Будучи старшим братом в семье, Магни с самого детства привык заботиться о своих младших братьях - Мурадине и Бранне. Оба младших Бронзоборода вольны были заниматься всем, чем захочется, однако Магни таких привилегий был лишён - как наследник трона, он должен был усердно учиться, и без всяких там перерывов на обеденную кружку эля или гонки на баранах. В те времена дни Магни были наполнены изнуряющими тренировками, а ночи - занятиями в библиотеке, но всё же будущий король не был уверен, справится ли с весом стальгорнской короны. Впрочем, когда корона украсила-таки голову Магни, ни у кого не возникло ни малейших сомнений, что этот дворф справится с чем угодно. Для дворфов Каз Модана Магни стал мудрым и заботливым королём, однако его правление нельзя назвать благополучным.

Вторая война с орками стала для Магни и всего Каз Модана серьёзным испытанием - точно так же, как и Штормград, дворфийское королевство оказалось не готово к полномасштабной войне с Ордой. В те времена подземного поезда, соединяющего Стальгорн со Штормградом, ещё не существовало, поэтому предупредить дворфов о вторжении заранее было некому - атаки орочьих армий оказались столь же стремительны, сколь и внезапны. Войска клана Бронзобородов были вынуждены отступить к Стальгорну, оставляя на поживу зеленокожим захватчикам плодородные фермы и дворфийские бункеры, доверху набитые припасами. Сам Стальгорн, однако, оказался оркам не по зубам - ни одна попытка штурма с их стороны не увенчалась успехом. И хотя древняя дворфийская цитадель была неприступна, её обитатели оказались надолго отрезаны от внешнего мира армией орков.

Спасение же пришло к изнурённому Стальгорну оттуда, откуда никто не ждал - с севера. Армия Лордеронского альянса под предводительством Андуина Лотара вынудила орков снять осаду, и после этого Бронзобороды наконец-то получили возможность освободить Каз Модан от захватчиков. В благодарность за эту неоценимую помощь Магни заключил с Лордеронским альянсом союз, пообещав также выделить для восстановления Штормграда лучших дворфийских мастеров и столько материалов, сколько потребуется. Вот только доставлять в Штормград эти материалы было весьма затруднительно - между Каз Моданом и самым южным из людских королевств лежали земли, находившиеся в руках недобитых орков и дворфов из клана Чёрного железа, не менее дружелюбных, чем орки. Решение этой проблемы было найдено Гелбином Меггакрутом - предводитель гномьего народа спроектировал подземный поезд, навсегда связавший Стальгорн со Штормградом.

К тому моменту, как в Лордероне разгорелась чума Плети, Каз Модан не только вернул себе былое величие, но и приумножил его. Дворфийские изделия разбирались как горячие крендельки на Хмельном фестивале, а специалисты из Стальгорна получали хорошую работу во всех государствах-членах Лордеронского альянса. И хотя до Магни доходили слухи о том, что в Лордероне творится неладное, он даже не подозревал, что за ними кроется нечто действительно ужасное. А потом король Магни получил известия о том, что его младший брат Мурадин погиб в Нордсколе по вине принца Артаса. Магни хотел немедленно броситься на выручку Мурадину, однако понимал, что это бесполезно, да и королевские обязанности перепоручить было некому. Именно в это время, когда король Стальгорна пребывал в глубокой печали, к нему явился лорд-паладин Александрос Могрейн, чей сын, Дарион, недавно погиб в бою с нежитью. Могрейн вручил Магни освящённую сферу и попросил его выковать клинок, специально предназначенный для борьбы с умертвиями. В этот самый меч, названный Испепелителем, король Стальгорна вложил всю горечь и всю боль, которые тяжким грузом лежали у него на душе.

Пока Магни корпел над клинком, из Лордерона пришли мрачные известия - принц Артас вернулся в столицу, убил короля Теренаса и вознамерился разорить своё собственное королевство. Север Восточных королевств понемногу превращался во владения нежити – не устоял даже Даларан. Магни продолжал оказывать всю необходимую поддержку своим северным соседям, однако этого оказалось недостаточно для того, чтобы спасти Лордерон. К счастью, до Каз Модана чума Плети не добралась - Артаса не слишком интересовали дворфийские земли, да и регулярных армий на север Стальгорн не отправлял. Впрочем, у короля Магни и без чумы хватало проблем - местные племена троггов и ледяных троллей начали проявлять необычную активность, что потребовало задействовать дополнительные силы для защиты поселений по всему королевству. Тем временем в близлежащем Гномрегане произошла техногенная катастрофа - уцелевших гномов пришлось спешно размещать в Стальгорне. И хотя дворфы, которые освободили свои жилища для соседей, сделали это добровольно, со временем они начали ворчать, что гномы уже слишком долго занимают их дома, и пора бы им вернуться обратно в Гномреган.

За всю свою жизнь Магни нажил только одного ребёнка - дочь Мойру. Мойра выросла отнюдь не дурой, однако Магни держал её в стороне от политической жизни Каз Модана, полагая, что женщине в политике делать нечего. Сама же Мойра была несколько иного мнения на этот счёт, и как только выдалась возможность сделать что-нибудь значительное, она ею воспользовалась. В один прекрасный день Мойра в сопровождении двух десятков бойцов отправилась в Красногорье, которому требовались подкрепления для защиты от орочьих набегов. Логичнее всего было бы воспользоваться подземным поездом, однако Мойра выбрала иной путь - через Пылающие степи. В степях отряд Мойры попал в засаду дворфов Чёрного железа, целью которых была именно принцесса. Магни, узнав о случившемся, пришёл в ярость, и тут же собрал отряд из каких-то непонятных приключенцев, чтобы они пробились в недра Чёрной горы и спасли Мойру. Приключенцы, как им и положено, разнесли весь Тенегорн в пух и прах, а императора Тауриссана убили прямо в тронном зале. Однако Мойра спасаться отказалась - она уже успела выйти замуж за Тауриссана и забеременеть от него, а теперь ей предстояло заменить своего супруга на троне Тенегорна. Магни, конечно же, огорчился, но решил не тащить Мойру обратно в Стальгорн силой.

Беды, свалившиеся на Каз Модан и его короля, не прошли бесследно - Магни в то время был необычайно подавлен, мало с кем разговаривал, а некоторые свои государственные дела и вовсе перепоручал советникам. Всё это продолжалось до самого пробуждения Короля-лича. Несмотря на то, что над Азеротом нависла новая угроза, Магни впервые за долгое время был рад – провидец, участвовавший в нордскольской кампании, выяснил, что брат короля, Мурадин, вовсе не погиб, а просто потерял память и теперь правит какими-то синими дворфами из Ледяной крепости. Магни тут же бросил все дела и отправился в Нордскол, надеясь найти Мурадина и вернуть его домой. В Ледяную крепость Магни прибыл одновременно с Бранном, так что там произошло самое настоящее воссоединение братьев. Мурадин, однако, не захотел тут же вернуться в Стальгорн, желая сперва поближе познакомить Артаса со своим топором. Магни пришлось вернуться в Каз Модан без своих младших братьев, но теперь он хотя бы знал, что они оба живы, и мог спокойно заняться королевскими делами. Ну, то есть всё время стоять в тронном зале как истукан – это, знаете ли, непросто.

Победа над Королём-личом должна была подарить передышку как всему Каз Модану, так и Магни, и некоторое время в Азероте действительно было спокойно. Дворфы и гномы, участвовавшие в нордскольской кампании, вернулись домой, а вместе с ними и братья Магни, однако королю всё же было неспокойно. Магни всё время думал о своей дочери и о том, какую же ужасную ошибку он совершил, приказав убить Даграна Тауриссана. Думал ли король о том, как наладить отношения с дочерью? Конечно же, думал. И в результате этих раздумий он пришёл к выводу, что даже если у дворфа нет бороды и есть пара грудей, то это не значит, что этот дворф ни на что не годен. Именно по этой причине в стражу Стальгорна стали брать дворфиек - одна из них, Аэрин, даже была приставлена охранять принца Андуина Ринна, когда он гостил в Стальгорне. Потом её, правда, завалило камнями ради сюжета, но это уже совсем другая история.

Стихии Азерота тем временем утратили покой - предчувствуя грядущий катаклизм, элементали принялись буянить. И заметили это далеко не только шаманы - из озёр на рыбаков бросались разъярённые водяные духи, а огонь в очагах норовил что-нибудь или кого-нибудь поджечь. В надежде успокоить стихии или хотя бы узнать, почему они так себя ведут, король Магни решил прибегнуть к древнему ритуалу Единения с землёй. Он использовал для этого каменные таблички, которые Бранн отыскал в Ульдуаре, и ритуал действительно сработал. Вот только понимать название ритуала следовало буквально – не успел Магни как следует удивиться, как тут же превратился в алмазную статую. В Стальгорне моментально началась паника, которой не преминула воспользоваться Мойра. Она явилась в город, прихватив с собой целую прорву дворфов Чёрного железа - каждый житель Стальгорна, который высказывал недовольство этим обстоятельством, тут же получал палкой по голове. Мойра заявила, что только она тут является законным наследником трона, а после неё будет править её сын и внук Магни. Ещё немного, и началась бы гражданская война, но внезапно в Стальгорне объявился сам Вариан Ринн - король Штормграда едва не убил Мойру на месте, однако Андуин удержал его. Было решено, что править Каз Моданом до совершеннолетия сына Мойры будет совет Трёх молотов, состоящий из представителей трёх самых могущественных дворфийских кланов.

И хотя Магни стал цельным куском алмаза, его история на этом не закончилась. Его дух покинул телесную оболочку, но не исчез. Всё то время, что Каз Моданом правил Совет Трёх молотов, Магни находился в мире духов, оберегая сон Азерот - титана, которая спит в самых недрах планеты. Однажды в сон Азерот ворвались видения о Пылающем легионе - в этот момент дух Магни вернулся в своё прежнее тело, и тот факт, что оно теперь было алмазным, его ни капельки не смутил. Новость о пробуждении алмазного короля мигом облетела весь Стальгорн - кто-то был рад и взволнован, кто-то просто удивлён, но дворфы из кланов Громового молота и Чёрного железа испытывали смешанные чувства - а ну как прежний король выставит их на мороз? Однако трон Магни больше не интересовал - совершив прогулку по своему родному Стальгорну, уже бывший король сообщил, что отрекается от престола. Магни стал Вестником Азерот, и его ждали совсем иные заботы - необходимо было предупредить мир о приближении Пылающего легиона.

Именно Магни рассказал о существовании Столпов Созидания, которые в итоге помогли защитить Азерот от демонов. Сам он, однако, в битвах не участвовал - видимо, алмазное тело для этого не годится. Побывал Магни и на Аргусе - там он узнал, что внутри родной планеты эредаров находится титан, но, в отличие от Азерот, уже измученный и порабощённый скверной. Магни ужаснула судьба Аргуса, и он решил, что не допустит, чтобы кто-либо причинил вред ещё и Азерот. Впрочем, у сценаристов было иное мнение на этот счёт – перед тем, как Пантеон титанов успел заточить Саргераса, тот вонзил свой меч прямо в планету, тем самым ранив Азерот. Повсюду начал появляться так называемый азерит - этот минерал источал невероятную энергию, и им тут же заинтересовались гоблины, а вслед за ними и другие добытчики. Магни попытался донести до общественности одну простую мысль - они начали добывать кровь ещё не рождённого титана, а это как-то нехорошо. Но никто не прислушался к словам алмазного Вестника, и в будущем это обязательно к чему-нибудь приведёт.

А рассказ о Магни Бронзобороде тем временем подошёл к концу. Но это не помешает мне пожелать тебе, уважаемый читатель, доброй ночи. А ещё я тут оставлю эту ссылку - https://vk.com/kotbaiunlair .

Пандарены родственны другому народу прямоходящих медведей - фурболгам, хотя так сразу этого и не скажешь. Немногие уцелевшие после Войны Древних племена фурболгов обитают на территории современного Калимдора, Нордскола и Расколотых островов, однако они не могут похвастаться высоким уровнем культурного развития, к тому же большинство племён на данный момент являются обыкновенной сворой безумных дикарей, кидающихся на всё, что движется. Пандарены, как и фурболги, застали легендарную Войну Древних, с которой начинается так много историй, однако, в отличие от своих дальних родственников, пандарены сумели построить свою собственную цивилизацию, изобрести письменность и научиться готовить обалденные паровые булочки и котлетки.

Увы, уникальная пандаренская культура практически полностью была уничтожена народом могу. Долгое время могу вообще никем не воспринимались всерьёз - каменные создания титанов, которые вдруг обрели плоть, просто не могли собраться в одном месте и не начать убивать друг друга. Среди самих могу эта эпоха зовётся Эпохой сотни королей, и завершилась она лишь с приходом к власти Лэй Шэня, впоследствии названного Властелином грома. Именно Лэй Шэнь объединил враждующие группировки могу в единый народ, перед которым склонилась вся Пандария. Для других народов Пандарии эпоха правления могу стала эпохой рабства - только богомолы могли сравниться с могуществом их армии, однако они были отрезаны от основной части Пандарии колоссальной стеной, названной Змеиным хребтом. При жизни Лэй Шэнь старательно выкорчёвывал любые ростки культуры, которая не была культурой могу, но вместе с этим Властелин грома создал сильное государство, против которого не осмелились выступить даже тролли Зандалари.

Могу были удовлетворены тем местом, которое они заняли в древнем Азероте, а вот их рабы-пандарены, уже позабывшие свой родной язык, тайно точили когти на своих хозяев. Так как оружия рабам носить не разрешалось, пандарены начали учиться сражаться врукопашную - именно так и зародились основы пандаренских боевых искусств, которые сейчас весьма эффективно используют монахи ордена Павшего храма и монастыря Шадо-пан. Первые же ростки восстания рабов возникли во время правления императора-могу Лао-Фэ, который обожал наказывать рабов, отбирая у них детей и выбрасывая их на растерзание богомолам. Одним из отцов, чьего ребёнка отобрали могу, стал пандарен Кан, позже получивший прозвище Десница Первой зари. Кан обнаружил, что вся мощь империи могу зиждется на рабском труде – рабы возделывают поля, ухаживают за ранеными, обеспечивают доставку припасов и даже куют оружие. Отбери у могу рабов, и их империя тут же падёт.

Осознав, насколько уязвима империя могу, Кан начал собирать единомышленников из числа рабов пандаренов, цзинь-юй, хозенов и груммелей. Спустя некоторое время на пике Безмятежности, где тайно тренировались монахи, собралась целая армия, способная потягаться с силами могу в открытом сражении. Когда монахи спустились с гор, могу пришли в смятение - они вовсе не были готовы к войне с небольшими отрядами ловких и быстрых бойцов. Бывшие рабы под предводительством Кана наносили могу одно поражение за другим, постепенно оттесняя их к Танлунским степям, и в результате окончательно вытеснили их из Пандарии. Восстание рабов произошло двенадцать тысяч лет назад, и к тому моменту, как в Азерот вторгся Пылающий легион, Пандария уже две тысячи лет как являлась самостоятельным государством, свободным от чужого влияния. Правителями Пандарии в этот период становились как пандарены, так и цзинь-юй с хозенами, но по-настоящему легендарным стал лишь один император – Шаохао.

Итак, хотя пандарены и застали самое начало Войны Древних, они не принимали в ней участия - благодаря усилиям императора Шаохао, Пандария не испытала на себе ярость Пылающего легиона десять тысяч лет назад. Сам Шаохао, однако, вовсе не подозревал, что ему суждено стать последним и величайшим императором Пандарии. В самом начале своего правления Шаохао полагал, что ему суждено купаться в роскоши и ежедневно наслаждаться обществом юных пандаренок, вот только говорящий с водой из народа цзинь-юй увидел в будущем иное - всей Пандарии было суждено купаться в пламени скверны и ежедневно наслаждаться обществом кровожадных демонов. Юный император вовсе не хотел такой судьбы ни для себя, ни для своей страны, а потому отправился в путешествие. Да, раньше все проблемы решались именно так.

Предлагаю не углубляться в детали путешествия Шаохао, ведь тогда половину рассказа придётся посвятить только этому. К тому же для истории пандаренов существенна лишь заключительная часть странствий последнего императора. Итак, получив все ответы, которые искал, Шаохао сделал ровно две вещи, благодаря которым он и вошёл в легенды - создал орден монахов Шадо-пан, который и по сей день защищает Пандарию, а также отдал свою жизнь, чтобы пробудить непроницаемые туманы, скрывшие Пандарию от внешнего мира на десять тысяч лет. После этого новый император в Пандарии так и не появился, потому что поддерживать международные отношения было не с кем, а с внутренними делами пандарены и их соседи неплохо справлялись самостоятельно.

Туманы действительно уберегли Пандарию от внешних угроз - пандаренам и их союзникам угрожало лишь нашествие богомолов из-за стены и яунголов из степей, но с ними вполне могли справиться монахи Шадо-пан. Некоторым пандаренам, впрочем, не хотелось вечно сидеть под защитой туманов - они жаждали приключений и всего такого. Первым из таких искателей приключений, всё же решившихся покинуть Пандарию, стал Лю Лан - самый обыкновенный пандарен родом с маленькой фермы в долине Четырёх ветров. Лю Лан, в отличие от некоторых мечтателей, действительно намеревался пересечь море и очутиться в неизведанных землях, однако сделать это было непросто. Если бы Лю Лан отправился в путешествие на лодке, то никогда бы не смог найти путь обратно в Пандарию. Поразмыслив как следует, Лю Лан решил отправиться в море на спине морской черепахи, так как черепахи всегда знают, где их родной берег.

Когда Лю Лан отправлялся в море, жители Пандарии посчитали его сумасшедшим, и совсем не ждали его возвращения. Дело в том, что тогда было принято считать, что весь остальной Азерот погиб в пламени Войны Древних, и лишь Пандарии удалось спастись. Каково же было удивление пандаренов, когда пять лет спустя Лю Лан вернулся верхом на своей черепахе по имени Шэнь-Цзынь Су и начал рассказывать о землях, которые он обнаружил за морем. Некоторые отчаянные пандарены решили отправиться вместе с Лю Ланом в путь, и с тех пор раз в пять лет Лю Лан возвращался в Пандарию, чтобы рассказать новые истории. Черепаха тем временем росла и росла, пока не достигла таких размеров, что пандарены-путешественники смогли построить прямо у неё на спине небольшую деревню. Увы, Лю Лан действительно был простым пандареном, а потому срок его жизни однажды подошёл к концу. Когда старый Лю Лан почувствовал, что его время пришло, он отправился в лес, который сейчас называют лесом Посохов, и воткнул там в землю свой верный зонтик. Из этого зонтика выросло великолепное дерево, которые и сейчас растёт на спине великой черепахи. Сам Шэнь-Цзынь Су с тех пор никогда не возвращался в Пандарию.

Со временем пандарены из Пандарии и пандарены, живущие на спине Шэнь-Цзынь Су, практически позабыли друг о друге. А потом десять тысяч лет прошли и туманы, созданные императором Шаохао, рассеялись. Орда и Альянс впервые добрались до запретных берегов именно в это время - увы, вместе с собой они принесли раздор. В повседневную жизнь пандаренов это обстоятельство, как ни странно, никаких особенных волнений не привнесло. Да, богомолы прорвались за стену, Гаррош Адский крик нашёл сердце Древнего бога и уничтожил Вечноцветущий дол, отовсюду повылезали разные неприятные личности, но мировоззрение пандаренов всё это совсем не пошатнуло. Ну, не отказываться же от жаркого из мушана и кружечки портера на обед из-за какого-то там конца света, верно? И хотя пандарены в большинстве своём сохранили нейтральное отношение и Орде, и к Альянсу, некоторые из них решили всё-таки примкнуть к одной из сторон. Больше всего таких пандаренов среди выпускников академии Шан Си со скитающегося острова, но это вполне логично, ведь выпускники академии традиционно разделяются на две группировки с разным мировоззрением. Сейчас положение таково - пандарены, следующие путём Тушуй, присоединяются к Альянсу, а те, которым ближе философия Хоцзинь, присоединяются к Орде.

С тех пор, как Гаррош Адский крик был побеждён, в Пандарию вернулся старый добрый противоречивый мир. И хотя пандарены за десять тысяч лет всё же усвоили урок, который хотел донести до них Шаохао (тот самый урок, благодаря которому пандарены такие, какие есть), отсутствие волшебных туманов вскоре сказалось на Пандарии не лучшим образом. Повелители Пылающего легиона, будучи прекрасно осведомлены о том, что на священном пике Безмятежности до сих пор обучаются монахи, готовые дать отпор любому врагу, послали туда значительные войска. В сражении на пике Безмятежности погибло множество отважных монахов, в том числе и великий мастер Хайт. Выжившие монахи вынуждены были оставить разорённый пик Безмятежности, перенеся школы боевых искусств в более безопасное место - на скитающийся остров Шэнь-Цзынь Су. В память о трагических событиях на пике Безмятежности был создан орден Павшего храма, великим мастером которого стал некий неопределённый монах невнятного пола и ещё более невнятной наружности, но на него всем чихать.

Итак, теперь вы, уважаемые читатели, знаете больше о том, кто такие пандарены, а также о том, через какие испытания они прошли за свою долгую историю. Теперь я со спокойной душой могу сообщить вам тайные слова дружбы - если вы произнесёте их, то рискуете завоевать уважение любого достаточно адекватного пандарена. Слова эти таковы: "кушать подано!".

P.S. А ещё у меня группа есть, в которую можно зайти, а можно и не зайти - https://vk.com/kotbaiunlair .

Начинается история Короля-лича с прибытия дренеев на Дренор, который на тот момент не назывался никак. Дренеи не трогали местных орков, а орки не трогали их, однако вся беда в том, что на горизонте маячил Кил'джеден, которому до зарезу хотелось зарезать всех дренеев. Для осуществления зловещего (а как иначе?) плана, Кил'джеден отыскал верховного орочьего шамана, которого уважали все кланы до единого и втёрся к нему в доверие. Явившись во снах в образе почившей жены Нер'зула, Кил'джеден призвал его убивать дренеев и желательно с особой жестокостью - якобы они что-то затевают, да и вообще какие-то синие и рогатые.

План Кил'джедена увенчался успехом, время дренеев на Дреноре подошло к концу и тогда же началась история обращения верховного шамана в повелителя проклятых душ. Со временем Нер'зул понял, что дело пахнет жареным - дренеи не ели орочьих детей, а местами даже были не такими уж синими, зато к видению жены было крайне много вопросов, вроде "почему она говорит зловещим баритоном?" или "откуда у неё огромная алая тень за спиной?". Верховный шаман понял, что его обманули и попытался исправить содеянное, но было уже поздно.

Ученик Нер'зула, Гул'дан, которого остальные орки шпыняли за его косоногость и сутулую спину, оказался куда сообразительнее, при этом для того, чтобы переманить его на свою сторону, Кил'джедену даже не понадобилось никем прикидываться. Гул'дан когтистой рукой потеснил учителя и занял его место вместе с прилагающимися к нему уважением орков и бесплатными обедами. Нер'зул же отошёл на второй план, а воля его была, казалось, сломлена. Однако он лишь ждал своего часа.

Много лет Нер'зул скрывался в родной деревне, разговаривая с духами, пока к нему не явился Терон Кровожад - первый рыцарь смерти и главных среди них в те времена. Терон рассказал Нер'зулу, что в Азероте произошёл небольшой казус, по результатам которого почти всех орков перебили или загнали в резервации, вожди все кончились, а Гул'дан забился в гробницу Саргераса, где и издох. Нер'зул понял, что настало время взять ситуацию в свои руки.

Верховный шаман сговорился с вождями кланов, оставшихся в Дреноре, который уже представлял собой сущее непотребство и вместе они отстроили тёмный портал заново, чтобы вновь внезапно набежать на Азерот. Воспользовавшись неразберихой, Нер'зул собрал несколько мощных штуковин, среди которых затесался череп Гул'дана, и вернулся в Дренор, чтобы открыть пару демонических порталов, однако прямо в разгар веселья к Нер'зулу заявились гости из Азерота и верховному шаману оставалось только броситься в один из своих порталов, где его, улыбаясь, уже встречал недовольный Кил'джеден.

Решив, что изорвать Нер'зула на клочки, а потом запихнуть его душу в шлем, будет отличной идеей, Кил'джеден даже не подозревал, что творит. Превратив шамана в закованного в лёд Короля мёртвых, он развязал ему руки (не буквально, конечно). Будучи пленником демонов Пылающего легиона, Нер'зул принялся исполнять их волю - понемногу подтачивать основы Азерота, чтобы однажды тот упал в лапы демонов. Однако вместе с этим шаман понял, что его шёпот могут слышать лишь его преданные слуги - тут-то он и принялся воплощать собственный план.

Армии Короля мёртвых росли - даже империя нерубов пала перед ним и тогда взор бывшего шамана обратился к Восточным королевствам. Шёпот Нер'зула достиг ушей верховного мага по имени Кел'тузад, который тоже был любителем death-metal. Верховный маг польстился на посулы о вечной жизни и создал печально известный Культ проклятых - его члены носили зловещие одежды и мечтали превратить всех живых в нежить. Итак, команда по захвату мира была готова, однако чего-то не хватало и вскоре Нер'зул создал пафосный меч, способный пожирать души - его план вступил в финальную стадию.

Пока в Восточных королевствах Культ проклятых создавал армию нежити, наблюдавших за Нер'зулом демонов всё устраивало, а потом по одному они начали попадать в неприятности. Сначала одержимый местью принц Лордерона Артас Менетил зарубил удивлённого Мал'ганиса проклятым мечом Короля мёртвых. Потом Архимонда взорвала туча огоньков и оставшиеся в Азероте демоны удивились ещё сильнее, оставшись без связи с начальством.

Казалось бы, план воплощён идеально - Нер'зул свободен, Артас сидит в разрушенном дворце, пытаясь научить скелетов петь, а уцелевшие повелители ужаса отсиживаются по углам. Однако на сцене появляется Иллидан, которому дана установка испортить Королю мёртвых веселье, что удаётся сделать лишь отчасти - ледяной трон начинает протекать, а Нер'зул срочно вызывает Артаса к себе, чтобы надеться ему на голову (он же шлем).

И вот, когда Артас водружает пафосный шлем себе на голову, Нер'зул снова отступает на второй план, становясь частью души принца. Власть Короля мёртвых ослабевает и армия нежити, ведомая только его голосом, разбредается до поры до времени, но это уже совсем другая история.

На этом сегодняшний рассказ подходит к концу и я желаю вам доброго вечера. Если хотите почитать про кого-то конкретного, то, как всегда, можете сообщить мне об этом в комментариях.