Москва и МО.
Ищем дом замечательной белой кошечке.
Возраст 6 месяцев. Крупная девочка.
Здорова, обработана от паразитов, стерилизована.
Темперамент у Фреи активный. Очень игривая, энергичная, любознательная.
Живет с другими кошками, ладит.
Приучена к лотку и когтеточке.
В добрые руки.
89035072767 Людмила, 89629629772 Людмила
Сцук, вот никогда не понимал смысла подобных надписей. Сейчас не понимаю вдвойне, потому что столбы относительно недавно восстановлены и покрашены.
Напиши ты, что Саня - козёл или Саня - красавчик. Хоть какой-нибудь смысл был бы. А то просто имя. На кой хрен кому-то это информация нужна? Какой-то список мудаков, у которых есть маркер?
Саней, Саньков, Александров у нас по стране тьма. Тогда уж фамилию чтоли приписывали бы
Вспоминали с коллегой детство золотое: когда трава была зеленее, мороженка вкуснее и за 10 копеек, а на первомайские демонстрации ходили охотно, добровольно и с радостью. Далее с её слов:
- Было мне 7 лет, до школы оставалось каких-то четыре месяца. В том же доме, что и мы, но в другом подъезде жили наши родственники, они работали на том же заводе, что и мои родители, их дочери Лизе было тоже 7 лет, мы ходили в одну группу детсада. В связи с этим и родители, и воспитатели недоумевали: а почему я и Лиза - родственницы и одногруппницы - и не дружим? Я бы могла долго расписывать причины, но ограничусь одной фразой - Лизка была противной девчонкой. Любой ребёнок бы понял! Но взрослые в таких политических тонкостях не разбирались, вот и ставили нас то парой на прогулках, то в одну песочницу совали и т.д. Перед Первомаем её родители задержались на работе, поэтому шарики на демонстрацию купил мой папа. Надул и повесил. Две связки из четырёх шариков разных цветов. Мне и Лизе. Утром Лиза и родители зашли за нами, чтобы мы вместе пошли на демонстрацию. Ну и взять шарики. Вот они стоят и ждут нас в прихожке, Лизка уже взяла свои шарики, ну а мне приспичило в тубзик. Выхожу из тубзика и слышу из своей комнаты БАХ! БАХ! БАХ! БАХ! Четыре раза. Забегаем в комнату - а там стоит Лизка с иглой, рядом четыре тряпочки - мои бывшие шарики. В ответ на предъявы Лизка заныла, что она нечаяно. Ну, понятное дело, что нечаянно, по-другому и быть не может: нечаянно пошла в мою комнату, пока взрослые не видят, по дороге - тоже нечаянно! - извлекла иглу из игольницы, а в моей комнате - опять же ж совершенно нечаянно! - лопнула шарик. И так четыре раза. Правдоподобно?
Я ору, что раз уж Лизка бабахнула мои шарики, то пусть тогда поделится своими. Лизкина мамаша заявляет, что никакого дележа не будет - если её доча НЕЧАЯННО лопнула мои шарики, то это ещё не повод отдавать мне её шарики. В итоге мои родители малодушно забили на эти шарики (подумаешь - шарики!), вручили мне какой-то флажочек, велели умолкнуть и мы все вместе пошли на демонстрацию. Идём. Понятное дело, настроение у меня уже не то. Советской девчонке пойти на Первомай без шариков всё одно что светской львице заявиться на бал без брюликов. Да ещё и Лизка рядом идёт и шариками у меня перед носом машет. Лыба на весь рот, удивительно как углы рта на затылке не сходятся. "А у меня вооот какие шарики. Вот синенький! А вот зелёленький! А это жёлтенький! А вооот красненький - самый большой!!! А где твои шарики? Забыла что ли?" Издевается, падла. Очень хочется втащить, кулаки в карманах аж зудят. Но знаю, что только хуже будет. Поэтому в мыслях фантазирую, что я с ней сделаю, когда мы останемся наедине, без взрослых. А между тем мы идём в колонне к центральной улице - единственной асфальтированной улице нашего города. Всё остальные улицы в эту пору - средоточие жидкой грязи разных сортов, так что даже самые нарядные дамы оснащены резиновыми сапогами. И тут наш начальник с платформы (на заводском грузовике) нам командует: "А ну-ка, товарищи, поднимем вместе руки, помашем и скажем дружно "Ура!"" Все дружно поднимают руки и орут. И Лизка тоже. Поднимает обе руки, машет шариками о орёт вместе со всеми. Ё-маё, это ж такое искушение, против которого слабому дитяти трудно устоять! Тем более что взгляды взрослых обращены на платформу. Пользуясь случаем делаю Лизе шикарную подножку, она валится в слой жидкой грязи. Не на колени, не боком, а плашмя (и лицом тоже). В голубой ветровке и сиреневых вельветовых брючках. Вопли, вой, слёзы. Мамаша Лизы вынимает из грязи своё чадо и моментально включает истеричку: "Это что ж такое? Свинья! Только сегодня куртку одели!" Лизка пытается переорать родительницу, что ей кто-то подставил ногу (и ведь совершенно права!), но у её мамы другое мнение на этот счёт: "Научись смотреть под ноги перестань врать! Марш домой! Все праздники дома просидишь! Никаких конфет! Никакого телевизора!" И уводит за шкирку своё чадо с театра праздничных действий. Шарики, кстати, куда-то запропастились, но мне на них уже пофиг было. Это, конечно, было не самое яркое воспоминание моего детства, но чертовски приятное.
P.S. Мои воспоминания о Первомае несколько скромнее. Однажды мы с подругой в 1992 году взяли шарики и пошли на демонстрацию. И застали на центральной улице несколько пенсионеров и жалкие остатки ком.партии нашего города (человек 5-6, не больше). Прошлись пару раз туда-сюда по улице, потом они нас пригласили в ДК на чай. Тогда мы поняли, что время искренней первомайской радости безвозвратно ушло.
