Беспозвоночные

Неделя пролетела, словно день, и настало время новой подборки кадров, накопившихся за неделю. Не знаю, какая это по счёту макроохота, поэтому открою новый счёт с 200. Все модели сняты в Санкт-Петербурге и Ленинградской области.

Журчалка с «носорожьим рогом» Rhingia ест что-то вкусненькое с цветка лопуха.

Серая мясная муха. Мясными их называют, потому что их личинки питаются мясом мёртвых позвоночных (уж простите за подробности). Стэк из восьми кадров. Уникальная штука: я снимал живую муху в тёплый вечер, без штатива, на увеличении 2:1. Те, кто в теме, поймут.

Долгоносик расслабляется на травинке. Короткохоботный.

А это другой долгоносик расслабляется на колоске. Кстати, его размер — два миллиметра в длину. Длиннохоботный.

Жук-узконадкрылка (а может и не он, с такого ракурса трудно сказать), пялится в объектив и не понимает, что я тут забыл, на его цветочке.

Жук-блестянка, 3 миллиметра в длину, бегает по колоску какого-то растения. Очень шустрый. На фотографа не обращал никакого внимания.

Паук-скакун. Я оформил одной из таких фотографий шапку своего сообщества, но конкретно этого кадра ещё нигде не публиковал. Довольно редкий по моим меркам. Обычно самцы скакунов держат педипальпы приподнятыми, скрывая хелицеры. Этот же опустил их и всё выставил напоказ.

Ходуленожка. Двукрылое насекомое, словно вытянутое в фотошопе. Название говорит само за себя, а так в ней больше ничего интересного.

Толкунчик. Когда я его снимал, то меня беспокоил лишь один вопрос: «Как оно летает?»

Ну и на десерт — кусочек июля.

Почитать подробнее о каждом кадре и увидеть те, которые не попали в дайджест, можно в моём сообществе в Контакте. Заходите, не стесняйтесь, я ничего не покупаю и не продаю. Информацию об оборудовании найдёте там же, кто-то зачем-то удаляет мои теги с техникой.

Впервые палеонтологи познакомились с этим животным в начале ХХ века, когда отпечаток его тела был найден в знаменитых сланцах Бёрджес (провинция Британская Колумбия, Канада), в отложениях среднего кембрия возрастом около 508 млн лет. Однако эта единичная находка долгое время оставалась без внимания и была описана только в 1976 году, тогда она и получила имя — Nectocaris pteryx (от греч. νηκτόν «плавающий», καρίς «креветка» и πτέρυξ «крыло»). На реконструкции голотипа нектокариса мы видим вытянутое тело с передней частью, очень похожей на карапакс креветки, с черным округлым глазом, также типичным для креветок и их родственников. Вдоль тела сверху и снизу тянется что-то вроде гребня или плавника. Сходство с креветками было отражено в родовом названии этого животного: Nectocaris можно перевести как «активно плавающая креветка». При этом систематическое положение нектокариса оставалось спорным, даже высказывалось предположение, что он может относиться к предкам хордовых.

Первый экземпляр Nectocaris pteryx: голотип этого вида (вверху) в коллекции Национального музея естественной истории в США и первая реконструкция его внешнего вида (внизу). Изображения с сайтов burgess-shale.rom.on.ca и as.wvu.edu
Однако нектокарис так бы и остался одной из многочисленных кембрийских загадок, хорошо известных только специалистам по этому чрезвычайно интересному интервалу истории Земли, если бы не публикация, вышедшая в 2010 году в журнале Nature. В этой статье канадские палеонтологи Жан-Бернар Кэрон (Jean-Bernard Caron) и его аспирант Мартин Смит (Martin Smith) опубликовали результаты исследования 91 нового образца Nectocaris pteryx. Оказалось, что первая находка очень плохо отражала настоящее строение тела нектокариса: так, плавники у него были не брюшным и спинным, а располагались по бокам широкого уплощенного тела, а впереди находился не заостренный рострум, как у креветок, а два длинных гибких щупальца. Кроме того, выяснилось, что под головой нектокариса располагалась длинная, мускулистая, расширяющаяся к концу трубка. И только глаза действительно оказались как у креветок — темные полусферы на небольших стебельках.

Один из новых образцов Nectocaris pteryx с противоотпечатком. Длина образца — 45 мм. Фото © Jean-Bernard Caron с сайта burgess-shale.rom.on.ca

Кроме того, авторы показали, что два других кембрийских рода — Petalilium и Vetustovermis — также являются близкими родственниками нектокариса и что в целом Nectocarididae появились еще в раннем кембрии. Все эти открытия действительно заслуживали публикации в Nature, но авторы не ограничились простым описанием находок, они предложили новую, сенсационную версию систематического положения нектокариса: по их мнению, он был мягкотелым активно плавающим головоногим моллюском, не имеющим наружной раковины, то есть фактически кальмаром. Тело нектокариса авторы интерпретировали как мускулистую мантию с боковыми плавниками, хоботок — как воронку, через которую головоногие выбрасывают воду из мантийной полости. Более того, согласно публикации Кэрона и Смита, нектокарис оказывается древнейшим из известных на сегодняшний день головоногих.
Казалось бы, открытие древнейшего головоногого моллюска должно было привести в восторг специалистов по цефалоподам, однако эта статья вызвала недоумение, граничащее с возмущением. Один уважаемый специалист по современным головоногим в частной беседе даже назвал эту работу «научным хулиганством». Почему? Здесь нужно совершить небольшой экскурс в раннюю историю головоногих моллюсков.

Наиболее древние на сегодняшний день достоверные находки головоногих моллюсков (их относят к роду Plectronoceras) относятся к позднему кембрию. Возраст самых древних отложений, в которых найдены плектроноцерасы, — около 490 миллионов лет, то есть они почти на 20 миллионов лет моложе слоев, в которых встречаются нектокарисы. Предками цефалопод были, по всей вероятности, моноплакофоры — небольшие примитивные моллюски с раковиной-крышечкой на спинной стороне тела. Как именно происходил переход от моноплакофор к цефалоподам, пока еще достоверно не известно, но у некоторых из них внутри раковины образовывались перегородки — септы, создававшие изолированные камеры в ее верхней части. Заполненные газом камеры, вероятно, облегчали раковину и, может быть, даже в какой-что степени защищали моллюска от сверлящих хищников (см. картинку дня Раковины, просверленные моллюсками). Однако, перегородки не всегда были сплошными, иногда в них могло сохраняться отверстие, через которое в камеры частично проходило тело моллюска. Часть мягкого тела, проникавшая в камеры, со временем превратилась в тонкую трубку — сифон, который стал использоваться для изменения соотношения жидкости и газа внутри камер, то есть для управления плавучестью раковины.

Древнейший известный на сегодняшний день головоногий моллюск Plectronoceras (C, D) и его возможный предок Tannuella (A, B), у которой перегородки в раковине уже есть, а сифона еще нет. Изображение из статьи B. Kröger et al., 2011. Cephalopod origin and evolution: A congruent picture emerging from fossils, development and molecules

Детали этого эволюционного процесса пока не ясны, однако все специалисты по цефалоподам сходятся на том, что первоначально головоногие моллюски жили внутри раковин и что именно модификация раковины, то есть превращение ее в аппарат обеспечения нейтральной плавучести, привела к обособлению этих моллюсков от их предков и их дальнейшему эволюционному успеху.
Лишь в силуре, спустя 50 миллионов лет после плектроноцераса, некоторые из головоногих начали «экспериментировать» с обтягиванием наружной раковины мягкими тканями. Однако эти эволюционные эксперименты не получили продолжения, и только спустя еще 80 миллионов лет, в каменноугольном периоде, представители небольшого наутилоидного отряда Bactritida полностью покрыли раковину мантией. С этого момента началась эволюция подкласса Coleoidea (внутрираковинных), в ходе которой раковина постепенно редуцировалась и исчезала. Впрочем, полностью она исчезла лишь у некоторых осьминогов, у остальных колеоидей, включая кальмаров, она сохраняется, хоть и в редуцированном виде, внутри тела. Всё это подтверждается не только палеонтологическими находками, но и данными молекулярных часов.
Таким образом, с точки зрения специалистов по головоногим моллюскам, кальмар в нижнем кембрии — это примерно то же самое, что и кролик в докембрии — явление абсолютно невозможное. Но может быть, головоногие моллюски возникли на 20–30 миллионов лет раньше, чем мы думаем, и кто-то из них за пару миллионов лет сумел пройти тот путь, на который у других ушло больше 100 млн лет? Ведь среди современных кальмаров есть животные, внешность которых несколько напоминает нектокариса. Это представители семейства Cranchiidae, например Bathothauma lyromma. У молодых моллюсков этого вида глаза сидят на длинных стебельках, а вытянутую вперед узкую голову украшают два длинных щупальца, на фоне которых остальные восемь рук выглядят крошечными усиками.

Ювенильные особи Bathothauma lyromma. Слева — рисунок с сайта en.wikipedia.org, справа — фото © Solvin Zankl с сайта look4ward.co.uk

На следующий год после публикации Кэрона и Смита были опубликованы сразу две статьи (B. Kröger et al., 2011. Cephalopod origin and evolution: A congruent picture emerging from fossils, development and molecules и D. Mazurek, M. Zatoń, 2011. Is Nectocaris pteryx a cephalopod?), авторами которых были исследователи, профессионально занимающиеся ископаемыми и современными головоногими моллюсками. Они подвергли аргументацию канадских авторов жесткой критике и показали, что Nectocaris pteryx не является ни головоногим моллюском, ни моллюском вообще.
В первую очередь палеонтологи обратили внимание на трубку под головой нектокариса, которую авторы статьи в Nature посчитали воронкой головоногого моллюска. Эта длинная, довольно толстая трубка соединяет внутреннюю полость тела нектокариса (осевая полость) с внешней средой. На первый взгляд она действительно похожа на воронку цефалопод и на сифон двустворок или гастропод. Вот только все эти трубки — разные. Сифоны двустворчатых и брюхоногих моллюсков представляют собой выросты мантии, а воронки цефалопод имеют совсем другую природу — это выросты воротниковых складок, которые, вероятнее всего, сформировались из ноги, имевшейся у предков этих моллюсков. Воротниковые складки расположены по бокам головы, и воронка вырастает из них вперед, в то время как назад, в мантийную полость, она не продолжается.
У нектокариса же, и это хорошо видно на иллюстрации ниже, трубка уходит в глубину внутренней полости. Поэтому авторы обеих критических публикаций независимо друг от друга приходят к сходному выводу: эта трубка не имеет ничего общего с воронкой цефалопод и является частью пищеварительной системы. Фактически, это хоботок, соединенный с пищеводом, а внутренняя осевая полость, в которую и открывается трубка, в таком случае оказывается широким желудком. Это же мнение разделяют и многие исследователи кембрийских организмов, например Андрей Журавлев в своей работе, посвященной ранней эволюции многоклеточных, тоже считает трубку и полость нектокариса пищеварительной системой.

Строение воронки головоногих моллюсков и трубки нектокариса. Вверху — кальмар Mastigoteuthis magna, розовым цветом отмечена воронка и воротниковые складки. Рисунок из монографии В. А. Бизиков, 2008. Эволюция раковины головоногих моллюсков. Внизу — экземпляр Nectocaris с заполненной осадком трубкой. Хорошо видно, что трубка проходит далеко в тело, в отличие от воронки цефалопод. Изображение из статьи B. Kröger et al., 2011. Cephalopod origin and evolution: A congruent picture emerging from fossils, development and molecules

Эта интерпретация выглядит тем более достоверной, что Кэрон и Смит в своей работе не описали у нектокариса никаких внятных следов ротового аппарата или пищеварительного тракта. То есть они указали, что рот мог находиться между щупалец, а во внутренней полости некоторых экземпляров встречаются темные пятна, которые могли быть остатками желудка. Однако невнятные пятнышки при практически идеальной сохранности всех остальных органов и тканей не выглядят сколь-либо серьезным аргументом. Тем более что и у колеоидей, и у аммонитов пищеварительный тракт, в отличие от многих других частей тела, часто сохраняется очень хорошо.

Еще один важнейший «недостаток» нектокариса как головоногого моллюска, на который обратили внимание польские палеонтологи Давид Мазурек и Михал Затонь, — это отсутствие у него радулы (см. картинку дня Радула улитки). Радула — очень важный элемент тела моллюсков. Хотя она утрачена у двустворок, у головоногих присутствует. Ее строение является систематическим признаком: радула наутилусов заметно отличается от радулы аммоноидей или колеоидей, даже некоторые рода кальмаров можно различить по радуле. Радула известна и у аммоноидей, и у ископаемых наутилоидей. Тот же Жан-Бернар Кэрон с соавторами в 2006 году отнес мягкотелый среднекембрийский организм Odontogriphus omalus к моллюскам на основании присутствия у него радулы. Относительно нектокариса авторы объясняют отсутствие у него радулы плохой сохранностью, однако Odontogriphus происходит из тех же самых сланцев Бёрждес, что и Nectocaris, а у него прекрасно сохранились и радула, и пищевод, и желудок.

В критических публикациях приводились также и другие аргументы, но на фоне принципиально различного строения трубки нектокариса и воронки цефалопод и отсутствия у него радулы они уже не имеют особого значения. В 2013 году Мартин Смит, уже один, без Кэрона, опубликовал очень большую и прекрасно иллюстрированную работу, посвященную нектокарису, в которой попытался опровергнуть критику. Он привел фотографии двух образцов, у которых на голове между щупалец удалось обнаружить какой-то миниатюрный треугольный объект, естественно, интерпретированный как ротовой аппарат. Однако, как и прежде, не было показано никаких следов ни пищевода, ни желудка или какого-то его аналога, не нашлось и радулы. А новые фотографии трубки-«воронки», приведенные в статье, несмотря на слова автора, опровергают какую-либо связь нектокариса с цефалоподами: ничего подобного у головоногих нет.

Новые экземпляры Nectocaris pteryx различной сохранности. Длина масштабных отрезков 10 мм. Фото из статьи M. R. Smith, 2013. Nectocaridid ecology, diversity and affinity: Early origin of a cephalopod-like body plan

Кем-же тогда был этот Nectocaris pteryx, это «потерянное дитя кембрия», как назвали его Бьорн Крёгер и его соавторы? Уплощенное тело, два щупальца на голове и глаза на стебельках наводят на мысль о том, что он — родственник широко известного аномалокариса и должен относиться к классу Dinocaridida. Хотя Кэрон и Смит отрицали родство нектокариса с аномалокаридидами, указывая на различия в строении глаз и щупалец этих животных, другие специалисты считают это вполне возможным. В любом случае, к головоногим моллюскам он никакого отношения не имеет.
Реконструкция © Marianne Collins с сайта burgess-shale.rom.on.ca.
Александр Мироненко


https://elementy.ru/kartinka_dnya/892/Zagadochnyy_nektokaris

В этой статье пойдет речь об удивительном и невероятном, самым примитивно устроенным животным на нашей планете – трихоплаксе (Trichoplax adhaerens, Schultze, 1883).

Trichoplax adhaerens является одним из трех видов в типе Placozoa (Пластинчатые).

Трихоплакс обычно имеет тонкое уплощенное пластинчатое тело в поперечном сечении около полумиллиметра, иногда до двух или трех миллиметров. Толщина тела обычно составляет всего около 25 мкм. Эти бесцветные серые организмы настолько тонки, что прозрачны, и в большинстве случаев едва различимы невооруженным глазом. Подобно одноклеточным амебам, которым они внешне напоминают, они постоянно меняют свою внешнюю форму (Рис. 1).

Рис. 1. Трихоплакс, размеры около 0,5 мм в диаметре (Автор Bernd Schierwater)

Морфология

У трихоплакса нет тканей и органов; также нет явной симметрии тела, поэтому невозможно отличить переднюю часть от задней или левую от правой. Он состоит из нескольких тысяч клеток шести типов в трех разных слоях:

• Вентральные (нижние) эпителиоидные клетки. Мелкие клетки, вытянутые в дорсовентральном направлении, соединены межклеточными контактами и имеют единственную ресничку, поднимающуюся из особого углубления, и множество микроворсинок. На долю этих клеток приходится 72 % всех клеток в теле трихоплакса (Рис. 2).

Рис. 2. Изображение вентральных эпителиоидных клеток (V) и липофильных клеток (L), полученное с помощью электронной микроскопии (Авторы Carolyn L. Smith, Frederique Varoqueau и др.)

• Дорсальные (верхние) эпителиоидные клетки. Подобно вентральным эпителиоидным клеткам, дорсальные клетки соединены межклеточными контактами и имеют реснички и микроворсинки, хотя микроворсинок обычно меньше, чем у клеток вентрального эпителия. Эти клетки составляют 9 % клеток трихоплакса (Рис. 3).

Рис. 3. Изображение дорсальных эпителиоидных клеток (D) и синцитиальных волокнистых клеток (F), полученное с помощью электронной микроскопии (Авторы Carolyn L. Smith, Frederique Varoqueau и др.)

(Почему эпителиоидные, но не эпительные? Потому что эпителий – это ткань, которая должна иметь определенную структуру, клетки в эпителии крепятся к базальной пластинке, а у трихоплакса нет такой штуки. Эпителиоидные – «подобные эпителию»)

• Железистые клетки. Локализованы среди вентральных эпителиоидных клеток, выполняют секреторную функцию (выделяют слизь на поверхность тела). Железистые клетки наиболее многочисленны в краевой области пластинки (в районе 20 мкм от края), по направлению к центру их численность уменьшается (Рис. 4).

Рис. 4. Микрофотография среза трихоплакса, g - железистые клетки (Авторы Carolyn L. Smith, Frederique Varoqueau и др.)

• Клетки синцитиального волокна. Между двумя слоями клеток (вентральных и дорсальных) находится заполненное жидкостью внутреннее пространство, которое, за исключением непосредственных зон контакта с брюшной и спинной сторонами, пронизано синцитиальным звездчатыми клетками - это волокнистой сетью, состоящей в основном из крупных малочисленных клеток, которые содержат многочисленные ядра, которые, хотя и разделены внутренними поперечными стенками (септами), не имеют настоящих клеточных мембран между ними (Рис. 5).

Рис. 5. Изображение вентральных эпителиоидных клеток (V), липофильных клеток (L) и клеток синцитиального волокна (F),  полученное с помощью электронной микроскопии (Авторы Carolyn L. Smith, Frederique Varoqueau и др.)

• Липофильные клетки. Клетки, лишенные ресничек, разбросаны между вентральными эпителиоидными клетками, полностью отсутствуют в дорсальном слое. Участвуют в пищеварении, выделяют крупные гранулы, растворяющие клеточные стенки водорослей. На их долю приходится 11 % клеток в теле трихоплакса, что делает их вторым по многочисленности типом клеток этого организма (Хорошо видны на рисунках 2 и 5).

• Кристаллические клетки. Кристаллические клетки содержат ромбоидные кристаллы ~ 2 мкм в диаметре. Они лежат дорсальнее железистых клеток и не имеют входа на поверхность. Точные функции кристаллических клеток неизвестны, но они могут выполнять роль статоцистов или фоторецепторов. Они составляют менее 0,2 % всех клеток в теле трихоплакса (Рис. 6).

Рис. 6. Микрофотография среза трихоплакса, стрелками указаны ядра кристаллических клеток, сами кристаллические включения не могут пережить электронную микроскопию, поэтому на изображении вместо них видно яркое белое пятно, окруженное двумя митохондриями. D - дорсальные эпителиоидные клетки (Авторы Carolyn L. Smith, Frederique Varoqueau и др.)

Общий план строения трихоплакса смотрите на рисунке 7.

Рис. 7. Общий план строения трихоплакса

Обработка сигналов

Как нечто без тканей и органов может воспринимать сигналы окружающего мира, сигналы своих собственных клеток?

В отсутствие нервной системы животное использует короткие пептидные цепочки для связи между клетками, что напоминает то, как животные с нейронами используют нейропептиды для той же цели.

Отдельные клетки содержат и выделяют множество небольших пептидов, состоящих из четырех-двадцати аминокислот, которые обнаруживаются соседними клетками. Каждый пептид можно использовать по отдельности для отправки сигнала другим клеткам, но также последовательно или вместе в разных комбинациях, создавая огромное количество разных типов сигналов.

Это объясняет относительно сложное поведение, такое как сморщивание, повороты, сплющивание и внутреннее вспенивание.

Питание и симбионты

Trichoplax adhaerens питается мелкими водорослями, особенно зелеными водорослями, криптомонадами, а также сине-зелеными бактериями и другими частицами, расположенными на субстрате (детрит) (Рис. 8.)

Рис. 8. Трихоплакс питающийся микроводорослями Rhodamonas salina, t - время в секундах (Автор Carolyn L. Smith)

При питании образуются один или несколько небольших карманов вокруг частиц питательных веществ на брюшной стороне, в эти полости секретируются пищеварительные ферменты; таким образом, организмы развивают временный «внешний желудок», так сказать. Питательные вещества затем поглощаются пиноцитозом («выпиванием клеток») ресничными клетками, расположенными на вентральной поверхности (рис. 9).

Рис. 9. Процесс питания трихоплакса поэтапно (картинка из российской Википедии)

Целые одноклеточные организмы также могут поступать в организм через верхний эпителиоид (то есть «дорсальную поверхность» животного). Этот способ питания может быть уникальным в царстве животных: частицы, собранные в слое слизи, проходят через межклеточные промежутки эпителиоида, а затем фагоцитируются. Такой «сбор» питательных частиц через неповрежденный покров возможен только потому, что некоторые «изолирующие» элементы (в частности, базальная пластинка под эпителиоидом и некоторые типы клеточно-клеточных соединений) не присутствуют у трихоплакса.

Очень часто в синцитиальных клетках трихоплакса обнаруживаются непереваренные бактерии, такие как риккетсии (хотя это могут быть и паразиты).

Локомоция

На твердых поверхностях трихоплакс может двигаться двумя различными способами:

• покрытая ресничками подошва позволяет трихоплаксу медленно скользить по субстрату;

• они могут изменить местоположение, изменив форму своего тела, как это делает амеба.

Эти движения не являются центрально скоординированными, так как животное не имеет мышечной или нервной ткани (gif 1).

Gif 1. Движения трихоплакса

Удалось установить тесную связь между формой тела и скоростью перемещения трихоплакса:

• При низкой плотности питательных веществ трихоплакс поддерживает постоянную скорость, чтобы находить источники пищи, не теряя времени.

• Как только такой источник идентифицируется по высокой плотности питательных веществ, организм увеличивает свою площадь и тем самым увеличивает поверхность, контактирующую с субстратом. Это увеличивает поверхность, через которую могут поступать питательные вещества. Животное одновременно снижает скорость, чтобы съесть всю доступную пищу.

• Когда переваривание почти завершено, трихоплакс снова уменьшает свою площадь, чтобы двигаться дальше.

Фактическое направление, в котором трихоплакс движется каждый раз, является случайным: если мы измерим, насколько быстро отдельное животное удаляется от произвольной начальной точки, мы находим линейную зависимость между прошедшим временем и среднеквадратичным расстоянием между начальной точкой и текущим местоположением.

Такая взаимосвязь также характерна для случайного броуновского движения молекул, что, таким образом, может служить моделью для передвижения у трихоплакса.

Животные также способны активно плавать с помощью ресничек (Рис. 10). Как только они вступают в контакт с возможным субстратом, возникает дорсовентральная реакция: дорсальные реснички продолжают биться, а реснички вентральных клеток прекращают свое ритмичное биение. В то же время вентральная поверхность пытается войти в контакт с субстратом; небольшие выступы и инвагинации, микроворсинки, обнаруженные на поверхности столбчатых клеток, помогают в прикреплении к субстрату благодаря их адгезивному действию.

Рис. 10. Реснички трихоплакса. А - Трихоплакс на стеклянной подложке с частично поляризованным проходящим светом на конфокальном микроскопе. Инвагинации по верхнему краю (стрелки) - это складки, а темные частицы по всему внутреннему пространству - включения в клетках синцитиального волокна. Яркие частицы вблизи края являются кристаллами в кристаллических клетках. B - Вентральные реснички у края скользящего трихоплакса . Кончики биения ресничек (стрелки) контактируют с подложкой. Животное двигалось к нижней части этого поля. С - пять последовательных изображений (с интервалами 46,5 мс) от животного, показанного на (B), показывают асинхронное биение ресничек. D - вторая последовательность  (интервал 46,5 мс) во время паузы после питания, показывающей остановку ресничного биения (Автор Carolyn L. Smith).

Регенерация

Характерной особенностью Placozoa является то, что они могут регенерировать себя из очень маленьких групп клеток. Даже когда большие части организма удаляются в лаборатории, трихоплаксы восстанавливаются в своих размерах. Также можно протирать Trichoplax adhaerens через ситечко таким образом, чтобы отдельные клетки не разрушались, но отделялись друг от друга. В пробирке они снова находят дорогу друг к другу, чтобы сформировать полный организм.

Если эта процедура выполняется на нескольких ранее просеянных через сито животных, то происходит то же самое. В этом случае, однако, клетки, которые ранее принадлежали определенному организму, могут внезапно обнаружиться как часть другого.

Размножение и развитие

Trichoplax adhaerens размножается преимущественно бесполым путём (фрагментацией или почкованием). При фрагментации тело трихоплакса с помощью образующейся перетяжки разделяется на две примерно равные половинки. Процесс фрагментации может занимать несколько часов, причём между расходящимися особями длительное время сохраняется тонкий многоклеточный мостик (Рис. 11).

Рис. 11. Бесполое размножение трихоплакса (Автор Л.Н. Серавин)

Считается, что половое размножение вызвано чрезмерной плотностью населения. В результате животные впитывают жидкость, начинают набухать и отделяются от субстрата, так что они свободно плавают в воде. В защищенном внутреннем пространстве вентральные клетки образуют яйцеклетку, окруженную специальной оболочкой – мембраной оплодотворения (fertilisation membrane); яйцеклетка снабжается питательными веществами из окружающего синцития, что позволяет накопить богатый энергией желток в его внутренней части.

Как только созревание яйцеклетки завершено, остальная часть животного вырождается, освобождая саму яйцеклетку. Еще не было возможности наблюдать само оплодотворение; существование мембраны оплодотворения в настоящее время считается доказательством того, что это произошло. Предполагаемые яйца наблюдались, но они обычно разлагаются на стадии 32–64 деления. Ни эмбрионального развития, ни сперматозоидов не наблюдалось.

У трихоплакса отсутствует гомолог белка Boule, который, по-видимому, вездесущ и сохраняется у самцов всех протестированных видов других животных. Его отсутствие подразумевает, что у вида нет самцов, и, возможно, его «половое» размножение может быть случаем вышеописанного процесса регенерации, объединяющего клетки, разделенные от двух отдельных организмов в один.

Из-за возможности его клонирования путем бесполого размножения без ограничений продолжительность жизни Placozoa бесконечна; в лаборатории несколько линий, происходящих от одного организма, сохранялись в культуре в среднем 20 лет без возникновения половых процессов.

На этом все про трихоплакса, статья получилась довольно объемной, перелопатил много статей, чтобы все это написать, добавил побольше картинок. Вроде неплохо вышло. Если есть, что добавить, пиши в комменты :)

Гигантская амазонская пиявка Haementeria ghilianii — является самой крупной пиявкой в мире. Она достигает длины 45,7 см и, возможно, живет около 20 лет.

Этот вид временных кровососущих эктопаразитов, питается кровью млекопитающих путем введения в кожу хозяина длинного хоботка до 15,2 см и высасывая кровь из достаточно крупных сосудов. Молодь питается на амфибиях, взрослые особи нападают на кайманов, анаконд, капибар и домашний скот. Несколько пиявок могут убить корову. Могут нападать и на человека.

Пиявка Haementeria ghilianii считалась вымершим видом еще с 1893 года. Однако, в 1970-х году была заново открыта в пруду во Французской Гвиане д-р Роем Сойером (англ. Dr. Roy Sawyer), который поймал пару взрослых пиявок.

От одной из этих пиявок, получившей имя "Бабушка Мозес" (Grandma Moses), было получено потомство (более 750 особей за три года), давшее начало лабораторной популяции. Сейчас ее искусственно разводят в Университете Калифорнии в Беркли. В дальнейшем по результатам исследования этих пиявок было опубликовано около 46 научных статьей. После ее смерти, "Бабушка Мозес" была сдана на хранение в коллекцию Кафедры зоологии беспозвоночных, Национального музя естественной истории, Смитсоновского института.

Обитает в прибрежных зарослях водоемов. Обычно держится на дне под камнями или листовым опадом. Хорошо плавает.

Легендарные сланцы Бёрджесс раскрыли канадским палеонтологам очередную тайну. Среди окаменелостей кембрийского периода им удалось обнаружить остатки мягких тканей агностид — небольших ископаемых членистоногих с укороченным туловищем, традиционно считающихся трилобитами. Однако, разглядев фоссилизированные трупики агностид повнимательнее, ученые решили отказаться от традиционных взглядов на этот вопрос и выделить коротышек в отдельную группу.

Напомним, что агностидами называют небольших морских членистоногих, панцирь которых состоял из относительно крупных головного и хвостового щитов, соединенных между собой парой туловищных сегментов. Главное отличие представителей Agnostida от всех прочих трилобитов до самого последнего времени заключалось как раз в этом небольшом количестве туловищных сегментов (сегментов торакса). Если у классических трилобитов их обычно с десяток или даже больше, то у ангостид это число никогда не превышало трех. Да и размеры, редко выходящие за один сантиметр, маловаты для классических броненосцев палеозойских морей.

Сомнения в том, что агностиды являются трилобитами, у специалистов зародились достаточно давно. Но подтвердить их удалось лишь сейчас, благодаря исследованию Джо Мойсюка (Joe Moysiuk) из университета Торонто «Burgess Shale fossils shed light on the agnostid problem», опубликованному в Proceedings of the Royal Society B. Согласно данным Джо, агностиды безусловно приходятся трилобитам родственниками, но если вдуматься — не такими уж и близкими.

— Мы описываем исключительной сохранности мягкие ткани взрослых особей агностинидов Peronopsis и Ptychagnostus из среднего кембрия Берджесс Шейл (Walcott Quarry и Marble Canyon, Британская Колумбия, Канада), — рассказывает аспирант Мойсюк. — Комплекс наших данных подтверждает, что агностиниды вели нектобентический и детритоядный образ жизни. Их голова с шестью члениками, несущими отростки, отличается и от трилобитов с их четырьмя члениками, и от Mandibulata, для которых типичны пять члеников. В нашей филогении агностиниды являются сестринской группой для трилобитов группы Polimera.

В одном из комментариев для СМИ автор пояснил, что считает агностид чем-то вроде дальних родственников трилобитов, которые связаны с ними более тесно, чем с другими членистоногими, такими как ракообразные, паукообразные и другие.

Исследователи Джо Мойсюк и Жан-Бернар Карон

— Эти животные очень долгое время оставались большой загадкой в отношении того, как они вписываются в древо жизни, и поэтому всегда приятно собрать свой небольшой кусочек головоломки, — добавил Джо Мойсюк.

Источник: Paleonews.ru

Учёные решили сопоставить силу, агрессивность, скорость, смертоносность увеличив размер до полуметра (и, соответственно уменьшив некоторых хищников до такого размера).

Знакомьтесь  с победителем. Он живёт в Вашем местном пруду.

Только это не совсем сам победитель.

Точнее он имеет непосредственное отношение к королю хищников.

Познакомьтесь с его потомством.

И представьте, что вместо рыбки... Ну, слон, к примеру.

Всем добра)))))