Нас никто не учил, как оставить эмоции внутри и при этом остаться человеком прежде всего для себя самого
Это пытались преподавать в медицинском, но на практике всё оказалось в разы сложнее, чем на лекции. Нас готовили к трудностям, но в жизни «трудность» - это не подходящее слово к данной профессии. И я не про набор лекарства в шприц и введение инъекции куда бы то ни было. Спасти человека - это минимум проблем. Убедить его родных в том, что ты сделал всё возможное… Этому нельзя научить. Это достигается позже. Не у всех.
Молодой мужчина 35 лет лежит на улице без сознания. При осмотре: сознание - кома, взгляд ушёл в правую сторону, но зрачки ещё равные. Дышит глубоко, но ритмично. При дыхании левая щека, что называется, «парусит».
Рядом девушка и ребёнок лет 9-10. Истерика? Нет. Скорее психоз. Стоя на коленях она целует молодого человека в лицо, зовёт по имени. Смотрит на меня, как на всемогущего Бога и скрестив руки на своей груди умоляет работать быстрее.
Серёга уже подкатил носилки. С помощью «зевак» переложили парня с земли на каталку и поместили в салон кареты. Супруга пробивается следом, но я преграждаю ей путь, сославшись на возможную помеху с её стороны в и без того тесном пространстве.
Артериальное давление около 180/100 ммртст, сахар в норме, по ЭКГ незначительная тахикардия без острой патологии. Заметная ригидность мышц затылка.
«Егор, что-то он совсем плох. Может повезём уже?» - Серый хочет как можно скорее рвануть, понимая, что плачевный исход может наступить уже скоро. Я тоже это предвижу, но надо сделать хоть что-то.
«Подожди, капельницу заряжу» - ковыряться в руке пациента долго не пришлось, благо вены у молодого парня как «трубы».
«Давай чем-нибудь помогу» - водитель желает быть полезным.
«Вон ту сумку открой. Ага. Вон воздуховод лежит. Ага. Открывай. Зубами открывай уже. Ага» - установил резиновую трубку по назначению, чтобы язык не ушёл туда, куда нам бы не хотелось.
Всё это время я слышу рыдание жены и сына за дверью. Всегда прошу сохранять спокойствие при детях, ведь они, прежде всего, смотрят на родителей и чувствуя их страхи понимают, что происходит что-то плохое. Но сейчас не подходящее время для этой лекции. Они понимают, что мы работаем и нас нельзя отвлекать. Но и находиться даже короткое время без информации - невыносимо. Я их тоже понимаю. Так же, как и прогноз для этого молодого парня, который, с колоссальной вероятностью, уже не придёт в сознание.
Капельница капает, пациент дышит реже, но всё ещё самостоятельно. Один зрачок заметно увеличился.
Открыл дверь автомобиля, вышел к жене и сыну.
«Как он, доктор?» - девушка уже не плакала, но лицо отекло, а глаза аж светились красным цветом.
«Очень плохо» - лишь смог произнести я и пригласил в салон.
Девушка зарыдала вновь, когда увидела мужа в том же состоянии, но уже с трубкой в горле и капельницей с нужным препаратом в руке. Села рядом с ним, усадила сына. Осторожно прикоснулась к такой родной, но уже «далёкой» руке.
«Сашенька, солнышко моё. Ты меня слышишь, родной?» - наклонившись к уху больного, чуть слышно произнесла супруга. Но Саша уже не слышал. Он продолжал так же шумно дышать.
Мы «летим» по вечернему городу в сосудистый центр с «музыкой», которая до сих пор возбуждает меня. «Пробуждает аппетит» спасти всех на свете. Вводит в кураж. Параллельно созваниваясь со старшим врачом, перекрикивая сирену, чтобы нас встретил реаниматолог со своей командой, ведь пациент скоро станет совсем нестабильным.
Я обратил внимание, как маленький сын держит папу за левую ногу и что-то бесшумно шепчет.
«Дядя доктор» - неожиданно мальчик обратился ко мне.
«Да, дорогой» - сразу оторвался от бумаг я.
«Передайте пожалуйста папе, когда он поправится, что мы с мамой его очень любим» - его глубокие голубые глаза, казалось, проникли в самый центр моего сердца.
Всё. Здесь я уже не смог сдержать эмоции. Мама, которая к этому моменту уже понимала происходящее, взвыла с новой силой.
«А что ты шептал папе?» - сглатывая ком, попытался перевести тему разговора.
«Я просил, чтобы он открыл глаза, если любит нас» - грустно произнёс малыш.
«Поверь, он любит вас с мамой больше всего на свете»
«Вы можете с ним разговаривать?» - удивился мальчик.
«Конечно. Я же врач»
«А если я буду врачом, я тоже так смогу?»
«Ну конечно. Ведь врачи - самые ближние к Богу. Скажи ему что хочешь, я передам».
Ребёнок собрался с мыслями, вздохнул поглубже и с выражением сказал:
«Папа, мы с мамой очень любим тебя. Выздоравливай скорее» - смущённо проговорил сын и украдкой взглянул на меня.
Это были самые искренние слова, которые я когда-либо слышал. Слова детей очень дорого стоят, так как они самые настоящие.
«Молодец. Он сам тебя услышал и очень постарается поправиться»
Парень впервые улыбнулся и погладил отца по ноге.
Подъезжая к стационару пациент стал дышать всё реже и, в конечном итоге, перестал. На мешке Амбу, но с работающим сердцем, завезли в палату интенсивной терапии, где уже ожидали все врачи. Жену с сыном мы, естественно, не впустили.
Выходя из больницы я подошёл к моим «подопечным» и отозвал в сторону мать.
«За него сейчас борются врачи, но они проигрывают» - без всяких прелюдий сказал я, глядя в пустые «мёртвые» глаза.
Девушка уже не плакала, но кивнула, в знак понимания ситуации и благодарности за честность.
«Вам надо как-то подготовить сына. Он у Вас очень смышлёный. Я думаю, не сразу, но должен принять ситуацию».
Супруга пациента кивнула вновь, и я оставив её, вышел на свежий воздух.
«Дядя доктор!» - услышал знакомый голос за спиной и вздрогнул.
«Да, дорогой?» - натянул улыбку я.
«Как там папа?» - мальчик схватил меня за куртку глядя прямо в глаза.
Я не знал, что сказать. Но после паузы произнёс:
«Он просил, чтобы ты заботился о своей маме и во всём слушался её, что бы не случилось. Ты справишься?».
Взгляд мальчика в момент изменился, и пришло понимание. Я уверен в этом. Его глаза наполнились влагой, но тот мужественно вытер слёзы своей маленькой рукой, которая ещё недавно прикасалась к самому дорогому человеку. К тому, кто ещё многому не успел научить.
«Беги к маме. Ты ей сейчас нужен».
Малыш кивнул и нехотя побрёл в сторону страха, боли, тревоги. Туда, где ещё остаётся надежда на чудо. Где молчаливое выражение лица человека в белом халате говорит о многом.
«Мы сделали всё, что могли». 20 букв ломающие человека. 5 слов, которые делят жизнь на «до» и «после». 1 предложение и ты «мёртв». Не снаружи, но внутри тебя больше не существует.
Как бы не было больно, но это жизнь. Она может быть долгой и счастливой, а может оборваться в самый неожиданный момент. Главное, как родной человек примет и перенесёт этот удар. И хватит ли сил жить дальше.
