Серия «Кузница Хаоса: Приключения Миральды и её молота»

— Певец, — его голос дрожал, — твоя Песнь разбудила Хранителя Пустоты. Оно не хочет, чтобы Разлом был уравновешен. Оно хочет его расширить. Остерегайся.

Пространство вокруг них содрогнулось. Тьма в центре воронки начала закручиваться, словно чёрная буря, и из неё медленно поднималась фигура. Она не была похожа на Голос Разлома с его текучей, почти изящной формой. Это существо было угловатым, рваным, как будто сотканным из осколков разбитых миров. Его тело состояло из тёмных, зазубренных линий, которые извивались, словно живые. Глаза — если это были глаза — представляли собой два провала, поглощающих свет, и в них Миральда видела не отражение, а пустоту, которая тянула её к себе.

— Ты поёшь, Певец, — голос Хранителя Пустоты был низким, скрежещущим, как звук рвущегося металла. — Но твоя Песнь — лишь эхо. Разлом не принадлежит тебе. Он принадлежит мне. И я не позволю тебе его украсть.

Миральда сжала кулаки, её Песнь стала громче, отчаяннее. Она чувствовала, как Хранитель Пустоты пытается заглушить её Ритм, подавить его своей тьмой. Но она не собиралась отступать.

— Разлом не твой, — ответила она, её голос дрожал от напряжения, но был полон решимости. — Он — мост между мирами, а не твоя тюрьма. Я спою, чтобы освободить его!

Хранитель издал ещё один крик, и пространство вокруг команды сжалось, словно воздух стал плотнее. Отражения миров в стенах начали трескаться, и из них хлынули тени — не призраки, а осколки реальностей, превращённые в оружие. Они устремились к команде, их формы менялись от копий до когтей, от огненных всполохов до ледяных шипов.

— Разойдитесь! — крикнула Кайра, бросаясь вперёд. Её кинжалы сверкнули, отражая первый удар теней. Она двигалась с нечеловеческой скоростью, разрезая осколки, но их было слишком много. Один из них задел её плечо, оставив дымящийся след.

Громыхало рванулся к ней, размахивая ключом, как молотом. Удар расколол несколько теней, но они тут же начали собираться заново.

— Чёрт возьми, они не ломаются! — прорычал он. — Это что, теперь вечно с ними драться?!

Тик-Так выпустил из своего корпуса волну энергии, отбрасывая тени назад.

— Анализ: тени питаются энергией Разлома. Их можно уничтожить, если прервать связь с источником. Источник — Хранитель.

Тарин поднял медальон, его свет вспыхнул, создавая вокруг команды слабый барьер.

— Миральда, продолжай петь! — крикнул он. — Твой Ритм — единственное, что может ослабить его!

Миральда кивнула, её голос поднялся выше, переплетаясь с гудением Вельветто. Она чувствовала, как Песнь становится тяжелее, словно каждый звук вытягивал из неё силы. Но она видела, как свет её Ритма начинает пробиваться сквозь тьму Хранителя, как трещины в его форме становятся шире. Хранитель взревел, его тело задрожало, и он шагнул вперёд, поднимая руку, сотканную из чёрных осколков.

— Ты не можешь удержать все миры, Певец, — прорычал он. — Они слишком тяжёлые. Один выбор. Одна Песнь. Остальное — в пустоту.

Миральда почувствовала, как её Ритм дрогнул. Она видела отражения: миры, рушащиеся под её Песнью, лица друзей, исчезающие в тени, и её собственное отражение, разбивающееся, как стекло. Хранитель был прав — её Песнь не могла удержать всё. Но она отказывалась принимать его правила.

— Я не выбираю твою пустоту, — выдохнула она, её голос стал тише, но твёрже. — Я спою для всех миров. Даже если это разорвёт меня.

Она закрыла глаза, позволяя Ритму полностью захватить её. Её Песнь взлетела, сливаясь с отголосками всех миров, которые она видела в отражениях. Это была не просто мелодия — это была буря, сотканная из надежды, боли, любви и потерь. Команда почувствовала, как её голос окутывает их, защищая от теней, которые начали отступать, не выдерживая света её Ритма.

Хранитель Пустоты закричал, его форма начала распадаться, но он сделал последний рывок, бросившись к Миральде. Тарин метнулся вперёд, его медальон вспыхнул ослепительным светом, создавая барьер между ней и Хранителем. Кайра и Громыхало ударили одновременно, их оружие врезалось в тёмные осколки, а Тик-Так выпустил мощный импульс, который отбросил Хранителя назад.

— Пой, Миральда! — крикнул Тарин, его голос дрожал от напряжения. — Мы держим его!

Она пела, и её голос становился всё сильнее, переплетаясь с Ритмами её друзей. Она чувствовала их — Кайру, чья ярость была острой, как её кинжалы; Громыхало, чья вера в механизмы была несгибаемой; Тарина, чья надежда сияла ярче его медальона; и Тик-Так, чья логика была якорем в хаосе. Даже Вельветто, маленький и хрупкий, добавлял свой гул, усиливая её Песнь.

Хранитель Пустоты издал последний крик, его тело разлетелось на осколки, которые растворились в свете её Песни. Воронка начала сужаться, пространство задрожало, и отражения миров начали сливаться в одно — не идеальное, но живое, пульсирующее надеждой.

Миральда упала на колени, её голос оборвался. Она дышала тяжело, чувствуя, как Ритм в её груди затихает, но не исчезает. Команда собралась вокруг неё, их лица были покрыты потом и пылью, но в их глазах горела гордость.

— Ты сделала это, — прошептала Кайра, её голос был хриплым, но в нём чувствовалась улыбка.

— Не совсем, — ответила Миральда, поднимая взгляд. В центре воронки, где исчез Хранитель, теперь сиял мягкий свет, но он был нестабильным, мерцающим. — Разлом ещё здесь. И он всё ещё ждёт выбора.

Тик-Так шагнул вперёд, его сенсоры мигали.

— Анализ: Хранитель был лишь частью Разлома. Истинный источник всё ещё активен. Вероятность: твоя Песнь может его закрыть, но цена…

— Я знаю, — перебила его Миральда. Она встала, её Ритм снова начал биться, слабо, но упрямо. — Но я не остановлюсь. Не теперь.

Она посмотрела на свою команду, их лица, их решимость. Разлом ждал, и Песнь ещё не была завершена.

Громыхало присвистнул, его глаза блестели от любопытства, несмотря на напряжённую обстановку.

— Прослойка? Звучит как место, где можно найти что-то интересное. Может, тут есть механизмы, которые держат миры вместе? Хочу покопаться!

Тарин, стоявший ближе к Миральде, сжал её руку чуть сильнее. Его медальон теперь горел ярче, чем когда-либо, испуская мягкий, но настойчивый свет.

— Это место оно живое, — тихо сказал он. — Оно смотрит на нас. Чувствуете?

Миральда кивнула. Она ощущала это — не просто давление энергии, но присутствие. Что-то наблюдало за ними, оценивало, словно Разлом был не просто разрывом в реальности, но сущностью с собственным разумом. Её Ритм откликался на это присутствие, и она чувствовала, как её Песнь хочет вырваться, но что-то удерживало её, как будто воздух был слишком густым для мелодии.

Вельветто завис над её плечом, его гудение стало почти неслышимым, но в нём чувствовалась тревога.

— Певец, это место — сердце Разлома. Здесь твоя Песнь будет испытана. Но будь осторожна: оно не только слушает. Оно отвечает.

Миральда сделала шаг вперёд, её голос был твёрдым, несмотря на дрожь в груди.

— Если оно хочет ответа, я дам его. Но сначала нам нужно найти источник. То, что зовёт меня.

Команда двинулась дальше, ориентируясь на слабый ритм, который Миральда ощущала всё сильнее. Пространство вокруг них менялось с каждым шагом: стены из жидкого света то появлялись, то растворялись, показывая обрывки других миров — пылающие пустыни, ледяные равнины, города, утопающие в зелени, и тёмные, пустые пространства, где не было ничего, кроме тишины. В каждом из этих отражений Миральда видела тени — не Тень, с которой они сражались в башне, а что-то иное, более древнее. Они двигались, словно призраки, наблюдая за командой, но не приближаясь.

— Это место играет с нашими головами, — пробормотала Кайра, её голос был напряжённым. — Я вижу… лица. Тех, кого я потеряла. Они там, в отражениях.

Громыхало хмыкнул, но его обычная бравада казалась приглушённой.

— А я вижу механизмы. Огромные, как горы, но сломанные. Как будто кто-то пытался построить что-то великое, но не закончил.

Тик-Так издал короткий сигнал тревоги.

— Анализ завершён. Отражения — это не иллюзии. Они — проекции ваших воспоминаний, страхов и желаний, усиленные энергией Разлома. Рекомендую игнорировать их. Они могут стать материальными, если вы будете слишком долго на них концентрироваться.

Миральда сглотнула, её взгляд невольно скользнул к одному из отражений. Там была она сама, но моложе, стоящая в Пустошах, окружённая людьми, которых она когда-то знала. Они улыбались, но их глаза были пустыми, как у марионеток. Она отвернулась, заставляя себя сосредоточиться на Ритме.

— Не смотрите на них, — сказала она команде. — Они хотят нас отвлечь. Идём дальше.

Они продолжали двигаться, пока пространство не начало сужаться, словно воронка, ведущая к центру. Ритм становился громче, настойчивее, и теперь Миральда ясно слышала в нём слова — неразборчивые, но полные смысла. Это была не её Песнь, но что-то, что резонировало с ней, как эхо её собственного голоса.

Внезапно перед ними возникла фигура. Она стояла в центре воронки, окружённая вихрем света и тьмы. Это была не Тень, не призрак, а нечто иное — высокое, текучее, словно сотканное из самого Разлома. Его форма постоянно менялась, то становясь похожей на человека, то растворяясь в абстрактные линии. Глаза, если их можно было так назвать, горели холодным светом, и в них Миральда увидела отражение своего собственного лица.

— Певец, — голос фигуры был многоголосым, как хор, звучащий в унисон. — Ты пришла. Твоя Песнь привела тебя сюда, но готова ли ты её спеть?

Миральда шагнула вперёд, её рука всё ещё сжимала руки Тарина и Кайры.

— Кто ты? — спросила она, стараясь, чтобы её голос не дрожал. — И чего ты хочешь?

Фигура наклонила голову, её форма на мгновение стала почти человеческой.

— Я — Голос Разлома. Я — мост и граница. Я — вопрос, который ты несёшь в своём Ритме. Ты хочешь закрыть Разлом, но знаешь ли ты, что это значит? Закрыть его — значит выбрать. Одну реальность. Одну Песнь. Готова ли ты пожертвовать другими?

Тарин напрягся, его медальон вспыхнул ярче.

— Что ты имеешь в виду? Какие другие?

Голос Разлома рассмеялся, и его смех был похож на звон разбитого стекла.

— Разлом — это не разрушение. Это возможность. Он соединяет все миры, все Песни. Но он нестабилен, и твоя Песнь, Певец, может его уравновесить… или уничтожить. Выбери, и миры последуют за тобой. Но помни: каждый выбор имеет цену.

Миральда почувствовала, как её Ритм бьётся быстрее. Она видела отражения вокруг — миры, которые могли существовать, людей, которых она могла спасти, и тех, кого она потеряла. Она видела Пустоши, восстановленные, но без города. Видела город, сияющий, но без неё самой. И в каждом отражении была цена — чья-то жизнь, чья-то Песнь.

— Я не хочу выбирать, — сказала она, её голос стал твёрже. — Я хочу спеть Песнь, которая сохранит всё.

Голос Разлома замолчал, его глаза сузились.

— Тогда спой, Певец. Но знай: Песнь, которая сохранит всё, потребует всего.

Миральда глубоко вдохнула, её Ритм загудел в груди, как буря. Она посмотрела на свою команду — Кайру, готовую к бою, Громыхало, сжимающего свой ключ, Тарина, чей медальон сиял в унисон с её Ритмом, и Тик-Так, чьи сенсоры мигали, словно вторя её решимости. Вельветто закружился вокруг неё, его гудение слилось с её Ритмом.

Она начала петь. Её голос был ясным, сильным, и в нём звучала не только её Песнь, но и отголоски всех миров, которые она видела. Это была Песнь надежды, вызова, отказа принимать цену, которую навязывал Разлом. Пространство задрожало, отражения начали сливаться, и Голос Разлома отступил, его форма начала растворяться.

Но тьма в центре воронки стала гуще, и из неё донёсся новый звук — не Песнь, а крик. Крик, полный боли и ярости. Миральда поняла, что её Песнь разбудила что-то ещё, что-то, что ждало в глубине Разлома.

— Что это было? — Кайра отступила назад, её кинжалы сверкнули в свете.

Тик-Так издал тревожный сигнал.

— Энергетическая сигнатура изменилась. Новая сущность. Вероятность угрозы: 94%. Рекомендую подготовиться.

Миральда не остановила свою Песнь. Она знала, что пути назад нет. Разлом ответил, и теперь ей предстояло встретиться с тем, что он скрывал.

Громыхало хмыкнул, постукивая ключом по ладони.

— Хуже Тени? Это я хочу увидеть. Может, там найдётся что-то, что я смогу разобрать и собрать заново. Представляете — Разлом в виде гигантского механизма?

Тарин бросил на него острый взгляд.

— Не всё можно разобрать, Громыхало. Иногда вещи нужно понять, а не ломать. — Он повернулся к Миральде. — Мой медальон… он чувствует Разлом. Он тянет меня туда, как будто там есть ответы. Но я не уверен, что они мне понравятся.

Тик-Так издал короткий звуковой сигнал, его сенсоры мигнули жёлтым.

— Данные подтверждают: Разлом — это не просто проход между мирами. Это разрыв в структуре реальности. Энергетическая сигнатура указывает на источник за пределами города. Вероятность того, что он связан с твоим Ритмом, Миральда, — 87%. Но есть риск: нестабильность Разлома может усилиться при контакте.

Вельветто закружился быстрее, его голос стал ниже, почти торжественным.

— Разлом — это не только разрушение, Певец. Это мост. Но мосты могут вести как к свету, так и к тьме. Твоя Песнь решит, куда он приведёт.

Миральда кивнула, её решимость росла, несмотря на страх, который всё ещё шептал где-то в глубине её сознания. Она посмотрела на арку, ведущую из башни. За ней небо переливалось, но теперь в его глубине виднелась тонкая трещина — Разлом, сияющий холодным, призрачным светом. Он был ближе, чем раньше, и его присутствие ощущалось как давление на её Ритм.

— Мы идём, — сказала она твёрдо. — Но не слепо. Город показал нам, что Песнь — это выбор. Мы будем выбирать свой путь.

Команда двинулась вперёд, переступив через арку. Свет вокруг них закружился, но на этот раз он был холоднее, острее, словно само пространство сопротивлялось их движению. Когда они вышли из башни, город вокруг изменился. Улицы, которые раньше сияли мягким светом, теперь казались тусклее, а здания дрожали, как будто их формы начали растворяться. Разлом в небе стал шире, и из него доносились звуки — не мелодия, а хаотичный гул, похожий на рёв ветра в пустоте.

— Это место разваливается, — пробормотала Кайра, её рука сжала рукоять кинжала. — Если мы не поторопимся, оно утащит нас за собой.

Тик-Так повернулся к Миральде, его голос был ровным, но в нём чувствовалась срочность.

— Энергетическая нестабильность растёт. Разлом расширяется с каждой минутой. Рекомендую двигаться к его центру. Там должен быть источник.

Громыхало ухмыльнулся, но его глаза были серьёзными.

— Центр Разлома? Звучит как место, где можно найти что-то большое и блестящее. Я в деле.

Тарин молчал, но его медальон теперь пульсировал в такт Ритму Миральды. Он шагнул ближе к ней, его голос был тихим, почти шёпотом.

— Что бы там ни было, оно знает нас. Я чувствую это. Будь осторожна, Миральда. Разлом может показать тебе то, чего ты не хочешь видеть.

Миральда кивнула, но её взгляд был прикован к Разлому. Она чувствовала, как её Ритм тянется к нему, как будто он был частью её самой. Вельветто закружился вокруг неё, его гудение стало громче.

— Пой, Певец, — прошептал он. — Но помни: Разлом — это зеркало. Он покажет тебе правду, но правда может быть острой, как клинок.

Они двинулись к трещине в небе, их шаги гулко отдавались на улицах города. По мере приближения к Разлому воздух становился тяжелее, наполненный электрическим зарядом. Здания вокруг начали расплываться, их контуры дрожали, как мираж. Миральда видела в них отражения — не только свои, но и других миров, других жизней. Она мельком заметила Пустоши, лица людей, которых она оставила позади, и что-то ещё — тёмную фигуру, похожую на Тень, но с её собственным лицом.

— Это опять она, — прорычала Кайра, указывая на фигуру в отражении. — Тень не ушла. Она всё ещё здесь.

— Не совсем, — сказал Тик-Так, его сенсоры мигали красным. — Это не Тень, а её эхо. Проекция, созданная Разломом. Она питается вашими страхами. Чем ближе мы к центру, тем сильнее она станет.

Миральда остановилась, её рука сжалась в кулак. Она чувствовала, как Ритм в её груди борется с хаотичным гулом Разлома. Она закрыла глаза и попыталась сосредоточиться, но образы продолжали мелькать перед ней: разрушенные миры, крики людей, её собственное лицо, искажённое страхом.

— Я не боюсь, — прошептала она, хотя её голос дрожал. — Я Певец. И я спою.

Она начала петь, её голос был слабым, но решительным. Песнь, которую она пела в башне, вернулась, но теперь в ней было что-то новое — нота вызова, решимости. Город отозвался, его улицы задрожали, и свет вокруг стал ярче. Отражения начали исчезать, но Разлом в небе стал шире, и из него хлынул свет, ослепляющий и холодный.

Команда достигла края Разлома. Перед ними была пропасть, сияющая, как звезда, но в её глубине клубилась тьма. Миральда чувствовала, как её Ритм тянет её вперёд, но что-то в этой тьме заставило её замереть.

— Это не просто проход, — сказал Тарин, его голос был хриплым. — Это граница. Если мы шагнём туда, пути назад не будет.

Громыхало пожал плечами, но его улыбка была натянутой.

— Ну, мы же не для того сюда шли, чтобы развернуться, правда?

Кайра посмотрела на Миральду, её глаза были полны решимости.

— Ты ведёшь, Певец. Мы за тобой.

Миральда глубоко вдохнула, её Ритм бился в груди, как барабан. Она посмотрела в Разлом, чувствуя, как новый ритм становится громче, настойчивее. Она знала, что там, в глубине, ждёт ответ — и, возможно, новая Песнь.

— Вместе, — сказала она, протягивая руку команде. Они взялись за руки, и Миральда шагнула в Разлом, её Песнь эхом отразилась в пустоте.

Свет поглотил их, и город исчез. Впереди была только тьма, пронизанная слабым, но упрямым ритмом. Песнь Миральды продолжала звучать, и где-то в глубине Разлома что-то отозвалось — не угрозой, а обещанием.

Вельветто, парящий рядом, издал тревожный гудящий звук.

— Песнь города становится громче, но в ней есть диссонанс, — прошептал он. — Тень не просто следует за вами. Она — часть Песни, но искажённая. Будь осторожна, Певец. Если ты споёшь неверно, город может рухнуть.

Миральда кивнула, её взгляд был прикован к входу в башню — арке, сотканной из света, похожей на ту, через которую они вошли в город. Но эта арка была иной: она дрожала, как поверхность воды, и из неё доносились звуки, похожие на хор тысяч голосов, сливающихся в одну мелодию. Ритм в её груди откликнулся, и Миральда почувствовала, как её ноги сами несут её вперёд.

— Мы идём внутрь, — сказала она, её голос был твёрд, несмотря на страх, что сжимал её сердце. — Если город хочет, чтобы я спела, я спою.

Команда последовала за ней, хотя Кайра бросила последний взгляд на небо. Тень теперь была ближе, её крылья закрывали половину перламутрового неба, а алые глаза казались двумя звёздами, готовыми упасть. Низкий гул, исходящий от неё, резонировал с городом, заставляя стены дрожать.

Когда они шагнули через арку, свет снова закружился вокруг, но на этот раз он был плотнее, почти осязаемым. Миральда почувствовала, как её Ритм сливается с мелодией башни, и на мгновение она потеряла ощущение своего тела. Перед глазами замелькали образы: миры, соединённые Разломом, лица людей, которых она никогда не знала, и тени, что следовали за ними, словно эхо их собственных страхов.

Они оказались в огромном зале, чьи стены уходили в бесконечность. В центре зала возвышалась сфера, сияющая, как звезда, подвешенная в воздухе. Она пульсировала в такт Ритму Миральды, и каждый её импульс вызывал волну света, которая расходилась по залу. Хранители остались у входа, их голубые глаза следили за командой, но они не произнесли ни слова.

— Это сердце города, — сказал Тик-Так, его голос был почти благоговейным. — Энергетическая сигнатура идентична Ритму в твоей груди, Миральда. Ты связана с ним.

Миральда шагнула к сфере, чувствуя, как её Ритм тянет её ближе. Она протянула руку, и сфера отозвалась, испустив звук, похожий на аккорд, который эхом отразился в зале. В этот момент стены зала ожили, показывая образы: разрушенные миры, люди, идущие через Разлом, и Тень, что следовала за ними, становясь всё больше.

— Город поёт о равновесии, — раздался голос Хранителя, эхом отражаясь в зале. — Но Разлом нарушает его. Твой Ритм, Певец, может восстановить Песнь — или разрушить её. Тень — это эхо твоего выбора. Она растёт, потому что ты сомневаешься.

Миральда замерла. Её рука всё ещё была вытянута к сфере, но она почувствовала холод, пробирающий до костей. Она вспомнила слова Вельветто: «Песнь может спеть о тебе самой». Что, если Тень — это не просто враг, а часть её? Часть её страха, её неуверенности?

Кайра шагнула вперёд, её кинжал сверкнул.

— Хватит загадок! — рявкнула она. — Если эта штука — сердце города, давай сделаем что-нибудь! Разрушим Тень, пока она не разрушила нас!

Громыхало кивнул, уже доставая свой гаечный ключ.

— Я за. Давай разберём эту сферу, посмотрим, что внутри.

Но Тарин схватил Миральду за руку, его глаза были полны тревоги.

— Не торопись, — сказал он. — Я чувствую медальон. Он говорит, что Тень — это не просто зло. Она — часть Песни, как и ты. Если ты уничтожишь её, ты можешь уничтожить и себя.

Тик-Так повернулся к Миральде, его сенсоры мигали красным.

— Анализ подтверждает: уничтожение сферы может привести к коллапсу энергетической сети города. Вероятность уничтожения Тени без последствий — менее 10%. Альтернатива: синхронизация твоего Ритма с Песнью города.

Миральда посмотрела на сферу. Она чувствовала, как Ритм в её груди бьётся в унисон с ней, но в этой мелодии был страх — и что-то ещё. Надежда? Решимость? Она вспомнила Пустоши, людей, которые верили в неё, и Разлом, который связывал миры, но мог их и разрушить.

— Я спою, — сказала она наконец. — Но не для Тени. Для города. Для нас.

Она закрыла глаза и позволила Ритму в своей груди вырваться наружу. Её голос, сначала тихий, начал подниматься, сливаясь с Песнью башни. Свет вокруг сферы стал ярче, и стены зала запели в ответ, их мелодия становилась всё громче. Команда замерла, глядя на Миральду, чья фигура теперь сияла, как звезда.

Но в этот момент Тень ударила. Небо над башней разорвалось, и её алые глаза появились в центре зала, огромные и горящие. Низкий гул заполнил пространство, заглушая Песнь. Миральда почувствовала, как её Ритм дрогнул, но не остановилась. Она пела, и город пел с ней, стены дрожали, а сфера начала вращаться быстрее.

— Пой, Миральда! — крикнул Вельветто, его голос пробился сквозь гул Тени. — Ты — Певец! Тень не может заглушить тебя, если ты веришь в свою Песнь!

Кайра, Громыхало, Тарин и Тик-Так встали вокруг Миральды, словно защищая её. Тень ринулась вниз, её крылья превратились в вихрь тьмы, но Песнь Миральды становилась сильнее. Сфера в центре зала вспыхнула, и свет, исходящий от неё, начал отталкивать Тень.

Внезапно Миральда почувствовала, как что-то внутри неё щёлкнуло. Ритм стал яснее, чище. Она увидела Тень не как врага, а как часть себя — страх, который она несла с собой через Разлом. И в этот момент она поняла, что должна принять его, чтобы завершить Песнь.

— Я вижу тебя, — прошептала она, обращаясь к Тени. — Ты — моя. Но я выбираю свет.

Сфера взорвалась светом, и Песнь города достигла кульминации. Тень закричала, её форма начала растворяться, алые глаза потухли. Стены башни задрожали, и образы на них сменились: разрушенные миры начали восстанавливаться, люди через Разлом шли не в страхе, а с надеждой.

Когда свет угас, Миральда стояла, тяжело дыша. Сфера всё ещё пульсировала, но теперь её свет был мягким, успокаивающим. Тень исчезла, но Миральда чувствовала, что её эхо осталось — не как угроза, а как напоминание.

Хранитель шагнул вперёд, его глаза сияли одобрением.

— Ты спела Песнь, Певец. Город запомнит её. Но Разлом всё ещё открыт. Твой путь не окончен.

Миральда посмотрела на команду. Кайра опустила кинжал, но её глаза всё ещё искали опасность. Громыхало ухмыльнулся, тыкая ключом в сторону сферы. Тарин сжимал медальон, но его лицо теперь было спокойнее. Тик-Так просто кивнул, его сенсоры мигали зелёным.

— Что дальше? — спросила Кайра, её голос был хриплым.

Миральда посмотрела на сферу, чувствуя, как Ритм в её груди всё ещё поёт, но теперь мягче, увереннее.

— Мы идём через Разлом, — сказала она. — Город показал нам путь. Но теперь мы сами выбираем, куда он нас приведёт.

Вельветто закружился вокруг неё, его гудение было почти радостным.

— Песнь продолжается, Певец. И ты ведёшь её.

За стенами башни небо очистилось, перламутровые облака сияли ярче, чем когда-либо. Но где-то вдалеке, в глубине Разлома, Миральда почувствовала новый ритм — слабый, но настойчивый. И она знала, что их путешествие только начинается.

Вельветто, паря рядом с Миральдой, издал низкий гудящий звук. 

— Песнь этого места сложна, — прошептал он. — Она поёт о равновесии, но в ней есть трещины. Будь осторожна, Миральда.

Когда они приблизились к городу, его границы стали чётче. Стены, сделанные из прозрачного материала, похожего на стекло, переливались, отражая команду, словно зеркала. Но отражения были странными — в них Миральда видела не только себя, но и тени, мелькающие за её спиной, с алыми глазами, как те, что она заметила в небе.

Хранители остановились у входа — арки, сотканной из света, которая пульсировала, как живое существо. Центральный Хранитель повернулся к Миральде. 

— Город — это Песнь Мостов, — сказал он. — Он хранит память всех миров, что связаны Разломом. Но ваш приход пробудил её. Войдите, и она споёт вам правду. Но знайте: правда может разрушить.

Миральда посмотрела на команду. Кайра сжала губы, но кивнула. Громыхало пожал плечами, явно готовый к любым сюрпризам. Тарин выглядел встревоженным, но его рука крепко держала медальон. Тик-Так просто шагнул ближе, его механический голос был спокоен: 

— Данные указывают, что избегать города нерационально. Мы уже здесь.

— Тогда вперёд, — сказала Миральда, чувствуя, как Ритм в её груди отзывается на пульсацию арки.

Они шагнули через арку, и мир снова изменился. Свет закружился вокруг них, как вихрь, и на мгновение Миральда почувствовала, что её тело растворяется, становясь частью мелодии. Затем они оказались в центре города.

Улицы были пустынны, но живыми. Стены зданий дрожали, как мембраны, испуская мягкие звуки, похожие на хор. Световые потоки текли по мостовой, словно реки, и в них мелькали образы — лица, пейзажи, миры, которых Миральда никогда не видела. Ритм в её груди запел громче, и она поняла, что город отвечает ей.

— Это память? — прошептала она, касаясь ближайшей стены. Та задрожала, и перед её глазами мелькнул образ Пустошей — разрушенных, но живых, с людьми, идущими через Разлом.

Хранитель, шедший впереди, остановился. 

— Город хранит эхо всех путей. Но твой Ритм, Певец, пробуждает их. Ты — ключ, но и угроза. Тень, что следует за тобой, уже здесь.

Кайра резко обернулась, её кинжал сверкнул. 

— Я так и знала! Где она?

Но Хранитель лишь указал на небо. Там, среди перламутровых облаков, тень с алыми глазами стала чётче. Она была огромной, её крылья растянулись, закрывая часть неба. Миральда почувствовала, как Ритм в её груди дрогнул, словно столкнулся с чем-то, что могло его заглушить.

— Это не просто Тень, — сказал Тарин, его голос был полон ужаса. — Это… часть Разлома. Она живая.

Тик-Так выдал серию сигналов. 

— Энергетическая сигнатура Тени идентична флуктуациям Разлома. Она — его проекция. Вероятность прямого столкновения — 88%.

Громыхало ухмыльнулся, но в его глазах мелькнула тревога. 

— Ну, если это часть Разлома, я готов её разобрать. Какой у нас план, Миральда?

Миральда посмотрела на Хранителей. Их лица оставались бесстрастными, но она чувствовала, что они ждут её решения. Ритм в её груди пел, но в его мелодии был страх — и надежда. Она вспомнила слова Вельветто: «Теперь ты выбираешь, как петь».

— Мы не будем сражаться с Тенью, — сказала она твёрдо. — Если город — это Песнь, я хочу её услышать. Может, она подскажет, как остановить Тень.

Хранитель кивнул, его глаза сверкнули. 

— Тогда следуй за Песнью. Но знай: она потребует от тебя цену.

Город задрожал, и стены вокруг начали петь громче. Световые потоки закружились, образуя путь, ведущий к центру города, где возвышалась башня, сияющая ярче всех. Миральда почувствовала, как Ритм тянет её туда, словно магнит.

— Идём, — сказала она, шагнув вперёд. Команда последовала за ней, а тень в небе начала опускаться ниже, её алые глаза горели, как маяки.

Вельветто закружился рядом, его голос был почти неслышимым: 

— Песнь зовёт, Миральда. Но будь готова — она может спеть о тебе самой.

Когда они приблизились к башне, свет вокруг стал почти ослепляющим. Миральда чувствовала, что Ритм в её груди готов взорваться. Она знала, что внутри башни ждёт ответ — или конец. Тень в небе издала низкий, гулкий звук, и город ответил ей, как будто готовясь к битве.

Миральда улыбнулась уголком губ.

— Договорились.

Тарин, сидящий в задней части глайдера, молчал, его пальцы нервно теребили медальон. Свет, исходящий от него, стал тусклее, но всё ещё пульсировал в такт его дыханию. Он смотрел в иллюминатор, словно видел что-то за пределами Пустошей — тени миров, о которых говорил Разлом. Его голос, когда он наконец заговорил, был тихим, но твёрдым:

— Я видел их снова. Миры. Они ближе, чем раньше. Я чувствую… что-то движется к нам. Не угроза, но… что-то огромное.

Громыхало, развалившийся на сиденье с гаечным ключом в руках, хмыкнул:

— Огромное, говоришь? Ну, если это ещё один кратер с поющими камнями, я пас. Мне и одного Разлома хватило на всю жизнь.

Тик-Так, чьи сенсоры теперь работали стабильно, повернул голову к Тарину. Его механический голос был ровным, но в нём чувствовалась нотка любопытства:

— Вероятность контакта с другими реальностями увеличилась на 37% после активации алтаря. Миральда, ваш Ритм теперь — маяк. Вы притягиваете их. Или они притягивают вас.

Вельветто, парящий над приборной панелью, закружился быстрее, его поверхность отражала золотистый свет, лившийся с неба.

— Песнь изменилась, — сказал он. — Она больше не принадлежит только Разлому. Она теперь часть тебя, Миральда. И часть нас всех.

Миральда нахмурилась, её пальцы сжали штурвал сильнее. Она чувствовала правду в словах Вельветто, но это пугало её. Она не хотела быть маяком, притягивающим неизвестное. Но в то же время в её груди горела искра — надежда, что миры, которые она видела в видениях, могут быть не только угрозой, но и спасением для Пустошей.

Глайдер внезапно затрясло, и Тик-Так выдал предупреждение:

— Аномалия в энергетическом поле! Источник — впереди, 3 километра. Рекомендую снизить скорость.

Миральда бросила взгляд на сенсоры. На экране мигала точка, пульсирующая в такт её собственному Ритму. Она почувствовала, как мелодия в её груди усилилась, словно откликалась на что-то.

— Это не просто аномалия, — сказала она. — Это зов.

Кайра вскочила, её кинжал уже был в руке.

— Если это ловушка, я готова.

Громыхало лениво поднялся, похлопывая гаечным ключом по ладони.

— Ловушка, не ловушка — мне уже любопытно. Давай, Миральда, веди нас к этому «зову».

Глайдер снизился, и впереди, среди бесконечного пепла, показалась странная структура. Это был не кратер и не алтарь, а что-то похожее на арку, сотканную из света и металла. Её края дрожали, словно были сделаны из жидкого обсидиана, а внутри виднелось нечто, напоминающее звёздное небо, но с незнакомыми созвездиями. Ритм Миральды запел громче, и она почувствовала, как её сознание тянется к арке, словно к старому другу.

— Это портал, — прошептал Тарин, его медальон теперь светился ярче. — Один из путей, о которых говорил Разлом.

Вельветто подлетел ближе к арке, его сенсоры искрили.

— Энергетическая сигнатура совпадает с Разломом, но она другая. Более стабильная. Это мост, Миральда. Тот, что ты выбрала.

Миральда остановила глайдер в нескольких метрах от арки. Она вышла наружу, чувствуя, как песок под её ногами дрожит в такт её Ритму. Команда последовала за ней, каждый держался наготове. Кайра сжимала кинжал, Громыхало небрежно вертел гаечный ключ, Тарин держал медальон, а Тик-Так сканировал арку, выдавая поток данных.

— Вероятность стабильности портала — 62%, — сказал он. — Но его назначение неизвестно. Возможные исходы: контакт с другой реальностью, уничтожение, трансформация или… ничего.

Миральда подошла ближе к арке. Свет внутри неё закружился, формируя образы: цветущие поля, города из стекла и металла, существа с крыльями из света. Но среди них мелькали и тени — фигуры, подобные Тени, с глазами, горящими алым. Она почувствовала, как Ритм в её груди дрогнул, словно предостерегая.

— Мы можем войти, — сказала она, её голос был твёрд, но в нём сквозила неуверенность. — Или можем уйти. Но если мы уйдём, этот мост найдёт нас снова. Разлом сказал, что пути уже строятся.

Кайра шагнула вперёд, её взгляд был полон решимости.

— Тогда идём. Но если там, по ту сторону, нас ждёт ещё одна Тень, я разберу её на части.

Громыхало ухмыльнулся.

— А я помогу. Давно не ломал ничего интересного.

Тарин кивнул, его медальон теперь пылал, как звезда.

— Мы должны узнать, что там. Если миры идут к нам, мы должны встретить их на своих условиях.

Тик-Так повернулся к Миральде, его сенсоры мигали.

— Ваш выбор определит всё, Миральда. Вероятность успеха неизвестна. Но я доверяю вашему Ритму.

Вельветто закружился, его голос был мягким, но полным силы:

— Песнь зовёт, Миральда. И ты — её голос.

Миральда посмотрела на команду, затем на арку. Ритм в её груди пел, и она знала, что пути назад нет. Она сделала шаг вперёд, её рука коснулась края портала, и свет окутал её. Команда последовала за ней, один за другим, растворяясь в сиянии.

Когда глайдер остался позади, пустым и молчаливым, арка вспыхнула ярче, а затем начала медленно угасать, растворяясь в пепле. Пустоши затихли, но где-то на горизонте, под золотистым небом, эхо новой Песни начало звучать.

Ртутный шар, парящий рядом, закружился медленнее, его поверхность подёрнулась рябью, как вода под ветром.

— Это Разлом, — ответил он, его голос дрожал. — Он не просто разум, Миральда. Он… поёт. И эти узоры — его голос. Он зовёт вас, как Тень. Но теперь он знает, что вы можете ответить.

— Отлично, — Громыхало фыркнул. — Теперь мы не только ходячие батарейки для Разлома, но ещё и его личный хор. Может, споём ему колыбельную и уложим спать?

Тарин, сидевший в углу, вдруг резко выпрямился. Его медальон, зажатый в кулаке, начал слабо светиться.

— Это не шутка, — сказал он, его голос был хриплым. — Я слышу её. Тень. Она не просто зовёт — она указывает путь. К сигналу.

Миральда бросила на него взгляд. Глаза Тарина были мутными, словно он смотрел не на глайдер, а сквозь него, в какую-то иную реальность. Она хотела спросить, что он видит, но Ритм в её груди вдруг ударил так сильно, что она едва не выпустила штурвал. В ушах зазвучал голос — не Тени, а чего-то большего, древнего, как само время:

«Ты несёшь мою искру, дитя. Приди. Дверь открыта».

— Миральда! — Кайра схватила её за плечо, выдернув из оцепенения. — Ты побледнела. Что происходит?

— Оно говорит, — выдавила Миральда, её голос дрожал. — Разлом. Не Тень. Что-то большее.

Глайдер затрясло. Песок под ними взметнулся вверх, формируя гигантскую воронку, в центре которой пульсировал свет — тот самый сигнал, к которому они летели. Тик-Так выдал предупреждение:

— Энергетический всплеск! Рекомендую немедленное снижение!

Но Миральда не слушала. Она направила глайдер прямо в центр воронки.

— Если это ловушка, мы не убежим, — сказала она. — Если маяк — мы должны знать, что там. Держитесь.

Глайдер нырнул в вихрь. Песок хлестал по обшивке, но вместо шума бури в кабине зазвучала мелодия — низкая, вибрирующая, словно само пространство пело. Вельветто сжался в маленький шар, его голос стал почти шёпотом:

— Это Песнь Разлома. Она древнее, чем Пустоши. Древнее, чем мы все.

Когда вихрь рассеялся, глайдер оказался в центре огромного кратера, стены которого переливались, как обсидиан. В центре возвышалась структура — не то башня, не то алтарь, сотканная из чёрного металла и света. Она пульсировала в такт Ритму в груди Миральды.

Команда выбралась из глайдера. Песок под ногами был тёплым, почти живым. Тарин шагнул вперёд, его медальон теперь горел ярко, отбрасывая тени, которые двигались сами по себе.

— Это оно, — сказал он. — Сердце Разлома. Место, где всё началось.

Кайра вытащила кинжал, её глаза сверкали решимостью.

— Если это сердце, то я знаю, что с ним делать.

Но Миральда остановила её, подняв руку. Ритм в её груди теперь был не просто пульсом — он стал мелодией, которая тянула её к алтарю. Она шагнула вперёд, чувствуя, как прожилки на её коже загораются ярче.

— Оно хочет говорить, — сказала она. — И я хочу знать, что оно скажет.

Алтарь задрожал. Из его центра поднялся столб света, и в нём сформировалась фигура — не Тень, не Страж, а нечто иное. Оно было одновременно человеком и нечеловеком, его черты менялись, как песок под ветром. Голос, что зазвучал, был многоголосым, сотканным из тысяч шепотов:

— Вы пришли. Несущие искру. Вы открыли дверь, но знаете ли вы, что за ней?

Миральда шагнула ближе, несмотря на протестующий крик Кайры. Ритм в её груди синхронизировался с голосом, и она почувствовала, как её сознание расширяется, словно она видела не только Пустоши, но и тысячи миров, связанных Разломом.

— Кто ты? — спросила она, её голос был твёрд, несмотря на страх.

— Я — Разлом. Я — мост. Я — конец и начало. Вы взяли мою силу, но сможете ли вы её удержать?

Громыхало сжал свой ключ, готовый к бою. Тик-Так замер, его сенсоры искрили, пытаясь обработать данные. Тарин смотрел на фигуру, его лицо было смесью ужаса и благоговения.

— Чего ты хочешь? — Миральда сделала ещё шаг. — Зачем ты звал нас?

Фигура улыбнулась — или это был оскал?

— Я не звал. Вы сами пришли. И теперь вы — часть меня. Но Пустоши не единственная арена. Дверь открыта, и другие миры уже идут к вам.

Свет алтаря вспыхнул, и Миральда почувствовала, как Ритм в её груди разрывается, словно пытаясь вырваться наружу. Она упала на колени, хватая ртом воздух. Голос Разлома эхом отдавался в её голове:

— Выбери, дитя. Стань моим голосом или сгори в моей песне.

Тарин бросился к ней, но свет от алтаря оттолкнул его. Кайра закричала, бросаясь вперёд с кинжалом, но песок под её ногами взвился, блокируя путь. Громыхало замахнулся ключом, но Вельветто остановил его, крикнув:

— Это не бой! Это выбор!

Миральда подняла глаза на фигуру. Ритм и Тень сплелись в ней воедино, и она поняла, что ответа нет. Только вопрос, который она должна задать себе.

— Что я могу сделать? — прошептала она.

Фигура наклонилась ближе, её глаза были звёздами, её голос — бурей:

— Стань мостом. Или разрушь его.

Свет поглотил всё.