Насчет отношения администрации российских исправительных учреждений к запрещенному на территории России АУЕ (кое я лично, на всякий случай, категорически осуждаю).
Не скажу, что одобряю подобное, но можно понять снисходительность администрации к тюремным понятиям. По сути, именно из-за этих самых понятий, российские тюрьмы являются намного более безопасным и цивилизованным местом, чем американские, где все просто разбиты на банды по этническому признаку и физически сильные без конца насилуют физически слабых.
В российской тюрьме, все же, заключенный может, следуя определенным правилам, спокойно высидеть свой срок, не боясь за неприкосновенность своего ануса, свою жизнь и свое имущество.
Это, по сути, зазеркалье нормального общества, просто развившееся из палеолита (в котором пребывают американские тюрьмы) до правил ранней античности.
По сути, там происходит нечто очень похожее на уклад жизни древнегреческих полисов. С той лишь разницей, что тюремный статус является не врожденным, а приобретенным.
Конечно, в этой системе полным полно маразма, дыр и лазеек, кои очень удобно использовать правоохранительным органам (и это еще одна причина, почему они относятся к воровским понятиям крайне снисходительно).
Например, при Саакашвили в Грузии воров в законе напрямую спрашивали о том, являются ли они ворами в законе. И, в случае положительного ответа, сажали в тюрьму на 20 лет. А по понятиям, вор в законе не может отрицать своего статуса. Собственно, можно погуглить в интернете все эти бесчисленные видео, где известных криминальных авторитетов российские милиционеры допрашивают на камеру - и абсолютно каждый из них, не стесняясь, признается в своем статусе. Это потому что по их правилам не имеет права не признаться) Правда, потом воры провели некую сходку, на которой постановили, что это правило не должно распространяться на вопросы от правоохранительных органов.
Тем не менее, любого уголовника администрация тюрьмы легко может подчинить себе, просто создав на него компрометирующие материалы, например, видео, где он изволит приседать на бутылку или типа того. Конечно, если это касается большого криминального авторитета, то с сотрудниками, участвовавшими в подобном и с их семьями может произойти что-нибудь нехорошее. Но с другой стороны, для самого авторитета это будет концом его криминальной карьеры, следовательно - и жизни.
Опять же, повторимся, что вне тюремных стен эти самые воровские понятия наносят обществу чудовищный вред, поскольку способствуют структуризации и организованности преступного мира, вовлечению в него молодых, не обремененных интеллектом людей (особенно - в небогатых провинциальных городках) и увеличивают устойчивость организованной преступности к методам борьбы с ней.
Однако, борьба с преступностью - это вопрос не только методов и политической воли, но также и экономической и социальной обстановки.
У нас в Москве на протяжении абсолютно всех нулевых эти понятия цвели бурным цветом, но благосостояние населения постепенно повышалось, перспектив у молодых людей становилось все больше и больше - и уже в начале десятых вся эта дрянь сошла на нет. Конечно, организованная преступность все еще существует, но больше не является такой всепроникающей и нормальный человек, являясь законопослушным гражданином, имеет все шансы никогда в жизни с ней не соприкасаться. Потому что поменялась экономическая ситуация, а вслед за этим экономическим базисом поменялась политическая, социальная и культурная надстройка. Девочки больше не хотят замуж за бандитов, как это было в 90-е, теперь хотят за айтишников) Потому что именно условный айтишник в наше время является олицетворением успешного человека.
Конечно, тюрьмы все еще являются рассадниками этой ауешной мерзости, там все еще плодятся сотрудники службы безопасности Сбербанка и объекты вожделения ждуль. Но к счастью, это уже явление, идущее на убыль и сугубо маргинальное.
Кроме того, многие, даже здесь, на Пикабу, полагают, что у нас впереди гораздо менее спокойные, безопасные и законные времена, в связи с определенными событиями, сами знаете какими, и общим разложением и деградацией государственных институтов. И в такие времена, как и в те же девяностые, понятия могут снова придти на смену законам. Возможно, в совершенно ином виде, с совершенно другими правилами, но общий принцип останется тем же. Природа общества не терпит институционального вакуума. Если государство не может обеспечить жизнь общества по закону, общество будет жить по тем правилам, которые ему навяжут другие социальные структуры.
В общем, конечно, печально будет, если окажется, что у нас, по сути, было всего полтора десятилетия относительно нормальной спокойной жизни до скатывания обратно в пасть Азатота. Но, как говорится, настоящее - это следствие прошлого и причина будущего. Только рациональный подход к ситуации может нам помочь. Все остальное - лишь навредит)
