Этого человека, прожившего почти 100 лет, как нельзя лучше характеризует определение «творческая натура». Причем творческая – в самых разных областях. Термен с детства «раздваивался»: у него получалось быть и «физиком», и «лириком». Мальчик с удовольствием занимался музыкой и в то же время дотошно постигал законы физики, ставил различные опыты. Впоследствии такое «раздвоение» привело тому, что Лев, учась сразу на двух факультетах Петербургского университета - астрономическом и физическом, поступил еще и в консерваторию учиться по классу виолончели.
«Коронным» изобретением Термена, ставшим опорой для него во многих жизненных ситуациях, оказался терменвокс («голос Термена») – первый в мире электронный музыкальный инструмент. Играть на нем можно всего лишь приближая и удаляя ладони от чувствительного элемента. Под воздействием таких движений рук прибор начинает «петь» более высоким или более низким «голосом». Ни струн, ни мембран, ни клавишей, только изящная жестикуляция человека, словно бы колдующего над странной конструкцией с торчащими из нее проводами и антеннами.
Свое изобретение, сделанное через пару лет после революции, Лев Сергеевич демонстрировал советским вождям – Ленину, Сталину… Их одобрение в прямом смысле открыло молодому изобретателю дорогу в мир.
Владимир Ильич высказал мнение, что удивительный поющий прибор можно использовать в качестве агитки, показывающей, как молодое советское государство делает успехи в борьбе за всеобщую электрификацию, а его ученые даже придумывают новые варианты использования электричества. Ленинское резюме дало Термену невиданную тогда для жителей Страны Советов свободу перемещений. Сперва изобретатель получил мандат на беспрепятственные железнодорожные поездки с гастролями по всей России. А в 1927 году эта рекламная акция вышла на международный уровень. Льву Сергеевичу позволили выехать в Германию для демонстрации «электронного голоса». Терменвокс вызвал у европейцев бурю восторга, предложений дать концерт с использованием терменвокса было не счесть. Термен выступал в лучших концертных залах Парижа, Берлина, Лондона... Наплыв желающих услышать, «электрический голос из ниоткуда», оказался столь велик, что в знаменитой «Гранд-Опера», например, даже пришлось продавать билеты на стоячие места в ложах (такое случилось впервые за всю историю знаменитого «храма музыки»).
Вслед за Старым Светом Термен покорил Америку. В январе 1928-го состоялся его первый концерт в Нью-Йорке, в зале роскошного отеля «Плаза». Здесь ему аплодировали композитор Сергей Рахманинов и всемирно известный дирижер Артуро Тосканини. Через несколько дней - еще одно триумфальное выступление, после которого миллиардер Вандербильдт устроил торжественный прием в честь гостя из далекой России.
Однако американская эпопея Льва Сергеевича не ограничилась только лишь концертными выступлениями. Предприимчивые заокеанские бизнесмены поняли, что грядет мода на терменвоксы, продажа которых может принести хорошую прибыль. Но для этого нужно наладить массовое производство таких «голосов Термена».
Этим занялся сам изобретатель. Он создал фирму, которая занималась разработкой и выпуском элктро-музыкальных инструментов. Одновременно с ведением бизнеса Лев Сергеевич не прерывал и свою концертную деятельность.
В итоге «простой инженер и музыкант из Советской России» уже вскоре превратился в успешного предпринимателя, богача. Термен взял в аренду 6-этажный дом в центре Нью-Йорка, оборудовал там квартиру, музыкальную студию и лабораторию-мастерскую, где он проводил все новые эксперименты. В гостях у «русского чародея», бывали Чарли Чаплин, Альберт Эйнштейн, Морис Равель, Джордж Гершвин...
Стоп, граждане! Тут все о музыке, гастролях, успешном бизнесе, - но где же разведка?
А разведработа у Термена шла параллельно с его успехами на иных, легальных поприщах.
Согласно официальной версии командировку в США Лев Сергеевич получил от наркома просвещения Луначарского. Однако была еще одна причина, позволившая Термену беспрепятственно отплыть в Америку, невзирая ни на какие «железные занавесы»: руководство соответствующих советских разведывательных служб поручило ученому поработать за океаном в качестве «охотника за секретами».
Данный проект оказался очень удачным. Новый агент в Америке умудрялся собирать для своих негласных шефов из Москвы массу полезной информации.
Чтобы получать секретные сведения Лев Сергеевич выработал особую тактику, достиупну только ему – человеку огромного творческого, изобретательского потенциала. Он без устали генерировал всякие оригинальные идеи и предложения, которые тут же привлекали внимание американских ученых, военных, бизнесменов... Во время деловых встреч и разговоров с ними Лев Сергеевич довольно легко мог выведывать интересующие его московское руководство секреты. В круг его знакомых входили среди прочих генерал, будущий президент США, Дуайт Эйзенхауэр, генерал Гровс, курировавший вопросы разработки ядерного оружия…
Конечно, собранную информацию нужно было передавать в Москву. Встречи успешного бизнесмена Термена со связниками обычно происходили под видом дружеской пирушки. «Раз в неделю два-три юноши приглашали меня в маленький ресторанчик, мы садились вместе за стол, и там я должен был им рассказывать всякие секретные вещи», - вспоминал позднее Лев Сергеевич.
Чекисты опасались, что Термен может скрыть какую-то информацию, и применяли проверенный способ «развязывания языка»: в начале каждой застольной беседы они заставляли своего собеседника выпить пару стаканов водки. Однако подобное беспардонное спаивание Льву Сергеевичу быстро надоело, и он предпринял контрмеры: для нейтрализации действия алкоголя перед очередной конспиративной встречей съедал внушительную порцию сливочного масла, защищая тем самым организм от нежелательного воздействия крепкого алкоголя
.
Изобретатель терменвокса работал за океаном на нашу разведку вплоть до 1938 года. Финал американской эпопеи Термена и сейчас еще окутан завесой тайны. По одной из версий тех событий он исчез из Штатов буквально в одночасье, оставив в недоумении многих людей, с которыми был близко знаком и часто общался.
Некоторые из тех, кто занимался изучением хитросплетений биографии Льва Сергеевича, пришли к выводу, что всему виной – изменения, произошедшие в его личной жизни. Мужчина увлекся балериной-мулаткой Лавинией Вильямс, которая участвовала в составе группы танцоров в его концертах. Через некоторое время они поженились.
Следует отметить, что Лев Сергеевич постарался соблюсти официальные правила, предусмотренные в подобных случаях для советского человека. Он заранее предупредил посольство СССР в США о своих матримониальных планах, а потом пришел со своей избранницей, чтобы оформить свидетельство о браке.
Наши «органы» поначалу вроде бы не возражали против такого шага своего разведчика. Однако уже вскоре, судя по всему, пожалели о этом. У «шефов» Термена возникли опасения, что их подопечный, обзаведясь женой-американкой, может после этого окончательно американизироваться и решить навсегда остаться в Соединенных Штатах.
Был еще один момент, негативно сказавшийся на столь успешной до того разведработе Термена. Женитьба на темнокожей танцовщице явно подмочила репутацию ученого в глазах американского высшего света. Его уже не так часто приглашали на всевозможные рауты, деловые встречи. Реже появлялись высокопоставленные гости в нью-йоркском доме Термена на 54-й улице. Как результат, ему стало гораздо труднее собирать важную разведывательную информацию. Впрочем, такой «облом» мог случиться и по иной причине: общительный советский ученый, возможно, попал-таки «под колпак» спецслужб США, заподозривших в нем большевистского агента.
Как бы там ни было на самом деле, оргвыводы Москвы не заставили себя ждать. Их результатом стало скоропостижное исчезновение Термена из США, и его «материализация» в СССР.
Лев Сергеевич писал позднее, что желание съездить на родину он высказал сам. Хотелось, мол, повидать Россию, показать ее молодой жене. Ну а в последний момент Лавинии по какой-то причине не дали визу и пришлось плыть через Атлантику без супруги. Однако, согласно другой версии, через резидента изобретателю терменвокса передали команду: срочно прибыть в Союз на две-три недели «для уточнения некоторых вопросов». При этом был организован его нелегальный отъезд из Штатов. Термен покинул американский континент на борту грузового советского парохода по документам второго помощника капитана. Наконец, существует и еще одна версия: якобы, агенты советских спецслужб попросту похитили ученого из его огромного нью-йоркского дома и тайно переправили на борт российского сухогруза, стоявшего в устье Гудзона.
На родине Л. Термена ждали отнюдь не с распростертыми объятиями. Уже вскоре экс-разведчик угодил в тюремную камеру. Ему предъявили обвинение в заговоре против Сталина. Впрочем, раскрутить эту историю у следователя так и не получилось, месяц спустя он потребовал от Льва Сергеевича сознаться в подготовке другого преступления - покушения на С. М. Кирова. Причем тот факт, что в период, когда это вроде бы происходило, — в начале 1930-х, Термен жил в Соединенных Штатах, чекиста ничуть не смутил.
Не желая утруждать собственные мозги, сотрудник НКВД предложил своему подопечному арестанту самому «проработать подробности». Термен дал волю фантазии, надеясь, что его совершенно невозможная в реальности версия покушения даже самому дремучему прокурору покажется бредом сивой кобылы. Итак, согласно терменовскому сочинению, группа антисоветски настроенных ученых-астрофизиков должна была устранить Кирова во время посещения им Пулковской обсерватории. Динамит, якобы, предполагали заложить в находившийся там маятник Фуко, а взорвать эту бомбу должен был сам Термен при помощи радиосигнала, посланного им с территории США.
Но несмотря на вопиющую абсурдность этого «признания», члены Особого совещания все-таки вынесли Термену вердикт: «виновен» и приговорили к 8 годам лагерей.
Срок он отбывал на Колыме. Недавнего успешного бизнесмена поставили бригадиром над зеками, которые возили груженые камнем тачки на отсыпку дороги. Однако талант изобретателя помог Термену и в этих суровых условиях. Он предложил устроить для перевозки тяжестей особые деревянные рельсы, благодаря чему дневная выработка повысилась чуть ли не в 3 раза. Информация местного ГУЛАГовского начальства о необыкновенном «работяге»-рационализаторе дошла до Москвы. О Термене узнал сам Берия и распорядился, чтобы талантливого ученого использовали по прямому назначению.
В итоге зимой 1940-го Лев Сергеевич снова оказался в столице. Сперва его направили работать в «шарашку», которой руководил известный авиаконструктор Туполев, а потом перевели на другое направление — в подмосковной исследовательской спец-лаборатории, входящей в структуру НКВД, заключенный Л. С. Термен занимался разработкой подслушивающей аппаратуры.
К 1947 году под руководством Льва Сергеевича создали уникальную систему «Буран», позволяющую расшифровывать извне разговоры, ведущиеся в комнате, по колебанию оконных стекол. За это изобретение Термену, все еще числившемуся в разряде заключенных, вскоре особым секретным постановлением была присуждена Сталинская премия 1-й степени.
Почти сразу же вслед за этим Лев Сергеевич вышел на свободу. Новоиспеченному лауреату выделили квартиру в престижном доме на Ленинском проспекте.
Уже в качестве вольного человека изобретатель терменвокса продолжал еще на протяжении почти 20 лет работать с спецлаборатории в поселке Кучино, создавая для служб госбезопасности различные технические устройства.
Среди прочего по проекту Термена сделали первый в мире «жучок». Придуманный Львом Сергеевичем чудо-прибор (ему дали официальное название эндовибратор) «гэбэшники» ухитрились установить в посольстве США, да еще не где-нибудь, а кабинете самого посла! «Слухач» был спрятан внутри деревянного панно, изображающего Большую государственную печать США с орлом. Барельеф был презентован послу Авереллу Гарриману пионерами при посещении им «Артека» в Крыму (сам барельеф был изготовлен некими зеками-умельцами из ГУЛАГа). Американского дипломата тронул такой детский подарок, и он велел повесить его на стене своего кабинета. Естественно, прежде, чем это было сделано, сотрудники посольской службы безопасности проверили вырезанное из дерева украшение и ничего подозрительного не нашли.
Лишь спустя семь лет американцы при очередной тщательной проверке здания вновь занялись геральдическим орлом. На сей раз им удалось все-таки обнаружить в нем начинку: крошечный металлический цилиндрик. Таинственная штуковина не имела ни присоединительных проводов, ни блока питания. Подслушивающее устройство, конечно, изъяли из кабинета, но принцип действия советского «жучка» заокеанским спецслужбам тогда так и не удалось разгадать. С этим «ребусом» справились позднее сотрудники британской контрразведки. А узнать фамилию гениального изобретателя прибора на западе смогли лишь много лет спустя.
Лев Сергеевич Термен был реабилитирован только в 1958 году. Еще почти 6 лет после этого он продолжал заниматься разработкой уникальных электронных приборов для спец-служб, и лишь в 1964-м смог, наконец, полностью посвятить себя сугубо мирным проектам – созданию новых электро-музыкальных приборов. Он устроился на работу сперва в лабораторию акустики и звукозаписи Московской консерватории, позднее на кафедру акустики физфака МГУ.
Лев Сергеевич дожил до глубокой старости, продолжая с увлечением заниматься наукой и музыкой. Он скончался в 1993 году, лишь три года не дожив до своего столетия.
