Как мне представляется, здесь самый оперативный способ нахватать негатива и минусов, это развеять очередной миф о псевдогероях. Ну так вот, ловите, минусуйте на здоровье.
В связи с официальным закрытием т.н. Дела Талькова, напомню, что Игорь Владимирович на своих шоу клеветал на программу «Взгляд». Дескать, был в этом проекте под табу. Выступая за полгода до убийства в ДК МИСиС (30 мая 1991), Тальков после финальных аккордов песни «Стоп! Думаю себе…» сказал зрителям:
«Интересный случай был, связанный с этой песней, с программой «Взгляд», в 1988-м году, меня пригласили, вот эти три откормленных комсомольца, сняться… (Зал аплодирует).
Я был очень удивлён этим приглашением, но с радостью согласился, потому что думаю, ну хоть как-то страна узнает. Потому что я ездил по стране в качестве «чистопрудного» такого Талькова (речь о хите с этим названием, который эфирило ЦТ СССР – Е.Д.).
Первым делом мне постоянно задавали один и тот же вопрос, когда я выходил из самолета или автобуса, куда бы я ни приезжал, и те, кто меня встречает, постоянно что-то там смотрят… — «А, что Вы ищите?» — «А где Ваш аккордеон?» Вот так, понимаете. Я говорю: «Его не будет». — «Как не будет?» Я говорю: «Ну, я буду петь свои песни». — «Свои песни?!»
А в городе Киеве, в 1987-м году мне просто скандал устроили, пришли в гримёрную женщины — чуть ли там не с кулаками на меня набросились и сказали:
«Что это вы себе такое позволяете, мы пришли посмотреть на белого лебедя с аккордеоном, а вы вот тут носитесь по сцене, неизвестно что поёте, какие-то ублюдки, какие-то… по башке кирпичами кому-то собираетесь, значит метать», и так далее. Вот такие были случаи.
Поэтому я с удовольствием согласился на предложение «Взгляда». Эта программа (речь о творческой встрече со зрителями – Е.Д.) проходила в «Лужниках» и называлась «Взгляд представляет…».
Сначала они должны были отсмотреть репертуар, а затем, значит, пропустить, кого-то пропустить, кого-то не пропустить. Меня отсмотрели, мне не сказали ничего, я спел несколько песен, вот такого плана. Политического содержания. Они мне ничего не сказали. Я подошёл к Любимову и сказал: «Саша, ну, что мне вечером приезжать на концерт?» Он мне что-то промычал: «М-мм…». И убежал. Я понял, что надо приехать.
Приехал, переоделся. А концерт строился так, они сидели на сцене втроем за столом и рассказывали о себе, кто где женился, кто где родился, кто там чего. И публика уже к середине концерта спала, может быть даже кто-то из вас и был на этих концертах «Взгляд представляет…» в Лужниках. Половина зала просто спала, храп раздавался. И как раз к моему выходу, я думаю: «Господи, да они же все уснут, как же их будить-то потом?». И буквально за пять минут до выхода, ко мне подбежал мальчик-администратор и говорит:
— Игорь, ребята меня послали, попросили тебя спеть песню «Примерный мальчик». Одну песню и больше ничего.
— Так, пардон. Во-первых, я «Примерного мальчика» приносил им ещё до 1000-летия Крещения Руси, и мне сказали, что эта песня не пойдёт, потому что там есть слово «храм» и слово «рок». Это два запрещенных слова, если вы эти слова уберете, значит, мы пропустим песню. Я отказался убирать эти слова, и песня не пошла. А теперь значит, вы осмелели, теперь и «храм» можно, и всё. Нет, не будет этого, не будет! Всему свое время, сейчас я буду петь песни своевременные.
Он убежал, не знаю, успел он сказать или нет. Кто-то из них узнал, что я готовлю им сюрприз. А Листьев не успел, он откуда-то выходил, то ли из туалета, то ли… так он с боку выходил. Я иду на сцену, а он еще ничего не знает и говорит: «Ну, что Игорёк, сейчас веселёнькую?..» (Зал смеется и аплодирует). Я ему: «Да, сейчас будет такая веселенькая, просто обхохочешься». Вышел и выдал, публика проснулась.
Тогда принимались эти песни. С кем бы я ни выступал. С популярнейшими группами «Браво», «Бригада С» в одной обойме, и даже тогда эти песни принимались. Ну, правда, сейчас тоже принимаются, но уже все-таки не так, потому что очень сильно эту тему запилили и в прессе, и по телевизору (это, напомню, весна 1991 — Е.Д. ).
Тогда это было так свежо. Да, они меня стали убирать со сцены и говорить: «Всё! Спасибо, достаточно Игорь. Спасибо Вам, до свидания. Всего доброго!» А зритель: «Нет! Пусть ещё поет!» Они: «Нет, нет. У нас регламент». «Никакого регламента, пусть поет».
Ну, а потом меня просто уже стащили со сцены. Я ушел, переоделся и тут забежал опять тот же мальчик и говорит: «Игорь, выйдите, пожалуйста, на сцену, потому что публика не даёт Любимову говорить!» (В зале смеются). Я вышел на сцену, поклонился и ушел. А когда уезжал, там, по-моему, все кто был в зале, уже ушли, потому что такая толпа шла к метро. А у них программа еще на полтора часа рассчитана была.
Я оставил своего администратора, и сказал: «Миша, когда выяснится все с этим делом, приезжать мне завтра, не приезжать, тогда мне позвонишь».
Миша позвонил мне в третьем часу ночи и сказал, что здесь такое творится, что они друг за другом бегают уже в течение двух часов, друг на друга орут. Листьев на Любимова, Любимов на Листьева, этот… (я этого очкарика все время забываю как фамилия). Этот на очкарика, этот на Любимова, этот на… Вот, выясняют, кто меня пригласил, кто виноват из них. Кого закладывать начальству. Когда Миша подошел и спросил: «Ну, что нам завтра приезжать?» Они сделали такой вид, как будто Миша у них спросил: «Скажите, пожалуйста, нельзя ли завтра нам выступить в Кремлевском дворце съездов с песней «Стоп! Думаю себе…»? И ответственными вы за этот концерт будете». Вот такая была реакция. Они сказали: «Да, вы что с ума все посходили, что ли? Нас и так посадят после этого концерта, а вы еще хотите завтра приезжать?»
Ну, я сразу понял цену их демократии. Я, в общем, всегда знал. Мне достаточно было посмотреть на их морды в первой передаче, чтобы определить. (Зал аплодирует). Но зато они в порядке, один там депутат Верховного… Все депутаты? Ну, я не слежу. Один ведет программу популярную «Поле чудес», я б добавил так «в стране дураков». (В зале смех и аплодисменты)».
Ну что здесь сказать. Пиар простой + дешёвый. По сути Игорь Тальков просто нарушил регламент, что, конечно, непрофессионально. Был на том вечере гостем и поступил, называя вещи своими именами, по-хамски. Ему, замечу, это вообще было свойственно. Нарушения регламентов + хамство. Из-за этого, увы, Игорь Владимирович и погиб столь трагически да нелепо.
И мне кажется, некрасиво было с его стороны обращаться к Владиславу Листьеву «Вадик» в презумпции того, что он не помнит как на самом деле зовут ведущего, на похороны которого в 1995 году пришло во сто крат больше людей, чем к нему (да, ясное дело, сейчас расклад иной, Листьева многие невзлюбили и/или забыли, а память о Талькове жива, телеведущие и репортёры это «Дети минут» © Цой)
Короче, пусть меня фанаты рвут на лоскуты, но я знаю/помню, что все антивзглядовские заявы певца всего лишь бессовестные понты. Ничуть не романтизируя коллег-телевизионщиков (о них отдельный разговор), но и не желая лайков ради подстраиваться под фанатские лекалы.
