Peter Lee

Как известно, человекообразные существа в Азероте взрослеют урывками – это связано с добавлением нового контента или обновлением сюжета. Например, нынешний король Штормграда, Андуин Ринн, сначала выглядел как обычный низкополигональный ребёнок с жезлом, а потом он начал постепенно увеличиваться в размерах и наращивать детализацию. В это же время законный наследник трона Стальгорна до сих пор выглядит как густобровый дворфийский карапуз, хотя с момента его рождения прошло не менее десяти лет.

У представителей Орды наблюдается та же самая ситуация с причудливым взрослением, хотя малолетних наследников у них практически нет. Вот так слёту можно вспомнить лишь одного подходящего персонажа – Бейна Кровавое копыто, об отце которого мы говорили в предыдущей статье. Едва появившись на свет и ещё даже не имея уникальной модельки, Бейн уже знал, что в будущем ему предстоит стать вождём тауренов Громового утёса. Вот об этом самом Бейне, кстати говоря, и пойдёт сегодня речь.

Бейн становится вождём

Как уже говорилось в самом конце предыдущей статьи, Бейн Кровавое копыто стал вождём не в самый благоприятный момент. Его отец Кэрн погиб из-за козней своей старой доброй соперницы Магаты, Гаррош Адский крик, который невольно стал орудием Магаты, уехал в Оргриммар, издевательски хохоча, а население Громового утёса решило как следует погрузиться в хаос. Таурены не знали, что им следует предпринимать в связи со сложившейся ситуацией, поэтому они, как и полагается фэнтезийному простонародью, паниковали, рвали на себе и без того скудную одежду, а также громили купеческие палатки. Иногда – свои собственные. Магата же, надеясь воспользоваться переполохом, отправила своё племя на завоевание Громового утёса. В этот самый миг все поняли, что племя Зловещего тотема всё это время было злым! Тот факт, что все представители этого племени почему-то имеют шкуры классического для фэнтези злодейского цвета (чёрного и тёмно-серого), постоянно похищают соседских молодых тауренок и каждые пять минут злобно хихикают, долгое время оставался без внимания, но после открытого восстания игнорировать его было уже невозможно.

К счастью для «добрых» тауренов Громового утёса, Бейн Кровавое копыто вовремя собрался с духом и начал действовать. Он собрал вокруг себя бойцов (даже, говорят, не поленился сбегать в Терамор и попросить помощи у Джайны Праудмур) и дал отпор Зловещему тотему и его хитроумной предводительнице. Разработчики решили не делать из Громового утёса очередное подземелье, да и само племя Зловещего тотема оказалось не очень-то многочисленно, поэтому победа досталась Бейну. По его приказу выживших бунтовщиков, включая саму Магату, которая моментально сдалась, как только почувствовала угрозу своей жизни, связали, а потом переместили в просторное место, подходящее для совершения сюжетно-важных манипуляций. Многие ожидали, что новый вождь прикажет казнить Магату и её соплеменников, однако Бейн проявил милосердие и решил всех их просто изгнать. Так он дал понять тауренам, что намеревается вести их по пути справедливости, равновесия и прочих «добрых» штуковин, как это делал его отец.

После того, как последний мятежник покинул Громовой утёс, Бейн официально стал новым вождём, а племя Зловещего тотема официально стало «злым», что позволило воинам Орды убивать его представителей без каких-либо угрызений совести. Для создания драматического эффекта можно было бы сказать, что Бейну оказалось очень тяжело свыкнуться со своей властью и принять тяжкое бремя вождя, но это не так. Ещё до того, как стать вождём Громового утёса, Бейн управлял деревней Кровавого копыта, причём довольно успешно. Более того – к моменту трагической гибели Кэрна он уже не раз лично принимал участие в серьёзных сражениях и даже вёл боевые отряды, также весьма успешно. Таурены, другие народы Орды и даже некоторые отдельные личности со стороны Альянса уважали Бейна за его отвагу и рассудительность. Говоря коротко, став вождём, Бейн не столкнулся ни с какими кардинальными переменами в своей жизни – он уже был опытным воином, политиком и стратегом, которому только и оставалось, что стать полноправным лидером своего народа.

Если же кто-то поначалу и сомневался в способности Бейна полноценно заменить старого вождя, то вскоре все сомнения развеялись. Так, одним из первых действий Бейна Кровавого копыта в качестве нового лидера тауренов стал отказ от претензий к Гаррошу. Понимая, что в противном случае Орда может расколоться, а сценаристам Blizzard придётся придумывать что-нибудь интересное, Бейн решил усмирить свой гнев и пожертвовать собственным спокойствием ради блага окружающих. Достойный ли это поступок? Многие скажут, что очень даже достойный, однако именно он стал причиной, по которой Гаррош начал считать Бейна безвольным трусом. Впрочем, презрение Гарроша не сразу превратилось во что-то более ощутимое.

Бейн и сложный союзник

Спустя некоторое время после того, как обстановка в Громовом утёсе успокоилась, Гаррош вновь прибыл в город, но уже не для того, чтобы выяснять с кем-то отношения. Он явился, чтобы требовать от тауренов воды – гоблины загадили реку Строптивую, которая много лет поила жителей Дуротара и Степей, так что пресную воду требовалось брать откуда-то ещё. Самым лучшим вариантом новому вождю Орды показались тауренские колодцы. Самих же тауренов Гаррош, конечно не спросил. Приказав организовать поставки воды, он покинул Громовой утёс, оставив Бейна разбираться с последствиями. А последствия очень даже были. Ближайшие соратники Бейна и вообще очень многие таурены не оценили приказного тона Адского крика, поэтому начали усиленно ворчать. Темы ворчания при этом были самые разные – кто-то говорил о том, что на тауренах вся Орда держится, поэтому Гаррошу стоит относиться к ним повежливее, кто-то сетовал на то, что вождь Кровавое копыто слишком мягок и скоро вообще отдаст весь Мулгор этим ненасытным оркам, и кое-кто даже утверждал, что Орда уже не та, поэтому тауренам стоит покинуть её. Бейна всё это ворчание не заботило – преисполнившись мудрости предков, он знал, что рано или поздно что-то поменяется. Ему оставалось только надеяться, что перемены будут к лучшему.

Перемены, как им и полагается в таких историях, оказались не очень. Массовое выкачивание воды из мулгорских колодцев привело к тому, что небольшие источники воды, связанные с этими колодцами, просто истощились. Лишившись питьевой воды, мулгорские свинобразы, которые до этого момента особо не борзели, вполне справедливо решили, что соседи покушаются на их существование, а в подобных ситуациях раздумывать не принято. Свинобразы начали массово набегать на караваны, перевозящие воду, уносить с собой булькающие бочонки и портить остатки, которые унести с собой не получалось. Вождь Адский крик, обнаружив этот небольшой казус с поставками воды, немедленно приказал перебить виновных, ясно давая понять тауренам, что если они не сделают этого как можно быстрее, то он введёт в Мулгор войска. Этим Гаррош в очередной раз нанёс оскорбление народу Громового утёса и лично Бейну, который не желал воевать со свинобразами, если можно было обойтись обнаружением нового источника воды специально для них.

Мирное решение свинобразной проблемы требовало времени, так что Гаррош в итоге не вытерпел и ввёл-таки войска в Мулгор, хотя и совсем немножко. Под покровом темноты Адский крик вместе с группой бойцов на специальных стелс-дирижаблях проник в Мулгор и совершил попытку обрушиться на головы ничего не подозревающим свинобразам. Свинобразы же, как вскоре выяснилось, подозревали очень многое. Они заманили орков в туннели и принялись потихоньку их устранять. Если бы не вовремя подоспевший вождь Кровавое копыто, Гарроша слили бы рядовые мобы из стартовой локации тауренов. Вмешательство Бейна позволило сохранить Адскому крику жизнь, а вмешательство друида по имени Хамуул Рунический тотем позволило прямо там, на месте, дать свинобазам то, ради чего всё и затевалось – источник воды. Караваны, таким образом, снова могли почти беспрепятственно доставлять воду в Дуротар и Степи. Думаете, Гаррош после этого проникся хоть каплей уважения к Бейну? Как бы не так! Он лишь злобно нафыркал на окружающих и ушёл, а Бейн лишний раз убедился в том, что добра от этого союзника ему ждать не стоит.

Бейн и причина, по которой Гарроша никто не любит

Ещё до того, как произошла вся эта история со свинобразами, Бейн познакомился с будущим королём Штормграда и своим ныне здравствующим другом Андуином Ринном. Андуин как раз гостил в Тераморе, когда Бейн прибыл туда, чтобы просить помощи в борьбе с одичавшим племенем Зловещего тотема. Просто так прийти и уйти Бейн не мог – нужно было отдохнуть и дать Джайне время на подготовку необходимой помощи. В результате Бейн имел долгий и заунывный разговор с Андуином о природе мира и равновесия, а перед уходом получил от принца подарок – волшебную палицу дворфийской работы по имени Страхолом. «Но к чему это рассказывать сейчас?» – спросите вы. А к тому, что война, развязанная Гаррошем против Альянса, не принесла Бейну ни капли радости. И более того – даже при всём желании вождь Кровавое копыто уже не мог вывести свой народ из Орды, ведь он столько сделал для сохранения этой самой Орды. В то же время Адский крик не желал внимать словам Кровавого копыта, заставляя тауренов вести военные действия против дружественного для них Терамора. По этому поводу Бейн испытывал невероятные моральные страдания, но поделать ничего не мог. И вскоре психическое напряжение молодого вождя Громового утёса кое во что вылилось.

Произошло это на военном совете в Оргриммаре, когда Гаррош Адский крик объявил о начале новой масштабной операции – об изгнании сил Альянса из Калимдора. План Гарроша был, безусловно, очень хорош, пусть и только в его голове, однако собравшиеся почему-то не выказывали своему вождю радости. Первой возмутилась Сильвана, которая тогда ещё не успела превратится в более несуразную версию Гарроша – королева-банши считала, что если Орда прижмёт ночных эльфов и Терамор, то Альянс прижмёт отрекшихся и эльфов крови. Торговый принц Галливикс, на тот момент только-только вступивший в Орду, также был обеспокоен, ведь запланированные вождём военные операции требовали уймы денег. Денег, которые понемногу оседали в личных хранилищах Галливикса и не собирались оттуда уходить (до сих пор непонятно, почему Тралл не прибил этого ушлого гоблина, пока мог). Своё слово сказал также старый Эйтригг, ветеран былых войн. Много лет назад его жизнь спас человек, Тирион Фордринг, и сделал он это, потому что разглядел в орке не чудовище, а живое существо со своими мыслями и чувствами. Эйтригг считал, что нельзя так легкомысленно относиться к другим народам, ведь из-за этого погибнут многие представители Орды. Напоследок в дело вступил и сам Бейн, изрядно раздосадованный поведением Адского крика.

Вождь Кровавое копыто немного вспылил и даже чуть не подрался с Гаррошем, принявшимся яростно орать сразу же, как только Бейн упомянул о своём знакомстве с Джайной Праудмур. Наконец, Гаррош задал Бейну примерно такой вопрос, – «ты за Орду или как?». «Или как», судя по всему, подразумевало под собой немедленное умерщвление вождя тауренов прямо на военном совете. Само собой, покидать Орду Бейн не собирался – просто он уже не мог терпеть эти непонятные выходки Адского крика. Ну, политического веса эта вспышка гнева Бейну явно не принесла, а лояльные по отношению к Гаррошу личности в очередной раз убедились в том, что нужно поскорее выгнать всех этих тауренов из Орды, а подземелья Оргриммара превратить в весьма посредственное рейдовое подземелье.

Несмотря на своё недовольство, Бейн вернулся в Громовой утёс с новыми приказами и тут же принялся за дело. Он собрал пару десятков дюжих тауренов, посадил некоторых из них на кодо, после чего повёл свою небольшую армию в сторону крепости Северной стражи – первой цели завоевательной операции Адского крика. За пределами Мулгора, однако, Бейна уже поджидали воины Альянса, которых ему пришлось перебить. После этого ему пришлось убить ещё много людей, дворфов, гномов и прочих, но, стоит заметить, делал он это безо всякого удовольствия! Всё-таки в руках у него находилась дворфийская палица, так что убивать ею как минимум самих же дворфов было не очень вежливо. Как бы то ни было, в окрестностях крепости Северной стражи Бейна ждал ещё один неприятный сюрприз.

Когда штурм крепости всё-таки начался (а он начался), Гаррош приказал шаманам соорудить некое злобное колдовство, от которого «добрые» шаманы предпочитали держаться подальше. В результате рядом с полуразрушенными крепостными стенами появилось несколько здоровенных элементалей, состоящих из раскалённых камней. Разъярённые духи стихий тут же принялись уничтожать остатки крепости и её защитников, повинуясь приказу шаманов. Загвоздка же была в том, что именно такие элементали никогда по своей воле не отвечали на зов шаманов – их могли только покорить силой. Собственно говоря, именно это и сообщил Бейну один из самых уважаемых шаманов Мулгора, попутно придя в ужас от такого неуважения к Матери-земле и её детям. Вождь Кровавое копыто, придя в ужас ещё и из-за того, что каменные гиганты могли запросто прихлопнуть оказавшихся рядом воинов Орды, решил немедленно высказать свои претензии Гаррошу. Гаррош претензии услышал, но не понял. Он принёс победу Орде, а то, каким образом это было сделано, его уже не волновало. Короче говоря, пришлось Бейну в очередной раз проглотить обиду и убраться восвояси, однако при этом в его голове родился гениальный план.

Вернувшись к своим боевым тауренам, которых после штурма крепости стало заметно меньше, Бейн тайно призвал к себе одного из особых мулгорских гонцов. Вручив гонцу палицу Страхолом, вождь Громового утёса, отправил его в Терамор с предупреждением о приближающемся воинстве Орды (ну, как будто опасность, нависшая над портовым городом, была не очевидна всем и каждому). Бейн решил, что если Гаррош не собирается воевать честно сам, то его долг как вождя тауренов помочь своему союзнику сделать это. Совершив своё небольшое совсем ни капельки не предательство и тщательно его скрыв, Бейн вместе с остальными военачальниками Орды направил свои силы к Терамору. Быстрого штурма, как в случае с крепостью Северной стражи, однако, не произошло. Гаррош решил мариновать свою армию в болотах, а сам тем временем что-то затевал. Бейну, как и многим другим, всё это совсем не нравилось, однако поступающие из Оргриммара новости ясно давали понять, что если ты не вождь или хотя бы не генерал, то лучше не высказывать свои претензии вслух. Недовольные, которые не следовали этому правилу, просто исчезали без следа. Кроме того, Гаррош приказывал атаковать и отступать вообще без каких-либо видимых причин, что заставляло Бейна сомневаться в умственном развитии вождя Орды.

Через несколько долгих дней, потраченных на бесцельную возню в болотах, наконец-то стало понятно, почему Адский крик всё это время мялся – он просто готовился уронить на Терамор огромную чародейскую бомбу! Взрыв получился именно такой, каким и хотели его видеть заинтересованные лица. Всё вокруг исчезло в лиловой вспышке, в когда магический свет исчез, на месте Терамора красовалась живописная воронка, полная развалин и парящих над ними безжизненных тел. После такого Бейн не стал даже орать на Гарроша, как он делал это раньше, а просто ушёл куда глаза глядят, чтобы подумать о произошедшем и собрать мысли в кучку. Когда Бейн справился с этой задачей, он уже был твёрдо уверен в том, что Гарроша следует как можно скорее отстранить от дел. И в этом намерении вождь тауренов оказался не одинок.

Бейн-адвокат

Победив врагов, которые даже не успели на него как следует напасть, Гаррош проиграл в битве за лояльность Орды. Его власть ещё не рухнула, но уже раскачивалась сильнее, чем маг с АОЕ-билдом в WoW: Classic. После уничтожения Терамора в непосредственной близости от Оргриммара, а порой и внутри него начали проводиться тайные встречи, на которых все дружно, но шёпотом, осуждали действия верховного вождя. В некоторых из таких встреч участвовал и Бейн Кровавое копыто. Недовольных Гаррошем было много, а кое-кто из них даже был готов действовать. К сожалению, Гаррош тоже был готов действовать, поэтому инциденты с бесследным исчезновением участились. Например, однажды в таверне деревушки Колючий холм (в игровом мире её не существует, но по лору она там была) произошёл взрыв, в результате которого находящиеся внутри дружно исчезли в неизвестном направлении. По случайному стечению обстоятельств исчезнувшие незадолго до взрыва упоминали о своей нелюбви к Гаррошу. Как вы понимаете, это неспокойное время для Орды стало временем всеобщего недоверия и бурных срачей на форумах между сторонниками Гарроша и всеми остальными. И пока форумы кипели, Гаррош уже добрался до Пандарии, где благополучно сошёл с ума.

Бейн не уставал поражаться, на какие низости способен персонаж, который считает себя самым умным. Троллей, живущих в Оргриммаре, загнали в трущобы, потому что Вол’джин выглядел слишком хитрым в глазах Гарроша, тауренов начали понемногу отстранять от важных дел, продолжая пользоваться их военной мощью и ресурсами Мулгора, а в недавно открытой Пандарии стало назревать что-то зловещее. Короче говоря, всё было как обычно. Бейн даже лично побывал в Пандарии, чтобы лишний раз убедиться в верности своего решения. Он уже был готов в любой момент расчехлить свой боевой молот и пойти против Гарроша с его Кор’кронской гвардией. Хорошего повода и возможности сделать это, однако, пришлось подождать, ведь открытие рейда «Осада Оргриммара» было запланировано только в финале дополнения Mists of Pandaria.

У Альянса, понятное дело, хватало причин атаковать Оргриммар с засевшим внутри Гаррошем, но с Ордой было сложнее – требовалось какое-нибудь событие, которое подтолкнуло бы лидеров Орды к открытому восстанию. Таким событием стало покушение на Вол’джина и последовавшее за этим восстание племени Чёрного копья. Когда тролли схватились за оружие и пошли на Оргриммар, Бейн не смог остаться в стороне, потому что выбрать лучший момент для свержения Адского крика было невозможно. Вскоре выяснилось, что свергать Гарроша пришли вообще все, а не только тролли и таурены. Настолько массового объединения Орды и Альянса в истории Азерота до этого момента ещё не происходило (правда, свидетели открытия врат Ан’киража могут с этим поспорить). Что касается Гарроша и его союзников, то они просто забились в подземелья и сидели там как кроты, пока их задние ворота штурмовало пёстрое воинство, собравшееся со всего мира.

Закончилась эта история предсказуемо – Оргриммар (а если точнее, то угрюмые и не интересные подвалы Оргриммара)захватили, а Гарроша избили и связали. Тралл, который участвовал в штурме города наравне с остальными, хотел было прикончить Адского крика на месте, но в итоге согласился доставить его на нейтральную территорию в Пандарию и там судить. А так как на суде нужен какой-нибудь защитник, то Небожители Пандарии, которые согласились сыграть роль судей, предложили Орде выбрать подходящего кандидата. Долго думать не стали – Вол’джин, новый вождь Орды, сразу же предложил выбрать Бейна, потому что лидер тауренов казался ему достаточно мудрым и честным. Сам Бейн сначала не согласился, а вместе с ним не согласилась и Сильвана, которая сама хотела стать защитником, чтобы тайно избавиться от Гарроша, когда их оставят наедине. Однако после некоторых размышлений вождь Кровавое копыто согласился, потому как и сам понимал, что никто другой не вытерпит и минутного разговора с Адским криком.

Судебное заседание проходило шумно и драматично, так что к его финалу Бейн совершенно вымотался. Вы и сами можете обо всём этом почитать, если отыщете книгу «Военные преступления» за авторством Кристи Голден. Там отлично раскрывается огромный ворох персонажей, в том числе и Бейн, который сначала сомневается, потом не сомневается, а потом сомневается чуть-чуть, но нас в данный момент больше интересует финал суда над Гаррошем. А финал для действующих лиц вышел неожиданным. Так же, как никто обычно не ожидает испанскую инквизицию, никто не ожидал телепортации Гарроша в альтернативный Дренор, где он тут же принялся готовить армию неосквернённых орков, чтобы завоевать Азерот. Дело вроде бы серьёзное, но для Бейна Кровавое копыто именно времена войны с Железной ордой стали отличной возможностью отдохнуть. Громовой утёс теперь был в безопасности, потому что никакой деспотичный вождь не собирался вводить в него бугаёв с топорами, а народы Азерота вновь работали сообща, чтобы победить общего врага. Бейн даже в сюжете-то особо не участвовал, решив подождать до грядущего вторжения Пылающего легиона.

Бейн и новые знакомства

Итак, Бейн Кровавое копыто в качестве вождя Громового утёса успешно пережил несколько серьёзных неурядиц, завоевал ещё большее уважение за свою твёрдую жизненную позицию и даже ни разу не сошёл с ума. Но теперь мы приближаемся к территории (представьте, что в этот самый момент начинает играть какая-нибудь тревожная музыка) актуального World of Warcraft, а там может случиться всё, что угодно…

Так вот, дальнейшее развитие личного сюжета Бейна произошло уже после вторжения Пылающего легиона (тревожную музыку в голове, кстати, уже можно выключать. Если только она не сопровождает вас на протяжении всей жизни…). Как и многие другие, он был опечален смертью своего друга Вол’джина, который совсем недавно стал вождём Орды, однако Бейн почему-то не захотел сам становиться верховным вождём, хотя умений, опыта и уважения окружающих у него на тот момент было предостаточно. В итоге новым вождём Орды стала Сильвана, которая изначально смотрелась в этой роли неуместно. До этого она уже несколько раз заставляла союзников сомневаться в своей лояльности, но ведь никто не мог предсказать, что Сильвана в будущем станет… Гаррошем в юбке? Нет, Сильвана никогда не носила юбок. Гаррошем в бронелифчике? Тоже нет, ведь начиная с дополнения Legion, она ходит в более закрытой броне. Мёртвым Гаррошем? Снова не то, потому что настоящий Гаррош тоже весьма мёртв… Может быть, продолжателем славного дела Гарроша по настраиванию окружающих против себя? В общем, пишите свои предположения о том, каким именно Гаррошем стала Сильвана, в комментариях.

Как бы то ни было, Бейн вскоре заметил, что новый вождь Орды совершает некоторые поступки, уже знакомые ему по временам Адского крика – утаивает от союзников планы, смотрит на них с явным презрением и т.д. Но так как на пороге стоял целый легион демонов, у Бейна, как и у самой Сильваны, были дела куда важнее, чем приглядываться друг к другу. Конкретно Бейна, например, больше всего заинтересовали вероятные союзники Орды, представленные племенами Крутогорья, среди которых сильно выделялась наследница погибшего вождя племени Крутогоров по имени Майла. Бейн не без удовольствия оказал братьям-тауренам содействие в решении их локальных проблем, после чего мило побеседовал с самой Майлой, тем самым породив волну слухов относительно общего будущего двух молодых вождей и их предполагаемых телят. Впрочем, эта тема пока что не получила дальнейшего развития, поэтому свадьбу Бейна можно пока отложить в сторонку.

До самого конца войны с Пылающим легионом у Бейна было предостаточно дел, как и у других второстепенных персонажей в этой большой и масштабной истории. Но даже после победы над демонами забот у вождя тауренов меньше не стало, так как Сильвана действительно начала спешно перевоплощаться в Гарроша. Не буквально, конечно.

Бейн и Четвёртая война

Началось всё с того, что Сильвана одичала и развязала войну с Альянсом, первым делом превратив гигантский пень под названием Тельдрассил в png-картинку высокого разрешения. «Но зачем?» – спросите вы. «А-А-А-А-А-А!!!» – ответит вам Сильвана, потому что именно это она говорит в стрессовых ситуациях. Но, возможно, её мотивация просто ещё не раскрыта до конца. Как бы то ни было, после сожжения Тельдрассила у Бейна начались сильные приступы дежавю. Наблюдая за тем, как очередной вождь Орды превращается непонятно во что, Бейн решил действовать сразу же, а не дожидаться, когда Сильвана образумится сама. Появление на уже традиционных для Орды встречах недовольных действиями нового вождя и открытое высказывание недовольства относительно приказов Сильваны вскоре стали для вождя тауренов обыденностью. Всё это, правда, не помешало Бейну убивать представителей Альянса направо и налево, но, как и прежде, он делал это безо всякого удовольствия.

Время шло, а недовольство Бейна всё росло (вместе с ним росло и недовольство игроков, которые обнаружили, что Битва за Азерот не такая весёлая, как им обещали, но это уже другая история). Сильвана, хоть и видела, как сильно Бейн её не любит, почему-то не пыталась отпихнуть его в сторонку, чтобы не мешался. Это в итоге и позволило ему освободить Дерека Праудмура, которого морально-серая королева-банши намеревалась использовать против его сестры Джайны. Этот поступок абсолютно точно не был предательством, ведь Бейн не предал Орду или свою совесть, однако Сильвана всё равно решила избавиться от надоедливого таурена, пока не случилась вторая осада Оргриммара. К счастью для Бейна, его непоколебимая жизненная позиция принесла достаточно уважения, чтобы некоторые представители Орды и Альянса решились ворваться в пресловутые подвалы Оргриммара ради спасения своего друга. После небольшой потасовки Бейна благополучно вытащили из темницы и доставили в Громовой утёс, где он смог отдохнуть и оправиться от заключения. Вскоре произошёл ещё и добровольный уход Сильваны с поста верховного вождя, так что за дальнейшее здоровье Бейна можно было даже не волноваться – он и сейчас остаётся лидером тауренов Громового утёса и второстепенным персонажем в основной истории. Ну, пусть Бейн Кровавое копыто и дальше пребывает в добром здравии, ведь не сошедших с ума персонажей в Азероте остаётся всё меньше с каждым новым дополнением.

Итак, а теперь остаётся только сказать «доброго вам вечера и до встречи в новых рассказах!»

Хотя на самом деле ещё остаются титры. Сначала авторы картинок по порядку:

1. Laurel « LD » Austin

2. Justcg Chen

3. Ludo Lullabi

4. Ken Liu

5. Wei Wang

6. Peter C. Lee

https://vk.com/kotbaiunlair

В последнее время Бейн Кровавое копыто, вождь тауренов Громового утёса, частенько появляется в значимых для Азерота событиях. То он в открытую высказывает своё неодобрение уже бывшему вождю Орды, то везёт Дерека Праудмура, которого за столько лет почему-то не обглодали рыбы, и на которого у Сильваны были свои планы, прямиком к Джайне. Но при этом все почему-то стали забывать, что много лет назад, во времена Warcraft III, Бейн был всего лишь уменьшенной копией своего легендарного отца, Кэрна Кровавое копыто. С тех пор Бейн подрос и сам стал вождём, но внутренне так и не изменился, почти что полностью копируя характер своего примечательного отца. Но что же делает Кэрна таким примечательным персонажем? И действительно ли он такой легендарный, как принято считать? А вот об этом сегодня и поговорим.

О степях и тауренах

Приступить к этому рассказу стоит издалека, ведь начало, похожее на «в степях Калимдора обитают таурены, и делают они это уже довольно давно» – вовсе не про данную серию статей. Перво-наперво необходимо рассказать, как вообще так вышло, что таурены обитают в степях Калимдора. И почему они, собственно говоря, являются тауренами. В древности-то все быкообразные гуманоиды Азерота назывались яунголами.

Итак, давным-давно в степях Калимдора обитали яунголы, и делали они это уже довольно давно. Углубляться в эту тему не будем, потому что статья не про них, но стоит отметить тот факт, что яунголы занимались в основном охотой и спариванием под руководством мудрого полубога Кенария. Простая первобытная жизнь устраивала яунголов, но однажды по древнему Калимдору начали распространяться новые существа – тролли. Тролли плодились значительно быстрее яунголов и постепенно занимали всё больше места. Постепенно люди-быки ощутили на себе в полной мере недостаток животных, которых они традиционно вылавливали в лесах и поедали. Не желая воевать с троллями за охотничьи угодья, яунголы решили просто уйти куда-нибудь на юг, где, возможно, никаких троллей не было. Кенарий пытался уговорить своих любимцев остаться, однако ни одной удачной проверки Харизмы ему совершить так и не удалось – яунголы переселились.

Совершив увлекательное путешествие на юг, яунголы очутились в Пандарии, где сразу же стали рабами императора народа могу по имени Цянь Безжалостный. В рабстве древние яунголы утратили свою оригинальную культуру практически полностью, переняв у поработителей их жестокий культ силы. Нашлись, однако, и такие яунголы, которые хотели возродить старые традиции, жить в мире с природой и носить шапки из перьев гарпий. После восстания рабов, в результате которого империя могу пала, мирные яунголы получили возможность воплотить в жизнь свои мечты о путях предков. Вскоре они ушли на север, ведь именно оттуда, по словам старейшин, много лет назад явились прародители их рогатого народа.

Некоторые яунголы ушли на север изо всех сил, попав в заснеженные пустоши, едва ли пригодные для мирной и беззаботной жизни, о которой мечтали бывшие рабы. Менее решительные яунголы осели в горах и степях центрального Калимдора, не испытывая никакого желания идти дальше. Горные яунголы, от которых произошли современные таурены Крутогорья, нас сейчас не особо интересуют, а вот предки тауренов Громового утёса – это именно те ребята, которые однажды сделали своим вождём Кэрна Кровавое копыто. В степях эти яунголы нашли много ходячей еды и прохладные оазисы, в которых они могли отдыхать после охоты на ходячую еду. Постоянного поселения они строить не стали, выбрав вместо этого жизнь кочевников – постоянно перемещаться вслед за съедобными стадами антилоп и жевр было банально выгоднее. Там, в жарких степях, древние яунголы и пробыли безо всяких волнений до самого Великого Раскола. Война Древних, на которой они уже в качестве тауренов выступали на стороне защитников Азерота, не в счёт.

После Раскола таурены степей остались наедине с самими собой в большом и неизведанном мире. Многое из того, что они знали когда-то, поглотило море, а судьба других частей их многочисленного народа была для них неизвестна. Именно в эти странные времена таурены впервые столкнулись со своими главными врагами – кентаврами. Впрочем, обо всём по порядку.

Появление кентавров

Помимо непосредственно степей, кочевые таурены бродили вообще по всему центральному Калимдору, добираясь и до лесов Фераласа, и до пыльных каньонов в Когтистых горах. Тауренам нравились все эти новые земли, которые они постепенно исследовали, ведь так они приобщались к чудесам, созданным Матерью –Землёй и становились всё более мудрым народом. По крайней мере, так говорили шаманы, а шаманы, как известно, врать, преувеличивать или просто ошибаться не могут – это доказано на примере орочьих шаманов из Дренора. Их, конечно, обманули демоны, что привело к угасанию целой планеты, но это случилось всего один раз, а один раз погоды не делает. Впрочем, вернёмся к нашим тауренам.

Так вот, шаманы тауренов очень любили посещать равнины, расположенные у западного побережья Калимдора. Ну, те самые, которые сейчас называются просто пустошами. Раньше там находилось огромное море травы, в котором паслись всякие интересные древние штуки. Шаманы чувствовали в этом месте своё единение с землёй так, как нигде больше, поэтому частенько проводили там ритуалы и празднества. И мало того, они постоянно взывали к обитающим вокруг духам, надеясь однажды хоть одним глазком увидеть саму Мать-Землю. Они ещё не знали, что взывают вовсе не к добрым духам земли, а к Терадрас, одному из самых могущественных и злобных потомков Теразан, Матери-Скалы. Терадрас оказалась одним из тех элементалей, которые сумели избежать заточения в специальном пласте реальности для духов стихий, созданном ещё во времена упорядочивания Азерота. Улизнув от бдительного ока слуг Титанов, Терадрас забилась глубоко под землю и тысячи лет спала там, надеясь каким-нибудь причудливым способом выйти наружу. И кто же знал, что этим причудливым способом окажутся ритуалы кочевых тауренов?

Когда зов шаманов стал достаточно громким, Терадрас пробудилась ото сна. Она моментально проложила себе дорогу сквозь толщу камня и очутилась среди буйной зелени. И ещё среди очень удивлённых тауренов, которые явно не рассчитывали увидеть разъярённый каменный катышек с коротенькими ножками. Хорошенько осмотревшись, Терадрас обнаружила, что на поверхности находится целая куча бесхозной жизненной силы, которая растрачивается на траву и луговых собачек – всё это она решила съесть. Высосав жизненную силу из природы, Терадрас благополучно вернулась под землю. Округлые каменные бока элементаля налились первобытной силой и теперь она была способна на какие угодно свершения. Ну, и она решила просто лечь поспать – это тоже своего рода свершение. Таурены же тем временем ужасались и паниковали, потому что просторные луга превратились в безжизненную каменистую пустошь. Но это было лишь началом их бед.

Когда природа на территории современных пустошей массово погибла, обитатели Изумрудного сна тут же переполошились. Чтобы выяснить причину столь ужасного события, из глубоких рощ Сна в Азерот явился один из сыновей Кенария по имени Зейтар. Приложив всю силу своего могучего интеллекта, Зейтар попытался выяснить, что же стоит за превращением абсолютно унылых равнин в неплохую атмосферную локацию для прокачки. Вскоре он выяснил, что ответ нужно искать в пещерах – на это указывали огромные скалы неестественного происхождения и не менее огромная дыра в земле, из которой несло какой-то зловещей силой. Зейтар спустился в эту дыру, однако вместо ужасной твари, чей образ то и дело всплывал в его голове, он увидел её – Терадрас. Быть может, для кого-то Терадрас и была ужасной тварью, но для Зейтара она стала самым прекрасным, что он видел в своей долгой жизни. Две пары мускулистых каменных рук и три лица, искажённых гримасами ненависти, пленили хранителя рощи, но и сама Терадрас не избежала чар незваного гостя. Почувствовав в себе любовь к Зейтару, она решила во что бы то ни стало добиться ответных чувств. Для этого Терадрас солгала своему возлюбленному, пообещав приложить все усилия для возрождения уничтоженной ранее природы. После этого, не видя более никаких препятствий, два странных существа принялись любить друг друга изо всех сил.

От союза (назовём это так) Терадрас и Зейтара родились кентавры – похожие на хранителей рощи создания, но с невероятно грубыми чертами лица и омерзительным характером, явно унаследованным от земляных элементалей. Увидев, что там вышло из недр его возлюбленной, Зейтар почувствовал, что впервые в своей жизни он что-то сделал не так. Грубые, уродливые кентавры постоянно дрались между собой и зверски воняли, а Зейтар от этого периодически бухался в обморок, пытаясь при этом участвовать в воспитании детишек. Кентавры же, видя, как странно отец смотрит на них, постепенно наполнялись ненавистью к нему. В результате они однажды немножко вспылили и затоптали несчастного Зейтара насмерть. Терадрас это, конечно, не порадовало – она пристыдила своих детей, после чего удалилась в самые глубокие пещеры, чтобы там горевать. Кентавры же, опустив головы, ушли прочь из чертогов своего рождения. Они назвали эти чертоги Мародоном и поклялись больше никогда не расстраивать свою мать и чтить своего отца. А вот в чём они не поклялись, так это в том, что не будут грабить и убивать всех, кого встретят.

Покинув Мародон, кентавры встретили тауренов, которые до сих пор отирались поблизости и не знали, чего ещё им ожидать от загадочной дыры в земле. Решив, что странные прямоходящие быки выглядят достаточно аппетитно, кентавры тут же принялись на них набегать, и вскоре это стало для них доброй традицией. Таурены же, не имея способов противостоять быстрым и сильным кентаврам, продолжили кочевать по Калимдору, но уже гораздо более осторожно. Они старались избегать равнин и никогда не задерживались на одном месте надолго. Увы, кентавры всё равно иногда находили стоянки тауренов и разоряли их, из-за чего потомки древних яунголов начали потихоньку вымирать. И делали они это до самой Третьей войны.

Судьбоносная встреча

Ещё задолго до начала Третьей войны вождём тауренов Калимдора стал Кэрн Кровавое копыто. Он мастерски выводил свой народ из передряг и кое-как находил им новые источники пропитания, не давая погибнуть от голода, однако этого было мало. Кэрн хотел, чтобы его таурены ели столько, сколько захотят, и не беспокоились о том, что ночью их детей могут утащить злобные кентавры. Как это обычно и бывает, Кэрн строил свои планы на будущее достаточно долго, чтобы в один прекрасный день обнаружить себя стариком с развевающейся на ветру бородой. Осознав, что такими темпами народ тауренов так и будет скитаться по степям, пока не вымрет, вождь Кровавое копыто всё-таки принял решение совершить последний поход, который должен был завершиться либо обретением безопасного дома, либо гибелью.

Целью последнего похода тауренов стал загадочный Мулгор – легенды говорили о том, что в этой окружённой отвесными скалами долине всё было ну совсем хорошо. Можно было охотиться, можно было не охотиться, а ещё можно было спать – идеальное место для любого таурена. К сожалению, кентавры тоже так думали, поэтому без труда вычислили, куда двигаются их древние враги и по какой конкретно дороге. Владея этой информацией, кентавры постоянно набегали на тауренов, хотя и недостаточно массово, иначе бы людей-быков просто перебили ещё до того, как они вступили в Орду. Лучшим решением, которое нашёл Кэрн в данной ситуации, стало разделение тауренов на большие группы, двигавшиеся к Мулгору на некотором расстоянии друг от друга – так кентавры никогда не смогли бы набежать на всех сразу. Сам же Кэрн вместе с отрядом храбрецов постоянно перемещался от одной группы к другой, решая возникающие у них проблемы. Собственно говоря, именно во время одного из таких переходов Кэрн и встретил Тралла, вождя Орды.

Тралл и его бойцы пришли на выручку группе тауренов, потому что наседающих на них кентавров оказалось значительно больше, а это, по их мнению, было неспортивно. Кэрн с благодарностью принял помощь чужаков, однако был немало удивлён – троллей он уже видел, но вот орки стали для старого вождя новинкой. Тем не менее, удивление не помешало Кэрну проникнуться к Траллу уважением. Да и сложно не зауважать того, кто только что спас твою шкуру и вдобавок пообещал проводить твоё племя до Мулгора, чтобы спасённая шкура оставалась целой и впредь.

При поддержке орков и троллей отбиваться от кентавров стало значительно проще, так что несчастные таурены, прекратив свою массовую гибель, даже немного приободрились. В пути Кэрн узнал, что орки, как и таурены, практикуют шаманизм, любят охотиться и соблюдают неписаные законы чести. Вождь Кровавое копыто решил, что с такими существами обязательно стоит подружиться. И он подружился. Тралл же, почувствовав, что с ним дружат, ответил взаимностью и тоже подружился с Кэрном. Так началась долгая история непростых, но очень прочных отношений орков и тауренов.

Кэрн отправляется на войну

Путь в Мулгор был непрост, но уложился всего в две миссии из Warcraft III – кентавры набегали так, как будто они были бесконечными и генерировались скриптом, а орки, тролли и таурены били их, продвигаясь всё дальше по степям. В итоге Будущий костяк Орды добрался до цели, а кентавры, устыдившись своей слабости, ускакали в закат, пообещав вернуться после выхода World of Warcraft и страшно отомстить. Кэрн же, с чувством выполненного долга взирая на просторные равнины Мулгора и возвышающиеся впереди скалы с плоскими верхушками, впервые за свою жизнь почувствовал, что у его народа есть будущее. В благодарность за помощь вождь тауренов подарил Траллу нескольких бойцов и кодо для перевозки грузов (к грузам, как позже выяснилось, причислялись в основном орочьи барабанщики). Вскоре, однако, Кэрн и сам отправился к Траллу на подмогу – убедившись в том, что его народ в безопасности, он уже не мог сидеть сложа руки.

Присоединившись к походу Тралла, Кэрн и его отряд боевых тауренов оказали немаловажную поддержку в продвижении Орды по Когтистым горам. Например, Кэрн указал молодому орочьему вождю на местоположение гнёзд виверн, обитатели которых только и ждали, пока их кто-нибудь приручит и оседлает. Кроме того, Кэрн спустился вместе с Траллом в подземелья под Когтистыми горами, где юный вождь искал таинственного пророка из своих видений. И там же, в подземельях, Кэрн стал свидетелем создания первого в мире союза между представителями Орды и Альянса, лидерами которого стали Тралл и Джайна Праудмур соответственно. Людей, дворфов и почему-то не фиолетовых эльфов вождь Кровавое копыто никогда не видел, как и орков, но они показались ему достаточно благоразумными, чтобы не воевать с ними, если такая возможность имеется. Свинобразы и кентавры, например, никогда были достаточно благоразумны, поэтому таурены до сих пор истребляют из целыми сотнями при любом удобном случае.

Пока Тралл и Джайна заключали союз, а Кэрн топтался рядом с ними и изрыгал потоки мудростей своим гулким голосом, на севере от Когтистых гор Громмаш Адский крик успел сойти с ума. Тралл отослал его туда рубить дрова и строить крепость, потому что Громмаш оказался слишком буйным, чтобы хотя бы минуту не нападать на лагеря беженцев из Восточных королевств. Громмаш же, даже и не думая охлаждать свой пыл, нашёл себе других врагов – ночных эльфов. Вступив с ними в открытое противостояние, Громмаш сам загнал себя в ловушку, ведь эльфы оказались не так просты и позвали на помощь Кенария. Даже самое лучшее орочье оружие не могло навредить могучему хранителю лесов, но как только Громмаш и его орки выпили странной воды из странного фонтана в лесной чаще, они наполнились силой Скверны и быстро отбросили новых врагов. Но вот незадача – после этого они начали считать врагами даже друзей.

Вернувшись к более насущным делам, вроде той же защиты всего мира от нашествия демонов, Тралл, Кэрн и Джайна обнаружили, что Громмаш сидит на троне из черепов и строит из себя рейдового босса. Союзники быстро показали одичавшему орку, что он не прав, однако в процессе клан Песни войны, вождём которого и был Громмаш, оказался почти полностью истреблён – спасти вождя было необходимо по сюжету, однако о том, чтобы спасать ещё и каждого бугая, речи не шло. Как бы то ни было, в результате совместных усилий магов и шаманов Громмаш вернулся в своё прежнее состояние. Он понял, что лишняя ярость не приводит ни к чему хорошему (возможно, именно поэтому воины в классическом World of Warcraft накапливали ярость так неохотно) и ещё кучу таких вот мудрых вещей. А чтобы не задерживаться дальше в сюжете, Громмаш просто пошёл, зарубил коварного демона Маннорота, прятавшегося в овраге, после чего погиб сам. Траллу, Кэрну и Джайне же, оставшимся без потенциально могучего союзника, пришлось готовиться к главному сражению с демонами как есть.

Спустя некоторое время (и некоторое количество жертв, на которые в итоге никто не обратил внимания) к союзу Орды и Альянса присоединились ночные эльфы. Кэрн должен был знать о том, что много лет назад его предки вместе с ночными эльфами уже противостояли демонам, да и в целом таурены всегда имели неплохие отношения с северными соседями. Тем не менее, присоединение эльфов к союзу инициировал не Кэрн, а Медив, о роли которого во всём этом деле мы поговорим в другой раз. Кэрн же просто топтался рядом, как бы невзначай участвуя в глобальном сюжете. Примерно так же он, кстати, участвовал и в дальнейшей обороне горы Хиджал – он сражался бок о бок со своими новыми союзниками, но в целом ничего особенного не сделал. Видите ли, особенное в жизни Кэрна началось уже после завершения Третьей войны и официального присоединения народа тауренов к Орде.

Кэрн и строительство Громового утёса

После истинно пирровой победы на горе Хиджал уцелевшие таурены вслед за своим вождём отправились в Мулгор. Кэрн решил, что они хоть и являются теперь частью Орды, жить вместе с орками необязательно. Особенно если учесть, что Тралл приказал начать строительство орочьей столицы в одном из самых засушливых и суровых регионов Калимдора. А вот в Мулгоре, напротив, всё было прекрасно. Ну, пока дорогу туда не отыскали кентавры. Пробравшись на благодатную равнину, потомки Терадрас принялись наводить ужас на временные стойбища тауренов и действовать на нервы Кэрну, который уже думал, что оставил проблемы с кентаврами в прошлом. Тогда он ещё не догадался построить постоянное поселение прямо на скалах, куда не смогли бы добраться парнокопытные разбойники, поэтому сама собой его проблема рассасываться не спешила. Закончилось же всё тем, что в одну из тёмных калимдорских ночей кентавры умыкнули единственного сына вождя – Бейна.

С пленными тауренами кентавры никогда не церемонились – они сразу же пускали их на жаркое или гуляш с пряными травами. Из-за этого Кэрн решил, что его сын сразу же после похищения был убит и самым зверским образом съеден. Испытав по этому поводу сильнейший эмоциональный шок, вождь Кровавое копыто бросил все свои дела и принялся целыми днями горевать, сидя в палатке. И хотя таурены в это же самое время нуждались в его мудрых наставлениях, Кэрн говорим им, что уже умер, поэтому не может отвечать на запросы, даже если сильно захочет. Помочь Кэрну смог только Рексар – бродячий герой старой Орды, который по сценарной случайности решил немного задержаться и помочь оркам строить Оргриммар. В тот момент, когда Кэрн не вылезал из депрессии, Рексар как раз был занят подготовкой к обороне орочьей столицы от армии адмирала Праудмура, явившегося в Калимдор, чтобы расквитаться с новой Ордой за прегрешения старой. Таурены же, как вы догадываетесь, играли в обороне Оргриммара одну из ключевых ролей. Так вот, Рексар вместе с парой-тройкой товарищей быстренько сбегал в каньоны и вытащил юного Бейна на белый свет. Увидев, что его сын всё ещё жив, старый Кэрн тут же вернулся в норму и поспешил оказать Орде всю необходимую поддержку.

После победы над флотом адмирала Праудмура, Кэрн вернулся в Мулгор, к своему народу, а по дороге он успел как следует подумать. В основном о том, что люди, дворфы и высшие эльфы импульсивны, жестоки и наивны, и что им ещё только предстоит достичь того же уровня просветления, что и таурены, начав строить хижины из шкур и костей, а также ходить голышом, чтобы ветер щекотал… впрочем, это не столь важно. Самой важной мыслью, посетившей голову мудрого вождя, стала мысль о строительстве города на скалах – Громового утёса. Вскоре эта мысль превратилась в чертежи и возведение самого безопасного города в истории Азерота началось. После окончания строительства таурены наконец-то почувствовали, что им не надо держать один глаз открытым ночью, к тому же свежие сквозняки препятствовали появлению неприятных запахов в жилых хибарах. Правда, места в Громовом утёсе хватило не всем – некоторые таурены так и остались жить внизу, среди диких койотов и разбойничающих свинобразов. Но на вождя своего они были, конечно же, не в обиде.

Кэрн и роковой поединок

Когда постройка столицы тауренов была завершена, для них наступили спокойные и мирные времена. Точнее, они наступили для Кэрна, потому что он ничем особенным не занимался. Он правил своим народом, а народ его за это всячески любил. Впрочем, кое-кто относился к союзу с Ордой и к власти старого вождя скептически – это была мудрая предводительница племени Зловещего тотема, Магата. Тоже старая, кстати говоря. Магата постоянно искала возможность сместить Кэрна, но до начала Катаклизма ей это не удавалось. С сородичами Магаты другие таурены и представители Орды обращались абсолютно отвратительно и даже время от времени убивали их по квестам, так что терять этой мудрой старице было нечего. И вот в такой вроде бы мирной, но не совсем, обстановке Громовой утёс во главе с Кэрном существовал в течение многих лет, пока, наконец, не грянуло.

Когда Смертокрыл в эпичном вступительном ролике к дополнению Cataclysm пролетел над Азеротом волной разрушения, стихии по всему миру дружно всполошились. Тралл, будучи шаманом, решил покинуть пост вождя и заняться спасением планеты, а вместо себя оставил управлять делами Орды молодого Гарроша Адского крика – такого же буйного и несдержанного орка, как и его отец Громмаш. Кэрн пытался воззвать к голосу логики, однако он уже не звучал в голове Тралла, уступив место жестокой сюжетной необходимости.

Увы, вскоре выяснилось, что Кэрн был абсолютно прав насчёт нового верховного вождя – получив власть, которая и не снилась его отцу, Гаррош Адский крик первым же делом развязал войну со всем Альянсом, рассчитывая воспользоваться эффектом неожиданности и оттяпать побольше новых земель. Вождю Кровавое копыто действия Гарроша представлялись сумасбродством, притом опасным, но до определённого момента он не собирался в открытую выступать против своего нежеланного союзника. Когда же Гаррош совершил своё первое военное преступление, уничтожив небольшую деревушку с молодыми эльфийскими друидами, которая совершенно случайно располагалась прямо на линии фронта, Кэрн всё-таки не выдержал. Он заявил, что Гаррош такими выходками приведёт Орду к бесчестью и гибели, после чего вызвал Адского крика на священную дуэль Мак’гора. Гаррош, явно не собираясь уступать какому-то там старому таурену, согласился.

В этот самый момент Магата Зловещий тотем наконец-то активизировалась. Перед самым поединком она смазала клинок боевого топора Гарроша ядом, чтобы малейшая рана, нанесённая этим оружием Кэрну, обернулась гибелью последнего. Собственно говоря, так и произошло. Неизвестно, кто вышел бы из схватки победителем, если бы не яд Магаты, затуманивший разум вождя Кровавое копыто в самый неподходящий момент. Когда же старый вождь упал бездыханным, Гаррош ещё и не постеснялся всласть поорать перед ошарашенными тауренами. Такой вот невесёлый вышел финал долгой жизни Кэрна Кровавое копыто.

Смерть Кэрна стала сигналом для начала восстания племени Зловещий тотем, а весь народ тауренов при этом оказался в ситуации, которую пьяный дворф охарактеризовал бы как «задница огра». Впрочем, это уже совсем другая история, в которой Кэрн фигурирует только в качестве воспоминания и духа, дающего советы своему сыну Бейну, ставшему предводителем тауренов вместо него. Так что же, в итоге, делает Кэрна таким уж примечательным персонажем? Наверное, только участие в сюжете Warcraft III, потому что Бейн как персонаж раскрыт куда лучше, и это уже самого Кэрна впору называть уменьшенной и не очень хорошо прописанной копией Бейна, а вовсе не наоборот. Впрочем, если у вас есть другие мнение на этот счёт – смело пишите его в комментах! Ну, а теперь… доброго вам вечера и до встречи в новых рассказах!

Титры, кстати, Они есть. Сначала авторы картинок по порядку:

1. WF Xiaoma

2. Wayne Reynolds

3. Wei Wang

4. Yanmo Zhang

5. Peter C. Lee

6. Michael Chen

vk.com/kotbaiunlair

Возникновение Гилнеаса

История Гилнеаса берёт своё начало за несколько веков до открытия Тёмного портала и начала той самой вакханалии с орками, которой посвящена стратегия Warcraft 1994-го года выпуска. Возник Гилнеас на закате первой единой империи людей на материке, позже названном Восточными королевствами. В этот период власть правящей династии как раз начала сходить на нет, а власть региональных центров, одним из которых и был Гилнеас, начала, напротив, возрастать. В какой-то момент это перераспределение власти достигло таких масштабов, что самые крупные города империи просто начали объявлять о своей независимости, выходя из состава империи вместе с прилегающими территориями. Гилнеас же, как один из самых богатых и могущественных городов, был в числе первых.

Объявив о своей независимости, новообразованные города-государства и королевства, тем не менее, не разорвали своих отношений с соседями по континенту – они, очевидно, хотели самостоятельности, но вовсе не собирались уходить, хлопнув дверью, и отгораживаться потом от всего остального мира. Междугородние отношения, таким образом, стали межгосударственными, а их участники решительно двинулись к светлому и очень скучному будущему, которое даже сами сценаристы Blizzard по большей части проигнорировали. В те времена правил Гилнеасом, не поверите, совсем не Генн Седогрив (он, знаете ли, не настолько старый), а какой-то неизвестный мужик, на которого всем плевать, но который, видимо, был родоначальником династии Седогривов. При этом потенциал королевства оказался настолько высок, что даже всеми забытый правитель сумел сделать Гилнеас одним из главных претендентов на господство в море, обладателем одной из самых боеспособных и хорошо укомплектованных армий на материке, а также просто приятным местом для жизни. Правда, спустя несколько лет после строительства флота Гилнеаса островной Кул-Тирас утёр северному соседу нос, что немного подпортило радость от осознания своего величия. Но это не помешало Гилнеасу сделать упор на торговлю и отбить испорченное настроение по деньгам.

Утвердив свою власть на полуострове к югу от Серебряного бора, Гилнеас продолжил существовать без каких-либо волнений. И вот так прошло что-то около двенадцати веков – сущая ерунда. Что уж там люди делали всё это время, даже не изобретя телефонов и не открыв пенициллины – большая загадка. Возможно, они просто уподобились своим предкам врайкулам и впали в спячку. Или же просто прибегли к типичному приёму фэнтези-вселенных, когда мир застывает где-нибудь в позднем средневековье и отказывается развиваться дальше. Может быть, однажды мы и узнаем, что скрывает забытое тысячелетие в истории Азерота. Но точно не сейчас.

Гилнеас на пороге войны

Итак, перенесёмся же на несколько веков вперёд и снова взглянем за увязший во времени Гилнеас. В период открытия Тёмного портала Гилнеас находился под управлением Генна Седогрива, причём Генн уже тогда был стариком, хоть и весьма мощным. То, каким образом Генн вёл свои дела, нравилось не всем его коллегам-королям, поэтому он заслужил репутацию угрюмого и несговорчивого человека. Король Седогрив и его полуостровное государство не принимали участия в событиях Первой войны с орками, но когда в Лордероне объявились беженцы из разрушенного Штормграда и Теренас Менетил II объявил о всеобщем собрании королей, даже такой нелюдимый правитель, как Генн, не смог остаться в стороне.

Зато он смог подпортить собрание на пару с королём горного Альтерака Перенольдом. Нахватавшись слухов о том, что войско орков, идущее на север, может оказаться ложью, Седогрив твёрдо решил упираться, спорить и кричать до последнего. Но сделал он это не из-за того, что был таким уж плохим человеком – просто отец всегда учил его полагаться только на себя и не доверять никому. Правда, противостоять целой ватаге беженцев из Штормграда и авторитету Андуина Лотара в качестве аргументов оказалось не так-то просто. Продержавшись в течение пары дней, король Генн в итоге сдался и согласился стать одним из основателей первого Альянса Восточных королевств. К тому же в Гилнеасе его ждали жена Миа, двое детей, а также целая прорва подданных, и о каждом из них Седогрив, будучи королём, мужем и отцом, должен был позаботиться – в таких условиях, понятное дело, особо не поупираешься.

Всё вышесказанное, однако, не помешало Седогриву проявить себя как самый настоящий политик – он действительно послал своих людей на войну с орками, однако людей этих было совсем немного. Эта идея, предложенная гилнеасским лордом Годфри и поддержанная его коллегой бароном Эшбери, сразу пришлась королю по душе. Он и сам подумывал обойтись ресурсами и горсткой людей, чтобы иметь возможность самостоятельно дать оркам отпор, если они всё-таки полезут в Гилнеас. Лорд Краули выступил против подобных ухищрений, однако Седогрив считал его глуповатым и наивным, так что и от мнения его просто отмахнулся. Зачем король вообще взял Краули на совет королей, кстати, не совсем понятно. Возможно, только из вежливости.

Военачальники засыпают, просыпаются политики

Гилнеас фактически избежал контактов с орками во время Второй войны – у Орды были дела поважнее, чем соваться на хорошо защищённый полуостров и тем самым загонять себя в ловушку. После окончания войны король Седогрив понял, что настало время если и не разжиться дополнительными территориями для своего королевства, то хотя бы возместить себе затраченные ресурсы за счёт Альтерака, король которого оказался предателем. Короче, обычная рейдовая ситуация – даже если игрок весь бой стоял в сторонке и вяло тыкал босса одной способностью, он вряд ли откажется поучаствовать в дележе добычи.

У Седогрива хватало возможностей и хитрости, чтобы осуществить свой коварный план, но вот незадача – даже будучи очевидным предателем, Перенольд не отрёкся от престола, то есть официально другие короли ничего не могли с ним сделать, не подорвав международные отношения в Восточных королевствах. Ведь если короли устранят короля, не будет ли это поводом для других правителей думать, что и за ними в какой-то момент могут прийти воины соседнего королевства с обвинениями. А что, если подобная власть достанется человеку, похожему на самого Перенольда? Ведь это же подорвёт принципы независимости, на которых были выстроены все людские королевства после распада старой империи. Короче говоря, к покоям короля Перенольда просто поставили стражу и отложили это дело в очень, очень долгий ящик. Седогрив, понимая, что дело с королём-предателем явно собираются затянуть, тут же совершил хитроумный манёвр с заделом на будущее, приютив в своём дворце одного из племянников Перенольда и по совместительству претендента на трон Альтерака – Исайдена. Тем не менее, в очереди на трон перед Исайденом стояли ещё его кузен Алиден, а также дальний родственник короля, лорд Давал Престор. Да и вообще трюк Седогрива в целом легко читался, однако даже малейшая вероятность распространить власть Гилнеаса на богатые рудой горы Альтерака перевешивала все возможные риски.

Пока низложение Перенольда и очень хитрый ход правителя Гилнеаса дожидались своего часа, Седогриву пришлось иметь дело с самым ужасным противником из всех, что он видел в своей жизни – с необходимостью выплачивать в пользу Альянса немаленькие суммы золотом на всяческие расходы. А расходов после войны оказалось много, ведь нужно было и Штормград отстроить, и пленных орков разместить, и даже крепость рядом с Тёмным порталом укомплектовать. В течение двух с лишним лет после окончания войны Седогрив не раз думал – «а что, если плюнуть на всё, перегородить сухопутный путь в Гилнеас гигантской стеной и замариноваться до событий дополнения Cataclysm?». Фактически Седогрив уже был готов вывести своё королевство из состава Альянса в любой момент, и лишь экономически жирный кусок в виде марионеточного правителя Альтерака удерживал его от этого поступка. Увы, добиться этого жирного куска Седогриву было не суждено.

Время шло, а ситуация с Альтераком по-прежнему не получала никакого развития. Даже когда один из претендентов на трон пропал при невыясненных обстоятельствах, Седогрив так и не приблизился к своей цели. Дело в том, что Перенольд, даже когда замок его совершенно опустел, а сам он начал подумывать о карьере придорожного головореза, всё ещё не желал отказываться от своей королевской власти. Отказавшись от этой власти, он бы просто позволил другим королям убить себя, а как раз жить он хотел очень-очень сильно. В итоге под неадекватным правлением Перенольда Альтерак просто взял, да и пришёл в упадок. Даже не так… он ворвался в этот упадок с разбегу! Все приличные люди разъехались по соседним королевствам, неприличные подались в разбойники, фермы опустели, шахты стали домом для диких огров… словом, полный комплект декадентства. О том, чтобы как-то манипулировать павшим королевством, уже не было и речи, потому что для этого его требовалось заново заселить и поднять из руин за свои деньги, а делать этого никто не спешил. Вскоре, осознав всю глупость ситуации, Седогрив послал Альянс куда подальше, перестал выплачивать средства на содержание орочьих резерваций и твёрдо решил, что пришло время для Стены. Стены Седогрива.

Гражданская война в Гилнеасе

Когда Генн Седогрив поставил перед своими советниками вопрос о конкретном месте, в котором и будет построена гигантская стена, лорд Годфри моментально указал на небольшое ущелье, отделяющее Гилнеас от Серебряного бора. Собственно говоря, это было единственное место, где стену действительно можно было построить. Генн и сам прекрасно это понимал, однако кое-что заставляло его сомневаться в своём решении – по ту сторону ущелья были расположены родовые земли лорда Краули. Постройка стены означала также, что деревня Погребальных костров с расположенной рядом крепостью и Янтарная мельница будут вышвырнуты на помойку вместе со всеми их жителями. Решение явно было непростым, однако в итоге Седогрив всё-таки решился пожертвовать частью своих подданных ради, как ему казалось, защиты всех остальных. И это было ошибкой.

Лорд Дарий Краули наотрез отказался терпеть отчуждение своих земель и унижение граждан Гилнеаса, хотя Седогрив почему-то надеялся на обратное. Вместо обратного Краули набрал крепких ребят и отправился свергать короля. По дороге к его восстанию присоединилось невероятно много гилнеасцев, которые также считали, что король уже совсем сбрендил со своей дурацкой стеной. По большей части в восстании принимали участие фермеры, рыбаки и прочий простой люд, который мало что мог противопоставить регулярной армии Седогрива, хотя и очень сильно старался. В итоге королевские войска всё-таки одолели мятежников, а зачинщики, включая самого лорда Краули, были брошены в темницу. Восстание, однако, на этом не закончилось, ведь население Гилнеаса разделилось на два враждующих лагеря – лоялистов и мятежников. И ни один из этих лагерей не собирался уступать другому. Таким образом, в Гилнеасе воцарилась атмосфера всеобщего недоверия и ожидания чего-то ужасного, что, возможно, было не менее опасно, чем открытое противостояние.

Строительство Стены Седогрива и появление воргенов

Бросив Краули в темницу, Седогрив приказал возобновить работы по возведению стены на границе с Серебряным бором. На её строительство было потрачено много времени, сил и средств, однако Стена Седогрива получилась не такой толстой и монументальной, как стена Торадина между нагорьем Арати и Хилсбрадом. Но зато она была выше! Это достижение наверняка отмечали в своих официальных речах лорды и сам король, чтобы хоть как-нибудь успокоить население, недовольное растущими налогами. К тому же строители Стены не забыли и о воротах на тот случай, если когда-нибудь кому-нибудь понадобится выйти в Серебряный бор по суше. Увы, произошло это всего один раз и ни к чему хорошему для Гилнеаса не привело.

В период Третьей войны Гилнеас и его король по-прежнему наслаждались своим безрадостным существованием в застывшем времени, на которое обречена каждая страна в Азероте, не участвующая в актуальном сюжете. За Стеной было куда как веселее, ведь там происходило нашествие нежити и уничтожение былого Лордерона. В Гилнеасе же происходило ничего. Тем не менее, король Седогрив всё сильнее убеждал себя в том, что постройка Стены, названной в его честь, была верным решением. Мертвецы постоянно скапливались под Стеной, ревели дурными голосами на всю округу и ломали когти, пытаясь вскарабкаться на скалы, однако всё было безуспешно. При этом короля всё равно не оставляло беспокойство. А что, если нежить найдёт лазейку? Что, если чуму перебросят через горы с помощью катапульт или переправят по морю? В очередной раз не выдержав гнёта своих мыслей, Седогрив решил отправить армию на зачистку Серебряного бора.

Зачистка бора армии Гилнеаса была не по зубам – гниющий мир победил, мертвецы оказались сильней. Глядя на то, как его войска проигрывают схватку за схваткой, Седогрив приказал своему придворному чародею Аругалу навызывать какой-нибудь когтистой ерунды для оказания поддержки армии. И вы знаете, к чему это привело. Аругал телепортировал в Серебряный бор кучу воргенов, которые сначала отогнали нежить, но потом взялись за гилнеасцев. Седогрив приказал уцелевшим бойцам возвращаться, однако он ещё не знал о проклятии воргенов, которое передаётся от носителя в результате укуса или нанесения ран когтями. Да и сами воргены, в отличии от нежити, оказались отличными скалолазами – они без труда перемахнули через Стену Седогрива, ловко цепляясь когтями за выступы и трещины. Проклятие воргенов, таким образом, прочно укоренилось в Гилнеасе и уже никогда оттуда не уходило.

Король-ворген

Воргены быстро распространились по всему Гилнеасу, а вместе с ними распространилось и их проклятие. Подданные Седогрива то и дело обрастали шерстью и убегали в леса, где их уже поджидали мохнатые товарищи. Особенно много воргенов скапливалось в Чёрной дубраве – обширной лесистой низине, в которой было очень удобно устраивать логова и завывать. Король и его ближайшие советники нередко ездили туда, чтобы поохотиться на воргенов – очень уж они их бесили своими бесконечными небеганиями на деревни. Во время одной из таких вылазок Седогрив отделился от своих спутников и стал отличной целью для притаившегося в кустах воргена. Король в итоге с ним покончил, однако перед этим успел получить живописную рваную рану. Он скрыл свою рану от других охотников, однако проклятие вскоре взяло своё и Седогрив превратился в воргена.

Каким-то невообразимым усилием воли король сумел сохранить свой разум, однако скрывать торчащую из ушей шерсть становилось всё сложнее. В особенности от своих собственных детей – принцессы Тесс и принца Лиама. И тем не менее, настоящей проблемой оказались лорд Годфри и барон Эшбери, которые по какой-то причине люто, бешено ненавидели всех вообще воргенов. Возможно, они просто ненавидели фурри, и многие скажут, что нельзя их за это винить. Однако Годфри и Эшбери в своей ненависти заходили слишком далеко и с лёгкостью предали бы короля, если бы узнали, что он оброс шерстью. В принципе, они так и поступили в будущем.

Тем временем ситуация в Гилнеасе начала обостряться. Сторонники пленного лорда Краули, пользуясь возрастающим числом воргенов и подозрительной активностью нежити за пределами Стены, привлекали всё больше сторонников и всё чаще решались на активное противодействие королевской власти. И вот в такое неспокойное время Гилнеас встретил Катаклизм.

Падение Гилнеаса

Незадолго до начала катаклизма в Гилнеас тайно прибыли несколько ночных эльфов под предводительством Белрисы Звёздный ветер. Белриса кое-что знала о проклятье воргенов, так как была одной из тех, кто создал Косу Элуны, тесно связанную с воргенами. Она была заинтригована умением короля Седогрива сопротивляться своей новой звериной сущности, и потому решила помочь ему своей магией. Но несмотря на магию, Седогриву было всё труднее отказываться от сырого мяса и подавлять желание встать на четвереньки. А потом ещё и Коса Элуны благодаря хитросплетениям сюжета оказалась в Гилнеасе… впрочем, о Косе мы уже говорили буквально в предыдущей статье, так что в этой статье лучше сконцентрируемся на других вещах.

Итак, перед самым Катаклизмом в Гилнеас, столицу Гилнеаса (Это как Лордерон, столица Лордерона и Штормград, столица Штормграда) ворвались огромные полчища воргенов, которые почуяли скорые изменения в сюжете. Воргенов оказалось так много, что горожан пришлось эвакуировать. Однако когда эвакуация была завершена, произошло землетрясение, в результате которого побережье Гилнеаса и Стена Седогрива подверглись масштабным разрушениям. Отрекшиеся, которые только и ждали возможности ворваться на забытый Титанами полуостров, немедленно пошли в атаку. Через пролом в Стене поганища, распространители чумы и пехота из Подгорода сумели проникнуть в Гилнеас, приступив к планомерному завоеванию. Что они там нашли такого ценного – загадка, ведь Гилнеас уже давно не был таким процветающим, как раньше. Несмотря на это, сценаристам нужно было как-то обосновать присоединение этого королевства к Альянсу Штормграда, причём без особых мудрёностей.

Пока отрекшиеся нападали и с суши, и с моря, жители Гилнеаса были вынуждены заниматься исключительно эвакуацией. Им приходилось бежать и от диких воргенов, и от разбушевавшихся стихий, и от нежити. А когда некоторые из них сами превратились в воргенов, хоть и сохранивших свой разум благодаря снадобью королевского алхимика Креннана Аранаса, бежать пришлось ещё и от солдат лордов-воргеноненавистников. К счастью, в это же самое время король Седогрив пытался взять ситуацию в свои лапы. Череда невзгод, обрушившаяся на его страну, подтолкнула короля к давно уже назревшему решению – помириться, наконец, с лордом Краули и его сторонниками, вдохнув тем самым в жителей королевства надежду. К сожалению, совершить это примирение удалось слишком поздно. К тому моменту, как ночные эльфы провели Ритуал Равновесия с использованием Косы Элуны и сделали почти всех обращённых гилнеасцев вменяемыми, королевство уже было практически полностью разорено и захвачено отрекшимися.

Спустя некоторое время и некоторое же количество жизнеутверждающих речей, Генн Седогрив и Дарий Краули повели гилнеасцев отвоёвывать столицу. Решительная атака разумных воргенов и людей Гилнеаса застала отрекшихся врасплох, однако во время сражения принц Лиам был случайно убит Сильваной, целившейся в Седогрива. Хотя, если учесть её сверхъестественную меткость, она вполне могла целиться именно в Лиама, рассчитывая деморализовать нападавших. После этого отступающие из города отрекшиеся начали забрасывать улицы бочками с чумой – своим самым мощным оружием, которое как раз берегли на крайний случай. С чумой гилнеасцы уже ничего поделать не могли, так что им пришлось снова эвакуироваться. Лорд Краули же остался прикрывать отступление и просто портить нежити всю малину, какую только возможно, наскоро организовав Освободительный фронт Гилнеаса. Остальные жители Гилнеаса тем временем с боем прорвалась к побережью, где их ожидали спасительные корабли из Дарнаса. Погрузившись на них, Генн Седогрив, его уцелевшие члены семьи и подданные отправились на родину ночных эльфов. Вскоре, не без труда снова став частью Альянса, гилнеасцы влились в глобальную историю и большую азеротскую политику, однако… однако с этого момента их история превращается во что-то очень непонятное.

Дальнейшая судьба Седогрива и гилнеасцев

Ну, начнём по порядку. Во-первых, сам Гилнеас никто так и не стал заселять заново, хотя после штурма Подгорода армией Альянса такая возможность была. Да что там штурм Подгорода… ещё после низложения Гарроша Адского крика во время событий Mists of Pandaria Гилнеас вполне можно было занять – всё-таки стратегически важные порты совсем рядом с землями отрекшихся на дороге не валяются. Во-вторых, после уничтожения Тельдрассила Сильваной Ветрокрылой во время событий Четвёртой войны (именно так сейчас называется вся эта Битва за Азерот) гилнеасцы фактически лишились своего дома второй раз в истории. Сюжет и окружающий мир, однако, почти никак это не отметили – даже беженцы, ещё недавно спавшие прямо на улицах Штормграда, куда-то подевались. И в-третьих, Седогрив, как и его настрадавшийся народ, теперь играют роль фона. Например, последнее значимое для истории событие, в котором участвовали воргены, произошло в самом начале дополнения Legion. Тогда Генн Седогрив, руководствуясь жаждой мести, нарушил приказ короля Андуина Ринна и попытался разделаться с Сильваной раз и навсегда. Вместо этого он лишь уничтожил её надежду на многократное увеличение количества отрекшихся, но, как мы теперь знаем, планов королевы-банши это событие всё равно особо не нарушило.

Впрочем, непосредственно воргены из Гилнеаса сейчас занимают в истории Азерота примерно то же самое место, что дренеи или дворфы – они существуют и в составе Альянса время от времени что-то делают. У них есть свои квесты, небольшие личные истории и прочие приятные вещи. Но вот Седогрив… Что касается Генна Седогрива, то он, внешне оставаясь тем же самым мощным стариком, что и всегда, внутренне очень сильно изменился со времён Второй войны. Кажется, что он сохранил в себе только в целом довольно сердитый нрав и вспыльчивость, а вот хитрость и талант политика разглядеть в промежутках между произнесением пафосных речей о жертве во имя защиты Альянса и гневными тирадами по поводу решений Андуина уже не получается. Куда делся тот настойчивый и местами жестокий король, что планировал отхватить кусок соседней страны, плевал на союзников ради блага своего королевства и был готов пожертвовать частью своих подданных, потому что верил в то, что это правильно? А кот его знает! Сейчас Седогрив, который мог бы стать полноценным наставником Андуина в политических вопросах, является, скорее, ворчливым фоновым персонажем, который даже возразить-то молодому королю толком не может. Так, поругается немного, скажет пару слов про верность Альянсу, который так и не помог ему вернуть Гилнеас, да вновь скроется где-то в сюжетной дыре до поры до времени. Вот так и получается, что Седогрив тот же самый, но какой-то совсем другой. Грустно ли это? Возможно. Но посмотрим, что там будет дальше – всё-таки воргены, в отличие от пандаренов Тушуй, пока что не собираются пропадать надолго.

Ну, и на этом статья о Седогриве и Гилнеасе подходит к концу. Если вы считаете, что некие важные части всей этой истории были упущены, или же вы с чем-то не согласны – пишите об этом в комментарии. Так будет куда веселее. А теперь… доброго вам вечера и до встречи в новых рассказах!

Штуки под конец. Титры там, вот это всё. Сначала авторы картинок:

1. Peter C. Lee

2. Ludo Lullabi

3. J. Axer

4. Glenn Rane

5. Wei Wang

6. Kim Tae Kyeong

7. Arthur Bozonnet

8. John Polidora

https://vk.com/kotbaiunlair

А началось всё с друидов…

Как и многие плохие вещи в Азероте, проклятие воргенов возникло по вине друидов. И хотя друиды совухи в данном случае вроде бы и не при чём, они точно стояли где-то поблизости, когда трагические события происходили, и это означает, что сова, как обычно, виновата во всём. Просто держите этот факт в голове, ведь дальше мы к нему не вернёмся.

Итак, началось всё во времена после Великого Раскола, когда страсти немного поутихли, однако войны, как и заведено в мире военного ремесла, даже и не подумали прекращаться. Интересует же нас одна конкретная война, которая произошла в северном Калимдоре – Война Сатиров. В подробности этой войны мы углубляться не будем, потому что статья-то не про сатиров и даже почти не про эльфов, однако несколько событий, произошедших в те времена и связанных непосредственно с воргенами, рассмотреть нужно.

Первое из этих событий – обнаружение ночными эльфами невероятного тактического манёвра, который в итоге позволил им победить сатиров. Речь идёт о возможности будить друидов, находящихся в Изумрудном сне, чтобы те помогали защищать святыни калдорай от врагов. Будучи разбуженными, друиды действительно оказались серьёзным преимуществом во время боевых действий, но вместе с этим они также принялись изучать новые возможные облики, потому что облик медведя уже всем наскучил, а облик совуха… ну, скажем так, быть толстой прямоходящей совой всерьёз мало кому тогда нравилось. Но вернёмся ближе к теме рассказа. В какой-то момент группе друидов удалось наладить природную связь с полубогом-волком Голдринном, который даровал своим новым последователям возможность принимать облик (кто бы мог подумать) волка. Друиды-волки очень быстро проявили себя как яростные и неудержимые бойцы, однако их жертвами, увы, стали не только сатиры. И вот здесь мы переходим ко второму интересующему нас событию.

Полубог Голдринн всегда отличался слишком уж свирепым нравом, поэтому и друиды, которые вобрали в себя часть его сущности, тут же позабыли о том, что такое сдержанность. Превращаясь в волков, они переставали понимать, кто друг, а кто враг, поэтому на всякий случай делали «кусь» (зачастую со смертельным исходом) вообще всем. Исключением являлись только другие друиды-волки, но лишь по той причине, что они пахли как члены стаи, а значит, в «кусях» не нуждались. И мало того, что друиды-волки рвали союзников на части при первой же возможности – некоторых из них они заражали каким-то необъяснимым бешенством, из-за чего несчастные вскоре превращались в сумасшедших волков и начинали кусать ещё больше сородичей. Ночных эльфов, понятное дело, такие расклады не устраивали, так что они решили как-нибудь повлиять на ситуацию. Хотя, если точнее, они решили спихнуть проблему на Малфуриона Ярость бури, ведь он уже тогда был верховным друидом. Здесь мы, кстати, вплотную подбираемся к третьему интересующему нас событию.

Малфурион и все прочие друиды, кроме друидов-волков, которых, понятное дело, спрашивать не стали, пришли к простому выводу – изучение звериных обликов нужно ограничить, а распоясавшихся почитателей Голдринна нужно приструнить. Для того же, чтобы вся эта ватага друидов под началом Малфуриона хоть как-нибудь называлась и имела какую-нибудь внутреннюю структуру, был создан специальный друидский орден под названием Круг Кенария. К сожалению, об осведомлённости Кенария относительно наличия у него какого-то круга в тот период времени история умалчивает. Как бы то ни было, сначала Круг Кенария попытался просто запретить друидам-волкам превращаться в волков. Это не помогло, потому что тогда друиды-волки не были бы волками, да и сатиры всё ещё наседали на эльфов, вызывая у почитателей Голдринна острый зуд пониже спины и желание поскорее ворваться в какую-нибудь битву.

Осознав всю тщетность увещеваний (в основном из-за того, что многие друиды-волки к этому моменту уже совсем одичали и убежали в леса выть на луну), Малфурион в итоге решился перейти к более активным действиям. Вооружившись Косой Элуны — артефактом, созданным из Посоха Элуны и Клыка Голдринна, Малфурион открыл врата в Изумрудный сон и спрятал там бешеных коллег от греха подальше. Происхождение Косы Элуны, кстати говоря, само по себе интересно, ведь изначально её создали для того, чтобы обуздать ярость друидов-волков, однако вышло так, что конфликтующие между собой энергии Элуны и Голдринна породили первого на свете воргена. Малфурион же поместил в Изумрудный сон уже не просто друидов, а именно воргенов, ведь порождённое Косой проклятие стало очень быстро распространяться. Верховный друид надеялся, что во Сне воргены самостоятельно отыщут вкусно пахнущее дерево под названием Дарал’нир и впадут в спячку, убаюканные его неслышимой песнью. Но воргенов, как вы понимаете, ждала совсем иная судьба.

Аругал и пробуждение воргенов

После своего заточения в Изумрудном сне некоторые воргены не растерялись и действительно принялись спать изо всех сил, как и хотел Малфурион. Другие же, особо буйные экземпляры, принялись носиться по просторам Сна как умалишённые, кусая за попы эфемерных оленей и распугивая робких лесных дриад. В те редкие моменты, когда дикие воргены умудрялись просочиться в Азерот, они нередко наводили страх на мирные деревни, жители которых даже и не думали, что на свете бывают такие опасные фурри. Но несмотря на то, что воргены довольно активно убегали из Сна, их проклятие так и не получило широкого распространения. Это произошло из-за того, что воргены ни разу не покидали Сон массово, а те единицы, что всё же оказывались в Азероте, обычно предпочитали поедать свою жертву или хотя бы разрывать её в клочья ради развлечения. Случайных укусов или царапин почти никогда не случалось, поэтому и воргены долгое время оставались скорее страшной сказкой, а не полноценным ужасом, подстерегающим путников по ночам. Ситуация кардинальным образом поменялась, когда в дело вступили король Гилнеаса Генн Седогрив и его придворный маг по имени Аругал.

Произошло это уже в относительно новое время. Война сатиров давно кончилась, а про воргенов все как следует забыли, кроме них самих. На просторах Восточных королевств тем временем как раз бушевала Третья война и даже Гилнеас, укрытый от бед гигантской Стеной Седогрива, переживал не лучшие свои времена. Нежить, наводнившая Лордерон, не могла пробраться через Стену, однако своими завываниями сильно портила нервы как народу Гилнеаса, так и королю Седогриву, который из-за этого никак не мог сосредоточиться и подумать над тем, как ему сделать Гилнеас великим снова. А ведь король и без нежити испытывал серьёзные затруднения. Он уже отвернулся от союзников по Альянсу, настроил против себя часть граждан Гилнеаса, чьи владения оказались по ту сторону Стены, и тут ещё внезапная чума Плети у самых границ. В конце концов Седогриву это надоело и он отправил крупный отряд на зачистку Серебряного бора от бродячих мертвецов. Отряд, увы, сразу же попал в серьёзную передрягу, столкнувшись с крупными силами Плети. Генн Седогрив тем временем мог лишь стоять на вершине своей гигантской Стены и смотреть на то, как его верных подданных пожирают вурдалаки. «Аругал, друг мой», — сказал тогда король, — «сделай уже с этим что-нибудь!». И Аругал сделал. Да сделал так, что мало не показалось никому.

Архимаг Аругал уже давно изучал загадочных существ, которые были подобны волкам, но ходили на двух задних лапах. За время своих исследований он даже нашёл способ добраться до Изумрудного сна, откуда приходили эти волкоподобные создания, и приоткрыть завесу, что позволило бы обитателям Сна проникнуть в Азерот. Сделать это было очень сложно, к тому же в волколюдях (а если точнее, то в волкоэльфах) без труда угадывалось хаотично-злое мировоззрение, о чём архимаг сразу предупредил Седогрива. Седогрив, однако, был настроен решительно – он должен был защитить Гилнеас любой ценой, и если Аругал мог ему в этом помочь, то помощью этой король намеревался воспользоваться. Вскоре архимаг, всё ещё полный сомнений, взялся за ритуал. Он ходил туда-сюда, размахивал руками и выкрикивал слова силы, что выглядело бы потешно, если бы у Аругала ничего не получилось. Но у него, к сожалению, получилось даже лучше ожидаемого. Завеса между Сном и Азеротом приоткрылась так хорошо, что в Серебряном бору очутилась добрая половина вообще всех существующих на тот момент воргенов.

Первым делом, повинуясь мысленным приказам Аругала, воргены взялись за нежить, которой теперь можно было лишь посочувствовать. Понимая, что люди-волки рвут их уж слишком эффективно, вурдалаки самостоятельно сообразили, как им совершить тактический манёвр, именуемый «паническим бегством в заросли». Воины Гилнеаса, находившиеся в это время за Стеной, начали было ликовать, однако вскоре поняли, что воргены не собираются останавливаться на достигнутом. Не имея вариантов получше, воргены набросились на гилнеасцев и принялись убивать их, всё сильнее впадая в бешенство от запаха свежей крови. Видя со своей верхотуры всё это безобразие, король Седогрив приказал уцелевшим бойцам немедленно возвращаться за Стену, и тем самым он, ещё не осознавая этого, впустил проклятие воргенов в свою страну.

Что до Аругала, то он решил самостоятельно устраниться из политики Гилнеаса, сойдя с ума. По какой-то причине его очень сильно впечатлил тот факт, что он не смог контролировать воргенов до конца, а устроенное ими под Стеной Седогрива побоище только подлило масла в огонь. Не в силах выдержать гнёт собственных мыслей, Аругал покинул Гилнеас и по какой-то причине пошёл прямо к воргенам, которые также по какой-то причине приняли его за своего. Мало того, воргены отдали себя во власть Аругала, полагая, что сумасшедший волшебник найдёт хорошее применение их жизням. После этого Аругал по какой-то причине занял пустующую крепость неподалёку от Стены Седогрива, которая в будущем стала называться Крепостью Тёмного клыка. Если же вам кажется, что в этой истории с безумием Аругала слишком уж много «по какой-то причине», то лучше сразу держитесь за стулья, потому что дальше больше. В крепости Аругал сошёл с ума ещё сильнее и возомнил себя отцом воргенов. Да, по какой-то причине. Также он начал увлекаться тёмной магией, хотя раньше он ею, будучи архимагом Кирин-Тора, не интересовался. И вы знаете, почему это произошло. Но давайте лучше перейдём к следующему разделу, а тронувшегося Аругала и его удивительную мотивацию отложим ненадолго в сторонку.

Воргены в лесу и дальнейшая судьба Аругала

После рассказа о злоключениях Гилнеаса и освобождении воргенов лучше всего снова перебраться в тенистые леса северного Калимдора, ведь именно там история бывших друидов-волков получает дальнейшее развитие.

Итак, за прошедшие с окончания Войны сатиров столетия ночные эльфы сильно изменились – как минимум стоит обозначить их участие в Третьей войне, завершившейся на склонах горы Хиджал, а также дружеские отношения с Альянсом Штормграда. И несмотря на то, что сатиров к этому времени осталось совсем немного (хотя и достаточно для того, чтобы игроки могли фармить на них ткань), в Осквернённом лесу по-прежнему творились какие-то непотребства. Ордену Часовых, созданному жрицей Тирандой, периодически приходилось зачищать земли своих предков от разной рогатой нечисти, а в один прекрасный летний день эта задача легла на плечи часовой по имени Велинда Песнь звёзд. Получив ответственное задание, Велинда тут же отправилась молиться Элуне в одно из многочисленных святилищ, разбросанных по всему северному Калимдору. И там Велинда получила в ответ на свою молитву (по крайней мере, ей так показалось) необычное оружие, сильно смахивающее на старый волчий клык, привязанных к палке – это была Коса Элуны. Велинда быстро выяснила, что Коса позволяет ей вынимать из Изумрудного сна воргенов и отдавать им простые приказы. Вскоре после этого в голове часовой родилась прекрасная идея – она подумала, что воргены помогут ей очистить леса от демонов.

Навызывав немного воргенов, Велинда радостно разделила их на стаи с вожаками и отпустила погулять в лес. Тогда-то воргены и распоясались. Вместо того, чтобы охотиться на демонов, они начали драться между собой, пытаясь выяснить, какая же стая самая сильная и свирепая. Некоторые стаи и вовсе куда-то пропали, окончательно вогнав Велинду в ступор. Вскоре эльфийка поняла, что это Коса самовольно переносит воргенов из Сна и обратно, а также просто по Азероту, но вот что нужно предпринять по этому поводу, ей было совершенно неясно. Сначала Велинда попыталась найти какие-нибудь записи о воргенах в Дарнасе, однако там их не оказалось. Тогда часовая обратилась за помощью к сценаристам, которые быстренько организовали ей слух о маге по имени Аругал, который уже имел опыт по вызыванию воргенов в Азерот. И вот, вооружённая этим слухом, Велинда отправилась в Восточные королевства.

Добравшись до Сумеречного леса с помощью гоблинского корабля и удачного стечения обстоятельств, Велинда вдруг осознала, что Коса, которую она всё это время таскала с собой, не намерена просто так лежать в инвентаре. Дело в том, что это глупое артефактное создание приманивало воргенов к своему владельцу, а так как часовая не была Аругалом или могучим воргеном, то это означало, что за ней уже выехали. И действительно – вскоре откуда-то из-за деревьев эльфийка услышала волчий вой, предвещавший её погибель. В ужасе Велинда попыталась спрятаться в шахте, которая внезапно оказалась поблизости, но воргены всё-таки успели её настигнуть. Однако перед тем, как фурри удалось-таки отведать эльфийского мяса, Велинда выронила факел, который упал прямо на динамит, почему-то валявшийся рядом без всякой упаковки. Упавший факел поджёг фитили, а динамит, созданный каким-то весьма умелым инженером, взорвался с силой целого отряда гоблинских подрывников, унося с собой жизни нескольких воргенов и самой Велинды. Коса Элуны, таким образом, оказалась под завалом в шахте вместе с останками своей уже бывшей хозяйки.

Понравилось ли Косе лежать под кучей камней – этого никто не знает, но не из-за того, что Коса слишком вежливая, а из-за того, что она вещь и разговаривать не умеет, хоть и обладает подобием разума, как разбойники в WoW Classic. Ну, а тем временем бывший архимаг Аругал в Серебряном бору безвылазно торчал в своей полуразрушенной крепости и ждал развития сюжета. Развитие сюжета и правда вскоре пришло к нему, хоть и с недобрыми намерениями. Группа странствующих героев, руководствуясь исключительно алчностью, ворвалась в Крепость Тёмного клыка и положила конец отсутствующим амбициям Аругала и его жизни. Так бы его история и закончилась, но... но вышло дополнение Wrath of the Lich King, в котором для Аругала нашлось тёплое местечко.

Воргены в холмах и возвращение Косы

Когда Король-Лич пробудился и понял, что после его активных действий Нордскол заполонят бродячие герои, он решил расставить для этих героев несколько ловушек, которые смогли бы их задержать. Одной из таких ловушек стал дух Аругала, доставленный в местность, называемую Седыми холмами и применённый по прямому назначению. Даже став нежитью, Аругал не смог избавиться от своей зависимости – он хотел плодить воргенов снова и снова до тех пор, пока весь мир не начнёт носить фурсьюты из страха и благоговения перед шерстистыми владыками. Артас, зная об этой мании, просто позволил Аругалу превратить всё человеческое население Седых холмов, которое там вообще непонятно откуда взялось, в воргенов, почитателей воргенов или в мясо для воргенов. Получилось относительно успешно. Созданный Аругалом Культ Волка быстро захватил Седые холмы, однако долго не продержался, ведь герои, просто следуя за квестовыми маркерами, отыскали убежище Аругала и в очередной раз укокошили его, положив конец распространению проклятия воргенов в Нордсколе. После этого Аругал ещё разок появился в Крепости Тёмного клыка, но, скорее, в виде отсылки, потому что его история, в общем-то, завершилась. История воргенов же, напротив, начала становиться всё более интенсивной.

Спустя какое-то время после взрыва в шахте, именуемой Погибелью Роланда, власти Темнолесья решили разобрать завал и возобновить добычу руды. В шахту были посланы несколько человек, и среди них оказался щуплый пугливый парень по прозвищу Трясунчик. Во время работ Трясунчик наткнулся на рукоять Косы Элуны и, конечно, тут же её схватил. Эта удивительная находка, как вы догадываетесь, ни к чему хорошему не привела, потому что Коса первым делом начала приманивать к себе воргенов со всего Сумеречного леса и даже прямиком из Изумрудного сна. Вскоре на рабочих в Погибели Роланда напали воргены, а Трясунчик, в панике выронив Косу, ретировался. Трясунчик не мог позволить себе погибнуть, ведь в будущем ему предстояло стать самым настоящим квестовым НПС… впрочем, это уже дело десятое, поэтому вернёмся к Косе.

Оставшись лежать на залитых кровью камнях, Коса Элуны вскоре угодила в руки (или лапы, тут как посмотреть) членов Культа Волка. Но не они одни хотели завладеть Косой – из проклятой башни Каражан на поиски артефакта выехал спецотряд Тёмных всадников, которые как раз подыскивали обновку для своего подземного хранилища. Вы думаете, это всё? Ну уж нет! В эту историю, помимо всех прочих действующих лиц, оказались замешаны жрец Ревил Кост и верховный маг Карлейн, которые преследовали Культ волка, а также агент ШРУ по имени Бринк, целью которого были уже сами Тёмные всадники, повадившиеся похищать артефакты откуда ни попадя. Может показаться, что всё это является началом масштабной истории, полной приключений и неожиданных сюжетных поворотов, но нет, страсти вокруг Косы довольно быстро улеглись. Члены Культа Волка почему-то даже не стали покидать шахту Погибель Роланда, где с ними расправился Ревил Кост. Туда же этот невероятно удачливый жрец заманил и Тёмных всадников, которые не стали тянуть ферал-друида за хвост и сразу устроили небольшую заварушку, в результате которой Коса оказалась в руках агента ШРУ. После этого агент Бринк просто отдал Косу ночным эльфам, завершая эту до странности не впечатляющую историю. Коса же, таким образом, благополучно оказалась там, где и начинала свой путь – в руках калдорай.

Воргены Гилнеаса и сила Косы

Ещё до того, как Коса попала в руки Бринка, в Гилнеас инкогнито прибыла небольшая делегация эльфов прямо из Дарнаса. Появление калдорай было вызвало участившимися слухами о том, что проклятие воргенов в землях короля Седогрива так сильно цветёт и пахнет, что уже добралось до него самого. Слухи оказались правдой – Генн Седогрив действительно в какой-то момент стал воргеном, однако разума не утратил, как это происходило в большинстве других случаев заражения. Видя в Седогриве возможность укротить проклятие воргенов, лидер эльфийской делегации, Белриса Звёздный ветер, предложила королю свою помощь в сдерживании его лохматой ипостаси. Не видя причин отказываться, король Седогрив согласился на помощь и с тех пор успешно скрывал свой недуг от подданных и даже от родного сына. Увы, но даже несмотря на полную поддержку короля и заинтересованность Белрисы в обуздании древнего проклятия, дело очень долго не могло сдвинуться с мёртвой точки, а тем временем диких воргенов в лесах становилось всё больше. Эта ситуация не получала своего развития до тех пор, пока не начался вызванный Смертокрылом Катаклизм и сценаристы не взялись, наконец, за историю новой играбельной расы – воргенов.

Незадолго до падения Стены Седогрива из-за Катаклизма, в Гилнеас доставили Косу Элуны, которую, как считали друиды, можно было использовать для восстановления баланса между яростью и разумом в душах воргенов. К сожалению, просто так взять и использовать Косу не получилось – ну, вы знаете, там как раз начались землетрясения, бури и вторжения отрекшихся, поэтому гилнеасцы были заняты банальным выживанием. В какой-то момент Косу даже похитили следопыты Сильваны, однако эта диверсия так ни к чему и не привела, потому что артефакт в итоге всё равно оказался там, где ему следовало оказаться для развития сюжета. Вдаваться в подробности того, что происходило тем временем в Гилнеасе, мы тут не станем, ведь это тема для другой статьи, а эта и без того достаточно длинна. Тем не менее, и кульминация сюжетной линии с Косой Элуны, и кульминация линии с враждой между жителями Гилнеаса, произошли в одном и том же месте. И в этом же месте завершился на данный момент сюжет одного из первых воргенов, друида Ралаара, который стал вожаком для тех, кто отказался приручать своего внутреннего зверя, отдав предпочтение беготне по лесам, завываниям в сторону луны и покусыванию случайных прохожих за мягкие места. Если совсем вкратце, то Ралаар погиб, так и не сумев остановить нечестивый, по его мнению, ритуал равновесия с использованием Косы.

Итак, несмотря на вмешательство следопытов Сильваны и воргенов, наотрез отказывающихся дружить со своей головой, ритуал равновесия, затеянный Белрисой, прошёл удачно. Многие жители Гилнеаса, ставшие жертвами проклятия воргенов, сумели не только примириться с собой и своей новой жизнью, но ещё и понять, что на фоне вторжения нежити старая вражда между сторонниками короля и сторонниками мятежного лорда Краули уже ничего не значит. Король Седогрив, кстати говоря, даже решился открыть свою тайну подданным, а те в ответ поддержали его, заявив, что они и сами-то уже почти все обратились в воргенов. Так между воргенами Гилнеаса воцарился мир. Увы, этого нельзя сказать о самом Гилнеасе, ведь отрекшиеся и не думали никуда уходить.

Вскоре, выступив единым фронтом под началом своего короля, гилнеасцы быстро, решительно… покинули свою родину на эльфийских кораблях. Отбить столицу они, к сожалению, не смогли, потому что ситуация в стиле «либо пиррова победа, либо ничего», не устраивала Седогрива. К тому же Сильвана самым злостным образом убила его сына, отбивая у старого короля всякую тягу к ведению боевых действий. И вот, не без труда вырвавшись из оккупированного и опустошённого Гилнеаса, король Генн Седогрив и его подданные отправились прямиком в Дарнас и в Альянс. Что же касается других воргенов, то некоторую их часть снова заперли в Изумрудном сне, а другую, более дикую, чем обычно, оставили бродить по лесам. Может быть, к ним тоже когда-нибудь вернётся разум и они станут достойными членами общества. Либо они просто откажутся снимать свои фурсьюты хоть иногда и продолжат заниматься всем этим безобразием, которым обычно занимаются им подобные, собираясь в стаи. Тогда, конечно, ситуация вырисовывается довольно-таки печальная. Впрочем, это уже совсем другая история.

Ну, и на этой жизнеутверждающей ноте рассказ о воргенах подходит к своему логическому завершению. Как и всегда, если вы считаете, что пропущен важный кусок лора, то обязательно пишите о нём в комментах – это будет познавательно. Ну, а теперь доброго вам вечера и до встречи в новых рассказах!

Напоследок титры. Сначала авторы картинок:

1. Raymond Swanland

2. Peter C. Lee

3. J. Axer

4. Oxana Che

5. Peet Cooper

6. J.B. Van Harmontt

7. Glenn Rane

8. Mira Dzhantova

https://vk.com/kotbaiunlair

Хранители и титанорождённые

Начиная процесс очищения Азерота от Древних богов и их выделений (в тему выделений мы, как обычно, углубляться не будем), Титаны первым делом набрали немного ресурсов самой же очищаемой планеты – камней, земли и железа. Из этих материалов они сначала сотворили Хранителей, которым вскоре предстояло повести за собой армии титанорождённых. Каждый из Хранителей был наделён частицей могущества кого-то из Титанов – так Пантеон мог сражаться против Древних богов, не участвуя в сражениях персонально.

Хранители Ра-ден и Один получили свои силы от старейшего Титана, Аман’тула, поэтому их можно считать первыми среди равных. Аркедас получил знания о земле и минералах, а также секреты изначального кузнечного дела, созданного Каз’горотом. Торим и Ходир получили свою силу от Голганнета – один из них стал повелевать громом и молниями, а второму досталась власть над ветрами и морозами. Фрейя в беседах с Эонар постигла тайны жизни и растений, произрастающих в упорядоченных мирах – благодаря этому Титаны могли быть уверены, что Азерот не превратится в истерзанную стихиями пустыню после того, как титанорождённые победят. Норганнон поведал Мимирону и Локену секреты магии и знания о силовых линиях, проходящих под поверхностью земли. И ещё о том, как эти силовые линии можно использовать. И наконец, Агграмар даровал свою решимость и боевые умения Тиру, чтобы тот стал надёжным защитником Хранителей и всего Азерота.

Когда все необходимые Хранители были изготовлены и наделены должным пафосом, Каз’горот вновь взялся за молот – рядовые бойцы Хранителям тоже были очень нужны, иначе кто бы сражался с бесчисленными порождениями Древних богов? Титанорождённых из-под молота Каз’горота вышло предостаточно. Среди них были и железные великаны, и каменные колоссы, и очень похожие на Хранителей создания – одни были способны отважно сражаться, подобно Агграмару, другие же могли поливать врагов молниями или преобразовывать землю Азерота, чтобы возводить укрепления и восстанавливать тела других титанорождённых. После того, как вся армия была готова и укомплектована, Пантеон расставил свои фигурки в северных областях Чёрной империи Древних богов. Так началось упорядочивание Азерота.

Хранители и покорение стихий

Армия Пантеона, ведомая Хранителями, начала войну с решительного наступления. Считается, что титанорождённые первым делом уничтожили множество чёрных храмов и перебили целую кучу акиров, однако по меркам Азерота целая куча может быть и десятком. Как бы то ни было, потери вынудили Древних богов действовать. Они позвали на подмогу порабощённых ими повелителей стихий, а сами принялись копить силы, извергая их из своих склизких недр.

Стихии обрушились на армию Титанов именно так, как им и полагается – хаотично, без всякого порядка, но весьма внушительно. Не желая иметь дело сразу со всеми стихиями, Хранители решили разделить войска и сразиться с каждым повелителем элементалей по отдельности – благо, в те времена повелители были достаточно наивны, чтобы попасться на такую простую уловку.

Тир и Один вместе выступили против Рагнароса, который поливал их металлические тела огнём и орал что-то насчёт насекомых. Оба хранителя оказались достаточно жаропрочными, и в результате Рагнарос в ужасе забился обратно под камень, из-под которого и выполз. Тем временем Аркедас и Фрейя дали отпор Теразан. Мать-Скала оказалась умнее неудержимого Рагнароса, поэтому забилась под камень ещё в самом начале боя, чтобы оттуда, чувствуя себя безнаказанной, посылать в бой всё новых и новых элементалей. В ответ на это Хранители применили свои умения, дарованные им Титанами – Аркедас сделал стены убежища Матери-Скалы хрупкими, а Фрейя прорастила в них корни, которые обрушили сооружение Теразан прямо ей на голову. Две стихии были укрощены, однако оставалось ровно столько же.

Втроём Хранители Ходир, Торим и Ра-ден обрушились на повелителя ветра Ал’акира, отвечая на его молнии и ураганные ветра взаимностью. Сила трёх Хранителей оказалась настолько велика, что владыка воздушных элементалей забрался на самую высокую гору Азерота, где вскоре был побеждён, крайне удивлённый, что кто-то повелевает стихиями ещё лучше него, хотя он сам и есть стихия. Последней же стихией, которую следовало укротить, был Нептулон, безуспешно пытавшийся затопить всё вокруг. Хранители Локен и Мимирон вместе обратились против Нептулона, используя в бою против него Тайную магию и хитрость. Могущественными чарами Локен заморозил воинство повелителя водных элементалей, а когда сам Нептулон попытался дать дёру, Хранитель Мимирон поймал его в мастерски изготовленную ловушку. Таким образом, все стихии Азерота были укрощены. Тем не менее, избавиться от стихий насовсем было невозможно, и Хранители это знали. К счастью, у них под боком была титанорождённая Хелия, которая по какой-то причине умела создавать иные пласты мироздания. Хелия сотворила царство элементалей для каждой стихии и привязала их все к Азероту. После этого армия Пантеона смогла уже, наконец, сразиться с настоящим врагом.

Хранители и ничего особенного

Победив элементалей, Хранители решили, что тактика и стратегия им не нужны, поэтому вместо того, чтобы устранить сначала Йогг-Сарона и закрепиться на севере Азерота, они повели титанорождённых прямиком к сердцу Чёрной империи, где во всей своей красе возвышался И’Шарадж. Конечно, Древние боги могли запросто окружить Хранителей и забросать их своими порождениями, но они по какой-то причине предпочли сидеть каждый в своём уголке и продолжать копить силы.

И пока остальные Древние боги не делали ничего, Хранители надвигались на И’Шараджа. Он отправлял навстречу Хранителям бесчисленные легионы своих рабов, но те всё равно продолжали надвигаться, как будто заранее знали, что по сюжету им предстоит победить. Тогда И’Шарадж применил своё сильнейшее оружие – зловещий шёпот, транслирующийся прямо в голову любому мыслящему созданию. Увы, титанорождённые как раз были из такого рода созданий. Услышав шёпот Древнего бога, они изрядно струхнули, ведь раньше им никто прямо в голову не говорил. И хорошо ещё, что в это самое время за происходящим наблюдал Аман’тул. Старейший из Титанов уже заметил, как И’Шарадж тайком пытается манипулировать его фигурками, поэтому начал действовать без промедлений. В данной ситуации требовался умный и неожиданный шаг, но Аман’тул просто выдрал Древнего бога из планеты с мясом, вызвав вздох удивления у всех других Титанов. Удивление, однако, вскоре сменилось разочарованием, ведь уничтожив тело И’Шараджа, Аман’тул также нанёс вред Азероту. Учитывая открывшуюся правду, Титаны и Хранители решили в дальнейшем вести себя осмотрительнее.

«Осмотрительнее» в понимании Хранителей означало, что они будут делать всё то же самое, что и в случае с И’Шараджем, но уже без вмешательства Титанов. И против К’Туна с Н’Зотом эта хитроумная стратегия действительно сработала – Хранители успешно подавили их обоих грубой силой, и это позволило им засунуть Древних богов в специальные хранилища, запечатанные Локеном. Йогг-Сарон же, в отличие от своих собратьев, почему-то отказался так просто сдаваться.

Пользуясь тем фактом, что убивать его не собираются, Йогг-Сарон вновь и вновь забрасывал титанорождённых своими мерзостными порождениями, пока где-то вдалеке не замаячила тень победы. Тогда-то в дело и вступил Хранитель Один. Он громко и отчётливо приказал Локену напустить на врагов морок, а потом бросился в атаку, подавая остальным Хранителям пример. В этот момент рабы Йогг-Сарона растерялись, так как чары Локена действительно сработали, и вскоре этот манёвр принёс титанорождённым победу. Конечно, Древние боги не были побеждены окончательно, а темницы лишь отсрочили их возвращение, но Хранители, ещё не зная этого, праздновали победу. Азерот был более-менее очищен, никакие горы истекающей гноем плоти на нём не громоздились, а земля только того и ждала, чтобы её кто-нибудь преобразовал и засеял семенами жизни.

Хранители и реконструкция планеты

Очистив Азерот от тех, кто мог бы им помешать, Хранители и титанорождённые взялись за вторую основную задачу, которую вложили в них создатели – они принялись медленно, но верно преобразовывать планету. И первым делом они взялись за огромную лужу крови, которая осталась на месте выдернутого И’Шараджа – из-за неё одной все усилия по изгнанию Древних богов могли пойти прахом. Создания Титанов, повелевающие землёй, укрепили берега лужи и залатали прореху, из которой вытекало всё больше крови. Сама лужа осталась на месте, но она уже не увеличивалась и жизненные силы Азерота также никуда больше не утекали. После этого оставались только избытки Тайной магии, которые собирались в вихри и грозились организовать небольшую магическую бурю – с этим быстро разобрались Локен и его самые умелые чародеи. Вскоре лужа крови Титана из недр планеты получила название Источник Вечности, а на её берегах стали бурно развиваться загадочные формы жизни, но это уже другая история, поэтому вернёмся к теме Хранителей.

А Хранители в это время размышляли над тем, как ещё они могли бы способствовать развитию планеты и, соответственно, развитию Титана, спящего в её недрах. Вскоре Хранители Аркедас и Мимирон пришли к выводу, что Азероту срочно требуются особые машины, которые смогли бы собирать энергию из космоса, а потом передавать её куда следует. Всего таких машин Хранители собрали две. Одну из них назвали Кузней Воли, а другую – Кузней Созидания, причём первую создали значительно раньше второй.

Кузню Воли решено было разместить в северных областях Азерота – как раз в том самом месте, где ранее Хранители заточили Йогг-Сарона. Это была одна из самых безумных мыслей, которые когда-либо посещали головы Хранителей, однако темница Древнего бога в те времена считалась непроницаемой и сверхнадёжной, да и делать её содержимое рейдовым боссом тогда ещё никто не планировал. Хранитель Один лично руководил установкой Кузни Воли, а когда Титаны за его заслуги решили официально назначить его на руководящую должность, он взялся ещё и за строительство Ульдуара – огромного комплекса сооружений, который должен был защитить Кузню и не дать Йогг-Сарону вырваться на свободу. Кроме того, в Ульдуаре зачем-то начали складировать другие машины Хранителей, которые были поменьше Кузни Воли и большую часть времени служили обычными декорациями.

Объявив Ульдуар главной твердыней Хранителей в Азероте (по той причине, что других тогда и не было), Один сделал часть этой твердыни своими личными чертогами, заперся в них и принялся восседать на огромном троне, делая при этом вид, что очень пристально следит за всем, что происходит вокруг. Вскоре остальные Хранители последовали примеру Одина и также разместились в разных частях Ульдуара, чтобы оттуда следить за работой Кузни Воли и целостностью темницы Древнего бога. Следить за целостностью других темниц так же пристально никто почему-то не захотел.

Несмотря на то, что Ульдуар был построен и практически полностью автономен, Хранители не спешили возвращаться к преобразованию Азерота, хоть там и было ещё, чем заняться. Всё дело в Кузне Воли – с её помощью Хранителям уже не нужно было придавать планете облик самостоятельно, потому что за них это могли сделать новые титанорождённые, выкованные Кузней. Подобно Каз’гороту, Кузня самостоятельно вбирала часть жизненных сил Азерота, после чего вливала их в камень и металл, производя на свет самых разных существ. Так появились анубисаты, тол’виры, могу, врайкулы, земельники, механогномы, ледяные великаны и многие другие. Каждая группа титанорождённых, вышедших из Кузни Воли, несла на себе знак расположения кого-то из Хранителей – ледяные великаны, например, были любимчиками Ходира, а земельники неплохо ладили с Аркедасом.

Ра-ден и Кузня Созидания

Благодаря свежим помощникам Хранителей работа по преобразованию Азерота возобновилась. Земельники творили холмы, горы и пещеры, а когда на них пытался напасть кто-нибудь вроде бродячих каменных элементалей, то в дело вступали вооружённые до зубов врайкулы. Хранители же тем временем наблюдали за всем этим безобразием и радовались, ведь они могли продолжать сидеть на попе ровно и одновременно с этим выполнять свои прямые обязанности. Был, однако, один Хранитель, который считал, что необходимо сотворить и вторую Кузню, причём где-нибудь на юге, поближе к темнице К’Туна – этот Древний бог был не менее опасен, чем Йогг-Сарон, так почему бы не перестраховаться? И вот, желая построить аналог Ульдуара на юге, Хранитель Ра-ден взял с собой почти всех анубисатов, тол’виров и могу, а потом отправился с ними в долгий путь.

Дорога привела экспедицию Ра-дена в земли, которые в очень отдалённом будущем назовут Пандарией. Там повсюду валялись куски И’Шараджа, которые Аман’тул почему-то не уничтожил, а просто высыпал обратно в Азерот – может быть, он уже тогда знал, что в будущем Blizzard захотят хоть как-нибудь приплести к Пандарии Древних богов и не мог поступить иначе. Может быть, и Ра-ден тоже всё это знал, поэтому, отыскав неповреждённое сердце И’Шараджа, решил не уничтожать его, а положить в сундук, обосновав это тем, что Хранителям, вероятно, захочется взглянуть на него позже и как следует изучить. Впрочем, к вопросу сохранности сердца Древнего бога Ра-ден всё-таки подошёл ответственно. Вместе со своими помощниками он выстроил под землёй хранилище, снабжённое самыми передовыми охранными системами – именно там и должно было находиться сердце И’Шараджа, пока его не заберут слуги Титанов или, скажем, какой-нибудь помешавшийся на жажде власти орк. Оборонять же хранилище Сердца Ра-ден оставил могу – из всех титанорождённых только они внешне подходили к тематике дополнения Mists of Pandaria, поэтому ни о каких анубисатах речи даже не шло.

И вот, оставив позади добрую половину подчинённых, Ра-ден снова двинулся на юг. Там, среди каменистых пустошей, которые зарастут джунглями дальше по сюжету, и была построена Кузня Созидания, полностью идентичная своей северной сестре из Ульдуара. Точно так же, как и Кузня Воли, Кузня Созидания была наделена функциями подпитки жизненных сил планеты, перенаправления этих сил на создание титанорождённых, а также уничтожения всей жизни в Азероте просто на всякий случай. Предполагалось, что протокол пересоздания будет запущен в том случае, если Древние боги выберутся из своих темниц и снова примутся бушевать. Кстати, живое созвездие, известное под именем Алгалон Наблюдатель, служило своего рода предохранителем для системы пересоздания, однако сейчас речь не о нём.

Так вот, завершив строительство Кузни Созидания, а потом и крепости Ульдум, которая должна была её защитить, Ра-ден снова отправился в путь. Он не отважился построить Кузню прямо над темницей Древнего бога, как это сделал Один, но и оставлять К’Туна без присмотра Хранитель тоже не хотел. В результате южнее Ульдума, в Силитусе, появилась ещё одна крепость, названная Ан’Киражем – там Ра-ден разместил последних оставшихся в его распоряжении тол’виров и анубисатов в качестве стражи. После этого, с удовлетворением взглянув на результаты своей бурной деятельности, Хранитель Ра-ден отправился бродить по всему югу Азерота, желая своими глазами увидеть, как эти земли расцветут под руководством нового поколения титанорождённых.

Изумрудный сон и сотворение жизни

Кто-то из титанорождённых копал каналы для рек, кто-то был занят строительством колоссальных сооружений тут и там, а вот у Хранительницы Фрейи была совсем иная задача. Ей предстояло вырастить и развить жизнь во всём её многообразии, но в пределах возможного для рисователей текстур и моделей из Blizzard. Задача эта была непростой, однако жизнь в Азероте уже и так существовала, просто она была очень странной, бессмысленной и незначительной. Фрейя же хотела видеть повсюду бескрайние леса и болота, полные живности.

Первым делом Фрейя решила создать такое место, откуда она могла бы следить за развитием жизни и при необходимости задавать этому развитию желаемое направление. Материалом для замыслов Фрейи послужили сны Азерот – того самого Титана, которая и сейчас спит где-то там, в самой глубине. Из снов Азерот родился Изумрудный сон, представляющий собой иной пласт реальности, в котором поселились духи природы, не имеющие личности, отголоски душ всех живых и не очень существ, а также прочая загадочная чепуха, понять которую могут только друиды. Путешествуя как по тропам Изумрудного сна, так и вне их, Фрейя отыскала несколько мест, наполненных наибольшим количеством жизненной энергии – сейчас эти места известны как Низина Шолазар, Кратер Ун’горо и Вечноцветущий дол.

Фрейя бережно пестовала жизнь, зарождающуюся в избранных ею местах скопления энергии, и в какой-то момент там появились самые настоящие звери. Первые из этих зверей были переполнены необузданной силой природы, поэтому отличались от всех прочих своих сородичей хотя бы банальными размерами. Это были Дикие боги или, как их называют тролли, Лоа. Появившись на свет, Дикие боги принялись всюду ходить за Фрейей, резонно полагая, что она приложила руку к их возникновению. Фрейя была только рада такой компании, поэтому во время своего путешествия одаривала каждого Дикого бога заботой и вниманием, даже если он был крив мордой и гадок нравом.

Не одни только Дикие боги появились благодаря путешествиям Фрейи – некоторые бродячие элементали, которым удалось улизнуть, когда запечатывали измерение стихий, попали под действие энергии жизни и начали превращаться во что-то живое и весьма странное. Вскоре эти буквально пожёванные жизнью элементали превратились в самых первых протодраконов. Все они почти утратили связь со своими стихиями, однако цвет их шкуры и дыхание, которое могло быть как огненным, так и ледяным, по-прежнему намекали на истинное происхождение протодраконов. Фрейю и других Хранителей такое положение дел устраивало, ведь бывшие элементали стали частью природы, которую раньше захотели бы лишь уничтожить –они охотились ради пропитания, устраивали гнездовья и даже откладывали яйца, порождая новых протодраконов. Именно так Хранители и представляли себе хищных диких зверей.

Хранители остаются за главных

Время шло, и в какой-то момент Азерот перестал производить гнетущее впечатление мира, который некогда был поглощён комками плоти и костей, явившихся из Бездны. Суперконтинент, ставший полем боя Хранителей и Древних богов, расцвёл и красиво зеленел, а где-то среди всех этих кустов и деревьев неистово производились на свет всё новые живые существа, которые стремились как можно скорее эволюционировать и заселить пустующий мир своими потомками. Признав, что получилось весьма неплохо, Хранители нарекли облагороженный ими континент Калимдором, то есть Землёй вечного звёздного света. Животным в зарослях было, в принципе, плевать, ведь они ещё не обрели интеллект и хотели кушать, но со временем, когда появились все эти тролли, эльфы и гномы-воины первого уровня, работа Хранителей была оценена по достоинству.

Титаны же, до этого момента наблюдавшие за упорядочиванием и облагораживанием Азерота, также решили, что всё получилось как нельзя лучше. Вскоре они уже прощались с приунывшими, но гордыми собой Хранителями, собираясь отправляться в путь через космические пространства. Титанам предстояло вновь встать на рельсы сюжета и пойти погибать от рук обезумевшего Саргераса, но каждый член Пантеона был уверен – они оставляют Азерот в надёжных руках. Титаны, конечно, ошибались, ведь назвать руки Хранителей надёжными просто язык не поворачивается. Впрочем, о том, как эти самые Хранители умудрились пустить друиду под хвост все свои достижения, мы поговорим уже в другой раз – продолжение, как говорится, следует. Ну, а пока что доброго вам вечера и до встречи в новых рассказах!

Ну, и как обычно. Титры!

В первую очередь авторы картинок:

1. Peter C. Lee

2. Peter C. Lee

3. Trent Kaniuga

4. Benjamin Zhang

5. Peter C. Lee

6. Elizanel Suhoveeva

7. Rafael Zanchetin

https://vk.com/kotbaiunlair

Несмотря на то, что Штормград существует уже долгие годы, интерес представляет именно его современная история, а причина тому очень проста - после возникновения семи королевств наступила эпоха мира и процветания, приведшая к застою. Для отражения редких набегов гноллов или троллей, хватало нескольких отрядов стражи, так что на развитие вооружения и укрепление обороны сразу же положили гиромеханический соединитель гномского изготовления. Историки и писатели примерно в это же время горохом посыпались в сюжетную дыру, а потому об этой мирной эпохе мало что известно. Вот и получается, что рассказ о династии Риннов начинается с её конца.

Итак, долгие годы правил Адамант Ринн III народом Штормграда. Он победил всех врагов своего королевства. Всех, кроме одного. Война против орков разгоралась с новой силой и люди королевства платили за это высокую цену. Королевству нужны были умелые полководцы, многочисленные легионы, равные тем, что одолели троллей Амани в прошлом, а также огромные запасы руды. Из всего этого в распоряжении Адаманта Ринна был только Андуин Лотар, последний потомок легендарного Торадина и крайне умелый стратег. В подобной ситуации у короля не было другого выбора, кроме как отойти в мир иной и передать престол своему сыну, Ллейну Ринну I.

На плечи молодого Ллейна легло тяжёлое бремя - орки даже не думали прекращать скапливаться где попало и набегать на заставы с деревнями, а вопрос с вооружением и полководцами так и не был решён до конца. Несмотря на многочисленные преграды, Штормграду всё-таки удалось загнать орков обратно в Чёрные топи, хотя и с большим трудом. Казалось, что зеленокожие варвары выдохлись и признали поражение, однако Лотар так не думал. Раз за разом Лотар пытался убедить своего короля и друга в необходимости укрепить оборону и подготовиться к новой войне, однако Ллейн был уверен в том, что орки побеждены.

Упрямство Ллейна спустя несколько лет всё же принесло плоды - "побеждённые" орки вырвались из болот в таком огромном количестве, что стало ясно - раздай каждому по шапке и они закидают ими всё королевство. Каким бы умелым полководцем ни был Лотар и какими бы отважными ни были воины Штормграда, полчища орков оказались неостановимы. Наконец Орда под предводительством Оргрима Молота рока осадила столицу, выказывая тем самым намерение ворваться в неё и как следует разорить. Король, наблюдая, как вековые крепостные стены падают под ноги захватчикам, принял решение погрузить как можно больше народу на корабли и отчалить в сторону Лордерона. Король и сам должен был отправиться в плавание, однако вместо этого взял, да и погиб.

После гибели Ллейна Ринна в живых остался только последний наследник престола Штормграда - Вариан Ринн, которого Лотар поклялся защищать и взял с собой в Лордерон. На тот момент Вариан был ребёнком, так что участия в грядущей войне с орками не принимал, однако пребывание в королевском дворце Лордерона не прошло для малолетнего короля даром. Именно там Вариан впервые столкнулся нос к носу с политикой - несмотря на то, что все переговоры от имени Штормграда вёл Лотар, юный король также должен был на них присутствовать. К счастью, полученные Варианом знания не ушли в никуда и пригодились гораздо позже, когда он стал настоящим монархом.

После окончания войны с орками Вариан смог вернуться в Штормград, который силами членов Альянса уже вовсю отстраивали. Несмотря на то, что в политике молодой король уже кое-что смыслил, дворянство смыслило в ней сильнее. Лорды не желали отдавать власть, к которой привыкли за те года, что престол королевства пустовал, а потому всеми силами пытались отправить законного короля погулять лесом. Пик этой мирной войны случился во время бунта гильдии каменщиков, которые справедливо требовали заплатить им за честную работу. Пока Вариан пытался придумать выход из ситуации, разговаривая то с каменщиками, то с одичавшими дворянами, на голову его жены упал кирпич и вышиб из неё дух. Каменщики, смекнув, что дело пахнет жареным, немедленно ретировались из города, попутно скупив все запасы красной ткани - так и появилось Братство справедливости.

Всё это подтолкнуло короля к решительным и жёстким действиям, которые настолько не понравились чёрному дракону Ониксии, скрывавшейся под личиной леди Престор, что она попыталась избавиться от короля раз и навсегда. План Ониксии не удался и спустя продолжительное время Вариан вернулся домой в сопровождении пары новых друзей - Брола Медвежьей шкуры и Валиры Сангвинар, которые с тех пор имеют штормградскую прописку. Пока король отсутствовал, трон технически занимал Андуин, тихий и скромный мальчик, которому суждено было стать королём раньше, чем кто-либо рассчитывал.

Следуя традиции королей Штормграда, Вариан Ринн погиб в бою, причём от рук орка, то есть традиции были соблюдены полностью. После гибели Вариана, династия Риннов снова оказалась под угрозой исчезновения - Андуин сейчас является единственным уцелевшим Ринном. Коронация Андуина выпала на самое неподходящее время - повсюду демоны вторгаются в Азерот, какие-то дворфы поют частушки под стенами городской крепости, а по крышам скачут полоумные эльфы и кричат, что они новое воплощение Иллидана. Но даже несмотря на это, Андуин принял бразды правления и все трудности, что с ними связаны. Есть все основания полагать, что король из него выйдет что надо - остаётся лишь надеяться, что и свою династию он тоже сможет продолжить.

И на этом рассказ подходит к концу, а я желаю вам доброго вечера. Если хотите в будущем почитать о ком-то или чём-то конкретном, то пишите об этом в комментарии или в специальную тему где-то тут - https://vk.com/kotbaiunlair (стримы по всякому старью, музыка и картинки с указанием авторов прилагаются).

P.S. Нет, Андуин не спит с Гневионом, даже несмотря на то, что недавно стал паладином. Арты и фанфики - не канон.