Aer1on

Зачем Арвен должна была стать смертной, чтобы выйти замуж за Арагорна, если она могла бы остаться эльфийкой и вернуться к отцу и матери, уплыв за Море в Бессмертные Земли после смерти мужа?

Выйти замуж за Арагорна, а затем отплыть на Запад в качестве бессмертного эльфа было бы неоправданно жестоко для Арвен.

Начнём с того, что неверно утверждать, будто Арвен «стала человеком» — она всегда была человеком, а если точнее, полуэльфом, которые по рождению причислялись к смертным, за редчайшим исключением в виде представителей рода Эарендиля, к коим принадлежала Арвен.

«Ибо все, в ком есть кровь смертных людей, будь её доля велика или мала, смертны, разве что иной приговор назначат им; а в этом деле власть выносить приговор дана мне [Манвэ]. Вот какова моя воля: Эаренделю и Эльвинг, и сыновьям их, даётся свободный выбор; пусть каждый решает сам, по законам какого народа судим он будет».
(c) «Утраченный путь и другие истории», «Квента Сильмариллион» (пер. С. Лихачёвой).

Впрочем, даже сами эльфы, по мнению Дж. Р. Р. Толкина, не являются каким-то другим биологическим видом по сравнению с людьми — и бессмертные эльфы, и смертные люди являются Детьми Илуватара, Перворождёнными и Последышами. Разница между ними — не биологическая; она обусловлена отнюдь не генетикой и физиологией, а природой их фэар (душ). Отличие заключалось лишь в посмертной судьбе — эльфы должны оставаться в Арде и пребывать в ней до её Конца, в то время как люди покидают Круги Мира. Даже когда эльфы умирают от насилия или горя, они всё равно остаются в Арде и даже могут вернуться из Чертогов Мандоса с новыми телами, идентичными прежним. Подробности каких-либо прочих внешних различий между людьми и эльфами в основных прижизненных произведениях Профессора так и остались нераскрытыми, он ограничился лишь краткими заметками «на полях». Отдельно отмечалось только, что бессмертные отличались от смертных глазами, которые сияли особенным блеском, а если эльф прожил уже долгое время, то в его/её печальном взгляде читалась неизбывная мудрость минувших веков.

Тем не менее, именно разница в судьбоносном роке является причиной, по которой Арвен сделала свой выбор, который она описала Фродо как «выбор Лутиэн». Арвен не была «эльфийкой» в строгом смысле этого слова, она была полуэльфийкой — с наследием от смертных и бессмертных. Как уже было озвучено выше, полуэльфы являлись смертными без какого-либо права выбора, но благодаря подвигам Эарендиля и Эльвинг, Манвэ даровал им самим и их сыновьям, Эльронду и Эльросу, возможность выбрать, к какому народу принадлежать.

Когда Эльронд сделал свой выбор в пользу эльфов, то эту привилегию унаследовали также и его дети, чья эльфийская наследственность была восполнена за счёт матери, Келебриан, и при этом они могли отсрочить свой выбор до определённого времени, хотя и не до бесконечности.

«Ему [Эльронду], как и Высшим эльфам, жившим тогда в Средьземелье, была дарована особая милость: почувствовав усталость от жизни в землях смертных, они могли сесть на корабль в Серой Гавани и отплыть к берегам Закатного Края. Милость эта не была отнята и после того, как Мир изменился. Детям Элронда также предстоял выбор — покинуть закруглившийся Мир вместе с отцом или же остаться, стать смертными и умереть в Средьземелье».
(c) «Властелин Колец», Приложение A: “Летописи королей и властителей” (пер. М. Каменкович).

Напротив, Эльрос, сделав выбор в пользу людей, фактически принял решение и за своих детей, и за их потомков, навсегда привязав их к человеческому роду. Аналогичным же образом дети Арагорна и Арвен, Эльдарион и его сёстры, рождённые уже после совершённого матерью выбора, также были смертными. Смерть — это Дар Эру его младшим Детям, людям, и единожды приняв его, отказаться будет уже нельзя.

Выбор Арвен свершился тогда же, когда она впервые встретила Арагорна гуляющим в садах Эльронда. Если бы Арвен осталась бессмертной и просто дожидалась бы смерти Арагорна, а затем отправилась бы в Бессмертные Земли, то она оказалась бы навсегда разлучена с Арагорном — а эльфы практически никогда не вступают в повторный брак, по крайней мере, такие случаи чрезвычайно редки и носят исключительный характер. Таким образом, благодаря своему решению избрать удел смертной Арвен после своей смерти покинула пределы Кругов Мира, и её душа отправилась в то же место, где пребывал и покойный Арагорн — где бы оно ни было (то ведомо одному лишь Эру).

«— О нет, возлюбленный господин мой, — отвечала она. — Выбор сделан давно. Да и нет в Гавани корабля, который отвёз бы меня за Море. Я должна принять Человеческий Жребий, хочу я того или нет. Я понесу утрату и низойду в молчание».
(c) «Властелин Колец», Приложение A: “Сказание об Арагорне и Арвен” (пер. М. Каменкович).

Автор статьи - Elvenstar. Публикация статьи на Пикабу одобрена автором. Оригинальный материал - здесь.

Вступайте в наши группу ВКонтакте и канал в Telegram - самый масштабный информационный ресурс о мифологии Толкина в СНГ! Ваша поддержка рублем и добрым словом также скажется на качестве и количестве контента в дальнейшем!

Когда последний король Гондора Эарнур был признан умершим после того, как не вернулся из Минас Моргула, на трон ещё имелись претенденты, несмотря на отсутствие прямых потомков Анариона. Только вот дело в том, что среди них не было ни одного кандидата, чьи притязания на трон имели бы достаточный вес, который нельзя было оспорить. Заявивший право на трон был бы отвергнут из-за ожесточённого соперничества различных политических фракций в Совете Гондора.

Отвергались они по целому ряду разных причин. Например, из-за того, что кандидат был родичем только по женской линии, из любой другой боковой ветви. Или же из-за недостаточно “чистой” крови (не только чистокровной нуменорской, но и с точки зрения происхождения от дома Анариона).

Ранее Арведуи, последний король Артэдайна, уже пытался претендовать на трон Гондора после смерти своего тестя, короля Ондохера. Он обосновывал это тем фактом, что являлся прямым наследником Исильдура, который никогда не отказывался от короны Гондора, и что был женат на принцессе Фириэль, последнем выжившем ребёнке Ондохера, а посему, бесспорно, имел некоторое преимущество перед более дальними родичами Анариона. Однако, наместник Пелендур и Совет Гондора отвергли эти притязания, поскольку права на престол Гондора передавались только по мужской линии (хотя это касалось законов не Гондора, а Нуменора до реформы престолонаследия Тар-Алдариона), а также потому, что Гондором правили наследники сына Элендиля Анариона, а не Исильдура. Таким образом, тогда правление перешло к более дальнему отпрыску Анариона, по прямой мужской линии потомку короля Телумехтара Умбардакиля — Эарнилю II, который приходился Фириэли четвероюродным братом.

Ещё одним поводом для беспокойства было то, что Гондор однажды уже пережил разрушительный период гражданской войны, кровопролитную Распрю Родичей (1132—1447 гг. Т. Э.) — междоусобицу между сторонниками соперничающих династических наследников трона Гондора, законного короля Эльдакара и узурпатора Кастамира. Так что именно по этой причине, вместо того чтобы вновь вызвать риск возникновения подобных событий, Гондор предпочёл оставить королевский пост вакантным.

Пускай Наместники так и не завладели короной, фактически они взяли на себя всю полноту законной власти в отсутствие Короля. Правление их стало традицией, и мало кто ожидал реального «возвращения короля».

«К этому времени осталось мало членов королевского рода. Их число сильно уменьшилось в родственных раздорах, к тому же к этому времени короли стали ревнивы и бдительно следили за своими родственниками. Часто те, на кого падало подозрение, бежали в Умбар и присоединялись к мятежникам, другие, отказываясь от своей родословной, породнились с меньшими людьми Средиземья. Так получилось, что нельзя было найти ни одного претендента на корону с чистой кровью или пользующегося всеобщей поддержкой. Все боялись возобновления раздоров, опасаясь, что при возобновлении гражданской войны Гондор погибнет. Поэтому наместник продолжал править Гондором, а корона Элендиля лежала на коленях короля Эарниля, в доме мёртвых, где её оставил Эарнур».

Князья Дол Амрота из рода Имразора (как и Наместники из рода Хурина) были благородным семейством безукоризненно нуменорского происхождения и находились в числе тех, кто больше прочих имел право претендовать на трон, поскольку действительно состояли в родстве с Элендилем. Тем не менее, это родство было дальним, поэтому они не спешили с притязаниями, да и в целом не особо желали обладать королевским титулом, довольствуясь властью над Бельфаласом.

Арагорна II Элессара, 16-го вождя следопытов Севера, приняли в первую очередь потому, что он появился в момент крайней нужды, когда всякая надежда угасла, как настоящий герой из легенд Древних Дней. Он привёл армию, которая спасла город от практически неминуемого разрушения, развернул расшитое Белым Древом и звёздами королевское знамя, владел легендарным мечом Элендиля из пророчества и исцелял безнадёжно больных, как в известной гондорской поговорке: «Руки короля — руки целителя».

Разумеется, Арагорн всё равно являлся прямым потомком Элендиля по непрерывной мужской линии (через род Исильдура, когда как по роду Анариона через Фириэль, подобно его предку Арведуи), а прямых потомков Анариона к его времени уже не осталось, чего, например, ещё не случилось, когда Арведуи заявил о своих притязаниях на трон.

Конечно, помогло и то обстоятельство, что при своих притязаниях Арагорн проявил благородство, отказавшись заходить в освобождённый Минас Тирит до тех пор, пока его не признает королевский наместник Гондора. Признание со стороны наследника Денетора II Фарамира, подкреплённое безоговорочным согласием князя Имрахиля Дол-Амротского, придали Элессару ещё больше веса в глазах остальных конкурентов, если таковые вообще имелись на тот момент (в частности, потомки Кастамира в Умбаре вымерли ещё при короле Телумехтаре).

Автор статьи - Elvenstar. Публикация статьи на Пикабу одобрена автором. Оригинальный материал - здесь.

Вступайте в наши группу ВКонтакте и канал в Telegram - самый масштабный информационный ресурс о мифологии Толкина в СНГ! Ваша поддержка рублем и добрым словом также скажется на качестве и количестве контента в дальнейшем!

Судя по некоторым мемам в Интернете, у некоей части фанатов «Властелина Колец» как будто бы сложилось впечатление, что, дескать, балрог испокон веков преспокойно обитал в глубинах Хитаэглира. А пока демон спал, «глупые» дворфы народа Дурина «присвоили» себе «его» гору и «втихаря» возвели там «самострой» в виде Кхазад-дума. В этом ключе балрог сравнивается с хозяином дома, который внезапно обнаруживает, что на его чердаке вдруг поселились шумные бездомные незнакомцы.

Для любого, кто внимательно читал «Властелин Колец» или опубликованный «Сильмариллион», очевидно, что подобные измышления не выдерживают никакой критики в силу фундаментальных противоречий хронологического характера. Остановимся на них подробно.

Итак, начать стоит с того банального факта, что балрог забился под корни гор после низвержения Моргота и уничтожения Ангбанда в ходе Войны Гнева (545—587 годы Солнца), то есть в самом конце Первой Эпохи (см. Приложение A «Властелина Колец»). Теперь нужно вспомнить, что праотцы дворфов пробудились в Древние Дни ещё задолго до первого восхода Солнца, и к тому времени, как эльфы впервые близко познакомились с народом дворфов, те уже давным-давно возвели свои величественные подземные города. Когда именно Семеро дворфийских Праотцев явились в Мир, доподлинно неизвестно, однако некоторые заметки Профессора Толкина к тексту «Сильмариллиона» могут пролить свет на этот вопрос.

Так, в одиннадцатом томе «Истории Средиземья», «Войне Каменьев», встречается упоминание, что первые дворфы пробудились ото сна под горами Средиземья в то самое время, когда эльдар отбыли за Море в ходе Великого похода на Запад. Иными словами, если обратиться к датировкам Первой Эпохи из «Серых Анналов» в том же томе, это могло произойти либо в 1132 году Древ, когда отплыли ваньяр и нолдор, либо в 1150 году Древ, когда к ним, наконец, присоединилась телери под предводительством Олвэ. Первая же встреча синдар Белерианда с дворфами Ногрода и Белегоста датируется 1250-м годом Древ, а уже через пятьдесят валианских лет дворфийские зодчие выстраивают блистательный Менегрот по заказу короля Тингола.

Конечно, можно возразить, что здесь фигурирует вовсе не Хадодронд (Мориа, Кхазад-дум), вотчина Долгобородов, а только Ногрод (Тумунзахар) и Белегост (Габильгатол), где жили два других племени, Огнебороды и Широкобоки. Да, действительно, мы не знаем, когда конкретно в Первой Эпохе был возведён Кхазад-дум… Тем не менее, если учесть, что Дурин I Бессмертный был старейшим из Семи Праотцев и проснулся раньше всех прочих, то представляется очевидным или по крайней мере весьма вероятным, что и Кхазад-дум закономерно был возведён раньше обителей остальных дворфийских кланов.

Таким образом, исходя из всего вышенаписанного, вывод напрашивается сам: сбежавший от ужасов Войны Гнева балрог спрятался под городом дворфов народа Дурина, который тогда существовал на протяжении уже многих, многих тысяч солярных лет. Лихо Дурина пробудилось от многовекового сна только в 1980 году Третьей Эпохи исключительно из-за жажды королей Кхазад-дума вгрызаться всё глубже и глубже в недра земли в поисках залежей дивного митриля, а вовсе не из-за самого факта постройки подгорного города. Так что тут больше напрашивается аналогия с незваным гостем, который тайком занял ваш подвал, где хранятся некоторые ваши ценности, а после того, как вы узнали об этом и попытались было выгнать его оттуда, он убил вас и всю вашу семью.

Автор статьи — Ar-Zigûr. Публикация статьи на Пикабу одобрена автором. Оригинальный материал — здесь.

Вступайте в наши группу ВКонтакте и канал в Telegram - самый масштабный информационный ресурс о мифологии Толкина в СНГ! Ваша поддержка рублем и добрым словом также скажется на качестве и количестве контента в дальнейшем!

Никто никогда не утверждал, что тот вход был единственным с Западной стороны Туманных гор. Врата дворфов всегда было сложно обнаружить невооружённым глазом, да и снаружи открыть их было непросто. Про Врата Дурина известно то, что они были созданы для коммуникации наугрим Кхазад-дума с эльфами Эрегиона, поэтому друзья эльфов знали о них, а враги не только не могли обнаружить, но и даже открыть (и Саурон не смог).

Кхазад-дум существовал с Первой Эпохи, и дворфы, которые жили там, входили и выходили из Подгорного Королевства, очевидно, пользуясь иными вратами, задолго до того, как Келебримбор и Нарви создали Врата Дурина.

Вполне вероятно, что там существовали иные проходы, не главные, а для ввоза и вывоза товаров и прочего, ведь королевство Дурина было огромным, чтобы ограничиваться всего двумя вратами. Во время упадка Подгорного Королевства эти иные проходы, видимо, были либо каким-то образом заблокированы либо забыты, впоследствии уже ни у кого не оставшись в памяти, ни у эльфов, ни у наугрим, ни уж тем более у людей, а Истари не могли об этих проходах знать, поскольку прибыли в Средиземье уже после упадка королевства.

Автор статьи - Elvenstar. Публикация статьи на Пикабу одобрена автором. Оригинальный материал - здесь.

Вступайте в наши группу ВКонтакте и канал в Telegram - самый масштабный информационный ресурс о мифологии Толкина в СНГ! Ваша поддержка рублем и добрым словом также скажется на качестве и количестве контента в дальнейшем!

О людях-кольценосцах, позднее ставших назгул, сказано, что они «обрели немалую власть: то были могущественные короли, чародеи и воины древних времен» («Сильмариллион»). Однако, мы не знаем ни одного основанного им королевства, за вычетом Ангмара, который был образован предводителем назгул, известным как Король-Чародей, уже после первого падения Саурона в Войне Последнего Союза. С чем это может быть связано?

Согласно Повести Лет (приложение B к «Властелину Колец»), в 3441 году Второй Эпохи, после развоплощения Саурона в поединке с Элендилем и Гиль-Галадом и изъятия у того Единого Кольца Исильдуром, назгул исчезают:

«Sauron overthrown by Elendil and Gil-galad, who perish. Isildur takes the One Ring. Sauron passes away and the Ringwraiths go into the shadows».

Это должно было иметь объективные предпосылки — теперь они утратили силы и уже не могли держать подвластных им людей Средиземья в повиновении:

«Кольцепризраки – смертоносные враги, но они лишь тень той силы и ужаса, которыми будут обладать, если Правящее Кольцо вновь окажется на руке их хозяина».

(с) «Властелин Колец».

Из других текстов Толкина известно, что после первого падения Саурона среди народов Востока, истерлингов, начались междоусобные войны. Это могло быть связано как раз с тем, что назгул утратили силу и, возможно, авторитет после того, как пал Саурон, что являлся для подвластных ему людей объектом религиозного поклонения, а с исчезновением назгул, что представляли собой королей, вспыхнула борьба за их вакантные троны:

«А с дальнего Востока приходили вести пострашнее: Дикари опять зашевелились. Прежде они служили и поклонялись Саурону, и теперь, избавившись от его владычества, не избавились от зла и тьмы, что посеял он в их душах. Дикари непрерывно воевали друг с другом, и некоторые племена, спасаясь от войн, бежали на запад».

(с) «Неоконченные предания Нуменора и Средиземья».

Кроме того, ещё до падения Нуменора часть королевств назгул, расположенных вблизи берегов Средиземья, могли быть уничтожены нуменорцами в ходе завоевательных войн, которые они успешно вели на протяжении второй половины Второй Эпохи:

«Тар–Калмакиль. Он родился в год 2516 и правил в продолжение 88 лет, пока не умер в год 2825. Это имя он взял, ибо в молодости своей был великим военачальником и завоевал обширные земли по берегам Средиземья. Этим он пробудил ненависть Саурона, который, тем не менее, отступил и растил свою мощь на востоке, вдали от побережья, ожидая своего часа».

(с) «Неоконченные предания Нуменора и Средиземья».

«Фаразон, сын Гимильхада, отличался еще более нетерпеливым и жадным до богатства и власти нравом, нежели его отец. Он часто уходил в дальние плавания и вставал во главе нуменорских воинств, что сражались на побережьях Средиземья, тщась упрочить свою власть над людьми и подчинить себе новые земли; так немало прославился он как полководец на суше и на море».

(с) «Сильмариллион».

На момент Войны Последнего Союза значительная часть империи Саурона на юге и востоке Средиземья управлялась уже не назгул, а отступниками из числа Черных Нуменорцев, поскольку, видимо, после капитуляции Саурона перед Ар-Фаразоном в Умбаре его империя перешла под контроль нуменорцев:

«И призвал к себе Саурон несметные силы своих прислужников с востока и юга; немало было среди них и людей высокого рода Нуменора. Ибо в дни пребывания Саурона на острове сердца почти всех его жителей обратились к тьме. Потому многие из тех, кто в ту пору уплыл на восток строить крепости и селения на побережье, уже подпали под его власть, и с неменьшею охотой служили ему в Средиземье. Но, опасаясь могущества Гиль-галада, эти изменники, владыки могучие и злобные, по большей части поселились в далеких южных краях; но были двое, Херумор и Фуинур, что обрели немалую власть среди харадрим, многочисленного и жестокого племени, живущего в бескрайних землях к югу от Мордора за устьями Андуина».

(с) «Сильмариллион».

Таким образом, в конце Второй Эпохи, примерно в промежутке между капитуляцией Саурона в Умбаре и его поражением в Войне Последнего Союза, назгул, судя по всему, лишились всех своих королевств, постепенно или сразу. И лишь впоследствии Король-Чародей основал собственное королевство в Ангмаре (избрав в качестве столицы Карн Дум, воздвигнутый невесть кем еще во Второй Эпохе), а Хамул обосновался в Дол Гулдуре.

Автор статьи - Balduin. Публикация статьи на Пикабу одобрена автором. Оригинальный материал - здесь.

Вступайте в наши группу ВКонтакте и канал в Telegram - самый масштабный информационный ресурс о мифологии Толкина в СНГ! Ваша поддержка рублем и добрым словом также скажется на качестве и количестве контента в дальнейшем!

Тут следует подробнее расписать подходы душеприказчика Кристофера к рукописям отца.

Первый пример всем известен — Сильмариллион. К сожалению, многие фанаты, полагаю, по незнанию всех важных нюансов, считают "Сильм" непогрешимым "каноном", даже если и допускают первостепенную актуальность прижизненных работ. К сожалению или к счастью, мнение ошибочное.

Это произведение 1977 года выхода представляет собой компиляцию рукописей Профессора совершенно разных годов написания, и Кристофер, в изначальной попытке создать цельное повествовательное полотно (по сути, "пересобрав" Сильм и издав его, как когда-то и хотел отец), создал противоречивое произведение, сшитое белыми нитками, где рукописи одних годов конфликтуют с рукописями других годов на уровне концепций. Более того, в Сильме наличествует большое количество тех или иных фактов и тезисов, которые Профессором в тот или иной момент работы над мифологией были отвергнуты (тут важно правильно выстраивать хронологию в голове, ведь не нужно сравнивать год публикации Сильма-77 и года написания конкретных рукописей, в этом нет смысла), т.е. являются неактуальными в рамках авторского мира. Кристофер в дальнейшем писал (в ИС), что эта работа вышла неудачной, то есть признавал неудачность этой компиляции. Этого подхода. Ведь, по сути, получился эдакий монстр Франкенштейна. Действительно, литературные душеприказчики частенько не могут удержаться от шалости, оставляют в работе свой небольшой след. Но, какие бы желания подобного рода ни посещали К.Р.Толкина, он с размахом «сбросил пар» именно при публикации «Сильмариллиона» 1977 года. Но не далее.

Далее Кристофер избрал другой подход. Наиболее подходящий с литературоведской точки зрения к тому, что из себя представляло толкиновское литературное наследие, но при этом уже не полноценно художественный (потому большинство фанатов до этого и не доходят — тут терновник гуще, чем в случае с Сильмариллионом).

В общем, этот новый подход вылился в сборник "Неоконченные Предания Нуменора и Средиземья" и многотомник "История Средиземья" (12 томов за вычетом тома-индекса). Многотомник представлял собой полную эволюционную градацию толкиновского мифопоэтического творчества, от самых ранних обликов мифологии в лице соответствующих рукописей до "средних" и, закономерно", наиболее поздних. Здесь уже Кристофер ничего не добавлял художественно от себя, а лишь связал все это в правильном порядке и снабдил подробными пояснительными комментариями. По сути, получилась литературная миллефиори, где на каждом срезе получался разный рисунок, но в одном векторе авторского развития мифа. Ну, а сборник "Неоконченных Преданий" — тоже различные рукописи разной степени актуальности, которые дополняют "Сильмариллион" и "Властелин Колец".

Именно подобный подход я и многие исследователи находят наиболее плодотворным для изучения толкиновского творчества, ибо именно с такого распластанного мифа проще избирать срезы и узнавать "актуальное". Под актуальным я подразумеваю те концепции и тексты, которые (в порядке значимости): а) Профессор ни разу не отвергал; б) Профессор не переписывал; в) которые не противоречат прочему актуальному.

То есть актуальной вполне себе может быть какая-нибудь концепция или текст из условных 50-60-х годов (то есть хронологически не поздняя), если она не была отвергнута, не переписывалась и не противоречит прочему (вполне очевидно, что Профессор просто физически не мог на каждой итерации его легендариума воспроизводить абсолютно все рукописи, сюжеты и концепции, а потому ничего странного в том, что какая-то актуальная концепция сначала фигурирует, потом в следующих версиях сюжета пропадает (но не теряет актуальности по тем трем пунктам) и затем вновь появляется в последующих итерациях (см. технологии Нуменора, например)).

Но тут есть нюанс. Я из тех многих людей, что даже отвергнутые черновые концепции не выкидывают в мусорку. Почему? Потому что они так или иначе продолжают работать в его творчестве. Сейчас покажу на примере.

Вот мы имеем представление по "Сильмариллиону" о создании Солнца и Луны из плодов Дерев, а об Арде знаем то, что до катаклизма она была плоской. Вот только в поздний этап работы над своим мифотворчеством Профессор весьма аргументированно отошел от этой концепции и переработал космологию, сделав ее более "реальной" (держим в уме мысль, что, по позиции автора, это мифотворчество — не иной мир, а вымышленное прошлое нашего мира): так, например, Солнце и Луна как привычные нам космические объекты существовали уже задолго до пробуждения эльфов, а Имбар ("Земля") всегда был круглым, когда как Арда — буквально "Солнечная Система". Да, не всем нравится такой "переход", но это авторская задумка, точнее, ее эволюция.

Вот только Профессор не выкинул прошлую концепцию, а перенес ее на "иной уровень" в своем творчестве, сделав людскими мифами и легендами о создании светил и о плоскости Земли, их "искаженным" представлением о космологии. Это "миф внутри мифа", как мы это в своих кругах называем, дополнительный слой в и без того многослойном творчестве. Конечно, Кристофер в силу все той же озвученной цели создать цельное сюжетное полотно (а с прошлой версией это было проще), включил туда именно старую, неактуальную космологию, но концепции автора есть концепции автора (да и помним, что Кристофер сам после забраковал "Сильм"). До кучи, внутриповествовательно "Сильмариллион" — это "Переводы с эльфийского" Бильбо, написанные им в Ривенделле на основе эльфийских и гондорских летописей. Чем не "внутренняя" первопричина частичной неактуальности "Сильмариллиона"?

Или вот еще пример. В "Сильмариллионе" происхождение орков трактуется как предположения эльфов с Эрэссэа (то есть уже подается не как факт, а как предположение внутри сеттинга) об искажении эльфов и превращении их в орков. Нюанс в том, что впоследствии Профессор от эльфийского происхождения орков отказался (оставим за бортом дискуссии о происхождении орков, ибо версий много, они пересекаются, какие-то вероятны пуще прочих, а то и вовсе они одновременно актуальны, но прямо Толкин так и не определился с конкретной), и статус "домыслов" внутри произведения лишь играет в этом случае на руку — да, как актуальные в той или иной степени мы рассматриваем другие версии происхождения, но и эту отвергнутую не выбрасываем — она все еще играет роль в творчестве, только на другом "уровне". Теперь она представляет собой своего рода "байку", "легенду" о происхождении орков, если так угодно.

И таких примеров множество. Вполне можно назвать это даже своего рода "квазиисторическим подходом", только не на серьезных щщах, а в рамках того, что все неактуальные черновики в рамках творчества просто воспринимаются как разные "итерации" и "интерпретации" одних и тех же преданий (просто в рамках толкиновского мифа "ошибочные", не отражающие истину), как будто после множественных передач из уст в уста либо при переписывании. Такая вот многогранность мифопоэтического творчества.

Нередко могут задать вопрос: а следует ли "доверять" Кристоферу? Дело не в нравственных качествах Кристофера Толкина (о таких материях можно дискутировать долго). И даже не в том, насколько трудно подделать подобный корпус текстов с его сложной внутренней историей и выдающимися литературными качествами: понятно, что если бы составители ИС могли создать подделку подобного уровня и объёма, то им было бы разумнее выкатить свой труд как самостоятельное произведение — но и сомневающиеся в достоверности опубликованных материалов обычно ставят их под сомнение не всем корпусом (скорее, высказываются опасения насчёт добавления отдельных подложных текстов или внесения неоправданных правок в настоящие).

Как я уже сказал ранее, литературные душеприказчики нередко могут не удержаться от баловства оставить в работе свой след. Но, какие бы желания подобного рода ни посещали Кристофера, он, повторюсь, с размахом «сбросил пар» при публикации «Сильмариллиона» 1977 года. Оставшийся парок вышел при отборе и компоновке текстов для "Неоконченных Преданий", при написании к ним странных комментариев (насчёт Галадриэли и Келеборна в истории Эльвинг и т.п.), и мелких правках вроде родословия Гиль-галада в письме Тар-Менельдуру. Но это детали.

Поэтому уже тексты в НП сами по себе довольно надёжны (хотя без последующих томов ИС часто бесполезны); а ИС в принципе являет собой пример тщательной и честной работы по разбору и представлению сохранившихся материалов. По всей видимости, это относится и к «Истории "Хоббита"» Дж. Рэйтлиффа с «Природой Средиземья» К. Хостеттера (которая часто трактуется как всё переворачивающая и крышесносная лишь потому, что прежде — да и сейчас — в фэндоме господствовало своеобразное прочтение ранее опубликованных толкиновских текстов, делающее невозможным понимание закономерностей их развития, да и в принципе верное понимание их образов и мотивов в системе; об этом я уже говорил).

В ИС могут быть недостатки (например, способ подачи текстов, объединённых Кристофером Толкином под общим заголовком «Преображённый миф»), однако можно считать практически невероятным, чтобы там присутствовали какие-либо подделки. Что касается отсева черновиков и заметок Профессора, то он имел место: чаще всего по причине краткости отдельных текстов и их плохой стилистической сочетаемости с основными текстами, отбираемыми для публикации и внимания [относительно] широкого круга читателей — однако подобные материалы, отвергнутые при составлении ИС, исправно появлялись в специализированных журналах, таких как «Parma Eldalamberon» и «Vinyar Tengwar».

Более того, даже фрагменты, долгое время считавшиеся странными (например, о циклах жизни эльдар и бороде Махтана), с выходом «Природы» обретают вполне ясное и законное место в компендиуме авторских заметок-размышлений, а этот сборник создавался К. Хостеттером (имеющим отношение и к тем журналам) при содействии и с одобрения Кристофера, пока тот был жив.

Как-то так. Не-конспирологических причин не верить в подлинность текстов нет.