KPbICOMEH

- Да.

- Да.

- Да!

- Нет я не понимаю, почему интересы МВД по уголовному делу менее важны.

- Хорошо. В запросе есть номер уголовного дела. По особо тяжкой статье. Я сейчас буду ходатайствовать о проведении выемки, а может и обыска в вашем учреждении. Как вы думаете, следователь, которого постоянно спрашивают за направление дела в суд, согласится? Уверен завтра же мы будем у вас. А Ваше руководство будет очень удивлено. Что?

- Да.

- Отлично,  я послезавтра подъеду за информацией. Спасибо за сотрудничество. (Ох, люблю эту фразу. С неё чиновников просто корёжит)

Сведения по Бабаеву немного задерживались, собака след не брала, а план-перехват результатов, как обычно, не дал. Последний месяц лета, а я топчусь на одном месте, как и весной. Большое дело висело тяжёлым грузом. Мне надо туда, в Десноямск, лазать по  району, работать с людьми, изучать информацию, а вместо этого я гоняю каких то иеговистов, ишачу на рок-фестивалях, высиживаю на совещаниях и занимаюсь ещё хрен знает чем! Только не делом.

Вот и сейчас, давно запланированная со спецами ФСБ командировка накрылась медным тазом, и всё что я мог, это наводить справки по телефону. А всё потому, что нашему политическому подопечному, Гене Долженкову, приспичило начать август месяц протестно-показушной акцией.

Ещё в начале лета агент Пашка принёс в клювике информацию о том, что некие москвичи попросили (ну как попросили, предложили подзаработать) Гену организовать что-нибудь креативное, молодёжное, но в то же время с протестным уклоном. Желательно, что бы пришло побольше молодёжи, лучше школьной и громко покричало. Если эту молодёжь будут гонять менты – вообще отлично. Чем красочнее буде картинка – тем лучше. Под это дело ангажировали даже двух известных протестных блогеров (которые протестуют абсолютно против всего «вэтойпоганойрашке» ради контента) с топовым видеооборудованием.

Гена отправил свою верную помощницу, Анастасию Мухину, в город Москву за указаниями, координацией и баблом. Первые два она привезла в полный рост, а вот со вторым произошла заминка. Что-то там не срослось. Как говорится в чёрном анекдоте «нет ножек, нет и мультиков», и вначале лета акция сорвалась. Стали планировать на июль, однако и здесь не получилось. Подвела Мухина, у которой по причине расставания с молодым человеком, произошла депрессия, на этом фоне разыгралась биполярка, и она повесилась в съемной квартире, при этом вызвав обширный инфаркт с летальным исходом у владелицы квартиры, семидесятилетней пенсионерки.

О смерти Мухиной написали все местные оппозиционеры, с уклоном в «жертвы кровавого режима», про пенсионерку не вспомнил никто, кроме родственников. Сам же Долженков в доступных нам технических сетях, долго негодовал по поводу Анастасии, называя нехорошими словами. За неё, как за человека, он не переживал, а вот надёжный канал поставок очень жалел.

Поэтому в июле всё тоже сорвалось.

Оставался август, последний возможный месяц, когда можно заявить о себе перед грядущими региональными выборами в сентябре. Гена бегал, как в жопу ужаленный (хотя почему «как»?), ибо в выборах он собирался участвовать. И имел неплохие шансы проникнуть от «яблочников» в заксобрание. Гена попытался привлечь недоброй памяти дронщика  Клопачёва, но тому быть организатором запретила мама под угрозой лишения бизнеса (маме хватило весенних забав и злобного оскала административно-карательного рыла замглавы города, намекнувшего маме, что её курей могут проверить лучшие врачи области и найти куриный сифилис). Пашка же как раз начинал ежегодный процесс ныкания от военкомата, на чём и соскочил. Пришлось Гене брать в руки процесс самому.

Единственный, кого он нашёл и привлёк к своей нелёгкой деятельности стал Артур Баблин, компъютерный рукожоп тридцати лет от роду. Артур долгое время был ипешником, починял примус компъютеры. Судя по отзывам, починял хреново, не гнушался выдергивать хорошие и дорогие комплектующие и вкрячивать на их место подешевле. Цену за ремонт, наоборот, ставил по верху рынка. Ожидаемо, с клиентурой у Артура было не очень, в чём он постепенно стал винить кого только угодно, только не себя. Особенно винил он в своих неуспехах власть, чиновников и лично Темнейшего.  Обликом Артур был здоров, силён и злобен. Красно говорить, правда не умел, был весьма косноязычен.

Оживление в области  протестных течений, легло благодатным пледиком на могучее эго Артура. Он участвовал во всех митингах, акциях, шествиях проводящихся в области. Пока у навальняшек были бюджеты и они кормили всех посещающих их офис халявной пиццей Баблин был там завсегдатаем. Там его присмотрел Геннадий.

Именно злобу Артура и использовал Гена Долженков, за короткий период вырастив из него замену  Мухиной. Он усиленно внушал Артуру, что лучшее  для человека в этом тоталитарном аду – нелегальная работа. Возить деньги из Москвы, уходить от слежки, менять места обитания. Ждать, когда рухнет проклятая власть и, разумеется, на её руинах стать богатым и владетельным. Романтика.

Вот вдвоем, Артур и Гена придумали провести, с опозданием правда, мероприятие используемое оппами по всей России – «монстрацию». Вообще изначально это была безобидное шествие, типа карнавала, с нелепыми и смешными лозунгами, мемами и нарядами. Но, сразу же после успеха, как и всё успешное было прибрано к рукам политическими. На этот раз - оппозиционными.

Вот под это дело наши деятели и подали заявку на небольшое шествие, маршрутом  в два километра длиной, по центральной пешеходной улице города. Заявку подали на никому неизвестного в админке Артура. (ну не будет же Гена светиться, ему ещё в депутаты) Маршрут же шествия был проложен так, что его окончание упиралось в небольшую, но оживлённую площадь с памятником Пушкину, сам постамент которого был идеальной трибуной. На площади, при стечении народа, планировалось поорать уже не мемасики, а политические лозунги, по возможности попровоцировать сопровождающих (без этого никак) шествие ментов, и заснять вожделенные ролики опиздюливания малолеток мрачными марионетками режЫма.

Гена предоставил бизнес–план акции руководству и получил одобрение. В дни, когда мы зажигали на фестивале, Гена взял Артура с собой в столицу, где познакомил его с финансистами, набил артуровский рюкзачок наличкой, часть из которой была пожертвована по всей стране такими как сам Артур, а часть пришла из-за границы и насквозь пропахла шпротами (виртуально, конечно) и  отправил его, теперь уже в качестве функционера, на электричке домой. А сам пошёл то ли на концерт Галкина, то ли на спектакль Виктюка.

Короче к завтрашней дате у них было всё подготовлено. Админка на голубом глазу согласовала «молодёжное» мероприятия, надеясь даже поставит  галочку в своей отчётности. Имелась мощная поддержка в региональных СМИ от парочки заранее оплаченных журналистов, которые так же кропали сообщения и статейки в соцсетях. В этих же соцсетях были две группы, посвященные мероприятию, которые позиционировали его как сугубо молодёжное, творческое и аполитичное, и одна, объединявшая как раз политизированных экземпляров, которых тоже активно зазывали, предлагая «слатенькое». Для последних были закуплены десять красивеньких пожарных мегафонов, которые должны были «неожиданно» появиться у выступающих, усиливая техническую часть. Колонки и прочие звукоусилки использовать было нельзя, чтоб не встрепетнуть раньше времени внутреннего вахтёра, сидящего в каждом чиновнике-разрешителе.

Спровоцировать толпу Гена поручить никому не мог, не было у него в распоряжении сейчас таких людей, поэтому эту миссию взял он на себя сам, заранее готовя отходные пути, чтоб не попасться.

Баблин ликовал и хвастался своим подружайкам баблом, полученным от Гены, в сумму которого была заранее включена неминуемая «отсидка» Артура в ИВС по административке.

Гена с важным видом пытался деньгами и улыбками прихабарить себе местечко на общественном совете города, этаком сборище решальщиков от бизнеса, пытающихся под ширмой общественного блага решить собственные коммерческие вопросы.

Всё было готово и у нас, знающих всю эту информацию заранее, благодаря верному конфиденту-либертарианцу Пашке и работе спецов поискового бюро. (честно говоря, я б даже мог, если бы хотел, просто нагреть Артура на вокзале с сумкой бабла, и никто бы концов не нашёл). Собственно Артур нас не интересовал, был интересен Гена, ведь если мы его возьмем на горячем и на него оформят вторую административку, в дальнейшем мы сильно затрудним ему работу, так как он уже будет ходить под угрозой уголовки. Вот такая закорябина получилась. Час «П» наступал завтра, в субботу, в двенадцать пополудни. И у нас тоже имелись для хитрожопых оппов свои сюрпризы.

В дождливое субботнее утро я поднялся, погулял с собакой, хорошенько позавтракал (никогда неизвестно как пойдут дела и получиться ли пообедать) и выдвинулся в центр города. Народу в городе было немного, шёл мелкий  дождь и город выглядел умытым и пустым.

Я приткнул машину за домами, окружавшими площадь Пушкина, и пешочком прошёл по маршруту предполагающегося шествия, зацепив в кофейне стаканчик кофе с молоком и посматривая по сторонам.

За памятником Пушкину возились мокрые рабочие, сооружавшие не очень большую сцену. На пешеходной улице тусовались редкие туристы, фотающиеся у арт-объектов. Дойдя до начала улицы, я увидел пока ещё немногочисленных участников акции кучкующихся группами. Тут же под козырьками окрестных домов прятались от дождя нагнанные с земельных отделов города полицейские, призванные наблюдать за порядком. Сорок минут до начала, есть время.

Я увидел своих, подошёл, поздоровался. Поскольку всё было отработано и наше участие было минимальным, просто контроль, чтобы всё пошло хорошо и в наших интересах, сил много не задействовали. Был я, мрачный Ломтёв, у которого демонстранты обломили субботнюю рыбалку и жизнерадостный Владимир, рассчитывающий отстрелятся по-бырому и попасть в спортзал.

Ровно в двенадцать «монстрация» началась. Демонстранты скучковались в колонну, в процессе чего стали чётко видны организаторы, две девушки (одна из них была как раз из тех журналистов, освещающих событие) и Артур Баблин, появившийся в последние минуты и нацепивший костюм динозавра, коричневый с чёрными пятнами, расцветкой напоминавший детскую какашку. Народу оказалось совсем немного, человек пятьдесят, видимо дождик распугал многих непричастных к политике, кто бы хотел поучаствовать. Присутствовала в основном, постоянная массовка политических акций, ну и человек десять сторонних.  Однако и этого хватило, чтобы появившиеся из модных автомобилей московские блогеры делали свою работу. Они кружились вокруг шествия, выбирая виды, создававшие впечатление массовости и крупным планом снимая особо привлекательные лица.

Участники шли весело, подняли над головами самодельные баннеры и плакатики, кто-то громко включил попсу на большой блютуз колонке.

Так и шли, посередине наигранно весёлые и активные демонстранты, по краям унылые и мокрые участковые и пэпээсники, а позади плелись мы. Если вы видели хоть одну такую акцию в провинции, вы видели их все.

Прошли последнюю точку согласованного маршрута, у которой с мегафоном в окружении трёх сотрудников стоял начальник полиции общественной безопасности города и оповещал в мегафон идущих об окончании акции и том, что им нужно разойтись. Здесь большинство посторонних отсеялось, в недоумении опустив свои плакаты и смотря на нагло прошествовавших дальше, вслед за какашечным динозавром, к площади. За ними поплёлся и начальник с мегафоном, увещевания которого никто не слушал.

Дождик закончился, подул ветерок, сделавший день совсем промозглым.

Народ столпился возле памятника Пушкину, где уже было человек пятнадцать активистов. Это как раз были те, кто принёс мегафоны и должен был обеспечить какие-никакие выступления. Среди них был и Гена Долженков. Организаторы и активисты технично сгрудили массовку вокруг памятника, и тут, на смонтированной сцене позади него, на которую демонстранты не обратили никакого внимания, раздались мощные глухие звуки дабстэпа. Там стояли здоровущие колонки и специально нанятый администрацией массовик-затейник объявил «День дабстепа в городе счастья». Потекла долбящая мозг мелодия, и взлетевший на подножие памятника Гена Долженков растерянно опустил мегафон. Кричать в него что-то в таком грохоте не представлялось возможным.

Все присутствующие разумеется учеперились в сцену. Самые политизированно настроенные смотрели зло и ненавидяще, самые ветреные пустились в пляс, махая плакатиками. И, пока все взгляды были обращены в ту сторону, из толпы исчезли Долженков и какозавр. Их технично прихватила появившаяся на площади пятёрка омоновцев и уволокла в припаркованный за углом автобус. Гену вели под руки, а динозавра утащили схватив за конечности втроём. Это было проделано настолько технично, что среагировать на задержание не смогли даже блогеры профессионалы.

В общем то на этом всё и закончилось. Музыка подолбила оплаченный час, народ, лишившийся руля и ветрил, разошёлся в течении пятнадцати минут. Через два часа на площади были только лужи и матерящиеся на админку, выкинувшую деньги на ветер, рабочие, разбиравшие сцену.

Мы тоже посчитали аудиенцию законченной, Ломтёв позвонил и доложил Кабанову, довольный Вова поехал в спортзал, я же посчитал нужным доехать  и проверить дальнейший процесс.

Гену и Артура доставили в территориальный отдел полиции, в обшарпанный актовый зал, где их ждал недобрый начальник полиции общественной безопасности города, отложивший мегафон и взявший ручку и протоколы. С ним вместе трудилась пара инспекторов, заранее подготовившихся и вызубривших на зубок все необходимые нормы административного законодательства.

Артура по причине тупости и простоты оформляли первым чтоб отвезти в суд и отправить отдыхать на десять суток в ИВС. Он не спорил, ему этот отдых уже оплатили.

Пока оформляли Баблина, я подсел к Долженкову.

- Добрый день, Геннадий  Германович – постаравшись сделать серьёзное, как у какающей собаки, лицо сказал я.

-Здравствуйте, Валерьян Сергеевич – с лёгкой улыбкой поздоровался Гена – а вы тоже, как всегда здесь.

- Ну а где ж мне быть? Я конечно, хотел бы сейчас быть на пляже, под жаркм солнцем, но что имеем то и имеем…Разрешите, я присяду?

- Да пожалуйста -  Гена сделал широкий взмах рукой.- Всё равно часа два тут сидеть.

- Я думаю, побольше – обнадёжил я – и, раз есть свободное время, у меня есть пара вопросов. Не под протокол, не под запись, а просто для личного интереса. Расширения кругозора, так сказать.

- Не очень вам доверяю – снова улыбнулся Гена тонкой улыбкой – но почему нет. Времени много, можно и поболтать. Только сразу скажу, что это я Вам говорю только одному, а не распространяю информацию для не ограниченного круга лиц.

- Хмм – улыбнулся я в ответ – я знаю, что Вы очень хорошо изучили уголовный и административный кодекс. Не хуже меня. Сейчас у меня нет желания Вам доказывать, что это частный разговор и я уже выполнил всё что запланировал на сегодня. Да и доказать Вамэтого я не смогу. Но я по образованию историк и это чисто профессиональный интерес. А коль скоро Вы меня забанили в своем уютном телеграмчатике, кстати, как это со свободой слова Вами пестуемой сочетается, у меня нет других вариантов составить для себя хотя бы примерную картину Вашего образа мыслей.

- Ну, забанили Вас за провокации. Вы одним своим присутствием в чате провоцировали конфликты. Это было не личное.

-А, понятно, альтернативное мнение всегда вызывает конфликты у радикалов – не отказал я себе в удовольствии подъебать

- Думайте как хотите – соскочил Гена – вы это хотели спросить?

- Нет , конечно. В прошлом году, Вы выступали в городской библиотеке на семинаре, помните? Его организовывали навальновцы, но он был открытый, и там вообще прилично народа было, даже с КПРФ пара человек с НОД отморозок. Вы тогда подняли одну тему, которую за бурными склоками все пропустили. А мне вот интересно. Вы вот там цитату произнесли, непомню чью, что «в Российской Федерации русских все больше и больше начинают не любить. С нами хотят расстаться многие, не хотят быть в одной компании, как они говорят… Давайте отпустим всех, кто более не хочет жить с нами в одном государстве, пожелаем им удачи».

-Это Сокурова, но я с этим, в целом,согласен – перебил меня Долженков.

-Так вот, я хотел бы уяснить, чем развал страны может быть полезен для неё и для общества? И как вы видите дальнейшее бе варианта гражданской войны? Я вот , например, ни азу не видел примера разделения  или распада независимой страны без войны. Блин, да у нас ещё с развала Союза вялотекущая война продолжается, которая то и дело в активную перерасти может!

- А вы не думали – тщательно подбирая слова, ответил Гена – что имперскость, которую переняла РФ у Союза вредна. Она толкает страну на действия , которые противопоставляют её другим странам, которые сильнее и умнее нас. И чтобы исключить эту заразу, почему бы  назначить референдумы в каждом регионе с целью узнать, хотят они выхода из Федерации или нет? Это действительно будет уникальным явлением, если само государство предложит гражданам своих отдельных областей обсудить антиимперскую идею, не имея для этого никаких предпосылок.

- Ладно. Не буду обсуждать каргокульты. Но если сейчас, вот прям сейчас провести такой референдум, большинство будет за существующий статус кво. Я уверен. Народ помнит развал СССР и что было при этом. В чём смысл?

- «Если ты на стороне большинства, подумай, в чем ты неправ». Это цитата. Результаты такого волеизъявления позволят нам запустить обсуждение, как выйти из режима империи – помолчав сказал Гена.

- Я вообще тогда не пойму, какой прок спрашивать что-то у народа, если вы заранее не приемлете выбор большинства. Нет логики в этом ! – тихо сообщил я Гене  - и всё таки в чём будет польза в уменьшении и разделении страны? Я так и не пойму.

- Во первых политическая свобода. Как только приходит политическая свобода, и у империи включается обратный отсчет времени. Начинается, мягко сказать разукрупнение. Маленькой страной управлять проще и прозрачнее. Во вторых маленькая страна не выносит внутри агрессивных планов и смотрит «вовнутрь» Всё прозрачно, коррупция меньше. Мир. В небольшом государстве можно в конституцию внести принцип обязательного мирного сосуществования со всеми странами, с которыми оно имеет общие границы. Другие такие же страны сделают то же самое. Ну вот это крайне упрощённо о пользе.

- Мне интересно – почесал череп я – откуда вы это берёте. Развал экономических цепочек, хозяйственных связей, системы обороны, управления… Вы предлагаете начало девяностых но уже в двадцать первом веке. А в девяностые, я не вспомню ничего созидательного, последствия этих лет мы расхлёбываем до сих пор и расхлёбывать еще очень долго. Результат девяностых- войны по окраинам, которые, возможно и ещё где-то вспыхнут. Короче ничего, кроме вседозволенности, называемой некоторыми свободой.

- Зато люди будут свободны. Смогут проявлять себя, выражать своё мнение. А экономика наладится. А политически,  - совсем тихо сказал Геннадий. Видно было что ему есть что сказать, но он боится и поэтому сдерживается - полезнее было бы, наверное, преобразоваться на время этого разукрупнительного периода в конфедерацию и сверху донизу организоваться по принципу парламентской республики. Я думаю, что такая политическая реформа была бы российским регионам полезна. С моей точки зрения, такая модель могла бы обеспечить наиболее естественный, бесконфликтный и мирный процесс дезинтеграции имперского образования, которым до сих пор является Россия…

- Извините – я поднялся – на вопрос Вы не отвечаете. Логики в том, что вы говорите, нет. Я интересуюсь пользой от «разукрупнения» - я скривился – людям. А Вы мне про модели устройства. Во всём этом нет смысла, если только Вы не считаете целью личное продвижение в период развала государства.

Гена молчал. Ну а чего я хотел, тут не лекторий и не интернет-площадка. Вот там бы мне напхали. Вообще не стоило этого начинать, проклятое любопытство.  

- Надеюсь, Ваши расчёты никогда не сбудутся - застегнул я ветровку

Долженков достал из внутреннего кармана покетбук и демонстративно открыл его.

- Телефон у меня забрали – сказал он – планирую почитать.

- Наслаждайтесь – ответил ему я и пошёл к оформлявшим. Оттуда с густой ненавистью на меня смотрел Артур.

На этом я и закончил. Оставил упырей оформляться и уезжать на свои законные сутки, а сам поехал домой на вкуснейший борщ, обещанный мне заботливой женой.

Блин, надо будет потом послушать. Интересная группа. ( в качестве отступления могу сказать, что 25/17 одна из тех групп, которые мне очень нравятся, но никогда не появятся в плейлисте моего телефона. Слишком серьёзные и тяжёлые у них песни. Чтоб под них ехать на море, например. Или лететь на велосипеде. Или совершать пробежку.).

Ладно. В выступлениях образовался перерыв, надо доделать дела и я пробрался к незаметной калиточке у которой тусовался здоровущий амбал в чёрных футболке и бейсболке. Амбал недружелюбно покосился на меня, но я показал ему для начала оба браслетика на руке, свидетельствующие о том, что я «не тварь дрожащая», а потом и прикрученную к обложке ксивы бляху, как ясен пень, дополняющую, что я и «право имею». Амбал, с нейтральным выражением на бандитской морде, пропустил меня в закулисье.

Как только я обошел звукоусиливающую аппаратуру, стало тихо (ну, относительно). Здесь было людно, с деловым  видом носились техники, персонал, какие то бабы. В таких местах всегда можно было встретить и исполнителей, и если поставить себе такую цель, при некоторой доле удачи с ними и побухать. Я себе таких целей никогда не ставил, вообще не фанат, но на одном из ранних фестивалей дело дошло до посиделок с Шевчуком, который своими рассуждениями и философией оставил о себе весьма противоречивое суждение.

Ладно, это личное, а я не профессиональный сплетник из модного музыкального журнала, чтобы рассказывать кто и чем из музыкантов живёт.

Увидев курилку, подошёл и поинтересовался у одинокого курильщика с бейджем администратора на груди, где я могу найти Виноградова, человека отвечающего за взаимодействие с госорганами. Тот тыкнул модой коричневой сигарилкой в нечто вроде импровизированного штаба-кафе, где было достаточно много народа и негромко играла какая-то ибицовская долбёжка. Зашёл внутрь, не сразу, в уголке в полумраке, увидел столик,  окружённый несколькими креслами-мешками, на которых расположились мои и Алексей Виноградов, невесёлого вида длинный мужик в бело-красном босковском спортивном костюме. На столике, помимо бумаг и эпловского ноута стояла ополовиненная круглая бутылка армянского коньяка , несколько прозрачных пластиковых стопок и лимончик.

Мелкий что-то втирал Виноградову, Рома с важным видом кому-то телефонировал. Эстеты, блядь, наладили взаимодействие уже, как пить дать.

Я подошёл, поздоровался, за неимением свободного мешка, нагло увёл свободный пластмассовый стул у соседей.

- Ты чё такой серьёзный, Алексей? – жалко спародировал я Джокера. ( Виноградова я встречал уже третий раз, так что уровень знакомства позволял немножко и подъебнуть).

- Да, блин, тут геморрой – протянул Виноградов – твои, вон, подошли во время, сейчас головняк пробуем решить. У одного из учредителей.

- Машину угнали, дорогую – влез в разговор Мелкий – Тойоту Тундру лифтованную, чёрную. Сколько она стоит? – меркантильного Мелкого во всех вопросах интересовал, в первую очередь, ценник, желательно в долларях. Рома же, громко пиздевший по телефону, судя по всему с гаишниками, глянул на меня и изобразил нечто в виде улыбки.

- Да погоди, ты – стоимость машины была ерундой, на фоне того, какие головняки мог причинить учредитель такого фестиваля.

- А где владелец? Кто он? С какой парковки машину стырили?  Уже в штаб сообщили? – задал я несколько вопросов  прислушивающемуся к Ромкиным переговорам Виноградову.

- Владелец Тундры – один из трёх самых главных тут. Он приехал на ней часа два назад, поставил у ВИП–входа, говорит. Приехал немного бухой – понизив голос, доверительно сказал Алексей. Потом пошёл с народом, который уже выступил, ещё принял. И вот, минут двадцать назад мне позвонил, сказал, что машину спиздили, и чтоб я срочно нашёл. Я к нему, а он заперся… в помещении одном. И на телефон не отвечает. Я вниз спустился, сюда, у меня все телефоны ваших здесь, а тут твои. Пока никуда не звонил. Сейчас буду. Кому лучше набирать?

- Подожди – глядя на Рому, на его хитрую рожу, я видел, что всё  вообще не так плохо. Улавливая фразы, про «план-перехват» и про «изменить маршрутные планы» я понял что якобы нервный разговор с гайцами является фикцией

– А на ВИП-парковке смотрели? – спросил я Виноградова, явно ведущегося на Ромины пиздобольские экзерсисы.

Мелкий цапнул бутылку и разлил по стопкам коньяк.

- Да, я по рации на охрану обеих виповских парковок вышел. Нигде нет. Как только босс проснётся – мне пиздец, я знаю. Помогайте – занервничал Виноградов. Засадил стопарь коня и заел его лимоном. Мелкий последовал его примеру. Я решил не выделяться тоже. Конь был не очень, как и все армянские бренди, а лимончик очень даже.

- Автомобиль на федеральные трассы не выезжал, точно – Рома закончил разговор и поднялся – так что он где то тут, в окрестносях. Машина очень приметная. Я сейчас сориентировал наряды. По сути всё решим сейчас уже. Валя, давай на улицу выйдем, надо по руководству прозвонить и по Москве.

- Алексей Ильич – это уже Виноградову – Вы пока не звоните никому, минут пятнадцать, такие вопросы тишину любят.

- Ну пойдём – чуя некий замут, поднялся я – ты тут посиди, ладно – это я уже Мелкому.

Мелкий с удовольствием остался, наложив хищные грабки на поделие армянских самогонщиков.

- Спасибо – вслед нам сказал Виноградов.

Мы вышли. Рома стал обходить строение сцены сзади.

- Ну и что за комедию ты устроил?

- Знаешь детскую песню «у оленя дом большой»? - вопросом на вопрос ответил мне Роман.

- Нет, но ты продолжай

- Так вот я готов поспорить, что у учредителя дом не просто большой. А огромный. Блядь, да он даж не олень, а лось какой-то! Я эту Тундру видел у фудкорта, когда сюда шли! – Рома выглядел как кошак, обожравшийся сметаны с добавленной в неё валерьянкой.

- Пойдем посмотрим, убедимся точно.

И действительно, за самым ближним к сцене красным фургоном с бургерами, очень далеко от заявленного места пропажи был небрежно брошен огромный лифтованный пикап. Чорный-чорный, блестящий, тонированный по кругу даже с задними габаритами. На огромной дуге была целая вязанка прожекторов. Номера машины совпадали. Мы подошли к ней, подергали за ручки. Блин этот алкаш её даже не соизволил закрыть!

- Да, Рома, ты красавчик – только и оставалось признать мне – как ты её увидел?

- Ой, да как то сама в глаза бросилась – заскромничал герой.

Ровно через обещанные пятнадцать минут мы вернулись обратно. Двое ждунов в кафе уже изрядно поднакидались коньячком и дымили уже внутри, не обращая внимание на злобные взгляды двух перезревших дам сидевших рядом. Дамы, на бейджах которых было написано «персонал», к владельцу бейджа «организатор» и к владельцу компактной , но злобной уголовной рожи без бейджа, кроме взглядов ничего применить не могли.

- Ну что? – подскочил Виноградов.

- Машину нашли. Никто её не угонял.  – сообщил я Виноградову версию, призванную загнать его в моральные долги - Её по ошибке загрузили на эвакуатор и везли на платку. Машина без повреждений. Её привезут сюда очень быстро. Не спрашивай, кого подключали, но пизды все получили, так что руководство тревожить не надо.

- Спасибо, мужики!!! - подскочил и расцвёл Виноградов. По его лицу было видно что благодарность искренняя и восторженная, а спиртное не даёт ему даже шанса на  критическое мышление. Мелкий, кстати тоже смотрел на нас, как на героев вселенной DC.

- Ну, нам конечно пришлось мозгами пошевелить… - поднабил цену  Рома – столько людей на уши поставили!

- Я услышал, с меня поляна! – ликовал счастливый организатор – вы где обитаете, там же?

- Да – изобразил несчастье на лице Рома – в наших болотах. Будем казённой гречкой давиться вечером...

- Ладно, Алексей, когда машину сгрузят, я тебе наберу, где она - Рому понесло, и я поспешил закончить – и не переживай, там у всех чёткие указания, чтоб не царапинки.

- Спасибо огромное – Алексей вытащил откуда-то из ящиков литровый пузырь «Метаксы» - может, на ход ноги?

Обратно мы выходили через ту же лазейку у сцены. Задержались послушать экспрессивного Шнура, который прыгал по сцене как молодой. Слава богу не в чём мать родила, хотя этот фест и такое видел. (Кстати, в тему недавнего скандала с «голой вечеринкой». За годы проведения этого опенэйра, тут прыгали и голыми, и в носке, и ссали со сцены и ничто из этого никогда не было проблемой. Приколом, да, но не скандалом. Всё таки изменилось общество уже, да). В общем послушали пару песен, даже поорали под «В Питере пить» и вышли с площадки. Здесь было потише, я набрал Виноградову и сообщил, где машина.  Проходя у фудкорта, увидели человек двадцать народа,  окружающего «Тундру» как муравьи. Среди них возвышался давешний амбал в черном и пара атлетов ему под стать.

Всё, официальная часть марлезонского балета была исполнена, все параллельные цепочки взаимодействий отлажены,  можно и отдохнуть. Если ничего не случится.

Тьфу-тьфу-тьфу. Я постучал костяшками по своей деревянной голове.

К часу ночи мы подготовили праздничный стол. Надо сказать, что кубинский ром отлично заходил с полученными в шатре обеспечения казёнными котлетками и типа «салат» из нарезанных огурцов и помидоров. Осклизлые макароны, прилагавшиеся к котлетам, были безжалостно вышвырнуты в выкопанную за палаткой яму. К столу, помимо троих нас присоединились двое сотрудников ГУПЭ со вторыми половинами,  решившие заночевать тут в машинах. Третий уехал.

Стол же, по причине большого количества людей и отсутствия опасности в виде проверяющих вытащили из палатки и расположили в уютном дворике образованном палаткой, нашим фордом и одним из кроссоверов гостей.

Не успели выпить по третьей и начать разговоры «за жизнь»  со стороны поля фестиваля раздалось тарахтенье. К ограждению площадки, а с этой стороны ограждение представляло собой  просто натянутую полосатую ленту, подъехал небольшой квадроцикл.

- Это к нам – подорвался Рома, с ним поскакал любопытный Мелкий. ( Пока мы шли по полю и забирали служебно-тренировочное питание, он выяснил все подробности нашей операции «Спасти Тундру», буквально боготворил Рому и очень жалел за оставленную организаторам «метаксу», и, видимо, принял решение теперь вообще не выпускать нас из прямой видимости)

Пока суть да дело, поговорил немного с народом из центрального аппарата о последних веяньях, о знакомых сотрудниках. Люди оказались интересные, один с отдела по религиозному экстремизму, вторая с отдела, по сути, информационной безопасности.

Заговорили и про причины нынешнего целого зоопарка направлений мысли, при чём почти всегда скатывающихся к радикальным: религиозные сектанты и радикалы, нацики, нодовцы, какие-то радикальные леваки, идеи которых не имеют никакого отношения к социализму, либерахи, точно так же не имеющие отношения к здоровому либерализму и т.д.

Бахнули под это дело по стопочке рома.

- Мне вот думается – немного понесло меня ( ну люблю я немножко в дебри поуходить, это ещё с истфака) – раньше была чёткая идеология. Она работала через пропаганду и  настройку всего общества на единый манер, чтобы стройными рядами в счастливое будущее. Сейчас же рулят политтехнологи, которые стройных рядов не предусматривают, и вообще их задача противопоставить части общества друг другу путём манипуляций с массовым сознанием.

-Согласна  - кивнула представитель ИБ – причём это не делает какое то  «глубинное государство», это происходит из-за, как раз, расслоения общества, как экономически, так и культурно, но внутри общества старательно, людьми зарабатывающими на этом деньги, сеются семена раздора. Клинья вбиваются с умыслом, и вбиваются не чужими - своими. А если будет ещё и какое то внешнее влияние, какой то толчок типа войны, мы получим такой комплект злобы, что про единство народа перед лицом сильного врага, который никуда не денется, можно будет забыть. Радикализм высказываний зашкаливает,  абсурдность звучащих обвинений порой очевидна даже слепому... Даже вконтактик глянуть или фейсбух, там комменты просто пышат ненавистью, причём ко всем, левым, правым, православным, мусульманам, велосипедистам, собачникам, мясоедам и веганам.

- Пиздец какой-то…- начал третий, однако тут его, да и всю цепочку размышлений грубо прервали. На площадочку торжественно зашёл Рома, неся перед собой огромный, вкусно пахнущий садж, а за ним тихонько тарахтя двигателем китайского квадрика, величественно заехал Мелкий.

- Это нам комплимент от лучших людей в этой дыре – Рома скопировал Иствуда. Блин, сегодня день неудачных пародий какой-то! Видимо творческая атмосфера так влияет.

Рома поставил садж на стол и быстро улетучился. Мелкий плюхнулся к столу зажёг свечку под саджем и разлил всем ром. В чугунном блюде, размером с канализационный люк, оказались тушёные овощи и свинина.

- Мы воспользовались ресурсом и нам дали на ночь ещё и квад. – Мелкий кивнул на квадроцикл, облепленный эмблемами фестиваля - Можно покататься, но до семи утра нужно вернуть.

(Я прям слышу этот разговор попутавшего берега Мелкого и охуевшего человека, который на нём приехал. А так же мысли Виноградова, которому позвонил, скорее всего, Рома.  Типа квад недорогой, менты убьют его – да и хер с ним)

- Это кто вам такое подгоняет? – заинтересовались гупэшники

- Да мы тут главным на фестивале помогли сильно, это от них – распетушился Мелкий. Я незаметно наступил ему на ногу.

- Да, мы тут же не первый раз, а сегодня помогли решить головняк… автопарка начальнику – добавил мути я – он и прислал технику. А это - кивнул я на садж, с банкета у них осталось, нам и предложили… Его даже не ставили на стол. Там много такого.

(Не стоит рассказывать хоть и своим, но министерским, контакты и процессы, лучше скромничать.)

- О, за это надо выпить – появился из темноты Рома, ведя на прицепе двух знакомых сотрудниц с отдела ревизий УЭБиПК – садитесь девчонки.

- Прикинь, Валь, их руководство просто у столба поставило, в темноте и без смены. Просто типа стойте всю ночь, помогайте на досмотре ЧОПу. Холодкин постарался. – Рома притащил с палатки ещё пару раскладных стульчиков.

- Привет! - поздоровался я с ними. – Неудивительно. Этому пидору аукнется, так ему и передайте!

- Да мы ему сами выскажем, он, гадёныш, домой уехал - проворчала старшая из них, Лена.

- Вы какие напитки предпочитаете? – галантно улыбнулся хуев джентльмент Мелкий, держа в руках и ром и наливку.

Вечер удался. Катались на квадроцикле, дважды в ночи гоняя на пункт досмотра транспорта изымая у Тыченко алкашку и пугая рёвом квадрика чутких омоновцев. Во вторую поездку Мелкий налутал там ещё бит и топоров. Рома с гупэшниками и бэпницами ходили плясать к малой сцене, где бесновался какой-то монах-рейвер. К двум часам ночи в расположении нарисовался уже в сиську пьяный следователь Портнов, который приехал на фестиваль за свой счёт простым зрителем и ходил в футболке с черепами и чёрной бандане. Портнова напоили гупэшной бормотухой и уложили спать в машину. К трём часам ночи у стола внезапно возник некий проверяющий, которому кто-то стуканул на шум. Проверяющему были показаны министерские ксивы, после чего он так же технично растворился в темноте.

После этого Мелкий зацепился в большой палатке с уголовным розыском, выискивая среди них того, кто стуканул и закономерно за малым не словил пиздюлей. Проблему решила вторая поездка к Тыченко и простава незаслуженно обиженным парням.

Полчетвёртого утра, увидев светлую полоску у края неба, я пошёл спать. К шести надо было вставать на утренний развод.

Уснул мнгновенно, под тарахтение квадрика, глухие разговоры и буханье малой сцены.

Однако поспать даже намеченные полтора часа не удалось. Без десяти пять утра телефон разорвало аккордами «Shut Your Mouth». Я разодрал глаза, тапнул по экрану

- Слушаю...

- Арнов? ЦПЭ? Замначальника управления  по охране общественного порядка полковник Мальвинова беспокоит. Прошу подойти к штабу побыстрее. Тут по вашей части человека привели.

- Там сильно серьёзное что то?  - только и поинтересовался я.

- Человека привели, он со свастикой ходил.

Понятно. Административка. Сам справлюсь.

- Хорошо. Через пятнадцать минут подойду.

Я вылез из спальника, огляделся. В палатке на соседней раскладушке дрых Мелкий. Натянул кроссовки, вышел на утренний холодный воздух. Светало. На столе горой лежали остатки ночного пиршества. Сразу видно что здесь одни профессионалы – ни одной бутылки видно не было, мусор был в пакетах, всё очень цивильно. Рядом  стоял грязный, как чёрт, квадроцикл. На лобовом Форда был предусмотрительно накинут кусок брезента, видимо Рома залёг там. Тишина. Солнце только встало. На поле виднелись одинокие фигуры, бродящие с непонятными целями. Где то далеко играла гитара и орали пьяные женские голоса.

Я умылся водой из бутылки, почистил зубы вытащенной из рюкзака щёткой, осмотрел свой наряд, состоящий из штанов от «Горки», футболки и надетой поверх антимоскитной брезентухи. Всё было в пределах нормы, визуальную проверку пройду. А красные глаза можно списать на недосып.

Выкурил сигарету, завёл квадроцикл и, за пару минут доехал до квадрата штабных палаток, всё так же выглядевших идеально. На входе вместо собаки стоял злющий, невыспавшийся прапорщик, добрую минуту рассматривавший моё удостоверение. (скорее всего подозрения вызвал квадрик)

Пошел по деревянной дорожке к самой большой надувной белой палатке, в которой располагался штаб. Открывая дверь, столкнулся с Растопцевым, выходящим наружу.

- О, привет! – улыбнулся он.

- Доброе утро! –ответил я – тебя тоже дёрнули?

- Да, но там исключительно ваша тема. Мы таким не занимаемся. Да и вообще…- махнул он рукой – шляпа какая-то.

- Ну и отлично -  Растопцев пездеть не будет, шляпа она и есть шляпа –пойду посмотрю.

- Давай – зевнул фэшник – а я в нору.

В штабе, в углу на пластиковом стульчике сидел  понурый молодой парень, лет двадцати пяти, коротко стриженый, в камуфляже и шлёпках на босу ногу.

Рядом с ним сидел в телефоне полузнакомый пэпээсник. Дальше за столом виднелась впечатляющая фигура Марии Ивановны Мальвининой, полковника полиции, заместителя Болотова. Говорили, в своё время, это была очень красивая женщина, но это время давно и безвозвратно ушло.  Теперь это была полноватая пятидесятипятилетняя женщина с резкими чертами лица, обильно накрашенная. (Мне она всегда напоминала промоутера Джоуи из «Друзей», если кто помнит). Она постоянно носила форму, пошитую в ателье по её вкусу, всегда выглядевшую как наряд куклы барби, и никогда не носила головной убор, по причине оригинальных и высоких причёсок с тысячей заколок. Причёски всегда сопровождались розовым или голубоватым окрасом. Она много курила и обладала удивительным даром ответить любому доебавшемуся до неё так, что собеседник резко опадал как озимый и спешил по своим делам. Ещё она очень любила барабанить и сплетничать. Весьма колоритная мадам.

- Доброе утро! – бодренько сообщил ей я

- Что-то Вы долго – на меня нацелилась сигарета и крючковатый нос – больше пятнадцати минут прошло.

- Территория обслуживания большая. Работы много, времени мало – ответил ей я, придав себе максимально похуистический вид – ещё раз доброе утро, Марья Ивановна !

- Доброе утро – всё-таки пришлось поздороваться старой пизде.

- Это наш клиент? – я бросил взгляд на паренька у входа. Тот смотрел на меня как Ленин на буржуазию.

-Да. Его обнаружил утром наш инспектор. Размахивал флагом с фашисткой свастикой и пел. Пьяный – она посмотрела на парня выделив это слово так, как будто это приговор - его задержали по акту, флаг изъяли. Вот акт изъятия, его паспорт, там флаг, официально передаю его Вам. Она протянула мне бумажки.

- А протокол задержания? – спросил я.

- А это Вы сами оформляйте – она высокомерно тряхнула протянутыми бумагами – и в сводку нас включить не забывайте. У меня всё.

- А, ну окей – я забрал материалы, подошёл к задержанному.

- Ну, бери, чё там у тебя, пойдём – сказал я парню.

Он подобрал с пола удочку с намотанным на неё белым полотнищем (странно, почему белым) и встал.

- Можете поработать здесь – выдохнула дым Марьиванна –место есть.

- Нет спасибо. Мы у себя побеседуем. Пойдем.

Вышли на улицу, прошли за территорию штаба. Парень плёлся за мной. Я походя смотрел его паспорт. Семёнов Валентин Игоревич, город Воронеж, двадцать четыре года.

- Так, Арнов Валерьян, сотрудник Центра по противодействию экстремизму - представился я, когда мы подошли к квадрику и показал Семёнову ксиву – покажи, что там за флаг.

Он развернул флаг. Я, конечно, ожидал всего, но не этого. На белом фоне оказался принт из известной фотографии парада Победы, на котором солдат бросает флаг со свастикой к кремлёвской стене.

Блядь, сказочные долбоёбы! Вот из-за таких тупорылых, которые не могут даже на секунду включить свой мозг и возникают административки, впоследствии смакующиеся всеми, кто захочет. В некоторых субъектах мозга у людей нет вообще и такая хуйня доходит до суда. Ладно ещё, если доёбываются до дебильных наклеек на машину «можем повторить», где очеловеченная фигурка с серпом и молотом ебёт фигурку со свастикой, но вот это?

- Спасибо, сматывай – сказал я Валентину, сел на квадрик и достал сигареты – Куришь?

Он кивнул. Я протянул ему пачку честера. Закурили. Я полистал акт, запомнил фамилию инспектора, составившего его. Потом слез с квадрикадошёл до мусорного бака, стоящего перед входом, порвал акт и выбросил его туда на глазах наблюдавшего за всем этим прапора.

Вернулся  обратно, отдал парню паспорт.

- Тебя откуда привезли? – спросил я парня – издалека?

Он кивнул. Я завёл квадроцикл.  - Садись, поехали, покажешь. И флаг возьми.

Полями , вдоль спящих рядов машин и палаток, мимо пунктов досмотра, мимо шарахнувшегося от меня, как чёрт от ладана, Тыченко (очевидно подумавшего, что я снова за бухлом) доехали до дальней, третьей парковки, где стоял серый Шевроле Авео с воронежскими номерами и скромная палатка. Из палатки на шум  вышла черноволосая девушка. Далековато его тащили.

Я заглушил квадрик.

- Всё, извини, вопросов к тебе нет. До таких картинок только дауны доёбываются. А в России их, к сожалению много. Считай, извиняюсь официально за них.

- Спасибо – удивлённо и не веряще сказал Валентин – а чего сразу не сказали?

- Слушай, давай на «ты», ладно. Ты б отказался ехать, сто пудов, и, пока  шёл, злился бы, так? А я тебя довёз, поводов злится у тебя нет. Тебе приятно и мне спокойней. Ладно, давай, Воронеж хуй догонишь, я поехал.

- Спасибо...тебе – улыбнулся Валентин уже пораскованней. Немногословный парень, впрочем о чём ему со мной пиздеть. Хотя…

- Слушай, а тебе очень ценен этот флаг? - спросил я.

- А Вам зачем? – снова напрягся он.

- В кабинете повешу, над столом рабочим. Чтоб дебилов просвещать.

Этот флаг висел у меня в кабинете до самого моего увольнения.

Нас не подписывали на досмотры, мы имели допуск на все площадки фестивали и даже за эти площадки, и единственные, кто мог внести сумятицу в веселье, это руководство и проверяющие всех мастей ( а этого добра приезжает много, и нашего, и фэшного, и прокурорского, и гражданского). Если эти суетологи, заметят, например, гомосяцкий флаг, вывешенный в палатках каким-нибудь любителем пиздюлей, придется отбивать долбоеба от толпы злобных говнарей, а потом еще и беседовать о том, чего ему уже никогда в жизни не понять. А позже ещё и отчитываться до посинения. Поэтому, проработав долгое время, знаешь, что все сорта активизаторов как правило существа дневные, и ночью куда менее активны.

Именно поэтому, из своей природной неконфликтности и лени,  я всегда старался взять себе в дежурство ночь. И у меня это всегда получалось.

Ночью дышится легче, форма одежды проще, вечером можно поспать, пойти послушать хэдлайнеров, после часа ночи вполне можно пожарить шашлычка и немного бахнуть. Причем это в полной мере касается руководства, которое так же кучкуется ночью в зависимости от количества звезд и серьезности поставленных МСЧ диагнозов. Большинство же проверяющих в ночное время вообще сливаются с местностью в виде раскладушки и щемят до утра, плотно закрывая двери и не выходя в ночь, где можно и отхватить неожиданного леща. Правда и косяки ночью случаются хоть и реже, но куда серьёзнее, но это уже такое. Дело удачи.

Подходя к конторе с этими мыслями, я обнаружил Мелкого и Рому, которые млели возле нашего Форда. Я поздоровался с ними и закинул в багажник свой рюкзак. Места для него оказалось весьма немного, там со вчерашнего дня лежала моя большая палатка, раскладушки, разборный мангал, питание и шмотки остальных. Покурили. Попиздели. Поехали.

Маршрут был отработан предыдущими годами. Километров за пятнадцать до места фестиваля, от самого поворота с федеральной трассы, стандартно начиналась лютая пробка из москвичей и иногородних, не знающих обходных троп. Там все азартно сигналили друг-другу, выпивали в машинах, радостно орали и косились на обочечников (злобно), на байкеров (с завистью, особенно в жару) и иногда выдавали и тем и тем зачётных пиздюлей. Короче начинали праздновать заранее. Поэтому, не доезжая до этого пати на колёсах,  мы свернули с федералки немного раньше, покружились среди нищебродских коттеджей на пять этажей, полей гольф-клубов, небольших ипподромов и выехали практически к полю фестиваля. Здесь нам пришлось, показав ксивы гаишникам, нацепить заранее полученный пропуск для машины на лобовое и нацепить покерфейс на свои ебала. Под ненавидящими взглядами московского офисного планктона, простоявшего по три-четыре часа в пробище, мы внаглую, под прикрытием гайцов, выкатили на обочину и дотряслись по ней до места нашей дислокации, возле главного входа.

Место дислокации, небольшой пятачок травы был обставлен по кругу служебными машинами и огражден сеткой рабицей. Въезд на него открывал срочник – ввшник, которых нагнали сюда стоять по периметру. Почти по центру стояла шикарная военная палатка уголовного розыска. Розыск всегда завозил её сюда заранее, туда протягивалось электричество, стояли столы, стулья и электрический чайник. Рядом с палаткой, пока ещё неработающая, стояла световая колонна МЧС на генераторе. Её запускали вечером и всю ночь она тарахтела и освещала наше место, привлекая кровососущих насекомых и алкососущих гостей фестиваля.

Мы поставили форд на свободном месте, рядом с нашими патриком и приорой, ближе к полю фестиваля. Пообщались с подошедшим к нам СН, который был старшим сектора днем и дежурившими вместе с ним Вовой, Артуром и нашими девушками-аналитиками. Проблем за день не было, кроме большого количества солнца, девчонки загорели не хуже, чем в Турции. Немного потрепавшись, я в машине переодел шорты на штаны от «Горки» и с СН пошел на развод, заставив Рому и Мелкого собирать палатку. (Кстати, вообще, блядь, не понимаю ненависти больших начальников к шортам. Жара, ходят все потные, а вот шорты – табу! Бред какой-то)

На разводе ничего интересного не прозвучало, мне определили позывной, и зону ответственности, выдали радиостанцию, талоны на питание на всю группу, билеты для прохода на территорию фестиваля. Руководил  всем зам по МОБ Болотов. Билеты на фестиваль он раздавал крайне неохотно, однако помня о том, что зависит от нас по информации, с нами сильно не спорил. Однако пытался втюхать мне всего пять билетов для прохода в вип-зоны. Уже зная, что их понадобиться в разы больше (уже точно приедут люди с ГУПЭ, полюбасу будут халявщики со следственного комитета и другие) я, правдами и неправдами, выудил у него еще десять. Там же мы забрали с СН по упаковке двухлитровых бутылок воды и пошли к базе. Вечерело, орали сверчки, навстречу стали появляться первые бухие и пока робкие говнари. Вдалеке бухало и орало что-то неразборчивое, по-моему «Звери», светилась здоровая сцена.

У касс фестиваля я обменял три билета на шесть браслетиков (по два самых понтовых: синий как персоналу организаторов и зёлёный в ВИП-зону). В лагере дневная смена уже рвалась домой, кукуя в машинах и дожидаясь только СН. Послушали увещевания Ломтёва быть повнимательнее, покивали, попрощались до завтра, коллеги попылили  домой. Мы же обоснованно посчитали вечер открытым.

В предбаннике палатки уже стоял столик с раскладными стульчиками, в основном отделении свободно расположились три раскладушки со спальниками. Короче было  комфортно и удобно. Джентльменский ужин, с шашлыками и прихваченным холодным пузырём водки мы предполагали  попозже, после двенадцати, когда закончат хедлайнеры (сегодня ожидался Шнур) и основное количество народа уйдет к себе в палатки. А сейчас, на закате, мы с Ромой попили кофейка, Мелкий ужалился банкой пива. Надо было ещё сходить наладить взаимоотношения с дежурившими сегодня фээсбэшниками, Росгвардией, розыском, дойти до смены организаторов, чтобы исключить любые непредвиденности в реагировании на проблемы. Да, и ещё провести на территорию трёх стоящих на данный момент в пробке знакомых сотрудников ГУПЭ. Организацию взаимодействия взяли на себя мы с Ромой (поэтому пока без подогрева), ну а Мелкому я отдал три билета, чтоб он получил и раздал браслеты народу с министерства.

Пока суть да дело, я сходил  в палатку розыска, потрепался со старшим у них, сверил номера телефонов и узнал, что Ломтёв уже добазарился о периодическом использовании электрических розеток у них в палатке. НС уже воткнул в выделенную нам привезённый с собой с утра электрический чайник. Так сказать, забил на будущее. Красавчик.

Выйдя от розыска, махнул Роме, и мы пошли обозревать окрестности. Знакомится, так сказать, с оперативной обстановкой на  участке оперативного обслуживания. Над огромным полем отгорал шикарный закат, вокруг нас гудело, орало и бухало. Было грязно, после обеда прошла гроза и теперь полевую почву размесили толпы зрителей до состояния хорошей, чёрной и жирной сметанки. У пропускных пунктов на фестиваль стояли огромные очереди, и народ подтягивался послушать матерки Сергея Владимировича. Такие же очереди стояли к фуд-тракам с пивом и пирогами, цена которых превышала себестоимость раза в три. Это однодневки, люди которые приезжают на день или на вечер. Те, кто обосновался в палатках, еду и бухло почти не покупают.

Дошли до первой локации.  За огороженным заборчиком стояли белые «Камазы» штаба МЧС, синие надувные палаточки личного состава, где было тепло светло и мухи не кусали. Образцовый пункт временной дислокации. Машины выстроены по линеечке, между входами в их кунги и палатками проложены дорожки из досочек. Трава особенного, зеленого цвета и покошена. Казалось, даже пролетающие мимо вечерние комары в этой зоне имели пропуска и спецзвания.

Здесь располагался штаб всей операции по охране фестиваля. Тут же, в выделенной палатке жили сотрудники ФСБ.

Небрежно показали ксивы овчарке в окружении дам из кинологической службы на входе и прошли. Внимание на нас обратил только собакевич, дамы общались о чём-то наболевшем. Умный пёс же, видимо, наизусть знал все ментовские рожи, поэтому молча дал добро на проход.

Расшаркиваясь со встречными, обмениваясь рукопожатиями со знакомыми, дошли до палатки ФСБ. В ней оказался один человек, лежавший на одной из раскладушек и читавший книгу. Нам обоим он был знаком, Кирилл Растопцев, с ним как раз работал Рома по своей Исломовой. Отлично. Ничего не делали, а считай, взаимодействие налажено. Буду, если придётся, сгружать взаимодействие с ФСБ на Рому. Пообщались о жизни, выяснили, что пока и по их линии головняков не было. Оставили Растопцева дочитывать «Всю кремлёвскую рать» (мне, кстати, не зашло,  из-за отсутствия вменяемой аналитики и источников информации, что делало её просто лёгким бульварным чтивом, равным по качеству Навальновским роликам) и пошагали дальше, на локацию пунктов досмотра въезжающего автотранспорта.

Здесь традиционно стояли сотрудники областного УЭБиПК. Работа было суетной, тяжелой, но приносила дивиденды в виде огромного количества изъятого колюще-режущего, а так же бьющегося-спиртосодержащего. Работали там на ногах, по несколько часов, сменяя друг друга на нескольких досмотровых пунктах, просто шатрах под которые заезжала машина и  два-три сотрудника осматривали автомобиль, заставляя выбрасывать, или сдавать или уничтожать запрещенные организаторами к провозу предметы.. А организаторы от года в год становились все жаднее и запрещали даже пиво в пластиковой таре и консервы, не говоря про алкоголь, ножи и топоры.

Запреты публиковались на сайте, однако народ проявлял чудеса изобретательности в попытках провезти два – три литра крепкого бухла на фестиваль, чтобы не платить за теплое «Типаэтотожепиффко» по 150 рублей за банку. Самым надежным методом было просто перекинуть бухло через ограждение своим ранее приехавшим товарищам. Некоторые, самые  продуманные, приезжали на поле заранее и закапывали алкашку в специальных тайниках. За такими охотились местные жители, при удаче окапывающие и уносящие из тайников литров по десять-двадцать. Но всё равно была куча людей, которые пытались везти запрещёнку в машинах, надеясь на авось, служебное положение или взятку ментам или организаторам.

Бэпники нарабатывали бесценный опыт отыскивания тайников в автомобилях, который потом использовали при поиске скинутых мелкими чиновничками взяток и спрятанных фальшивок. После пары случаев оформления «палок» по даче взятки на денежных посетителей, организаторы стали предупреждать, что этого делать не надо. А особо конфликтующим и вопящим про «нехочу отдавать» и «вас тут всех накажут» предлагалось выпить привезённый  алкоголь до заезда на фестиваль и сдать острое железо в камеру хранения. (Самые жадные и глупые, например, демонстративно хуячили бухло прямо перед постом досмотра)

Естественно, все это порождало горы изъятого алкоголя в багажниках служебных автомобилей, кучи топоров, ножей, лопат, палок, бит и еще черт его знает чего прямо на траве.  На все это изобилие жадно косились обитающие рядом в служебных тачках гаишники, в обязанности которых входило ловить пьяных автолюбителей и не допускать пробки, и ОМОНовцы, налаживающие быт в своих КАМАЗах и Уралах рядом с пунктами досмотра. Причем если гайцов интересовал в первую очередь алкоголь, (а так же водители из числа тех, самых жадных и упертых, которые перед досмотром выжрали алкашку и сели за руль – таких долбоебов гаишники особенно любят)  то омоновцев манили сверкающие в траве железяки. Через какое то время после начала работы и те и те робко подходили к старшему на досмотре (обычно это был какой нибудь зам начальника отдела и нач. отделения)  и жалостливыми голосами просили поделиться. Не отказывали никому, ибо говна было не жалко. По истечении первых же суток гаишники вместе с мигалками пропадали до конца фестиваля, а ОМОНовские автомобили внутри становились похожи на орочьи дредноуты из Вахи 40000.

Мы с Ромой знали всю эту тему от и до, потому, что раньше сами на этих пунктах досмотра отпахали не по одной смене. Однако нас интересовал сейчас командиры ОМОНа, с которыми надо было договориться о взаимопомощи на ближайшие три ночи.

Тащиться к пунктам досмотра надо было через два поля, заполненных автомобилями, палатками возле них, шатрами , мотоциклами и другими интересными вещами. Мы шли, обсуждая самое интересное из увиденного, мимо полноценных кемпингов на двадцать человек  с газом, водой и туалетом и одиночных китайских палаток из недошитых ветровок, мимо губастых девиц в белых шортах готовящих барбекю и спящих в траве полураздетых панков, всё лицо которых было облеплено комарами, мимо «Порше Карреры» с армянскими номерами и свежеоторванным бампером и  припаркованной рядом с ним  «Волгой» с запорожскими номерами и жёлто-блакитным флажком под лобовым,  мимо групп бородатых байкеров на блестящих чопперах и слушающих попсу, визжащих обладателей японских хрустиков ( не менее отвратительно визжащих спортбайков). Интересно было идти, пока не стемнело.

До места дошли уже в темноте. Вышли из ниоткуда к несильно горевшему костру, спрятанному за служебными машинами, и немножко напугали чаёвничующих там бэпников. Поздоровались со всеми под ржанье и обмен смехуёчками. Узнали, что сегодня досмотром рулит наш с Ромой товарищ, бывший сосед по кабинету Тыченко. Рома направился к нему, а я постучался в стоящий поблизости серый фургон с зарешёченными окнами.

- Здрасьте  - учтиво сообщил я выглянувшему летёхе в сером камуфляже, махнув ксивой, - я из центра по экстремизму, а как командира увидеть?

- Сейчас вызову – буркнул он и удалился в тёмное нутро кунга, откуда доносился неразборчивый гул общения некоторого количества мужиков.

- Сейчас подойдёт – снова выглянул он – здесь будешь?

- Да – сказал я - тут подожду.

Минут пять понаблюдал, как МЧСники с матерками запускали капризничавший генератор световой колонны возле шатров. У них получилось, затарахтел двигатель, стало светло и уютно.  В круг света от ОМОНовских машин вышел невысокий и жилистый майор в горке.

- Здавствуйте. Вы меня ждете? – протянул руку он

- Да, добрый вечер. Я с Центра по экстремизму, Арнов, автопарковки тоже наша территория, хотел бы обговорить связь, если что. А лучше телефонами обменяться. Обещаю не дергать по пустякам – улыбнулся я. – Так на всякий пожарный.

ОМОНовцы на фестиваль приезжали и из соседних областей, сегодня здесь стояли как раз соседи. Обменялись телефонами, немножко обсудили наши и их региональные новости. Быстро перешли с майором на «ты»

- Слушай, а ты людей на досмотре знаешь? – перешёл на интересную для него тему майор. – Мы мясо намутили, а пожарить не на чем. Я там шампура видел кучами.

- О чём вопрос! Пойдем познакомлю. Мы небыстро пошли к шатрам досмотра.

Здесь было очень суетно. Одна за другой в три шатра заезжали машины, усталые сотрудники в белых строительных перчатках быстро проговаривали водителям фразу про досмотр, про необходимость сдать запрещённые предметы и открыть все двери машины для досмотра. Водители говорили шутки и колкости, не подозревая, что они неоригинальны и эти же шутки и колкости говорили и скажут ещё тысячи раз.

Мне приветливо помахали рукой девчонки с отдела ревизий, досматривающие машину у первого шатра. Я сделал ручкой в ответ. Тут же находились столы, куда сносилось всякое колюще режущее, и бакланили Рома с Тыченко. Ромина джинсовая куртка подозрительно плохо сидела на нём, чего раньше не замечалось.

- О, привет, Серёга! - Я дружески хлопнул Тыченко по плечу.- Тут коллеги хотят познакомиться – я представил омоновского майора и бэповского подполковника друг-другу.

- Людям железок надо – сказал я Тыченко.

- Да берите, сколько надо - тот широким жестом указал на стол – за ними всё равно не придут, а мы будем при пересменке выкидывать, только аккуратнее прошу, не палитесь. Снимут на телефон в форме и пиздец. ИЛС тут шляется рядом.

- А я сейчас человека в гражданке отправлю – сказал майор.

Я заметил, что на нас, как на отвлекающих старшего от дел бездельников стали недобро косится досматривающие неподалёку машины сотрудники, кивнул Роме, сцапал со стола топор (пригодится в служебке), и мы удалились в темноту, сказав Тыченко  бессмертное «I,ll be back».

Шли обратно уже в полной темноте. Рома подсвечивал предусмотрительно взятым фонариком, я – смартфоном. Вокруг шумел, ворочался, пел и орал огромный лагерь.  Вдалеке загремели басы и замелькали шарящие по небу прожектора основной сцены. Даже сюда долетел глухой рёв толпы. Судя по всему началось выступление  кого-то известного.

Мы почти дошли до края автопарковки, когда Ромин фонарик  высветил проблему.

Чуть в стороне от накатанной дороги, уже в сторону палаток в подсохшей, но  ещё грязной яме стоял небольшой гламурный «Мини» белого и красного цвета с питерскими номерами, возле которого суетились две девушки в розовом камуфляже. С первого взгляда было понятно, что «Мини» засел плотно, на брюхо, передние колёса просто крутились в воздухе.

- Что, девчонки, помочь? - поинтересовался я.

- Да… -  почти плача протянула одна – нам тут уже пытались, но не вытолкать.

- Конечно, не вытолкать – весомо, со знанием дела, сказал Рома – тут всё. Тут разбирать надо.

- Как разбирать?! – напряглись уже обе – новая машина!

- Да всё – продолжил Рома – у вас же коробка автомат? Буксировать нельзя. Катать нельзя. Только разбирать. Ща бампера снимем, движок зафиксируем и норм будет! Инструмента у нас только мало, придётся этим!

Я помахал топором.

- Ну правда… - модные камуфляжницы поняли шутку – можете помочь?

- Можем – ответил я – подождите. Я отошел в сторону и набрал по телефону омоновскому майору. По итогам коротких переговоров, узнав в чём дело, он  пообещал прислать несколько человек на подмогу.

Минут десять я слушал как Рома распускает хвоста перед питерскими дамами, пока в темноте не засветились мигалки и огни аж целого «Урала».

- О, вот и кавалерия – сказал я и пошёл встречать.

- Вы кто такие? – услышал я как заудивлялись девушки, и даже уловил что-то ответное от Ромы про «мстителей».

Оказавшись в свете фароискателя, я помахал водителю. Урал остановился. Из машины вылезло человек двенадцать во главе с одетым по гражданке, уже знакомым летёхой.

Я быстро описал ситуацию, после чего мы быстро, и даже несильно напрягаясь подняли  машину из ямы и поставили на сухое. Единственный, кто не принимал участие в операции спасения был Рома, который вовсю ржал и что-то рассказывал девушкам в сторонке. Прошматрос хуев.

- Ну всё, мы пойдем дальше – сказал я вылезая из ямы – больше не застревайте.

- Подождите! - подорвалась одна из камуфляжниц. Она открыла багажник, вытащив целый ящик с баночками энергетиков - Это вам, спасибо.

- Нифига себе! – удивился я, увидев почти полностью забитый багажник – зачем вам столько?

- Это для работы, мы рекламой этих напитков занимаемся. Расходники –улыбнулась она – Спасибо вам еще раз.

- Да фигня, вам спасибо.

Второй такой же ящик достался ОМОНовцам. Мы оставили их с дамами и пошли дальше с добычей.

- Ты не подохуел? – спросил я по пути у Ромы – чё за самоустранение?

- А я общался – без тени раскаянья, нагло ответил он – и мне ещё ром беречь надо было.

- Что за ром? – собственно, не удивился я (ага, вот что он там отжал у Тыченко).

- Хороший – ухарь показал литровую бутылку тёмного кубинского рома – два литра. Тыченко выдал из изъятого в обмен на один пропуск для жены. Он утром придёт.

- Вот ты пиздец - заржал я – барыга…

- Не льсти себе – в тон мне ответил Рома – ты б так же порешал.

В палатке Мелкий просто из шкуры вылез, когда мы выложили пренесённое. Свои дела он тоже переделал, встретив и сопроводив на площадку гупэшников, получив от них в качестве благодарности пузырь домашней наливки. Этим пузырём он попытался хвалится, но быстро сник, как озимый,  под лицезрением двух литров тростникового пойла.  Скучая, он даже изготовил бутерброды с паштетом. Под немножко налитого в пластиковые стаканчики рома сожрали по бутеру. Поскольку дела ещё переделаны не были, мы просто сложили ништяки и выдвинулись к главной сцене. Мелкий на этот раз увязался с нами, в надежде на новые приключения.

- Ну что, компьютерные черви?! – громко возгласил  Валера – собирайтесь, поехали брать вашего клоуна! Папа всё сделал за вас!

- Мы безмерно восхищены – язвительно произнес Ломтёв, записывая какую-то херобору в ежедневник и не поднимая на Валеру глаз – но, может, ты поставишь нас в известность, какого клоуна и причём тут мы? А то клоунов у нас на учёте на сто лет припасено…

- Ты сядь, Валер – улыбнулся и я – выдыхай.

Алексеев сел и ещё громче сообщил

-Ну вы чё? Совсем засиделись в кабинетах и не вдупляете? Я тут наводку получил по вашему Бабаеву. Слили его наши контактики бандитские. Завтра он собирается ещё бабломашину подломить, будем его на горячем брать! Короче должны вы теперь нам, как земля колхозу, отрабатывать будете. Кто у тебя поедет, Ломтёв? Сегодня вечером выезжаем.

- Я поеду - даже не думая сказал я – и Данилу с собой возьму – тут я посмотрел на НС, который одобрительно кивнул – Даня с розыска, с вами на одной волне будет. А информация точная или как всегда?

- Чёт ты дерзишь, Арнов! – Валера скорчил страшную рожу – у нас всё точно, это не твиторы фаловеров ваших теребить.

- Если точно, может нам и фэшников организовать, и СОБР? – ради дела я решил подзабить на Валерины фамильярности – чтоб наверняка?

- Да на хуй? Ты ещё дивизию Дзержинского в ружьё подними  - мы уже всё сами. Расчёт сил и средств сделали, Кабанову доложили, тебя возьмем, чтобы ты пальчиком ткнул в Бабаева, и свои статейки ему зачитал.

- Вообще так не делается. Дело у нас, а вы тут всё замутили сами по себе. – возмутился Ломтёв -  у тебя хоть инфа эта есть, почитать перед выездом?

-Бумажки это ваша тема и бэпников – огрызнулся Алексеев – а мы работаем сначала, потом пишем. В общем выезд сегодня в семь, с вас машина, мы к вам подсадим народ. А хотите, можете не ехать, сами всё сделаем - поднялся он.

- Поедем, сказали же – буркнул Ломтёв.

Валера вышел.

- Что думаешь? – обратился он ко мне.

- Да хрен его знает, может и правда они что нарыли. Надо ехать. При всех своих выебонах Валера дело знает.

- Но Корзина и его банду в курс поставим.

- Я тоже так думаю, пусть техникой поработают поактивнее.

- Данил придёт, я ему скажу чтоб домой шёл, готовился.

- Ну а я тогда оперустановки напишу и тоже по съебкам. Ты их подпиши у Дракона, заодно выясни у него, что там розыск узнал. Ему то они по-любому справку накатали.

... В по-летнему открытые окна наружу негромко выливалась какая-то абсолютно летняя «Postcards from Paraguay».

Раннее летнее утро было ясным, и обещало отличный жаркий день.  Я сидел в форде возле небольшого запущенного парка, находившегося недалеко от заднего входа торгового центра, куда, по информации розыска должен был наведаться Бабаев с целью взлома банкомата.  Сами сотрудники УР находились и в торговом центре, в службе охраны, и внизу в продуктовом маркете,  и рядом с ТЦ в автомашинах, готовые по команде сцапать злодея.

Как по заказу, торговый центр был именно тот, где ученики Бабаева приобретали охотничьи спички, чтобы поджечь квартиру мигрантов.

Данила уже ушел, переместился в одну из машин розыска на парковке. Я немного подзадержался, просто посидеть одному, послушать нормальную музыку (а не блатняк, который обожал Данила) немного собраться с мыслями. Вчера вечером мы по быстрому долетели до Десноямска, определились с ночлегом и немного проработали взаимодействие с розыском и местными. (Ну, я немного, стопки три, а вот Данила с утра без пары банок пива в себя не пришёл). Утром мы даже немного с ним закусились по этому поводу, я человек так то терпеливый, но людей которым алкоголь мешает работать не воспринимаю.

Ладно, это решаемо, пойду, пожалуй тоже. Алексеев сидел у начальника СБ торгового центра, уже знакомого мне старого полковника, ну и мне туда же. Буду пялится в камер, посмотрю как работает розыск.

Вышел, потянулся, поправил футболку, взял из машины кофферовскую сумку через плечо, в которой были только кошелек и ПМ, пикнул сигналкой «фокуса» и пошел в ТЦ через запасной вход. Показал ксиву отложившему книжку ради меня охраннику на входе, тот кивнул.

- Скажите, а в холле кофейный аппарат работает? – спросил у него. Он кивнул и утвердительно помычал.

- А как отсюда туда попасть?

Охранник мне показал и вернулся к чтению электронной книги.

В кабинете начальника СБ я нарисовался с большим картонным стаканом латте и парой слоёных «бантиков», один из которых незамедлительно выпросил Валера. Поздоровался с бывшим полковником, расположился на кресле рядом со стеклянным столиком.

- Ну что, Валера, может введешь меня в курс дела? –спросил я – а то тайны мадридского двора получаются какие-то… Эсбэшник молчаливо, только взглядом поддержал мой вопрос. Сотрудники розыска, Валера и еще двое оперов, владевшие инфой, так и играли в молчанку.

- Ладно, теперь я думаю можно…- важно, поглощая посыпанный сахарной пудрой горячий бантик и запивая его халявным чаем безопасника протянул Валера.

- Если коротко, то местные воры – тут он сделал многозначительную паузу, чтобы мы подохуели с его оперативных возможностей – сдали нам твоего клиента с потрохами. Сегодня он поутру подъедет на сером пикапе ВТ-50, с левыми номерами конечно, сюда. Он уже приходил, делал разведку, будет вламывать вон тот банкомат – Валера ткнул в здоровую плазму с выведенными камерами на стене кабинета – красный. В него денег завезли на днях. И это ему баба сдала из офиса, она же сделала ему документы на вывоз банкомата, по какой то причине и он просто его заберет собой. Он с ней по телефону общался три раза. Нам сказали, он уж месяц готовился, и еще два банкомата в виду имеет. Номер мы пробивали, но он левый, на кавказца какого-то – от тебя шифруется. Но сейчас телефон по биллингу бьется в городе и он «на горячей» ( «горячая», это когда результаты работы техники передаются оперу в режиме реального времени).

- На камерах не видно, кто приходил на разведку – уточнил эсбэшник – он был в куртке электросетей и кепке.

- Ну да. Мы тогда видео это запросили – сказал Алексеев –лица не видно, и  сам банкомат он не трогал. Но мои показали эту фотку старшим, сказали твой. Бабаев.

- Откуда ворье знает инженера с оборонного завода? – засомневался я – странно как то. Не их контакт от слова вообще. Да и машина у него откуда?

-Ой да, ладно! Эти знают всё про всех! Да и два взломщика сразу в этих краях не водятся! Тем более одинаково действующих, уверенно сообщил Валера  - а про машину вы просто проебать могли. Вы уже два раза его профукали. А мы, в третий, возьмём.

- Ага. Ага, третий раз волшебный, сплю и вижу – немножко погрел Валеру я. Его пафос начал надоедать.

- Блядь, щас увидишь. Василич, эту и эту камеры вывести побольше надо –распорядился он.

Ладно, не буду спорить. Хотя такого автомобиля в окружении Бабаева я точно пропустить не мог. Да и стиль был не его. Забирать банкомат, везти его через город на пикапе куда-то,  причём подписывая какуюто бабу… Странно. Да и не стал бы осторожный и ушлый Бабай, который, как оказалось контактирует с хохлами, использовать три раза один и тот же телефонный номер, хоть и левый. Да хуй с ним, окей. Если это он и если его розыск сейчас примет, я буду рад.

Текли минуты ожидания, наполненные нервным холодком внутри и монологами Валеры. Безопасник молчал, я старался читать книжку в телефоне. Это было сложно. Хайнлайн на этот раз не заходил, мысли плясали вокруг Бабаева.

- Началось! – громче чем обычно, сообщил Валера.

Я посмотрел в камеру.

А парковке, почти пустой по утреннему времени нарисовался серый маздовский пикап, который проехал через всю площадь парковки и остановился прямо у входа в ТЦ. Из автомобиля вылезли два мужика, в спецодежде, с лейблом банка на спине и деловито зашли в вестибюль. Один из вошедших был здоровый и толстый, с бородой, второй по комплекции действительно смахивал на беглого инженера. Лица его видно не было, слишком низко был сдвинут козырёк красной бейсболки.

- Берёза-один, Берёза два! На парковку! – скомандовал Валера в громоздкую гранитовскую радиостанцию – остальным готовность!

- В камеры было видно как на парковке, не так что бы далеко от входа но и не близко, в разных местах припарковались две машины: белый, тонированный «Соболь» и  белая «Приора».  Из приоры вылезли пацан с девчонкой (майор и старлей по званиям) и неторопливо пошли в ТЦ. В Соболе не было видно никого, но я знал, что там человек пять плюс Данила.

Тем временем толстый объект подошёл к охраннику в зале, показал документы и, вместе с охранником, пошел в административные помещения. Безопасник, сидевший с нами в кабинете, встал и вышел к ним на встречу. Второй, предположительно Бабаев, остался с банкоматом, лапая его и, типа осматривая. В камеру было хорошо видно, как он залепил рекламной наклейкой точку видеокамеры на самом аппарате.

- Точно он – прошипел Валера. Я только кивнул, надо было быть тихо. Самый адреналиновый момент, когда всё можно испортить.

Мы оба дёрнулись, когда в кабинет зашёл безопасник Василич, с парой документов в руках.

- Всё, они пошли вниз – сообщил он – документы положу сюда, вы же их заберёте? Они просто сделали вывоз банкомата на замену.

- Да – не отойдя, шёпотом сказал Валера

- Ну, я бы по этим документам ничего бы не отдал – сказал безопасник – они подписаны человеком, который по должности не может их подписывать. И печать, настоящая, но другого отдела. Сейчас, конечно, разрешил.

- Он сказал, что инкассаторы на подъезде и пока будут отключать. Даже попросили с ними побыть охранника.

- Значит точно закинут в машину и свалят – кивнул Валера, не будут они цирк с инкассаторами устраивать.

Похитители на камере стали возится с банкоматом, профессионально не светя лицами в камеру видеонаблюдения. Знали заранее, где она и как встать. Готовились. В процессе наблюдения, я всё больше убеждался, что передо мной не Бабаев. Движения не те, координация другая. Я Бабая в камеру видел много, пока он в зале лекции свои безумные читал. Сказал об этом Валере

- Слушай, не пизди, ты просто завидуешь – был ответ.

Я расслабил булки. И хуй  с тобой, северный олень.

Валера командовал в рацию, подтягивая засадников к выходу из ТЦ. Действовали они, кстати, весьма грамотно, хрен заметишь.

Наконец «лжебабаев» подошел к охраннику и что то ему сказал. Охранник пошел в зал ТЦ, а объект быстрым шагом пошёл к пикапу. Толстый одним гребком охватил АТМ и поднял. Потом поставил. Проверил, так сказать. Смотри силач какой.

- Берёза-один – движение! – дал команду Валера и «Соболь» медленно стартанул по парковке.

Дальше, как обычно, всё пошло быстро. Пикап подъехал жопой к заблокированной толстым двери, толстый снова сгрёб банкомат, и, не церемонясь, бросил его в кузов. Выскочивший «лжебабаев», закрыл борт и они рванули в автомобиль.

- Захват!!! – заорал Валера в рацию и метнулся к выходу из кабинета. Я не торопился. Клиент точно не мой, я увидел, наконец, его лицо в камеру, народу много. Чё бегать, посмотрю шоу в комфорте.

Объекты были оба в пикапе, когда перед ними, закрывая движение, тормознул «Соболь». Из двери микроавтобуса сыпанули опера. В камеру я видел , как вылезающий Данила, видимо принявший ещё пивка и в разморённый в духоте  тонированной консервной банки, запутался в ногах и упал на асфальт. Следующий вылезавший, в горячке наступил на Даню и врубился рожей в поребрик. Образовалась смута.

Похитители ей воспользовались по полной. Пикап рванул, вывернул, задел зеркалом заднюю стойку «Соболя» и выехал на оперативный простор парковки. Газанул к выезду.

Что-то вскрикнувший Василич переключил камеру. Стал виден выезд на дорогу, где перед светофором собрался табунок из четырёх легковых машин.

Пикап летел к этому выезду, за ним бежали опера. С ними бежал и Валера. Вот конь! Успел в самое кудло. Из за здания ТЦ вылетел синий форд и, уже у выезда, резанул пикап. Бандиты в пикапе этого не ожидали и неловко воткнулись в один из автомобилей на светофоре. Вот и всё. Им песец.

Пикап со всех сторон, в секунды, облепили опера уголовного розыска. На камеру всё это выглядело как кадры из фильма Ромеро, где зомби настигают визжащих блондинок. Зная горячий нрав некоторых из задерживающих, лицам лиц, спиздивших банкомат, было сейчас очень больно. На всё веселье взирал охуевший водитель пострадавшего автомобиля. Пара прохожих начала снимать на телефоны.

Я попросил Василича скинуть мне запись задержания с этой камеры мне любым мессенджером и потихоньку пошёл к месту катастрофы мечты о щастье двух криминальных элементов.

По дороге набрал Ломтёву, сообщил, что клиента  задержали, но клиент абсолютно  посторонний. Ему будет полезно, Кабан спускает собак на руководителей, не владеющих обстановкой.

На месте задержания было суетно и людно. Алексеев притащил с собой и понятых и спеца с пресс-службы по имени Маша, которая суетилась вокруг лежащих на асфальте людей с видеокамерой. Задержанные, в позах «мордой вниз», выглядели весьма помятыми. У толстого были, судя по всему качественно рассажены щщи, брызги крови виднелись даже на воротнике. На «лжебабаеве» сверху сидел Данила, лицо которого тоже носило следы «асфальтовой болезни». Увидев меня, он схватил лежавшего за волосы и поднял наливавшуюся синяками морду вора ко мне.

- Наш? – почти медведем проревел он.

- Нет, конечно –спокойно ответил я – ты же фотки нашего видел.

- Да он это! – не желал расставаться с заблуждением Данила.

- Имя, фамилия?!- резко спросил я у «лжебабая».

- Нефедов…Игорь…- тяжело дыша сказал он. Рядом со мной Маша снимала своё видео.

- Даня, остынь – посоветовал я.

- И правда, не тот – громко сказал вставший рядом Валера – мы новых прихватили, причём двух. Это ж круто! А почему перепутали, я разберусь – тут же нахмурился он. Может они с твоим в доле.

- Не шансов на это мало – протянул я – но если будет что известно, ты мне позвони. Ты же сейчас в отдел?

- Да уж…Теперь на целый день. Ты домой? – необычно для него просто спросил Валера,  протянув руку. Теперь, когда конкуренции по реализации у него не было, весь пафос с него слетел.

- Ну, почти да. Это ж не моя война. Заеду кой-куда и домой рвану. Данила, поехали?

- Неее. Я тут с пацанами останусь – сказал Данила – в допросах поучаствую и обысках.

- Как знаешь. Тогда позвони мне как будет известно.

Данила просто кивнул, всё ещё сидя на Нефедове. Ох, чувствую, кто-то скоро съебёт от нас. А, впрочем ожидаемо. Даня всегда нравилась работа по факту.

Я направился обратно в ТЦ, прошёлся про продуктовому внизу, прикупил пакет вкусняшек. Поеду, как хотел, до села, где живёт отец Михаил. У меня ещё немного сэкономленных командировочных осталось, отдам ему на стройку. И конфеты с печеньем его детям. А заодно узнаю, появлялись ли в окрестностях посторонние.

Уже к обеду я был в церкви, где, не слушая отказов, передал пакет священнику, и незаметно засунул в ящик для пожертвований пятихатку. Михаил похвалился почти восстановленной колокольней, а так же тем, что постоянной практикой овладел непростой наукой колокольного звона. А потом пригласил с ним пообедать.

Вот так и получилось, что вечер того дня я встретил на тихой речке с удочками в медленных разговорах с весьма интересным человеком.

- Арнов, о  чём задумались? Преступления надо выявлять, а вы с розыском катаетесь по их делам! – вывел меня из воспоминаний скрипучий голос Кабанова.

Деньги мы называем бабки потому, что они есть только у бабок. У остальных пластиковые заменители, которыми бабки не пользуются. Почему? Думайте!

А вспомните, у кого ещё были бабки? У Гитлера было две бабки. У Чикатило, у Полпота, у африканских людоедов были бабки,  у  Киркорова и Галкина... по три бабки, причём одна общая. У модераторов Пикабу, у них тоже есть бабки!

Доколе! Люди, опомнитесь, пора разрушить мировую ось зла, находящуюся в руках старых кошëлок!

С Бабаевым было пока смутно. После возникновения подозрений в его причастности к подлому банкомата я в авральном порядке разослал ориентировки на него по районам области и такие же ориентировки шифртелеграммами в соседние (чем, кстати, вызвал недовольство руководства уголовного розыска, типа они сами разберутся). Дважды спецы от ФСБ передавали через Корзина инфу, что инженер  выходил на связь по радиостанции с женой. Один раз пытался организовать наружку, но она не успела, завязла в неожиданной пробке из-за ДТП на федералке, второй пытались через местных во главе с Апостоловым, но они взяли под наблюдение, и больше часа водили по городу не ту женщину. Розыск, несмотря на весь пафос и насмешливые взгляды в мою сторону на совместных совещаниях, тоже пока ничего не нарыл.

Малолетние долбоёбы Бабаева, насидевшись в СИЗО, устроили прямо таки конкурс «кто быстрее сознается и навесит на Бабаева ещё больше преступлений». Единственный, кто по прежнему молчал, это Погорельский, уже более полугода живущий в изоляторе. А нам, для того, что бы завершить уголовные дела, не хватало только собственно Бабаева.

И эта незаконченность прямо занозой сидела где-то внутри, не давая мне спокойно уничтожать кофеинум. Дело по Бабаеву оставалось единственным активным на данный момент именно в моём производстве (по Хикматову оставалось только ждать суда, а попозиционный Долженков, после конфуза с дронами подзатих) и реализовать его было, ну почти делом чести.

Через полчаса припёрся Рома, принеся с собой какую-то огромную папку с банковскими доками, две шавухи и флешку с переданным Корзиным вордовским файлом, оригинально названным «ыпрфлдп». Попитались, попутно обсуждая и обкладывая смехуёчками подготовку к предстоящему «событию года» - здоровому опенэйру рок направления, ежегодно проводящемуся в полях нашей области. Потом я перевел Роме деньги за вкусный куриный свиток и он отправился дальше корпеть над бумажными свидетельствами транзакций, аки роулинговский гоблин. Я же остановил Дудя на полуслове с открытым ртом и открыл на ноуте «ыпрфлдп».

Опачки. Снятый с богомерзкого «вацапа» кусочек общения Бабайчика. Общались голосовыми. Участники: Алексей Аватар (понятно кто) и некий Андрiй Серый (так он был записан в телефоне Бабаева, прям с «i», ну а кто он в реале, покрыто тайной, может и вовсе Тарас какой, прости-господи.). Текст не весь, разумеется, скопировано только важное для меня (ну и конечно, это «важное» определил Паша, кто информацию добывает, тот ей и распоряжается).

Андрiй Серый:  Лёха ты как сам? Проблем пока новых нет? Сявки-пидары тебя не достанут? А то мы за тебя переживаем все тут, ты у нас главная надежда в твоем колхозе (веселое ржание)

Алексей Аватар: Да ну… у нас менты тупые совсем. Пытались меня на второй точке прихватить, но коптер помог, я ушел. Жалко Храм Расича не закончил. Мужики, ради Прави и Расича, пришлите ещё. Хоть маленький какой, помогает очень. Я при деньгах если что. Купить сам не смогу, а я вам отправлю в помощь, сколько скажете, есть возможность. Вам ещё хуйло убивать, с божьей помощью.

Андрiй Серый:  Хорошо. Подумаем насчет птички. Сделаем как раньше наверное, через твою переправим. Она тебе с ванькой передаст. Оксанка как? Сам что делаешь там?

Алексей Аватар : Оксана-жена слава Богу, хорошо. Дома сидит, я ей денег передал. Она с Ольгой и Анной из ваших, азовских, часто общается. Я её уговариваю через вас в Польшу ехать или в Одессу. Но она пока не хочет из-за меня. А я из-за неё в Десноямском районе пасусь. Может они с ней поговорят? А у меня отлично, я новую нычку сделал, седьмую. Геоточку отправлю потом. По лесам хожу, то тут то там. Эхо войны ищу. Целую копку с тротилом сделал. Есть снаряд, мож для кутерьмы на железке бахнуть?

Андрiй Серый:  Подожди с бомбой не светись. Придет время – устроим генеральную уборку. Как с людьми?

Алексей Аватар: С людьми плохо. Моих почти всех взяли, а те кто остался либо боятся либо не совсем в Единую Правь верят. Да и лет им мало. Тут проблема большая.

( Тут явно не хватало куска разговора. Скорее всего Серый пообещал прислать человека или связь обозначил с уже кем то имеющимся, но эту инфу Корзин оставил себе. Справедливо.  Дело тут уже их, контразведчицкое)

Алексей Аватар: Спасибо. Я сейчас под крышей живу, так что до поздней осени продержусь на природе. Правда мне тут один чернорясый мешает, долбит в колокол через день. В селе уж бабки одни, а он наяривает! А тут сильно слышно, хоть и несколько километров до него. Бесовская ересь.

Андрiй Серый:  Та да! У нас уже с таким борются, хоть и недостаточно. Ну ничего, скоро уже и этот вопрос успокоим.

(тут снова, по логике, что-то было отрезано)

Андрiй Серый: У нас говорят – всё буде Украина. Думаю неправильно говорят. Всё будет Европа! Вот. За свободу боремся. Там бесовства нет.

Алексей Аватар: Это правда. В скором времени Расич украсит весь мир, единый для всех символ свободных европейцев, держитесь, братья!

Блин, хоть ты и порезал песню, но спасибо тебе, Паша, за такую шикарную наводку! Позиционирование позиционированием, все эти спутники, аймеи, глонассы это пиздато, но живое общение тоже никто не отменял. Я набрал Павлова в Десноямске.

- Привет, Лёха!

- Даровки, Валь. Опять следить нас нагрузишь? У меня опера все как кони бегают, никого нет! (пессимист Павлов как всегда, начинал ныть прямо с порога).

- А вот и не угадал. Пусть твои кони бегают. Хотя они на пляже пиво жрут скорее всего. – немножко подъебнул я Павлова недавним залётом с его опером бэпа, хуёвничавшего днями на пролёт.

- Ладно тебе, он в участковые уже ушёл – Лёха всё принимал близко к сердцу

- А вот они мне в основном и нужны. Слушай, ты же можешь с ними  и с розыском своим на пообщаться? Мне надо узнать все населенные пункты в районе, в радиусе которых есть село и действующая церковь с колокольней. И там, есть активный звонарь, котороый частенько в колокол бьёт, а не только по праздникам церковным. Птичка на хвосте принесла, что там мы можем найти нашу занозу в жопе.

- Хорошо, я вечером поговорю на совещании, пусть подумают, и сегодня тебе до восьми вечера отзвонюсь – оживился Павел.

- Только всю тему не раскрывай, а то сольёт кто. У него люди есть в городе, точно – напомнил я

- Знаю, не ребенок – снова обиженно протянул Павел.

После разговора я закурил (дурацкая привычка  подстегивать мыслю никотином, никак не избавлюсь), поискал в интернете рекивизиты и быстро набил несколько запросов в ЗАГС Десноямска а так же Управление юстиции и местное и областно. Надо поискать дальних родственников Бабая (ближних отработал уже). Может у них недвижимость есть, чем чёрт не шутит.

Когда я уже заканчивал с бумажками, в кабинет вошёл довольный жизнью Ломтёв. Принюхавшись, он маленько попиздел по поводу курения в кабинете. Эти мудёвые рыданья я нагло пропустил мимо ушей. В конце излияний, Ломтёв вытащил из целлофанового пакета настоящую кожаную казацкую нагайку, потряс ей и сообщил:

- Будешь курить в кабинете, я ей тебя и отпизжу!

-О, блин, вещь! – тут же отобрал нагайку я – откуда притащил? В прокуратуре выдали? А кожаную маску с красным шариком в пасть дали? А стринги?

- Не, ППСники задарили, отобрали у ряженого какого-то, на стену повешу – мечтательно сказал НС – буду стращать Мелкого, чтоб работал.

- Да его ебать – что хуй тупить, один хрен работать не будет. Он тут с платёжкой шлялся, которую бухгалтерия к зарплате выдаёт, каждому в нос тыкал и спрашивал, где тут за работу графа есть? А её и правда нет. За выслугу, за должность, за звание, за конфидентов есть, а за работу нет… Так и живем.

Похихикав, я показал Ломтёву разговоры Бабая и поделился своими мыслями. Отдал ему запросы, чтобы он подписал их с утра у Кабанова. Сообщил, что буду ждать инфы от Павлова до вечера. Под это дело,  раз пошла такая пьянка,  отпросился на завтра (завтра была пятница, у дочки день рождения, а у меня несчитанная куча неотгулянных отгулов). Ушлый НС разрешил, но при этом, навесил на меня сегодняшнюю обязанность посещения вечернего ВКС (совещание из кабинетов по видео, популярное среди руководства), раз уж я сегодня остаюсь, а завтра  меня  не будет. И, пользуясь случаем, срыл в четыре часа вечера на блядки.

Вечер. Народ разошелся, оставив меня ждать вызова по видеосвязи на служебном компе.

Лето было в самом разгаре, я открыл широкое окно, сел на подоконник, курил, смотрел с последнего этажа высокого сталинского здания на вечернее солнце и городскую движуху и слушал писки ласточек из под крыши. На ужин у меня была пара отбитых у Вовы печенек курабье и банка «колы». Мне нравится это время. Спокойно, тихо и есть возможность пообщаться с самим собой. Хочется послать всё нахер и уехать в горы.

Я пил колу, точил курабъешки, следил взглядом за ласточками и копался в себе, решив в конце концов, что мне уже необходим отпуск. Вот с Бабайкой всё определится – сразу и организую.

Совещание было длинным, скучным и бесполезным. Кого-то отчитывали, кто-то отчитывался. ЦПЭ в целом и меня в частности это не затрагивало, я сделал звук потише и за совещание успел поболтать в мессенджере с любимой женой, посидеть в телеграмме и даже немножко почитать электронную книжку, то есть всё что можно было сделать с каменной рожей, делая вид, что ты жутко заинтересован падением количества административных правонарушений в Козалупинском районе. Закончилось ВКС уже в девятом часу, генерал никак не хотел расставаться с цифрами, отчетностью и виноватыми рожами на экране.

Перезвонил уже набиравшему мне несколько раз Павлову.

Три. В Десноямском районе есть три церкви с колокольнями, на которых висят колокола и имеются активные звонари. В их округе есть одиннадцать деревень, в которых хорошо слышен колокольный звон. Так что у ОПБ в понедельник появятся одиннадцать заданий на проведение в этих населенных пунктах установок. Напишу эти задания я, и вопросом, который  я сделаю основным будет «появлялся ли в течение текущего месяца в деревне на жительстве кто-то не местный». Вот пусть как хотят, так и развлекаются.

На давно скачанной в ноуте карте Десноямского района сделал отметки церквей и деревень. А ведь в одной я уже был, и знаю батюшку лично.  Три года назад, я, со своим другом, семьями на машинах поехали на озёра покупаться на Крещенье. Я вообще не любитель этого вот всего, но тогда ради компании и интереса, согласился. Место было очень интересное, рядом с монастырём, у озера. Красивая купель, красивые виды. Этакое «место силы». Уже после купаний, друг (он строитель и всегда интересовался архитектурой старых церквей), предложил доехать до находящейся в тридцати километрах старой церкви семнадцатого века, построенной в каком-то необычном стиле. Ну а что, бешеному кобелю сто вёрст – не круг, я согласился. Дома нас ждал праздничный ужин, до него хотелось нагулять аппетит.

Вот там, в той церкви из красного кирпича, мы и повстречали батюшку Михаила, который вышел к нам, осматривающим внутренне убранство церкви и реставрирующуюся роспись. Михаил провёл нам полную экскурсию, рассказал, что реставрирует церковь один, своими руками и разрешил даже залезть на колокольню с дырявой крышей, пофотать оттуда. А когда мы спустились и решили приобрести по свечке и поставить их у икон, на вопрос о цене, он сказал «сколько дадите, могу дать и так». Это было очень необычно по нынешним временам.

Я отдал сто рублей, друг – пятьсот. А потом разговорились и узнали что он холостой, живет тут же рядом, с одним своим сыном и вторым приёмным, приход у него крайне небогатый и все деньги он тратит на восстановление церкви. Доходы у него – пенсия военного инженера, скудное  содержание от окрестных бабулек и прибыль с продаж магнитиков, которые делали его сыновья. Поэтому , не сговариваясь, оставили Михаилу всю наличку, что была с собой. (Негусто, конечно, мы тоже тогда не сильно при бабле были оба).

Вспомнив то посещение, я решил доехать до этой церкви на следующей неделе сам, навести справки, а заодно освежить знакомство. Хороший Михаил человек, полная противоположность пресловутому Фёдору.

Ну а потом выключил всё, закрыл кабинет и пошёл домой. Завтра отдыхать.