Llelishna

- Не хочу! Не поеду! Не по-е-ду! - Убегая к себе в комнату, хлопнула дверью. Прыгнула на диван, и зарывшись носом в подушку, разрыдалась. - Не хочу! Не хочу! Не хочу!

Ну за что они так? За что? В деревню! На все каникулы! И именно тогда, когда у меня такие планы на лето! Зря я, что ли из себя три месяца затворницу изображала? Вместо того, чтобы как обычно носиться по улице. И всю домашнюю библиотеку перерыла. Теперь Лешка изведет намеками, что я струсила…

- Ууууу… - излила свою тоску подушке. Вот уж родичи, как всегда, все планы порушат!

Они решили, видите ли, отправить меня к отцовской тетке. О которой у меня были только очень смутные воспоминания из далекого детства. Не скажу, что они были плохие. Просто провести три месяца с практически чужим человеком, да еще и где то в глухомани мне совсем не улыбалось. Но спорить бесполезно.

Так что все мои слезы - пустая трата времени.

- К-а-а-ать, - в приоткрытую дверь просунулась мамина голова, - ну Кать! Там лес рядом. Речка. Ты на себя в зеркало посмотри - зеленая вся. На воздухе последнее время совсем не бываешь. Хоть накупаешься вволю. Загоришь. Молочка парного попьешь…

- Ы-ы-ы-ы-ы-ы!

Упоминание о парном молоке меня окончательно добило.На дух не переношу! Я снова залилась в три ручья. Мама вздохнула и закрыла дверь - поняла, что это надолго.

Так что через два дня, когда мы после долгой дороги въезжали в деревню, настроение у меня было самое скверное. Мама с нами не поехала. Отец после пары безуспешных попыток разговорить меня плотно умолк, только изредка бурчал себе под нос, когда ситуация на дороге ему не нравилась.

Подрулив к дому на окраине, он заглушил мотор и вылез из машины. Загонять во двор её не было смысла, да и сам дворик был настолько мал, что даже наша небольшая «копеечка» в нем бы поместилась с трудом.

На звук хлопнувшей двери из дома выбежала тетя Наташа. Вытирая на ходу руки о передник, поспешила на встречу.

- Витенька, Катюша! Ну наконец то! А я-то заждалась! Давайте в дом! Обед простывает! - не обращая внимания на насупленный вид, вытащила меня из машины. Быстро прошлась суховатыми губами по лицу, - Катенька, девочка. Сколько тебе уже? Двенадцать? Выросла-то как! Вытянулась! А бледная!

- Вы что, вообще ребенка на улицу не отпускаете? - накинулась на отца. - Совсем прозрачная!

Отец не ответил, спрятавшись за открытой крышкой багажника - сумку мою доставал. Но тетушку это не смутило. Приобняв меня за плечи, повлекла в дом. Не умолкая при этом ни на минуту. Неужели это на всё лето? Ой, мама!

В доме с моего последнего визита совершенно ничего не изменилось. Та же старенькая мебель, те же ситцевые занавески на окнах. Тоска зеленая!

Плюхнувшись на стул в уголочке за столом, почти погрузилась в свои невеселые мысли, как вдруг заметила озорной взгляд тети Наташи:

- Что? Сослали? В деревню, к тетке, в глушь, в Саратов? Чем провинилась то? Ни чем? Ну тогда вовсе не весело. Ничего, не переживай - скучать у нас не придется. Друзья - товарищи, грибы - ягоды. Лето пролетит, и не заметишь. И вот что! Хватит дуться. Лучше помоги на стол собрать. - Подмигнув, положила на стол нож, - Вон, хлеба порежь, справишься поди. Не маленькая.

Я, возмущенно фыркнув на конец фразы, принялась за буханку. Появилась надежда, что всё не так уж и плохо. Вот только пускай отец уедет, а там - посмотрим. Тем более, что папочка задерживаться не стал. Быстренько покидал в себя нехитрый обед. Загрузил в багажник приготовленные заранее тетушкой гостинцы. А также надавал мне кучу ну очень ценных указаний. После этого унесся в город.

С тетей Наташей к концу ужина мы окончательно нашли общий язык.

После отцовского отъезда она просто выставила меня на улицу - иди, осваивайся. Там, если по улице вниз спуститься - речка. На ней всегда ребятни полно. Успокоила, одним словом. Ну и что, что речка. Ну и пусть там народу много. Я же никого не знаю. И меня здесь никто не знает! И что прикажете делать в этой ситуации? 

* * * 

Долгие гудки в трубке.

Наконец отозвался полусонный голос:

- Да.

- Здравствуйте Олег. Простите, пожалуйста. Вас из клиники беспокоят. Тут, понимаете, такая ситуация получилась…

- Что? Не выжила? - расстроился парень.

- Нет. Что вы! Жива. Только она пропала.

- Как это пропала? - лица я, естественно видеть не могла, но клянусь, сейчас на нем было озадаченное выражение.

- Как это пропала? - повторил парень.

- Вы уж простите нас. Но так получилось. Видимо выскочила. Правда, как ей это удалось - ума не приложу. Так что вы в праве…

Закончить мне не дали.

- Да чего уж теперь. Жаль, конечно, что не уследили. Только вот мне кажется, что так лучше будет. Я вечером голову себе ломал - как с ней дальше быть. Кошка-то не моя. А раз нашла в себе силы уйти - значит, здорова. И никаких претензий у меня к вам нет. Спасибо, что помогли животине. Сколько я вам должен?

Я чуть не поперхнулась от неожиданности. Мы за его кошкой не усмотрели, а он спрашивает - что он нам должен. Надо же, какой!

- Разумеется, нисколько, - я немного замялась, - тут ваша коробка с полотенцем осталась. Может, заберете? Или домой вам отвезти?

Парень засмеялся.

- Ну зачем она мне? Пусть уж у вас остается. Может, пригодятся для кого.

- Знаете, - вдруг ляпнула я, неожиданно для самой себя, - у вас же, вроде собака есть? Так вот, если, не дай Бог, конечно, с ней что-нибудь случится - лечим бесплатно. Договорились?

- Тьфу. Тьфу. Тьфу. - ответил. - Не откажусь…

Положив трубку, наткнулась на подозрительный прищур  Ленкиных глаз.

- Слышь, Катюх! А с чего это ты решила, что у него собака есть? Про неё разговора не было.

- Эээ… - вот попала! Ведь правда не говорила она про собаку. Всё язык мой длинный да бестолковый. Снова теперь выкручиваться? О! - Слышно было, что собака лаяла.

- Ага. А если это на улице? За окном?

- Да нет. Не за окном. Да и не отказался же он. Так что не ошиблась.

- Ой, что-то темнишь ты, дорогая.

- Да ладно тебе. Подозрительная ты больно. На пустом месте. Пойдем, лучше еще чайку хлебнем. Пока народ опять не набежал, - поспешила я перевести разговор.

Хорошо всё то, что хорошо кончается.

* * *

Дойдя почти до самой реки, в растерянности остановилась. Так как до меня донесся истошный девчачий визг. Осторожно раздвинув ветки тальника увидела странную сцену:

На самом берегу стояла девчонка, немного младше меня. Сильно прижав к лицу кулаки и зажмурив глаза, орала как резанная. И всё из за чего?

Один из стоящих рядом с ней мальчишек держал за хвост мышь. Прямо у неё перед носом. Остальные трое покатывались со смеху. Ну уж это никуда не годиться!

Не успев толком подумать о последствиях, рванула прямо сквозь кусты вперед. Налетев, толкнула шутника со всей силы. Тот, не удержавшись на ногах, откинулся и с размаху плюхнулся в воду, обдав всех кучей брызг. Краем глаза заметила, что выпущенная во время падения мышка юркнула под корни ивы.

От неожиданности остальная троица застыла с открытыми ртами, и даже девчонка перестала блажить.

- Ты че, совсем!? – завопил, вылезая на берег, пацан. – Ты че! – скользя, по глине подскочил ко мне и замахнулся. Я, уперев руки в бока сделала шаг ему навстречу:

- А ты чего? Храбрый больно, да?

Остальные парни и девчонка с интересом, но молча, наблюдали за развитием событий.

- Ща как дам!

- Ну-ну! Попробуй! – вот уж чего не боялась так это стычек с мальчишками. Школьные и дворовые недруги были вынуждены согласиться, что со мной лучше не связываться. Разберусь и здесь.

Только вот у противника моего вдруг почему-то вытянулось лицо. Он, резко развернувшись, и не сказав больше ни слова, припустил вдоль берега. Остальные пацаны отстали от него. Но не на много.

Озадаченно проводив их взглядом, повернулась к девчонке:

- Чего это они?

Она молча кивнула кому-то за моей спиной. Я резко обернулась.

Сзади стояла старушка. Чуть выше меня, с серебристо-седой косой, аккуратно уложенной в крендель на голове. Возле ног притулилась корзинка с грибами. Глаза почему-то с большим интересом оглядывали меня.

- Ты откуда такая? – вдруг проговорила она. Голос был неожиданно звонкий и молодой.

- Из города, – ответила я.

- А! Вспомнила! Наталья тут недавно делилась, что к ней внучка должна приехать. Это ты?

- Ага…

- Ну-ну… - непонятно мурлыкнула бабка под нос, и ловким движением, подняв с земли корзинку, пошла мимо меня по тропинке. Сделав несколько шагов, обернулась:

- Ты заходи, городская, ко мне. Наталье скажешь, что я просила, – отвернувшись, пошла дальше.

- Ой! – послышалось вдруг рядом. – Нифига себе!

Только тут я вспомнила про девчонку. А она уже дергала меня за рукав футболки:

- Тебя как зовут?

- Катька. А тебя?

- Олька. А ты откуда? Из города? Правда? А ты к кому? К бабе Наташе? А ты надолго? А ты всегда такая? Ты чего, совсем ничего не боишься? А как Тоха с Мишкой драпали ты видела? А Димка даже про кепку свою забыл!

Я обалдело слушала это словоизвержение. Ничего себе, болтушка!

- Стой, стой, стой! – почти закричала я. – Не всё сразу! Ты помедленнее можешь?

- Могу, – покладисто согласилась девчонка и замолчала. Я поспешила воспользоваться паузой:

- Ты лучше скажи – кто это была. И почему пацаны её так испугались.

- Ты что, не знаешь? – искренне удивилась Олька. Ну надо же быть такой бестолковой. Ну с чего бы мне спрашивать, если бы я знала?

- Да откуда же? Я час назад приехала!

- А-а-а, верно! – закивала головой девчонка, а потом, вдруг притянула меня к себе за рукав и горячо зашептала в ухо, нервно поглядывая по сторонам, - Это же ведьма! Её все боятся! Ты к ней не ходи! Правда не ходи!

Странно. Такая приятная на вид старушка, и вдруг – ведьма. Ладно. Остальное у тети Наташи выясню. А сейчас лучше узнать – чем она так пацанам насолила. Болтливостью своей, что ли?

- Погоди. Ну её, ведьму эту. Ты лучше скажи – чего от тебя пацанам надо было? И ты чего, правда так мышей боишься?

Олька поежилась:

- Ага. Боюсь. Еще как! Они же кусаются!

- Мыши?!

- Мыши… и вообще. А они все издеваются. А ты их не боишься? – с подозрением посмотрела на меня.

- Кого? Мышей? А чего их бояться? У меня, например, дома крыска жила. Жаль – убежала.

- Крыса! Взаправдишняя!?

- Ага. Белая. Лабораторная. Её мама из института принесла.

Девчонка с недоверием посмотрела на меня. Потом о чем-то задумалась.

- А давай купаться! – вдруг выдала она.

- Давай! – тут же согласилась я. – Вода то теплая?

- Еще какая!

И мы, сбросив одежку на иву, плюхнулись в воду.

* * *

После моего невольного приключения в парке, жизнь пошла своим чередом. Только вот отдохнуть мне так и не удалось. Весна просто захлестнула нас работой. Пациенты шли таким валом, что передохнуть было просто некогда.

Про инцидент с кошкой Ленка забыла почти сразу и не только из за работы - она в очередной раз влюбилась. Это у неё периодически случалось, и каждый раз избранник был самым лучшим и единственным на всю жизнь… Правда жизнь что-то получалась коротковата - обычно месяца три. Потом подруга так же резко расставалась со своим Ромео.

После чего тот долгое время терзал телефон в тщетных надеждах вернуть возлюбленную. Ленка злилась и переставала брать трубку. Отвечать на телефонные звонки приходилось мне с практикантами. Но подруга не унималась.

Я еще с институтских времен привыкла к таким финтам и старалась не обращать на её выходки внимания. Но сейчас всё получилось несколько сложнее. Роль Ромео на этот раз досталась моему давнему другу, с которым мы были знакомы практически с пеленок – сын друзей семьи.

Отношения с Лёшиком у нас с самого начала сложились самые, что ни на есть, братские – то есть шпыняния и подкалывания друг друга по каждому поводу. Естественно, знали друг друга как облупленные, и ни о каких более близких отношений, чем как у брата с сестрой дело не пошло – хорошая дружба была более выгодна обоим. И как показатель полного доверия между нами это то, что Лешка делился всем тем, чем нельзя было поделиться ни с друзьями, ни с родичами. Ну кто еще выслушает и поддержит? И с своей стороны я отвечала тем же – он был, кроме брата, единственным человеком, который знал про мои способности. Но не об этом сейчас речь… Черт дернул меня свести двух этих бестолочей. Не специально, конечно…. Просто так получилось. Вот и приходится теперь расхлебывать дело своих рук. Так как все заботы о клинике рухнули на мои плечи, и жить мне стало некогда в принципе. Я уже готова была взорваться и призвать на помощь остатки здравого смысла друзей, но вдруг всё устроилось без моих увещеваний. И на удивление быстро - не прошло и месяца.

Однажды Ленка ввалилась в клинику практически в невменяемом состоянии. Я, как можно быстрее постаравшись передать пациента в руки практикантов, объявила небольшой перерыв и отправилась отпаивать подругу чаем.

- Рассказывай, что случилось.

Ленка неожиданно разрыдалась.

- Сил моих больше нет! Достал хуже горькой редьки! Из дома одну не отпускает. Маме вчера таких глупостей наговорил – ты себе не представляешь! Я сегодня еле сбежала… чем отговорилась, даже и не спрашивай…

Ох, Лешик, Лешик! Ну чего тебе неймется! – простонала я про себя. Видимо, пришло время моему вмешательству. Ну да ничего. Как нибудь справимся.

- Тебе же это нравилось раньше, - подпустила я шпильку. - Кто мне тут недавно соловьем разливался: Ах! Он меня на руках носит! Ох! Он кроме меня никого не замечает!

- Сволочь ты бездушная! - Ленка запустила в меня тетрадкой, неудачно оказавшейся у нее под рукой. Тетрадку я поймала и положила рядом с собой на диван. А в ответ кинула перед ней на стол ключи.

- На. Спрячься на пару дней. Беру огонь на себя. Только пообещай, что после того, как разборки кончатся, заменишь меня дней на десять. А то я с недосыпу скоро тут ноги протяну. Да и ела по-человечески в последний раз не помню - когда.

Эй! - Вернула я её с порога. - Цветы у меня там полей, а то больше недели дома не была.

Ленка, облегченно чмокнула меня в щеку и унеслась.

* * *

Первая неделя деревенской жизни пролетела незаметно. Меня подрывало утром, практически на рассвете, когда раздавались первые щелчки пастушьего кнута за калиткой. Быстро накинув приготовленную тётей Наташей одежку, выбегала помогать ей провожать корову в стадо. У коровы было необычное для деревни имя - Бандитка. Мне уже несколько дней обещали рассказать, при каких обстоятельствах она была так наречена, но как то не получалось. Слишком насыщенные были дни. Всё как мне пообещала тётушка. Быстро справившись с помощью по дому-огороду, по очереди для всей нашей компании - вместе быстрее и веселее, сбегали в лес.

Лес, пока еще скудный на дары, но одуряюще пахнущий разнотравьем, созревающей ягодой и терпким грибным духом, обещающим богатый урожай. Чуть позже.

Речка, которая оказалась мелкой, с кучей подводных родников, но удобно разлившаяся в небольшую, прогреваемую солнцем, заводь, практически за околицей деревни. И на достаточно большом расстоянии от выгона. Скот в этом месте не поили, и берег был песчаный и не разбитый. На нем было удобно загорать днем и жечь костер вечером, зябко прижимаясь почти к самому пламени, спасаясь от раннего тумана и вздрагивая от тихих звуков от воды.

Компания была немного разновозрастная, но достаточно сплоченная. Кроме Ольки и троих пацанов, с которыми я познакомилась вначале, была дочка соседа - Нюка, почти моего возраста, с пятилетним братом - прищепкой, и еще двое ребят, живущих на соседней улице - Тёмыч с Ильёй.

Почти каждый вечер у нас заканчивался посиделками у костра до первых звезд.

Так было и в этот раз.

Тёмыч задумчиво перебрасывл с руки на руку картошку выуженную из костра. Куснул, хмыкнул - не готова. Упихал обратно под угли.

Размазав по щекам золу, задорно блеснул стеклами очков. Видимо что то задумал.

Ну конечно - опять завел рассказ про ночное кладбище и упырей. Которые воют, ухают и светят глазами, если кто решил ночью прогуляться вокруг кладбища. Видела я то кладбище. Светлое, заросшее кружевной рябиной и черемухой. Деревянные кресты, скамеечки. Никаких оградок. Светло, и, почему то, уютно. Никакого сравнения с городским, на которое пару лет мы отвезли бабушку. Вот на том было и днем жутковато. Я скептически хмыкнула - чего там бояться то? Хоть днем, хоть ночью?

• А поди слабо то ночью сходить? - поддержал соседа Илюха.

• Мне?

• Да, тебе! А то у костра все храбрые! А потом будешь бежать впереди своего визга, когда упырь за ногу схватит!

• Да какие упыри то? Вы о чем? Я в книжке читала, что так совы ухают! И глаза у них большие!

• Ну вот и сходи! Докажи, что никаких упырей нет! А то книжки у неё!

• И схожу!

• Ну и иди! Вот прям щас!

• Ага, а пока я хожу, вы всю картошку слупите!

Все дружно засмеялись - обязательно! И разговор для того, чтоб им картошки больше досталось! Но мальчишки не унимались, и пришлось пообещать, что следующей ночью - вот обязательно!

Картошка была бесподобной. Разве может быть иначе? И страшилок было еще много. И смеха. И планов на завтра.

А потом, как всегда, пришла мама Нюки и разогнала нас по домам.

* * * 

К вечеру очередь постепенно рассосалась. Да. Сложный в этот день прием был. Всё же я очень сильно надеялась, что хотя бы ночь сегодня будет спокойная, так как наша «палата интенсивной терапии» осталась пустой. Последний посетитель удалился. Новых на горизонте пока не предвидится. И я решила поужинать.

Оставив «за главного» Шурика, отправилась. Хоть и была теперь надежда, что скоро получу небольшую разгрузку, но на «быстрорастворимые» супы и лапшу сил смотреть уже не было. Тем более употреблять их. Мяса хочу! Бифштекса с кровью! И салата свежего. Могу я себе позволить немного погурманствовать? Конечно могу. Так что потрачу часть заработанных сегодня денег на вкусный ужин в приятной обстановке. Лето в самом разгаре. Люди отдыхают, а я как каторжная.

Вспомнив, что видела недалеко новую кафешку - направилась в её сторону. Пешком. От машины тоже устала. Давно не удавалось просто пройтись. Ни о чем не думая и никуда не торопясь. Тем более, предвкушая и вкусный ужин.

Время еще было не позднее, и в кафе, точнее возле него, на летней площадке, было достаточно свободных мест. А неплохо. Очень даже неплохо. Уютно и со вкусом. И стильно. Тихо журчит фонтанчик. Деревянные столики. Предупредительный официант.

Пока дожидалась заказа, предалась мыслям об отдыхе. Ежели Ленка образумится, то можно будет выкроить себе несколько дней, чтобы съездить навестить тётю Наташу. Картошку окучивать пора, а ей и помочь не кому. Отец уж и забыл, наверное, когда он к ней выбирался в последний раз. Недосуг ему сейчас престарелыми родственницами заниматься - у самого дача всё время отнимает. И семья новая…

Или не нужно обманывать себя - не старую отцовскую тетку навестить охота пришла, а по памятным местам пройтись. Может, найду ответы на некоторые свои вопросы… Которых накопилось более, чем.

Потому что всё чаще стало всплывать то, что происходило в деревне. До первой поездки я даже и не задумывалась о некоторых вещах. Замечала, конечно, в себе какие то странности. Но, так как не привыкла или боялась делиться с кем нибудь, то просто старалась не обращать на них внимания. В деревне ответы пришли даже на незаданные вопросы. И мне открылся новый, удивительный мир. Только провожатый в этом мире был у меня очень недолго. Дальше пришлось, по мере сил, продираться самой. А самой получается, даже сейчас, не очень успешно.

Ну умею я перекидываться. Легче всего это происходит в полнолуние. Ну умею лечить без лекарств. Из-за этого и профессию выбрала – легче остаться незаметной, леча живность, а не людей. Ну есть еще кое какие способности.

А что дальше? Я же знаю, что возможностей гораздо больше, а двигаться дальше не получается. Настойчивости, наверное не хватает, а может еще чего…

- Девушка, рядом с вами свободно?

Ну вот. Как всегда. Расслабилась.

Поднимаю глаза. Надо мною ненавязчиво нависает дядечка, лет этак сорока. В безупречном костюме, но с «пивным» брюшком. В общем-то, вполне приличный дядечка, и видать с деньгами - вон, гарсон зашевелился, гораздо интенсивнее, чем передо мной… только вот не в моем вкусе такие субъекты. И планы мои на сегодня не включают «случайные» знакомства. Шли бы, вы… мужчина.

Ловлю его взгляд.

Нет меня. И не было. И столика нет. Кадка тут. С фикусом.

У дядечки стекленеют глаза. Не смотря на габариты, он изящно огибает стул, за который, было взялся, и направляется к соседнему столику. Пустому. Ну и слава Вышнему. Интересно, как это со стороны выглядело.

Судя по тому, как прячет улыбку охранник - забавно.

Немного просмеявшись про себя, всё же вернулась к своим мыслям. Надо будет, всё же, съездить. Может, разберусь в самой себе. А пока лучше всего подумать о том, что сейчас передо мной поставят ароматный бифштекс… а потом попрошу еще кофе. Хотелось бы с коньяком, но вот работать же еще… так что просто кофе… а потом…

Домечтать не успела, так как появился официант. С тем, что заказывала - слабо прожаренным куском мяса и фирменным салатом на гарнир. Мррр…

Допивая кофе, оглядываюсь по сторонам.

Дядечка за соседним столиком вливает в себя уже четвертую кружку пива. Недолго он был в одиночестве после попытки приземлиться рядом со мной. К нему быстренько подсела невысокая девица с поджарым телом опытной хищницы. Длинные ногти залиты тёмно-фиолетовым лаком. Нарисованное кукольное личико.

Хочется пожелать девице доброй охоты. Никаких симпатий дядечка у меня не вызывает. Впрочем и сочувствия тоже. Ищущий приключений их находит.

Что-то я совсем расслабилась. И почти забыла про то, что меня ждут дела. Да и Шурик голодный. Я ему вкусненького обещала притащить. Так что, пока допиваю кофе, заказываю кое что с собой – пусть парень тоже оторвется. Устал-то не менее моего.

Получив красиво упакованный пакет и расплатившись, двинула в клинику.

В голову опять полезла всякая чепуха. Про то, что соскучилась по кошачьей своей ипостаси – совсем времени нет. Второе полнолуние пропускаю, не смотря на нервную почесуху по всему телу и дикую тоску по ночным прогулкам.

Про то, что сон последнее время не приносит отдыха. А сны оставляют после себя кучу вопросов. Потому, что стала очень часто видеть во сне моего «спасителя», про которого знаю только то, что зовут его Олег а также что он неплохо поет и неравнодушен к попавшей в беду живности.

А во снах постоянно происходит что то важное. И почему-то на заднем плане почти всегда маячит стая воронов и большая черная кошка со строгими глазами. К чему всё это? Ко снам я привыкла относиться достаточно серьезно. Но последнее время списывала их непонятность на усталость и редкий отдых.

* * *

А утро началось шуршащими по откосу окна каплями.

Дождь моросил весь день. Поливать огороды смысла не было.

Тётушка возилась по хозяйству, а я зарылась с книжкой и крынкой морса в подушки на диване. В такую погоду высовывать нос из дома было неохота. Но окончательно утонуть в приключениях Капитана Блада мне не дали. Ближе к вечеру по крыльцу глухо простучала дробь босых пяток.

• А Катя, выйдет?

Со вздохом отложила книжку. Ну чего им в такую погоду неймется? Оказалось - пришли напомнить про вчерашнее обещание. В такую погоду? Ах, так даже интересней? Мда. Обещала “завтра” вот и давай. Выполняй обещание. Про погоду разговора не было.

Пришлось подтвердить своё намерение. А куда деваться? Меня уверили, что будут ближе к 12 ждать под калиткой, и унеслись.

После дружеского визита книжка стала не такая интересная. Начал накатывать мандраж. Одно дело идти в лес при ясной луне и сухой траве. Другое - когда ни зги не видно, а за шиворот сыпят ледяные капли. Может отказаться? Но тогда заклюют. А мне тут еще два месяца жить. Да и потом я собиралась не отбрыкиваться от поездок. В деревне мне понравилось.

Маялась сомнениями я до ужина и после. Перемывая тарелки, вздыхала так, что тётя Наташа стала с тревогой на меня поглядывать - не случилось ли чего? Так и не развеяв её сомнения уползла в сенки спать. В доме не было веранды, как у многих других. Но были большие сенки, в которые меня и уложили спать с первой ночи. На печке я напрочь отказалась - жарко. А комнат в доме было всего две. Тётушкин закуток с кроватью, и большая комната - кухня, где проходила вся остальная жизнь.  И хоть на диванчике было удобно валяться днем с книжкой, ночью было неловко - коротковат даже для меня. Тётя Наташа называла диванчик смешно - софа. У меня была одноклассница Софа. А тут диванчик. Но и  в сенях было хорошо.

Ворочаясь под простыней, прислушивалась к похрапыванию тётушки, и звукам со двора, размышляла о том - получиться ли незаметно выйти, пока в дверь тихо не стукнул камешек.

Собрав в охапку одежку, выскользнула на крыльцо, зябко подрагивая, натянула джинсы, кофту и кроссовки. Волосы скрутила в узел - не хватало зацепиться за ветку.

За калиткой уже ждали. Конечно, всей ватаге не удалось собраться, но те, кто смогли - полушепотом обсуждали - докуда меня проводят, и где будут потом ожидать моего возвращения.

Через деревню шли как можно тише, чтоб не будить собак. Но как только выбрались на проселок, ведущий к кладбищу - все загомонили уже в голос. Моим мнением не интересовались - вышла - значит согласна. Вот и не вякай. А я, уже в который раз за сегодняшний день, пожалела о своем опрометчивом обещании. Но деваться то некуда. Так что, прошлепали мы по лужам, ёжась от сыпавшего с неба дождя до самой оградки погоста. Меня пихнули в шесть рук за забор, пообещав ждать тут… недалеко… в колхозном сеннике.

Прислушиваясь к чавканью луж под ногами друзей, еще раз вспоминала условия спора: Пройти по центральной дороге, в конце свернуть направо, и забрать с угловой могилки положенный днем приметный камушек. Вот не поленились же - сходили днем, положили.

Еще раз вздохнув и поежась, развернулась от забора, побрела по дорожке. Пристально вглядываясь под ноги. Не хватало только в лужу плюхнуться. Это было бы совсем некстати. Темно было так, что могилки по бокам едва угадывались. Звуков, как ни прислушивалась, кроме шелеста дождя, тоже не было. Так что совершенно спокойно дошла до противоположной калитки. Здесь предстояло сворачивать. Как же мне не хотелось этого делать! Трава была выше пояса. Проходы узкие. И темень - хоть глаза выколи.

Потоптавшись в нерешительности - стала почти на ощупь пробираться меж могилок. Шипя, когда рука попадала в крапиву, или задевала буйно разросшуюся малину. Первые несколько метров прошла почти спокойно.

И тут сзади хрупнуло. Я замерла. Ветка малины из под сорвавшейся руки, хлестнула по щеке. Сссссс, больно!! Но меня приморозило так, что пошевелиться и убрать ветку не было никаких сил. Борясь с собой, стала медленно разворачиваться.

И тут, с громким хлопком, что то сорвалось с невидимого в темноте дерева, окатив меня ведром воды.

Отмерев, я заорала, и побежала в противоположную сторону. Недалеко. Буквально через несколько шагов, споткнулась, и покатилась кубарем в траву, собрав очередную порцию осевшего дождя. Пытаясь встать, развернулась.

Уххху! сказала мне темнота, подмигнув круглым глазом. А потом укрыла своим крылом.

В начале 90-х, в Новосибирском зоопарке, было несколько клеток с манулами.
Манулы были дикие, свежепойманные, и не вызывали у посетителей никакого интереса. Какой интерес может вызывать пустая клетка? Пусть и с табличкой. А клетка, на протяжении дня была пустая всегда.
Коты высовывали свои носы из домика только после того, как им в вечернее кормление выкладывали мясо. После нескольких попыток, им перестали предлагать утренние молоко и рыбу - всё равно пропало бы. Так что не имело смысла.
В вечерних сумерках, котики передвигались короткими нервными перебежками, и больше, по поведению, походили не на котов, а на кроликов.
Такие же нервные короткие подергушки.

Их только пытались содержать в зоопарках, и никто, толком, не знал - как с ними взаимодействовать.
Конечно свежепойманные коты имели не очень крепкое здоровье, и иногда погибали.
Найти утром, при уборке, в домике, хладную тушку - то еще развлечение для "рабочего по уходу". Ставились в известность - сначала директор (обязательно!), потом веты. Веты, обычно, после таких случаев удостаивались персональной выволочки, с которой вылетали пыхтя и плюясь, более похожие на перекипевший чайник. Ну да пусть им. Шевелиться нужно было интенсивней.

После инцидента такого рода, зоопарк обрастал лианами слухов и недомолвок.

Типа передающегося из "уста в уста": а ты знаешь, что тот башкир - охотник сказал на претензии?
- Какой башкир ваще?
- Ну тот, что манулов в прошлый раз мешок приволок... он вот вчера приехал
- Ну и чо сказал?
- Да ему высказали, что половина котов заглистовано в край...
- И чо?
- А он спросил: а что такое "глисты"? О_О
- Пхах! А дальше?
- Ему сказали, что глисты - это такие белые червяки...а он на это спросил - "В шерсти?"

Ну вы можете представить - в каком состоянии были первые зоопарковские манулы.
И сколько усилий стоило тем, кто за ними ухаживает, чтоб сейчас они дефилировали по клетке во всей своей красе. Пусть это и далеко не первое поколение, но всё же.

Вообще, если зверь в зоопарке погибает - это всегда трагедия.
В следующем посте поделюсь про пару таких случаев. Про харзу и ослицу.

В избе душно. От печного бока расходятся почти осязаемые волны жара. Сквозь полуприкрытые веки вижу, как по стене мечется большая тень. Тень склоняется надо мной. В руке у неё жестяная кружка.

- Ну. Хватит притворяться, - голос сердит, - пей…

- Спасибо…  - пискнула я. - И…я не буду так больше… Прости!

- Угу. Не будешь! Так я тебе и поверила!

Я робею и медлю. Так как виновата - дальше некуда. Ежели б не бабка… лежала бы сейчас не под теплым стеганым одеялом, а в снегу… если еще осталось бы чему лежать.

А всё самоуверенность моя! Да любопытство кошачье! Как оно - по снегу то? Да ночью. И сама! Сама! Без опеки и наставлений! Да не просто котенком, а рысью… правда рысь из меня тоже маломерная получилась. Вот волки и обложили.

Я полночи уходила от них по полю, огрызаясь и шипя. Но они наседали со всех сторон, не давая приблизится к лесу. Умудрилась в сереющем свете углядеть одинокую сосну. К ней и кинулась! Подвывая от ужаса и уже почти не чувствуя замерзших лап. Потому как знала - если успею до неё добраться, то появиться надежда спастись. Правда одной моей надежды оказалось мало. Потому, что спасение пришло с той стороны, про которую тогда и думать не смела.

Неслышная тень мелькнула на фоне светлеющего неба. На волков, расположившихся под «моей» сосной обрушился снежный вихрь. Разметало их в разные стороны тут же.

Стая неслышно растворилась в сереющем мареве. А передо мной, сердито щелкая крючковатым клювом, умостилась на ветке огромная сова. Шумно отряхнулась. Поправила перо в крыле и выжидающе уставилась на меня…

Бабка всё так же терпеливо ждет, пока я соберусь с духом и расскажу ей свою эпопею. А потом, чувствую, устроит мне такой разнос, что мало не покажется. Я вздыхаю и под пристально - сердитым взглядом начинаю каяться.

* * *

Иришка стояла, придерживая одной рукой дверь, а другой прижимая к животу шуршащий пакет.

- Катерина Викторовна? - она обвела меня взглядом с головы до ног. - Что случилось?

- Э-э… - повторила я. Более осмысленный ответ у меня как-то не получался. Больше всего хотелось шипеть. С трудом выдавила из себя нечто более - менее членораздельное:

- Не спалось что-то. Решила сходить - посмотреть. Как тут мой подопечный.

- Угу, - кивнула Иришка, - а по дороге-то что случилось?

- С чего ты взяла?

Девчонка молча показала подбородком за мою спину. Я оглянулась. На противоположной стене висело зеркало. А в нём отражалось нечто со всклоченными, пыльными волосами и с роскошными фингалами под обоими глазами. Последствия удара. Очковый синдром называется - машинально вспомнила я.

Как завершающий картинку штрих - футболка, надетая наизнанку. Шедевр! Под названием «Удачный отдых»

Автоматически пригладила волосы, стряхивая с них клочья пыли, повернулась обратно:

- Ирк, слушай. Только никому не говори…

Иришка всегда легко поддавалась внушению. Через пять минут она помнила только то, что я заглядывала в клинику проведать пациента. Мой внешний вид уже выветрился у неё из памяти.

А я плелась домой, надеясь, что сумею донести в целости и сохранности свою бедовую голову. Потому как разболелась она невыносимо, и даже то, что «приключение» закончено, не особо радовало. Потому что через пару часов мне выходить на прием, а сил совсем нет. И времени на восстановление тоже нет. Я, хоть и оборотень, но для того, чтобы привести себя в порядок, нужно какое-то время. Хотя бы сутки. А отпроситься мне не светит, так как клиника, из которой я сейчас шла, была моя. Наполовину, правда. А вторая половина принадлежит Ленке, притащившей меня туда - моей лучшей, и, пожалуй, единственной подруге.

Только перед самым домом вспомнила про вещи, оставшиеся в парке. Ну да ничего - заберу позднее. Благо, что, наученная горьким опытом, позаботилась о том, чтобы домой попадать при любом раскладе. Ну. Как сейчас, например. Ключ у меня рядом с дверью припрятан. Кто не знает – где ни за что не догадается.

Дома я выдернула телефон из розетки, а потом, едва найдя сил, что бы сунуть голову под кран - смыть пыль, просто рухнула на диван. Спать! Спать и еще раз спать!

Но поспать толком мне не дали. Проснулась от разухабистого: «Эй, тролль, собирайся на йоль!...» под ухом. Протянув руку, вытащила из валявшегося рядом с диваном рюкзачка сотовый.

- Ну и где тебя носит? - донесся до меня издалека голос. - Я тебе звоню, звоню…

- Мам, - прохрипела я в трубку, - … дай поспать, я тебе попозже перезвоню.

Но матушка не унималась.

- Катька! Ты меня не рада слышать? Я по тебе скучаю, а ты!

- Мама, - прервала её я, - у меня была жуткая ночь, я тебе перезвоню, когда буду в состоянии. Прости. - и отрубила.

Вот уж матушка, как всегда в своем амплуа. Знает же, что с утра я, чаще всего, просто не дееспособна. Теперь нужно будет звонить и оправдываться, а если учесть, что звонок будет даже не просто междугородний….

Додумать я не успела. Перед глазами горел костер, а за костром в пламени, которое прозрачно накладывалось на синее небо, летел черный ворон. Вот он всплеснул крыльями, и уронил из лап искру. Искра, разрастаясь полетела вниз и разбилась о землю с ледяным звоном, который пронзил уши как иглой…

Дззззааа…Дзаааа…Дзааа…

Да что же это, в конце концов, такое!

Под ухом снова надрывался так и не выключенный сотовый. Продирая глаза, поднесла несносный аппарат к глазам. На экране высветилось сообщение от Ленки: Cito!

Cito!

Понятно. Моё присутствие необходимо в клинике. И быстро. Но ничего страшного - так, помочь разгрестись с острыми проблемами. Так что можно не бежать. Если было бы что то действительно срочное, то было бы слово Citissimo! А если бы совсем мрак, прибавилось бы Help!!!

Видно не судьба мне сегодня выспаться. Если подруга просит помощи, то придется шевелиться. Пока одевалась и гримировала синяки под глазами, старалась придумать - что делать с пропавшей из клиники кошкой. Если точнее - как обставить дело, чтобы никто не спрашивал - куда она пропала.

Раньше об этом думать сил не было.

* * *

Лунный свет отражается от жидкости мягкими бликами. Чашка в моих руках подрагивает и норовит расплескать содержимое. Я сижу на полу в лунном квадрате посреди круга, начертанного угольком на светлых половицах. По внешней черте начертаны непонятные знаки. Прохладный пол холодит обнаженную кожу. Страх и возбуждение покрывают тело темными пупырышками.

- Ну что же ты? Пей.

Я затравленно поднимаю глаза.

- Стра-а-ашно!

- Не бойся. Я рядом.

Я решаюсь и подношу грубую глиняную плошку к губам. Зубы глухо стучат о край. Питье, не оставляя вкуса, проскальзывает в желудок. Во рту становиться холодно. Язык немеет и сводит челюсти.

Выпущенная из рук плошка с невнятным всхлипом разваливается на несколько частей. Я охаю и заваливаюсь набок.

Тело скручивает судорога, и оно перестает слушаться. Нечаянно попавший под руку осколок оставляет на коже длинную царапину, от которой вдруг начинает расходиться волнами странное ощущение.

Я с ужасом наблюдаю, как на руке, вместо коротких светлых волосков, начинает пробиваться черная шерсть. Рука истончается, пальцы втягиваются, выпуская из себя изменившиеся и заострившиеся ногти. Когти!

Комната резко начинает увеличиваться, раздаваясь в стороны. Лунный свет становится нестерпимо ярким и бьет по глазам.

Кричу. Мой крик меняется вместе со мной. То, что вырывается сейчас из моего горла, мало похоже на человеческий. Оглушающие звуки ночи врываются в уши. Пересилив себя, сворачиваюсь в спасительный клубок. Успев заметить черный хвост, больше похожий на ершик, проваливаюсь в темноту…

Проснулась от запаха жарящихся оладий. Солнечный свет бьет в окно. Пылинки искрятся в лучах. Жмурясь, откинула одеяло. Села на лавке. Тут же рядом оказалась бабка с парящей кружкой в руках. Я отшатнулась от неё. Ночные воспоминания окатили, как ушат ледяной воды. Перевела взгляд с бабкиного лица на пол. Он был чист. Никаких следов. Поднесла к глазам руки. Покрутила перед собой – всё как обычно.

Бабка понимающе покачала головой и протянула мне исходящую паром кружку.

- Выпей, легче станет.

Я вскинула на неё глаза. Встретившись с успокаивающим взглядом, послушно взяла кружку из её рук. Травяной чай был терпок и прогонял страхи.

Со вздохом откинулась на подушку. Тут же на табуретке рядом с лавкой материализовалась миска с горкой оладушек и несколько плошечек с вареньем, медом и сметаной.

- Ешь. Набирайся сил. Теперь самое страшное уже позади. Дальше будет легче.

Я испуганно дернулась, уронив одеяло.

- Ты молодец, - подмигнула мне бабка, возвращая одеяло на место, – у тебя с первого раза получилось. И сейчас ты в порядке. Я-то по первости неделю отлеживалась

Всё еще не оправившись от потрясающей похвалы и ночных переживаний, принялась за оладьи.

Солнечный день лился в окно и обещал кучу приключений.

* * *

- А я правда была кошкой?

Бабка хмыкнула мне в ответ, продолжая раскладывать по расстеленному на полянке одеялу собранные нами травки. По её лицу прыгали тени от веток рябины, под которой мы расположились. Я нетерпеливо затеребила её. Она нехотя оторвалась от своего занятия и сняла очки. Строгие глаза воззрились на меня.

- Ты не веришь своим глазам? Своим ощущениям?

- Ну… было так странно. Необычно.

- Только это ты и должна помнить.

Она, снова нацепив очки, вернулась к своему занятию. Задумчиво перебирая чуткими пальцами соцветия, продолжила:

- Ты - то, кем себя ощущаешь. Всё зависит от этого. Если ты понимаешь, что ты человек – ты человек. Если видишь себя кошкой – становишься ею. И ничего странного в этом нет. Если умеешь.

- Но почему? Почему раньше, дома, я ходила на четвереньках, мурлыкала и терлась боком об ноги, то я оставалась человеком… а вчера я правда стала кошкой! Хоть не мяукала и не выгибала спину.

- Это просто. Раньше ты играла в кошку. Оставаясь при этом человеком. Ты была человеком, игравшем кошку. Как актер в театре. Актеры играют роль. Но человек на сцене никогда не станет Хлестаковым и Обломовым именно потому, что они на сцене. Играют роль. Они не соотносят себя со своим героем. Они просто вживаются в роль. Но они никогда не будут поступать так, как поступал их герой в своей повседневной жизни. Пусть даже проникнуться его жизнью и поступками.

- Но почему?

- Потому что играть человека и быть этим человеком – это большая разница. И не только человека. Вчера ты прониклась сущностью «Кошки». Именно «Кошки» - с большой буквы. Ты поняла её центр. Теперь тебе будет легче.

- Легче стать кошкой?

- Кошкой, собакой, птицей. Не имеет значения. Имеет значение только то, что ты поняла, как сдвигать центр своего восприятия на другой уровень. Только это важно. Остальное – шелуха.

Бабка поднялась с одеяла, оправила юбку.

- Давай, вставай. Пора нам перекусить. Собери веток для костра – чаю попьем.

- Ага… уже иду… только скажи сначала – кто такие эти… Хлестаков с Обломовым? Тоже оборотни?

* * *

Несмотря на раннее время, в приемной уже сидело несколько человек с питомцами на руках. Когда я взялась за ручку двери, ведущей в кабинет, в рукав мне вцепилась старушонка с тучной дворняжкой за у ног.

- Девушка, вы куда без очереди? Сейчас я должна! - торжествуя своим преимуществом, заявила она.

Я повернулась к ней:

- Бабуля! Вы ошиблись. Я - врач! - бабка тут же отцепилась, и начала заискивающе щебетать:

- Ой, дочка! Может, посмотришь сейчас мою Ладушку? А то так долго там принимают.

Судя по всему, сидела она, вряд ли дольше десяти минут. Но с такими лучше не спорить - всю душу вытянут. Поэтому я пообещала посмотреть её ненаглядную собаченьку сразу, как только накину халат. Но тут дверь распахнулась, и на пороге возникла Ленка.

- Кать, ты уже здесь? Пойдем быстрее -у нас небольшая проблема.

Бабка тут же встряла:

- Мне обещали сейчас нас принять! А то вы на полдня разговоры затеити, а моей Ладе помощь нужна - вон как хрипит. А вдруг она у меня тут помрет сейчас на руках? Помощи не дождавшись?

Судя по виду собаки, ей требовалась не наша помощь, а голодная диета. Дней, эдак, на десять. Но бабке это говорить было, естественно, бесполезно. Ленка, сделала в её сторону успокаивающий жест - сейчас вас примут, а мне состроила гримасу - пойдем быстрее. Пришлось послушаться.

Как только я закрыла за собой дверь, Ленка выпалила:

- Катьк. У нас проблема. Даже и не знаю что делать!

- Что случилось? - поинтересовалась я

- Ты сегодня утром, когда выходила, под ноги смотрела?

- А что случилось то? Ты толком объяснить можешь?

- У нас пациент пропал, - выдала подруга, - кошку я вчера привезла. Большую. Черную.

- Не видела я никакой кошки. И почему она была не в боксе?

- Да заняты все боксы! Решила оставить пока в коробке, в которой привезла! И не могла же она в воздухе раствориться! Ирка, когда выходила - входила, под ноги смотрела. Потому что эта зараза в себя пришла и очень шустро бегала. Но перед тем, как выходить, она кошку видела, а когда ты ушла, то зверюги и след простыл. Это же скандал! Ты что, не понимаешь?

А может, правда стоило сказать, что случайно выпустила? Нет. Надо было сразу - сейчас момент уже упущен. Тем более, что на наши голоса в приемную вышли Иришка с Шуриком, вторым нашим практикантом.

- Да не видела я вашей кошки! - шепотом, чтобы не услышали люди за дверью, закричала я. - Ни черной, ни полосатой, вообще никакой. Надо просто углы проверить, скорее всего спряталась где нибудь.

- Проверяли уже, - буркнула Ленка, - всю клинику обшарили. Нет её. Слушай, ты правда не видела? - уже примирительно спросила она.

- Да правда же.

Ленка развернулась к Иришке.

- Ну и что делать будем?

У Иришки затряслись губы. Сейчас разревется. Ну уж нет. Незачем девчонку обижать. Она тут совсем ни при чем, так что надо выручать.

- Слышь, Ленк. Оставь ребенка в покое. Если кошка уйти умудрилась, разве руганью её теперь вернешь? Надо как то выкручиваться, а не виноватых искать. Ты лучше скажи, что за животина была. И какие хозяева. Может, сможем миром решить.

- Ладно. Может, и сможем. С этой кошкой, если честно, анекдот сплошной.

Прикинь, звонит ночью какой то чудак, и говорит, что у него кошка пришибленная. И что совсем помирает. Приезжаю. Лежит такая… слушай! Куны отдыхают!. Вот помнишь, у тебя на фотке кошка есть? Что то типа нее. И история с ней какая то странная приключилась. Парень толком ничего не рассказал. Говорит, что только вот подобрал. Её, видите ли об дерево стукнули! Нет! Ты прикинь! Такую тушу-то! Я чуть не надорвалась, пока её из машины вытаскивала. Так что странная какая-то история получается.

Да. Странная история. Действительно. Не успела я обдумать ситуацию – не до того было. Но ведь кошка из меня достаточно большая получается, несмотря на мои «метр с кепкой» в человеческом виде. И на реакцию я пока не жаловалась. Что произошло-то?

Да и про фотографию мою подруга ой как некстати вспомнила. Правда там не я запечатлена… Ну да ладно… Сейчас у нас обрисовались другие заботы - Ленку-то угомонила, но вот как теперь объяснить моему сердобольному спасителю, что кошка испарилась в воздухе, не оставив никаких следов? И весьма не маленькая кошка.

- Слушай! Так это же выход! Кошка не хозяйская. Домой не пойдет. Может сказать ему, что она того… не выжила. Да и дело с концом.

- Катьк! Ты дура - нет? А если он её где встретит потом? Её же ни с кем не спутаешь!

- Ладно. Жертвую своей репутацией ради общего блага. Давай телефон этого парня. Я с ним сама поговорю. Надеюсь - договоримся. Так что не переживай заранее. А то я еще ту бабку с дворняжкой принять пообещала - она там сейчас под дверью от злости лопнет. Отмывай стенки потом. Да. Слушай. Ничего, что я у тебя такого завидного клиента отбиваю?

Закончить мне подруга не дала - замахала на меня руками:

- Забирай! Забирай! Такого добра не жалко! А у тебя как-то лучше с такими кадрами получается.

Еще бы не лучше, подумала я. Нужно только знать - что им надо. Остальное - пара пустяков

- И чем ты их только нейтрализуешь? - продолжала она. - Научила бы меня. А то иногда выть хочется от таких вот бабушек. Ладно. Телефон в журнале записан. И прости, что выдернула из дома, но тебе же всё равно не спалось.

Я про себя только пошипела. Даже и не поделишься ни с кем - что за ночка мне выдалась, и как мне “не спалось”. Ну да что теперь? Надо думать, как репутацию клиники спасать. Сама заварила эту кашу, самой и расхлебывать.

Тут дверь отворилась, и в приемную ввалилась громадная лохматая псина. Где-то на другом конце поводка затерялась хозяйка.

- Здравствуйте, - прощебетала она, - мы не опоздали на процедуры?

Пёс боком подвинул меня с дороги и пошел здороваться с Ленкой - просто ткнулся лобастой башкой ей в ноги. Подруга слегка попятилась, но напор выдержала:

- Тише, тише, Былей. Ты меня уронишь! Конечно не опоздали, - это уже хозяйке, - проходите, сейчас всё приготовим.

За дверью тут же замаячила бабка с собачонкой, явно замышляя устроить скандал. Так что Ленка с Шуриком быстро ретировались в процедурную. Иришка, сообразив, что инцидент исчерпан, попрощавшись, убежала. А я, показав на стул бабке, села за стол:

- Ну, рассказывайте, что у вас случилось.

Та не заставила себя долго упрашивать.

Минут через сорок, выжатая как лимон, выпроводила бабку за дверь. Умудрившись с ней не поругаться. Подруга посматривала на меня сквозь приоткрытую дверь с нескрываемой завистью - обычно с такими и за полтора часа не управишься, да еще и не угодишь так, что после неприятностей не оберешься. Шурик вообще светился таким восторгом, что я не удержалась - подошла, и щелкнула его по курносому носу - «Учись, студент!». Шурик не обиделся и предложил сварганить чаю.

Отказываться я не стала. Так как разговор мне сейчас предстоял тоже не из приятных.

- Ну чего ты ждешь? Говорю же, иди сюда, – черный хвост передо мной призывно дернулся

Я, всё еще не очень уверенно ставя лапы, двинулась за кошкой.

За печкой, в узком простенке обнаружился непонятный ком шерсти. Из него, вдруг озорно сверкнули глаза. Я потянулась к нему – понюхать - и тут же получила по носу.

Через секунду, облапив друг друга, мы выкатились из-за печи. Воя на два голоса.

Неожиданный удар разметал нас в разные стороны. Я отскочила, воинственно задрав хвост. Шерсть стояла дыбом. Мой непонятный противник съежился под высоким порогом, поскуливая, ощупывал свою заросшую физиономию. Большая кошка сидела между нами и сердито крутила головой.

- Ну и что не поделили? – сердито поинтересовалась она, переводя взгляд с одного на другого.

- А чего она? – вдруг прогудело густым басом существо – Пусть знает!

Пока на меня не смотрят, я начала обходной маневр, подбираясь поближе…

- Катька! – хлестнул кошкин голос. – Не балуй!

- Он первый начал! – завопила я, подскакивая снова к существу, надеясь застать его врасплох. Но оно оказалось шустрее. Резво откатившись в сторону, запустило в меня кусочком шлака, подхваченного у подпечья…

- Футы – нуты, Ножки гнуты! Коргоруша ощипанная!

- Ах ты! Обзываться! – обиделась я на незнакомое слово, и снова попыталась зацепить его когтями.

Но оно удрало под лавку, из-под которой хитро сверкнуло глазами:

- Киса, киса! Кис-кис-кис… Иди сюда, я из тебя варежку сделаю!

- А-а-а! – завопила я, и прыгнула в его сторону. Только промазала и со всего размаху въехала лбом в ножку лавки.

Пока сидела, ошеломленно тряся головой, заметила что кошка, тяжело вздохнув, улеглась на пороге, положив голову на вытянутую лапу. Мой противник в это время переместился на сундук в углу. Дразня, скакал по нему серым клубком.

- Эй, пушистая! Догоняй!…

После этого была продолжительная и бесплодная скачка по комнате за ускользающим врединой.

Окончательно запыхавшись и обидевшись, подкатилась к порогу и плюхнулась рядом, оперевшись на него боком.

Тут же сверху свесилась лапа и шлепнула меня меж ушей.

– Неслух.

- Агаааа… - заныла я, – обещала, что интересно будет, а тут только обижают. И вообще, кто это?

Серый клубок в это время, гремя кастрюлями, прыгал по плите. Он периодически оглядывался на меня и озорно подмигивал.

- Эй, хозяйка! – крикнул он кошке, шумно скинув перед этим на пол жестяной ковшик. – Молока давай! Проголодался я чегой-то!

В ответ кошка фыркнула: "Не заслужил".

Он тут же мячиком спрыгнул с плиты и подкатился к нам. Отпихнув меня боком, цапнул кошку за хвост.

- Обижаешь, хозяйка. Ты просила помочь этой, – мотнул в мою сторону головой, – освоиться. А я что делал? Видала, как она прыгала?

Повернулся ко мне

– Не обижайся, хвостатая, я же не со зла. И вообще я – хоро-о-о-о-оший!

Подтверждая свои слова, басовито замурлыкал, и протянул мне лапку – Мир?

Я, для вида, подулась, но тоже протянула ему лапу – мир… А потом резким прыжком опрокинула его на пол. Облапила. Прикусила пахнущий сеном мех. Отпрыгнула в сторону.

- Голи!

И снова прыснула по комнате…

* * *

Ворча себе под нос, Ленка выволокла коробку со мной из машины и поставила её возле двери. Позвонила.

- Иришка! Принимай пациента!

Дверь открыли, и моё пристанище внесли на свет. Я, жмурясь, высунулась. Огляделась. Убралась обратно, свернувшись в клубок. Совсем неплохо. Теперь есть надежда, что моё приключение почти закончилось.

- Так, - продолжала тем временем спасительница, - у меня еще два вызова, но там тоже вроде ничего серьезного - быстренько слетаю, а потом домой. А то времени уже почти двенадцать. А с этой кадрой, - её рука проехалась по моим ушам, - поосторожней. К утру, скорее всего, отлежится, но всё равно в пять часов вколи ей ноотропила пол… нет один кубик… но если будет сопротивляться, тогда замени на пирацетам внутримышечно… и анальгину. Хорошо?

Да! Утром позвони Катерине - пусть заглянет к обеду, на своего колли глянуть… что-то он мне не нравится, но ей виднее - её пациент. Да. Еще. Ежели опять будет звонить хозяйка бордоса - посылай её к черту. Только вежливо, конечно. Пусть попереживает немного. А то дотянут - дальше некуда, а потом локти кусают. Объясни ей, что до утра в состоянии её пса ничего не изменится. А утром пусть приезжает.

- Угу, - согласилась Иришка, - хорошо. А что с кошкой то?

- А шут её знает… сотрясение, а с чего - непонятно… странная история… ну да не важно. Главное, чтобы хозяин про неё не забыл. Ладно. Побежала я.

Хлопнула дверь. Иришка волоком оттащила коробку в уголок. Потом потянула из неё меня. Что ж. Пока сопротивляться не буду. Не в моих это сейчас интересах. А там посмотрим. Просунув ладошку под мой подбородок, девчонка заглянула мне в глаза.

- Ну что, киска, будем дружить? Боксов свободных нет - сидеть тебе пока в этой коробке.

Я сипло мрякнула ей в ответ - будем, посидим. Потом недвусмысленно показала, что хочу обратно в коробку - обвисла в руках, стекая вниз. А когда она отпустила, стала носом зарываться в тряпку. Иришка усмехнулась, помогла мне поуютней устроится, и потрепала напоследок по голове - спи пока. Что я и собиралась делать. Нужно восстанавливать силы.

* * *

Стук... стук… стук…

О стекло керосиновой лампы бьется ошалевшая ночная бабочка. Тень мечется по янтарно отсвечивающей свежевыскобленной столешнице. Неосторожное движение, и бабочка ползет вокруг лампы, мелко дрожа крыльями. Хлоп! Она уже пришпилена к доске метким ударом лапы. Пыльца с крыльев радужно отсвечивает на черной шерсти. Уцепив бьющееся насекомое когтями, тащу её поближе к себе…

- Эээй! Ты меня слушаешь?

От неожиданности дергаюсь и выпускаю добычу. Бабочка ускользает и снова начинает бестолково биться о стекло. Разочарованно провожаю её глазами, а потом поворачиваюсь на голос. Два сердитых глаза буравят меня.

- Ну и что я сейчас тебе битый час объясняла? Хоть что-то в твоей бестолковой голове осело? Или у тебя одни игрушки на уме?

Виновато облизываюсь и делаю сосредоточенную мину.

- Ну… как же … я же слушаю.

- Ага. Конечно. Вот погоди, лентяйка. Как припечет, так будешь плакать, что не слушала - что тебе говорят. А мне потом твою шкурку что? Вместо коврика использовать?

- Да лааадно, - тяну я, облизывая обсыпаную пыльцой лапу, - я правда всё слышала. Нельзя близко подходить к чужим людям. Нельзя попадаться на глазам собакам. Нельзя то. Нельзя сё… А что можно то? Сидеть в доме? Скууушно!

- Поговори мне! - большая черная кошка начинает сердито хлестать себя по бокам хвостом. - Горе моё! И кто меня заставляет с тобой возиться? Вот увезут тебя осенью, а ты там дров наломаешь. Ты же мне слово давала!

Да. Давала. Поэтому вздыхаю и принимаю сосредоточенный вид.

- Я же стараюсь. И обещаю еще раз, что буду аккуратной. А… а когда можно будет хотя бы во двор выйти?

Кошка удрученно вздыхает и вспрыгивает на лавку.

- Всё. Хватит на сегодня. Иди спать. Завтра выходишь. Видимо, пока лиха не хлебнешь, ничего не запомнишь.

- Урмяааа!!! - воплю я во весь голос и одним прыжком сшибаю кошку с лавки на пол. За что получаю оглушающую затрещину, от которой качусь почти до печки. Но это ерунда. Завтра - первый выход на улицу! Наконец то!

* * *

Через некоторое время меня потревожили. Я спокойно дала Иришке сделать инъекцию, а когда она отвернулась выбросить шприц, бесшумно «стекла» на пол со стола и кинулась в приоткрытую дверь.

Комната отдыха!

Забилась под стоящий там диванчик. В самый угол - попробуй теперь достань!

Слышно было, как за дверью испуганно ахнули.

- Кис-кис-кис! Кошка!

Думает - отзовусь. Щщщас! Пущай поищет. Она, конечно девочка хорошая, но у меня сейчас свои планы.

Нашла. Заглянула под диван - а ну вылазь! Угу. Как же! Зарычала на неё, как можно сердитей - не дождешься. Иришка, обиженная моим вероломством, протянула руку. Я стукнула по ней лапой. Не выпуская когтей, конечно. Но лапка у меня тяжелая, так что удар получился весомый.

- Ну и сиди там, - обиделась она ,– руки мне пока понадобятся. А ты всё равно отсюда никуда не денешься.

Ну и посижу. Мне ж того и надо было, что бы меня в покое оставили. Вот бы она еще куда-нибудь выйти собралась - совсем хорошо бы было. Я б тогда свой момент не упустила. Ну да, может, что еще произойдет. Пока время есть. Правда, за окном рассвело совсем. Ночь кончилась. Птицы верещат. А у меня в желудке бурчать начало. Я же последние несколько дней не ела почти, а ужин мой улетел. Может, что на столе есть? Точно - есть! Пара бутербродов. Да вкусные какие! Прости, Иришка. Просто кушать хочется сильно-сильно. Я думаю, ты бы и так со мной поделилась.

- Ах ты, паршивка!

Со стола меня сдуло. Обратно под диван. С последним кусочком колбаски.

- Нет! Ну что за нахалка! Даже огурец соленый сожрала!

Под диван заглянула возмущенная физиономия. Я зашипела на неё сквозь зубы, поспешно дожевывая кусок. Ну люблю я и колбасу и огурец!

- Кошшшшшь! У тебя совесть есть? Ты же меня без завтрака оставила. И что теперь мне прикажешь делать?

Вытянуть меня из под дивана ей и в этот раз не удалось. После третьей бесплодной попытки девчонка куда-то засобиралась. Ворча себе под нос, что придется ей пробежаться. Потому как кушать-то хочется, а эта неблагодарная скотина - я, то есть - пусть пока здесь посидит, а утром она позвонит хозяину и пусть он её - меня, то есть - забирает с глаз долой.

Ну и славненько. Пусть бежит. Правда дверь она плотно прикрыла. Ну да это уже не важно. Важно то, что я в клинике одна осталась. Только вот не известно - надолго ли. Так что придется действовать быстро. Очень быстро.

Как только хлопнула выходная дверь - выскочила на середину комнаты. Ну и пыли на мне! А и черт с ней! Вскинулась на задние лапы, вытягиваясь вверх. Перед глазами поплыли цветные круги. В ушах зазвенело. Тело стало тягучим и пластичным. Ааааххх!!!

Подождала, пока немного пройдет головокружение. Стукнулась коленкой в пол. Проклиная всё на этом свете. Собственную бестолковость и самонадеянность. Сердобольного моего спасителя… а главное - холодный цементный пол. Сидеть на котором голой задницей, простите, да без шерсти на ней, ой как неприятно.

Придерживаясь руками за стенку, встала. На минутку присела на диванчик, пережидая остаточные ощущения после перехода. Потом кинулась к вешалке. Под ней должны лежать джинсы с футболкой. Вот они. Не очень чистые, конечно. Ну да ничего. Нацепила шлепки. На бегу приглаживая волосы, рванула в приемную. Чтобы в дверях нос к носу столкнуться с Иришкой.

- Эээ…

А что я еще могла сказать?

Несколько дней назад спросила тут совета - стоит ли выкладывать свои текстовые "порисушки"
Несколько человек предложило - просто выложить.
Вот выкладываю. Первый кусок длинноват, но иначе непонятно.

Весенний вечер. В поблекшем небе висит еще прозрачная, полная луна. Жизнь прекрасна и удивительна. Ну и что прикажете еще делать кошке в такой чудный весенний вечер? Конечно гулять! Что я и делаю сейчас. Пробираюсь в парк, что недалеко от дома. Под куст - шшорх... только ветки по бокам. Красота!

Хороший парк. Большой. Даже оголтелые собачники не в каждый уголок заглядывают. Мне тут вольно. Скоком по аллейке. Вот как сейчас. Мауу! Раздолье. Тишина. Солнце размазалось по небу закатом. Да и ночь обещает быть светлой - полнолуние. А запахи! Целый букет запахов! Ммм! Шорох... Припала к земле, ловя ушами звуки... Кто это там под кустом? Ааа… отбой. Старая знакомая. Сибирка - полукровка... знатная разбойница... Ничего, можно расслабиться.

Расслабилась. Села. Сейчас признает - здороваться подойдет... Не одну ночь мы с ней друг к другу привыкали, и не один раз потом по ночам же хулиганили... может, и сейчас поохотимся. На какую ни будь не очень осторожную птицу. А может, просто пообщаемся. Признала. Подошла осторожно. Дала себя обнюхать. Фффу! Ритуал - ритуалом, но вот разит от неё! Видимо тухлой рыбой поужинала. Рыба, конечно – вещь. Но вот тухлая... А кошка, даром что чистюля.

И что теперь с ней делать? Всю ночь против ветра ходить? Или одной сегодня побродить? Может правда лучше одной? Мыслей поднакопилось. Пообмозговать бы надо. Ну да ладно.

Рыкнула тихо. Зашипела. Лапу приподняла - одиночная у меня сегодня прогулка, подруга, прости уж. Она и отошла в сторонку. Обиделась, правда, ну да помиримся ещё. Будет время.

Прыжком через поляну. В тень. На дерево вскинулась в полный рост. Дернула кору когтями и одним рывком на нижнюю ветку. Маууу!!! Мяяя!!! В полный голос. Еще рывок. Выше. Тут уж не совсем надежно. Выше. Ауууу... ай-йяй!!! Эмоции выплеснуть. Уши прижаты. Хвост по бокам хлещет. Кора из-под когтей так и сыпется. Старая она… кора. Аааа!!!! А-аккуратней надо. Хорошо хоть успела за нижнюю ветку уцепиться.

Ладно. Выпустила пар. Успокоилась чуток. Теперь вопрос - чем бы таким заняться. Можно в традициях любой кошки найти развилку поудобней, да подремать до рассвета, тем более что неделька у меня выдалась... Напряженная неделька. Весна. Самое сумасшедшее время. Ну уж нет! Поспать-то и дома можно. Даже с большим, чем здесь комфортом - на диване, да зарывшись в плед. Так что я сейчас посижу, подумаю… чем бы таким заняться для начала… чем бы таким… чем бы таким за… Чшш. Какая - то возня на соседнем дереве. Припала телом к ветке. Слилась с ней. Шарю глазами в листве. Есть! Вот оно моё занятие! Сидит, умостившись в развилке. Голубь, конечно. Рано он что-то спать собрался - не стемнело еще. И как нарочно пристроился - чуть ли не у земли. Мне сверху его хорошо видно. А ему-то и невдомёк. Даже поднятый мною шум не встревожил.

Люблю голубей. Как ужин. Вот сейчас я тебя... тааак. Терпенья. Голубь - он хоть и дурак, а все ж сторожится. Теперь главное не шуметь. И прыжок рассчитать. Раз. Два. Три. Поперебирала задними лапами, раскачиваясь... прыжок... поворот... Уже в начале прыжка поняла, что что-то не так. Не успеваю! Голубь шумно всплеснул крыльями и рванулся вверх, оставив мне в качестве трофея только пару перьев в зубах. А-а-ау-у-у! Взвыла я от обиды! Мой ужин! Что?! Кто!?

Через пару секунд поняла - что… Кто-то с шумом продирался сквозь кусты. Принесла же нелегкая! Под дерево выбралась компания. Хоть и небольшая, человека три - четыре, но шумная. С пакетами. Гитара у одного за спиной за ветки цепляется. Негде попить, что ли, кроме как на моей охотничьей территории!? Так и есть. Двое уже по кустам шарят - растопку ищут. А тот, что с гитарой место для костра готовит. Ну, это точно надолго.

Хлеща себя по бокам хвостом, сползла с дерева. Такую охоту мне испохабили! Может и мне им немножко подпакостить? Хотя что я могу? Да и пусть их. Не специально же они мне навредить хотели.

Только вот мне теперь нужно новое место искать для прогулки. А может, и здесь пока останусь. Не так уж и часто удается послушать как у костра под гитару поют. На моей памяти в последний раз это было пару лет назад, когда меня как-то случайно прихватили на какой то туристический слет. Совершенно случайно. Тогда-то меня гитара и зацепила. Хотя чем - так до сих пор не и не поняла. Так что может не стоит упускать возможность, а просто посидеть тут хоть и не у самого костра. А так. Поблизости. Под кустом. Может и не заметят? Да если и заметят - что с того? А вдруг что стоящее будет. Правда, скорее всего, как всегда - мимо нот и невпопад…

Пока я, укрывшись за деревом, отплевывалась от остатков перьев, потянуло дымком. После этого забрямкали настраиваемые струны и парни что-то дружно буркнули себе под нос - видимо какой то тост, а потом…

Потом я просто забыла про всё. Потому, что гитарный перебор на минуту затих, и пошла песня. Первые же слова захватили и заставили подобраться поближе к костру:

Эх, не пускают меня в родимую сторонушку.

Сыплет год день за днем по зернышку, по зернышку.

Сводит меня с ума

Ностальгия.

Каждой ночью во сне вижу дом свой брошенный.

Колосятся хлеба, луг стоит некошеный.

Мне б на родимый простор.

Но суров приговор.

И невпопад в груди набат, не справедлива доля.

А мне твердят, а мне твердят - на всё Господня воля. 

Завороженная, выползла почти к самому костру. Так, что ощущался жар от огня. Не слышала я, чтобы так пели. И песни не слышала. Ааа, ччерт!!! Задетая хвостом бутылка упала и выплеснула на угли пахучую жидкость. Я отпрянула, но поздно.

Подхватили на руки. С хохотом. Самое обидное, что гитарист песню скомкал - не допел. Выдралась, шипя. Припала к земле, прижав уши - не тронь. Один, особо настырный, огребся полновесной затрещиной по руке всем набором когтей. Выпустил. Ворча и вытирая кровь, отмахнулся - брысь. Зашипела в его сторону - щщщас... обошла вокруг костра. Так, чтобы виден был парень с гитарой, села на грани света. Сама всех в поле зрения держу. Мало ли кому опять вздумается руки тянуть.

Компания похихикала меж собой на тему, что кот, мол, обиделся - ему не налили… Может исправить оплошность?

А гитарист посмотрел на меня, и сказал, что это не кот, а кошка, а единственную даму, раз на огонек забрела, развлечь надо, и снова взялся за гитару:

В поле полетел черный ворон на рассвете.

Он решил перед смертью всю землю облететь.

Взял с собою в путь солнце да попутный ветер,

В трудный час чтоб могли его поддержать и обогреть.

В память о себе он оставил мне черное перо.

И больше ничего.

Ухх! Вот это да! И откуда же ты взялся, на мою голову? Свои планы на эту ночь я тут же пересмотрела. Улеглась, подобрав под себя лапы. Затарахтела. Самой бы спеть! Ну да представьте себе картину. Так что буду только слушать. Сейчас. Дальше посмотрим.

А я остался ждать, и, не смыкая глаз, смотрел на небо.

Но за летом уже спешили осень, холода.

Но даже на снегу, я представлял себе картину эту,

Где ворона несли над миром черных два крыла.

В память о себе он оставил мне черное перо.

И больше ничего.

А я следил, как жизнь течет по заданному руслу.

И всё думал - как там бедный ворон мой.

Он камнем с неба пал на землю - лежит, не встрепенется.

Смерть его настигла на земле чужой.

В память о себе он оставил мне черное перо.

И больше ничего.

А что оставлю я после себя - вереницы слов, песен и стихов.

Нет. Ну что за напасть сегодня такая? Опять все планы псу под хвост! Вывалилась на полянку на свет костра еще одна компания. Куда в более подпитом состоянии. Да еще и в агрессивном настроении. И началось! Шум. Гам. Выяснение отношений. Разозлили меня, ежели честно. Дальше некуда. Эй! Эй! Ребятки! Мы так не договаривались! Неет!!! Яууу!!!

Прыгнула с места, метя всеми когтями в лицо тому, кто уже ухватился за деку гитары, выдирая её из рук так душевно певшего парня…

Я тебе покажу, как отдых мне поганить!

Показала. Той же рукой же и огреблась. Забыла, что масса невелика. Так же как и то, чему меня учили. Двоечница! Верно бабка говорила. Последнее, что увидела - ствол дерева, быстро приближающийся… слишком быстро…

* * *

Стою на деревянном полу, но лапы всё равно не слушаются и норовят расползтись в разные стороны. Чувствую, как от напряжения дрожит хвост. В душе паника. Напротив меня, обернув себя хвостом, сидит огромная черная кошка, и наблюдает за мной с иронично-тревожным выражением глаз.

- Не напрягайся так, - слышу чей то голос. От неожиданности взвиваюсь вертикально вверх, когда падаю обратно - спина выгнута дугой, а шерсть стоит дыбом.

- Уау!

- Трусишка, - слышен тот же голос. Тут до меня доходит, что слышу я кошку, которой, видимо, надоело молча наблюдать за моими, не очень удачными, попытками сдвинуться с места. - Предупреждала же, что рано тебе еще. Вот к осени и начали бы потихоньку.

Была охота столько ждать!

Тут понимаю, что после невольного прыжка, куда то исчезла скованность, и я могу двигаться. Сделав еще один - уже восторженный - прыжок вверх, и издав дикий вопль кинулась в сторону двери. И была сшиблена на пол мощным ударом.

- Куда? На улицу рано!

- Ну пожа-а-алуста, - заныла я, извиваясь, в попытках выбраться из под придавившей меня лапы. Зря, как оказалось. И вопрос, и попытки зря. Потому, что и лапа, и голос кошки вдруг стали колючими до невозможности.

- Нет - значит нет. Запомни это твердо. Иначе ничего у нас с тобой не получится. Сказано - рано на улицу. Значит даже мыслей не должно быть. Полазь пока по дому. Здесь безопасно. Я другое успеешь еще, - смягчился к концу голос.

Кошка отпустила мой загривок, и я, вздохнув, уселась напротив нее:

- Я буду слушаться.

- Угу, - буркнула под нос кошка, но встала и направилась в сторону печки, - пойдем, покажу что…

* * *

Ой, мама. Плохо то как. Давненько так плохо не было. Вот и отдохнула. Где я?

Темно. И ощущение какое - то странное, вдобавок к нещадно кружащейся голове. Как будто несут. Нет, правда, несут. Пахнет незнакомо. Как же меня так угораздило? И как из этой ситуации теперь выбираться? Во-первых, для начала, надо выяснить - что вообще происходит? Хорошо, хоть одно понятно - несут, упихав под куртку. Из-за этого и темно, и запах незнакомый. Только вот куда? И с какой целью? Ё-моё! Вот влипла! Надо что-то делать. И срочно. А то точно на еще большие неприятности напорюсь. А мне это надо? Конечно, нет. Так что начинаем действовать.

Напряглась. Уперлась лапами в грудь тому, кто меня нес. Ууу … мяя… Нет, не получится сейчас. Добилась только того, что меня теперь еще и рукой прижали. Не вырвешься. Вот попала! Куда ж несут то? Остается только ждать.

О! Звук изменился - похоже, в подъезде. Дверь хлопнула. Рука сменилась. Брякнули ключи. ААА!!! Черт! Собака! Судя по голосу - большая. Только этого мне сейчас не хватало! Я не против собак, Но не в таком состоянии, каком я сейчас. Тем более что оттого, что моё положение изменилось, снова навалилась дурнота.

Громко хлопнула дверь.

- Ну что, Кентуша? Привет.

Скрипнула молния куртки. По глазам ударил свет. В мои ребра что -то сильно ткнулось. Мокрая тряпочка прошлась по ушам. Носу. Нет. Не тряпочка - язык. Псина шумно обнюхав, принялась облизывать мою голову. Ффу!!! От справедливого кошачьего негодования у меня даже сил прибавилось. Дернулась и вывалилась на пол. Под лапы огромному, по сравнению со мной - кошкой, эрделю. Судя по тому, что тот, кто меня нёс, не воспротивился этому - пёс к кошкам относится доброжелательно. Хоть это хорошо. Вот только на лапы пока вставать совсем не хотелось. Видимо, об то дерево я всё же хорошо приложилась. А вернее - меня приложили.

На тебе! Песни мне, видите ли, понравились. И как же теперь дальше быть? Сил нет ни на что. Даже на лапы встать не рискну… ладно. Будь, что будет. Тем более, что пока ничего плохого не происходит. Мне бы отлежаться чуток.

Да вот только не дадут, видимо. Псина надо мной встала и пыхтит прямо в нос. Интересно, ему зубы хоть раз чистили? Судя по запаху - нет. Аж замутило.

Я сердито зашипела на него - уйди. Пес оказался понятливым. Постоял еще немножко, разглядывая меня, склонив набок голову с оттопыренным ухом, потом обиженно чихнул, но отошел. Слава Вышнему.

- Ну и боевая же ты животинка. Как еще жива со своим характером? - От неожиданности я распласталась по полу. Пока рассматривала собаку, совсем забыла о хозяине. Кто ж такой жалостливый оказался на мою голову? Лучше бы на месте оставил!

Угу. Гитарист. Вон и гитара в уголочке. Целая. И чего мне вздумалось вдруг за неё заступаться? И за неё ли?

- И что мне теперь с тобой делать, кошка? Что делать то?

Надо же! Нас один и тот же вопрос занимает. Мне это тоже интересно. Что дальше?

Парень сидел на корточках, нависая надо мной острыми, обтянутыми черной джинсой, коленками, и чесал бороду. Рыжую и кудлатую, как у его пса.

- Знаешь, давай-ка для начала в комнату переберемся, да устроимся поудобней. Вот помыть бы тебя еще не мешало, а то блох мне натащишь - выводи их с Кента потом.

- Блох!!! - От возмущения я даже зарычала. - Блох! У меня нет блох!

- Ладно, ладно, Аника-воин!. Навоевалась на сегодня. - Он поднялся, прихватив по дороге меня. Перед глазами поплыли круги и навалилась такая дурнота, что не смогла удержаться и …

- Ну вот! На счет блох еще не знаю, а вот свитер мне теперь стирать придется. Фу! И чего это у тебя там было? На какой помойке ужинала?

- Уууй-йяа!!! - заскулила я от обиды. Так меня еще никто не оскорблял! Попыталась вырваться, но естественно, без какого либо результата. Добилась только того, что меня прижали к испачканному мною же свитеру и оттранспортировали к креслу. Где и устроили «с удобствами» в каком-то драном полотенце, от которого немилосердно разило псиной. Судя по всему, это была собственность эрделя. Как его там звали? А, да не важно сейчас - от резкого запаха замутило с еще большей силой. Может на пол перебраться? Нет. Сейчас для меня это просто физически невозможно.

Ну какой черт, спрашивается, дернул меня лезть во всё это? Обхватила голову лапами - ох, развалится сейчас!

- Эй, киска! Ко-ошка! Ты жива?

Ааа!!! Ну что ж ты меня дергаешь! Ну зачем? Что я тебе такого сделала? Довел таки. Теперь полотенце тебе, хозяин сердобольный, сменить придется. Ну и хорошо. Может что менее вонючее найдется.

- Так, красотка! Что-то с тобой всё-таки делать надо. А то ты у меня так и до утра не доживешь. Чего бы мне совсем не хотелось. Такая боевая кошь жить должна… Где-то у меня телефончик был. Надо тебе скорую помощь вызывать.

Полотенце бы лучше поменял… Что! Мамочки! Только мне этого для полного счастья и не хватало! Ветеринара он вызывать собрался! О! Точно!

- Девушка, извините за поздний звонок. Мне ваш телефон дали, сказали что… да… да… Кошка. Не знаю, но что-то ей совсем плохо. Что? А! Её ударили сильно. Чем? Да не важно, но вот её уже несколько раз стошнило, и на ногах… эээ… лапах совсем не держится… угу. Да. Пишите адрес… хорошо.

Хорошо-то хорошо. Да ничего хорошего, для себя, по крайней мере, я не вижу.
Лучше бы он меня в парке под деревом оставил. Да что теперь говорить - сама ввязалась, так что винить теперь не… Аай!… В голове фейерверк взорвался. Уф. Нет. Это просто собака на звонок отреагировала. Ну и горластый же пес. Так… погодите… что-то голос у врача больно знакомый! Да и времени после звонка прошло совсем ничего. Мне сильно захотелось спрятаться под кресло, шкаф, или еще куда подальше.

Пока я мысленно выискивала более подходящее для себя убежище, в комнату, в сопровождении моего спасителя, влетела особа, голос которой и вызвал у меня столь непреодолимое желание сделаться как можно менее заметной. Елена!

- Таак! И где наш больной? И что у вас, в конце концов, случилось? Рассказывайте по порядку. И, по возможности, поподробней.

Хм. Судя по виду парня, ближайшие десять минут у него связного рассказа не получится. Потому как Ленка как всегда во всей своей красе. Колоритна и эффектна. Высокая, с ногами, как говорится «от корней зубов». Длинными блондинистыми волосами. Натуральными, кстати, а не крашеными. Улыбка в тридцать два зуба. И выглядит как перед конкурсом красоты. Даже после такой процедуры, как промывка кишечника переевшего кота. Прибавьте к этому еще и гренадерский характер старого лошадника.

Не обращая внимания на эффект, произведенный на хозяина, занялась пациентом. То бишь мной. Ветеринар она, несмотря ни на что, «от Бога». Так что пока я могла вздохнуть спокойно и сдаться на её милость.

- Вы говорили, что её стукнули. Чем или обо что? Или под машину попала? Поподробней, пожалуйста. Да… и какой у нее возраст?

- Эээ… простите, - парень, видимо начал приходить в себя, - возраста я не знаю. Мы только сегодня с ней познакомились. Её очень сильно ударили об дерево. Кажется головой. Больше я ничего вам не могу сказать. К сожалению.

Ленка удивленно воззрилась на него из-под челки.

- Об дерево. Головой. Как так получилось?

- Ну, это длинная история, - смутился парень. - Вы лучше скажите, что мне теперь с ней делать.

- Делать? - хмыкнула Ленка. - Вам - держать её покрепче, пока я её колоть буду. Так что постарайтесь, а не то нам самим скорую вызывать придется.

- Да уж! Судя по тому, что было - характер у неё боевой, - кивнул парень.

Мда. Лучше мне сейчас не выпендриваться. Сопротивляться Елене «при исполнении служебных обязанностей» чревато. Точнее бесполезно. Так что я сделала вид, что мне совсем плохо. И выдала сопротивления не больше, чем половая тряпка, когда ею моют пол. Ленке это, естественно, не понравилось. Мне бы, на её месте, скорее всего, тоже. Где вы видели кошку, которая дает себе спокойно шкуру протыкать? Да она при смерти будет, но за целостность своей драгоценной шубки будет биться до последнего.

- Так, - сказала Ленка, собирая ампулы. Я наблюдала за ней сквозь щелочки глаз. - Так, - повторила она, воззрившись на некоторое время на меня. - Я вам вот что скажу. Давайте, я её в клинику заберу. Там за ней хотя бы присмотрят. А то что-то мне её вид не нравится. - Еще бы мой вид ей нравился! Я старательно изображала тушку на грани издыхания. Только бы не переиграть, а то она мне тут сейчас реанимацию устроит. - Не сидеть же нам над ней всю ночь.

- А может… - оживился парень, но она не дала ему закончить.

- Нет. Не может. У меня еще два вызова, а вы, если что, даже и помочь ничем не сможете. Лучше уж позвоните утром. А там либо заберете, либо погостит она у нас еще какое то время. По обстоятельствам посмотрим. Да и стоит это не дороже, чем вызов врача на дом. Но вот толку в данном случае будет больше.

- Хорошо. Как скажете, - парень мотнул патлатой головой, - сейчас придумаю, во что её упаковать.

Я чуть не подпрыгнула от радости. На такое я даже рассчитывать не могла. Вот он выход! Меня сейчас оттранспортируют в клинику, а там уж …

Устроив меня в какой то коробке, «спаситель» дотащил её до машины. Перед тем, как попрощаться, клятвенно пообещал позвонить как можно раньше, чтобы справиться о моем состоянии.

А я, свернувшись клубочком, задремала.

Стихи Михаила Костицына.