В 1987 году мир увидел очередное творение Роберта Саакянца.
Режиссер, выпустивший такие мультфильмы, как
«Кто расскажет небылицу?»,
«Ух ты, говорящая рыба!»,
«В синем море, в белой пене…»,
создал метафорическую притчу о причинах и следствиях. О том, что иногда нужно подумать, прежде чем действовать. Притчу о неотвратимости наказания за деяния.

Сюжет прост и похабен одновременно. Экспедиция космического корабля летит в некие звёздные ебеня и развлекается так, как могут развлекаться половозрелые мужчины и женщины.
Вообще, мультфильме красной нитью протянута пошлая линия - демонстрируются природные достоинства девушки, находящейся на этом корабле. А теперь к действию.

Корабель встаёт на свой космический якорь на какой-то планете, на которой любая агрессия карается незамедлительно. Стоит одному живому существу убить другое живое существо, как агрессор приобретает черты своей жертвы. При этом плодами деревьев можно пользоваться бесконечно: откушенный кусок плода восстанавливается, и можно есть этот плод сколько хочешь.

Пока девушка купается в озере и гладит гуся,

в результате самонадеянности, глупости, эгоизма мужской части экспедиции, один член команды ловит рыбу и приобретает ее черты:

Второй, наевшись плода, срезает оружием дерево, и сам становится деревом:

Еще один подбил птичку, и приобрел соответствующий вид:

Сожитель девушки из бластера расчленяет зверушку, и каждая ее часть становится маленькой копией человека.

Натворив дел, люди срочно бегут на корабль и улетают с планеты.
Девушка грустит, оценивая размер "дружка" своего партнера:

Итак, планета показала незваным и наглым гостям хороший урок!

А у нас новая картина...

Друзья сегодня я хочу обсудить советскую фантастическую анимацию, а если точнее то одного. ее довольно причудливого представителя. Фантастические мультфильмы в СССР были за небольшим исключением зрелищем мрачным и пугающим. Достаточно перечислить их, чтобы у читателя под воротником заворочался неуютный холодок: "Будет ласковый дождь", "Полигон", "Контакт" и, да, "Контакт" я считаю зрелищем пугающим, особняком здесь может стоять мультфильм "Контракт", но сегодня мы не про него.

Пожалуй, наиболее жутким был "Ветер", как мог Роберт Саакянц после искрящихся и жизнерадостных - "В синем море, белой пене", "Ух ты, говорящая рыба" и "Масленница" снять это я мало себе представляю.

Да 88 год, да уже дуют во все щели и изо всех щелей Союза гнилые ветра и это не сладенький Wind of change далеких фрицевских Скорпионов - это страшные моровые ветра разложения, чумы, коррозии человека и территорий.

Четыре года остается до коллективного самоубийства бывших советских граждан в Карабахе, три до развала Союза, а на нарисованной военной базе Саакянца отталкивающий персонал в форме напоминающей и Штаты и Союз постепенно сходит с ума азартно запуская таймеры судного дня под чорный давящий эмбиент. Болезненная анимация, болезненные блеклые цвета и чертовщина происходящая на ракетной базе меня маленького вгоняли в ступор, как вгоняла сидевшая на коленях у бойца вульгарная и притягивающая голая надувная тетка. Как вгонял офицер с энтузиазмом промышленного робота жавший и жавший на ту самую красную кнопку. Этот тихий сюрреалистический ужас частенько показывали по центральным каналам и больше чем он меня пугали американские мультики по программе SDI (СОИ), которые зачем-то с саморазоблачающим экстазом демонстрировались в программе "Время", дескать, "Вон как они нас". Ну и не только они, мы сами вполне себе справлялись с нагнетанием коллективного ужаса. Сейчас мультфильм "Ветер" называют антиядерным и антивоенным, но на мой взгляд он более глубокий, он из тех явлений, которые подобны скальпелям хирурга иссекавшим опухоль, но без всякой заботы о жизнеспособности организма и его систем, эти хирурги вошли в раж и уже в конце 80-х резали свои границы по живой карте Союза, а кровь, которая лилась непрерывным потоком никто не пытался ни останавливать, ни тампонировать. Мультфильмы- предупреждения из предсказаний стали стремительно обращаться в историю, слава труду, миновав агрегатное состояние реальности. Сейчас это мрачные и уже холодные артефакты маркеры коллективного помешательства и тревоги. Пусть таковыми и остаются. Впрочем, маховик снова раскручивается.