Breath-art

Легендарность личности Медива, также известного как Последний Хранитель и Пророк, настолько велика, что никак нельзя было ограничиться всего одной статьёй. Ну, и, собственного говоря, вот она – вторая по счёту статья, посвящённая Медиву и его, если так можно сказать, приключениям в Азероте. Они, знаете ли, не ограничились лишь одним Каражаном – пару раз Медив даже путешествовал!

Итак, в прошлый раз мы остановились на том самом месте, где будущий Пророк превратился из доброго, но неуверенного в себе молодого человека в злостного кутёжника и социофоба с манией величия. Новое обличье не понравилось ни друзьям нашего героя, ни широкой общественности, ни ему самому, но поделать было ничего нельзя, ведь у Саргераса имелись свои собственные планы на жизнь Последнего Хранителя. Вот с этого сейчас и начнём.

Медив и тайны в Пустоте

Отгородившись от внешнего мира по совету своей матери Эгвин, Медив начал слишком уж много времени проводить наедине со своими мыслями. Многолюдные пиршества, которые устраивал для него Мороуз, а также молодые кандидаты в ученики, издевательства над которыми его отлично развлекали, всё-таки не могли занять Медива надолго. В Азероте же, как вы знаете, погружение в свои мысли ещё никогда не доводило до добра. Напротив, почти всегда, когда какой-то важный для сюжета персонаж оставался наедине с собой слишком долго, он в итоге становился зловещим повелителем тёмных сил. Медив же об этом, к сожалению, не знал. Он вообще тогда знал лишь то, что он Хранитель и ему нужно учиться изо всех сил, чтобы оправдать это громкое имя. Благо, Эгвин оставила ему для этого обширную библиотеку.

Именно в библиотеке Медив и проводил больше всего времени. Перелопатив почти все книги по искусству Тайной магии, он переключился на исторические трактаты, среди которых Эгвин заботливо расположила древние писания о Войне Древних, разразившейся в старом Калимдоре, а также о Великом Расколе и его пагубных последствиях для всего мира. Из прочитанного Медив сделал выводы о несомненной глупости большинства жителей Азерота и о важности Хранителя, каковым он как раз-таки являлся. Впрочем, во времена Войны Древних обитатели Калимдора хотя бы смогли сплотиться, когда Пылающий легион уже был готов завоевать их мир. Насчёт того, смогут ли жители современного Азерота повторить подвиг своих предшественников, Медив долго не думал – очевидно, они не могли, потому что были не только глупы, но ещё и разобщены. В этом Хранитель видел главную слабость Восточных королевств и всего остального мира.

Точка зрения Медива подтверждалась в основном книгами и весьма скудным опытом, полученным за пределами Каражана, однако в её истинности он не сомневался. Когда придут демоны, был уверен Хранитель, люди продолжат воевать с троллями, тролли продолжат воевать друг с другом, а высшие эльфы так и будут сидеть в своём волшебном королевстве и думать о том, какие они умные, что не вмешиваются в глобальную политику. Но по силам ли Хранителю изменить мир? Сможет ли он подготовить Азерот к пришествию Пылающего легиона?

В надежде отыскать ответы на эти вопросы, Медив с жадностью набросился на самую зловещую часть библиотеки Каражана, в которой хранились книги о демонах, Круговерти Пустоты и Бездне. Там Медива ждало много удивительных открытий, и они лишь подтвердили его опасения – Азерот по сравнению с мощью Пылающего легиона был слаб, никчёмен и очень, очень жалок. Сам по себе Азерот, решил Медив, никогда не сможет подготовиться к пришествию демонов, так как в нём присутствует слишком много разных народов, которые вдобавок без конца враждуют между собой. И лишь высший разум (в лице, само собой, Хранителя) был способен объединить нации, уничтожить вражду и сделать так, чтобы все эти дворфы, таурены и мурлоки работали сообща ради общего блага. Короче говоря, Медив решил построить в Азероте некое подобие коммунизма. Но как же строить коммунизм, когда в твоём распоряжении есть лишь ты сам и горстка наёмных работников, которые даже не в курсе, что их собираются вести в светлый век всеобщего равенства и единения? Поразмыслив немного, Медив принял важное решение пойти поискать единомышленников… в Круговерти Пустоты!

Медив и далёкий Дренор

Но почему же Медив решил начать именно с обители демонов? Ну, его причины не ограничивались одним только незримым влиянием Падшего Титана – Хранитель думал, что поступает вполне логично. Во-первых, он намеревался обнаружить миры Легиона и подсмотреть, как там готовятся к вторжению в Азерот, оставшись незамеченным. Уверенность Медива в своих силах проистекала исключительно из его знаний о Хранителях, унаследованных от Арана и Эгвин, то есть была абсолютно необоснованной, но сам Медив об этом не знал. Во-вторых, будущий мертвец и Пророк хотел найти далёкие миры, в которых обитали бы сильные, легко внушаемые существа. Из таких существ Медив собирался сколотить армию и бросить её в Азерот, чтобы тамошние жители научились ценить друг друга и объединяться. Вычислить эффективность массовых смертоубийств в деле объединения Азерота он, правда, забыл.

Из всех миров, расположенных в Круговерти или в опасной близости от неё, Медива больше всего привлёк Дренор. По какой-то причине, неизвестной ему самому, Хранителя влекло туда снова и снова. В какой-то момент он просто сдался и устремил свой разум к далёкому Дренору, который уже попал в западню Пылающего легиона. Осмотревшись в Дреноре, Медив обнаружил именно то, что искал – народ сильных и наивных существ, более известных как орки. Видя, как легко демоны манипулируют орками, Медив тут же преисполнился тёплыми мыслями о том, как жители Азерота, позабыв о былой вражде, объединяются ради общей цели. Это, конечно, были очень глупые мысли человека, который не знает о том, что его вселенная называется миром военного ремесла, но только представьте, с какой радостью Медив думал эти мысли! Он ведь не знал, что их ему внушил Саргерас, и потому считал, что сам пришёл к ним путём гениальных умозаключений. Орки, впрочем, оказались ещё более наивны, чем Медив.

Переместив себя в Дренор и обратившись вороном, Медив некоторое время наблюдал за орками, желая удостовериться в верности своего выбора. Он видел, как орки, тайно подгоняемые Легионом, уничтожали другие народы планеты и заодно саму планету. По сравнению с Азеротом, Дренор был очень молодым миром, и зловещих тайн в нём хранилось значительно меньше, но вот населяющие его орки, как считал Медив, всё же обладали огромным потенциалом и вовсе не были попыткой компании Blizzard сделать что-то в стиле вселенной Warhammer, но по-своему. Когда же эти самые орки, обитающие в Дреноре, довели свой мир и самих себя до высшей степени отчаяния и опустошения, Медив, наконец, решился вступить с ними в контакт. Хранитель уже знал, к кому и когда следует обратиться, чтобы его услышали – его выбор пал на того же орка, которого Легион сделал своим агентом в Дреноре, то есть на Гул’Дана. И надо сказать, что Гул’Дан очень сильно удивился, когда к нему в палатку, откинув капюшон, вошёл загадочный незнакомец из другого мира.

Медив и последняя вечеринка в Каражане

Появление Медива в палатке Гул’Дана вызвало огромный ажиотаж среди собравшихся там членов Совета теней, однако никто из них не решился что-либо предпринять по поводу незнакомца. Только сам Гул’Дан вдруг вскочил и принялся махать руками, изображая из себя великого колдуна. Медив смотрел на чернокнижника со снисхождением – ну, не читал этот орк книг по магии Скверны, что тут поделать? Хранитель просто отмахнулся от попыток Гул’Дана испепелить его, после чего наплёл Совету теней с три короба про Тёмный портал и про свежий, ещё никем не завоёванный мир, куда орки обязательно должны сходить если не прямо сейчас, то хотя бы после обеда. Чернокнижникам перспектива покинуть Дренор пришлась по душе, однако их лидер, Гул’Дан, тут же потребовал каких-нибудь особых плюшек для себя. Медив просто показал ему образ Гробницы Саргераса, будучи полностью уверенным в том, что там уже ничего интересного не осталось, а потом вернулся в Азерот. И вернулся он туда весьма довольным собой.

Увы, но запала самодовольства Медиву хватило ненадолго. Вскоре после того, как он вернулся в Каражан, он забеспокоился – а правильно ли всё делают орки? В то время они, знаете ли, не производили впечатление разумных созданий, так что опасения Хранителя были вполне резонными. Короче говоря, он снова телепортировался в Дренор, посмотрел там по сторонам, а потом вернулся в Азерот. Спустя некоторое время такие вот моционы стали для Медива обыденностью, а у Совета Тирисфаля, который уже начал было считать Хранителя простачком, любящим вечеринки, зародились смутные сомнения на его счёт. Периодические исчезновения такого огромного количества Тайной магии из мира – это не то, что могло остаться незамеченным. В результате поток шпионов и учеников, направляемых в Каражан Советом, удвоился, сильно осложняя хозяину башни его, как он думал, профессиональные обязанности.

В один прекрасный день Медив заметил, что шпионов в его владениях стало слишком уж много – порой они даже собирались в группки на вечеринках Мороуза и обменивались самыми интересными наблюдениями. Терпеть это безобразие дальше Медив не мог. Хотя, тут уже можно спорить насчёт того, всегда ли Медив был самим собой, потому что иногда он бывал Саргерасом в человеческом обличье. Именно Падший Титан, например, мог устранить нежелательных магов таким образом, чтобы Совет ничего не заподозрил. С другой стороны, Медив и сам был способен избавиться от коллег по магическому ремеслу, ведь он считал их глупыми, никчёмными существами и обладал достаточной мощью для этого. Как бы то ни было, несколько шпионов действительно расстались со своими жизнями, однако никто не мог понять, как это произошло. Ни одна ниточка не вела в Каражан, однако все убитые посещали его незадолго до смерти. В попытках расследовать эти загадочные убийства Совет Тирисфаля временно ослабил поток своих агентов и утроил внимательность наблюдения. Как это Совету помогло, вы и сами можете догадаться – никак. К несчастью для замыслов Медива, его деятельность заметил и кое-кто более умелый, чем Совет Тирисфаля.

Переломный момент произошёл вскоре после открытия Тёмного портала. Пока Гул’Дан со своими чернокнижниками проводил ритуал со стороны Дренора, Медив помогал им со стороны Азерота. Само собой, что возмущения в магии, вызванные открывающимся проходом между мирами, не могли не заметить все мало-мальски смыслящие в чародействе существа. Эгвин была одним из них. Сделав вид, что она не должна была находиться в Каражане всё это время, Эгвин бросила свои важные дела и помчалась выяснять, чем там занимается её сынуля. И тот факт, что вокруг сынули плясали вихри Скверны, ни капельки её не порадовал.

Прибыв на место, Эгвин обнаружила страшное – неподалёку от Каражана красовался гигантский разлом в другой мир, а вокруг него сновали какие-то странные зеленокожие личности. От всего этого несло Скверной, смешанной с Тайной магией, и это легко можно было объяснить, только если сразу предположить, что Хранитель работает в соавторстве с Пылающим легионом. Тем временем внутри Каражана не прекращались весёлые пирушки, посетители которых даже не подозревали, что с ними скоро произойдёт.

Не собираясь вмешивать в разборки с Медивом посторонних, Эгвин решила оставить своих товарищей (которых она вообще непонятно откуда вытащила, но среди них был синий дракон) внизу, а сама направилась прямо в башню, где располагались покои Хранителя. В башне, однако, Эгвин обнаружила не сына, а Саргераса в его облике, который не упустил шанса всё ей объяснить и позлорадствовать. В этот момент Эгвин поняла, что всё это время она была не очень славной матерью и вдобавок чисто из-за своей самоуверенности позволила величайшему врагу всего упорядоченного вмешаться в историю Азерота. Эгвин, впрочем, не растерялась, и тут же попыталась применить метод «если что-то пошло не так, просто стукни это магией» на практике. Раньше, когда она сражалась с Аватарой Саргераса, подобный метод сработал относительно неплохо. Вот только теперь Эгвин не была Хранителем – в этой роли выступала как раз та самая Аватара. Короче говоря, одержимый Медив, хоть и с натугой, но победил Эгвин, телепортировав её непонятно куда. Для этого ему, правда, потребовалось высосать жизненные силы из всех, кто присутствовал в этот момент в Каражане, кроме Мороуза – старик, видимо, пришёлся по душе даже Саргерасу.

Спустя какое-то время Медив пришёл в себя. В Каражане и его окрестностях наблюдался сущий разгром, а смутные воспоминания о произошедшем говорили о том, что недавно Хранитель сражался с матерью. Неужели он снова потерял контроль над своими силами и что-то натворил? По крайней мере, опустевшие залы Каражана, в которых теперь танцевали только привидения, говорили именно об этом. И даже если с Эгвин в итоге всё было в порядке (в чём Медив сомневался), многие видные деятели и аристократы Штормграда абсолютно точно погибли. И даже старый добрый Мороуз, каким-то образом выживший во время происшествия, сошёл с ума, решив более не возвращаться к образу доброго опекуна, которым он был для Медива все эти годы. Увы, впасть в депрессию Медив не мог, хотя и очень хотел – он и без того безвылазно находился в ней последние несколько лет, испытывая глубокое разочарование от своей жизни. Оставалось только погрузиться в пучины апатии, что Хранитель с удовольствием и сделал. Благо, серый, безжизненный Каражан отлично способствовал его унылому состоянию души.

Медив и визитёры

В то время, пока Хранитель безвылазно сидел в своей мрачной башне, в королевстве Штормград происходила война с орками. Согласно прежней логике Медива, это должно было привести к единению людей с троллями Гурубаши, потому что орки нападали на всех, однако реальность обстояла иначе. Мало того, что люди почему-то не собирались заключать союз с троллями, так ещё и король Ллейн не хотел отправлять делегации в северные королевства, будучи уверен в том, что помощи от них Штормград не дождётся. Не понимая, почему его великолепный план просто не может взять и сработать, Медив предавался унынию, гоняя комки пыли и призраков по всему Каражану. Тем временем к опустевшей башне Хранителя кралась Гарона Полуорчиха. И она явно намеревалась изучить эту башню как следует.

Несмотря на то, что Гарона кралась очень хорошо, Медив моментально заметил появление незнакомки в Каражане. А заметив, он тут же её пленил ( буквально пленил, хотя поговаривают, что и в другом смысле тоже). Убивать свою пленницу Медив, однако, не стал, ведь он уже давно не общался ни с одним вменяемым живым существом, а тут целая полуорчиха – упускать такой шанс Хранителю не хотелось. От Медива не укрылось, что Гарона – агент Совета Теней и личная помощница Гул’Дана, однако он всё равно освободил её и даже предоставил комнату на тот случай, если незваная гостья решит вернуться. Так Гарона, можно сказать, поселилась в Каражане а Медив обрёл родственную душу в лице такого же одержимого чужой волей изгоя, как и он сам. Некоторые источники, ныне вышвырнутые из официальной истории по какой-то причине, повествуют о том, что между Медивом и Гароной вскоре завязался роман, приведший к появлению на свет помеси орка, дренея и человека. Но так как эта история в итоге ни к чему не привела, то и мы не станем заострять на ней внимание. В этот раз.

Так или иначе, но Гарона в любом случае помогла Хранителю избавиться от немалой доли тревожности, преследовавшей его чуть ли не с самого пробуждения. Тем временем Совет Тирисфаля продолжал совершать очень странные умозаключения – гибель нескольких десятков штормградских дворян и членов Кирин-Тора, например, была объяснена появлением странных существ, вроде бы нападающих на людей. Несмотря на это объяснение, всё же было решено отправить в Каражан очередного поддельного ученика, – «ещё одного отправим и всё, завязываем с этим» – убеждали себя трижды мудрейшие маги Совета. И, как ни странно, им действительно вскоре пришлось перестать тратить студенческий ресурс на всякую ерунду, ведь первым и последним учеником Медива стал… Кадгар! Если что, при упоминании этого имени должна играть какая-нибудь эпическая, торжественная музыка, но через текст её передать не получается.

Придя в Каражан, Кадгар сначала очень удивился, потому что башня мага, в которую его отправили, оказалась заготовкой рейда для игроков семидесятого уровня. Потом Кадгар удивился ещё сильнее, ведь владелец башни оказался Хранителем, о чём ему руководство Кирин-Тора, конечно же, не сообщило. Упускать такую хорошую возможность стать учеником Хранителя Кадгар не собирался, поэтому приложил все усилия для того, чтобы не повторить судьбу своих предшественников. Поначалу Медив предполагал, что новый ученик вылетит из Каражана так же быстро, как и все прочие, однако новичок оказался куда более умелым и настойчивым. Так в башне Хранителя поселилось ещё одно адекватное живое существо, а сам Хранитель стал на шаг ближе к человечности. Вернее, к выходу из сюжета путём обезглавливания, но не будем забегать вперёд.

Медив вызывает подозрения

Обитая в Каражане, Кадгар не мог не заметить, что Хранитель ведёт себя очень странно – постоянно уходит куда-то, пользуется как Тайной магией, так и магией Скверны, а иногда вообще заползает на потолок, будто одержим каким-то демоном. Не добавляли спокойствия и видения, в которых Кадгар был совсем седым и швырялся в орков огненными шарами – что они означали? Может, это куски сюжета проникали в прошлое? В Каражане ни в чём нельзя было быть уверенным. Беспокоило Кадгара и наличие в башне Гароны, ведь она была зелёной и весьма орчистой, хотя и не совсем. Как позже стало ясно, эта странная гостья Медива вдобавок была как-то связана с Ордой, ведущей войну против Штормграда. А ведь Хранитель говорил своему ученику, что ничего не знает об Орде и так же обеспокоен её появлением, как и сам Кадгар. Значит, это была ложь. Но вот зачем Медиву обманывать, Кадгар не знал. Не знал этого и Андуин Лотар, старый друг Хранителя, с которым Кадгар не поленился пообщаться при первом же удобном случае.

А пока наиболее успешный ученик Медива занимался расследованием, сам Медив всё сильнее погружался куда-то в загадочную темноту, понемногу уступая свой разум Саргерасу. Титану, видимо, просто надоело ждать, пока орки завоюют Азерот, и он решил вмешаться в ход войны лично. К несчастью для себя, Саргерас почему-то упустил тот факт, что Гарона подружилась с Кадгаром и теперь через него передаёт важные стратегические сведения об Орде людям. Вместо того, чтобы присмотреться к ближайшему окружению Медива, Падший Титан предпочитал стоять на вершине Каражана и взирать на окружающие его земли, наполняясь предвкушением и злорадством – большая ошибка делать так, когда ты ещё не победил.

Медив снова покидает сюжет

Пока одержимый Хранитель занимался какой-то ерундой, никак не влияющей на ход истории, Кадгар заручился поддержкой Гароны, которая тоже хотела выяснить, почему Медив такой странный. Вместе они стали думать значительно эффективнее, чем порознь, и в итоге породили замысел. Суть их замысла была такова – раз уж Каражан так любит дарить видения, то почему бы не воспользоваться этим и не вызвать какое-нибудь конкретное видение о прошлом Медива? И подходящее видение (вот это удача, не правда ли?) вскоре нашлось. В нём Медив говорил с орками и предлагал им открыть Тёмный портал, чтобы Орда смогла завоевать ничего не подозревающий Азерот. Открывшаяся правда вызвала большой ажиотаж среди Кадгара и Гароны, ведь Медив оказался не Хранителем, а каким-то злостным диверсантом. Среди одержимого Медива, однако, произошедшее также произвело фурор. Обнаружив, чем занимаются его гости, пока он сам тренирует идеальный зловещий хохот на крыше, Медив немедленно попытался убить их обоих. И хотя он даже вроде бы старался это сделать, Кадгар и Гарона всё равно смогли улизнуть в Штормград, унося с собой страшную тайну Последнего Хранителя.

Возможно, Медив ещё мог бы что-то предпринять относительно своего разоблачения, но он решил не делать ничего. Фантазии Саргераса же хватило только на то, чтобы воспользоваться силой Хранителя и создать перевёрнутую копию Каражана под землёй, чтобы там дожидаться дальнейшего развития событий. Мы, пожалуй, не будем обсуждать причины, по которым одержимый Медив вдруг решил косплеить Дракулу из игры Symphony of the Night, и перейдём к развязке.

Итак, спустя некоторое время в Каражан явились Кадгар, Гарона, Лотар и несколько штормградских рыцарей для массовки. Все вместе они ворвались в башню и решительно направились примерно в то место, где, предположительно, скрывался Медив. По пути они, само собой, сражались с неведомыми тварями из глубин Круговерти пустоты, но это было нужно только для того, чтобы финальный отрезок истории одержимого Хранителя не казался слишком пустым и скомканным. Так или иначе, небольшой карательный отряд в итоге спустился на самое дно и столкнулся с Медивом. Или, вернее, с Аватарой Саргераса в облике Медива, которая не собиралась просто так сдаваться. И вот, после безуспешных попыток решить дело разговорами, завязался бой.

Пользуясь своими силами Хранителя, одержимый Медив расшвыривал Лотара и его союзников как гномов воинов первого уровня. Несмотря на это, какая-то малая часть души Медива не хотела, чтобы все эти люди (и одна полуорчиха) погибли, поэтому его натиск оказался гораздо менее яростным, чем того хотел Саргерас. В итоге Кадгар, чью молодость буквально отняло одно из заклинаний Медива, сумел пронзить грудь своего учителя мечом, а Лотар довершил дело, снеся его голову с плеч. В этот самый миг тело Последнего Хранителя охватило ядовито-зелёное пламя и Аватара Саргераса навсегда покинула смертную оболочку, вернувшись к оригинальному Падшему Титану. Так закончилась история одержимого Медива, но вот история Медива вообще – нет.

Медив-пророк

Погибнув, Медив не прекратил своё существование, ведь он не был безымянным НПС, который гибнет в первые минуты любого сражения, чтобы более важные персонажи потом могли произнести что-то вроде «столько смертей – и ради чего?!». Короче говоря, Медив превратился в бесплотный дух и переместился в мир мёртвых, где было всё необходимое для его загробной не-жизни. Азерот, однако, всё ещё нуждался в некоторой помощи со стороны своего уже бывшего Хранителя. На этот раз, правда, Медив решил воздержаться от каких-либо силовых методов и попытаться воздействовать на сюжетно-важных персонажей легонько, просто подталкивая их к нужным решениям. Оставалось только возродиться в мире живых.

Чтобы покинуть место действия дополнения Shadowlands для игры World of Warcraft, Медив решил воспользоваться помощью извне – он как раз обнаружил Эгвин, которая вернулась в Азерот из иных пластов реальности и теперь бродила в диких землях, занимаясь самобичеванием. Медив приснился своей матери и попросил её сбегать ненадолго в Каражан, чтобы помочь ему с воскрешением. Эгвин восприняла это как возможность искупить свои грехи и вновь увидеться с сыном, поэтому она без промедления направилась прямо в старую, заброшенную башню, битком набитую призраками и воспоминаниями. После того, как Эгвин прибыла в Каражан, ей ещё пришлось совершить долгое приключение в поисках надёжного способа воскресить Медива – до выхода WoW делать это было не так-то просто. К счастью, ей удалось найти подходящий способ как раз к релизу третьей части стратегии Warcraft. Итак, Медив вернулся в Азерот, но уже без всяких Падших Титанов и сил Хранителя внутри. Теперь он был просто очень умелым чародеем, который очень многое знал.

Уверив свою мать в том, что он не держит на неё зла, Медив наскоро пересказал ей завязку будущего сюжета Третьей войны. Ещё будучи духом, он многое увидел и понял, так что имел отличную возможность сделать что-то полезное для мира. Эгвин тоже хотела принять участие в новом приключении Медива, однако сценаристы не хотели вводить дополнительного персонажа в сюжет, так что она потеряла почти все свои магические силы и уехала на второй план поправлять здоровье. Медив же решительно превратился в ворона и отправился пророчествовать.

Бывший Хранитель посетил Тралла, молодого орочьего вождя, навестил людских королей и магов, однако не везде он нашёл понимание. Громкие слова о древнем зле, надвигающимся на Азерот, которые Медив выкрикивал тут и там, размахивая своим резным посохом, многими воспринимались как бред безумца. Возможно, Медиву следовало бы объяснять свои туманные пророчества точнее или даже рассказать о том, кто он такой на самом деле, однако он предпочёл хранить свои тайны и не настаивать, если его гнали прочь. Произнеся пророчество в одном месте, Медив тут же отправлялся в следующее, задерживаясь только в тех местах, где это нужно было по сюжету.

Посчитав, что уже сделал всё возможное, Медив покинул Восточные королевства и направился в Калимдор. Там он нашёл глубокую пещеру и злостно в неё забрался, намереваясь дождаться там прибытия безумцев, которые прислушались к его пророчествам. И они, знаете ли, действительно прибыли! Это были Тралл и Джайна Праудмур. Надеясь убедить их в том, что люди и орки должны объединиться и дать отпор демонам, Медив рассказал собравшимся о своём прошлом и о своём желании искупить прегрешения, совершённые в состоянии одержимости. Тралл и Джайна, впечатлённые словами Медива, поверили ему и объединились. Вот так, в принципе, Азерот и был спасён в очередной раз – спустя несколько дней причудливый союз орков, людей и ночных эльфов положил конец замыслам Легиона, одержав победу в битве за гору Хиджал. Но постойте! Откуда в этом союзе эльфы? Всё очень просто. Перед тем, как окончательно покинуть глобальный сюжет, бывший Хранитель помог людям и оркам договориться с эльфами. Он, конечно, мог предупредить их о надвигающемся зле заранее, чтобы избежать ненужных жертв среди будущих союзников, но будем честными – кто вообще тогда помнил о ночных эльфах?

Итак, поучаствовав в спасении мира, Медив ушёл из сюжета куда-то в тень и больше на защиту Азерота он оттуда не выходил. Иногда Последний Хранитель появлялся в историях других персонажей, однако полноценного возвращения пока что не случилось ни разу. Ну, и на этом всё. Если вы с чем-то не согласны или считаете, что упущены какие-то важные детали, то добро пожаловать в комментарии – там это дело приветствуется. Доброго вам вечера и до встречи в новых рассказах!

Титры! Сначала, как обычно, авторы картинок по порядку:

1. James Ryman

2. Chen Disaster

3. Arthur Bozonnet

4. Zhou Rong

5. breath-art

6. James Ryman

7. Raymond Swanland

8. Glenn Rane

https://vk.com/kotbaiunlair

Пандарены родственны другому народу прямоходящих медведей - фурболгам, хотя так сразу этого и не скажешь. Немногие уцелевшие после Войны Древних племена фурболгов обитают на территории современного Калимдора, Нордскола и Расколотых островов, однако они не могут похвастаться высоким уровнем культурного развития, к тому же большинство племён на данный момент являются обыкновенной сворой безумных дикарей, кидающихся на всё, что движется. Пандарены, как и фурболги, застали легендарную Войну Древних, с которой начинается так много историй, однако, в отличие от своих дальних родственников, пандарены сумели построить свою собственную цивилизацию, изобрести письменность и научиться готовить обалденные паровые булочки и котлетки.

Увы, уникальная пандаренская культура практически полностью была уничтожена народом могу. Долгое время могу вообще никем не воспринимались всерьёз - каменные создания титанов, которые вдруг обрели плоть, просто не могли собраться в одном месте и не начать убивать друг друга. Среди самих могу эта эпоха зовётся Эпохой сотни королей, и завершилась она лишь с приходом к власти Лэй Шэня, впоследствии названного Властелином грома. Именно Лэй Шэнь объединил враждующие группировки могу в единый народ, перед которым склонилась вся Пандария. Для других народов Пандарии эпоха правления могу стала эпохой рабства - только богомолы могли сравниться с могуществом их армии, однако они были отрезаны от основной части Пандарии колоссальной стеной, названной Змеиным хребтом. При жизни Лэй Шэнь старательно выкорчёвывал любые ростки культуры, которая не была культурой могу, но вместе с этим Властелин грома создал сильное государство, против которого не осмелились выступить даже тролли Зандалари.

Могу были удовлетворены тем местом, которое они заняли в древнем Азероте, а вот их рабы-пандарены, уже позабывшие свой родной язык, тайно точили когти на своих хозяев. Так как оружия рабам носить не разрешалось, пандарены начали учиться сражаться врукопашную - именно так и зародились основы пандаренских боевых искусств, которые сейчас весьма эффективно используют монахи ордена Павшего храма и монастыря Шадо-пан. Первые же ростки восстания рабов возникли во время правления императора-могу Лао-Фэ, который обожал наказывать рабов, отбирая у них детей и выбрасывая их на растерзание богомолам. Одним из отцов, чьего ребёнка отобрали могу, стал пандарен Кан, позже получивший прозвище Десница Первой зари. Кан обнаружил, что вся мощь империи могу зиждется на рабском труде – рабы возделывают поля, ухаживают за ранеными, обеспечивают доставку припасов и даже куют оружие. Отбери у могу рабов, и их империя тут же падёт.

Осознав, насколько уязвима империя могу, Кан начал собирать единомышленников из числа рабов пандаренов, цзинь-юй, хозенов и груммелей. Спустя некоторое время на пике Безмятежности, где тайно тренировались монахи, собралась целая армия, способная потягаться с силами могу в открытом сражении. Когда монахи спустились с гор, могу пришли в смятение - они вовсе не были готовы к войне с небольшими отрядами ловких и быстрых бойцов. Бывшие рабы под предводительством Кана наносили могу одно поражение за другим, постепенно оттесняя их к Танлунским степям, и в результате окончательно вытеснили их из Пандарии. Восстание рабов произошло двенадцать тысяч лет назад, и к тому моменту, как в Азерот вторгся Пылающий легион, Пандария уже две тысячи лет как являлась самостоятельным государством, свободным от чужого влияния. Правителями Пандарии в этот период становились как пандарены, так и цзинь-юй с хозенами, но по-настоящему легендарным стал лишь один император – Шаохао.

Итак, хотя пандарены и застали самое начало Войны Древних, они не принимали в ней участия - благодаря усилиям императора Шаохао, Пандария не испытала на себе ярость Пылающего легиона десять тысяч лет назад. Сам Шаохао, однако, вовсе не подозревал, что ему суждено стать последним и величайшим императором Пандарии. В самом начале своего правления Шаохао полагал, что ему суждено купаться в роскоши и ежедневно наслаждаться обществом юных пандаренок, вот только говорящий с водой из народа цзинь-юй увидел в будущем иное - всей Пандарии было суждено купаться в пламени скверны и ежедневно наслаждаться обществом кровожадных демонов. Юный император вовсе не хотел такой судьбы ни для себя, ни для своей страны, а потому отправился в путешествие. Да, раньше все проблемы решались именно так.

Предлагаю не углубляться в детали путешествия Шаохао, ведь тогда половину рассказа придётся посвятить только этому. К тому же для истории пандаренов существенна лишь заключительная часть странствий последнего императора. Итак, получив все ответы, которые искал, Шаохао сделал ровно две вещи, благодаря которым он и вошёл в легенды - создал орден монахов Шадо-пан, который и по сей день защищает Пандарию, а также отдал свою жизнь, чтобы пробудить непроницаемые туманы, скрывшие Пандарию от внешнего мира на десять тысяч лет. После этого новый император в Пандарии так и не появился, потому что поддерживать международные отношения было не с кем, а с внутренними делами пандарены и их соседи неплохо справлялись самостоятельно.

Туманы действительно уберегли Пандарию от внешних угроз - пандаренам и их союзникам угрожало лишь нашествие богомолов из-за стены и яунголов из степей, но с ними вполне могли справиться монахи Шадо-пан. Некоторым пандаренам, впрочем, не хотелось вечно сидеть под защитой туманов - они жаждали приключений и всего такого. Первым из таких искателей приключений, всё же решившихся покинуть Пандарию, стал Лю Лан - самый обыкновенный пандарен родом с маленькой фермы в долине Четырёх ветров. Лю Лан, в отличие от некоторых мечтателей, действительно намеревался пересечь море и очутиться в неизведанных землях, однако сделать это было непросто. Если бы Лю Лан отправился в путешествие на лодке, то никогда бы не смог найти путь обратно в Пандарию. Поразмыслив как следует, Лю Лан решил отправиться в море на спине морской черепахи, так как черепахи всегда знают, где их родной берег.

Когда Лю Лан отправлялся в море, жители Пандарии посчитали его сумасшедшим, и совсем не ждали его возвращения. Дело в том, что тогда было принято считать, что весь остальной Азерот погиб в пламени Войны Древних, и лишь Пандарии удалось спастись. Каково же было удивление пандаренов, когда пять лет спустя Лю Лан вернулся верхом на своей черепахе по имени Шэнь-Цзынь Су и начал рассказывать о землях, которые он обнаружил за морем. Некоторые отчаянные пандарены решили отправиться вместе с Лю Ланом в путь, и с тех пор раз в пять лет Лю Лан возвращался в Пандарию, чтобы рассказать новые истории. Черепаха тем временем росла и росла, пока не достигла таких размеров, что пандарены-путешественники смогли построить прямо у неё на спине небольшую деревню. Увы, Лю Лан действительно был простым пандареном, а потому срок его жизни однажды подошёл к концу. Когда старый Лю Лан почувствовал, что его время пришло, он отправился в лес, который сейчас называют лесом Посохов, и воткнул там в землю свой верный зонтик. Из этого зонтика выросло великолепное дерево, которые и сейчас растёт на спине великой черепахи. Сам Шэнь-Цзынь Су с тех пор никогда не возвращался в Пандарию.

Со временем пандарены из Пандарии и пандарены, живущие на спине Шэнь-Цзынь Су, практически позабыли друг о друге. А потом десять тысяч лет прошли и туманы, созданные императором Шаохао, рассеялись. Орда и Альянс впервые добрались до запретных берегов именно в это время - увы, вместе с собой они принесли раздор. В повседневную жизнь пандаренов это обстоятельство, как ни странно, никаких особенных волнений не привнесло. Да, богомолы прорвались за стену, Гаррош Адский крик нашёл сердце Древнего бога и уничтожил Вечноцветущий дол, отовсюду повылезали разные неприятные личности, но мировоззрение пандаренов всё это совсем не пошатнуло. Ну, не отказываться же от жаркого из мушана и кружечки портера на обед из-за какого-то там конца света, верно? И хотя пандарены в большинстве своём сохранили нейтральное отношение и Орде, и к Альянсу, некоторые из них решили всё-таки примкнуть к одной из сторон. Больше всего таких пандаренов среди выпускников академии Шан Си со скитающегося острова, но это вполне логично, ведь выпускники академии традиционно разделяются на две группировки с разным мировоззрением. Сейчас положение таково - пандарены, следующие путём Тушуй, присоединяются к Альянсу, а те, которым ближе философия Хоцзинь, присоединяются к Орде.

С тех пор, как Гаррош Адский крик был побеждён, в Пандарию вернулся старый добрый противоречивый мир. И хотя пандарены за десять тысяч лет всё же усвоили урок, который хотел донести до них Шаохао (тот самый урок, благодаря которому пандарены такие, какие есть), отсутствие волшебных туманов вскоре сказалось на Пандарии не лучшим образом. Повелители Пылающего легиона, будучи прекрасно осведомлены о том, что на священном пике Безмятежности до сих пор обучаются монахи, готовые дать отпор любому врагу, послали туда значительные войска. В сражении на пике Безмятежности погибло множество отважных монахов, в том числе и великий мастер Хайт. Выжившие монахи вынуждены были оставить разорённый пик Безмятежности, перенеся школы боевых искусств в более безопасное место - на скитающийся остров Шэнь-Цзынь Су. В память о трагических событиях на пике Безмятежности был создан орден Павшего храма, великим мастером которого стал некий неопределённый монах невнятного пола и ещё более невнятной наружности, но на него всем чихать.

Итак, теперь вы, уважаемые читатели, знаете больше о том, кто такие пандарены, а также о том, через какие испытания они прошли за свою долгую историю. Теперь я со спокойной душой могу сообщить вам тайные слова дружбы - если вы произнесёте их, то рискуете завоевать уважение любого достаточно адекватного пандарена. Слова эти таковы: "кушать подано!".

P.S. А ещё у меня группа есть, в которую можно зайти, а можно и не зайти - https://vk.com/kotbaiunlair .

Несмотря на то, что леса Лордерона обычно шелестят листьями или скрипят, однажды они решили издать иной звук и прошептать имя "Артас" на ухо королю Теренасу Менетилу II. Король взял это имя и отдал его своему новорождённому сыну, которому спустя много лет будет суждено сыграть решающую роль в падении Лордерона. Но сначала Артасу нужно было вырасти и научиться чему-нибудь, что должны уметь все азеротские принцы - ездить на коне, улыбаться молодым чародейкам, убивать крестьян. Расти же Артасу довелось в очень неспокойное время - лордеронский Альянс как раз вёл войну с орками, которые к тому моменту уже разорили Штормград и загнали дворфов в горные крепости.

В те времена орочья Орда могла в любой момент появиться из-за холмов и осадить столицу, крестьяне покидали свои фермы, а с севера приходили известия о том, что орки объединились с аманийскими троллями и собираются сжечь Кель'Талас. Атмосфера в королевском дворце Лордерона была соответствующая. До малолетнего принца же почти никому не было дела. Артас общался разве что с Варианом Ринном, который гостил во дворце, да с Мурадином Бронзобородом, который обучал принца воинскому искусству. Впрочем, был у принца и ещё один друг - конь по имени Непобедимый. Конь с принцем не разговаривал и ничему его не учил, но от коней такого и не требуют.

После окончания Второй войны в Артасе всё ярче стали проявляться основные черты его характера - излишняя прямолинейность, доброта и мстительность (типичные черты паладина в ветке "воздаяние", кстати). Самоотверженность паладинов во время войны и даже после неё так сильно вдохновила Артаса, что он тоже решил примкнуть к их ордену. Благодаря усилиям Мурадина Артас уже умел обращаться с оружием, но чтобы стать паладином, ему нужно было ещё многому научиться. Наставником принца на паладинском пути стал Утер - глава ордена Серебряной длани и по совместительству самый известный паладин всего Азерота.

За годы своего обучения Артас проявил себя как истинный паладин - он с радостью помогал даже самому зачуханному крестьянину и был неудержим в битве. Принц никогда не задирал нос и на самом деле радел за благополучие простых людей, однако что-то беспокоило Утера - временами Артас проявлял излишнюю жестокость и совершенно не знал, когда стоит остановиться. Принц либо не умел, либо не хотел держать свои эмоции под контролем, однако Утер списал всё это на молодость своего подопечного. Увы, возраст дело никак не поменял - когда Артас официально стал членом ордена Серебряной длани, он ничуть не изменился. Утер всё больше переживал за судьбу принца, однако его успокаивало присутствие в жизни Артаса Джайны Праудмур - старый паладин искренне надеялся, что чародейка сможет смягчить горячий нрав принца.

Всё шло к тому, что вскоре королевский род Лордерона породнится с правящей семьёй Кул'Тираса, однако что-то пошло не так. Артас разрывался между своими обязанностями паладина, долгом принца и привязанностью к Джайне. Быть может, принц и смог бы совместить все эти вещи, но на него давила гибель Непобедимого, который сломал ногу во время метели, а также сообщения о вспышках чумы на отдалённых фермах и восстаниях в орочьих резервациях. Граждане Лордерона страдали, и видя это, Артас не мог оставаться безучастным. Он становился всё более отстранённым и угрюмым, пока не настало то самое время, когда принц лицом к лицу столкнулся с чумой Плети.

Артасу тяжело было видеть земли Лордерона в таком состоянии, его всё сильнее охватывал гнев, однако выплеснуть этот гнев он не мог. В случае с орками для принца всё было понятно - вот орки, они убивают крестьян, так что их стоит перебить за это. А нежить - это же самые обычные люди, которых неизвестные превратили в чудовищ, кого тут надо ненавидеть? Когда же объект ненависти, долгожданный Враг по имени Мал'Ганис, появился в жизни Артаса, то юный принц не сумел сдержаться - он наплевал на всё, отдавшись своей жажде мести. Это и привело Артаса в Нордскол, где его разум был поглощён волей Короля-лича, заключённой в рунном клинке - Ледяной скорби. Душа принца стала первой, которую поглотил этот меч.

В Лордерон вернулся уже не совсем Артас - он помнил всё, чему его учили Мурадин и Утер, однако основы учения Света и всё, что связывало принца с жителями королевства, были безвозвратно утеряны. Повинуясь голосу Нер'зула, Артас вырезал почти всё население Лордерона, убил своего отца, практически уничтожил Орден серебряной длани, разорил Кель'Талас, а потом вернулся на руины родного города и объявил себя королём. Технически Артас королём не стал, так как церемонии коронации никто не проводил, однако спорить с безумным принцем тоже было некому. Ну, по крайней мере Артас нашёл своего Непобедимого и сделал из него отличную ездовую нежить.

Артас так бы и остался на троне разрушенного королевства, если бы не вмешательство Иллидана, который явно собирался избавиться от Короля-лича. Почуяв неладное, Нер'зул использовал остатки убывающих сил, чтобы воззвать к своему чемпиону. Когда голос Нер'зула в голове Артаса затих, к принцу начали возвращаться былые чувства - отплывая в Нордскол, он даже назвал Кел'тузада своим другом. К сожалению, у Артаса было недостаточно времени, чтобы полностью придти в себя - последний приказ Короля-лича гнал его к пику Ледяной короны.

На холодных берегах Нордскола Артаса уже поджидали враждебно настроенные синие драконы, наги, одержимые жаждой мести эльфы крови, а также слуги Древних богов, каким-то чудом уцелевшие нерубы и некоторое количество дворфов под командованием Бейлгуна Огнебородого, которые скрывались в подземных чертогах Азжол-Неруба. Артас пробился через все препятствия и даже одолел Иллидана в поединке, но всё это лишь для того, чтобы остатки его пробуждающейся личности поглотила неумолимая воля Нер'зула. Когда Артас надел корону, он растворился - отныне существовал лишь Король-лич.

И на этом рассказ подходит к концу, а я желаю вам доброго вечера. И помните, что распространять чуму нежити - нехорошо. Ну, разве что вы тоже нежить. Тогда это нормально. А ещё вы можете свои темы для постов предлагать вот тут - https://vk.com/kotbaiunlair .

Можно сказать, что Медив был рождён благодаря затяжной конфронтации совета Тирисфаля и Хранителя Эгвин. Конфликт был вызван нежеланием Эгвин возвращать колоссальные запасы тайной магии, которыми традиционно наделялся Хранитель для противостояния демонам. Эгвин вполне резонно считала, что Хранитель для Совета - лишь оружие, которое время от времени необходимо откладывать в сторонку, а потому решила подложить членам Совета знатную свинью. Свинья имела такой большой успех, что Совет долгие годы пытался выщипнуть силу из Эгвин, однако безуспешно - не помогали даже самые могущественные артефакты и чары. Но, несмотря на мастерство и могущество Эгвин, кое-кому всё же удалось до неё добраться.

В охоте на Эгвин преуспел лишь Ниелас Аран - самый умелый зачарователь того времени. Аран так лихо управлялся с магическими предметами, что с их помощью выследил Эгвин и при этом даже не превратился в овцу. Эгвин, разумно оценив ситуацию, рассказала Ниеласу всё о своих планах и мотивах, надеясь склонить его на свою сторону. План Эгвин удался - вскоре они с Араном уже вовсю зачинали Медива в роскошных покоях штормградского замка. Таким образом Эгвин намеревалась передать всю свою мощь ребёнку - тогда Совет не смог бы избрать Хранителя самостоятельно. Замысел Эгвин, без сомнения, был хорош, однако она не заметила на нём небольшого зелёного пятна - остаточные эманации аватары Саргераса, которую волшебница когда-то одолела, засели глубоко в её душе, а теперь перешли по наследству Медиву. Сама же Эгвин, насладившись реакцией Совета, отправилась на поиски приключений.

Едва родившись, Медив угодил в ту самую невидимую клетку - его сразу же начали готовить к тому, что однажды он станет Хранителем, однако это не означает, что в детстве он был несчастен - как раз наоборот. При королевском дворе Штормграда Медив сдружился с Андуином Лотаром и Ллейном Ринном - втроём они успели пережить множество приключений, пока тайная магия, дремавшая в Медиве, не пробудилась. Произошло это вскоре после того, как будущему Хранителю исполнилось четырнадцать - Медив хлопнулся в обморок, а когда очнулся, то не на шутку перепугался и ринулся к отцу. Едва Ниелас коснулся покрытого холодным потом лба своего сына, как тайная магия ринулась наружу и убила мага на месте. Медив же, не долго думая, снова хлопнулся в обморок, в котором и пролежал целых двадцать лет.

Пробудившись, Медив уже не был самим собой - все его мысли отныне были мыслями Саргераса. О том, что Медив одержим, так никто и не догадался, пока не стало слишком поздно - Хранитель даже не ползал по потолку и не брызгал слюной в разные стороны, так что обмануться было нетрудно. Итак, в распоряжении Саргераса оказался один из самых многообещающих волшебников Азерота, наделённый феноменальными запасами магии, а также башня Каражан, выстроенная на пересечении силовых линий. Что могло пойти не так? Пока Восточные королевства, ни о чём не подозревая, процветали, одержимый Хранитель связался с Гул'даном и с его помощью открыл в Чёрных топях Тёмный портал. Орки, попавшие таким образом в Азерот, были крайне довольны, а вот все остальные - нет.

Почувствовав, что творится что-то подозрительное, Эгвин не поленилась телепортироваться в Каражан и посмотреть сыну в глаза. Медив в ответ телепортировал Эгвин обратно и продолжил своё зловещее дело. Примерно в это же время в Каражане объявился новый житель - Кадгар (можете представить, как при звуках этого имени где-то вдалеке грянула эпическая музыка). Медив сразу смекнул, зачем Кирин-Тор прислал к нему Кадгара, но всё же принял его в ученики. Кадгар, известный своим умением совать нос не в своё дело, полностью оправдал репутацию и вскоре обнаружил, что Медив - не тот, за кого себя выдаёт, да ещё и подозрительных полуорчих домой водит. Чтобы предотвратить надвигающуюся угрозу, Кадгар поспешил в Штормград и попытался убедить короля собрать отряд крепких ребят и пойти поговорить с Медивом, но успеха не достиг. Впрочем, вместо короля в Каражан отправился Лотар в сопровождении нескольких рыцарей.

Явившись в Каражан, Лотар обнаружил там жуткий разгром, как в дворфийской таверне после праздника, а в центре всего этого безобразия располагался Медив, уже начинавший заползать на стену. Сомнений не оставалось - Хранитель был одержим демоном. В завязавшейся схватке Медив оказался убит, Кадгар поседел, а окрестности Каражана сожгло дочиста. Орочье вторжение остановить всё равно не удалось, однако на многие годы Азерот оказался свободен от влияния падшего титана. И все эти годы Эгвин готовилась вернуть сына к жизни каким-то невообразимым волшебством - в итоге Медив действительно ожил, однако оказался лишён не только скверны Саргераса, но и мощи Хранителя.

Несмотря на то, что большей части сил Медив лишился, он всё ещё был могущественным магом, а посох Атиеш давал ему возможность обращаться в ворона. Вместо того, чтобы подсматривать за гномками, Медив решил исправить содеянное, а потому попытался предупредить правителей Восточных королевств о надвигающейся угрозе. Правители ему не поверили и разве что пинками не погнали, но кое-кого Хранитель всё же сумел убедить. Благодаря его действиям Архимонда у корней мирового древа встретила не жалкая кучка эльфийских охотниц, а многочисленная армия, к которой даже прибилось несколько диких тёмных троллей, ныне вымерших.

После победы над Пылающим легионом Медив исчез из истории Азерота. Лишь изредка он появлялся в виде магической проекции - в последний раз он явился Кадгару, чтобы объявить его новым Хранителем.Что сейчас делает Медив и не растворился ли он в потоках магии - неизвестно, но, возможно, станет известно в будущем. А на этом рассказ подходит к концу и я желаю вам доброго вечера. Если хотите в будущем почитать о ком-то или чём-то конкретном, то пишите пожелания в комментарии или в специальную тему где-то тут - https://vk.com/kotbaiunlair (стримы по всякому старью, музыка и картинки с указанием авторов прилагаются).

На самом деле у Титанов уже были на тот момент хранители, так зачем же понадобились ещё и драконы? Дело в том, что хранители должны были находиться строго в тех местах, куда их поставили, а драконы имели полнофункциональные крылья и могли летать там, где захочется. Итак, Титанам уже пора было уходить, а потому они взяли пять вожаков самых могучих драконьих стай и наделили их силой - бронзовый Ноздорму получил власть над временем, красная Алекстраза стала хранительницей жизни, зелёная Изера стала оберегать природу, наблюдая за ней из Изумрудного сна, синий Малигос получил великие знания и стал хранителем магии Азерота, а чёрного Нелтариона Титаны положили в измерение элементалей земли и сказали ему, что он хранитель земли. Несмотря на то, что в одного большого дракона аспекты собираться не научились, их мощь внушала трепет и уважение.

После того, как Нелтариона переманили на свою сторону Древние боги с помощью томика рассказов Лавкрафта и одного из ранних альбомов Therion, он назвал себя Смертокрылом и устроил катаклизм, который навсегда изменил облик Азерота. И хотя Смертокрыл был побеждён, аспекты уже не те, что прежде (особенно те, что погибли). Но какими они были прежде? Что именно случилось с драконами? Остановимся на этом подробнее.

НОЗДОРМУ

Титаны наделили Ноздорму своими знаниями о потоках времени и природе судьбы, что, конечно же, повлияло на образ жизни этого дракона. Ноздорму никогда не любил показываться из своих пещер, предпочитая следить за потоками времени, лишь изредка выбираясь, чтобы принять участие в какой-нибудь важной потасовке. Одна такая прогулка стоила Ноздорму части его сил - он, как и другие драконы, доверился Нелтариону, когда тот предложил создать волшебное блюдце и заключить в нём силы аспектов. Это блюдце, названное Душой дракона, должно было стать мощнейшим оружием в Войне древних и уничтожить вторгшихся в Азерот демонов, однако, вместо того, чтобы обратить силу блюдечка на демонов, Нелтарион схватил его и был таков.

Оказался ли огорчён Ноздорму таким поворотом судьбы? Ничуть - он знал всё наперёд и знает до сих пор, вот только поделать ничего не может - иначе время может превратиться в непонятную загогулину. Дальше больше - Ноздорму обладает несколькими воплощениями в разных участках временного потока и одним из них является Дорнозму - что-то вроде его злобного двойника. Дорнозму появился в тот момент, когда Ноздорму увидел своё будущее и под влиянием воли Древних богов попытался изменить его. В результате Дорнозму создал стаю драконов Бесконечности, а потом отправился кусать время за пятки. Ноздорму тем временем осознал, что ему суждено видеть спойлеры всегда и ко всему, а потому продолжил своё вечное бдение в Пещерах времени, всё так же изредка выбираясь оттуда, чтобы исполнить свою судьбу.

АЛЕКСТРАЗА

Алекстразе повезло больше - она должна была оберегать любую жизнь в Азероте, какой бы гадкой та ни была. Именно Алекстраза, увидев, что смертные народы режут друг друга, оказавшихся на пути зверей, вырубают леса, гадят где попало и вообще всячески развивают свои цивилизации, решила не уничтожать их, а научить прилично себя вести. Благодаря ей те же тролли существуют по сей день - их вполне могли уничтожить ещё до Раскола другие драконы. Как и другие драконы, Алекстраза стала жертвой предательства Нелтариона, а потом и вовсе попала в плен к оркам в Грим Батоле. И даже несмотря на всё то зло, что ей и её стае причинили смертные, она не отринула своего предназначения. Ну, разве только сожгла и раздавила нескольких, но это мелочи.

ИЗЕРА

Изера была наделена способностью спать, а потому не замедлила ею воспользоваться и отправилась на боковую, присматривая за Азеротом из Изумрудного сна. Многие отдали бы душу за такую способность, однако никто не смог бы заменить Изеру на её вечном посту. Наиболее сильной связью с Изерой обладали друиды, черпавшие из Изумрудного сна свои силы, за что потом расплачивались, помогая хранительнице природы внутри сна, а тем временем в Азероте могло происходить что угодно. Лишь тогда, когда всему миру угрожала опасность, Изера и друиды могли пробудиться ото сна, чтобы вмешаться.

Изумрудный сон всегда казался самым безопасным местом во вселенной, однако именно он стал причиной гибели Изеры. Виной тому стало превращение сна в кошмар, спровоцированное, скорее всего, Древними богами. Изера была вынуждена покинуть Изумрудный сон, чтобы помочь своим собратьям и смертным народам справиться с вторжением Пылающего легиона - вот тут-то Ксавий, заключённый во Сне много веков назад, и вступил на сцену. С помощью ужасающего проклятия сатир смог погрузить Изеру в кошмар и она набросилась на верных ей эльфов и их союзников, думая, что это демоны. Защищаясь, смертные были вынуждены расправиться с Изерой и с этих пор судьба изумрудной драконьей стаи остаётся неизвестной.

МАЛИГОС

Малигос, наделённый всеми знаниями Титанов о тайной магии, усердно следил за потоками этой самой магии, не позволяя ей сбиваться в кучки и создавать в неположенных местах аномалии. Стая синих драконов никогда не могла похвастаться большой численностью, как красные драконы, или же какой-то особенной связью с природой, как изумрудные. Но когда дело касалось магии, с синими драконами не мог сравниться никто - именно они стоят за созданием многих заклинаний, без которых не представляет себя ни один современный маг. Увы, именно синие драконы попали под главный удар Нелтариона сразу после его предательства.

Малигос, вынужденный бессильно наблюдать за гибелью почти всех своих отпрысков, не преминул воспользоваться возможностью и сошёл с ума. Он удалился в своё логово и с тех пор лишь раз покинул его, чтобы помочь своим собратьям сразиться со Смертокрылом. Из депрессии Малигос смог выйти гораздо позже, когда увидел драконов Пустоты, прибывших из Запределья. На радостях от такого открытия Малигос решил, что смертные маги виновны во всех аномалиях в Азероте и потому их нужно уничтожить, попутно выкачав всю тайную магию в Пустоту. Как и в случае с Изерой, смертные были вынуждены покончить с Малигосом, хотя и при поддержке Алекстразы. С тех самых пор Азерот лишился аспекта тайной магии.

НЕЛТАРИОН

Наделив Нелтариона властью над землёй Азерота, Титаны даже не подозревали, во что это выльется. Проводя большую часть времени в Подземье, Нелтарион время от времени слышал шёпот Древних богов, которые терпеливо убеждали аспект земли, что здесь ему не место, что остальные просто бросили его, а сами смеются там, снаружи. Со временем шёпот стал таким настойчивым, что Нелтарион плюнул на Азерот и поставил своей целью уничтожить его, населив одними лишь чёрными драконами. Большая часть чёрных драконов, надо сказать, с радостью согласились с планом своего отца. Целиком рассказ о Нелтарионе сюда, увы, не влезет, так как он оказался самым деятельным из аспектов и успел предать других драконов, попытаться изнутри расколоть Альянс и даже побывать в Запределье. Закончился путь Нелтариона гораздо позже - у Водоворота, где в неравном бою его убили отважные герои, обладающие необходимым уровнем экипировки и силы воли.

На данный момент лишь Ноздорму остаётся там, где ему и положено, присматривая за потоками времени и размышляя обо всём, что ещё должно произойти в Азероте. Да, он знает, что будет дальше, но никогда вам этого не откроет. И на этом рассказ подходит к концу, а я желаю вам доброго вечера. Если хотите в будущем почитать о ком-то или чём-то конкретном, то пишите об этом в комментарии или в специальную тему где-то тут - https://vk.com/kotbaiunlair (стримы по всякому старью, музыка и картинки с указанием авторов прилагаются).

К новому вторжению ночные эльфы оказались не готовы - их войска не имели сильного лидера, да и осталось их не так много, друиды же блуждали по изумрудному сну, даже не подозревая, что вот-вот станут кормом для гончих скверны. Первым делом нужно было пробудить друидов, чем и занялась Тиранда, начав со своего к тому времени уже мужа Малфуриона. Тогда-то Тиранда и вспомнила, что неподалёку от логова друидов-медведей в заначке лежит Иллидан - как раз то, что нужно для борьбы с демонами. Малфурион порыва супруги не поддержал, однако Тиранда всё равно выпустила его брата из темницы, даже не подозревая, чем это обернётся в будущем.

Оказавшись на свободе, Иллидан взялся за старое, то есть начал рубить демонов налево-направо безо всякой жалости и постоянно забывая о последствиях. Стремясь показать Малфуриону, что скверна не властна над ним, Иллидан пошёл на немыслимое (по мнению всё того же Малфуриона) - он вобрал в себя силу черепа Гул'дана, о котором ему рассказал посланный королём-личом Артас Менетил. Превратившись в полу-демона, Иллидан без труда одолел могущественного натрезима, однако почестей и в этот раз не дождался - Малфурион, увидев, во что превратился брат, отправил его в изгнание.

Изгнанный Иллидан отправился куда глаза глядят, однако бродил он недолго. Связь с Пылающим легионом вскоре дала о себе знать в виде Кил'джедена - вы, наверное, помните этого краснолицего весельчака, который постоянно ворошит старые дела, когда этого никто не ждёт. Кил'джеден предоставил Иллидану простой, но честный выбор - погибнуть в адских муках или же сделать, что говорят. Охотник на демонов должен был отыскать артефакт в гробнице Саргераса на Расколотых островах, а потом дать знать королю-личу, что восставать против Пылающего легиона - затея не из лучших. Задача осложнялась тем, что у Иллидана не было союзников, а по пятам шла Майев Песнь теней, одержимая желанием снова посадить его в темницу.

Иллидан, однако же, не из тех, кто позволяет обстоятельствам загонять себя в ловушку. Для начала он пошерстил старые знакомства и связался с нагами, в которых обратились придворные королевы Азшары - те оказались совершенно не против помочь старому знакомому и попутно полакомиться свежей ночноэльфятиной. При поддержке наг Иллидан сумел добыть себе корабль, на котором и добрался до Расколотого берега, а потом без особого труда достал требуемый артефакт. И лишь Майев всё ещё наступала Иллидану на пятки.

Вместе с оком Саргераса Иллидан добрался до развалин Даларана и его наги-чародеи начали ритуал, который должен был разрушить ледник Ледяной короны, где восседал король-лич. Таким образом, Иллидан остановил бы нежить в Восточных королевствах и вдобавок заслужил награду от Кил'джедена, однако вместо награды в очередной раз получил на орехи. В самый разгар ритуала появился Малфурион вместе с Майев и принцем высших эльфов Кель'тасом Солнечным скитальцем и всё испортил.

Малфурион, полагая, что Тиранда погибла, изорванная вурдалаками на кул'тирасский флаг (так ему сказала Майев), уже готов был наблюдать, как брат погибнет от клинка стражницы, но выяснилось, что Тиранду всего лишь унесло течением. Майев в мгновение ока лишилась преимущества, а Иллидан получил прощение, когда помог Малфуриону отыскать возлюбленную. Однако прощение не отменяет изгнания - Иллидану не было места среди своего народа, а тень Легиона всё ещё нависала над ним - нужно было срочно убираться из Азерота и охотник на демонов знал, куда.

Обломки Дренора, теперь именуемые Запредельем - вот куда отправился Иллидан желая скрыться от взора Кил'джедена, но вместо убежища нашёл Майев с толпой недружелюбных ночных эльфов. От нового заточения Иллидана сумела спасти леди Вайш со своими нагами и поддержкой принца Кель'таса - тот как раз искал, где бы разжиться магией для себя и своих эльфов. Обретя союзников, Иллидан в очередной раз решил выйти из тени и довести дело до конца - ему предстояло закрепиться в новом мире, а потом уничтожить короля-лича, чтобы получить обещанную Кил'джеденом награду.

План Иллидана вновь оказался воплощён лишь отчасти - среди вечных льдов он сразился с Артасом Менетилом и проиграл. Истекающего кровью Иллидана нашли уцелевшие эльфы и наги, после чего доставили его в Запределье. Иллидан оказался в западне - в Азерот дорога была заказана, а теперь ещё и Пылающий легион открыл на него охоту. Выход был один - укрепить позиции и готовиться к прямому столкновению с Легионом. Для этого Иллидан занял Чёрный храм в Долине призрачной луны и с помощью источника душ в его недрах сумел завербовать собственную армию демонов. Наги, эльфы крови, дренеи-пеплоусты, новобранцы-охотники на демонов и бывшие слуги Легиона составили внушительную силу, позволив Иллидану наречь себя владыкой Запределья.

Чтобы избавить себя от угрозы нападения с тыла, Иллидан решил захватить Шаттрат - прибежище обездоленных обитателей разрушенного мира. По старой традиции, план Иллидана сработал лишь отчасти - силы Альянса и Орды не оценили нападений иллидари на своих старых союзников в Шаттрате и отправили войска на штурм Чёрного храма. Вскоре искатели приключений смогли пробраться внутрь цитадели Иллидана, разорить его заполненные куртизанками залы и в неравной битве сразить его самого. Иллидан погиб на вершине Чёрного храма, успев лишь отослать часть своих иллидари атаковать Мардум - оплот Легиона, дрейфующий в Пустоте.

Несмотря на то, что тело Иллидана доставили в самый глубокий зал Казематов стражей и замуровали там в кристальной глыбе, его история на этом не заканчивается. Но это тема для совершенно другого рассказа, а пока что вы не готовы. Теперь же я желаю вам доброго вечера. Если хотите однажды почитать о ком-то или чём-то конкретном, пишите об этом в комментарии.