Серия «Хаос на пороге»

— Слушай, Чертик, — вмешался писатель, уворачиваясь от брызг болотной жижи, — а как ты собираешься продавать токены тем, кто и так по уши в своих проблемах? Они же заняты, знаешь, вечными попытками не утонуть.

Чертик ухмыльнулся, как кот, который только что украл коробку сливок:

— Легко! Мы запустим рекламную кампанию: «Тони с достоинством!» Создадим приложение, где грешники смогут отслеживать свой рейтинг предательств. Топ-10 получают статус «Легенда лжи» и эксклюзивный скин для своего болота. А за дополнительную плату — виртуальный трон, чтобы сидеть и гордо тонуть.

Кольт, чья выдержка теперь держалась на тонкой ниточке здравого смысла, рявкнул:

— Ты превращаешь ад в мобильную игру для психопатов! Что дальше? Микротранзакции за дополнительные страдания? Гашапон с демонами?

— О, Сэм, ты гений! — воскликнул Чертик, чуть не обняв напарника. — Гашапон с демонами! Крути колесо страданий и получай случайного мучителя! Редкий дроп — демон с коллекционным хлыстом из лимитированной серии!

Писатель дописал: «Чертик не просто сошел с ума — он изобрел безумие как бизнес-модель. Его стартапы угрожают сделать ад местом, где страдания станут трендом, а грешники — инфлюенсерами своих собственных мучений. Кольт, кажется, уже мечтает о пенсии».

В этот момент из болота вылез грешник, весь покрытый тиной и злобой. Он, услышав про «ЛожьКоин», заорал:

— Я хочу токен! Мое предательство было эпичным! Я продал друга за полбуханки хлеба и сплетню!

Чертик тут же подскочил к нему с планшетом (откуда он его взял в аду — загадка) и начал оформлять сделку:

— Отлично, клиент! Один токен за твою историю, но за эксклюзивный скин болота придется доплатить тремя обидами и подпиской на наш адский Patreon.

Кольт, глядя на этот цирк, пробормотал:

— Я сдаюсь. Пускай ад горит. Я ухожу в отпуск. В нирвану. Без тебя.

Но Чертик уже не слушал. Он был занят запуском краудфандинга на «Адский Kickstarter» для своей новой идеи: «Умные цепи» — кандалы, которые подсчитывают, сколько раз ты попытался сбежать от своих грехов, и предлагают персонализированные мучения.

Писатель закончил главу словами: «Восьмой круг ада стал полигоном для стартапов Чертика. Если так пойдет и дальше, девятый круг превратится в коворкинг для демонов-инноваторов. Кольт, держись. Или беги».

P.S. от автора и его жабы

Автор: Кажется, Чертик скоро запустит IPO ада. Или я просто устал описывать его безумные идеи?

Жаба: Ква! Я уже вложилась в «ЛожьКоин»! Хочу трон с подсветкой и болото с педикюром! Пиши дальше, но добавь мне роль венчурного инвестора в следующей главе!

Чертик лишь отмахнулся:

— Ерунда! Главное — правильно подать. Сделаем слоган: «Страдай с комфортом!». Или: «Гордись своей болью, но с нашей скидкой!».

Писатель, который следовал за ними, как тень, лихорадочно записывал: «Чертик — гений абсурдного маркетинга. Он способен продать лед эскимосам, а страдания — гордецам. Вопрос лишь в том, сколько еще продержится Кольт».

— Слушай, — обратился писатель к Чертику, — а как ты собираешься убедить их платить? У них же, вроде, ничего нет, кроме камней и гордыни.

Чертик самодовольно ухмыльнулся:

— Элементарно, Ватсон! Создадим закрытый клуб «Элита страданий». Вступительный взнос — самая большая обида. Членство дает право на эксклюзивные страдания, персонального демона-мучителя и возможность хвастаться своим камнем перед другими гордецами.

Кольт, не выдержав, схватился за голову:

— Ты… ты… Ты хочешь сделать из ада социальную сеть для мазохистов?

Чертик пожал плечами:

— А что? В тренде же! Все хотят быть особенными, даже в аду. Главное — создать иллюзию элитарности.

Писатель дописал: «Чертик превращает ад в балаган, где страдания становятся товаром, а гордыня — валютой. Интересно, что он придумает в следующем круге? Франшизу на вечные муки?».

В седьмом круге ада, благодаря Чертику, зародился новый тренд: страдать стильно, дорого и с бонусами. Гордецы, вечно недовольные и жаждущие признания, стали первыми клиентами «Клуба элитных страданий». Кольт же, глядя на этот цирк, мечтал лишь об одном: чтобы его отпустили в отпуск. В рай. Без Чертика.

P.S. от автора и его жабы

Автор: Кажется, Чертик окончательно сошел с ума. Или это я схожу с ума, пытаясь описать его безумные идеи?

Жаба: Ква! А я хочу VIP-место под солнцем! И чтобы демон-массажист делал мне педикюр. Жаба тоже имеет право на элитные страдания!

Чертик, не моргнув, продолжал:

— А как тебе идея с программой лояльности? За каждое сгоревшее сердце — баллы. Соберёшь сто — получишь VIP-гроб с подогревом. Или, скажем, эксклюзивный котёл с бульканьем по индивидуальному заказу.

Кольт закатил глаза так, что чуть не вывихнул их:

— Ты реально думаешь, что еретики будут баллы копить? Они тут не в «Пятёрочке», а в аду. Хотя, с твоим подходом, скоро и магнитики на холодильник начнёшь продавать.

Писатель, сидя в углу и скрипя пером, записал: «Чертик — гений маркетинга, который продаст даже боль за тройную цену. Его главный талант — превращать вечные муки в лимитированную акцию».

— Слушай, — спросил писатель, — как ты убедишь еретиков платить за огонь, если они и так в нём жарятся?

Чертик, с видом акулы из «Акульего бизнеса», ответил:

— Элементарно. Создадим клуб «Элитные еретики». Вступительный взнос, эксклюзивные костры, доступ к закрытым вечеринкам с демонами. Главное — внушить, что без нашего огня они не модные.

Кольт сплюнул в сторону:

— Ты не бизнесмен, ты садист с бизнес-планом. Следующий шаг — продавать индульгенции за лайки?

Чертик только хмыкнул:

— А что, в аду скучно. Если не строить стартапы, то что вообще делать? Сидеть и рефлексировать? Это не мой стиль.

Писатель дописал: «Чертик — еретик, который превращает ад в цирк. А Кольт — единственный, кто ещё пытается не аплодировать этому балагану».

И так, в шестом круге зародился новый стартап. Огонь горел, идеи Чертика тоже, а Кольт молился, чтобы следующий круг не стал полигоном для ещё более идиотских планов. Но, зная Чертика, там уже маячила франшиза «Страсти и котлы» с доставкой мучений на дом.

P.S. от автора и его жабы 

Автор: Ну что, решил выжать из лета всё? Пока Чертик строит империю на кострах, я сижу и думаю, как бы не сгореть от дедлайнов. 

Жаба: Ква! Если Чертик продаст мне VIP-котёл, я его первая клиентка. Главное, чтобы там был Wi-Fi и холодный лимонад. А то в этом аду даже лягушке жарко.

"Чертик: мотиватор, чьи тренинги заканчиваются мордобоем и долгами за разбитые носы."

— Типично, — процедил он. — Рассказывайте, апостолы позитива. Как вы умудрились устроить корпоративный скандал в болоте вечного гнева? И что на этот раз пытался продать или заложить наш финансовый гений?

Стикс: Болото, Брань и Бизнес-План

Пятый круг встретил их не лязгом монет, а густым, вонючим чавканьем и оглушительным гомоном проклятий. Бескрайнее болото Стикс кишело душами, одни из которых яростно дрались в липкой жиже, а другие апатично пускали пузыри, погружаясь все глубже в трясину уныния. Воздух дрожал от мата такой крепости, что им можно было штукатурить стены. А над всем этим, на шатком плоту из скрипящих костей, восседал демон-перевозчик Флегий, похожий на сварливого капитана баржи после десятилетнего запоя.

Чертик, едва не свалившись в зловонную жижу, тут же вдохновился.

— Сэм, видишь этот потенциал?! Все эти эмоции! Негатив – это энергия! Энергия – это валюта! Я запускаю адскую программу лояльности: «Накопи гнев – обменяй на скидку на хлыст!»

Кольт, отплевываясь от брызг грязи, которую швырнула дерущаяся пара душ, пробурчал:

— Потенциал? Ты чуть не утонул в первые пять минут, пытаясь вручить «визитки мотиватора» душе, которая только что утопила трех таких же, как ты, болтунов. А потом попытался заложить мой револьвер Флегию за «аренду плота под офис».

Чертик возмущенно топнул копытом, чуть не потеряв равновесие.

— Неправда! Это был стратегический альянс! Флегий – ключевой логистический хаб! Я предлагал ему процент с продаж моих курсов «Гнев как топливо успеха»! А револьвер… револьвер был просто демо-версией нашего «антистресс-продукта»!

— «Антистресс-продукт»? — Кольт смерил его взглядом, от которого даже Флегий на своем плоту невольно отплыл подальше. — Ты хотел, чтобы я стрелял в воздух для «эффекта мотивационного шока». А Флегий хотел твои рога на сувениры.

Писатель, хихикая, добавил в рукопись:

"Чертик: коуч, чьи клиенты хотят его утопить, а партнеры – сделать чучело."

— Дальше-дальше! — подгонял он. — Как прошел твой «тимбилдинг»? Или «курс управления гневом»? Уверен, это был шедевр!

Флешбэк: Мотивация в Грязи, или Скандал на Стиксе

Картина, возникшая перед мысленным взором Писателя, была достойна оскара в номинации «Абсурд года»: Чертик, балансируя на краю зыбкой кочки, размахивал хлыстом и орал в грязное небо что-то про «силу позитивного мышления» и «трансформацию гнева в золото». Группа особо озлобленных душ, приняв его за нового зачинщика драк, полезла на кочку с кулаками. Чертик, решив, что это «горячие лиды», попытался начать «бесплатный вебинар» прямо посреди потасовки.

— Это был мастер-класс! — горячился Чертик, вспоминая. — Я демонстрировал техники дыхания! И эээ активного отражения агрессии!

— Ты икал от страха, — уточнил Кольт, мрачно наблюдая за флешбэком. — А твоя «техника дыхания» свелась к тому, что ты наглотался болотной жижи, когда тебя стукнули по рогам. А «активное отражение агрессии» – это когда ты спрятался за меня и орал: «Сэм, оптимизируй их! Быстро!»

Демон Флегий, наблюдавший за этим цирком, заинтересовался шумом (и блеском ствола Кольта). Он предложил Чертику «бизнес-план»: Кольт отрабатывает «аренду плота», отстреливая особенно докучливые гневные души, а Чертик становится его «говорящей рекламной вывеской», прикованной к носу плота. Чертик, уловив лишь слова «бизнес» и «плот», уже было обрадовался, пока Кольт не объяснил ему суть «акционерного соглашения» (топором, который случайно оказался у Флегия под рукой).

— Я вел переговоры! — защищался Чертик. — Искал синергию!

— Ты чуть не стал живым буйком, — парировал Кольт. — А я чуть не стал бесплатной службой безопасности для этой вонючей баржи. И все из-за твоего «гениального» плана продавать унылым душам подписку на «ежедневные пинки хлыстом для мотивации».

Писатель вытер слезы:

— И чем закончился твой «мастер-класс»? Надеюсь, не банкротством?

Бегство из Болота Скандалов

Выбраться из пятого круга оказалось сложнее, чем из бухгалтерской ловушки. Болото цеплялось, гневные души хватали за ноги, а Флегий, разозленный срывом выгодной (для него) сделки, погнался за ними на своем костяном плоту, крича что-то про «неустойку» и «штрафные санкции адским огнем». Чертик, барахтаясь в жиже, орал: «Это пиар! Халявный пиар для нашего бренда!», пока одна из душ уныния не схватила его за хвост и не попыталась утянуть с собой на дно – в знак протеста против его «токсичного позитива».

Кольт, отстреливаясь от наиболее агрессивных «клиентов» Чертика и пытаясь прицелиться в весло Флегия (не в самого демона – тот был слишком ценным логистическим звеном, как считал бы Чертик), вытащил напарника.

— Твои бизнес-идеи, — проворчал он, отряхивая с куртки нечто неописуемое, — всегда заканчиваются тем, что я тащу тебя за хвост из дерьма. Буквально. Когда-нибудь я обменяю этот хвост на что-нибудь полезное. На патроны, например.

— Спасение! — задыхаясь, выкрикнул Чертик, но тут же загорелся новой идеей. — Сэм! Я понял! Наш провал – это не провал! Это пилотный проект! Собрали фидбэк. Клиенты хотят больше агрессии! Значит, в шестом кругу, где еретики… мы запустим…

Писатель захохотал, перебивая:

— Шестой круг? Еретики? Ох, не могу дождаться! Назову главу: «Чертик основывает адскую секту: "Хлыст – путь к просветлению!" или Как Кольт чуть не стал жертвенным барашком».

Чертик сиял.

— Идея! Сэм, слышишь? Ты будешь нашим… эээ… главным мистиком! Ну, или живым талисманом!

Кольт просто вздохнул, доставая фляжку (которую он предусмотрительно отобрал у Писателя после истории с виски). Звук откручиваемой крышки прозвучал как приговор.

— Писатель, — сказал он глухо, — если в следующей главе он снова попытается заложить мой револьвер… Пиши, что я сам его пристрелил. Ради его же финансовой безопасности. И моего душевного спокойствия.

Писатель ухмыльнулся, его ручка уже летела по бумаге:

"Кольт: телохранитель, бухгалтер, ликвидатор рисков и единственный разумный актив в портфеле "Чертик & Ко", который пока еще не заложен под адский микрозайм. Пока."

Стук клавиш сливался с чавканьем отступающего болота Стикс, а сага двух авантюристов катилась дальше – к новым кругам, новым безумным бизнес-планам и новым долгам, которые даже демоны-бухгалтеры сочли бы безнадежными. Шестой круг, полный еретиков и пламени, ждал своего "мотиватора".

— Магнат? Ты чуть не продал мой револьвер за бухгалтерскую книгу, пока я вытаскивал твой хвост из очередной аферы. Опять.

Писатель фыркнул, чиркая в блокноте: 

"Чертик: мечтает о троне, но пока чемпион по долгам и катастрофам."

— Рассказывайте, горе-финансисты, — сказал он, ухмыляясь. — Как вы превратили круг скупости в очередной цирк? И почему Кольт снова оказался крайним?

Золотые горы и калькуляторы с характером

Четвёртый круг ада встретил Чертика и Кольта холодным, металлическим лязгом, будто кто-то уронил миллион монет в гигантский сейф. Круг представлял собой бесконечные равнины, заваленные золотыми слитками, которые души скупцов толкали перед собой, как Сизифовы камни, пыхтя от усилий и подсчитывая каждый грамм. Над всем этим возвышался демон-аудитор, огромный, как банковский сейф, с калькулятором размером с надгробие и глазами, которые видели каждый потраченный цент.

Чертик, едва ступив на золотую тропу, тут же объявил:

— Сэм, это место — мой личный Уолл-стрит! Я стану адским Рокфеллером!

Кольт, уже по колено в золотой пыли, только фыркнул, проверяя, не забился ли револьвер.

— Рокфеллер? Ты увидел кучу слитков и решил, что это твой стартовый капитал. А потом попытался продать мой револьвер за «инвестиционную книгу».

Чертик возмущённо взмахнул хвостом, будто его обвинили в финансовой ереси.

— Неправда! Это был стратегический ход! Тот демон-аудитор предлагал книгу, которая, по слухам, учит управлять адским бюджетом! Я просто хотел оптимизировать наши активы!

— Книга, которая учит бюджету? — Кольт закатил глаза. — Это была просто гроссбух с долгами душ, которые орали громче тебя. А ты чуть не подписал контракт на вечное рабство.

Писатель захохотал, добавляя в рукопись: 

"Чертик: финансовый гений, чьи стартапы заканчиваются в долговой яме."

— Погоди, — сказал Писатель, вытирая слёзы смеха. — Ты серьёзно пытался обменять револьвер Кольта на бухгалтерскую книгу? Что ты собирался с ней делать? Открыть адскую налоговую?

— Я собирался стать легендой! — гордо заявил Чертик, размахивая хлыстом. — Эта книга была ключом к контролю над адским рынком! Я уже видел вывеску: «Чертик и Ко: Бухгалтерия и Безумие»!

— Ты видел мираж, — буркнул Кольт. — А я видел, как ты чуть не стал чернильным пятном в той книге.

Флешбэк: Чертик на бирже долгов, или Хаос в цифрах

Флешбэк, который Писатель уже мысленно превращал в комедийный боевик, выглядел так: Чертик, уверенный, что четвёртый круг — его билет в адский Форбс, ринулся к ближайшей горе золота. Он начал складывать слитки в пирамиду, провозглашая себя «императором активов», пока не столкнулся с демоном-аудитором. Тот, с улыбкой, от которой даже хлыст Чертика начал дрожать, предложил сделку: револьвер Кольта за «книгу вечного баланса».

Чертик, не советуясь с напарником, уже протягивал оружие, воображая себя адским Илоном Маском.

— Это был момент истины! — восклицал Чертик, вспоминая. — Я был на волосок от финансового господства!

— Ты был на волосок от того, чтобы стать строкой в расходной ведомости, — уточнил Кольт. — Тот демон не собирался тебя обогащать. Он хотел твой хвост в качестве залога.

Демоны-скупцы, наблюдавшие за этим цирком, начали подначивать Чертика, бросая ему фальшивые слитки и крича: «Давай, рогатый, покажи баланс!» Чертик, вдохновлённый, решил устроить шоу: он взмахнул хлыстом и начал декламировать «Оду скупости», которую сочинил на ходу. Его стихи звучали как помесь налогового кодекса и пьяного тоста, и даже души, толкающие слитки, начали швырять в него калькуляторы.

Кольт, стоя в стороне и пытаясь не утонуть в золотой пыли, вмешался, когда демон-аудитор схватил Чертика за рога и потащил к гигантскому гроссбуху. Револьвер Кольта, как всегда, стал последним аргументом: несколько выстрелов в воздух — и демон, решив, что игра не стоит свеч, отступил. Чертик, всё ещё сжимая хлыст, орал: «Это был мой выход на фондовый рынок!» — пока Кольт тащил его за хвост к выходу из круга.

— Ты чуть не продал моё единственное оружие, — проворчал Кольт, отряхивая пыль с куртки. — А потом попытался уговорить демона взять твой хлыст в счёт «инвестиционного долга».

— Это была диверсификация портфеля! — возразил Чертик. — Хлыст — это актив, Сэм! Ты просто не понимаешь финансы!

Писатель покачал головой, посмеиваясь, и записал: 

"Чертик: магнат, чьи сделки заканчиваются в долговой яме."

— И как вы выбрались? — спросил он, уже предвкушая новый виток абсурда.

Бегство из золотого лабиринта

Выбраться из четвёртого круга оказалось не легче, чем из болота жадности. Золотая пыль забивала лёгкие, слитки катились под ноги, а демон-аудитор, оскорблённый провалом сделки, отправил за Чертиком и Кольтом свору адских бухгалтеров — демонов с калькуляторами вместо голов, пыхтевших серным дымом от перегрева процессоров. Чертик, размахивая хлыстом, орал: «Это мой рынок, и я его не отдам!» — пока один из бухгалтеров не вцепился ему в хвост.

Кольт, отстреливая калькуляторы одного за другим, проворчал: «Твои сделки всегда заканчиваются погоней, рогатый. Когда-нибудь я просто оставлю тебя в гроссбухе».

— Я спас нас! — заявил Чертик, гордо выпятив грудь. — Мой хлыст запутал тех счетоводов, и я вывел нас к выходу!

— Ты запутался в собственном хвосте, — поправил Кольт. — А я отстреливал бухгалтеров, пока ты пытался продать им твой «брендовый хлыст» за помилование.

Писатель захохотал, разбрызгав чернила по столу.

— Чертик, ты превратил круг скупости в биржу абсурда, а Кольта — в своего личного ликвидатора. Как вы вообще до пятого круга добрались?

Чертик подмигнул, допивая остатки виски из фляги Писателя.

— Это уже следующая сага, Писатель. Назови главу: «Чертик — король балансов и хлыстов»!

— Я назову её «Как Чертик чуть не стал налоговой декларацией», — парировал Писатель, но его ручка уже летала по бумаге, запечатлевая их очередное безумие. Кольт, устало вздохнув, добавил:

— Только не пиши, как он пытался обменять мой револьвер на «инвестиционную книгу». Это слишком унизительно даже для ада.

Писатель ухмыльнулся, добавляя в блокнот: 

"Кольт: вечный спасатель Чертика, чей револьвер — единственный актив, который ещё не продан."

Ручка продолжала скрипеть, а сага Чертика и Кольта, полная бравады, афер и адского абсурда, всё больше походила на сценарий, который даже Люцифер счёл бы слишком диким.

Писатель усмехнулся, чиркая в блокноте: 

"Чертик: мечтает о богатстве, но пока чемпион по долгам и катастрофам."

— Рассказывайте, горе-капиталисты, — сказал он, ухмыляясь. — Как вы превратили круг жадности в очередной цирк? И почему Кольт снова оказался крайним?

Золотая лихорадка и суп с сюрпризом

Третий круг ада встретил Чертика и Кольта холодным, липким дождём, который, по словам Чертика, «пах деньгами и возможностями». Кольт, как обычно, был менее поэтичен: «Пахло болотом и твоими дурацкими идеями». Круг представлял собой бесконечное месиво из грязи, чавкающей под ногами и пахнущей ржавчиной, где души, обуянные жадностью, ползали, пытаясь собрать золотые монеты, которые тут же растворялись в их руках. Над всем этим царил огромный демон-ростовщик, восседавший на троне из ржавых сундуков, с калькуляторами в каждой лапе.

Чертик, едва ступив в грязь, тут же объявил:

— Сэм, это место — мой личный Эльдорадо! Я стану адским магнатом!

Кольт, уже по щиколотки в грязи, только фыркнул, проверяя, не заржавел ли его револьвер.

— Магнат? Ты увидел лужу с монетами и решил, что это твой банковский счёт. А потом попытался продать мой револьвер за тарелку супа.

Чертик возмущённо вздернул хвост, будто его обвинили в преступлении против гениальности.

— Неправда! Это был стратегический ход! Тот демон-повар предлагал суп, который, по слухам от других демонов, даёт богатство! Я просто хотел инвестировать!

— Суп, который даёт богатство? — Кольт закатил глаза. — Это был просто кипящий котёл с душами, которые орали громче тебя. А ты чуть не нырнул туда с головой.

Писатель фыркнул, добавляя в рукопись: 

"Чертик: финансовый гений, чьи инвестиции заканчиваются в котле, а часть — в супе."

— Погоди, — сказал Писатель, вытирая слёзы смеха. — Ты серьёзно пытался обменять револьвер Кольта на миску адского супа? Что ты вообще собирался с ним делать? Открыть ресторан?

— Я собирался стать легендой! — гордо заявил Чертик, размахивая хлыстом, украденным во втором круге. — Этот суп был ключом к богатству! Я уже видел вывеску: «Чертик и Ко: Супы и Сокровища»!

— Ты видел мираж, — буркнул Кольт. — А я видел, как ты чуть не стал главным ингредиентом этого супа.

Флешбэк: Чертик на бирже, или Хаос в грязи

Флешбэк, который Писатель уже мысленно превращал в ситком, выглядел так: Чертик, уверенный, что третий круг — его билет в Форбс ада, тут же ринулся к ближайшей куче монет. Он нырял в грязь с энтузиазмом пирата, ищущего клад, пока не столкнулся с демоном-ростовщиком. Тот, с улыбкой, от которой даже рога Чертика начали дрожать, предложил сделку: револьвер Кольта за миску «супа процветания».

Чертик, не советуясь с напарником, уже протягивал оружие, воображая себя адским Уорреном Баффетом.

— Это был момент истины! — восклицал Чертик, вспоминая. — Я был на волосок от сделки века!

— Ты был на волосок от того, чтобы стать закуской, — уточнил Кольт. — Тот демон не собирался тебя обогащать. Он хотел твой хвост на гриле.

Демоны в грязи, наблюдавшие за этим цирком, начали подначивать Чертика, бросая ему фальшивые монеты и крича: «Давай, рогатый, покажи класс!» Чертик, вдохновлённый, решил устроить шоу: он взмахнул хлыстом и начал декламировать «Оду жадности», которую сочинил на ходу. Его стихи звучали как помесь рекламного слогана и пьяного бреда, и даже души, утопающие в грязи, начали бросать в него комья грязи.

Кольт, стоя в стороне и пытаясь не утонуть в месиве, вмешался, когда демон-ростовщик схватил Чертика за хвост и потащил к котлу. Револьвер Кольта, как всегда, стал последним аргументом в споре: несколько выстрелов в воздух — и демон, решив, что игра не стоит свеч, отступил. Чертик, всё ещё сжимая хлыст, орал: «Это был мой выход на рынок!» — пока Кольт тащил его за рога к выходу из круга.

— Ты чуть не продал моё единственное оружие, — проворчал Кольт, вытирая грязь с куртки. — А потом попытался уговорить демона взять твой хлыст в счёт долга.

— Это была диверсификация активов! — возразил Чертик. — Хлыст — это бренд, Сэм! Ты просто не понимаешь бизнес!

Писатель покачал головой, посмеиваясь, и записал: 

"Чертик: магнат, чьи стартапы заканчиваются в котле с супом."

— И как вы выбрались? — спросил он, уже предвкушая новый поворот абсурда.

Бегство из болота

Выбраться из третьего круга оказалось не легче, чем из вихря похоти. Грязь засасывала, монеты растворялись, а демон-ростовщик, оскорблённый провалом сделки, отправил за Чертиком и Кольтом свору адских гончих — демонов с калькуляторами вместо голов, пыхтевших серным дымом от перегрева. Чертик, размахивая хлыстом, орал: «Это мой рынок, и я его не отдам!» — пока одна из гончих не вцепилась ему в хвост.

Кольт, отстреливая гончих одним за другим, проворчал: «Твои инвестиции всегда заканчиваются погоней, рогатый. Когда-нибудь я просто оставлю тебя в котле».

— Я спас нас! — заявил Чертик, гордо выпятив грудь. — Мой хлыст запутал тех псов, и я вывел нас к выходу!

— Ты запутался в собственном хвосте, — поправил Кольт. — А я отстреливал гончих, пока ты пытался продать им твой «сценический атрибут» за прощение.

Писатель захохотал, разбрызгав чернила по столу.

— Чертик, ты превратил круг жадности в блошиный рынок, а Кольта — в своего личного телохранителя. Как вы вообще до четвёртого круга добрались?

Чертик подмигнул, допивая остатки виски из фляги Писателя.

— Это уже следующая сага, Писатель. Назови главу: «Чертик — король монет и котлов»!

— Я назову её «Как Чертик чуть не стал бульоном», — парировал Писатель, но его ручка уже летала по бумаге, запечатлевая их очередное безумие. Кольт, устало вздохнув, добавил:

— Только не пиши, как он пытался обменять мой револьвер на «инвестиционный суп». Это слишком унизительно даже для ада.

Писатель ухмыльнулся, добавляя в блокнот: 

"Кольт: вечный ликвидатор проблем Чертика, чей револьвер — единственный здравый смысл в этой истории."

Ручка продолжала скрипеть, а сага Чертика и Кольта, полная бравады, афер и адского абсурда, всё больше походила на сценарий, который даже Люцифер счёл бы слишком диким.

Писатель хмыкнул, записывая: 

"Чертик: мечтает о славе, но пока звезда только местных скандалов."

— Рассказывайте, горе-артисты. Как вы умудрились превратить второй круг в цирк? И, главное, как Кольт опять оказался крайним?

Вихрь страстей и хвост в беде

Второй круг ада встретил Чертика и Кольта ураганным ветром, который, по словам Чертика, «пах страстью и возможностями». По версии Кольта — просто серой и чьим-то перегаром. Круг был заполнен душами, кружившими в бесконечном вихре, как мотыльки вокруг лампы, только вместо света их манили соблазны. Чертик, конечно, сразу решил, что это его сцена.

— Там была арена! — воодушевлённо начал Чертик, размахивая руками и чуть не сбив со стола последнюю уцелевшую кружку. — Огромная, с неоновыми огнями, демоны-танцоры, музыка, от которой даже рога дрожат! Я сказал Сэму: «Это моё! Я рожден для этого шоу!»

Кольт фыркнул, проверяя, на месте ли его револьвер. После прошлых выходок Чертика он уже не доверял даже собственным карманам.

— Шоу? Ты увидел демоницу с микрофоном и решил, что это твой билет к славе. А потом попытался записаться в их кабаре, забыв, что у тебя ни голоса, ни чувства ритма.

Чертик возмущённо вскинул брови, будто его только что обвинили в отсутствии гениальности.

— Неправда! Я пел как сам Люцифер на вечеринке! И та демоница, между прочим, была в восторге. Она даже предложила мне сольный номер!

— Она предложила тебе убираться, пока её вышибалы не сделали из твоего хвоста коктейльную трубочку, — сухо уточнил Кольт.

Писатель расхохотался, записывая: 

"Чертик: самопровозглашённая звезда, чей дебют закончился в мусорном баке."

— Погоди, — сказал он, вытирая слёзы смеха. — Ты серьёзно пытался петь в аду? Что ты исполнял? «Оду виски»?

— Я импровизировал! — гордо заявил Чертик. — Назвал это «Баллада о рогах и револьверах». Сэм, правда, не оценил. Он вообще не понимает искусства.

Кольт закатил глаза так, что они чуть не застряли в орбитах.

— Искусства? Ты орал что-то про «огненный виски и вечный угар», пока демоны швыряли в тебя гнилые фрукты. А потом ты стащил их реквизит — какой-то блестящий хлыст — и объявил, что это твой «сценический атрибут».

Флэшбэк: Чертик на сцене, или Хаос в неоне

Флэшбэк, который Писатель уже мысленно превращал в комедийный скетч, выглядел так: Чертик, уверенный в своём звёздном статусе, ворвался на сцену адского кабаре. Демоница-ведущая, с волосами, похожими на языки пламени, сначала даже заинтересовалась этим рогатым энтузиастом. Но стоило Чертику открыть рот, как её интерес сменился гримасой ужаса. Его «пение» звучало как смесь кошачьего воя и ломающегося паровоза.

Демоны в зале, привыкшие к утончённым мучениям, решили, что это слишком даже для ада. Кто-то швырнул помидор (откуда он вообще взялся в аду — загадка). За ним последовал шквал фруктов, бутылок и чего-то, подозрительно похожего на проклятые сандалии. Чертик, вместо того чтобы уйти со сцены, схватил хлыст ведущей и начал размахивать им, воображая себя укротителем демонов.

— Это был мой момент! — восклицал Чертик, вспоминая. — Я зажигал, Писатель! Они просто не были готовы к моему масштабу!

Кольт, стоявший в стороне и пытаясь не попасть под обстрел фруктами, вмешался, когда вышибалы решили, что Чертик — идеальный кандидат для полёта в ближайший вихрь. Схватив рогатого за хвост, он потащил его к выходу, попутно отстреливаясь от особо настырных демонов. Его револьвер, как всегда, был единственным, кто сохранял хоть какое-то достоинство в этом бардаке.

— Ты чуть не устроил бунт, — буркнул Кольт, вспоминая. — А потом попытался продать тот хлыст демону-букмекеру, чтобы «отыграться» за свои долги из первого круга.

— Это была инвестиция! — возразил Чертик. — Хлыст был легендарным! Я мог бы открыть своё шоу!

Писатель, давясь смехом, записал: 

"Чертик: инвестор в краденый реквизит, чьи шоу заканчиваются эвакуацией."

— И как вы выбрались? — спросил он, уже предвкушая новый виток абсурда.

Бегство из вихря

Выбраться из второго круга оказалось сложнее, чем Чертик ожидал. Вихрь, который кружил души, подхватил и их, когда вышибалы всё-таки догнали. Чертик, размахивая хлыстом, орал что-то про «свободу искусства», пока Кольт пытался пристрелить цепи, удерживающие их в воздухе. Его револьвер, правда, начал капризничать — то ли от адской пыли, то ли от того, что даже он устал от Чертика.

— Я спас нас! — заявил Чертик, гордо выпятив грудь. — Мой хлыст зацепился за какой-то адский шпиль, и я вытащил нас из вихря!

— Ты зацепился хвостом, — поправил Кольт. — А я тебя отцеплял, пока ты визжал, что это «часть твоего номера».

Писатель захохотал так, что чернила снова брызнули на бумагу.

— Чертик, ты буквально превратил ад в цирк, а Кольта — в своего невольного менеджера. Как вы вообще до третьего круга добрались?

Чертик подмигнул, допивая остатки кофе из кружки Писателя.

— Это уже следующая сага, Писатель. Назови главу: «Чертик — укротитель вихрей и сердец»!

— Я назову её «Как Чертик чуть не стал закуской для демонов», — парировал Писатель, но его ручка уже летала по бумаге, запечатлевая их нелепое приключение. Кольт, устало вздохнув, добавил:

— Только не пиши, как он пытался флиртовать с демоницей, пока я тушил его хвост. Это слишком унизительно даже для ада.

Писатель ухмыльнулся, записывая: 

"Кольт: вечный спасатель Чертика, чей револьвер заслуживает отдельной саги."

Ручка продолжала скрипеть, а история Чертика и Кольта, полная бравады, провалов и адского абсурда, уже обещала стать чем-то большим, чем просто рассказ. Возможно, даже легендой — если Писатель сумеет не утонуть в их хаосе.