация) и многое другое. В итоге ИскИны выходят из-под контроля и человечество вынуждено столкнуться со своим детищем, Искусственным интеллектом, Кибер-Богом, отказавшись от всех прелестей инноваций, полученных благодаря ему.
Так что тема довольно популярна в сегодняшний день. Вопрос «Насколько совершенным может быть искусственный интеллект?» уже сейчас витает в научной среде. Ответ же, как и практическое этого ответа воплощение, с чем согласны многие, не должны подвергать опасности само существование Человека. Но насколько далеко мы готовы зайти в технологиях, если не будет присутствовать какой-то сдерживающий элемент? Ибо грядет Судный день, и придется кому-то с Т 800 спасать Джона Коннора от будущего))
Итак,что мы имеем в плюсе: огромная вселенная со своими правилами существования и технологиями; множество отличающихся друг от друга ментально и физически планет; война с расой захватчиков; борьба с Кибер-Богом; фокусы с временными петлями; шикарные второстепенные истории-новеллы и другие сюжетные повороты.
В минусе: частенько сложноватый слог повествования (можно списать на переводчика); недосказанность о природе главного антагониста книг (кто такой, как создан, кем, для чего?); объёмность предоставляемой информации и резкие прыжки от события к событию иногда вызывали усталость; множество непонятных терминов (ладно, к ним привыкаешь и постепенно уже идет собственное отождествление с чем-то понятным); сюжет часто центрируется Симмонсом на не самих известных поэтах –Китсе, Паунде (хотя, может в США они и известны). Справедливости ради скажу, что некоторые вещи Китса довольно интересны в контексте английской поэзии ХIX века:
«Не стало дня, и радостей не стало.
Губ сладостных, лучистых глаз, тепла
Ладони робкой, нежного овала,
Чуть слышных слов, груди, что так бела.
Исчезло юной розы совершенство,
Исчезло счастье, скрывшись без следа,
Исчезли стройность, красота, блаженство,
Исчез мой рай – исчез в тот час, когда
На мир нисходит сумрак благовонный
И ночь – святое празднество любви —
Завесою, из тьмы густой сплетенной,
Окутывает таинства свои» (сонет Дж. Китса)
Короче, лично я, всё же, ожидал большего. Хотя, может это из-за того что о «Гиперионе» слышал только наилестнейшие отзывы, как о монументальной, шикарной космо-опере, обладательнице премий Хьюго и Локус (первые две книги тетралогии - "Гиперион" и "Падение Гипериона"). Пока, всё же, цикл «Основание» Азимова мне кажется чутка получше. В любом случае, произведение заслуживает внимания. Как кто-то его назвал в сети - «Просто это великий космический Декамерон».
В целом, любителям НФ, космо-опер, философской фантастики с вкраплениями киберпанка (или наоборот), могу рекомендовать. Автор хорош. После «Флэшбека» - это моё второе с ним знакомство. И я всё еще не разочарован,напротив, - Симмонса я буду читать еще. Но только если Джон Коннор в будущем, все таки, будет спасен))
Ну и цитаты:
«Суть воинской чести – сражение равных» (с)
«Заключение убивает в человеке двух неразлучных демонов: суетливость и невнимательность» (с)
«Я снова стал заглядывать в церковь и в бутылку (на самое донышко) и пришел к выводу, что религия проигрывает алкоголю в продолжительности и качестве даруемого утешения» (с)
«Всякая преданность божеству, либо концепции, либо общему принципу, которая ставит повиновение кому-то или чему-то превыше справедливого обращения с невинным человеческим существом, есть зло» (с)
«Но речевые центры были повреждены настолько, что их не удалось починить обычными методами. Чудесный органический компьютер, встроенный в мою черепушку, стер свое языковое содержимое, как запорченную программу. В правом полушарии кое-что сохранилось, но, поскольку оно отвечало за восприятие, там удержались лишь наиболее эмоционально заряженные лексические единицы. Таким образом, мой словарный запас уменьшился до девяти слов. (Как я узнал впоследствии, это был исключительный случай. Обычно человек с моим диагнозом сохранял два-три слова.) Из чисто познавательных соображений я приведу свой тогдашний лексикон: драть, срать, ссать, бля, черт, мудак, жопа, пи-пи и ка-ка.
Итак, вы видите – в начале было Слово. И Слово стало плотью в ткани человеческой вселенной. Но только поэт может расширить вселенную, проложив пути к новым реальностям, подобно тому как корабль с двигателем Хоукинга проходит под барьером Эйнштейнова пространства-времени.
Чтобы стать поэтом – настоящим поэтом – нужно воплотить в себе одном весь род людской. Надеть мантию поэта – значит нести крест Сына Человеческого и терпеть родовые муки Матери – Души Человечества.
Чтобы быть настоящим поэтом, нужно стать Богом.
Я пытался объяснить все это моим друзьям на Небесных Вратах.
– Ссать-срать, – твердил я. – Жопа мудак, черт срать черт. Бля. Пи-пи бля. Черт!
Они качали головами, улыбались и уходили. Великих поэтов редко понимают при жизни.» (с)
«Боль и тьма – вот наш удел со времен грехопадения. Но должна же существовать надежда, что мы сможем подняться выше… Что сознание сможет эволюционировать, перейти на новый уровень, более благожелательный, чем эта Вселенная, запрограммированная на равнодушие» (с)
«Внезапно в нескольких километрах к востоку в небе вспыхнул голубой круг плазменного взрыва и стал судорожно распухать, гоня перед собой концентрические окружности ударных волн. Охваченные огнем деревья-исполины гнулись и ломались, мириады листьев, срываясь с веток, вливались в сплошную лавину обломков, несущуюся к Мировому Древу. Позади голубого круга взорвалась еще одна плазменная бомба. И еще одна. Священник взялся за раму и оглянулся, не в силах сделать последний шаг. Его глазам предстало зрелище, навсегда запечатлевшееся в его памяти.
Много лет назад маленький Поль Дюре стоял вот так же у узкого оконца в прочном бетонном убежище на вершине скалы и смотрел, как цунами сорокаметровой высоты катится на их родной Вильфранш-сюр-Сон.
Огненное цунами Рощи Богов имело в высоту почти три километра и неслось к Мировому Древу с немыслимой скоростью, оставляя за собой лишь пепел. Все ближе и ближе, все выше и выше – пока лес, небо и весь мир не потонули в воющем пламени.» (с)
«Любовь – наиболее банальное из переживаний, самый затасканный из религиозных символов, оказалась – как понимал теперь Сол – сильнее ядерных сил, сильнее электрослабого взаимодействия, сильнее гравитации. Все эти силы есть любовь. Связующая Пропасть, субквантовая невероятность, передающая информацию от фотона к фотону, – не что иное, как любовь» (с)
