Серия «Кровь и кость»

Вой обернулся криками и шумом падающих камней, а рычание все приближалось. Мирон тоже опустился на колени и прикоснулся к траве у бездны. От пальцев Тора и Мирона потекли струи желтого и белого света, которые обогнули дыру и соединились, явив идеальной формы круг.

– Я их чувствую! – Мирон погружал в дрожащую землю пальцы, ощущая, как из них выходят импульсы, которые делают гигантов все медленнее и слабее. Дыра в земле стремительно закрывалась, превращаясь в трещину, а великаны в ней один за другим падали обратно в бездну, где засыпали непробудным снов. То и дело из бездны вылетали облака пыли.

Голоса затихали, но особенно злое рычание одного из громил становилось только громче. В трещину едва могли протиснуться лучи солнца, но ловкие пальцы великана расширили ее. Гигант вытащил наружу свою клыкастую рожу и рыгнул, из его пасти разлились по округе клубы едкого зеленого дыма, который сжирал под собой каждую травинку. Тор и Мирон глубже зарылись руками в почву, световой круг заискрился, и дверь в царство великанов закрылось. Холодная земля поглотила рычание засыпающего монстра.

Бог старый и новый сели спина к спине, глубоко задышали и устало вгляделись на то, что прежде было зеленой долиной. Рык великана отравил почву, превратив зеленые поля в голую пустыню. Снега в далеких горах растаяли, а деревья обратились спаленными спичками. В кармане Мирона завибрировал телефон, который дала ему для связи Галия вместо старого, потерянного в горах. Он вытащил мобильник и взглянул на ее сообщение: «Что вы там натворили?! Смотри новости».

Искать новостные заметки Мирону не пришлось – уведомления сами полились один за другим. Мир рухнул. Из-за необъяснимого катаклизма не осталось на иссушенной почве ни травинки, ни листочка. Плодоносные кусты и деревья погибли, овощи даже в теплицах сгнили, многие реки высохли, в морях стаями повсплывали рыбы.

– Тор? Тут такое дело…

– Я знаю, уже все почувствовал. Не успели. – Тор встал и помог подняться обессиленному приятелю. – Что ж, дружище, на этом пока что наши дороги расходятся. Ты помог мне вспомнить, что значит иметь смысл жизни. Теперь две задачи у меня: проследить за сном великанов и разобраться, что ж с миром теперь делать. А ты… Отдохни, если что еще свидимся.

– Отдохнуть…

Тор пожал Мирону руку. Взгляд бога казался Мирону красноречивее его послания. В нем отражались великая благодарность, вселенская радость жизни и бесконечный страх о грядущем. Тор обхватил кувалду и улетел, оставшись в памяти маленького великана желтой точкой на горизонте.

*

Мирон простоял на месте прощания с Тором около получаса. Снова голос ему взывал – только просил не лезть в горы, а остаться у закрытого входа в царство великанов. Над головой врезались друг в друга птицы, вдалеке в разрушенном городе выли сирены, пока люди что-то скандировали. Но в одно мгновение все утихло, а сумасшедшие птицы застыли прямо в воздухе.

Мирон взглянул на горы – знал, что смотреть нужно именно туда. Ощущения его не подвели. По вершине горы постукивала пальцами женщина в белых одеяниях и с остроконечной высокой короной. Ровное, без единой морщинки лицо женщины блестело кристалликами, а вокруг шеи крутился световой обруч, означающий бесконечность.

– Ну, конечно, – разочарованно пробормотал Мирон, – Бесконечные вернутся на работу только тогда, когда будет грозить увольнение.

– Какой наглый мальчишка! – посмеялась Бесконечная. – И все-таки, для начала позволь представиться. Я – хранительница Земли третьей смены из рода Бесконечных. Звать меня Иления – вместе с другими Бесконечными мы по очереди следим за порядком на планете.

– Ну, да, так следите, что многие земляне и верить в вас перестали. Где пропадали?

– Мы всегда здесь, юноша, просто вам, людям, не нужно нас видеть. И помолчи, я не просто так притащилась толкать официальную речь. Многие великаны на всех планетах имеют родственную связь с Бесконечными. И только избранные способны стать хранителями. За Землей миллионы лет приглядывали замены, но, похоже, ты тот, кто нам нужен.

– Прекрасно, – Мирон хотел обрадоваться или хотя бы удивиться, но испытывал только злость, – оставили мне прогнивший шар, испепеленный рыгающим великаном.

– Поверь, ты принял одно из самых верных решений. Позволь я тебе кое-что покажу.

Иления щелкнула пальцами, и наступила тьма, в которой закружились блестящие пылинки. Мирон вгляделся в одну из них и увидел себя же в снегах горы. Он хватался за скрюченные синие пальцы друзей, кричал, звал на помощь. Послышался голос, где-то под грудами снега, но Мирон плюнул на него и умчался прочь, к людям.

В пылинке вспыхнул свет, и в нем нарисовались очертания замерзшего тела Мирона. Снова вспышка, из нее вышел неузнаваемый, дряхлый Один – он захохотал, увидев орду великанов, уничтожающих все на своем пути. Вспышка, в ней спятившего старика сжимает рука великана.

Мирон вынырнул из пылинки и перепрыгнул в следующую. В том мире будущего дыру закрыли вовремя, а великан не успел отравить планету. Мирон взмыл высоко над землей, и его тело заключила в себе оболочка света, которая расширялась и расширялась, пока не явила пораженному чудесами Тору рождение бога-великана – нового и истинного хранителя Земли.

– Ну, что, – Иления вернула Мирона на отравленную почву, – не все же так плохо? Восстание великанов не случилось, людей и богов они не истребили. Как новому хранителю Земли тебе будет над чем поработать. Но, признаюсь, не завидую, да и не слишком уверена, что удастся спасти это место.

– И что же мне делать?

– Отдавайся новой работе. Тебе понравится. Ты уже однажды как великан Имир подарил миру свои кости, кровь и плоть, чтобы они зародили жизнь. Теперь пред тобой вновь пустой холст. Рисуй.

С этими словами Иления испарилась, и Мирон мог только ловить очертания ее улыбки. Птицы над головой закружились, а город загремел.

«Холст, моя плоть – их жизнь», – Мирон кивнул пустоте и закрыл глаза. Перед ним проносились красочные картинки всех тех жизней, что прожил перед тем, как стать Мироном-хранителем. Он улыбался, вспоминая счастливые моменты каждой из них. Теперь помнил все – а не только смерти.

Мирон открыл глаза, и в них засияли белые огоньки. Маленький великан посмотрел наверх, птицей раскинул руки и округлил грудь. Под его стопами повыскакивали молодые стебельки, которые ковром расстилались вокруг Мирона по всей долине. Горы покрылись снегами, а деревья обросли лепесточками и плодами. В городе люди ликовали, плясали. А их хранитель рассыпался на маленькие блестящие песчинки, пока совсем не исчез. Ну, как исчез – стал бесконечностью.

Канал в Дзене: https://bit.ly/44yEvhA

Истории в Telegram: https://t.me/Eugene_Orange

– Эй-эй, с богом общаешься! Вообще, рад, что ты сюда приехала – сил бы не хватило полсвета к тебе домой лететь. Галия, это Мирон, знакомься.

Галия проводила гостей на кухню, заварила чай и бросила на стол древние письмена. Чуть потоньше книжонку Мирон видел в видении с безликим алхимиком.

– По новостям вещали, все знаю, – Галия нахмурила брови и открыла книгу, – ясен пень, вам двоим что-то нужно из дневников.

Галия всегда переходила сразу к делу и, как она обычно говорит, не тратила время на пережевывание розовых соплей. Поэтому Тор не стал любезничать, а с ходу пересказал последнее приключение с великаном и напомнил Галии о сосуде, которым ее предок пленил демона. Пучок дредов нырнул куда-то вниз, вытащил ящик и перетащил на стол.

– Ага, значит, осколочек нужен. Но погоди, – Галия что-то вычитала в свежих записях в книге, – я тут над усилителями работала… Ох, чтобы не грузить твою лохматую башку, Тор, скажу попроще. Вот эти все приманивающие голоса, проклятия и благословения так или иначе завязаны с банальной силой притяжения. Грубо говоря, вокруг всего есть магнитные поля, они заряжаются, и накопленная энергия аналогична тому, что излучают тела. Грязью всю жизнь человек кидается – прилетит ему в ответку дерьмецо. Скворечники делает – получит чистейшую ауру.

– Ближе к делу. А то моя лохматая башка – скажу на твоем языке – не сечет.

– Да притормози, – Галия вытащила из ящика напоминающий рацию прибор с мигающими лампочками и зеленой панелью с цифрами, – вся вселенная – большой магнит. Чтобы усилить притяжение, нужно больше магнитов. А в этой штуковине наилучшие – собрала в самых заряженных местах на Земле. Скажем, мне нужно найти священный тайник и сделать его энергетические волны сильнее – чтобы по ним выйти на след. Или… Ну, не знаю даже… Например, надо пленить не одного демона, а толпу великанов, и притянуть в устройство для пленения такой заряд темной энергии, чтобы в спячку отправить хоть всех жителей ада. Прибор отлично функционирует – иногда только искрится, мне в эти моменты кажется, будто кто-то наблюдает за мной или же читает обо мне историю, которую прям сейчас переживаю. Заработалась, короче.

Галия вытащила из ящика металлическую коробку с приклеенным к ней стикером «Птица-Хрен-Ее-Знает-Какая», открыла и взяла одну из множества микросхем с щепотками от растертых костей птицы. Вставила микросхему в прибор, направила его на Тора, и лампочки замигали. Бог от неожиданности вжался в спинку стула.

– Не боись, просто штуковина видит в тебе божественную энергию, и все такое. Смотри! – Галия перевела прибор на Мирона, лампочки на секунду погасли, а затем вновь замигали. – Это ты мне кого привел? Реинкарнация великана, говоришь?

Тор не нашелся с ответом, а только лишь украдкой взглянул на Мирона, а затем на кувалду, чудом ставшую новым Мьёльниром. Бог взял прибор, поблагодарил Галию за помощь и уже хотел покинуть ученую, как та вдруг схватила его за плечо.

– Постой. Прибор не врет – судя по показателям, в Мироне чистая энергия, подобная по мощи той, что излучаешь ты. Скажу вот что. Великанов много, ты, пивное пузико, один не справишься. Наверняка позовешь своего заклятого дружбана Аида, но поверь – знает повадки великанов лучше всех тот, кто сам им был. А уж тем более Мирон с задатками бога. Столько перерождений пережил, затем внезапно его приманил голос с гор, да и никто же остановить паренька не смог. Дай ему свое, это, божественное благословение, увидишь – что-то да произойдет.

– А что, – Тор одобрительно кивнул, – чего бы и нет. Магниты никогда не врут, говоришь?

– Да что вы оба болтаете? – наконец, вмешался Мирон. – Какой же из меня бог? Так, мелкая букашка, которую чуть не прихлопнул ее же сородич. Ты же, Тор, сам яблоко бессмертия мне не дал. Вот, Галия, скажи – у тебя столько знаний, накопленных тобой и предками. Явно в курсе, как изготовить бессмертие. Почему не сделаешь его себе?

– Ну, полагаю, – хитро улыбнулась Галия, – что Тор тебе рассказал, почему вечная молодость доступна не всем людям. Да, я много чего могу – кое-что опасно даже просто произносить вслух. Но мне это не нужно. Быть может, уже мой потомок найдет в себе силы и истинное желание взять ответственность бессмертия. Но не мой это путь.

– Эх, ну, у меня этого бессмертия нет, тянуть время не могу, так что, Тор, погнали уже мир спасать. Родственнички вот-вот повылазят. Спасибо за чай, Галия, нам пора!

Мирон повернулся к выходу, чтобы выйти из дома, но тут его остановил Тор. Бог преградил дорогу маленькому великану и прикоснулся своей могучей рукой к его груди. Там, под курткой и плотью, засветилось белое ласковое солнце. Мирон и Галия охнули в унисон, а Тор сладко улыбнулся.

– Ты искал в себе вечность, а она уже давно таилась внутри. Похоже, только ты мне и сможешь помочь, чему я, честно признаюсь, рад, дружище.

– Но вы же с Аидом…

– Даже боги ошибаются. К тому же, уверен, тогда просто было не время. А теперь я вижу сияние и ощущаю твою бесконечную любовь к миру.

Мирон опустил глаза. Из груди вырывались белые волны. Они грели большое сердце маленького великана, отчего тот почувствовал себя вечным.

Продолжение следует...

Канал в Дзене: https://bit.ly/44yEvhA

Истории в Telegram: https://t.me/Eugene_Orange

Тор возвышался над домами и изучающе глядел на соперника. Гигант держал в руках пучок человеческих обезглавленных тел, смаковал их плотью, вталкивая кусок за куском в клыкастую воронку. Бог его окликнул, назвал страшилищей, и монстр недовольно зарычал, выковырял из зубов пучок волос, бросил на землю обрубки тел и рванул к парящему куску мяса. Вот великан удивился, что лакомство не поджало хвост и не умчало куда подальше, а ринулось навстречу. Гигант даже замедлился, захотел прыгнуть в норку, откуда вылез. Однако под ногами летели искры, монстра не остановил и пробудившийся в его огромном сердце страх.

Тор выставил вперед кувалду и закричал. Голос бога громом раздавался по всему городу, охватывая долину вокруг и откликаясь эхом в горах, где томился его отец. Две могучие силы летели друг к другу. Меж ними сверкали электрические разряды, дрожала и будто горела земля. И в миг все остановилось, наступила тишина.

Тор застыл в воздухе. С рыжих волос бога свисали красные сосульки, по разгоряченному лицу струилась кровь, а на груди болтались прилипшие кусочки плоти. За спиной бога бездвижно стоял великан с дырой в кровавом месиве, прежде бывшем головой. Гигант вздрогнул и как срубленное дерево повалился на проезжую часть с пустыми машинами.

– Надо чутка отдохнуть, – Тор приземлился рядом с Мироном и смахнул с кувалды кровь. Мирон попытался поддержать бога добрым словом, но вымолвил лишь невнятную тарабарщину, от которой Тор по-доброму захихикал.

*

Где-то вдалеке гудели сирены и шумели лопасти вертолета. Тор и Мирон лежали на лугу и смотрели на чистое голубое небо.

– Все кончено? – Мирон повернул голову на Тора.

– Еще нет. Вот отдохну… И разберусь с его сородичами. Со всеми не управлюсь, силы уже не те, поэтому надо помешать им выбраться из дыры. Сходим к потомку одного моего старого знакомого алхимика, который придумал, как пленить любого – даже бога. Поможет нам усыпить тварей. Но сначала отдых, иначе грохнусь по пути, не успеем добраться. А пока…

– Еще одна история?!

Бог засмеялся.

*

На поиски входа в грот Акиф бросил годы. Продлевал себе жизнь, умывал руки кровью невинных, предал брата – и все ради этого момента. Потоки влажного холодного воздуха ласкали его бледно-зеленую кожу, но входить внутрь алхимик не спешил – хотел насладиться моментом. Глядел в темноту как завороженный, пока не онемели ноги.

Акиф двинулся вперед и сделал столько шагов, сколько указано в древних письменах, вырванных из сухих рук убиенного им монаха. Нашел узкий проход, скользнул внутрь и очутился в маленьком каменистом кармане. Акиф посмотрел под ноги, обнаружил дыру и без тени сомнения туда нырнул. Там, между двумя подземными ручейками покоилась окаменелость с запечатанными в ней костями легендарной птицы, имя которой давным-давно стерлось из памяти времен.

– Столько лет…

– Что ты хочешь, странник? – из ниоткуда послышался голос, то ли мужской, то ли женский. Акиф вздрогнул, чуть не уронил заветную вещицу. – Не бойся, я просто смотритель. Так чего же хочешь?

– Что ж это…

– С ума не сходишь, не волнуйся.

– И на том спасибо. Демону одному задолжал, преследует меня – душу просит за богатства, грозит на род весь наложить проклятье. Нужно пленить его, а этой птице, – Акиф влюбленно посмотрел на окаменелость, – когда-то поклонялись боги. Из нее могу сделать оружие против гадкого мерзавца.

– Понимаю. Но только помни – взятое должно быть возвращено. Двенадцать месяцев тебе на спасение семьи.

Голос отпустил Акифа с костями могущественной птицы. Вернувшись домой, он устроил ритуал, все как положено. Вспорол брюхо барану, кровью зверя нанес на стену тайный символ духовной силы – спираль, пронизанную тремя скрещенными штыками. Размельчил кости, замешал их с глиной и слепил сосуд. Символ заряжал оружие неделями, и как сосуд наполнился, Акиф последовал за демоном. На поиски и битву ушел почти год. Демон был повержен и пленен, но Акиф стал заложником собственного голода.

– Как тут можно насытиться такой силой? – спрашивал он у глиняного сосуда. Пожелал он богом стать, которому не страшны ни голос в яме, ни другие божества. Акиф вновь нарисовал кровавый символ, размельчил часть сосуда, замешал осколки с украденными у знахарки запретными травами и проглотил великую силу птицы.

В глазах Акифа вспыхнул огонь, в руках почувствовал великое, прежде ему не знакомое могущество, которое излучалось белым светом. Он хохотал, ликовал и указывал перстом в открытое в звездную ночь окно, грозя богам смертью.

– Все будете ползать у меня в ногах!

Акиф радовался огонькам, что грели ладони. С упоением наблюдал, как под кожей льется голубая струя. Но тут пьяная от власти улыбка размылась. Руки пошли тонкими трещинами, из которых потекла голубая жидкость. В позвоночнике вспыхнула острая боль, она волнами разнеслась по всему телу. Глаза покраснели, кожа вскипела, а с головы посыпались волосы. Из глотки рвался крик, но не успел он вылететь наружу, как тело алхимика разбухло и разнеслось на маленькие кусочки.

Лопнувший сосуд необыкновенной силы собрался воедино – но не в доме Акифа, а в темной обители смотрителя. Алхимик ощупал себя и глубоко задышал.

– Так это все ты, смотритель? Ох, напугал же!

– Прошло больше года, а взятое так и не было возвращено. Чувствую, в тебе оно…

– Послушай-ка меня, голосок. Ты мне теперь не указ. Я-есть-бог!

В ответ смотритель лишь рассмеялся. Как только голос утих, Акиф по велению чьей-то прихоти раскинул руки – как если бы невидимые тросы потянули их к стенкам каменной ловушки. Мистическая сила подняла алхимика, его ноги затряслись, с хрустом надломились и разлетелись в разные стороны.

Акиф закричал, он звал на помощь, просил смотрителя сжалиться. Но мольбы алхимика оборвались – его лицо маской оторвалось от головы и шлепнулось в ручеек. Тело алхимика забилось судорогами, а по холодной яме под гротом разнесся истошный вопль.

*

Глаза Мирона округлились, в ушах звенело от призрачного воя былых времен. Он привстал на локтях и затряс головой, надеясь вытряхнуть образ растянутого где-то в подземельях человека без лица.

– Алхимик так и покоится там?

– Нет. Аид договорился со смотрителем как-то. Теперь бедолага арендует у него в баре клетку. Помнишь безликого и безногого?

– Теперь хочешь взять оставшуюся часть сосуда у его потомка?

– Именно, поможет утихомирить громил под землей. Возьмем лишь осколок – да и демон давно уже отстал от их семейства.

Тор встал, потянулся, как после глубокого сна, и схватил кувалду.

– Ну, чего расселся? – улыбнулся бог. – В путь.

Продолжение следует...

Канал в Дзене: https://bit.ly/44yEvhA

Истории в Telegram: https://t.me/Eugene_Orange

Меж зданий бесцельно бродило существо высотой в десятиэтажное здание. Внешне напоминало человека с непропорционально длинными руками, клыкастой воронкой вместо рта, пепельно-серой кожей, пульсирующими синими венами и повышенной волосатостью, которая, впрочем, не прикрывала болтающийся над домами срам. Глупыми пустыми глазами гигант смотрел куда-то вдаль и топал по торговым палаткам, машинам и людям, которые не успевали спрятаться.

Перед великаном остановился черный фургон с мигалками, из которого высыпались бойцы с автоматами. Они принялись стрелять, гигант зарычал и бросил свой теперь какой-то огорченный взгляд на обидчиков. Чудище громко заплакало, от воя полопались витрины в магазинчиках и задрожали фонарные столбы, и под стрекотание автоматных очередей оно размазало босой ногой почти весь отряд – давило солдат до тех пор, пока меж пальцами не просочилась вязкая кровавая кашица.

– Сделай же что-нибудь! – взвыл Мирон. – Какого черта ты просто стоишь? Используй молот, не знаю, ты же бог!

– Да что ты, молот свой я посеял пару веков назад в пьянке. Это обычная бесполезная кувалда – просто как напоминание о том, кем я был. Спасал людей от таких вот великанов, всегда защищал их. А теперь они исчезнут, потому что миру настал конец. Ты же не думаешь, что этот здоровяк один? Вылезут и другие.

– Я же помню, как ты тогда смотрел, черт возьми! Когда приходил убивать меня в прошлой жизни. Тебе было по-настоящему жаль, не хотел этого делать. А твоя кувалда… Почему же бесполезна? Помню, как от нее шли потоки какой-то энергии. В ней была твоя мощь, я уверен.

– Не говори чепухи, – Тор недоуменно взглянул на кувалду, – я бы понял, если б в этой штуковине что-то да было.

– Друзья полегли под снежной лавиной по моей вине! Я не хочу, чтобы теперь погиб весь мир. Помоги! Говорю же, что-то она излучала. Вдруг ты сам того не ведая зарядил кувалду силой, отдал часть себя?

– Вовсе не по твоей вине, бездна приманила. Успокойся лучше, насладись последними секундами в этом мире. Пойдем-ка угощу тебя лучшим пивом на этой стороне света.

Тут Тор под откуда-то взявшийся свист ветра выставил перед лицом Мирона свою крепкую здоровенную руку. На лице бога застыла странная кривая улыбка. В побелевших от напряжения пальцах он сжимал кувалду, которая гудела и сияла желтым огнем. Бог глубоко дышал, безумная улыбка расплывалась на лице, как масло под солнцем.

Мирон вглядывался в лицо бога, пытаясь понять, чего он так по-дурацки лыбится. Маленький великан сделал пару шагов в сторону и увидел, от чего его заслонил Тор. В десяти шагах от них витал в воздухе скомканный кусок металла, прежде бывший машиной. Вдалеке разгневанный гигант бросался всем, что попадалось под руки, пока люди под ним пытались найти убежище или безопасный способ выбраться из города.

Тор опустил молот, и машина повалилась на землю. Бог с молчаливой благодарностью посмотрел на Мирона, покрепче схватился за молот, стремительно взмыл в воздух и полетел к гибнувшему городку.

Продолжение рассказа: Кровь и кость. Часть 5. Рассказ: ужасы и фэнтези

Канал в Дзене: https://bit.ly/44yEvhA

Истории в Telegram: https://t.me/Eugene_Orange

– Можно, просто не всем людям дано. Дар бессмертия доступен только тем, кто может подобно богам холодно наблюдать, как все гибнет и рождается. Надо быть отстраненным деревцем, которое качается на ветру само по себе, думы думает и плода зеленого тебе не кинет, потому что не заметит, понимаешь? Ты же слишком горяч умом, чтобы хоть пару сотен лет прожить и не взвыть от одиночества и тоски. Аид напомнил мне одну из множества историй про тех, кто гнался за бессмертием. Я тому человеку его не даровал, пусть и не для себя искал он вечности, а для того, кто смерть повидал и не видел смысла жить дальше. Садись, расскажу тебе я о Селене, а лучше покажу.

– Но как же великан? Он же разнесет там все к чертям.

– Забудь. Мир обречен, вы с батькой запустили обратный отсчет. А ты что думал, чего я так разболтался с человеком? Потому что уже все равно.

Мирон опустил глаза. Тор схватил его за плечо и посмотрел вдаль сухих деревьев леса смерти. Бога обрамило яркое желтое свечение, которое отдалось картинками в подсознании Мирона – маленький великан утопал в изображениях мучительной любви, печали и отчаяния.

*

То были давние времена, когда люди еще верили в богов. Селена обладала великими знаниями о том, как устроена вселенная. Она собрала большое собрание письмен, и книги подтолкнули ее к мысли, которую многие тогда посчитали бы ересью – сожгли бы Селену вместе со всей ее семьей на костре. Во вселенной много богов – и все они едины в своих целях, так думала Селена и с каждым прожитым годом становилась все более твердой в убеждениях. Поэтому Тор так заинтересовался ее исследованиями и под видом обычного человека навязался помощником.

Однажды заболел Идей – возлюбленный Селены. Ей становилось горько от мыслей о том, что столы ломятся от знаний о богах, истинных законах природы и вечной жизни, а способна она только поглаживать Идея по головушке и приговаривать, что все будет хорошо. Болезнь целый год терзала тело Идея и забрала душу, однако Селена не отдавала любимого родным – завернула в тряпки, спрятала и бросилась искать рецепты воскрешения в разных религиях и мифах.

– Что же ты молчишь? – кричала она на Тора. – Я чувствую, кто ты, не обманывай меня. Я нашла три предмета, если их объединить, то мы сделаем это – обманем смерть! А раз ты наглости набрался в мир людей войти, будь добр – выполни мою просьбу.

– Полгода уже как умер. Уверена?

Селена немедля кивнула. Поэтому Тор на молоте перенес ее к трем тайным святыням, где спрятаны древние артефакты воскрешения. В лабиринтах египетской пирамиды отыскали ставшее камнем священно око Гора, восстановленное богом возрождения Осирисом. Со дна Средиземного моря достали кулон с застывшими лепестками роз, когда-то воспевающих о воскрешении Адониса, что умер молодым. А в землях у римского Колизея отыскали сундучок с россыпью драгоценных гранатов, обрекших Прозерпину на вечные скитания между царствами мертвых и живых.

Селена объединила артефакты, и облако света укрыло тело возлюбленного. Ритуал сработал – Идей восстал. Его посеревшая, испорченная червяками кожа день за днем покрывалась лиловым сиянием. Через неделю срослись конечности, которые прежде то и дело норовили отвалиться. Не прекращались только судороги, будто молнии Тора пронзали его после каждого движения. Идей становился собой, но в глазах застыли арктические льдины.

– Дорогой, ты поел бы чего, два дня ни крошки во рту. – Селена гладила Идея по голове, как в то время, когда болезнь высасывала из него последние соки. А он молчал – лишь смотрел в пустоту.

Однажды ночью Селену вырвал из сна грохот, она вскочила, зажгла свечи и обнаружила, что перед кроватью на коленях стоит Идей. Его рот испачкан кровью, а в руках он держал человеческую руку. Идей смачно чавкал и жалобно смотрел на любовь всей своей жизни.

– Прошу, – давясь плотью и одновременно рыдая мямлил он, – убей, УБЕЙ!

*

Тор толкнул Мирона, вырвав его из мрака темной спальни Селены и Идея, и тот повалился на землю.

– И чего дальше-то? – Мирон жадно глядел в рот собеседнику. – Расскажи хоть!

– Отравился он. Неделями жрал человечину, и попался ему больной. Селена прикрывала его, надеялась найти способ сделать прежним. Попросила меня поделиться секретом вечной спокойной жизни. Я пообещал ей его принести, секрет этот, но так и не вернулся. Решил больше никогда не вмешиваться в дела людские – до сего дня, когда уже все стало бессмысленным. За Селеной долго наблюдал – она вновь простилась с возлюбленным, приняла утрату и продолжила исследования. Столько великих открытий сделала, когда прекратила гнаться за небылицами.

– Как же небылицами, если все реально?

– По твоему тихому голоску уже слышу, что сам знаешь ответ на вопрос. Небылица, а потому что нет спокойной вечной жизни человеку. Надо уметь отпустить мир, чтобы стать его бесконечностью.

Тор обхватил кувалду, крепко сжал рукоять, сухие деревья перед ним расступились, и из открывшегося прохода ринулась волна солнечного света. Бог повернулся к маленькому великану и жестом предложил следовать за ним. Мирон сделал шаг, хотел улыбнуться, но не осилил эту сложную задачку.

Продолжение следует...

Канал в Дзене: https://bit.ly/44yEvhA

Истории в Telegram: https://t.me/Eugene_Orange

Мирон подскочил и удивленно посмотрел по сторонам. Хотел было бежать, а некуда – вокруг одни лишь деревья. Скрюченные, сухие, с угрожающе острыми ветвями, которые так и норовят проткнуть первому встречному путнику брюхо. Мирону казалось, ветки тянутся к нему, оттого подходить к ним особого желания не возникало.

– Как я сюда попал? Кто ты? – Мирон взглянул на рыжего незнакомца и заметил дерево с могучим, покрытым мхом стволом.

– Немудрено, что не помнишь, тебя великан так шлепнул… Ух! Видно, за своего принял, вот и не раздавил, но не рассчитал, а ты ж теперь человек простой. Я сразу примчался, как почувствовал неладное, а тут смотрю – Имир лежит, умирать вздумал. В ребрах сучок торчит, морда расквашена – но тут, видать, и батек мой постарался, в его духе живопись. Притащил я тебя, бедолага, в лес смерти, ко входу в бар – кора тебя и исцелила. Нехорошо сюда людей пускать, лес окутан магией, но не мог тебя оставить, и так настрадался.

– Тор? – Имир взглянул на кувалду, приставленную к могучему дереву, и содрогнулся.

– Ага, – Тор отрыжкой выпустил из себя кислый аромат пива, подошел к дереву и закинул на плечо кувалду, – пошли давай.

Мирон внимательно осмотрел лохматого мужика с пивным животиком, перекинул взгляд на дерево, от вида которого ему стало так страшно, как не было в снегах жестокой горы. Он чувствовал дыхание смерти, которое оставило в горле горечь, на губах вкус железа, а в руках и ногах онемение. Таким жалким Мирон себя никогда прежде не чувствовал.

– О каком ты баре говорил?

– Да вот в дереве этом, дверь такая. Боги смерти те еще декораторы.

– Боги? Их несколько?

– А ты думал! – Тор широко улыбнулся и снова отрыгнул. – Заведует баром Аид, заглядывают туда и другие мрачные ребята, которых вы, люди, поделили на религии и мифологии. Вижу, ты удивлен. Больше слушай моего старика. Естественно, он не принимает другие законы. Но все мы переплелись давным-давно.

– И чья ж тогда правда о сотворении мира?

– Всех и правда, понемножку. Просто когда-то миров было множество. Целая мультивселенная божественных реальностей – как магазин с большим ассортиментом верований. Но одна могучая сила перемешала нас – взяла все лучшее от каждого и поместила в ваш мир. Духовных прослоек тут много, мест хватает всем. Слила нас так гармонично, будто так всегда и было. А поскольку мы похожи, папаша мой так легко все и позабыл.

Мирон неторопливо подошел к дереву и прикоснулся к коре – та ласкала его столь пугающим и в то же время манящим холодом. Мирон закрыл глаза и увидел последний миг перед тем, как потерял сознание. Гигантская рука в одно мгновение швырнула его, будто он ненужная игрушка, пустышка, из которой выкачали все нужное, чтобы затем выбросить в мусорку.

– Проведи меня туда, в бар.

Тор ничего не ответил, только кивнул и подошел к стволу дерева. Бог провел по коре рукой, и возникло зеленое свечение, которое образовало контуры двери. Та распахнулась, и Мирон с Тором спустились по каменным ступенькам во тьму.

*

То был и впрямь настоящий бар, только из-за интерьера адского пить и плясать Мирону не хотелось. Содержимое желудка в миг подпрыгнуло к глотке, как только он переступил порог.

За длинной барной стойкой хитро улыбался и протирал бокалы тощий, скелетообразный юнец со сверкающими алым огнем глазами. На тусклом свету сверкали длинные белые волосы и неестественно острые клыки. Тор его тревожно представил Аидом.

Под высоким потолком болтались клетки – как для птиц, только больше. В них танцевали, извивались и бились в судорогах тела – язык у Мирона не поворачивался назвать их людьми. Меж прутьями одной клетки торчали поломанные руки – узник верещал, и из его пасти лились бесконечные потоки крови. В другой клетке по кругу ползало нечто без ног, без лица и с искривленной шеей. Еще одно тело облизывало прутья, обхватывая металл раздвоенным языком. Мирон зажмурился, затряс головой в надежде выбросить страшные образы.

– Эй вы, – глубокий голос за барной стойкой заставил Мирона открыть глаза. Аид пялился на него легкомысленным и каким-то юношески нахальным взглядом. Твари в клетках заткнулись и тоже уставились на гостя, – сегодня два рыжих по цене одного?

– Иди ты! – буркнул Тор.

– А если без шуток, Тор, тебе больше не наливаю. Только на той неделе сутки выветривал гарь от твоих молний и соскребал пол от… Ну, сам понимаешь. Кто это? Малыш-великан?

Мирон засмущался как пацан, но дружеский толчок в спину от Тора заставил его встрепенуться. Неуверенно подошел к барной стойке, уселся – на клетки старался не глядеть, пусть это было невыносимо сложно, ведь тварь неподалеку брызгала слюнями.

– Ты бог смерти? – на щеках Мирона предательски выскочил румянец. Слишком поздно понял, насколько глупый вопрос.

– Допустим. Люди всегда так странно ведут себя перед лицом смерти.

– Значит, знаешь, где достать бессмертие? Там, на поверхности, великан… Боюсь…

– Есть у меня одна штуковина, – адский бармен потянулся к верхней полке за спиной, достал оттуда поднос со стеклянным колпаком и поставил его на стойку перед носом Мирона. Там сияло желтое яблоко – из сада сестер-нимф Гесперид. Золотое яблочко, бессмертие дает. Но не нужно тебе это, вечная жизнь тебя с ума сведет – пускай Тор тебе расскажет, как это бывало с людьми.

– Но я не человек! – Мирон потянулся к яблочку, но Аид шлепнул его по ладони, которую тут же обожгло ледяным огнем бога.

– Вот же ж гости пошли! Убирайтесь оба.

– Сам же парня дразнишь, – Тор почесал грязную бороду и вытащил из нее маленькую кость какого-то поджаренного зверька, – плесни чего-нибудь, да пойдем.

– Только одну кружку, знаю я тебя.

Мирон завороженно глядел на золотое яблоко, пока Аид заполнял две кружки ржаным пивом. Не успела пенка шлепнуться на стойку, как Мирон скинул с подноса колбу, та вдребезги разбилась, и маленький великан умчал к выходу с яблоком подмышкой. Аид ему вслед самодовольно улыбнулся, а Тор недовольно покачал головой.

Мирон схватился за ручку двери, как вдруг за спиной послышался металлический скрип, а шею сжало длинное желеобразное нечто. Толкнув дверь, он нырнул во тьму, оторвался от липкой дряни и обернулся. В дверях стояло лысое пучеглазое существо с белой лоснящейся кожей. За ним толпилась кучка других уродцев из клеток.

Монстры пытались разом протиснуться в дверной проем, Аид кричал на них, называл тупицами, а Тор пил пиво и между тем хохотал. Пока пучеглазый рассматривал собственные длинные и расплюснутые пальцы и по каким-то невиданным причинам не двигался с места, Мирон бежал наверх. Но тут над головами чудищ по потолку к лестнице кинулось зубастое нечто с неестественно длинным синевато-бледным туловищем, острыми когтями и черной гривой, как у льва. Существо паучком метнулось с потолка к ступенькам и молниеносно, за три прыжка настигнуло беглеца, намертво вцепившись ему в голову. Мирон беспорядочно размахивал руками, топал ногами, пока зубастая пасть заглатывала его крик.

В дверях расступились монстры, дав дорогу богам, после чего тут же разбежались по клеткам. Зубастое существо разжало пасть и тоже вернулось на место.

– Дуралей, – Тор смотрел на дрожащие конечности и раздавленное лицо Мирона, пока Аид хлопал его по плечу, – надо скорее опять исцелять, пока совсем не сдох.

Продолжение: Кровь и кость. Часть 3. Рассказ: ужасы и фэнтези

Канал в Дзене: https://bit.ly/44yEvhA

Истории в Telegram: https://t.me/Eugene_Orange

Мирон – имя прошлой жизни, в новой он приобрел второе имя, а началась эта жизнь в тот миг, когда погиб последний член экспедиции во льдах беспощадного Галлхёпиггена. Чудом уцелевший, Мирон хватался за торчащие из снега скрюченные синие пальцы, будто надеясь оживить друзей своим теплом. Глаза болели от слез, которые замерзали, не успев докатиться до покрытой снегом густой рыжей бороды.

Вдалеке нарастала буря, желающая сожрать каждого, кто осмелился покорить великие горы. Мирон не мог себе позволить ждать помощи и горевать по умершим спутникам. Пришлось искать убежище, и тогда внутренний голос привел к укрытому снегом входу в пещеру. Тот же голос вынудил его на двадцать первый день рождения уговорить друзей потащиться в Скандинавские горы – в не самый благоприятный для такого приключения период.

Мирон стоял на коленях и сквозь прищур подбитых глаз глядел на кашу крови и рвоты с кусочками раскрошенных зубов. По лужице проносилась рябь всякий раз, как старик завывал. Как же силен, думал Мирон и улыбался. Ранее утром он и подумать не мог, что окажется на коленях перед самим богом.

– А я слыхал, что боги милосердны. Помнишь меня? Я Имир – великан, которого ты с братьями разорвал на части.

– Захлопни пасть! – бог рванул к Мирону и смачно вмазал ему по помятой морде. Тот выплюнул сгусток крови и засмеялся, явив божеству кривые зубы.

– Так странно, стоило мне тебя увидеть, как вспышками в мозгах полетело все-все, что забылось. Столько жизней потеряно.

– Так нужно было!

– Ты же не думал, что от меня так просто избавишься? Весь мир буквально построен на моих костях. Неудивительно, что мир же меня и порождает – снова и снова, чтобы я отомстил. А твои дети веками охотились за моими воплощениями – будь я женщиной или мужчиной, молодым царем или амбициозным купцом. К счастью, не помню все, только смутно, но, сука, чувствую боль каждого! Каждого, слышишь, старик? Никто не прожил больше двадцати одного года…

Мирон зажмурился, вновь вспыхнули чужие воспоминания. Каждую прошлую жизнь он подбирался к истине, и приходили они – дети старика. Одни убивали его милосердно – яд в кувшин или свернутая шея. Другие же любили развлечься. Мирон чувствовал, как его суставы ломают цепи, как в горло льется расплавленное железо, как в кровь сжимается челюсть от невыносимой боли, пока дети бога резвятся, отрывая ноги и руки. Годы размывали воспоминания, но ясными оставались грустные глаза Тора, держащего над головой покрытую кровавыми ошметками кувалду.

– Ты же Один, верно? Как верховный бог стал вонючим затворником? Одичал ты здесь, старик… – Мирон оглядел человеческие кости, разбросанные вокруг бездны.

– Имир, твой приход к новому Гинунгагапу означает только одно – конец времен. В бездне Гинунгагап зародилась жизнь, она же ее уничтожит, чтобы построить все заново. Это моя ошибка – сохранить бездну. Но я злился на людей, хотел иметь второй шанс излечить вселенную. Ты был рожден из царств холода и огня на севере и юге бездны, ты породил сушу и воду, тебе же суждено разрушить все без остатка.

– Почему же твои дети теперь не смогли мне помешать добраться до бездны? Как ее… Гинунгагап. Не нашли меня?

– Мир погряз во мраке – настолько густом, что в нем и затерялось мое величие. Годами я стерег бездну, и она извратила меня – превратила в монстра, людоеда. Знал бы Тор, что я делал с его любимыми игрушками. Хотя мне жаль людей. Пусть ни раз я тянулся к бездне, хотел исправить все сущее. Но, похоже, ты прав, Имир.

Один подошел к стене пещеры и провел по ней костлявой рукой с длинными кривыми ногтями. Под ладонью загорелся синий огонек, который разлился древними символами вокруг головы бога. Мирон вгляделся в надписи, но не смог понять, что там написано. Узнал лишь примитивные рисунки, изображающие корову, ветер да огонь.

Мирон схватил кость и из последних сил поднялся. На дрожащих ногах он подошел к богу и замахнулся, чтобы оглушить старика и сбежать, пока тот не совершил то, что творили его детишки в смутных видениях о прошлых муках. Однако не успел Мирон ударить Одина, как все задрожало, загудело, посыпались камни, а с бездны в миг вырвались потоки холодного воздуха и языки пламени.

– Что же это? – Мирон испуганно смотрел по сторонам.

– Начало чего-то нового, – бог повернулся к страннику и прикоснулся к его лбу.

Наступила тьма. Но тянулась она лишь мгновение – не дала страшным видениям вновь поработить разум. Ладони ласкала травка, а по носу ползал жучок. Мирон поморщился от щекотки и тут же вскочил – так резво, что закружилась голова.

– Как я здесь… Твою мать! – вокруг растянулись зеленые просторы норвежских лугов.

Не успел Мирон отдышаться, как земля задрожала. Под ногами молнией брызнули трещины, которые потянулись к островку деревьев неподалеку. Мирон попятился и шлепнулся на траву, не сумев удержать равновесие.

Вдруг большое пушистое дерево покосилось, провалилось под землю, и вместо него возникли два гигантских столба. Они пульсировали, извивались как червяки и тянулись к небу. Затем вынырнул целый букет таких столбов, и Мирону оставалось только беспомощно наблюдать за тем, как на поверхность выползает огромная рука.

Продолжение следует...

Канал в Дзене: https://bit.ly/44yEvhA

Истории в Telegram: https://t.me/Eugene_Orange