Серия «Юности и друзьям посвящается »

Санек и вовсе как сквозь землю провалился вскоре после похорон. От его бывших малых, уже далеко немаленьких подростков одного с бывшим патроном ума, он узнал слухи что якобы Санек дрался с Игорем из-за измены Даши, но потерпел поражение и заторопился уехать на заработки. Такая версия немало удивила Игоря, учитывая, что никаких свидетелей единичного случая петтинга кроме него и Даши, не было.

Игорь жалел лишь о том, что с Алексеем они теперь видятся реже и реже. Что касается остальных, то без них он ощутил себя даже свободнее, как парусник в открытом море, который наконец избавился от якорных цепей, державших его на месте. Теперь ему не хватало лишь попутного ветра...

Это было унылое слякотное воскресенье, и уже отмывшись и переодевшись после очередной ямы, Игорь выгуливал стареющего Мартина. Вдруг впереди он узнал знакомую странную походку то ли в раскачку то ли в припрыжку и окликнул Дрыгана. За последний год он его редко видел, в основном во время таких случайных встреч, как эта.

- Привет Игорь! – как всегда каким-то странным, срывающимся голосом поздоровался Дрыган.

- Привет! Как ты вообще? Давно тебя не видел на районе.

- Я на работе в офисе пропадаю целыми днями, да и дома тоже код пишу.

- «Код да Винчи»? Чего-чего ты делаешь? – с улыбкой недоуменно переспросил Игорь, и Дрыган как смог, объяснил ему свою профессию. Зевавший Игорь оживился лишь после того, как Дрыган с некоторым колебанием назвал ему сумму своей зарплаты.

- Ладно, пойду я, Мартин хочет побегать, а мы стоим и стоим.

- Иии-горь – заикнулся Дрыган.

- Что?

- Спасибо за… В общем если бы не ты с твоими друзьями тогда… у меня кроме морской свинки моей вообще ни души не было. Я иногда думал вообще в окно своей квартиры выйти, а тут ты к себе звал как раз.

- Э-э-э, неожиданно…

- Если ты устал грузчиком работать (Игорь старался по возможности скрывать свою кладбищенскую работу и говорил, что он грузчик), хочешь приходи к нам в офис, для тебя работа тоже может найтись. Ладно, пока, звони если что.

- Кстати, вспомнил. Помнишь свой бой с Владиком? – Спросил Игорь и Дрыган кивнул, глупо улыбнувшись.

- Так вот, он не продавал свою жопу «богатым папикам», я пошутил тогда. Давай, пока!

Поколебавшись с неделю, Игорь все же принял предложение Дрыгана и пошел в компанию. «Эйчары» очень настороженно посмотрели на крепкого парня с уверенным взглядом, в котором читался не по годам богатый жизненный опыт. Но относительная новизна отрасли и ручательство Дрыгана склонили чашу весов в пользу Игоря.

Поначалу ему было сложно адаптироваться к новым коллегам, многие из которых были похожи на Дрыгана и относились к нему настороженно, а кое-кто даже с опаской, но добродушие и постоянный самоконтроль – чтобы кого не обидеть грубыми шутками, к которым он так привык, быстро сделали Игоря «своим среди чужих».

Расчет на помощь Дрыгана не оправдался, у того была своя работа, к нему Игорь мог лишь изредка обращаться за помощью, если ситуация была совсем критическая. Сцепив зубы, с красными глазами он выполнял черную работу «джуна». Неисчислимое количество раз ему хотелось бросить все это бесконечное торчание в офисе, сменяющееся с попытками изучить «матчасть» дома, и вернутся в похоронку. Такими быстрыми и легкими стали казаться те добываемые мозолями и потом деньги, в окружении алкоголиков, бывших заключенных и прочих неудачников.

И когда Игорь уже был готов набив перед уходом морды кое-кому из «синьоров», громко хлопнуть дверью, он вспомнил слова тренера. «Если ты хочешь быть боксером – думай об ударах. Ешь, пьешь, идешь по улице, закрываешь глаза перед сном – а видишь только удары. Как ты наносишь свои, как в тебя летят удары противника. Не будешь думать – ничего не получится. Мало одной храбрости, без ума и трудолюбия не преуспеть…». Игорь переиначил эти слова на свой манер - все время видел перед собой только строки кода. Сначала колоссальным усилием воли, с ненавистью к ним. Потом все чаще и чаще они всплывали в голове, постоянно кружили перед глазами, пока он их не полюбил без памяти, превратив эти, казалось, безжизненные символы на экране в бесконечные миры, вселенную в которой он был творец и вершитель судеб.

Прошел десяток лет. От Максима больше ни слуху, ни духу. Санек… Только через пару лет после отъезда он начал выкладывать фотки из Словакии, на звонки и сообщения по-прежнему не отвечал. Женился там на толстухе из местных, у нее похоже и остался жить, а сейчас дети на фотках появились. Игорь поморщился, вспомнив одутловатое лицо жены Санька, сравнивая ее даже с нынешней внешностью Даши. «Даша конечно б…ь, хоть я с ней так и не переспал, несмотря на слухи. Знать бы кто этот слух запустил, кстати. Но здесь у этого дурака такие девки были, а там?..».

А вот и видео боя Санька с Алексеем, заснятое на ныне раритетный цифровой фотоаппарат. Игорь, посмеиваясь слушал свои подзадоривающие комментарии во время сьемки. Лешка, перекати-поле. Университет там, интернатура сям, потом смена мест работы – нехватка денег и расставание с женой побудило друга помотаться по свету. Сейчас он кажется счастлив – снова работает по специальности, снова смог с какой-то девушкой жить вместе, но пока темнит, подробностей не говорит. Вроде бы собрался на Новый год к своей маме приехать наконец. «Надо будет с ним побороться по старой памяти» - улыбнулся сам себе Игорь.

С той встречи с Дрыганом, и начала работы программистом многое теперь изменилось в жизни Игоря. Сидел он теперь за столом в маленькой, но уютной собственной квартире, где в основном и работал «на удаленке». Аня, его девушка ушла опять к каким-то своим тарологам, нумерологам или другим шарлатанам – чем бы дитя не тешилось, как говорится… Зато сейчас она не мешала ему спокойно погрузится в воспоминания и ностальгию по тем золотым годам, когда отцветала его юность.

Жаль, что бабушка не дожила до того, как он смог отремонтировать ее старый дом, в котором сейчас живут только родители с котами и иногда болтается старший брат. Старый сарай, в котором сначала он с отцом, а потом он и его друзья колотили старый рвущийся мешок с песком и качались ржавым самодельным «железом», Игорь превратил в полноценный домашний спортзал.

Любовь к боксу нашла свой выход – хоть и резко сбавив темп тренировок, будучи «джуном», полностью он их не бросил, как и не лишился связей со старыми тренерами. Они иногда приглашали Игоря судить поединки на любительских соревнованиях или же провести тренировку у молодежи, что ему особенно нравилось. Направился в зал он и этим вечером.

- Олег, я всего лишь на год младше тебя – с усмешкой сказал он новичку лет двенадцати, неуклюже пытавшемуся выполнить разминочное упражнение. Кто-то прыснул.

- Здесь кому-то смешно? Я сейчас и весельчаку могу найти «старящее» упражнение!

Игорь старался с каждым встать в пару, проработать их ошибки вне зависимости от того, кто из них подавал надежды, а кто явно был тут временно. Подбадривал слабых, и каждую тренировку наставлял сильных бойцов: «Запомните – это слабые фраерятся, пытаются первыми в дверь ломанутся и так далее. Слабого пропусти! Сила не в том, чтобы тщедушного паренька пнуть. Чемпионы ищут сильных противников». В этот раз из строя отозвался самый смелый остряк, уже предвкушавший, как поставит учителя в тупик вопросом.

- Игорь Сергеевич! А если сильный на пути попадается, что тогда? Тоже пропустить?

Игорь помолчал пару секунд, и улыбнувшись изрек: «Сильного убивать надо – но только в ринге».

Хмель в голове только нарастал, а кровавая пелена застилала глаза сильнее и сильнее, пока он брел по пустынным холодным улицам. По тропинке между лужами впереди могли бы разминуться два человека одновременно, если бы аккуратно повернулись боком. Но встречный мужик пошел, как назло, широко расставив локти, нагло глядя на «какого-то пацана» перед собой, и не заметил, как получил такой тычок плечом, что не удержался на скользком месте и полетел в лужу. Поднявшись весь мокрый и грязный, сжимая кулаки он заорал на Санька дрожавшим от гнева голосом.

- Я полковник милиции!

- Да? А я лейтенант милиции! – на секунду остроумие вернулось к Саньку, отчего у него самого появилась странная, немного безумная улыбка, от которой у «полковника» невольно остудился пыл.

- Ты лейтенант? Какой ты лейтенант?

- Такой же, как и ты полковник!

Санек с нетерпением ждал дальнейшего выпада от противника, но тот или почуял безбашенность этого пацана, или просто струсил, и ушел прочь быстрым шагом.

Алкоголь и адреналин постепенно начали отпускать Санька. «Надо было сказать, что я генерал, а не лейтенант…» - рассмеялся он сам себе и желая отогнать наступавший поток чувств и мыслей, он зашел в бар с характерным названием «Подрезка» чтобы «поддержать градус».

Все что произошло в баре, а потом возле него было как в тумане. Он кого-то бил, получал удары сам, не ощущая их. Затем его матерящегося, плюющегося, и дергающего конечностями вкинули в «бобик» - типичный служебный автомобиль милиции, начинавшей превращаться в полицию. Слегка придя в себя, он первым делом помочился в углу самоходного «обезьянника» придерживаясь рукой за решетку, но в итоге опять отключился, улегшись в свою же лужу.

Попытки разговора с Саньком не удались. Вообразив себя представителем «черной масти» - его отец когда-то сидел в тюрьме, он в пьяном бреду все оскорблял и плевался в сотрудников, называя их в лучшем случае «мусорами». Те поначалу опешили от такого поведения чокнутого паренька, но потом переместили его со стула на пол, с застегнутыми за спиной руками. Все присутствовавшие в отделении собрались поглазеть на «неадеквата», среди которых особенно выделялась красивая девушка в новой, полицейской форме, смотревшая на Санька с недоумением и скрытым сочувствием.

- А ты что тут делаешь? На клык принимаешь у всех? – рявкнул он на нее снизу вверх, отчего она, скривившись ушла, а остальные патрульные начали топтаться тяжелыми ботинками по спине лежащего «мордой в пол» Санька.

Но и это его окончательно не сломало. Когда его подняли, чтобы вести в наконец в камеру он умудрился плюнуть в лицо одному из «ментов», а другому неудачно попытался ударить ногой в пах.

Это стало последней каплей. Несмотря на его попытки дергаться, его наклонили на стол, крепко придержали в таком положении, пока стягивали штаны и принесли подходящий продолговатый предмет…

Наутро Санька выпустили из отделения – заявление на него писать не стали. Идя домой, он завидел через дорогу Максима, замахавшего было ему руками, но сделал вид что не заметил его и поторопился домой.

И едва закрыв за собой дверь квартиры, он обхватил голову руками и горько зарыдал, решив, что как можно скорее уедет, ни с кем не прощаясь.

На дефицит женского внимания Игорь не жаловался, но его угнетал доступный диапазон. Сила и красота сложения требовали «девушку с обложки», но его нелюбовь к «тусовкам» и скромные заработки этому мешали. А тут еще чертов Максимка похвастался очередной телкой, да еще и Даша Санька … Сама спровоцировала, сначала позволила все свои большие мягкие места помять, потом: «Месячные…давай в другой раз», и другой раз не наступил – она помирилась с Саньком, и с невинным видом здоровалась с Игорем, будто ничего и не было. Сучка.

Водитель их «похоронки» Коля женился на певчей оттуда же, и регулярно приглашал Игоря домой, чтобы познакомить со своей дочерью от первого брака Таней восемнадцати лет, но результат получился обратный. Игорю Таня не нравилась, что он объяснял хохочущему Алексею так: «Смотрю на ее лицо, а на меня смотрит вылитый Коля, не представляю, как ее трахать, разве раком если».

Но свято место пусто не бывает –около Игоря постоянно крутилась быстро поспевшая дочка певчей – Катя, блондинка шестнадцати лет с чувственными губами и большими голубыми глазами над еще по-детски круглыми щеками.

Игорь не страдал предрассудками – иная несовершеннолетняя созревает раньше и больше, чем любая из старых дев. Несмотря на противоестественные законы, написанные старыми импотентами и ханжами, молодому парню сложно удержаться, когда ему предлагают женское тело, и Игорь зачастил в гости. Причина его визитов быстро перестала быть тайной для родителей, но они не стали вмешиваться: «Залетит – значит поженим». Таня же, потеряв всякую надежду, съехала на съёмную квартиру и нашла себе кого-то другого.

Вот уже полгода прошло с той зимней поры, и Катя ему порядком надоела и заметно проигрывала в сравнении с прежними девушками. Либидо у нее сильное, но пилить это бревно он устал, и кроме постели одно слово – тупая малолетка. Каждый разговор с ней вызывал у Игоря зубную боль, и он ждал повода с ней расстаться так, чтобы не поссориться с ее родителями – ситуация была довольно щекотливая, и скандал был чреват последствиями.

Самым сложным для воинствующего атеиста и ярого материалиста Игоря было терпимо относится к вере Коли с супругой в Михайловну – самопровозглашенную посланницу Бога на Земле, целительницу, предсказательницу и т.д. Однажды побывав в двухэтажном особняке Михайловны, он вынес оттуда неизгладимые впечатления, которыми сегодня собирался поделиться с друзьями, как и недавними шокирующими событиями в семье Кати, позволившими ему тихо и спокойно с ней расстаться.

Санек и Алексей встретились по дороге и вместе дошли к дому Игоря. Один начал гладить виляющего хвостом Мартина, а второй взял на руки мяукающего Олежку. Игорь, не торопясь доел бутерброд, поглядывая на это собрание в окно и вышел к ним.

- Здорово бандиты!

После обмена рукопожатиями, Санек продолжил свой эмоциональный рассказ о ссоре с Дашей из-за пачки пельменей. Алексей, с трудом сдерживал смех от этой душераздирающей истории еще по дороге сюда, а после обмена выразительными взглядами с Игорем, крутил головой по сторонам и корчил гримасы отворачиваясь. Игорь же владел собой гораздо лучше и с участливым видом кивал, улыбаясь лишь глазами, в которых Алексей прочел: «Еще посмеемся с него, как останемся вдвоем».

- Не умеет даже шторкой в душе закрываться, я уже запарился лужи за ней вытирать. Сколько еще можно этот «золотой дождь» устраивать?! – тут уж рассмеялись все вместе.

Алексей затем рассказал накопившиеся смешные и просто интересные случаи из увиденного в приемном отделении. После чего эстафету историй принял Игорь. С действующими лицами друзья были в той или иной степени знакомы, поэтому он не испытывал затруднений в повествовании.

- Сердце, легкие, печень… все нормально, – закатив глаза и проводя ладонью по туловищу Алексея нараспев говорил Игорь, изображая «диагностику» Михайловны – а вот с аурой что-то не то, чтобы почиститься надо в корзину положить денег…Нет денег? Не беда, продуктами и вещами можно.

Игорь вышел из образа и продолжил возмущаться феноменом Михайловны.

- Я там как был, вы не представляете, там горы денег и всякого добра этой старой шарлатанке приносят, у нее не сельский дом, а даже по городским меркам дворец. Она там во дворе под навесом годами бедных паралитиков на колясках и на носилках за «скромное вознаграждение» лечит-лечит, все никак не вылечит. У нее там дома все, наверное, платиной и золотом украшено. Раковые больные тоже там мелькают, вместо того чтобы в больницу пойти, правильно я говорю Леша? Я, кстати, застал, как там муж умершей жены пришел скандалить – она ей маленькую опухоль вот так «долечила», но его ее зомби-прихожане быстро прогнали, типа это «бес» пришел на их святую наговаривать…

- Кошмар какой-то! Да такую мерзкую тварь уничтожить это Богоугодное дело! – возмутился Алексей.

- А ты то там как оказался? – прищурился Санек.

- Я туда смеха ради решил с дядь Колей поехать, ну вы его помните. Кстати! Вы сейчас офигеете, готовьте яблоки заместо попкорна – сделал анонс Игорь и выдержав паузу продолжил.

- Его дочка, Таня привела с собой одного чувака, я не помню, как его зовут, пусть будет Вася, ему подходит. И вы помните, жену Коли, корову эту? – друзья кивнули – Она младше Коли на пятнадцать лет, ей 36 только.

- Офигеть, она такая жирная, наверное, из-за этого на полтинник тянет по виду – заметил Санек.

- Так вот, - продолжил Игорь, и набрав воздуха начал выпаливать каждое предложение как из пушки, упиваясь сокрушительным эффектом своей истории на друзей – она начала трахаться с этим Васьком! Которому девятнадцать вообще! Таня, конечно, офигела, представляю – поменял ее на эту… на эту.

- А что Коля? Он же разобрался с Васяном, когда узнал? -взволнованно спросил Алексей.

— Это самая грустная часть истории. Он слишком боится Михайловны! Да-да! Она ж их семейное божество блин. Короче, Михайловна сказала Коле, что если он попытается что-либо сделать – надавать лещей Васе или певчей, потребовать что-то с имущества – а он нехило в тот дом вложился, который по бумагам певчей принадлежит, то она него такое сильное колдовство наведет, что ему мало не покажется!

- И он повелся на этот бред? – улыбаясь усомнился Санек.

- Еще как! В тот же день сел в свою «Таврию» и даже без вещей съехал. Я с ним пытался поговорить, а он закрылся и все, аж дрожит как за ту бабку е…ую вспомнишь.

- П…ц – подытожил Алексей.

На время друзья отвлеклись на свежий яблочный сок и бутерброды, молча пережевывая их, и мысленно «переваривали» историю Игоря.

- Наверное не зря раньше ведьм на кострах жгли… - первым вышел из оцепенения Алексей. Санек с Игорем улыбнулись, и на Игоря снизошло озарение.

- Давайте бомбанем бабку! Мы молодые, нам деньги нужны, а облегчить такую мразь – святое дело. Устроим этот – как его?.. Крестовый поход!

- Мысль хорошая, конечно, и я ее горячо поддерживаю, но Раскольников плохо кончил – отозвался Алексей, отчего лицо Санька недоуменно вытянулось, а Игорь же отдаленно понял, о чем речь, но не подал виду, что не совсем.

— Вот тебе стипендии хватает только на мороженное, а прикинь сколько там можно за раз поднять! – продолжал искушать Игорь, сам при этом думая: «И вправду, столько денег... Можно было бы наверняка тачку получше чем у Максимки купить».

- А далеко эта бабка живет, напомни? – заинтересовался Санек.

- Допустим, мы к ней без проблем попадем даже домой – ты сам говорил, что ее там толпа фанатиков охраняет, можем оттуда не выбраться в итоге, если что не так, но ладно. Вот станет перед вами бабка, которая деньги в сейфе хранит, и что будете делать? – нахмурившись перебил друзей Алексей.

- Пару раз по корпусу ей дам, и сама принесет! А Санек ей в бороду даст если надо, еще и утюг с собой возьмет, правильно говорю?

- А поехали сейчас! Покажешь обстановку тамошнюю, спланируем все – загорелся Санек, который вчера посмотрел «Одиннадцать друзей Оушена» и был еще под впечатлением.

- Погнали! А мы на твоем коры..., твоей машине доедем хоть в один конец? Это километров тридцать будет – не удержался от удара по больному месту Игорь.

Санек купил ржавую «копейку» и мучился с постоянными неисправностями. Он продолжал себя убеждать, что деньги – добытые непосильным трудом на почте, играя в футбол посылками были потрачены не зря. Не подав виду что, шутка его задела, он лишь молча кивнул, и несмотря на вялые протесты Алексея, трое друзей все-таки поехали на рекогносцировку.

Уже спустились сумерки, когда «Жигули» вкатились на сельскую улицу и остановились на пару домов раньше видневшегося издалека особняка Михайловны, ярко освещенного фонарями.

- Глядите, там камеры на углах – сказал Алексей с надеждой в голосе.

- Ага…- разочарованно протянул Санек. Из всех присутствующих он больше всех надеялся, что он просто зайдет в дом, даст по зубам бабке и кто там рядом окажется из ее прихожан, возьмет что попадется – и был таков.

Игорь сам не заметил в какой момент его шутливый розыгрыш превратился в серьезное мероприятие, которое он теперь как организатор должен был объявить неудачным так, чтобы сохранить лицо перед Саньком. Тем более что тот мог обидеться если ему признаться в розыгрыше «ради покататься», и мог начать ныть за деньги на бензин. За мнение Алексея он не волновался – тот явно не хотел по глупости попасть в тюремную камеру. Игорь медлил с какими-либо комментариями, с серьезным лицом разглядывая загоревшийся свет в окне первого этажа, хотя из машины не было видно кто или что там внутри.

В этот момент к дому Михайловны вкрадчиво подкатилась «семерка» какого-то неопределенного в темноте цвета, казавшегося черным. Трое друзей, сидевших в темном салоне «копейки» наперебой указали на выбравшегося из нее мужика.

«Где-то я его видел…» - подумал было Игорь, когда свет фонарей осветил лицо воровато оглянувшегося по сторонам пришельца. В следующее мгновение громыхнул выстрел, затем еще один – у мужика в руках оказалась охотничья двустволка. Посыпалось со звоном стекло, раздался женский крик и на секунду стало тихо, пока «семерка» не рванула с ревом с места, унося стрелявшего.

- Н…я себе! – первым пришел в себя Игорь и растормошил Санька – поехали отсюда!

Люди начали выбегать на улицу, в том числе и с ближайших домов, и Алексей успел подумать, что хорошо, что место их стоянки и путь отхода были в тени – не хватало чтобы рассмотрели машину и особенно номера Санька и подумали, что они имеют отношение к произошедшему.

«Жигули» мчались по трассе, унося их подальше, и когда уровень адреналина у них снизился достаточно чтобы говорить не только лишь матерными возгласами, Игорь изрек: «Не знаю, жива бабка или нет, но лучше за Колю дадим Ваську подсрачников при встрече».

— Это точно в наших силах – согласился Алексей.

Тяжела и опасна жизнь этих замечательных людей и Никитка в этом убедился, когда из припаркованной у его подъезда машины навстречу вышли два крепких по виду парня.

- Ну что ты? За лохов нас держишь? – взял его за шиворот «непосредственный начальник», пока незнакомый ему второй парень стоял рядом начеку, поглядывая по сторонам.

Нужно отдать должное Никитке – он вырвался из этого захвата, сам еще не зная зачем - драться или убегать, когда незнакомец нанес ему сокрушительный удар по печени, от которого он в полном сознании свалился на асфальт, но не мог даже закричать. Боль была такая сильная, что у него сперло дыхание. «Начальник» поднял его на ноги и пхнул в стену подъезда.

- Брыкаться вздумал? Деньги где?

- Нету денег, я ж писал вам – простонал Никитка, прикидывая в уме что избиение может усугубится, когда он сознается что обманывал, и часть денег спрятаны у него «на хате». Да и не хочется с ними расставаться…

- Что значит нету?! Иди кредит бери значит! Тебя люди не просто так на это место поставили.

- Да идите вы н…й! –  выпалил Никитка, попытавшись рванутся в сторону от подъезда, и от такой смелости оба парня аж опешили, но среагировали четко, и получив сначала удар в скулу, а затем и два сильнейших удара по ребрам, он окончательно сник. Его взяли за шиворот и вкинули на заднее сиденье. Выпавший из кармана телефон подобрал бивший Никитку по ребрам. Пара секунд - и машина тронулась, увозя Никитку в неизвестном направлении.

Никитка нащупывал ребра и сначала успокаивал себя: «Ничего страшного если перелом, с переломом ребер наркотой в больничке обезболят, если долго «лепил» зае…ть». Но теперь с нарастающей тревогой смотрел в окно, забывая о боли. «Неужели едут за город?» - пронеслось в голове. «Та ну не может быть, чтобы из-за такого небольшого долга…Раньше и не за такое немного п…ли и на этом все. Не ссы Никита. Решили припугнуть просто. Но хрен вам, и не таких видали».

На всякий случай проверил дверную ручку – заблокирована. По пустынной трассе летели быстро и уже замелькали деревья лесопарка, вызвавшие поток липкого пота по спине у Никитки. Он бывал в передрягах, били его не в первый раз, но сейчас он потерял остатки мужества и сбивчиво молясь про себя, начал срывающимся голосом спрашивать куда они едут. Ответ был лаконичным: «В лес».

Свернув на грунтовку, машина затормозила у ближайших сосен.

- Вылезай, сейчас порешаем...

Никитка не чувствовал ног, они стали словно ватные, когда его вытянули из салона и поставили спереди автомобиля. Он начал клясться-божиться что завтра же найдет деньги, сознался про свой домашний тайник, но парни лишь молча переглянулись. Он не понял их реакции так как он стоял перед включенными фарами, а их лица были в темноте.

- Открой багажник – сказал незнакомец, и «начальник», пожав плечами так и сделал. Незнакомец достал из багажника лопату и молча кинул ее перед упавшим на колени Никитке.

- Пацаны пощадите, я больше не буду, я все отдам! – сквозь слезы выдавил из себя Никитка.

- Я думаю, что он не станет сам копать – сказал один.

- Да, я тоже так думаю, без ямы «решим» с ним – ответил второй и достал пистолет. Если бы почти мертвый от страха Никитка мог видеть лицо незнакомца, то он бы увидел, что тот удивился пистолету не в меньшей степени, чем Никитка испугался.

- Ладно, я думаю, что ты на сегодня все понял? Второго раза может не быть! – снисходительно сказал «начальник» и убрал направленный на дрожащего Никитку ствол.

Обезумевшего и совершенно парализованного от страха Никитку вкинули как бревно на заднее сиденье, и довезли до ближайшей остановки. Там он начал приходить в себя и снова ощутил землю под ногами и боль в правом боку. На прощание напомнили: «Чтобы завтра без опозданий…Держи телефон».

Едва машина тронулась, Игорь обратился к Максиму.

-А ты серьезный человек уже, со стволом ходишь?

- Да, а ты как думал? – на секунду они встретились взглядами, а потом поняв друг друга наконец засмеялись так, что аж стекла задрожали.

- Зажигалка? – спросил Игорь сквозь смех.

- Ну да! А ты братан подумал, что я и вправду собрался замочить этого е…на? Ха-ха-ха! Ты как со своей лопатой прикол начал тянуть, я сначала не понял, думаю: «Нахрена ему багажник?», а потом чуть не заржал, аж язык прикусил чтобы смех удержать, нельзя же было такое испортить.

- Да чего уж там, я не ожидал что мы его и вправду на лес вывезем, это ты изначально круто придумал – вежливо возвратил комплимент товарищу Игорь.

- Может пора бы тебе перестать с лопатой таскаться? Я тебя подтяну к людям, ты пацан известный не только на нашем районе, запросто как я будешь работать. Видишь, я уже хоть и «БУ-шную», но тачку купил – гордым тоном благодетеля сказал Максим.

- Что уже и морковочки больше не отвесишь? Давненько я тебя в магазе не видел – не удержался Игорь, уязвленный напоминанием о его работе в похоронке.

- Б…ь, ты опять за свое?

- Ладно тебе, что уже пошутить нельзя, «бандит»? Не дуйся Максимка…

- Проехали… Ну ты подумай, вариантов много.

- Подумаю конечно – ответил Игорь, думая про себя: «Какой-то очередной барыга пойдет к ментам когда-то, твои «серьезные люди» наверняка вовремя спрыгнут, а вот ты не факт. Нахрен такое трудоустройство, я пока не шибко напрягаясь свожу концы с концами, а там посмотрим».

- Ну спасибо тебе, я твой должник. Тебя на район закинуть? Я как раз туда собираюсь.

- Леша приехал на каникулы, помнишь его? Поехали его подберем, да и закинешь нас ко мне. Чего там Дима, кстати, давно видел его? – спросил Игорь, набирая Алексею сообщение: «Выходи через минут 10 к остановке».

- Вживую месяц назад может, он нес свой бред: «Мне надо хотя бы дунуть, чтобы сознание расширить, тогда мои мысли закрываются» и все в таком же духе. Какие-то барыги явно продают ему, всех не вычислишь сейчас, еще и закладки эти пошли. Он совсем головой поехал, вроде родители попытались его сдать лечить, но там похоже все совсем плохо. Уже и не поймешь он от наркоты такой дурак, или уже и без нее что-то с мозгами…

Остаток дороги до дома Алексея проехали молча, каждый погрузился в свои мысли.

- Чем он на крысу похож то? – непринужденно рассмеялся Алексей, хотя про себя он проклинал Санька с его организацией похода «на разборки», с которого уже не соскочить.

- Характером парень, характером – с заговорщическим видом пошутил Игорь.

Посмеявшись и обсудив последние детали предстоящего похода, они отправились в путь под жарким солнцем, лениво начинавшем склоняться к горизонту.

Общежитие находилось «на районе» Алексея – «ЖД» и было хорошо знакомо как ему, так и Игорю. Это было место, где они познакомились, когда им обоим было по двенадцать лет. В подвале раньше находилась секция бокса, в которой Игорь занимался на тот момент уже пять лет, а Алексея туда привела мама, не знавшая как ей воспитывать неприкаянного сына. «Домашний» и стеснительный Алексей, и «уличный» и общительный Игорь крепко подружились, несмотря на все их различия, и на то, что Алексей бросил тренировки через неполных два года.

Студенческое общежитие было «злачным местом», где уже давно жили не только ученики кулинарного училища, а и семейные пары, и буйные вечные холостяки. К жителям приходили знакомые, одногруппники, друзья, ухажеры – но в большинстве своем молодые парни, всегда готовые «побазарить» с кем-то, от кого не приходилось ждать сопротивления. Близость железнодорожного и авто вокзала усиливала колорит и разномастность местной публики, и даже Игорь в темное время здесь поглядывал по сторонам, не говоря об Алексее, который это место не любил, и поздним вечером старался обходить.

Из общежития вышел пацан лет восемнадцати на вид, державшийся довольно независимо и сообщив, что противник Санька сейчас должен выйти, повел несколько принужденную беседу с Саньком, в которой Игорь удачно вставлял свои остроумные замечания, когда слышал имена общих знакомых.

Алексей внешне спокойный, старался как можно незаметнее протереть вспотевшие ладони об карманы шорт. Он вспомнил как они зимой с Игорем подошли «просто рядом постоять» к школе №8 – одной из самых проблемных в городе. Их общего знакомого, Ваню, за день до этого там избили несколько человек сразу, и теперь он хотел незамедлительно взять реванш – что успешно и сделал, быстро вырубив основного обидчика, едва тот вышел «побазарить». Вошедший в раж Ваня еще раз пнул поверженного противника, и повернулся к стоявшей в тридцати шагам дюжине недоброжелателей и заорал: «Я вас всех тоже в…бу, волчары позорные!», вызвав тем самым смех у Игоря и испуг у Алексея, который мысленно утешал себя: «Кроме нас, вот эти трое этого вырубленного привели сюда, нас не так и мало, если что…». Но все обошлось, и когда друзья вернулись попить чаю на кухне у Алексея, Игорь со смехом уверил ошеломленного друга, что те трое в лучшем случае не вмешивались бы, а в худшем – пинали бы их вместе с остальной толпой.

Алексей сжимал и разжимал кулаки, обреченно думая: «Такой прекрасный день, как будто созданный чтобы расслабляться и не думать о плохом, а я из-за этого придурка рискую получить по морде».

Игорь почти неосознанно крутил корпусом или встряхивал конечности, прикрывая эти движения то зевком, то якобы зачесавшимся коленом, мысленно говоря сам с собой: «Кто бы там ни вышел, главное не завязни в разговоре. От разговоров весь мандраж. Слушай, ты же тренируешься, а они все рахиты, неумехи и терпилы, будешь работать так же четко как на ринге и все».

Санек казался увлечённым разговором со знакомым, но в его пристальном взгляде и едва заметном скручивании тела на правый бок уже читалась решимость нанести внезапный удар в челюсть. «Игорь рядом, он меня подстрахует, даже если что-то не так…Только начни мне говорить, что я не прав» - напряженно думал он, приправляя свои мысли незамысловатыми матерными оборотами.

Раскрылась дверь главного входа – и три товарища насторожились и… вскоре расслабились. Алексей на пару секунд позже увидел то, что поняли с ходу Игорь и Санек – драки не будет. Пытавшийся поначалу казаться дерзким и уверенным щуплый паренек подошел, заискивающе поздоровался со всеми, и начал рассыпаться в оправданиях и извинениях, явно разочаровав этим стоявшего рядом своего общего с Саньком знакомого. На лице Алексея можно было прочесть облегчение, лицо Игоря исказила презрительная усмешка, а у Санька ликование, с легкой примесью эмоций его спутников.

- Ладно, ты больше так не косячь, ты мне должен теперь пять сотен, и пацанам вот тоже надо по сотке накинуть, понял? – выпятив грудь и сжав кулаки, великодушно помиловал «бокопора» Санек. Обрадовавшись, что его не будут бить, паренек, пряча взгляд спешно отдал то, что было при себе, остальное пообещал передать потом и быстро удалился. Как бы не чесались у Санька руки, но бить его было рискованным делом – тогда из общежития могли выскочить какие-то его защитники. А так получена и моральная, и материальная компенсация, статус-кво бескровно сохранен. Санек пусть и был ограниченным в вопросах элементарной эрудиции, но в том, что касалось понимания иерархических тонкостей и способности чувствовать людей он имел докторскую степень.

Улица наполнилась прохожими, пересидевшими жару, кто дома, кто на работе. Довольный Санек поспешил к себе домой на автобусе – дома бегала выпущенная из клетки крыса. Игорь с Алексеем пошли на мост, разделявший их районы, поглощать мороженное глядя на играющий огненными красками закат. Каждый из них молча думал о том, что за жизнь их ждет, когда кончится лето, один с надеждой, а другой с тоской.

- Брат, на кого ж ты меня покидаешь? – с шутливой сентиментальностью в голосе сказал Игорь.

- Мы еще встретимся брат – подыграл Алексей.

Солнце окончательно скрылось за горизонтом, и друзья пошли каждый в свою сторону.

- Привет Димка, как дела?

- Ну привет… А ты как будто не знаешь – с подозрением посмотрел на него Димон.

- А что я должен знать? – насторожился Игорь.

- Вы все всё знаете! И все врете что не знаете! Ты же знаешь, о чем я сейчас думаю!

«М-да, совсем деградировал придурок, ему лечиться пора» - подумал Игорь, и с свойственной ему едва уловимой иронией и добродушной улыбкой продолжил разговор.

- Нет, что ты! Даже если бы умел, твои мысли точно не стал бы читать – заверил он Димона. Тот сначала недоверчиво поморщился, но несколько расслабился и посетовал, что все за ним следят, подходят к нему только чтобы лучше услышать его мысли и теперь явно знают где он прячет наркотики. Игоря этот бред перестал забавлять, и он перевел разговор на другую тему.

- А что там Максимка «стеклянный подбородок»?

- Та ничего, недавно бой у него был по боксу на «Манеже». Он говорил, что выступил неплохо.

- Я ж потому и говорю «стеклянный подбородок», что в курсе как он выступил. Ладно, привет передавай всем - рассмеялся Игорь и поторопился попрощаться с Димоном.

«Что наркота с людьми делает» - думал Игорь, вспоминая каким сплошным комком мышц Димон был в шестнадцать и во что превратился - в бледную тень, бесцельно куда-то бредущую с безумным взглядом.

Сделав сначала силовую, а потом и боксерскую тренировку, Игорь наконец зашел в дом позавтракать, где на кухне встретил бабушку – довольно ветхую с виду, но еще активную старушку, начинавшую страдать от провалов в памяти. Родители были уже на работе, а Олежка, Хома и Пантерка дремали на верховьях кухонных шкафов, шевеля усами и хвостами и сквозь сон поглядывали за большой немецкой овчаркой по кличке Мартин, вбежавшей поприветствовать хозяина.

- Доброе утро Игорек, а где «непутевый» пропал?

- Доброе утро бабушка, я же говорил, Витя уехал за границу – в очередной раз напомнил Игорь о том, куда запропастился его старший брат.

Виктор был всего на два года старше Игоря и очень отличался от брата – гораздо менее атлетичным телосложением и слабовольным характером. Младшим детям в семье хорошо знакомы нагоняи, пинки или даже побои от старших сестер и особенно братьев, но в данном случае в детстве доставалось Виктору. Игорь с легкостью скручивал старшего брата в бараний рог и ради морального закрепления победы клал тому на лицо ношенные носки, когда тот находился в максимально беспомощном положении.

И если Игорь был гордостью своего отца, «уважаемым пацаном» как на районе, так и в школе, то Виктор, к своему большому несчастью, разрывался между тем кем он был, и тем, кем хотел быть, тщетно пытаясь соответствовать ожиданиям окружающих. Неприкаянный Виктор, пометавшись по разным учебным заведениям, где младшему брату часто приходилось «решать» конфликты Виктора с тамошними «пацанами», под нависающей угрозой призыва в армию, поехал за мечтой о лучшей жизни в Германию, в надежде остаться там навсегда.

Поев, Игорь взглянул на часы и набрал номер своего друга – Алексей должен был прийти еще полчаса назад. «Сейчас опять начнет какие-то смешные отговорки. То собака ему через мост помешала перейти, то он уже собрался, а потом вспомнил что сегодня хотел посидеть дома…» - раздраженно думал Игорь.

- Алло! Ну ты где?

- Э-э-э…, я на часы не посмотрел, смотрел по солнцу и оказалось позже, чем я думал.

- Так ты идешь уже?

- Я еще поесть и покупаться хотел, может позже встретимся, раз я уже не успел?

Невольно усмехнувшись такой «объективной» причине для опоздания, Игорь завершил разговор: «Я жду твою медленную задницу за мостом через сорок пять минут! Все! И ничего не хочу слышать, мы договорились! Попробуй только не прийти, надаю по корпусу. Все!».

«Все равно опоздает» - решил Игорь и отправился в местный супермаркет за продуктами, список которых ему уже приготовила бабушка.

В зале магазина расхаживал Максим в форме охранника с начавшим желтеть синяком под глазом. Они внешне тепло поздоровались, но Максим опасался и недолюбливал Игоря – он знал, что тот был автором столь ненавистного прозвища «стеклянный подбородок». При нем боялись произносить это прозвище, но ему исподтишка докладывали об очередной шутке Игоря на эту тему.

Максиму недавно доверили «собирать» с нескольких мелких наркодилеров, низшего звена в иерархии мелких преступников. Игорь же упивался ощущением превосходства над начинающим криминальную карьеру товарищем (дядя Максима был хорошо знаком с членами одной группировки), и в этот раз решил подколоть его посильнее, хоть и сохраняя благодушный вид.

- Кстати, будьте добры, отвесьте мне пару килограмм морковки, и положите в пакет к остальному.

— Это не входит в мои обязанности! – помрачнев и насупившись ответил Максим.

- Я в жалобную книгу напишу! Взвесьте морковку пожалуйста! – настойчиво продолжал Игорь, с огорчением отметив, что шутка из-за чрезмерной реакции Максима приносит ему самому только раздражение.

- Я еще раз говорю, можешь менеджера позвать, это в мои обязанности не входит.

Уже начавший «заводиться» Игорь, все же сдержал себя, и сказал, прощаясь: «Ты скажи может своим чтобы Димону не продавали, а то он совсем меня пугает...». У него не было намерения довести конфликт до драки с Максимом. К тому же Алексей может прийти вовремя в кои то веки, а покупки надо было еще занести домой.

Алексей шел среди пятиэтажек к мосту у железнодорожного вокзала – района условно «вражеского» для района Игоря. В былые времена, отголоски которых они застали, будучи школьниками, невозможно было шагу ступить, чтобы бывалого вида пацаны на пару лет старше не поинтересовались: «Ты с какого района? А кого знаешь?». Вопрос этот задавался больше для проформы – вдруг малой знает кого-то, кто потом может с них спросить, и заодно проверить реакцию потенциальной жертвы и понять, задавать ли последующие вопросы: «Есть курить? А мелочь есть?».

Алексей в восьмом и девятом классе, накопив мелочи, регулярно проходил квест «проберись мимо гопников в компьютерный клуб». «Забив» на учебу и прогуливая уроки, он не думал ни о будущем, ни о потерянном времени – хотелось лишь погрузится хоть на полчаса или час в волшебные виртуальные миры, а затем до наступления темноты наблюдать за экранами более обеспеченных товарищей.

За все приходится платить. Сначала Алексея выгнали за прогулы из техникума в конце первого года обучения, потом в ходе потасовки с кинувшейся на него с кулаками старшей сестрой он разбил ей нос, впервые дав ей отпор – хоть и случайно, цели ударить ее по лицу у него не было. За что впоследствии огреб от ее ухажера, на пять лет старше его - разница более чем существенная, когда тебе едва исполнилось пятнадцать. С одной стороны осознание своей неправоты, а с другой череда разочарований, которым он подверг свою мать, и усиление неуверенности в себе вследствие избиения ввергли Алексея в окончательную апатию, в которой он и поступил в худшее ПТУ города. В тот период он окончательно замкнулся в себе, на время перестав поддерживать связь и с Игорем.

Три года в училище были тем еще испытанием. Городские гопники, и некоторые примкнувшие к ним сельские, стали местными «блатными». Они гнобили Алексея пинками или унизительными поручениями вроде отнести их вещи, периодически напоминая ему о том, как полезно «быть с пацанами» - занимать им деньги (считай отдавать), в обмен на их лояльность.

Но упрямство брало свое – хоть и морально сломленный, он продолжал отказываться от таких «предложений дружбы» и никаких денег им не приносил. Когда над ним насмехались что он толстый дохляк и не может подтянутся на перекладине – он почти год держал строгую диету и упорно тренировался, пока внезапно не удивил всех, выполнив норматив подтягиваний на физкультуре на отлично. Ему пытались давать прозвища – он отказывался на них отзываться.

Некоторые из «блатных» опасались, что Алексей может внезапно набить им морду – и действовали исподтишка, подначивая более «уважаемых» пацанов ставить его на место. Остальные же одногруппники были в большинстве своем недалекими сельскими парнями разной степени агрессивности. Некоторые пытались самоутвердиться за счет Алексея, но получали отпор, другие же общались нормально, но чувствовали к нему неприязнь из-за его привычки держаться особняком. Были те, кто делились деньгами или марихуаной с «блатными», покупая себе спокойствие. Отдельные парни характером покрепче успешно и били кое-кого из гопников, но потом все же «ставились на место» их друзьями. В ПТУ Алексей на всю дальнейшую жизнь усвоил «закон силы» и то, что «дружеский» подкол в патологическом коллективе спускать кому-то с рук чревато последующими унижениями и любые выпады в свой адрес надо пресекать жестко и сразу. Сложно, практически невозможно восстановить положение в иерархии, когда она уже сложилась.

Игорь через общих знакомых был отчасти в курсе ситуации в которую попал его друг, и иногда пытался подначить того на разборки с обидчиками, но Алексей избегал этой темы. Для себя он решил, что «отсидит» в училище как наказание за свои прошлые проступки, выйдет и забудет все как страшный сон.

Насмешки «блатных» в духе: «На что ты вообще годишься неудачник?» только мотивировали его упорно учиться, чтобы доказать им всем, и в первую очередь себе – что он чего-то стоит. Усилия оправдались – Алексей хорошо сдал все экзамены, и по окончанию училища поступил на бюджетное обучение в медицинский университет. Теперь для него жизнь заиграла новыми красками, и он с упоением коротал дни до начала учебы, гуляя с Игорем и его знакомыми.

Уже привычная дорога через мост над рельсами лишь ненадолго заставила глубже задышать – Алексей боялся высоты, и вот Игорь ждет на той стороне, чтобы напомнить, как он повредил на днях руку, а ему нужно купить на рынке ящик помидоров на консервацию, так что вся надежда теперь на Алексея, который этот ящик и понесет.

Пока два друга обмениваясь шутками и забавными историями занимались помидорами, Санек взяв в одну руку, купленную вчера резиновую надувную женщину, а в другую пустую крысиную клетку вышел из квартиры.

Под подъездом его уже ждали верные оруженосцы или же «малые» – один тринадцати, другой четырнадцати лет, для которых было не зазорно выполнять глупые и зачастую унизительные поручения аж семнадцатилетнего Санька. Он сначала дал им по подзатыльнику за какую-то мнимую провинность и отдал им клетку, поручив вычистить ее до его возвращения. На прощание он обрадовал их обещанием, что теперь они точно будут «с пацанами».

Во дворе появился Лоуренс – мулат двенадцати лет, за которым малые погнались не только и не столько из-за цвета кожи, а больше с целью сорвать злобу от очередного задания своего патрона, на время бросив клетку. Санек оглянулся на то, как его подручные с криками «Эм эм эй!» загоняли несчастного в угол, и крикнул: «Не прое…те клетку, а то я вам сам потом МэМэА устрою!».

Со смехом пнув под зад бездомного, в пьяном виде сделавшего ошибку – подошедшему вплотную чтобы рассказать анекдот, Санек дальше нес свою ношу к Игорю домой. «Хороший он прикол задумал. Но зачем он вообще с Дрыганом общается? На районе пацаны нас еще вместе с ним увидят когда-то, Игорю то все равно, а мне как-то стремно… Надо будет «мавашу» Дрыгану дать, если одного его встречу» - с неудовольствием думал он про немного слабоумного своего тезку, которого в свое время жутко травили в школе и «на районе», и с которым Игорь по доброте душевной мог поговорить при встрече, и не чурался пригласить к себе домой, хоть и постоянно сам над ним подтрунивал.

Санек не утруждал себя какой-либо сложной рефлексией, жизненными планами. Мир его был максимально прост – если кто-то слабее встал на пути, значит надо подраться, подвернулась «щедрая» девчонка – надо брать что дают, увидел породистого кота в открытом окне – и не смотря на его любовь к животным, у него мгновенно созревал план как бы его украсть и вернуть за вознаграждение. Потолком его амбиций было победить в драке кого-то сильного, вроде Игоря и «поднять» денег хотя бы на поддержанные «Жигули».

Сегодня ему очень могла пригодится помощь Игоря в одном деле. Хотя Санек не особо боялся драки, он опасался, что его противника могут подстраховать дружки, и потому настраивался на максимально подобострастное обращение со старшим в его глазах Игорем.

Игорь с Алексеем отмахиваясь от мух сидели во дворе и нарезали ломтями яблоки, медленно, но верно заполняя огромную кастрюлю между ними. Мартин, виляя хвостом все ласкался к хозяину, который решил поделиться с другом созревающим в его голове сомнительным способом подзаработать.

- Леша, помнишь, как ты последний раз «на плече» * (*это означало нес гроб на сленге их «похоронки») со мной был? Полотенца-повязки, они явно одни и те же, хотя их типа надо то ли выбросить, то ли сколько-то там хранить, а потом сжечь – в этих словах Игоря выражалось его презрение к абсолютно бессмысленным на его взгляд, стихийно возникшим в народе псевдорелигиозным обрядам и поверьям. Последние очень разнятся в разных культурах, и узость мышления людей, исполнявших каждое суеверное требование его раздражала. «Ну какое дело мертвому до всей этой чепухи? Вот индусы вообще сжигают трупы и над рекой пепел развеивают. Не думаю, что они волнуются о мнении наших попов, которые считают, что все «язычники» и «идолопоклонники» попадут в Ад» - так часто говорил он.

Алексей искренне соглашался с разумными доводами друга, но в глубине души все же не мог избавиться от суеверного страха перед «Божьей карой», внушенного ему бабушкой с дедушкой и до недавнего времени еще носил на шее крестик, пока не потерял его. Игорь же благодаря бабушке стал воинствующим атеистом. Убежденная коммунистка - ее детство и юность пришлась на предвоенную сталинскую эпоху, а молодость на – блокадный Ленинград, она постоянно напоминала родственникам: «Никаких попов и никаких отпеваний на моих похоронах, я протестую против любого мракобесия!».

- Дело не только в полотенцах. Меня уже достали эти алкаши, которым лишь бы бутылку намутить от родственников умершего, да найти чем закусить, вместо того чтобы «чаевые» деньгами взять и на всех поделить. Я тебе больше скажу – они потом наведываются на свежие могилы и те же венки и прочее перепродают через контору. А этой корове певчей и попам, без конца хлеб, масло, и другие продукты дают, им уже можно магазин открывать.

- Так к чему ты ведешь?

- Я думаю, что алкоголики пойдут лесом, а лучше я буду перепродавать все это барахло, мне деньги нужнее. Правильно? — с хитрой улыбкой спросил Игорь так, как будто и вправду нуждался в одобрении.

Алексей хмыкнул колеблясь, но все же утвердительно кивнул, подумав про себя: «Действительно, какая разница кто получит эти копейки? Если это будет мой друг, то не вижу в этом ничего предосудительного».

Пока Алексей активно работал ножом, Игорь грызя одно из яблок вел рассказ о могилах «авторитетов» 90-х, которые охраняли по несколько лет – чтобы их не разрушили враги, о похоронах цыганских баронов и их матерей, которым в могилу клали телефоны, золотые украшения и другие ценности, а сверху под памятником наливали целые бетонные фундаменты – чтобы могилу не осквернили с целью поживиться. Потом вспомнил про недавнюю выходку Санька – сходив первый и последний раз с Игорем «на плечо» он заприметил кучи роз на могиле и вечером наведался, чтобы набрать огромный букет своей девушке Даше, о чем сам со смехом Игорю и рассказал, бравируя своим отношением к ней. На этой истории Игоря осенило.

— Я малых Санька отправлю в рейд – они и так целыми днями от него «люлей» получают и квартиру ему убирают за спасибо.

- А их ваши конторские алкаши, ну или просто кладбищенские наркоши не «запрессуют»?

- Ну я «порешаю» за них, если что – без бахвальства сказал Игорь – Кстати, их при мне один хер решил ногами побить без причины, когда мы стояли и разговаривали. У него еще была включена в кармане колонка с каким-то рэпом, и я только дернулся к нему, а он начал круто убегать под рэп, и под тот же рэп я его догнал и опрокинул ударом в бороду. Так что они мне уже должны, пусть отрабатывают, а не тому дебилу прислуживают, правильно?

Тут отворилась калитка и вошёл «тот дебил» со своей «спутницей» подмышкой, и друзья двинулись ему навстречу, протягивая руки для приветствия. С Игорем Санек поздоровался доброжелательно, с Алексеем же сдержанно. Санек чувствовал, что Алексей человек из другого теста, далекий от «улицы», и горел желанием проверить его излюбленным методом – провокацией на драку.

Одним из любимых развлечений Игоря, для организации которого он использовал весь свой дар убеждения, интриги, и знание слабостей своих товарищей, были спарринги по правилам бокса между его друзьями и знакомыми. У него всегда были две пары перчаток, никаких кап и шлемов не требовалось, а рингом служила игровая площадка закрытого детского сада.

Если Игорь хотел, чтобы поединок был максимально зрелищным, для чего соперники должны были не жалеть друг друга, он подбирал пары с какой-то затаенной или явной неприязнью, а с глазу на глаз подогревал эти чувства. Например, когда он организовывал бой Дрыгана с одним из его одноклассников, первому он смеха ради внушил что соперник продает свою задницу «богатым папикам», а второму напомнил, что зазорно будет плохо смотреться против такого убогого соперника.

Перед боем Алексея с Саньком, состоявшимся пару недель назад, Игорь уже серьезно наставлял друга: «Все будет жестко, он хоть с виду и худой, но крепкий и удар у него сильный, он его нисколько не сдерживал, когда я с ним поигрался чуток. Он любит бить двойки, при этом заваливается вперед. Вытяни на себя, как будто подставляясь под удар, и бей боковой сразу после его правой». Алексей успешно воспользовался подсказкой, отчего у Санька несколько дней болела голова, в чем тот нехотя сознался Игорю. Про себя же Санек решил, что пока не будет «проверять» Алексея.