Серия «Красота Новой Азии»

В истории есть три самых главных вопроса, которыми чаще всего задаются люди: "почему пал Рим", "почему Промышленная революция случилась именно тогда и именно там" и, наконец, "почему Запад опередил Восток".

Этот цикл статей должен был показать важную истину - Азия развивалась тоже. И Китай, и Индия, и Центральная Азия, и Иран, и Османская империя - все эти державы и регионы были отнюдь не стагнирующим царством дикости. Они обновляли достижения своих цивилизаций и шли поступательным развитием.

Со стороны Европы история казалась стрелой, которая вела их из Тёмных веков к миру будущего и прогресса. На практике, увы, всё куда сложнее. Европа достигла своего превосходства над Азией, о чём, я надеюсь, читатель начал догадываться гораздо раньше этой статьи, ещё в Классическом Средневековье - в XIII-XIV вв. Вы не могли не заметить, что Европа достигла совершенства в некоторых областях, которые и привели её в результате к Промышленной революции. Которая, в свою очередь, привела её к господству над миром.

Во-первых, во всех азиатских регионах был довольно скудный уровень механизации. Это удивительно, конечно, но предельно утилитарные культуры, такие как китайская, например, да ещё и остро нуждающиеся в совершенных ирригационных системах и умеющие выстраивать сложные механизмы, не пришли к сложной металлургии, океаническому мореплаванию, мануфактурному производству, колесцовому замку, сменной пороховнице в артиллерии - список можно продолжать долго. Это даже не объяснить, например, низкой плотностью населения или, скажем, высокой численностью населения (первое бы объяснило отсутствие возможности концентрировать трудовые, интеллектуальные и военные ресурсы, а второе - отсутствием необходимости механизировать ручной труд) - в Азии были достаточно разнообразные регионы с разными исходными демографическими условиями. Но факт есть факт - отдельные части Европы раз за разом предлагали революционные открытия, которые быстро распространялись среди соседей. Самый яркий пример - Россия, которая к началу Петровских реформ безбожно отстала от Западной Европы, но импортировала технологии и вскорости создала собственные институты их воспроизводства.

Во-вторых, в Азии не родился класс, который бы воспроизводил фундаментальную науку. Тут, скорее, парадоксально то, что в Европе было совершено такое чудо - никто, даже сами философы и первооткрыватели в Европе не имел утилитарной необходимости в этих открытиях. Коперник, Галилей, Лейбниц, Декарт и многие другие нередко творили даже вопреки устоявшейся парадигме, а их достижения часто находили применение в экономике после их смерти. Мой любимый пример - Леонардо да Винчи, который случайно совершил революцию в военном деле, походя изобретя колесцовый замок.

В-третьих, в Азии существовали фундаментальные проблемы на пути к сильному государству. За редчайшими исключениями (вроде Японии, например) не удалось обеспечить монополии государства на насилие (повсеместно существовали самоорганизованные общины и вооружённое простое население) - нельзя насадить государственное право в условиях, когда правительству необходимо договариваться с широкими слоями населения. Можно сколько угодно умиляться тому, какими вольными были люди в Азии, но возможность переходить дорогу на красный свет - слабое утешение для тех, кто не может обеспечить долговременную стабильность и создать эффективную сверхцентрализованную экономику. Ну нельзя было вести "магазинную войну" как в Европе в конце XVII в., когда приходилось регулярно доказывать общинам, что они не зря платят налоги.

Есть два противоположных тезиса относительно азиатского региона накануне европейского завоевания. Перед тем как переходить к фактической информации, я познакомлю читателя с каждым из них, дабы сохранить непредвзятость.

Первый звучит так. Азия в начале XVIII в. находилась в глубоком кризисе. Культура вот уже много веков пережёвывала достижения начала тысячелетия, не переходя к рационализму науки и высокоорганизованной экономике. Каждый регион как на макроуровне (Индия, Афганистан, Китай, Турция), так и на микроуровне (отдельные провинции каждой из этих держав) жил словно сам по себе, во многом обеспечивая себя собственным хозяйством и экспортируя лишь редкую номенклатуру дорогостоящих, элитарных товаров. Глобальные климатические перемены вызывали всё новые потрясения, что приводило к регулярным демографическим кризисам. А формирование крупных империй, разделённых естественными границами, с одной стороны, помогало их экономической обособленности, с другой же - приводило к деградации их военной мощи. В совокупности это привело к их серьёзному отставанию и, в конечном счёте, гибели.

Второй звучит так. Азия представляла собой израненный долгими войнами регион, который начал восстановление лишь к концу XV в., уже отстав от Европы. Долгая работа по восстановлению хозяйства и демографии привела к формированию крупных империй, которые смогли сделать выводы из ошибок прошлого и построить новое общество, лишённое многочисленных недостатков прошлых итераций. Между общинами воцарился мир на основе общественного договора, составлявшегося из смеси правительственного, религиозного и обычного права. Появилась общеазиатская торговля, которая помогала обмениваться культурными и технологическими достижениями. Регион пришёл в эпоху долгого мира, догнав Европу к середине XVII в. Тем не менее, Азия оказалась не готова к новому тяжелейшему испытанию, следующему за монгольским нашествием - к Промышленной революции, которая началась за её пределами. Но нельзя забывать и о неминуемом внутреннем колесе истории - возрождённое и обновлённое общество перешло на новую стадию развития, неизбежно спровоцировав новый кризис. Оба этих фактора совпали - с одной стороны, внутренний надлом, с другой - внешняя угроза. Это привело к новому кризису, из которого Азия выходит и по сей день.

Если говорить честно и откровенно, я искренне и всецело убеждён, что Азию ждёт повсеместное восстановление. Китай уже догнал Европу экономически и культурно, Индия переживает бурный хозяйственный и научный рост, даже ближневосточный регион наконец-то начал выкарабкиваться - достаточно посмотреть на иранскую ядерную программу, логистику ОАЭ, турецкую военную и мирную промышленность, экономику Израиля. Я глубоко убеждён в том, что к пенсии застану мир, в котором всё вернётся на круги своя и довольно короткий по историческим меркам период с XVIII по XX вв. будут восприниматься просто очередным азиатским кризисом в богатой истории этих народов.

В Китае в середине XVII в. закончился переход от китайской династии Мин к маньчжурской династии Цин. Маньчжуры представляли собой оседлое население, часть китайской культурной Ойкумены. Получившееся государство, к слову, сильно походило, скажем, на послепетровскую Россию - её монолитности отнюдь не мешали различия между правящей элитой и подавляющим большинство населения. До конца XVIII в. Китай пережил невероятный культурный, экономический и политический расцвет, побив рекорды по численности населения, ВВП и территориальному росту. Ругаемый историками предыдущих поколений протекционизм защитил её экономику сначала от Индостана, затем - от Европы. Климатические и финансовые потрясения были решены мудрой политикой монархов - они импортировали американские серебро и растительные культуры (в первую очередь, конечно, картофель). Блестяще справились китайцы и с японской, и с тибетской, и с монгольской (ойратской), и даже с русской угрозами - частично военной силой, частично дипломатией. Увы, с середины XVIII и до середины XIX вв. эта стране не вела войн. Выросло поколение, чьи прадедушки не помнили, чтобы их прадедушки воевали. Армия настолько деградировала, что стала лёгкой добычей европейцев в Опиумных войнах. Тем не менее, правительство инициировало реформы, которые помогли им, например, в конфликте с Францией или, скажем, в недопущении Россией захвата Восточного Туркестана. Однако рост могущества Японии и недостаточность реформ привели эту страну к поражению на рубеже XIX-XX вв. Со всем уважением к китайскому народу, я нахожу отсутствие европейского влияния в их проблемах в первой половине XX в. - страна пыталась модернизироваться, но погрязла в кризисе гражданских войн и неудачных решений Мао Цзэдуна. Более того, Китаю повезло с помощью советских и американских войск в уничтожении "монголов" этого столетия - милитаристской Японии.

Индию уже в середине XVII в. сотрясали внутренние войны. Правление целого ряда падишахов - в особенности, Аурангзеба - привели к тяжёлому кризису. Он связан с тем, что исламское правительство и богатейшие, но индуистские народы имели разные взгляды на развитие страны. Первые справедливо полагали развитие в централизации, единомыслии и универсализме права, в монополии государства на насилие; вторые же стали настолько богаты, могущественны и культурно развиты, что попросту не понимали претензий центральной власти, более того - после сокрушительного насилия со стороны оной, они увидели в европейцах более приемлемый аналог. Здесь надо сделать оговорку, что Британская Ост-Индская компания вплоть до конца XVIII в. обладала лишь незначительным кусочком субконтинента - собственно, Бенгалией. И её политика действительно была гораздо мягче, лояльнее к местному населению, чем политика последних падишахов. В XIX в. Великобритания очень сильно повлияла на субконтинент - в то время как рядовое население обнищало, правящие круги сказочно разбогатели, получили европейское образование и создали национальную культуру и буржуазию по европейскому образцу. В первой половине XX в. Индийский Национальный Конгресс - это полностью продукт национальных элит, финансируемый национальной же буржуазией. Конечно, европейцы сломали регион об колено, но они же помогли в кратчайший по историческим меркам срок совершить вестернизацию региона.

Сефевидский Иран пал в первой половине XVIII века. С одной стороны, наложилась деградация правящей династии, с другой стороны - экономическая отсталость от соседних регионов, с третьей стороны - многочисленные внешнеполитические провалы. Их упадок соотнёсся с политическим и экономическим подъёмом Афганистана. На полторы сотни лет здесь воцарилась новая династия, которая пыталась проводить вестернизацию, но не преуспела на этом поприще. В конце концов в силу внутренней комплексной слабости её опутали неравноправные экономические соглашения. Ей повезло оказаться в XIX-XX вв. на обочине мировых потрясений, поэтому Персия до сих пор продолжает поступательный рост, опираясь преимущественно на национальные и слабо вестернезированные институты.

Османская империя попала в очень сложное положение. Уже в XVIII в., с одной стороны, она обладала современными институтами, армией, культурой и экономикой, но встала перед таким количеством внутренних вызовов, что они полтора века уничтожали её изнутри. Арабская борьба за независимость, вестернизация христианского общества на Балканах, Ренессанс в христианских провинциях Закавказья на почве втягивания в культуру России, европейский колониализм и экспансия России - всё это ударило по стране по историческим меркам одновременно. И нельзя сказать, кто для Турции был пагубнее и кто нанёс ей более страшное поражение - русский солдат или египетский. Тем не менее, до самого последнего своего дня каждое поколение османских элит и интеллигенции проводили реформы, пытаясь нащупать тот путь, который сохранит единство, могущество и мощь страны. В конечном счёте это привело к блистательному правлению Кемаля Ататюрка и его реформам, которые помогли сохранить статус Турции в качестве сильной ближневосточной державы.

Изучая азиатскую историю Нового времени, я не вижу перед собой стагнирующие дикие и отсталые народы. Ещё меньше я вижу того самого европоцентризма и, как мне кажется, даже мои более старшие коллеги ещё в девяностые годы прошлого века окончательно пришли к мысли, что на руках европейского колониализма гораздо меньше крови и гораздо меньше пользы, нежели то, что сами азиаты причинили себе сами. В этом смысле гренадёр уж больно смахивает на крестоносца Средневековья - он сам считает, что нанёс решающий удар в сердце врага, тогда как объект его нападения уж больно долго воевал внутри себя. Ему кажется, что именно он вывел захваченный им регион из варварства, но что-то все главные решения местные жители приняли сами. Ему кажется, что он главный друг или главный враг местных жителей, но они смотрят на него и недоумевают: "А, ты всё ещё здесь?.."

И пусть это не оскорбляет европейское эго!

Спасибо, что были со мной в этом приключении. Пишите, чему, по вашему мнению, стоило бы посвятить следующий цикл. И, конечно же, делитесь мнениями после прочтения. И задавайте ваши вопросы. Увидимся в следующий раз.

Надеюсь, будет интересно!

Будущий "больной человек Европы" незаслуженно забылся в качестве сверхдержавы своей эпохи. Вы можете почитать Википедию, на которой, слава Богу, даже для школьников подробно расписано демографическое, экономическое и военное могущество этой страны в XVI-XVII вв. Мой цикл статей же несёт в себе неизбежное - в силу масштаба описываемой хронологии - обобщение. Так получилось, что в руках османского султана сконцентрировался исполинский, но израненный и обнищавший регион Земли. Интересно, что исследователи небольших ближневосточных общин - исмаилитов, алавитов, езидов, например - сталкиваются с тем, что в этот период они практически не имеют по объекту своих исследований исторических источников. По видимому, это связано с тем, что все эти локальные и извечно независимые общины ушли в глубокое "подполье", давимые сильной центральной властью. Именно на османский период также падает окончательное ослабление ранее сильных региональных сил в Закавказье и на Аравийском полуострове. При их власти окончательно ослабеют копты, курды и ближневосточные суфийские ордена. Даже многочисленные кочевые народы - в первую очередь, тюркоязычные, но не только - либо откочёвывают, либо переходят к оседлому образу жизни (за исключением Неджда, конечно же, это место даже англичане не смогут окончательно покорить). Интересно, что именно османы случайно совершили революцию в исламской политии, объединив в центральной власти и светскую, и религиозную силу - важно не забывать, что султан всё ещё не имел законодательной и судебной власти в полном смысле слова (в исламском мире по прежнему доминировал шариат), однако руководящая роль султана-халифа видна невооружённым взглядом.

Чтобы избежать избытка ненужной терминологии (да простят меня мои преподаватели по Истории Востока) скажу, что в Османской империи было пять способов землевладения, которые сосуществовали между собой - церковная, общинная, надельная, государственная и династийная земли. Их взаимоотношения были гармонизированы связкой обычного, государственного и религиозного права. Наконец-то воцарился земский мир - вопросы дележа капитала перешли из области права сильного в сферу деятельности судебных инстанций. И не на сто лет, как во времена Омейядов, а почти на пять сотен лет. Если в XIV в. регион очевидно отставал от Европы, то уже в XVII в. экономика и демография смогли выровняться и сохраняли паритет вплоть до начала XIX в., когда Промышленная революция оставила Ближний Восток - да и весь мир, будем честны - далеко позади.

В османском обществе практиковалась специализация народов. Так, например, армяне и греки доминировали в торговле (между прочим, если Византия во многом страдала от непонимания важности торговой политики, то в эпоху Османов местное купечество не позволило итальянцам захватить свой рынок), албанцы и турки - на поприще военных профессий, а арабы заняли ту нишу, какую персы - в Большом Иране. Это позволило интегрировать отдельные части обширного государства в единую структуру, дать всем социальные лифты, а всем жителям интерес в сохранении единого государства бо́льший, чем в его дестабилизации.

Значительным фактором стала эволюция исламской религиозной философии. Надо понимать, что для Османской империи во многом Золотой век ислама был тем же самым, чем Античность стала для Европы - сами турки точно так же переводили арабские книги на современные им языки и за тёмные века войн позабыли многие достижения прошлого. Вообще, при османах импорт культуры был привычным делом, что не такое частое и очень достойное дело - они переводили арабские, античные, французские книги, а со второй половины XVII в. интегрировали новейшие достижения Европы (преимущественно французские, поскольку имели с Францией тесные политические связи). Элиты без всяких душевных терзаний покупали предметы европейского искусства и инженерной мысли, путешествовали по Европе и, вообще, были подробно осведомлены о положении дел в Западном Средиземноморье. Надо сказать, кстати, что, как мне кажется, подобная их политика один в один соотносится с допетровской политикой России - именно эта параллель и отвадила меня от славянофильства. Я убеждён, что если бы не петровские реформы, мы повторили бы историю Турции.

Интересно, что настоящий исламский османский Ренессанс опирался также на развитие образования. Выстраивание сложного, многоукладного и централизованного государственного аппарата нуждалось, во-первых, в образованных людях, во-вторых, в единомыслии кадров на местах. И, естественно, это давало оным высокооплачиваемые рабочие места. Повсеместно открывались школы, а медресе окончательно приобрели вид современного им европейского университета - в них преподавали богословие, что в условиях исламского общества равносильно правоведению, философии и натурфилософии. Исламское право начало путь к унификации за счёт замещения полунезависимых учёных-улемов судьями-кадиями, которые находились на государственном довольствии и формировали универсальное общеимперское право. Исламская философия - возможно, кстати, под влиянием Европы - наконец-то начала обособлять физическое познание мира от религии. На счёт успешности последнего я не могу дать уверенный ответ - у нас банально существует колоссальный пласт непереведённой литературы. Я всё жду когда в XXI веке исламский мир восстановится и сформирует собственные сильные школы востоковедения, и переведёт на современные языки свою же литературу.

Надо сказать, что ответ на вопрос "а что же пошло не так" выходит за рамки этой части цикла. Чем больше историки изучают этот период, тем сильнее рушится историческая картина эпохи, сформулированная к началу XX в. За что бы историки последних десятилетий не брались - культура, экономика, армия, чиновничий аппарат, медресе - всё подвергается ревизии. Никто не может выделить конкретный момент, когда же уже Османская империя начала отставать от Европы. Сначала предполагалось, что Рубиконом стало путешествие Бартоломео Диаша, затем - Битва при Лепанто, затем - т.н. "женский султанат", наконец, затем стали ставить точку где-то на начале XVIII в. Сейчас предполагается, что отставание Турции стало бесповоротным в момент незавершённых реформ Танзимата. Но, простите меня, что это за "бесповоротное отставание" на сорок лет, спустя которые Турция вошла в клуб европейских держав в результате реформ Ататюрка? Сравните это со "столетием унижений" в Китае, стагнацией в Индии вплоть до 90х годов XX в. или же в Персии вплоть до реформ Резы Пехлеви. Тем более, что, понятно, весь мир отставал от Великобритании в первой половине XIX в., но точно ли Османская держава отставала от Испании, Италии, Австрии, Германии, России в эту же эпоху? Это очень сложный вопрос. Мне думается, что проблема отставания Турции от Европы слишком политизирована. Если в Китае достаточно было одного английского корпуса для навязывания неравноправных отношений, а Индию завоевали европейские наёмники, то Турция, скажем, вполне себе успешно отбила высадку европейцев на Галлиполи в годы Первой Мировой войны.

По традиции, кратко расскажу о политической истории страны. В XV в., после недолгого кризиса вызванного разгромом Баязида I Тамерланом, Османы воспряли как будто ничего и не было. Для этого потребовалось приложить немало усилий, но три недолго правящих монарха смогли с этим справиться. Уже в первой трети XV в. Мурад II защищал экономику протекционистскими мерами, много вкладывал в развитие образования и укрепил организацию, единообразие и престиж регулярной пехотной армии. Следующий за ним Мехмед II упорядочил и привёл к универсализму имперское законодательство, реформировал административный аппарат и ограничил капитал провинциальных олигархов. Но, что забавно, в памяти Европы так и остался завоевателем Константинополя, хотя и был творческой личностью и интеллигентным человеком. Баязид II окончательно сформировал корпус янычар в соответствии с передовым огнестрельным вооружением и организацией, а также окончательно превратил кавалерию из полурегулярной силы в государственные войска - в XVI век исламская цивилизация вступила, готовая на равных биться с передовой на тот момент испанской армией.

XVI в. прошёл в зените славы Османской империи. Это государство успешно воевало по всему периметру границ, побеждая сильнейшие державы этой части Земли. На Западе они побеждали общеевропейскую коалицию из итальянцев, австрийцев и испанцев, на Востоке - могущественную и находящуюся в зените славы Сефевидскую державу, на севере они остановятся недалеко от Москвы, потерпев поражение лишь благодаря Ивану IV. В это время были проведены фундаментальные реформы, для описания которых нужно выделять отдельную статью - сбалансирована центральная власть, упорядочено и улучшено налогообложение, появилось финансовое право, гуманизирован суд на местах. Затем следует череда слабых султанов, которых принято обобщать термином "женский султанат" (до 1656 года), поскольку считается, что страной правили матери султанов от их имени. В это время в стране произошли большие эволюционные перемены - переход к преимущественно денежному налогообложению, обширная работа по переводу иностранной и древней литературы, знакомство с европейской философией, культурой и искусством. В XVII в. правила череда сильных султанов, которые окончательно перестали принимать серьёзных решений - по всему периметру государства установилась система естественных границ, не было крупных войн, восстаний, вообще, достаточных вызовов. Зато постоянно росло население, каждое поколение обновлялся рекорд по сбору налогов, а армия получала точечные реформы. Известно, что каждый последующий султан боролся с алкоголем, табакокурением и публично отстаивал интересы крестьянства перед налоговиками. Скучная эпоха, но я бы хотел в ней жить! К слову, именно в это время Индия полыхала в огне восстаний, Китай сотрясала смена династий, Сефевидский Иран переживал глубокий кризис, Европа горела в пожаре религиозных войн, а в России был "бунташный век".

Конец XVII - первая половина XVIII в. прошли так же буднично. Рутину государственного управления уже давно брали на себя регулярно собирающиеся органы центральной власти. Здесь нужно выделить Ахмеда III (1703-1730 гг.) который отправлял в Европу посольства учиться европейской культуре, организовывал современные производства по европейским технологиям и редактировал культуру. Его сравнение с Петром I, однако, не совсем корректно - к этому моменту Османская империя сильно превосходила Россию (здесь были развитое образование всех уровней, сложный и разветвлённый бюрократический аппарат, организованная государственная армия - с одной стороны, султану не нужно было ломать общество об колено, с другой - их было сложнее насадить на исламский регион, так что реформы были сильно менее радикальными), а общество было слишком сложным, большим и многоукладным, чтобы принять коренные перемены. Из интересного - следующий за ним султан реформировал артиллерийский корпус.

Я очень многое упускаю просто чтобы не превращать статью в скучный крючкотворный лист. Не было этого момента "краха империи". Золотой век османов как будто бы был бесконечным и закончится только в XIX в.

Следующая часть цикла ожидается последней. В ней будет эпилог - собственно, почему и как Азия упала в XIX в. европейцам в руки, словно переспелое яблоко с дерева.

Надеюсь, будет интересно!

Есть два слова, которые очень любят популяризаторы истории и о которые ломают копья сотнями книг и десятками конференций профессиональные историки: "централизованное государство" и "народ". И с последним всё более менее ясно - в силу банального отсутствия внятного определения, политизации слова "племя" и чёткого научного разграничения с термином "нация", теперь применяются такие осторожные термины как "этнос", "этноконфессиональная группа" и "языковая общность". С первым же всё сложнее - а, простите, какое государство считать централизованным? Было ли Древнеперсидское царство таковым? Вроде да - сложная бюрократия, административный аппарат управления и сатрапии. Но, погодите, что же это за централизованное государство такое, что в нём каждое поколение происходит резня между наследниками при поддержке разных сатрапов?! А было ли Новоперсидское царство централизованным? Ну, кажется, да - тоже бюрократия и профессиональная регулярная армия. Но почему тогда каждый "профессиональный регулярный воин" имел при себе личный надел, которым распоряжался по своему усмотрению?!

Дело в том, что вертикальной интеграции мало для получения на выходе централизованного государства. Необходима интеграция горизонтальная - общество должно быть достаточно сложным, чтобы в нём установились сильные связи не только между каждым отдельно взятым человеком и центральной властью, но и между социальными группами по универсальным законам по всей территории государства. Для чего, спросите вы? Не поверите - для самоорганизации, что не интуитивно не противоречит централизации.

Ярким примером можно считать Смуту в России. В условиях политической анархии уровень взаимной интеграции различных социальных групп и универсализм правил их взаимоотношений по всей территории страны оказался достаточным, чтобы обезглавливание центра не только не обрушило государство, но и ответило на внешние вызовы, и "отрастило" голову обратно. Потому что централизованное государство не тогда централизованное, когда центр деспотично правит регионами, но когда регионы силой заставляют центр выполнять свои функции.

Сефевидское государство было очень сложным и внутренне интегрированным. На заре своего существования школа Сефевие увидела израненную пятью веками завоеваний, разграблений и раздоров страну. Между прочим, с недружелюбным климатом - вместо зелёных полей Италии и Франции здесь засушливая, местами гористая и сильно возвышающаяся над уровнем моря земля. Её населяли многочисленные и очень разные этносы - персы, курды, арабы, пуштуны, белуджи и другие. Это не считая закавказских народов, уже входящих в состав сефевидского государства. Здесь исповедовали многие религии, значительная часть народов вела полукочевой образ жизни, соседствуя с земледельцами и горожанами. Тем не менее, подобное сообщество не просто сохранилось, но и достигло своего золотого века. Как же так?

Во-первых, произошла интеграция между кочевниками, земледельцами и горожанами на самом высоком уровне. Все категории населения получили право, возможность и обязанность пополнять персидскую армию. Это очень важно, поскольку отбирает у кочевников монополию на насилие и помогает монарху опираться на различные этнические группы, а не зависеть от переменчивой кочевой воли.

Во-вторых, все этносы имели многовековой опыт взаимоотношений без руководящей воли политического центра. У них сложились и товарообмен, и разделение труда, и опыт локальной дипломатии - благо, почти все они были мусульманами. Границы, между прочим, тогда были весьма условны - так, персы расселились по обширной территории Центральной Азии, а их многомиллионная община заселила даже Индию. Персы - это эдакие азиатские немцы, носители очень развитой городской культуры, которые повсеместно заполняли ниши высокообразованного класса (в самой Персии персов звали "райяты" - "люди пера"). С другой стороны, тюрки тоже расселились везде - и в самой Персии, и в той же Индии ("иляты" - "люди меча"). Поэтому имеет смысл говорить о том, что связка персы-тюрки стала доминирующей на колоссальной территории - от Евфрата до Китая. Это привело к тому, что несмотря на существование литературного среднеузбекского языка в Центральной Азии и санскрита в Индии, фактическим языком культуры, делопроизводства и дипломатии стал персидский как в XVIII-XIX вв. в Европе - французский. На этой же территории в силу правового и культурного универсализма элит выросли и локальная дипломатия, и локальный стабильный рынок, и локальная международная культура, одним словом - даже несмотря на фактор кочевников, родилось стабильное умиротворённое сообщество народов.

Так родилась концепция Большого Ирана - дело в том, что тимуридские, бабуридское и сефевидское государства - суть единая экосистема, как, скажем, сообщество западноевропейских народов. Таким образом, культура у них очень долго была примерно универсальная. Но если первые две общности мы разобрали, то как же дела обстояли у Сефевидов?

Сефевидское государство было сверхцентрализованным. Монарх опирался на несколько корпусов вооружённых сил и не зависел от воли ни одного из них. У него были могучие гвардейские полки, регулярные элитные и многочисленные части мушкетёров и артиллеристов. В стране существовала обширная сеть дорог и путей сообщений, почта и логистика. Титанический бюрократический корпус пополнялся преимущественно персами, однако в правовом смысле наиболее привилегированными оставались кызылбаши, которые были нужны в том числе для борьбы с местными очагами кочевнического сопротивления. Персия встала на торговом узле между Турцией, Африкой и Россией с одной стороны и Китаем, Индокитаем и Индией с другой - причём как на сухопутном, так и на морском. В совокупности поколения мира и торговые доходы давали настолько большой приток капитала, что европейские путешественники подчёркивали сравнительный достаток даже крестьянского населения и богатство магнатов.

Сложились очень сложные поземельные отношения. Земля была нарезана между общинами земледельцев, кочевыми племенами, государственными и шахскими владениями, имели очень сложный баланс целесообразности и правовую защиту своего статуса со стороны центральной власти. Регулированием капитала занимался уже не меч, а суд.

В совокупности это привело к культурному расцвету. Своих высот достигла и живопись, и архитектура, и медицина.

Однако есть в этой канистре мёда большой такой ковш дёгтя, который пока слабо объяснён наукой. Дело в том, что в означенной стабильной и великой эпохе отсутствуют значительные достижения в области фундаментальной науки с одной стороны и ремесленного производства с другой. То есть, страна жила богато и красиво, но мало что производила. Причём каждое поколение оставляло всё меньше оснований предполагать производство товара именно у себя. Скажем, Сефевиды имели первоклассное пороховое вооружение, вот только точно ли они его производили, а не закупали? Сефевиды имели богатейший ассортимент тканей, которыми они пользовались, вот только где конкретно они были произведены? Изысканная металлургия - её изделия есть, но кто их изготавливал?

На самом деле, у меня есть ответ на эти вопросы. Я не нашёл в исследованиях достаточного доказательства существования даже мануфактурного производства в Сефевидском Иране, однако известно, что индийский Гуджарат производил ткани на экспорт и в Иран, и в арабский мир, и даже в Африку. Известно, что крупная высокоразвитая металлургия в Индии существовала даже в деканском плоскогорье, а Бабуридская Индия эти изделия сделала значимой статьёй своего экспорта. Можно пройтись и дальше по списку, но именно металлообработка и текстильная отрасль - главные двигатели интенсификации производства в эту эпоху. И они прошли мимо Сефевидов.

Точно то же самое и с наукой и образованием. Пятьсот лет тёмных веков, нашествия сельджуков, монголов, Тамерлана - всё это выжгло средневековую науку. Её строили заново. С одной стороны, образование стало организованным и централизованным (повсеместно функционировали школы, учащие чтению, письму, юриспруденции/словесности и арифметике), с другой стороны, спрос на выпускников был колоссальным. Большой Иран - это астрономически огромная территория, на которой большую часть эпохи образованными людьми были выпускники Сефевидского Ирана.

Увы, только избыточность рабочих мест и оправдывает отсутствие развития фундаментальной науки. Конечно, большое развитие получили словесность и юриспруденция, но, простите, персы не вскрывали тело (революция в медицине), не апеллировали гелиоцентризмом (революция в физике), не пришли к идее национального государства или естественного права (революция в праве). Со всем уважением, но без качественного роста тонны бумаги - просто макулатура.

Изучая политическую историю Нового времени Ирана, необходимо понимать природу положения этого государства в исламском мире. Ещё пятьсот лет назад Персия была фронтиром исламской цивилизации, стражем на границе с язычниками Центральной Азии и Индии. Теперь же Персия - это а-ля Франция, глубокий-глубокий тыл. Во все стороны от него вплоть до Казани на севере, Могулистана/Уйгурии на востоке и Марокко и Албании на западе - мусульмане. Внешняя политика превратилась из героического джихада в сложную игру меча и пера.

Любопытно, но впервые за полторы тысячи лет Персия больше не сражается с Балкано-Малоазийским государством. Конечно, в XVI в., ещё по старой памяти, Сефевиды сражались с Османами, но обе стороны быстро поняли, что выгоднее развернуть вектор экспансии на сто восемьдесят градусов, а не сражаться за финиковые пальмы нищего к тому моменту Междуречья. Поэтому по великим рекам установили естественную границу.

Очень долго Сефевиды имели руководящую роль в делах Большого Ирана. Это они поддерживали Тимуридов в борьбе с Шейбанидами и монголами Могулистана. Это они помогли Бабуру финансами и образованными кадрами захватить Индию (правда, он обещал принять шиизм и не сделал этого, обманув своих покровителей). И это они постоянно лезли в афганскую политику, манипулируя кланами с целью давления на окрестные земли (впрочем, тут ещё неясно, кто кем манипулировал и кто кого шантажировал). Одним словом, пока Османы давили Европу, Сефевиды давили Азию.

Но силы были несопоставимы. Османская империя - это образцовая сверхдержава своего времени с передовыми экономикой, наукой, армией, высокоразвитой и сухопутной, и морской логистикой, колоссальным демографическим потенциалом и импортом европейских достижений. А Иран... Ну, великая региональная держава со стагнирующей экономикой, наукой, слабым демографическим потенциалом и большой опорой на силовую поддержку полукочевого населения. Поэтому если Турция все свои войны выиграла, то Иран - проиграл. Узбеки-Шейбаниды разгромили Тимуридов, монголы победили Могулистан, а Индостан стал экономическим и научным центром региона, вытеснив Персию на периферию.

Sic transit gloria mundi.

Есть у историков надежда, что культурный кризис в Иране - следствие очень малого количества переведённых со среднеперсидского на фарси письменных источников. Но, на мой взгляд, это - чайник Рассела.

А в следующей части мы рассмотрим святая святых тюркской истории и последнюю великую звезду исламской цивилизации - Османскую империю.

Надеюсь, будет интересно!

Как и любому историку, мне свойственны свои "любимчики". С раннего детства я пылал особенной любовью к Персии - помню, как во втором классе я зачитывался Греко-персидскими войнами в энциклопедии "Аванта" и искренне "болел" именно за восточную сторону конфликта. Помню, как в средней школе в горячих спорах со сверстниками всегда становился на парфянскую сторону конфликта. И как сетовал на монголов за уничтожение могущества Персии сильнее, чем за поражение Руси от их рук. Поэтому мне особенно тяжело далась эта часть. Увы, при всей красоте этой эпохи, именно Иран первым впал в стагнацию и кризис на Востоке.

На территории Ближнего Востока после гибели монгольской державы образовалось весьма рыхлое государство Хулагуидов. Надо сказать, что монголы были для региона дюже полезны - последние два века здесь полыхала нескончаемая резня. В XII в. обрушилось многовековое североафриканской шиитское государство Фатимидов и шиитские осколки (например, исмаилиты) досаждали доминирующему суннитскому большинству. Незадолго до этого, в XI в., регион наводнили турки-сельджуки, добив ослабевший Багдадский халифат - другую великую державу региона. Когда оный возродился в XII в., то между этими двумя региональными лидерами вспыхнул новый виток борьбы. А кроме того регион ослабляли византийцы, армяне, грузины и, в частности, крестоносцы - те, кто обычно в европейской памяти представлены условно положительными героями. Не стоит забывать и про арабские пограничные государства, про курдов и расплодившиеся к этому времени исламские и пара-исламские секты. Пришедшие же с Востока монголы нанесли сокрушительное поражение всем силам и воздвигли новое супергосударство, которое открыло новую страницу в местной истории (впрочем, как и везде). Соответственно, после их неизбежного падения (а династия Хулагуидов закончилась в 1355 году), регионом уже владели новые силы.

На этом история среднеазиатского владычества над Ираном не закончилось. В 1393 году Тамерлан завоевал Багдад и вплоть до начала XVI в. Персией правили Тимуриды. Их история была подробно раскрыта в предыдущей статье цикла.

Так закончилось доминирование Средней Азии в регионе, но не тюрков. На Востоке Малой Азии в те времена проживали племена т.н. "кызылбашей" - "красноголовый", от головного убора, который они носили, подчёркивая принадлежность к шиитской секте (течению) двунадесятников.

Здесь нужно остановиться, чтобы разобраться с природой суфийского ордена, братства, или, как, на мой взгляд его правильнее называть, школой. Аналога этого очень важного исламского института в христианстве нет. Дело в том, что Аллах в исламской теологии трансцендентный, что значит - непознаваемый, что не останавливает правоверных людей от попыток всё же причаститься к его природе. Мудрец, занимающийся этим, больше похож на древнегреческого философа и неизбежно притягивает к себе учеников. Вот только реалии Ближнего Востока той эпохи сильно отличаются от таковых в Древней Греции, так что последователями учителей (мюридами) становятся многочисленные покорные своему учителю (шейху) вооружённые молодые мужчины. А в условиях полукочевого общества и сильного родового патернализма нередко достаточно обращения нескольких людей, чтобы всё племя встало на сторону суфия.

Вообще-то, с утилитарной точки зрения, это был взаимовыгодный союз. Суфии - это образованные интеллектуалы, которые эффективно выполняли дипломатические, судебные, управленческие функции. А племя предоставляло их рукам необходимые военные и экономические ресурсы. Как вы понимаете, такая простая и эффективная связка, спаянная дисциплиной обычного права, в условиях безвластия и стала основной силой региона.

Двунадесятникам (или, иначе говоря, Школе Сефевие) не повезло с резким усилением тюрков-османов, которые стали достаточно сильны уже в середине XV в., покорив Константинополь. Сильной власти султана отнюдь не нужны были всякие там вооружённые секты под боком, тем более шиитского толка, так что в результате борьбы недовольные единоначалием тюркские племена либо потерпели поражение, либо откочевали добровольно на восток.

В начале XVI в. под предводительством Исмаила I кызылбаши покорили регион, который известен в России под названием Закавказье. Это полиэтническое и полирелигиозное место, каждый этнос которого в те времена был вооружён до зубов и охотно применял весь свой насильственный потенциал против соседей. Как вы понимаете, для такой великой победы кызылбаши уже должны были иметь сильную вертикаль власти, наследственную власть суфия, достаточные организацию и качество вооружения. Вскоре после этого он завоевал Иран - к слову, с гораздо большей простотой.

Так родилось сильное и централизованное государство исламского мира, одно из величайших держав своей эпохи, похоронившее претензии тюрков на господство в мусульманском мире, просуществовавшее с XVI по XVIII века.

В следующей статье мы подробно разберём и то, за что его считают великим заслуженно, и то в чём его популярные ресурсы переоценивают.

Надеюсь, будет интересно!